Безумные мечты

3

«Просто я неудачница, и с этим фактом надо смириться. Незачем пытаться что-то изменить, будет только хуже. И недавно я лишний раз получила очередное доказательство этому…»

На тетрадный листок упала слезинка. Миранда шмыгнула носом и полезла в карман за бумажными платочками. Ну что такое! Она плачет уже который день. И все из-за той истории с платьем.

Она утерла слезы и вновь взялась за авторучку, собираясь поделиться с дневником своим горем.

«Лучше бы я не слышала тот разговор. Жила бы в неведении. А теперь я знаю, что думают обо мне другие. Оказывается, я выглядела как девица легкого поведения! Ужасно… Хотя нет, все-таки правда лучше лжи. Это как горькое лекарство, которое необходимо принять. Осознание правды поможет мне примириться с действительностью…»

Миранда вздохнула. С того дня, когда она рискнула надеть розовое платье, прошла уже неделя. И все это время она снова и снова прокручивала в голове произошедшее. Как глупо тогда все вышло!

Само платье, кстати, отправилось в мусорную корзину сразу же, как только расстроенная девушка вернулась из университета. Потом она проплакала несколько часов и заснула, обнимая мокрую подушку.

На другой день Миранда, надев привычные юбку и свитер, пришла на лекции, предчувствуя, что встреча с одноклассниками станет для нее серьезным испытанием. Ее сердце всякий раз заходилось в бешеном ритме, когда в аудиторию входил кто-то из студентов, видевших ее накануне.

Однако выяснилось, что никто из них не собирается обсуждать случившееся. И Мэй, и Элизабет с Самантой, и молодые люди во главе с Кевином — все лишь приветственно кивали друзьям и тут же начинали заниматься своими делами, не вспоминая про Миранду.

Надо ли говорить, что она испытала огромное облегчение? Кстати, миссис Томпсон при встрече тоже и словом не обмолвилась о вчерашнем. Даже не спросила, куда пропала Миранда.

Все последующие дни Миранда исправно ходила по вечерам в учебный корпус, где вместе с сокурсниками занималась оформлением стендов, посвященных факультету. Только теперь она одевалась так же скромно, как и раньше, а волосы собирала в узел на затылке. Да и вела себя тихо, словно мышка, стараясь лишний раз не привлекать внимания к своей персоне.

Между делом она наблюдала, как стремительно развиваются отношения Кевина и Мэй. Они теперь ходили держась за руки и часто шептались о чем-то. Именно с голубоглазой блондинкой, а не с ней сблизился Кевин за эти дни. Впрочем, можно было это предположить…

Миранда покачала головой, словно стряхивая воспоминания, и снова вернулась к дневнику.

«Я знаю, что зависть — плохое чувство. Да я и не могу сказать, что завидую Мэй. Но я очень хотела бы стать такой же красивой, как и она. Психологи, кстати, доказали, что привлекательные внешне люди быстрее продвигаются по карьерной лестнице. Забавно, правда? Ты можешь быть высококлассным специалистом своего дела, но нужную вакансию отдадут кому-то другому. Какой-нибудь блондинке с четвертым размером груди… С мужчинами так же, как и с работой. Представители сильного пола ценят в первую очередь внешность. И не надо утверждать, что главное это душевные качества! Практика доказывает обратное…»

Сидящий в клетке мышонок пискнул, и Миранда посмотрела в его сторону.

— Что тебе нужно, Лео? — спросила она питомца, вставая из-за стола.

Подошла, вынула из клетки поилку — надо бы налить чистой воды. Но только Миранда направилась к раковине, как услышала стук в дверь. Миранда даже вздрогнула от неожиданности. К ней никогда не приходили гости. Может быть, кто-то ошибся номером комнаты?

На пороге стояла Мэй Росс собственной персоной. Но самое удивительное — в одной руке у нее был большой чемодан. А на плече висела спортивная сумка.

— Привет, — пробормотала Миранда.

— Привет, — отозвалась Мэй, бесцеремонно входя в комнату и осматриваясь по сторонам. — Как-то у тебя здесь скучненько… Ни музыки, ни плакатов…

Чемодан она волочила следом.

— А что ты здесь делаешь? — осведомилась Миранда, стараясь, впрочем, чтобы голос звучал как можно дружелюбнее.

— Не поверишь. Я буду жить с тобой в этой комнате, — отозвалась Мэй и плюхнулась на свободную кровать.

