Бизнес, кофе и ничего личного (СИ)

Глава пятнадцатая

— Твою ж… Загрызи меня мерзяк, забери море!

— Мяу!

— Пойма-а-ал! Кракен меня разорви, поймал! Ведьму поймал!

— Ах ты, гадёныш!

— Мя-я-я-у!

Я проснулась. Какой выразительный женский контральто. Смутно знакомый. Где-то я его уже слышала… Мяуканье кота, вопли Джима.

Что за чёрт?

— Да ё…

О! Какие родные, знакомые слова! В первый момент я даже подумала, что очнулась, наконец, от комы и всё это мне просто привиделось: Грег, другой мир, горящее подводными огнями от русалочьих песен море…

— Я ж… тебя!

— Не пущу!

— Мя-я-я-у!

Но нет. Корсет висит на стуле, с подоконника с тихим шелестом сыплется труха — всё как обычно. Я — в корсетах-юбках-панталонах, таверна разваливается на глазах. Ладно, пойду, посмотрю, что там — хуже уже не будет.

Облачившись в корсет (счастье, что шнуровка спереди, а могла ведь и на другую моду нарваться — служанку терпеть бы пришлось), не выдержала — высунулась в окно. Эх, не видать отсюда — лишь край чёрного плаща да какие-то разноцветные всполохи.

Салют? Да что там, в конце концов, происходит?!

— Ай! Ая-я-яй!

— Мя-я-яу!

— Да чтоб ты….

— Мадлен?! — я буквально кубарем скатилась с лестницы, пронеслась мимо ни на что не реагирующей хозяйки таверны и выскочила на крыльцо.

Ведьма провалилась в ветхие доски по пояс и… застряла, бедная женщина. Этому факту невероятно обрадовался юнга (почему — лично для меня, господа, загадка номер один — сейчас будем выяснять). Кот, скорее всего, провалился раньше ведьмы — истошное мяуканье раздавалось из-под крыльца.

Но самым удивительным было вовсе не это! А то, что Джим, вместо того, чтобы помочь человеку… А что вы смеётесь? Даже если Мадлен — чёрная ведьма, злобная колдунья — что ж она, не человек что ли? Не барышня в беде? С моей точки зрения мальчишка вёл себя просто ужасно! Видимо, так же точно считала и Мадлен, потому как в бедного Джима один за другим летели заклинания — алые, золотые, ядовито-зелёные и насыщенного цвета индиго.

Красота!

— Любуешься? — зарычал Джим, ловко увиливая от магического обстрела. — Может, скажешь ей, — кивок в сторону разгневанной ведьмы, — чтоб перестала?

Джим был прав — я любовалась разноцветными искорками, совершенно позабыв о том, что ведьма вряд ли разбрасывает их просто так… Интересно, что было бы, если бы она попала в цель?

— Мадлен, прекратите сейчас же! Давайте-ка лучше я вам помогу.

— Держи её, Керри! Сбежит! — завизжал Джим.

— Да что на тебя нашло? Может, объяснишь?

— Как что? Разве не понимаешь? Она — ведьма!

— Вижу, — отмахнулась я, пытаясь вытащить Мадлен, но ничего не получалось — дама в чёрном провалилась ещё глубже, кот орал… — Да помоги же нам, Джим!

Джим помог. Мадлен мы вытащили. На крыльцо было жалко смотреть — от него и вовсе ничего не осталось. Пока юнга прилаживал доску, чтоб из дома хоть как-то можно было выйти, а в него — войти, ведьма, ругаясь вполне себе земным матом, пыталась прийти в себя. Кот, выскочив вслед за ней, важно прошёл в дом — так, словно ничего не произошло. Прошёл внутрь и лёг под стул, на котором сидела мама Джима. Сидела и смотрела в одну точку, совершенно ни на что не реагируя…

— Ну, вот и славно, — выдохнула я, переведя дух — Мадлен дама была довольно крупная, мало что ведьма. — Пойдёмте в дом. Я хочу кофе!

— Кофе?!

Глаза ведьмы вспыхнули, и я окончательно убедилась — Мадлен из моего мира. Иначе и быть не может!

Тихо. Потрескивает в камине огонь — мы с Джимом топили регулярно, вот только не помогало ничего. Дом гнил. Гнил и пылился. Сыпался на глазах. Проклятье какое-то!

Я сидела и крутила маленькую мельницу, любуясь на остальные мои сокровища — турку, жаровню с песком. Зёрна уютно, вкусно хрустели, аромат разливался в воздухе. Мама Джима повернула голову, кот и тот тёрся возле ног. Только Джим кривился и демонстративно зажимал нос.

— Как давно это началось? — Мадлен обвела таверну внимательным взглядом.

