Благородное сердце

Глава 27

Корали откинулась на бархатное сиденье кареты. Был только вторник, но она работала допоздна накануне и всю прошлую неделю. Верный слову, профессор Харт помог ей скомпоновать передовицу в поддержку Чартистской реформы – движения за внесение правительственных поправок в законодательство.

В отсутствие Кристы работа в газете казалась нескончаемой, и пока карета ехала домой по темным тихим улицам, Корали чувствовала себя обессилевшей. Она почти погрузилась в сон, когда ощутила, что колеса вздрогнули от неожиданной остановки. Мгновение спустя дверца кареты распахнулась, и человек, одетый в черное с головы до пят, стащил ее с сиденья.

– Пустите!

Она вырывалась, когда незнакомец сволок ее по ступенькам лестницы, потом прижал к стене кареты. Это был коренастый здоровяк, его нос и рот были скрыты шейным платком. Кори огляделась в поисках кучера и обнаружила его на козлах с поднятыми руками, а лакея – в нескольких шагах. Обоим угрожал второй нападавший, сидевший на лошади с двумя пистолетами в руках.

– Ч-что вам угодно?

Она дрожала и надеялась, что незнакомец не ответит. В ридикюле у нее была лишь скромная сумма, Кори очень хотелось, чтобы оба нападавших удовлетворились этими деньгами.

– Я хочу, чтобы вы прекратили писать эти отвратительные статьи. Дочери Харта нет. Вам и этой смехотворной женской газетенке нет необходимости продолжать вмешиваться в дела, которые вас не касаются.

Она поняла, что у этого человека грамотная речь, и все же над шейным платком горели неумолимые карие глаза, в жестокости которых сомневаться не приходилось.

– Вы не обязаны участвовать в чужих сражениях, мисс Уитмор. Если попытаетесь – пострадаете.

– Вы не можете мне угрожать.

– В следующий раз это будет не просто угроза. Леди, обратите внимание на мои слова. Пишите вашу колонку светских новостей и держитесь подальше от политики.

Не произнеся больше ни слова, он кивнул второму человеку, вскочил на лошадь, и они ускакали.

Кори дрожала, когда вперед устремился лакей:

– С вами все в порядке, мисс?

Она кивнула:

– Всего лишь небольшой шок.

Пытаясь перестать дрожать, она подумала, что шок был весомым.

– Мы с кучером не знали, что делать, мисс. Нам угрожали пистолетами.

Был поздний вечер, когда Корали наконец-то смогла оставить свои обязанности в газете и отправиться в городскую усадьбу профессора. Предварительно она послала записку, прося о встрече, и профессор ответил, что с нетерпением ожидает ее.

Джайлз распахнул дверь через мгновение:

– Мисс Уитмор, входите!

Он улыбался.

– Что такое, Джайлз? Что-то случилось?

– Мисс Криста. Она вернулась, мисс. Приехала меньше часа назад.

Кори издала ликующий возглас:

– Ах, Джайлз, это чудесно! Где она?

– В кабинете, мисс. Я объявлю им, что вы пришли.

Кори с улыбкой распахнула дверь кабинета и резко остановилась, увидев Лейфа Драугра в полном наряде викинга: в рубахе-тунике с поясом поверх широких штанов и в сапогах из мягкой кожи, отороченных мехом, почти доходивших до колен. Он стоял рядом с Кристой, одетой в синее шерстяное платье, походившее на сорочку, светлые волосы были схвачены куском ткани у шеи.

– Кори!

Криста устремилась к подруге с другого конца комнаты, они обнялись.

Все же Кори уловила тени в зеленых глазах подруги и поняла, что что-то не так.

С выяснениями следовало подождать, пока они останутся наедине. Она взглянула на Лейфа, выражение лица которого было столь же печальным, потом заметила в комнате третьего человека. Он был почти таким же высоким, как Лейф, темноволосым и невероятно привлекательным. Он тоже был в одежде викинга.

– Это – брат Лейфа Тор, – сказала Криста. – Он еще не говорит по-английски, но мой отец согласился обучить его.

Кори улыбнулась, слегка взволнованная встречей с таким мужчиной.

– Скажи, что я рада знакомству.

Криста перевела, Тор коротко кивнул.