Миранда озадаченно уставилась на Мэй. Это что, шутка?

— Да-да, — кивнула Мэй. — Я и сама в шоке. Но, видишь ли, так распорядился комендант. Сказал, что ты живешь одна, поэтому…

— А что случилось с твоей комнатой?

— Насколько я поняла, администрация решила, что там теперь должно быть подсобное помещение или что-то в этом роде. Это же самая последняя комната по коридору. Вот нас с Эллис и расселили по свободным местам.

Миранда растерянно развела руками:

— Ну если так, то располагайся…

— Да уж, придется, — хмыкнула Мэй и расстегнула молнию на чемодане.

Она начала доставать вещи и складывать их стопкой на кровати. Миранда, решив не мешать ей, вспомнила про Лео и отправилась наливать ему свежую воду. Когда она вернулась, Мэй стояла перед полупустым шкафом:

— У тебя так мало вещей, — протянула она. — И много пустых полок. Можно, я займу их?

— Нет проблем, — кивнула Миранда. — Как тебе будет удобно.

— Ой, а мы всегда так ругались с Эллис из-за полок и вешалок, — призналась Мэй, убирая вещи в шкаф. — Сколько у нее одежды, ты даже не представляешь. Гораздо больше, чем у меня! Я тебя отвлекла от чего-то, да? — участливо поинтересовалась Мэй, укладывая на полку десятую пару джинсов.

— Не то чтобы, — неопределенно качнула головой Миранда. — Я делала записи в своем дневнике.

— Да ты что? — Голубые глаза Мэй округлились от удивления. — Ты ведешь дневник?

— Ну да.

— А что ты там пишешь?

— Все, что придет в голову, — ответила Миранда. — Мысли, ощущения. Или, например, описываю то, что произошло со мной.

Она подошла к письменному столу, захлопнула тетрадь с бордовой обложкой и привычным движением убрала ее в верхний ящик — как всегда это делала.

Мэй проследила за ней глазами и улыбнулась:

— Никогда не вела дневник.

Впрочем, эта тема ее недолго волновала. Разобрав чемодан и сумку, она запихнула их под кровать и вновь окинула взглядом стены комнаты.

— Ты не против, если я сделаю это помещение более привлекательным? Повешу парочку плакатов. Чтобы было не так угрюмо, как сейчас.

Миранда пожала плечами. Конечно же она не возражала. Она вообще пока не знала, как относиться к тому, что у нее появилась соседка. С одной стороны, будет веселее. Но с другой стороны, смогут ли они подружиться? С Келли, например, они соседствовали мирно, поделив территорию и обязанности. Будет ли Мэй столь же сговорчивой?

Мэй тем временем приводила комнату в порядок — по крайней мере, искренне так считала. Вскоре стены украшали плакаты. И вовсе не парочка, как было обещано раньше, а десяток. Теперь на Миранду смотрели голливудские звезды и певицы, снятые на фоне шикарных машин, загородных вилл и дикой природы. Одна из поп-див, висящая прямо над письменным столом, игриво подмигивала, словно говоря: «То ли еще будет…»

Кроме того, Мэй расставила повсюду вазочки, рамочки с фотографиями и забавные стеклянные фигурки, а дверь холодильника залепила разноцветными магнитиками, видимо привезенными из путешествий.

Миранда взирала на все это с удивлением. Кажется, в комнате действительно стало уютнее.

— А это тебе. — Мэй прикрепила на клетку Лео маленький колокольчик. — Если что-то понадобится, звони.

Мышонок просунул через прутья любопытный розовый нос, обнюхал подарок и, кажется, остался доволен.

— А он не кусается? — на всякий случай осведомилась Мэй.

— Нет, — заверила Миранда. — Совершенно ручной. Хочешь подержать на руках?

— В другой раз, — покачала головой Мэй. — Мне сейчас надо в душ. Ты не против?

— Конечно нет. Я пока, пожалуй, почитаю.

Мэй достала из шкафа чистое полотенце и удалилась в ванную комнату, а Миранда присела за письменный стол. Раскрыла журнал, в котором была интересная статья по химии, пробежала глазами по первым строчкам… И задумалась о том, что теперь она уже не будет вечерами одна.

Может быть, однажды даже сюда придет Кевин. Конечно, он придет вовсе не к ней в гости, а к Мэй… И все-таки это будет возможность увидеть его. На большее все равно рассчитывать бессмысленно.

