Без вины виноватая

Глава 28

– Мы познакомились, когда я училась в институте, я из обычной семьи, ничем непримечательной. В институт на юридический факультет поступила сама, прошла по баллам на бюджет. Среднестатистическая студентка, звёзд с неба не хватала, хвостов не имела, по кабакам не кутила. Обычная девчонка девятнадцати лет. К нам приехали какие-то спонсоры что ли, дирекция мероприятие закатила, цирк с конями, – усмехнулась невесело, – я занималась танцами, поэтому куратор любезно попросил выступить меня с несколькими девчонками с курса. А что нам? Молодые веселые девчонки, почему бы и не покрасоваться на сцене. Выступили, станцевали прилично, несмотря на то, что танец за неделю сляпали. Я и не ожидала тогда, а мне букет белых роз, мы посчитали тогда, сто одна. Какая девушка от такого не поплывет? – задала риторический вопрос. Вот и поплыла, от красивых ухаживаний, громких признаний в любви, пафосных поступков. Залетела птичка в золотую клетку и дверь захлопнулась, – перевела дух и продолжила. Вы не подумайте, он меня никогда не бил, не оскорблял, но душил, своей любовью, одержимой, как удав, который оплетает свою жертву, перекрывая доступ кислорода, – голос сорвался на шепот, как будто и правда слегка перекрыли кислород. Связи, контакты, увлечения, все под тотальным контролем. Покупки в магазине и то по согласованию. Я где-то через года два очухалась и поняла, что он меня поработил. Что не любовь это вовсе. Как раз заканчивала институт. Заткнулась родителям, что хочу уйти, так они сказали, что не примут, с жиру я бешусь мол, муж красавец, заботиться обо мне, не бедный, при должности, квартира, машина, что мне ещё надо. Действительно, что? Свобода? Так кто мне ее даст. В какой – то момент я смирилась, руки опустила, перестала бороться за свое я. Так и плыла по течению, живя по чужой указке. Кукла с глазами, которую одевают, кормят, моют, волосы расчесывают. На работу позволяют ходить. Это единственное, что я смогла себе отвоевать, пригрозила, что счёты с жизнью сведу, если буду в четырех стенах сидеть. Он испугался, очень уж боялся меня потерять. Потому на работу и отпустил. У меня ощущение, что им движет чувство страха потери и желание обладать. Вот так я жила, знаю, что слабачка, не стоило мириться, бороться надо было, – развела руками. Но вышло, как вышло. А Вова, мы столкнулись около полугода назад и как вспышка. Искра, из которой разгорается пожар. Он приехал в отдел с какими-то бумагами. Вот так и возил бумаги периодически. Потом Кристина на практику пришла, Вова стал чаще появляться. Закрутилось, не вырваться. Я и не думала, что так бывает, видишь человека и колени дрожать начинают, сердце из груди навылет, – Вика вздохнула и замолчала.

– Вика, как думаете, муж знал о ваших отношениях с Вовой? – спросил Павел, послав говорящий взгляд в сторону Володи.

– Знаете, сейчас я не могу сказать, со стопроцентной уверенностью, что не знал. У него чутье как у зверя, он мне кажется чувствует запах чужого мужчины, на клеточном уровне что ли, я не знаю, как объяснить.

– Вика, – продолжил Павел, – вы были знакомы с родственниками и приятелям Суханова, попытайтесь вспомнить какую-нибудь темноволосую девушку, которая могла быть ему дорога, кроме вас.

Вика задумалась на несколько минут.

– Не знаю, – пожала плечами и снова повторила, – правда не знаю, – хлопала растерянно глазами.

– Спасибо вам, большое, – произнес Павел, – вы возвращайтесь к работе, и очень прошу о нашем разговоре никому.

Вика активно закивала.

Мужчины остались в кабинете после ухода Вики в тишине. У Володи зазвонил телефон и он внимательно выслушивал собеседника.