— Точно не знаю, — тут же ответил Джим, подсаживаясь к ведьме поближе.

Так вот оно что! Юнга «ловил» ведьму, чтобы та спасла таверну и маму… Сердце сжалось. Там ещё и сестрёнка маленькая. Да и женщину жалко. Я посмотрела на маму Джима. Она давно не умывалась и не причёсывалась, даже платье не снимала, чтобы уснуть — это было видно. Но она была настоящёй красавицей — этого тоже не скроешь! Медное облако курчавых волос, ярко-синие глаза, ямочка на подбородке.

Тем временем песок нагрелся, бодрящий напиток пышной пенкой зашевелился в турке.

— Я кое-что принесла тебе, — проворковала ведьма, не отрывая от жаровни жадного взгляда.

— Спасибо! — взвизгнула, я едва ведьма выставила на стол те самые чудесные голубые кофейные чашечки, что я видела на рынке.

— Не велика плата за такое счастье, — выдохнула Мадлен, делая первый глоток.

Я налила всем, кроме Джима. Подержала чашечку, предназначенную хозяйке таверны в руках. Как всегда, пожелала ей сил. Ведьма посмотрела на меня. Вздохнула. Вытащила из кармана пузырёк и капнула в чашку.

— Это поможет, — уверенно кивнула она.

— В этом мире же есть кофе, — я отнесла кофе маме Джима и уселась рядом с Мадлен. — Вы могли его себе сварить.

— Ага, — хмыкнула колдунья. — Ко мне бы никто не пришёл, выпей я у всех на глазах отраву. Ты уже знаешь, что они с зёрнами делают?

— Знаю, — кивнула я.

— Погоди-ка, — Мадлен собрала пыль со стола в кулак, что-то прошептала, и… на столе появилась бутылочка. — Бренди, — подмигнула гостья и плеснула нам в кофе по капле.

— Божественно, — я закатила глаза, Джим скривился. — Ты ведь…

— Да, — кивнула Мадлен, не дав мне договорить. — Мы из одного мира. Где ты жила?

— В Москве.

— Ого! Не, я… подальше. Чем ты занималась?

— Кофейный бизнес. А вы?

— Да тем же самым.

— Кофе?

— Колдовство, — отрезала Мадлен, дав понять, что не готова откровенничать. — Что, по-твоему, здесь случилось, мальчик? — обратилась она к Джиму, сделав последний глоток.

— Жрун, — уверенно заявил юнга.

— Сказки, — отмахнулась ведьма. — Никогда я о таком не слышала. В море магической живности не счесть — это я знаю. Только она почти вся ушла. Это и хорошо, и плохо.

— Почему хорошо? — я затаила дыхание — тот чёртик, что оставил мне жемчужину, не вылезал из головы и не давал покоя.

— Потому что среди них есть такие… Сожрут и не заметят!

— А почему плохо?

— Магия. Магия мира зависит, в том числе и от магических существ, в нём живущих. Обмен энергиями. Они его питают волшебством. И если их мало, или они ушли — сама понимаешь.

— Поэтому… попаданки? — спросила я тихо.

— Верно.

— А почему магия есть у нас?

— Переход из одного мира в другой, — нехотя, но всё же пояснила Мадлен. — Магия может спать в одном мире и расцвести в другом. Тоже касается разного рода колдовства, — ведьма посмотрела на Джима. — Откуда ты взял все эти бредни про жруна?

— Слышал. Моряки о колдовстве знают больше местных.

— Это правда, — не стала спорить Мадлен, признав правоту собеседника с той же лёгкостью, с какой минуту назад пыталась спорить.

Дальше Джим рассказал про бутылку и горсть земли. Я эту чушь уже слышала, и честно говоря, была на стороне ведьмы — ерунда какая-то! Однако Мадлен слушала очень внимательно. Затем она принялась ходить по дому, подсвечивать золотом пыль, шептаться с пауками по углам. Кот всё время ходил следом и они с хозяйкой то и дело… Молча переговаривались.

Всё было вполне себе загадочно, в лучших так сказать магических традициях надувательства клиентов.

— Что? — с надеждой уставились мы с Джимом на ведьму.

— Ничего, — нахмурилась та. — Вообще ничего! — Мадлен даже ногой от злости топнула, но вдруг ей в голову пришла какая-то мысль. — Свари-ка Керри ещё кофейку, да покрепче!

Сказано — сделано. Правда. Зёрен почти не осталось, но кок же обещал помочь, так что… Да и Грега можно попросить. Я вспомнила вчерашний вечер. Море в подводных огнях, песню русалок. Ах, как бы мне хотелось увидеть русалку! Настоящую! Жаль, что они ушли… Та раковина теперь у меня в комнате — песню можно слушать, сколько хочешь. Я улыбалась, а кофе шипел.