Ей остается только смотреть на него. Видеть, как он улыбается другой, и надеяться, что когда-нибудь он удостоит ее взглядом…

Миранда покачала головой. Ну что за безумные мечты?! Сколько можно?! Однако она не могла не думать о Кевине. Снова и снова она вспоминала его обаятельную улыбку, его серые глаза, его чуть хриплый голос. Он мог бы стать киноактером с такой внешностью!

Девушка вздохнула. Когда она смотрела какой-нибудь фильм про любовь, там обязательно была романтическая сцена, в которой герой страстно целует героиню. Но ее жизнь мало походила на кино. И если она легко могла представить Кевина в главной роли, то себя — конечно же нет. Вот Мэй — другое дело. Голубоглазая блондинка выглядит так, словно только что сошла с одного из плакатов, которые теперь украшают стены комнаты. Стройная, красивая… Она — действительно достойная пара Кевину.

Тебе не стоит думать об этом парне, мысленно посоветовала самой себе Миранда. У вас с ним никогда ничего не будет. Просто смирись. Иначе ты станешь посмешищем для окружающих. Вспомни, сокурсницы, чей разговор ты подслушала, подозревали, что ты влюблена в кого-то из трех студентов, участвующих в подготовке проекта. Так что поосторожнее с собственными чувствами, иначе все закончится печально.

Действительно, если Кевин узнает, что она влюблена в него, как он отреагирует? Рассмеется и забудет об этом — в лучшем случае. А в худшем — расскажет всем, что в него влюблена «последняя девственница университета в Беркли».

Поэтому надо забыть о нем, забыть как можно скорее. Надо смириться с обстоятельствами…

Хлопнула дверь комнаты — это Мэй вернулась из ванной. Она села на кровать и принялась мазать лицо кремом. Увидев, что Миранда смотрит на нее, спросила:

— Все в порядке?

— Да.

Подумав немного, Миранда решилась задать вопрос, который волновал ее в последнее время. Кто еще мог объяснить ей то, чего она не понимала?

— Скажи, пожалуйста, а почему то платье было ужасным? Ну, ты помнишь, розовое платье… Я слышала ваш разговор с Элизабет и Самантой. Когда вы тайком курили.

Она произнесла это и почувствовала, что стремительно краснеет. Но даже смущение не могло повлиять на ее желание знать правду.

Мэй внимательно посмотрела на нее, и не было в этом взгляде ни насмешки, ни иронии. Миранда, затаив дыхание, ждала ответа.

— Видишь ли… Причин тому много. Во-первых, университет — вовсе не то место, куда можно надевать подобные наряды. Ты же, наверное, обратила внимание, как были одеты остальные студентки — джинсы, блузки. Ничего вычурного.

Миранда согласно кивнула. Она сейчас чувствовала себя прилежной ученицей, которая хочет усвоить урок.

— Во-вторых, то розовое платье было бы слишком откровенным даже для вечеринки, — продолжила Мэй. — Чересчур глубокий вырез, слишком смелое мини. А уж эта обнаженная спина…

— Но мне сказали, что это Италия, — попыталась оправдаться Миранда. — И что это идет всем.

Мэй хмыкнула, услышав это.

— Не говори глупостей! Продавец, наверное, просто продал тебе то, что никто не хотел покупать. Или же у него совершенно нет вкуса. — Мэй встала с кровати и подошла к Миранде. Села на край стола, посмотрела придирчиво. А потом протянула руку и сняла с той очки. — Тебе кто-то говорил, что у тебя красивые глаза? Наверное, нет. Иначе ты не носила бы эти ужасные очки, а заказала бы контактные линзы. — Потом она стянула с волос Миранды заколку. — И стрижку тебе надо сделать, — заявила Мэй уверенно. — Чтобы подчеркнуть овал лица. Про одежду молчу пока. Наверное, надо просто пойти с тобой в магазин и выбрать. Одну тебя нельзя туда отпускать, иначе снова купишь розовое безумие.

Миранда с мольбой уставилась на нее:

— А ты не могла бы сходить со мной в магазин?

Мэй неопределенно качнула головой, словно раздумывая. А потом ответила:

— Почему бы и нет, собственно. Например, на этой неделе, после занятий. Мне тоже нужно обновить гардероб.

Однако не успела Миранда обрадоваться, как Мэй сообщила:

— Подожди, я главного тебе еще не сказала. Контактные линзы, прическа, новая одежда — все будет напрасно, если ты не станешь соблюдать одно условие. И это условие — любить себя, понимаешь?

