Без ума от тебя

Глава 5

– Ты должен как можно скорее вытащить меня отсюда, – прошептала Пейдж в телефонную трубку. При этом она не сводила глаз с двери ванной, ожидая, что из-за нес в любой момент появится Росс.

– Я и так изо всех сил стараюсь, – со вздохом ответил Ник. – Но доктор Тернер явно шутить не любит. Больница буквально трещит по швам, а тут еще этот взрыв и эпидемия гриппа. Все больницы в окрестностях Атланты переполнены.

Пейдж с неодобрением посмотрела на доску для скрэббла, пестревшую словами вроде ВОЖДЕЛЕНИЕ и ПОХОТЬ. Как на этот раз Россу удалось заполучить буквы, которые автоматически выстраивались в подобные непотребные словечки, Пейдж себе даже представить не могла. Когда игра подошла к концу, у нее остались три буквы, которые могли бы составить начало слова ПЕНАЛ. Увидев это, Росс самым невинным тоном заявил:

– А у меня как раз осталось две буквы – И и С.

И вот тогда-то Пейдж потребовала положить конец этой глупой игре. Хватит. Наигрались!

– Вся наша команда из Мейкона будет здесь уже завтра, сестренка.

Пейдж ужаснулась:

– И сколько же их будет?

– Я сказал мамочке, чтобы приехала вся семья в полном составе.

– И что, все приедут?

– Видимо, так.

В услышанном было по крайней мере одно рациональное зерно. Если начнется бесконечная череда посетителей, то у них не будет времени для мыслей о сексе. Но даже если их и станут одолевать греховные мысли, то все равно они с Россом ничего не смогут сделать, чтобы их материализовать.

– Надеюсь, ты уверил ее в том, что со мной все в порядке?

– Я пытался.

В этот момент Росс вышел из ванной, и Пейдж невольно округлила глаза. Он бросил на нее недоумевающий взгляд, но она живо отвернулась.

– Ты бы вплотную занялся этой небольшой проблемой!

– Если уж разговор зашел о небольших проблемах, – ответил Ник, – то я столкнулся с собственной небольшой проблемой.

Он произнес эти слова с такой мрачной интонацией, что Пейдж сделалось по-настояшему тревожно.

– А что случилось?

– Ты знаешь некую Рейчел Тернер?

– Конечно.

– Вот и я знаю.

– Расскажи мне то, чего не знаю я.

– Так ты все поняла? Откуда?

– Я заметила ее реакцию, когда ты в первый раз приехал ко мне. Так что там у тебя с ней было? Как обычно – переспали и разбежались?

– Пейдж! – Было слышно, как у Ника от возмущения оборвалось дыхание. После секундной паузы он выпалил: – Почему ты думаешь, что у меня с ней что-то было?

– Будем считать, что это догадка хорошо знающего тебя человека.

– Ну... видишь ли... мы учились вместе... в колледже. – Пейдж подумала, что дела, видимо, обстоят гораздо серьезнее, чем она предполагала.

– Не говори больше ничего, Ник. Я прекрасно могу себе представить все остальное.

– Это совершенно не то, что ты думаешь.

Он просто забыл, что ей хорошо известно все, что происходило в его жизни.

– Неужели?

– Ну, не совсем. Немного.

Пейдж снова закатила глаза. Угораздило же ее иметь брата, на которого женщины слетаются как мухи на мед, но который ни разу не высказал намерений пообещать что-либо хотя бы одной из них.

– Спасибо тебе огромнейшее. Теперь меня лечит врач, ненавидящий меня по той причине, что я твоя ближайшая родственница.

– Она что, плохо с тобой обращается?

– Нет, вообще-то она прекрасно ко мне относится. Особенно если принять во внимание то, что я имею некое отношение к некоему человеку, когда-то безжалостно разбившему ей сердце.

– Но я же не хотел этого!

– Ты никогда никому не желал плохого, знаю, – ответила Пейдж тихо. Она была совершенно искренна в том, что сказала. Ник, конечно, как магнитом притягивал к себе женщин, но ни с одной никогда не посмел вести себя по-хамски. Для этого он был слишком добр.

