Безбашенная

Глава 10 – Перебор (часть 3)

Костя недовольно разглядывает моё лицо, удерживая за подбородок.

– Ты спала вообще? – цокает он недовольно. – Выглядишь ужасно!

– Ну, спасибо тебе, Томилин! – лениво огрызаюсь. – Вообще-то, всё как просил. В твою долбанную «красоту» я почти вхожу.

– Ты как себя чувствуешь?

– Жесть… – вздыхаю я. – Не представляю, как пойду! Меня трясёт от слабости…

Стащив с тумбочки зелёное яблоко, он всовывает мне в руки.

– Ты как из Бухенвальда, бл*ть… О скулы порезаться можно!

– Твоими молитвами! – со стоном впиваюсь в яблоко и проглатываю, почти не жуя. Вкусно!!!

– Больше никаких экспериментов с весом. Диета – не твоё.

Пока я с благоговением уплетаю яблоко, Костя разводит на палитре грим. Всю ночь тонула в лекциях, формулах и спать хочется жутко.

– Ты порисуй, а я посплю, – закидываю голову на спинку кресла.

– Ночью поспишь… – делает он мне лимфодренажный массаж лица.

– Не посплю… – сегодня приедет Олег, и мне хотелось бы провести эту ночь как-нибудь поинтереснее.

– Ладно, спи, – машет он на меня рукой. – Только не двигайся.

Через некоторое время Костя будит меня, заставляя смотреть то вниз, то вверх, дорисовывая глаза.

– Красотка! – отправляет мне воздушный поцелуй. – Только давай глаза сосудосуживающими закапаем? Белки красные…

Я вяло киваю, наверное, впервые забывая посмотреть на очередной Костин шедевр. От усталости покачивает. Моргая, пытаюсь избавиться от ощущения песка под веками. Иду в примерочную. Туплю страшно. И уже пятнадцать минут не могу отыскать стойку с вешалками, где написано моё имя. Лиля подкатывает её ко мне и всовывает в руки пакет с обувью. Благо, всего три пары.

Главное – запомнить «что под что»…

Впереди ад под названием генеральная репетиция. Руки и ноги слушаются с трудом, а мне предстоит раз тридцать переодеваться, так как одним прогоном Ожников не удовлетворится, а у меня восемь моделей. Платья вечерние, тяжёлые.

Скинув кроссовки, я надеваю первые туфли и платье. Теперь оно мне великовато, но Анж быстренько прихватывает пару мест стежками, усаживая его по фигуре.

Музыка, свет, поехали…

Походка от бедра, взгляд в зал, спину прямо… чётко в ритм. Это на автомате. За кулисами перехватывают знакомые руки Лили или Анжелы и нетерпеливо крутят, что-то стягивая и что-то снова натягивая. Это тоже всё на автомате, не включая мозги. Мозги уже спят, а у меня ещё двадцать не разобранных страниц…

В перерыве я присаживаюсь к стене, пытаясь составить знакомые слова из уже скачущих незнакомых букв.

Стук каблуков.

– Как ты, детка?

Её ласковые руки на моём лице, и, не отрывая глаз от листов с лекциями, я целую красивые пальчики Крис.

– Рейс Олега задерживают. Лёша тебя сегодня заберёт. Мне нужно будет уехать ненадолго в конце.

Я киваю…

«В огромном числе случаев при попытке построить модель какого-либо объекта либо невозможно прямо указать фундаментальные законы или вариационные принципы, которым он подчиняется, либо, с точки зрения наших сегодняшних знаний, вообще нет уверенности в существовании подобных законов, допускающих математическую формулировку…»

Всё понятно, но что конкретно… Выдыхаю и перечитываю ещё, наверное, раза четыре. Смысл не улавливается.

– Бегом, бегом… – кто-то из девочек тянет меня за руку.

Уже? Я же только села! Открываю глаза и понимаю, что вырубилась.

В голове шум… Ноги не держат…

Но знакомая музыка толкает вперёд, и я иду…

Походка от бедра, взгляд в зал, спину прямо… Чётко в ритм…

Надеюсь, что чётко!

Платья-туфли, туфли-платья…

Походка от бедра, взгляд в зал, спину прямо… Чётко в ритм…

«Пусть mi – общая масса i-й ступени, lambda*mi – соответствующая структурная масса, mp – масса полезной нагрузки. Величины и скорость истечения газов одинаковы для всех ступеней. Возьмём для определённости число ступеней n = 3. Начальная масса такой ракеты равна m0=mp+m1+m2+m3. Рассмотрим момент, когда израсходовано всё топливо первой ступени, и масса ракеты равна величине…»

Это я ещё иду, уже читаю или снова уснула?