Мадлен же всё это время гремела ящиками комода, что-то ворча себе под нос. Наконец вместе с Джимом она нашла, что искала. Джим принёс ступку. Из огромных, бездонных карманов плаща ведьма доставала какие-то травки и долго, долго что-то перетирала. Затем всё это смешала с очень крепким кофе — от аромата у меня закружилась голова — перец, корица, мускатный орех…

— Мадлен, — прошептала я. — Что это?

— Потом объясню, — проворчала она, обхватив чашечку руками и что-то нашёптывая. — Здесь множество специй, Керри. Всё, что есть на земле, существует и здесь. Миры настолько похожи, что… Думаю — этот мир просто отражение нашего. Чья-то романтическая пиратская фантазия.

— Чья?

— Какого-нибудь Бога, наверное…

С этими словами ведьма принялась поить женщину. Мы с Джимом, затаив дыхание, не сводили глаз с рыжеволосой хозяйки таверны. Сначала ничего не происходило. Потом… Чашки и блюдца задребезжали. Сначала едва слышно, затем всё громче и громче. Пыль поднялась, вихрем понеслась по залу, мама Джима закричала — вихрь вместе с чёрным котом полетел наружу!

— Чёрт! — крикнула ведьма и понеслась вслед за своим питомцем — во двор.

Мы с Джимом переглянулись и бросились следом. Кот довольно долго вихрем носился вокруг таверны, Мадлен что-то бормотала, раскачиваясь из стороны в сторону. Наконец зверь с диким урчанием принялся копать, раскидывая лапами землю — крот, а не кот, честное слово!

Чуть правее крыльца, на дне довольно глубокой ямы что-то блеснуло. Джим наклонился и протянул руку.

— Куда! — рявкнула ведьма. — Жить надоело? Руки убрал!

Ведьма щёлкнула пальцами и из ямы, раскидывая комья земли во все стороны, медленно стало что-то подниматься…

Кот зашипел, мы с Джимом на всякий случай сделали шаг назад. Затем Мадлен достала из кармана платок и, пошептав в чёрный шёлк, осторожно взяла бутылку за горлышко.

Внутри, за стеклом и вправду была точная крошечная копия таверны на клочке земли… Вокруг вился зеленоватый дымок.

— А вы не верили! — юнга торжествующе посмотрел на Мадлен, затем на меня.

Мы с ведьмой переглянулись.

— Что это? — спросила я.

— Жрун, — ответил Джим, пытаясь ткнуть пальцем в бутылку.

Ведьма вовремя отдёрнула руку и выразительно посмотрела на юнгу, что уже второй раз пытался прикоснуться к этой гадости. Высоты, значит, боится. А этой жути колдовской — нет? Странный он мальчишка, честное слово!

— Не похож, — с сомнением проговорила я. — Если жрун — должен быть зубастый… Хотя бы рот у него должен же быть? Пасть…

— Это дух, — пояснила ведьма. — Дух разрушения.

— Вот этот вот зелёненький дымок? — усомнилась я.

— Какой дымок? — нахмурился Джим. — Ты же видишь — он грызёт зубами дом! Видишь?

— Для меня он выглядит так, что я вам даже рассказывать не буду, — покачала головой Мадлен. — Злые духи если захотят — выглядят для каждого по-разному. И это очень… Очень плохо.

— Почему? — пока мы разговаривали, я наблюдала за котом, который продолжал рыться в земле, раскидывая лапами землю во все стороны.

Как собака… Остановился бы уже — дом и так еле стоит!

— Потому что чтобы справиться с этим — первое, что необходимо — кровь, — ведьма поджала губы, раздумывая.

— Возьмите мою! — Джим закатал рукав. — Мы должны спасти маму, — мальчишка с надеждой посмотрел на меня. — Керри?

— Кровь того, кто это сделал, — вздохнула Мадлен. — Если бы помогла любая, дала бы свою — кровь чёрной ведьмы посильнее твоей будет, малыш…

— Я не малыш! Я поймал ведьму, и вы должны…

— Ты слишком много в детстве читал сказок, дорогой, — отмахнулась Мадлен.

Ведьма думала. Рассматривала бутылку пристально, внимательно, явно размышляя над тем, что нам с Джимом осознать не дано. Я это понимала, и старалась ей не мешать, но Джим…

— Мама читала мне сказки. В детстве. А теперь… Теперь она сидит и смотрит в одну точку. Не спит. Не ест. За сестрой не смотрит.

— Мама твоя связана с таверной, — ведьма осторожно крутила бутылку.

— Её тоже … грызёт жрун? — прошептала я.

— В каком-то смысле. Единственно, что мне не понятно… — ведьма принялась рыться в карманах — что-то звякнуло, хрустнуло, наконец она вытащила какую-то ниточку, что-то прошептала и опустила её внутрь бутылки.