– Знакомая характеристика, – прокомментировал Павел.

– Ты о чем? – не понял Башир.

– Вика, когда рассказывала про себя ты студенчестве дала такую же характеристику, как у девушек, задушенных маньяком, – прокомментировал Роман.

Башир ответить ничего не успел. Володя закончил разговор, начав отчитываться:

– У Суханова есть старшая сестра, сводная по матери, зовут Анастасия. Отчим ее любил не очень, а вот Даниил наоборот, был к сестре привязан сильно, с самого детства, она его на семь лет старше. Даниилу было тринадцать, когда Анастасия вышла замуж за военного и укатила на другой край страны. Тогда у него случился нервный срыв, разгромил квартиру. Его сводили к психиатру на консультацию, тот выписал психотропы, и вроде все затихло, кроме пламенной любви к сестре. Ее фотографиями у него была оклеена вся комната. Фотографии сестры Суханова, – показал на телефоне изображение стройной темноволосой, красивой девушки, очень похожей на Вику Суханову и Кристину Ящерову.

У Романа стянуло грудину. Сердце забилось толчками, в кровь хлынул адреналин, заставляя сорваться с места и мчаться вперёд. Глаза застилала красная пелена. Романа вынесло из кабинета, ключи от машины звенели в руках. Двигался на автомате.

– Вова, куда ехать? – задал вопрос Павел, срываясь вслед за Романом.

– Предположительно на дачу, в квартиру он ее не потащит, а дача в черте города.

– Ключи у Вики добудь и за нами, – коротко бросил Павел, – Башир, посиди у Вики.

Башир кивнул. Встал, топая следом за Вовой.

Павел выскочил из отдела и просканировав взглядом пространство перед отделом, выцепил Романа за рулём знакомой машины. Слетел с крыльца, перескакивая через две ступеньки. Распахнул пассажирскую дверцу и завалился на сиденье.

Роман сидел, крепко сжимая руль, до белых костяшек пальцев.

– Капитан, на твоём драндулете первая вперёд, если ты вдруг позабыл, – произнес Павел.

– Куда? – деревянным голосом спросил Роман.

– На Промышленной шестнадцать, там у этого упыря дача, загородный типа дом, – морщась, произнес Павел, – кучу лет на Российском автопрома не ездил, как Леха от своей драги избавился, – комментировал Павел, – кстати, машина мне чем-то сильно знакома, где взял?

– Вова, подогнал, – сквозь зубы произнес Роман, – чтобы мышку возить. Можешь втащить мне, если кулаки чешутся.

– Вова, значит, молодец, – высказался Павел, – не все мозги засохли. Любимов, ты выдыхай, а то лопнешь, может, я сам к Суханову пойду?

– Ящеров, ты думаешь, я буду стоять на улице, сложив ручки, пока ты будешь разбираться с ублюдком, который посмел к моей женщине любимой прикоснуться? Я вроде повода считать себя трусом не давал и на все удары отвечал.

– Рома, нормально все с мышонком будет, она Ящерова, сильная, справится.

– Недолго она Ящерова, понял? – нагло заявил Роман.

– Да не лезь ты в бутылку, – постарался сдержать его Павел.

К дому подъезжать не стали, остановились на соседней улице.

– Сейчас Вова с ключами приедет, заходить будем тихо, ордера у нас нет, – пояснил Павел.

Вова приехал минут через шесть после них. Вышел из машины, показывая ключи выдавая новую порцию информации:

– У Суханова водитель – наш старый знакомый, Артурка.

– Сука, – произнес, не сдержавшись Павел.

– Что за хрен? – спросил Любимов.

– Начальник службы безопасности Седова, – объяснил Павел, – теперь понятно, откуда нарисовались доказательства.

У забора Вова показал, что им лучше перелезть, чтобы не засветиться раньше времени. Старались делать все максимально тихо, физическая подготовка позволяла.