Кори сосредоточилась на Лейфе.

– Значит, вы с братом останетесь в Лондоне? – спросила она, надеясь ради Кристы, что это так.

– Лейф – вождь клана, – разъяснила Криста. – Он уезжает завтра и не вернется.

– Понятно.

Кори вдруг все поняла. Она поняла, что Лейф вернул Кристу домой, несмотря на свое нежелание, несмотря на то что хотел жениться на ней больше всего на свете. Она поняла, что Криста, несмотря на любовь к Лейфу, останется в Англии, потому что ее место здесь, а не на острове Драугр.

Сердце ее сжалось от сострадания к обоим.

Они немного поговорили о жизни на острове. Криста больше всего тревожилась из-за газеты. Кори коротко посвятила ее в происходящее, но тут Криста осознала, что Кори находится в доме в середине рабочего дня.

– Что-то случилось? – спросила она Кори.

Та вздохнула:

– Возникла проблема. Я надеялась, что профессор сможет мне помочь.

Синие глаза Лейфа впились в нее.

– Что за проблема? – спросил он.

– На прошлой неделе профессор помог мне написать статью в поддержку недавних реформ. Это была первая статья такой направленности с того момента, как Криста… уехала. Мы напечатали ее в субботнем выпуске.

– И?.. – настаивала Криста.

– И прошлым вечером на мою карету напали.

Мышцы на плечах Лейфа напряглись.

– Вы не пострадали?

– Нет, это было только предупреждение. Тот человек сказал, что поскольку Криста уехала, ни мне, ни газете нет необходимости вмешиваться далее в политику.

– Только один человек? – спросил Лейф, сделав шаг к ней.

Он был столь огромен, что Кори показалась себе еще ниже ростом.

– Если быть точной, их было двое, но говорил только один. Видимо, он был главным.

Профессор поднялся с кресла:

– Мы должны немедленно послать за полицией.

– Я рассчитывала, что мы сможем разобраться с этим иным путем, – объявила Кори. – Полиция всегда так занята, а я мало что могу им рассказать.

– Может быть, ты и права, – заметил профессор.

– Но мне хочется, чтобы этого человека нашли. Я напишу мистеру Питерсену.

Лейф сказал Кристе:

– Я не уеду, пока тебе может угрожать опасность.

Криста улыбнулась, но глаза ее были пусты.

Лейф переночевал в усадьбе Хартов, а наутро проводил Кристу и Кори на работу. Снова одетый как джентльмен в темно-серые брюки, светло-серый кашемировый жилет и темно-синий бархатный сюртук, он не выглядел бы чужеродно в самых элегантных гостиных Лондона. Только Криста всегда будет помнить его в одежде викинга, таким, каким он был на самом деле.

По дороге с Драугра, за исключением разговоров с Тором, Лейф говорил только по-английски, тренируя навыки для пребывания в Лондоне, хотя бы и ненадолго. Он провел много времени с братом, обучая его кое-каким английским словам и знакомя с основными традициями и обычаями.

Теперь же, в Лондоне, Тор одолжил у Лейфа кое-какую одежду и проводил большую часть времени в кабинете с профессором, погрузившись в первый из многочисленных уроков, которые придется усвоить. Подобно Лейфу, Тор был очарован видом и звуками города, а также стилем английской жизни.

Казалось, он поражен так же, как когда-то Лейф, и почти так же настроен на учебу. Тор и профессор сразу же подружились. Криста подумала, что вполне возможно, что Тор останется в Англии, как, видимо, и планировал.

Что до Кристы, то она не могла прийти в себя от радости, возвратясь домой.

Чтобы скрыть боль при мысли о скором отъезде Лейфа, она погрузилась в работу, рано уезжала в редакцию и оставалась там допоздна. Лейф провожал Кристу и Кори каждое утро и приезжал за ними каждый вечер. После нападения на карету Корали он решил пожить в городской усадьбе Хартов, хотя мог бы позволить себе и проживание в гостинице. Он потратил только часть денег, выигранных в карты, оставив большую часть на достойную жизнь для себя и брата.