Хлопок — и лицо Мадлен стало синим, точь-в-точь как та самая нитка, но лишь на мгновение — мы с Джимом даже испугаться не успели, как обычный цвет лица колдуньи вернулся, правда, выражение на том лице красовалось то ещё.

— Идиот! — прошипела ведьма сквозь зубы. — Сила есть — ума не надо.

— Кто? — спросила я.

— Тот, кто это сделал, конечно! — колдунья закатила глаза, поражаясь моей беспросветной тупости.

Ну, извините… Не разбираюсь я в жрунах!

— Так вы сможете расколдовать маму?

— Маму без таверны — нет. Таверну без мамы — тоже. Говорю же, они связаны!

— А остановить разрушение хотя бы на время можно? — поинтересовалась я. — Жить же невозможно! Хозяйку я буду поить кофе каждый день. Так какое-то время справимся, а там…

— Не выйдет, — отрезала Мадлен. — Надо найти того, кто это сделал.

— Джим? Кто там, говоришь, хотел таверну купить? Или на маме жениться и всё себе забрать? — меня вдруг осенило — я вспомнила, как юнга рассказывал о том, что его маму хотели выдать замуж.

Знаю я этот мир! Сама сбежала из пансиона. Мужики здесь… Хлебом не корми — дай поживиться за счёт слабого прекрасного пола. Хотя, чему я удивляюсь? Можно подумать, в моём мире это не так…

— Надо у бабушки спросить, — Джим даже побледнел. — Я ж в море был.

— С нее и начнём! — кровожадно объявила ведьма. — И чем скорее, — она вновь уставилась на зеленоватый дымок в бутылке, — тем лучше! Боюсь, у нас не так много времени…

— Странно это, — вздохнул Джим. — Если кто-то хотел таверну, зачем её разрушать?

— Может, назло? — предположила я.

— Или дурак, — пожала ведьма плечами.

— Мяу! Мя-я-яу!

— Чёрт! Что там?

— Чёрт это его… имя? — я так и застыла с открытым ртом.

— Конечно. Прекрасное имя для ведьминского кота, между прочим. Что тебя удивляет? Рот закрой — жрун залетит!

— Мяу!

— Что там у тебя, Чёртик?

Мелькнул хвост, и из ямы вылетело что-то маленькое, блестящее. Вздохнув и аккуратно поставив бутылку на землю, ведьма достала ещё один такой же точно чёрный платок. Интересно, сколько их у неё?

Оказалось — пуговица. Большая, круглая…

— С обшлага рукава, — уверенно заявил Джим. — Такие плащи обычно носят торговцы. Не военные и не моряки. Видите, она медная? Как монета.

— Кажется, я знаю, как найти того, кто это сделал! — колдунья расплылась в довольной улыбке, словно мы с Джимом купили ей леденец на палочке. — Вы даже не представляете, какой безмозглый вредитель нам с вами попался. Закрутить злое, чёрное колдовство — и обронить свою вещь рядом… Растяпа через эту самую пуговицу привязал проклятье и на свой дом! Понимаете, о чём я?

— То есть где-то, — уточнила я, — происходит всё то же самое?

— Ну, то же самое вряд ли, но что-то должно происходить! Что-нибудь малоприятное. Осталось найти на острове дом, терпящий стихийное бедствие. Уже легче. Пошли! — скомандовала ведьма.

И мы пошли. Поиски решено было начать с того самого соседа, что мечтал о нашей разваливающейся таверне. Минут через двадцать юнга вывел нас на живописную улочку — аккуратные белые домики утопали в зелени высоких кустарников, дорожки щедро посыпаны жёлтым песком — сказка! Я чувствовала себя Элли. А что? Джим — Страшила, ведьма — Дровосек, кот — Лев. Все в сборе.

Только мы завернули за угол, как… Увидели то, что искали. Вернее, услышали.

Гул толпы — вокруг дома собрались, видимо, все жители этого очаровательного места — с вилами, лопатами, и всем, что под руку попалось. Дом, вокруг которого стояли эти смельчаки, атаковал рой жужжащих мошек!

— Вот она! — закричал кто-то, увидев нас. — Ведьма! Явилась посмотреть на дело рук своих?

— Человек пропадает! И не стыдно тебе?

— А дом как жалко! За что прокляла?

Вилы, топоры и грабли развернулись к нам.

— Ведьму нанял я! — звонко объявил Джим, выступая вперёд и загораживая нас с Мадлен.

— Джим! — всплеснула руками пожилая женщина.

— Всё в порядке, бабушка. У нас дело к господину Сорру.

— Какое? — раздался очень недовольный… и очень знакомый голос капитана Грегори Брасса.