– Я сейчас все пытаюсь придумать, как же мне... переговорить с ней... чтобы... м-м-м... все выяснить. Что-нибудь можешь мне посоветовать?

– Надень броню.

– Я много думал над тем, – мрачно проговорил Ник, – почему это вы, женщины, такие чертовски раздражительные?

– Пожалуйста, не надо!

Ник пробормотал что-то невнятное, что, по мнению Пейдж, ей вовсе не хотелось бы услышать.

– Послушай, тебе что-нибудь еще привезти?

– Нет, у меня все есть. Даже более чем достаточно, – сказала Пейдж нахмурившись, вспомнив игру в скрэббл.

– А с тобой тут хорошо обращаются? Бетти сказала, что собирается позвонить сюда и все выяснить, ты ведь знаешь, какая она.

Услышав это, Пейдж улыбнулась. Можно себе представить, что будет, когда Бетти позвонит в больницу! Да, что и говорить, Бетти палец в рот не клади!

– Все хорошо, за исключением того, что здешний персонал появляется в палате каждые два часа. Неужели и впрямь нужно так часто проверять состояние нашего здоровья?

– Ты делай так, как они велят, малышка!

– А разве у меня есть выбор?

– Нет, конечно, выбора у тебя нет. – Ник немного помолчал. – Думаю, ты вряд ли станешь делать твоей милой докторше намеки о своем потрясающем старшем братце, верно?

– О Господи, я даже и не знала, что у меня есть потрясающий старший братец.

– Не смешно. И не слишком разумно. Или ты забыла, что я стал для тебя настоящей дорогой жизнью, твоим связным между карантином и цивилизованным миром?

Пейдж улыбнулась:

– Послушай, приятель, я сейчас не в настроении, потому что мне в любую минуту могут поставить клизму или что-нибудь в этом роде. Так что займись-ка лучше своими делами, милейший братец.

– Мистер Беннет, пожалуйста, поднимите трубку телефона, он находится возле окна, – попросила доктор Тернер.

Это было на следующее утро, сразу после того, как медсестра вышла из палаты, неся пробирки с образцами крови так осторожно, как будто в них был какой-то смертоносный яд.

Росс посмотрел на Пейдж, пожал плечами, подошел к окну и взял телефонную трубку.

Он вовсе не собирался сообщать доктору о том, что отвратительно спал этой ночью, потому что боролся с мучительной эрекцией, способной, как ему казалось, просверлить дыру в кирпиче.

Слушая нежное ритмичное посапывание спящей соседки за ширмой, он испытывал адовы муки. В своем безмятежном сне она совершенно не подозревала об опасности, от которой ее отделяли пара-тройка футов и ненадежный барьер в виде тонкого занавеса.

Росс впервые оказался в подобной ситуации. Он привык гордиться своим мощным либидо, однако оно пробуждалось в нем лишь в тех случаях, когда он был на все сто процентов уверен, что возбуждавшая его женщина желает его столь же сильно, как и он ее. Но сейчас, похоже, мысль о близости с ним возбуждала его соседку по палате не больше, чем известие о судебном процессе над закоренелым убийцей где-нибудь в Техасе.

А вот Росса любая мысль о ней заставляла мысленно исходить слюной. То, как она потирает мочку уха, если чем-то озабочена, как при каждом движении вздымается ее грудь. Ее волшебный женский запах, напоминавший о солнце. Цветах. Дожде. Сексе.

Все ее тело излучало сексуальность, любой своей чер-точкой, каждым движением.

Для него секс и Пейдж стали равновеликими понятиями. И он понял, что хочет ее.

Желание скребло и терзало его изнутри, будто в нем, требуя, чтобы его срочно накормили, сидел голодный котенок. Невыносимая пытка, и виновата в этом только Пейдж. В конце концов, стоящая сейчас в приемной женщина-врач тоже очень недурна собой и сексуальна. Однако вирус вызывал в нем похоть, адресованную не ей. Его рассудок, тело, душа страстно желали только одну женщину. Ту, которая не хотела, чтобы он к ней прикасался.

– Мистер Беннет!

Росс снова посмотрел на доктора и приложил трубку к уху.

– Да! Слушаю!