По-моему, я перебарщиваю с прилежностью! К чёрту ваши «ступени»!

Распечатки летят в ведро для бумаг, я закрываю глаза и чувствую, как чьи-то щедрые пальцы всовывают в мои губы кусочек шоколада.

Чёрного.

Терпеть не могу чёрный!

Боже… Как вкусно!

Голова превращается в колокол, а знакомая музыка в набат.

Выстрелите мне в голову, добрые люди!

Встаю…

– Ты как себя чувствуешь?

Ожников.

– О*уительно! – истерически посмеиваюсь.

– Тебя рубит. Ты чего ночью делала?

Закатываю глаза, тут же их захлопывая. Отвечать лень – меня рубит!

Впихивает мне в руки свою кружку с кофе.

Гадость же страшная – очень крепкий и без сахара. Но для меня сейчас и это просто спасение. Хотя ведь накроет через час ещё сильнее после кофеина. Но через час мне уже будет по барабану. Там банкет, как-нибудь слиняю!

– Очнись! – легонько встряхивает меня за плечи.

Киваю…

Глоток…

Фу… Выпиваю залпом, как лекарство, и морщусь от горечи, возвращая кружку Сане.

Через минуту накрывает тахикардией, но легче почему-то не становится… Пить хочется жутко. Лучше бы выпила воды, чем этот дурацкий кофе!

Ладно… Ад так ад! Я готова. Что там у нас по плану?!

Музыка, платье, туфли, походка от бедра, взгляд в зал, спину прямо… Чётко в ритм…

Теперь всё по-другому. Свет рампы бьёт в глаза, заставляя кружиться мою и так невменяемую голову. Фотовспышки… Много… Нужно улыбаться, и я улыбаюсь…

Надеюсь, то, что выдают мои губы, похоже на улыбку.

Не пытаясь сосредотачиваться, отдаю всё на волю кинестетической памяти – моё тело лучше помнит, куда идти, где замирать и как крутиться… Моя задача – удержать это тело в вертикальном состоянии.

Кулисы, Лиля, та самая «красота».

Ну что ж, надеюсь, ты того стоило…

Я зло смотрю на ненавистное мне платье.

Пока Костя поправляет на лету макияж, Лиля требовательно тянет за шнуровку сзади:

– Выдохни.

Подчиняюсь.

– Ещё…

Окей!

– Не вдыхай!

Грудную клетку стягивает до боли, и я так и не дышу…

– Всё! – радостно делает шаг назад Лиля.

– Что – всё? – пищу я. – Как дышать?!

– Потерпи. Вернёшься – я немножко расслаблю шнуровку!

Вдохнуть невозможно, и мои плечи на каждую попытку ходят вверх-вниз. Голова кружится уже непонятно, от чего. Жутко хочется пить, но на сцену шагает Ленка, и я понимаю, что практически опаздываю на свой выход. Моё платье финальное, и девочки все уже на сцене в ожидании, пока я проплыву мимо них и завершу показ.

И я плыву, расправляя спину и не дыша. Поворот на конечной точке подиума, пауза – вспышки, вспышки, вспышки. Ещё одна смена позиции – и я иду, подхватив под руку автора коллекции, останавливаясь с ним в центре подиума.

Аплодисменты!

Конечно, ему.

Но мне уже кажется, что моей выносливости!

Делаю ещё круг по сцене, мы все уходим за кулисы, где я ищу глазами Лилю, чтобы она хоть немного расшнуровала меня.

– Девочки! – хлопает в ладони Анж, привлекая внимание щебечущих девчонок. – Все вниз! Там фотографы, нужно попозировать.

– Анжела! – ловлю её. – Спаси! Шнуровка…

– Женечка! Двадцать минут фотосъёмки, и я тебя расшнурую!

Все вы так говорите…

Иду…

Улыбаясь, выдаю по очереди классическую серию поз, и когда ажиотаж немного спадает, начинаю искать глазами хоть кого-нибудь, кто может меня спасти.

Дайте мне подышать, попить и поспать!

Пить хочется невообразимо, и я перехватываю за локоть официанта и стягиваю с подноса бокал с шампанским.

– А водички нет? – жалобно спрашиваю у него.