Мэй встала и подошла к зеркалу. Сняла с головы полотенце, и влажные волосы упали на плечи. Она взяла в руки расческу и начала приводить их в порядок.

— Это очень важно, — сказала она. — Потому что если ты не будешь любить себя, то никто не полюбит.

В глазах Миранды читалось сомнение.

— Но как я смогу полюбить себя? Я же вовсе не красавица, и это очевидно.

Мэй театрально закатила глаза.

— Ну что за бред?! — сказала она, откладывая расческу. — Ты что думаешь, вот эта певица всегда была красоткой? Думаешь, она родилась с идеальной фигурой, прической, белозубой улыбкой и хорошей кожей? — Она махнула рукой в сторону одного из плакатов, на котором загорелая поп-дива в бикини пила коктейль из высокого стакана.

— А что, это не так? — удивленно подняла брови Миранда.

Мэй фыркнула.

— Да будет тебе известно, — нравоучительным тоном проговорила она, — что в школе ее дразнили толстухой за лишний вес. Представляешь? А в одном из интервью она рассказывала, что в подростковом возрасте ей приходилось бороться с прыщами. Но она не захотела смириться с судьбой. Занялась спортом, стала ходить к косметологу, принялась следить за собой. И вот результат. Многие считают ее совершенством.

Мэй, окончив свою пламенную речь, подошла к окну и задернула шторы, чтобы выкатившаяся на небо луна не мешала спать. Потом она сбросила халат и осталась в кружевной ночной рубашке.

Миранда молчала, раздумывая над услышанным. И Мэй решила добить ее последним, самым весомым аргументом.

— Знаешь, на самом деле ты очень миленькая. Просто хорошо это скрываешь. Кстати, несмотря на то что розовое платье было ужасным, Кевин сказал, что у тебя неплохая фигурка.

А его мнению можно доверять. Так что давай мы пройдемся по магазинам, выберем тебе приличную одежду, а там посмотрим.

И Мэй забралась под одеяло, всем своим видом показывая, что разговор окончен и теперь она собирается спать.

А Миранда слушала стук собственного сердца и боялась, что оно разобьет грудную клетку и выскочит наружу. Надо же! Кевин сделал ей комплимент! Пусть за глаза, но все-таки!

От этой мысли кружилась голова. Главное, не показывать виду, что она просто в восторге от услышанного. И все-таки, все-таки… Как это удивительно и прекрасно!

— Ты собираешься ложиться? — вдруг спросила Мэй. — Уже поздно, а завтра нам рано вставать.

— Да, конечно, — спохватилась Миранда и отправилась разбирать постель.

Но даже спустя полчаса, когда свет был погашен, а она уже лежала под одеялом, сердце все равно продолжало стучать как сумасшедшее. В голове метались радостные мысли: «Кевин! Меня! Заметил! Меня! Кевин!»

Ей потребовалось немало усилий, чтобы успокоиться. А когда она наконец уснула, то ей снились красочные фантастические сны. На следующее утро она не могла вспомнить их содержания, однако одно было очевидно — впервые за последнее время Миранда была по-настоящему счастлива.

— Вот эти джинсы, вот эту юбку. Посмотрим, посмотрим… и вот эту кофточку. На, держи. — Мэй обернулась к Миранде и вручила ей ворох одежды.

Они уже больше получаса ходили по торговому центру. Надо ли говорить, что это времяпровождение оказалось чрезвычайно приятным?

— Ну, здесь, кажется, все. Иди надень, мне нужно посмотреть на тебя в этом, — скомандовала Мэй, и Миранда направилась к примерочным кабинкам.

Первым делом она надела голубые джинсы и белую приталенную рубашку. Посмотрела на себя в зеркало и радостно улыбнулась. То, что надо!

Одобрила одежду и Мэй.

— Спорим, тебя завтра не узнают в университете? — довольно спросила она. — И кто бы мог подумать, что быть доброй феей для Золушки такое увлекательное занятие!

Следом за джинсами и рубашкой на кассу отправились юбка, пара футболок со смешными надписями, бирюзовая блузка, платье, еще одна юбка…

Причем Мэй потребовала, чтобы продавец срезала ярлычки с джинсовой юбки и бежевой водолазки. А затем сказала Миранде, чтобы та надела это прямо сейчас, а старую одежду выбросила в первую же попавшуюся урну. Миранда и не сопротивлялась. Ей нравилось свое отражение в зеркале.