– Прежде чем мы начнем, мне нужно вот что спросить – может быть, вам будет удобнее общаться с доктором-мужчиной?

– А почему, собственно говоря?

– Мне придется задать вам ряд щекотливых вопросов личного характера, так что, если вы желаете отвечать на них мужчине, я с радостью передам вас другому врачу Например, доктор Грант – высококвалифицированный...

– Но ведь именно вы сейчас контактируете с ЦКИЗом, верно?

– В настоящее время да. Но есть и другие специалисты. – Росс посмотрел в живые, очень умные глаза Рейчел Тернер и отрицательно покачал головой.

– Попытаю счастья с вами, доктор.

– Вы уверены, мистер Беннет?

– Абсолютно.

– Прекрасно. Но если вы в любой момент примете другое решение, пожалуйста, сразу сообщите мне об этом.

– Обязательно. Обещаю вам.

– Вы испытываете какие-нибудь из симптомов, о которых мы с вами разговаривали раньше? – спросила Рейчел, занеся карандаш над блокнотом.

Да, чертпобери, уменятакаяэрекция, чтомнесней никакнежить!

—Ничего такого необычного, как мне кажется.

– Как у вас обстоят дела с кровяным давлением? – Росс мотнул головой.

– У меня превосходное кровяное давление. Идеальное. Я каждый год прохожу медицинский осмотр. Со здоровьем у меня никаких проблем.

– Понятно. Но все равно, мы проконтролируем пару дней ваше давление. Оно вполне может оказаться немного выше обычного. Это не опасно, но все-таки превышает норму.

– Понимаю. Стресс.

– Стресс? – переспросила Рейчел, удивленно приподняв брови. Да, она действительно очень хорошенькая. Не его тип женщины, но все равно очень мила. Эта мысль породила другую – ведь не далее как двадцать четыре часа назад она представляла для него именно его тип женщины.

– А вы бы не испытали стресс, если бы оказались, как и я, взаперти?

– У вас скорее всего температура также будет немного повышена. Но в этом нет ничего страшного.

После того, как три раза в день принимаешь ледяной душ, скорее, будешь страдать от переохлаждения.

– Я не чувствую себя больным.

Он услышал, как за его спиной Пейдж открыла холодильник, хлопнула дверцей и открыла банку с колой.

– Вы не испытываете признаков сатириазиса?

– Сатириазиса?

Росс вовремя обернулся и успел заметить, как Пейдж поперхнулась, пролив напиток себе на грудь и на пол у своих ног. Сначала она посмотрела на то, что натворила, затем на Росса. Глаза ее сделались величиной с блюдце. Заикаясь она сказала:

– Я... я, пожалуй... подожду в ванной... я все... приберу...

Пулей влетев в ванную, она закрыла за собой дверь. Росс повернулся к Рейчел.

– Я не знаю, что такое сатириазис.

– Необыкновенно частые, продолжительные, а иногда болезненные эрекции. Чрезмерное сексуальное желание, – будничным тоном объяснила Рейчел.

– Понял. – Росс почувствовал, как у него вспыхнули уши, но он с деланным равнодушием пожал плечами. – Не чаще, чем обычно. Я хотел сказать, что по утрам это ведь обычное явление, верно?

– Конечно. Но происходит ли это с необычной интенсивностью?

Росс подошел к окну и, понизив голос, признался:

– Происходит. С убийственной интенсивностью.

Он испытывал огромное смущение оттого, что ему приходится в этом признаваться, но решил, что будет лучше сказать правду. Ложь дела не исправит. Им необходимо вылечиться, и как можно быстрее. Иначе ему придется еще долго подвергаться мучениям, по меньшей мере еще несколько дней, пока их с Пейдж не разведут по разным палатам.

Эта мысль по какой-то непонятной причине ему самому не слишком понравилась. Да, Пейдж причиняла ему ужасные мучения, но все-таки будет лучше, если она останется вместе с ним. Действительно, почему он должен страдать один?

Услышав его ответ, доктор ограничилась коротким кивком и сделала какую-то запись в блокноте. Она хладнокровная женщина, эта Рейчел Тернер.