Тор тоже проживал в доме Хартов. Криста думала, что когда минует опасность, отец заберет его в Хартленд, чтобы продолжить обучение, как это было с Лейфом. Капитан Туиг и его небольшой экипаж оставались на службе у Лейфа и жили на борту «Морского дракона», ожидая отплытия на остров. Джимми и малыш Альфин снова обитали в помещении, расположенном над конюшней. Милая обезьянка напоминала о Лейфе и обо всем, что они пережили. Каждый раз, когда Криста видела крохотное создание, ее охватывала беспросветная тоска по Лейфу.

Решив держаться бодро, она постоянно чем-то занималась. В редакции газеты «От сердца к сердцу» накопилось множество дел: просмотр гроссбухов, закупка и пополнение запасов бумаги, изыскание материалов для будущих статей. Прошло несколько дней, выпуск ушел в печать, Кристе все сильнее и сильнее хотелось писать статьи социальной направленности. Она не изменила мнения и хотела поступить так, как просил Фергус О’Коннер, – продолжить поддержку реформы.

Через три дня после возвращения Кристы в городскую усадьбу Хартов приехал дед. Она узнала, что тот находится в Лондоне и волнуется за ее судьбу. Криста всегда думала, что дед любит ее, а когда тот приветствовал ее со слезами на выцветших глазах, убедилась, что это правда.

– Моя дорогая девочка, прямо гора с плеч. Я рад, что ты дома.

– Так приятно вернуться, дедушка.

Он коротко обнял ее, потом отстранил.

– Этот человек, который похитил тебя… я сделаю так, чтобы его нашли, обещаю. Я позабочусь о том, чтобы его повесили за это!

Внучка помотала головой:

– Все было не так, дедушка. Он хотел, чтобы мы поженились. Он знал, что я… что он небезразличен мне. Он думал, что поступает правильно.

Граф нахмурился, густые седые брови сдвинулись.

– Если ты любишь его, а он – тебя, почему вы не женаты?

Она вздохнула, сожалея, что болезненной темы не избежать.

– Этот человек живет в другой стране, в мире, далеком от Англии, а я не могу жить там с ним. Скоро он вернется туда и все наше общение закончится.

Граф явно размышлял над этим, и было понятно, что он озадачен.

– Девочка моя, ты была скомпрометирована. За время отсутствия твоя репутация сильно пострадала. Ты ведь понимаешь, что с этим надо что-то делать.

– Я знала, что ты строил в отношении меня планы. Прости, что подвела тебя.

По глазам было видно, что граф что-то придумал.

– Кобылка могла сбежать из стойла, но обратная дорога есть всегда.

Криста понятия не имела, что означали его загадочные слова, да это и не имело для нее большого значения. Ее никогда особенно не волновали светские условности.

Граф уехал вскоре после разговора, и с тех пор Криста его не видела.

Во вторник выпуск снова отправился в печать без главной статьи. Тогда Криста и решила, что больше этого не допустит. Она не собиралась позволять всяким трусам, угрожавшим из-под маски, препятствовать ей в работе, ради которой она вернулась домой.

Когда она сообщила о своем решении Лейфу, отцу и Корали, отец и Кори встревожились. Лейф же пришел в ярость.

– Я этого не допущу! – громогласно объявил он. – Я запрещаю тебе подвергать опасности собственную жизнь!

Криста возразила:

– Лейф, эти слова могли бы возыметь действие на Драугре, но не здесь. Здесь мне нужно вести дела. У меня есть обязательства, я больше не буду их игнорировать. Ах, ты должен это понять.

– Будь я твоим мужем…

– Но ты мне не муж, – мягко напомнила она.

Лейф отвернулся и принялся расхаживать по гостиной, одна из его больших рук сжалась в кулак. Снова одетый в английскую одежду, он выглядел исключительно элегантно – был джентльменом от головы до пят. Но Криста не заблуждалась, она знала, что за мужчина скрывается за цивилизованной внешностью.

Она любила его. Хотя больше не выказывала своих чувств.

Она и Лейф почти не разговаривали, никогда не затрагивали личные темы. Они были будто просто знакомы, будто никогда не занимались любовью, никогда не говорили о браке. Хотя Лейф и отказался уезжать до тех пор, пока не исчезнет угроза для нее и Кори, Криста не представляла, чем тот занимается, когда они не вместе. Может быть, он пытался выяснить, кто может стоять за последней угрозой. Даже когда Лейф находился в усадьбе, он проводил время в одиночестве.