Он с улыбкой отрицательно качает головой.

И я выпиваю эту кислятину, чтобы хоть немного унять горящее горло. Хотя понимаю, что алкоголь обезводит ещё сильнее. Но хочется, чтобы во рту было мокро.

– Какая встреча…

Голос знакомый, но неприятный.

Разворачиваюсь – передо мной тот самый, от которого когда-то Олег очень просил держаться подальше, и я собираюсь. Отвернувшись от него, иду в сторону Кристины, которая о чём-то разговаривает с незнакомыми людьми.

– Ничего не получится… – его пальцы сжимают до боли мою руку, и он практически силой вынуждает меня сделать шаг к столику с напитками, где стоит несколько мужчин из его свиты. – Я же предупреждал тебя, что всегда получаю те вещи, которые хочу.

Бесит.

Но Олег просил. И я ему обещала, вообще-то.

– Красивая… вещь… – ухмыляется он, протягивая руку к моему лицу. Я отстраняюсь.

Окружающие нас мужчины начинают услужливо и сально улыбаться.

Моя осторожность, видимо, давно уснула, а дерзость не очень.

– Я не против побыть вещью, – обвожу их взглядом. – Но только в коллекции достойного мужчины. Так как таких в этой славной компании не наблюдаю, спешу откланяться.

Изобразив реверанс, я разворачиваюсь и смываюсь на поиски наших, но как назло вижу только исчезающую в дверях открытую спину Крис. И краем сознания вспоминаю, как она предупреждала, что уедет.

Ожников летает, пытаясь параллельно руководить процессом и отстреливаться за Крис, общаясь с различными «нужными» людьми. Его вечер закончится не скоро.

В толпе мелькает Костя, и я спешу к нему. Затащив меня в свой номер, он быстренько расслабляет корсет, и я облегчённо дышу, с вожделением разглядывая стоящую там двуспальную кровать. Но если сейчас тут усну, то Лёхе придётся очень долго меня искать…

Быстро уточнив у Томилина, во сколько он собирается свалить домой, решаю, что если Демченко не появится в ближайшие полчаса, уеду с Костей.

Обречённо вздохнув, я возвращаюсь в банкетный зал, собираясь что-нибудь наконец съесть. Но зависнув над фуршетным столом, тут же отказываюсь от этой идеи. Тошнит даже от одного запаха. Шагнув в сторону, я чувствую на себе недоброжелательный взгляд и поднимаю глаза.

Лора…

Закусив губу, она протягивает мне ключи от номера.

– Алексей тебя ждёт там.

Чего?… Голова кружится.

Странно. Но анализировать сил нет. На автомате беру протянутые ключи. На брелоке цифра двадцать два. Иду на второй этаж. С чего бы это ему ждать меня в номере? Почему он не на фуршете? Почему ключи? Почему у Лоры?…

Разве у нас были номера в этом крыле?

Мои мозги уже тоже спят.

Поднимаю глаза – двадцать два. Дёргаю дверь, захожу внутрь.

Темно…

Странно…

Страшно!

Ощущение опасности накрывает с головой, как только я чувствую, что не одна здесь. Дёргаюсь обратно к двери, но меня перехватывают за руку. Щёлкает ночник.

– Подожди за дверью, – приказывает своему охраннику тот самый, которого просил опасаться Олег. – Никого не выпускать и не впускать.

Отпустив мою руку, охранник выходит, прикрыв за собой дверь.

Вот это я попала… – оцениваю перспективу и идущие от него агрессивно-похотливые эмоции.

– Меня зовут Виктор, – он сидит, вальяжно развалившись в кресле. – Если ты будешь послушной, то я отпущу тебя быстро и хорошо заплачу.

– Я не проститутка.

– Все вы проститутки… – закатывает он глаза. – Дело только в цене. Ты себя переоцениваешь. Но я заплачу столько, сколько заработаешь.

– Да пошёл ты, Виктор… – немного сдаю я эмоционально.

– Ты плохо понимаешь своё положение… – ухмыляется он. – Выбор у тебя печальный. Либо ты сейчас обслужишь меня, сделав вид, что тебе по кайфу, либо тебя по-быстрому увезут за город, и ты обслужишь там полк страждущих. После чего тебя благополучно закопают, быть может, даже не удосужившись предварительно придушить. Если только не затрахают до смерти перед этим. После нашей первой встречи мне показалось, что ты неглупая девочка. Выбор же очевиден. Нет?

Господи… Как я устала…