Росс понизил голос еще больше:

– Скажите, а не изобрели еще какую-нибудь штуковину вроде антивиагры?

– К сожалению, в этом отношении мы не хотели бы прописывать вам какие-нибудь лекарства, изменяющие симптоматику вашего возможного заболевания, которое мог вызвать вирус. Нам нужно точно установить, от чего вас следует лечить.

– Ужасно!

Рейчел подняла огромные серые глаза, и их взгляды встретились. Хотя вид у нее был серьезный, было заметно, что в глубине души она довольна результатами беседы.

– Извините, – сказала она с искренностью торговца подержанными автомобилями. – Видите ли, медицина сейчас достигла огромных успехов. Например, известно ли вам о том, что совершенно точно доказано, что слепоты этоне вызывает?

Росс не сразу уловил, к чему она клонит. Обдумывая се слова, он заметил, что ее щеки слегка порозовели. Когда до него дошел глубинный смысл сказанного, он вымученно улыбнулся. Росс не мог поверить, что ведет этот разговор с посторонним человеком, и не важно, врач это или нет. Он прочистил горло.

– Спасибо вам, доктор. Я подумаю.

– Есть еще что-нибудь такое, что вы считаете необходимым мне рассказать? Какие-нибудь другие необычные симптомы?

Росс отрицательно помотал головой.

– Только одна большая проблема. Испытываю волчий аппетит.

– Вы можете попросить друзей принести вам все, что пожелаете из продуктов. Никаких ограничений в вашем рационе питания нет.

– В самом деле? Это здорово.

– Ну и действуйте, как я вам посоветовала, – сказала врач и, положив одну бумажку, взялась за другую. – Вы можете попросить мисс Харт, чтобы она вышла из ванной?

Охотно. Немогубольшевыслушиватьвсеэто. Росс повернулся и направился к двери ванной.

– Послушай, Пейдж, – произнес он и легонько постучал по двери. – Доктор хочет побеседовать с тобой.

Пейдж тут же рывком распахнула дверь.

– Теперь ты заходи сюда!

– Послушай, это не смешно.

– Совсем не смешно.

Пейдж решительным шагом подошла к окну, после чего обернулась и смерила Росса таким взглядом, что он только пожал плечами и вошел в ванную, почти прикрыв за собой дверь, несмотря на правило не подслушивать разговоров с медицинским персоналом. Если Пейдж заговорит достаточно громко, ее слова все равно долетят до его слуха. Так что Росс не испытывал особых угрызений совести относительно того, что сейчас он навострил уши.

Это тотчас напомнило ему о днях далекого прошлого. Когда-то он точно так же стоял у двери родительской спальни.

Росс решительно стряхнул с себя мысли о прошлом.

Оказалось, что разобрать речь Пейдж очень трудно. Соседка по палате понизила свой грудной голос настолько, что понять, о чем она рассказывает доктору, было практически невозможно. Поскольку Росс не мог расслышать вопросов, то подумал, что они, видимо, такие же, какие доктор Тернер задавала и ему. Разве что за исключением вопросов об эрекции.

Интересно, бывает у женщин сатириазис? Росс понятия не имел. Но если Пейдж все-таки испытывает что-то в этом роде, было бы чертовски интересно об этом узнать.

– Как мне все надоело! Хочу поскорее выбраться отсюда, – услышал он голос Пейдж.

Росс нахмурился, не слишком уверенный в том, почему эта фраза так расстроила его.

После паузы до него донесся обрывок другой фразы:

– ...я ...не знаю, что вы имеете в виду... нет, я бы ни за что, если бы не этот змей Беннет... ведь он только и делает, что...

Снова возникла пауза.

– Я хочу сказать, он разгуливает по палате как кобель перед случкой.

Неужели?

– И еще, знаете, он ходит тут исключительно в шортах. – Росс посмотрел на свои шорты. Что в них такого необычного? Шорты как шорты.

– А при игре в скрэббл он придумывает всякие непристойные слова. Нет, он не то чтобы жульничает, дело не в этом. Я хотела сказать, что вообще-то это не главное. Я не против.

Росс ухмыльнулся.