В доме, куда зашли через главный вход, стояла тишина. Разделились, обследуя комнаты, но следов пребывания Кристины в доме не нашли, пока Вова не позвал их в ванную на первом этаже. Там в корзине для грязного белья обнаружились кровавые простыни. Роману от ярости скрутило все внутренности.

Услышав звук работающего автомобиля, двинулся во двор. Багажник машины был открыт и Суханов грузил туда тело, завёрнутые в простыню. За рулём сидел водитель, который увидев троих мужчин выхватил пистолет и просунув руку в открытое окно открыл стрельбу. Пуля попала Володе в руку. Роман действовал на автомате. Выхватил из наплечной кобуры табельное оружие и сделал прямой выстрел. Пуля прошла через лобовое стекло и припечатала Артура к сиденью. Суханов, оценил ситуацию и опустив окровавленное тело поднял руки вверх.

– Я не при чем, я пытался ей помочь, это все Артур, – залепетал, размахивая окровавленными руками.

Яркая, алая кровь на его руках сработала как спусковой механизм, все внутри заледенело и Роман, зарычав диким зверем нажал на спусковой крючок, затем ещё, ещё и ещё раз, до тех пор, пока Павел не выбил оружие у него из рук. Суханов упал на дорожку, выложенную тротуарной плиткой, из ран на теле лилась кровь, а упал на колени, сжимая в кулаках землю с газонной травой.

– Вова, скорую вызывай, – приказал Павел, сидящему у стены Володе, зажимающему рану на плече.

– Уже, – отчитался Володя.

Павел кинулся к багажнику, на дне которого лежало тело, завёрнутое в окровавленную простыню. Трясущимися руками отогнул край простыни, глядя в серо – синюшнее лицо дочери. Глотку сковало спазмом и захотелось заорать, надрывая горло, как накануне поступил Любимов. Павел усилием воли взял себя в руки и прощупал пульс на шее дочери. Пульс был, совсем слабый. Внутри шевельнулся теплый комок. Живая.

Подхватил тело на руки, отмечая, что кровавые следы расположены в нижней части тела, повреждений сверху не наблюдается. Прижал к себе теплое тело дочери, шагая по дорожке. Вова открыл ворота, впуская скорую. Роман так и сидел на земле.

– Живая, – бросил ему Павел.

Роман вскочил с места, подняв на Павла глаза со следами влажных дорожек. Протянул руки, выдавив из себя короткое:

– Дай.

Павел сомневался несколько секунд, понимая, что вот в этот самый момент он должен решить, готов он отдать дочь вот этому мужчине, который сегодня, отбросив свои принципы, сомнения и все условности готов был убивать человека, который причинил вред, как он считал его женщине.

Павел сделал шаг навстречу Роману, и встав к нему вплотную протянул Кристину. Роман взял ее крепко, но бережно, тщательно вглядываясь в мертвенно – бледное лицо.

Кристина будто почувствовала, его присутствие, веки дрогнули и она немного приоткрыла мутные от боли глаза. Сфокусировала на нем взгляд, разлепила бледные губы и тихонько простонала:

– Рома, больно.

Роман встряхнулся и полагал в сторону скорых, приговаривая:

– Потерпи маленькая, потерпи родная, сейчас, сейчас, скорая тут уже, они помогут.

– Что с девушкой? Какие повреждения? – поинтересовалась врач скорой.

– Я не знаю, у нее кровь вот, – кивнул на ее ноги Роман.

– На кушетку ее кладите, – скомандовала докторша.

Роман стоял, будто сросшийся с ней намертво, боясь отпустить, доктор его поторопила:

– Кладите ее, время уходит.

Как только Роман положил Кристину, его из скорой выпихнули, захлопнув дверцы, ещё через пару минут взвыла сирена и первая скорая понеслась со двора. На смену ей пожаловало разъярённое руководство МВД города.