Потом девушки отправились покупать обувь. Кроссовки, туфли, босоножки, еще туфли… Мэй с первого взгляда могла определить, что будет актуально в новом сезоне, а что даже мерить не стоит. Разумеется, к обуви подобрали пару сумок и модный рюкзачок. Миранде он настолько понравился, что она тут же повесила его на плечо.

— Я, наверное, сплю, — произнесла она, разглядывая себя в витрине одного из магазинов.

— Ущипнуть тебя? — деловито поинтересовалась Мэй и тут же потянула ее за руку, вспомнив, что им нужно еще успеть к парикмахеру.

А там… там произошло настоящее чудо. Мастер, вооружившись ножницами и расческой, превратил Миранду в прелестную девушку. Кто бы мог подумать, что стрижка так меняет черты лица! Вместо скучной косы теперь были четкие пряди и легкая челка.

Но главное, теперь и цвет волос заиграл по-новому. Он не был больше мышиным, серым. Скорее можно было дать ему определение изысканно пепельный.

Когда Миранда вышла из салона красоты, Мэй не сразу поверила своим глазам. А убедившись, что это действительно ее соседка, бросилась к ней навстречу.

— С ума сойти, — приговаривала она, разглядывая работу парикмахера. — Ты великолепно выглядишь.

— Да, — радостно засмеялась Миранда. — Я практически разорена, но абсолютно счастлива!

Мэй достала из сумочки футляр и протянула его Миранде. Она открыла его и увидела очки в тонкой строгой оправе.

— Считай, что это подарок, — ответила на ее немой вопрос Мэй. — Пока не купишь контактные линзы. Когда ты была в парикмахерской, я взяла твои старые очки и сходила в «Оптику», здесь неподалеку. Примерь. Должны подойти.

Миранда, смущаясь, водрузила на нос очки, и Мэй вздохнула с облегчением.

— Слава богу, они тебе идут. Если бы я не угадала с оправой, пришлось бы идти и менять на что-то другое. Старые-то очки я уже выбросила. — Потом она оценивающе взглянула на пакеты с покупками и сделала вывод: — Да уж, придется разориться еще и на такси…

Миранда смотрела на Мэй и чувствовала, что должна как-то поблагодарить ее за все. Но слова как будто разлетелись в разные стороны, и выбрать подходящие никак не получалось. Поэтому она смогла произнести лишь тихое:

— Спасибо…

Мэй пожала плечами:

— Да не за что. Теперь, уверена, никто не будет подсмеиваться над тобой, как раньше. Еще я покажу тебе, как правильно наносить макияж, но это позже, когда вернемся домой.

Миранда вдруг вспомнила кое-что и серьезно посмотрела на Мэй:

— Кстати, а почему вы никому не проболтались про то розовое платье? Я-то думала, на следующий день весь университет будет говорить об этом.

— Миссис Томпсон попросила не распространяться на эту тему, — призналась Мэй. — Да мы и сами подумали, что это будет некрасиво.

Она взяла часть пакетов с покупками и направилась в сторону выхода. Миранда последовала за ней, раздумывая над тем, что только что услышала. Получается, что миссис Томпсон обо всем догадалась? Ну что же, в таком случае спасибо ей огромное за деликатность. Да и сокурсникам тоже.

Мэй вдруг остановилась, да так неожиданно, что Миранда едва не налетела на нее.

— Послушай, я могу попросить тебя об одном одолжении? — спросила Мэй.

— Конечно. А в чем дело?

— Не можешь ли ты куда-нибудь отправиться на выходные? В Сан-Франциско, например. Или даже в Лос-Анджелес… — Мэй смотрела на нее, словно извиняясь. — Понимаешь, дело в том, что ко мне в гости придет Кевин. И мы бы хотели побыть вдвоем.

Миранда вздохнула. Ну как можно отказать?

— Хорошо. Я поеду куда-нибудь на выходные. Действительно, почему нет.

Лицо Мэй озарилось улыбкой:

— Спасибо, спасибо! Если бы ты только знала, как это для меня важно! Кевин, он такой… Если бы ты только могла представить…

Мэй просто лучилась радостью, она и не замечала, что Миранда на секунду помрачнела. Хотя это действительно длилось не больше секунды. А потом девушка поправила новые очки и вновь зашагала к выходу из торгового центра.

Даже если ей и нравится Кевин, то что это меняет? Он ведь встречается с Мэй. И к этому нужно относиться как к данности. А со своими чувствами она уж как-нибудь справится.