– Да! То есть я хотела сказать нет. У меня нигде ничего не болит, если вы это имеете в виду. Хотя у меня такое ощущение, что внутри все горит, просто невыносимый жар.

Росс одобрительно кивнул, хотя жар он ощущал исключительно снаружи, нет, даже не ощущал, а видел – такое не спрячешь даже от самого себя.

Мгновение спустя Пейдж произнесла:

– Думаю, что нет... Пауза.

– Да, я хочу избавиться от этого вируса... Да, понимаю, конечно же, мы инфицированы... Это как раз и объясняет, почему мы... я... – в этом месте Пейдж понизила голос до еле слышного шепота, – нахожу этого слизняка привлекательным.

Росс снова усмехнулся, оставив без внимания обидное сравнение, зато обрадовавшись замечанию о своей привлекательности. Значит, она испытывает такие же мучения, что и он. Это хорошо.

Доктор и Пейдж разговаривали еще пару минут. Затем Пейдж произнесла:

– Мой брат сегодня снова приедет меня навестить.

– ...особенно Ник, – добавила она после какого-то комментария доктора. – Он лучший брат в мире. И кроме того – потрясающий архитектор.

Ишь, взялась расхваливать своего братца. Росс без труда представил себе, как на это реагирует доктор. Еще бы, стоит вспомнить, как повел себя Ник при первой своей встрече с Рейчел Тернер.

В следующее мгновение Росс услышал, как Пейдж положила телефонную трубку. Он тут же плотно прикрыл дверь, бросился к раковине и склонился над ней, что-то небрежно насвистывая. Пейдж постучала и произнесла:

– Можешь выходить.

Росс немного выждал, подошел к двери и открыл. Первое, что бросилось ему в глаза, – алые пятна на щеках Пейдж. Перехватив его взгляд, она презрительно надулась. Такое выражение лица могло обезобразить кого угодно, но только не Пейдж. Ее лицо осталось по-прежнему красивым.

– Как у тебя хватило совести подслушивать?

– Да с какой стати мне тебя подслушивать?

– Напоминаю – Правило Номер Пять. Никаких подслушиваний разговоров с врачами.

– Правило Номер Пять-Б, – отозвался Росс. – Никаких шуток с медсестрами.

Пейдж совершенно невинно моргнула.

– Что ты имеешь в виду?

– Не знаю, – сказал он, приблизившись к Псйдж настолько, что та была вынуждена попятиться назад. – Вот, например, сегодня утром, когда медсестра спросила меня, где я взял такие невероятно красивые глаза.

– Но я не...

– Представь себе, что да. Ты сказала: «Он купил их на те деньги, что оттяпал у своих несчастных клиентов». Готов поспорить, ты именно так и сказала – слово в слово.

Глаза Пейдж сделались огромными, как блюдца.

– Оказывается, у тебя хороший слух!

– Да, неплохой.

Она перевела взгляд на окно, затем снова посмотрела на Росса, подозрительно прищурившись.

– Обязательно приму это во внимание.

– У меня вообще-то немало прекрасных качеств, – сказал он, слегка подталкивая ее к своей кровати. – Хочешь проверить парочку из них?

– Доктор Тернер?

При звуке голоса Ника сердце Рейчел тревожно сжалось. Она почувствовала, что у нее задрожали руки. Она сделала глубокий вдох и, прежде чем обернуться, медленно выдохнула.

– Слушаю вас... э-э-э... мистер Харт, если не ошибаюсь?

В его голубых глазах мелькнул огонек, но через пару секунд Ник ответил:

– Верно. Я – Ник Харт, брат Пейдж.

– Чем могу быть полезна, мистер Харт?

– Называйте меня просто Ник.

– Чем могу быть полезна, просто Ник?

– Прежде всего я хотел бы поговорить с вами о состоянии здоровья моей сестры.

– Пожалуйста, подождите минутку, – сказала она и прибегла к своей старой излюбленной уловке – закончила делать какие-то записи в регистрационном журнале и положила его обратно на полку. Затем засунула карандаш за ухо и скрестила на груди руки. Как это ни смешно, но ее тело отреагировало уже на одно только присутствие этого мужчины. Правда, Рейчел почему-то не почувствовала себя счастливой ни на йоту.

– С вашей сестрой все в полном порядке, – ответила она ему, прислонившись спиной к стене.

– Вы выяснили что-нибудь новое?

– Пока что не особенно. Мы недавно отправили повторный анализ крови в ЦКИЗ. Результаты станут известны чуть позже.

– Ее здоровью что-нибудь угрожает? Ей больно?

Вопрос едва не вызвал у Рейчел приступ неконтролируемого смеха. Хотя вчера она объяснила Нику природу предполагаемого вируса, однако не стала подробно вдаваться в симптомы заболевания. Тем более что слово «похотливость» не входило в число биологических терминов, которые много лет назад она пыталась втолковать ему.

– Нет-нет. Ничего. Хотя ваша сестра испытывает мучительное желание поскорее выбраться из больницы.

– А когда появится возможность перевести ее в отдельную палату?

– Боюсь, что в обозримом будущем такой возможности не предвидится. Однако, если не ошибаюсь, она и второй пациент, как я и ожидала, поладили друг с другом.

Это было не совсем так, но в сложившейся ситуации она пока действительно не могла ничего сделать. Рейчел тут же вспомнилось, что, когда дело касалось членов его семьи, Ник Харт становился неуправляем.

– Извините меня, но мне пора идти. У меня много дел, – сказала Рейчел и собралась пройти мимо него.

– Подождите! – воскликнул Ник и, схватив за руку, вернул на место.

– Пустите меня, мистер Харт! – произнесла Рейчел возмущенно. К сожалению, ее голос прозвучал не столь решительно, как ей хотелось бы. От одного его прикосновения у нее перехватило дыхание.

Ник отпустил ее руку, но по-прежнему загораживал путь.

– Знаете, когда я учился в колледже, то был знаком с одной Рейчел Тернер, – добавил он после недолгой паузы.

Рейчел показалось, что возле самого ее сердца разорвалась бомба. Так он узнал ее! Или ему просто показалось, что узнал?

– У меня не слишком редкое имя и фамилия.

– Она была так же красива, как и вы, – понизив голос, сказал Ник.

– Да что вы говорите! – ответила Рейчел, пытаясь обойти его. Она чувствовала, что ее тело сотрясает дрожь.

– Она тоже хотела стать врачом.

– Надеюсь, ей удалось осуществить свою мечту. Будьте любезны, пропустите меня. Мне надо идти. Меня ждут пациенты.

– А потом она исчезла из моей жизни.

– Яисчезла из вашейжизни?!

– Так это были вы! Я вернулся в колледж. А вы? Почему вы не вернулись?

– Это, черт побери, не ваше дело! – Они уже стали привлекать внимание окружающих, и поэтому Рейчел пришлось понизить голос. – Оставьте меня в покое, Ник!

– Давайте пообедаем вместе!

– Ни за что. Никогда.

– Позавтракаем?

– Нет.

– Тогда давайте хотя бы выпьем кофе!

– Нет!

– Мы наконец снова нашли друг друга спустя столько лет. Я считаю, что мы просто обязаны заново познакомиться.

– Видите ли, это может показаться странным, но мне совершенно безразлично, что вы считаете.

Ник протянул к ней руку, но Рейчел отступила назад.

– Дайте мне хотя бы возможность все объяснить!

Его голубые глаза с такой мольбой смотрели на Рейчел, что ей пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы противостоять этому гипнотическому взгляду.

– Ник, послушайте, это уже дела давно минувших дней. Нам не о чем говорить, нечего объяснять.

Ник покачал головой и собрался что-то сказать, когда откуда-то сзади донесся женский крик:

– Ники!

Ник посмотрел через плечо, затем снова повернулся к Рейчел.

– Еще ничего не кончено.

– Кончено, Ник. Кончено.

Она обошла его и зашагала по коридору.

– Мы поговорим об этом позже! – бросил ей вслед Ник.

Рейчел даже не обернулась. О Нике Харте ей вспомнилось кое-что любопытное: когда тот ставил перед собой цель, то всеми правдами и неправдами добивался ее.

– Не в этот раз, Ник, – пробормотала она себе под нос.