Стоя сейчас на другом конце комнаты, он повернулся к Кристе лицом:

– А ты не можешь по крайней мере подождать до тех пор, пока не выслушаешь своего детектива мистера Питерсена?

– Нет. Мы совершенно не представляем, сколько времени займет его расследование. Парламент обсуждает возможность принятия нового законопроекта об улучшении условий труда на фабриках и шахтах. Я хочу выступить в поддержку.

Она написала статью, и та вышла в субботнем выпуске.

В понедельник к ним в дом приехал Дольф Питерсен.

– У вас есть новости? – спросила Криста детектива, когда все они разместились в креслах в кабинете ее отца.

Питерсен кивнул:

– За последние несколько дней мне удалось получить некоторые интересные сведения.

– Очень хотелось бы их услышать.

Питерсен чуть выпрямился в кресле и заговорил деловым тоном:

– Начнем с того, что две недели назад было выявлено, что условия труда на предприятии Каттера Хардинга не соответствуют требованиям «Акта о труде на шахтах», поэтому он заплатил немалый штраф. Ходят слухи, что все началось с ваших статей, так что Хардинг просто в ярости.

Криста улыбнулась:

– Ну и ну! Значит, я делаю полезное дело и могу испытывать только удовлетворение.

– Второй слух касается вашего старого знакомого Лоренса Бертона, держателя основного пакета акций «Консолидейтед майнинг». Если припоминаете, именно управляющий мистера Бертона Харли Джейкобс был арестован за участие в нападении на вас и мистера Драугра.

– Едва ли можно это забыть, мистер Питерсен.

– Разумеется. Так вот, Харли Джейкобс разговорился с кем-то из сокамерников. Он говорит, что то ночное нападение – дело рук Бертона, а не его. Он хвастался тем, что хорошо провел дело, и поэтому теперь хорошо заботятся о нем и его семье.

Криста подалась вперед:

– Вы хотите сказать, что этот Харли Джейкобс был просто козлом отпущения, который за деньги взял на себя вину Лоренса Бертона?

– Я говорю, что Бертон, а не его управляющий мог нанять тех людей, которые напали тем вечером на вас с мистером Драугром.

– Понятно.

– А что по поводу угроз в отношении мисс Уитмор? – поинтересовался Лейф.

– Характеристика того, кто напал на мисс Уитмор, совпадает с описанием нескольких человек. Пока я не собрал больше информации, я не готов выдвигать обвинения.

Как только Питерсен вышел, Лейф повернулся к Кристе и ее отцу:

– Я поговорю с братом, расскажу ему последние новости и попрошу быть настороже, когда меня не будет. – Он встал и принялся расхаживать, выпрямив спину, потом повернулся и взглянул ей в лицо: – Ты понимаешь, насколько это сложно для меня? Думать, что ты можешь подвергаться опасности, и в то же время знать, что мое присутствие здесь только осложняет ситуацию для нас обоих?

У нее сжалось сердце.

– Лейф…

– Скажи, что будешь осторожна. Скажи, что не совершишь ни одной глупости, которая может подвергнуть тебя еще большей опасности.

– Я буду осторожна, – тихо ответила она, не в состоянии отвернуться от взволнованных синих глаз.

Криста думала о том приеме, который собирался дать Майлс Стоддард – глава одной из самых состоятельных семей лондонских промышленников. Ходили слухи, что Стоддард ищет возможность заполучить титул для старшей дочери и согласен потратить ради этого любые деньги.

Разумеется, семья Кори была приглашена, и хотя ее отец, виконт Селкерк, отказался от приглашения, тетя Кори, леди Мейбрук, согласилась играть роль дуэньи при Кори. Все полагали, что на прием будут потрачены немыслимые средства, что это будет один из самых экстравагантных раутов года, и Кори собиралась написать статью о нем для светской хроники газеты.

Было невозможно узнать, будет ли там Каттер Хардинг, но вполне вероятно, что прием посетит Лоренс Бертон. Его супруга Сесилия обожала светское общество, всегда стараясь сделать следующий шаг по лестнице влияния. Она была намного моложе мужа, эта привлекательная женщина, в которой Лоренс Бертон души не чаял. Она обожала балы, имея двух дочерей на выданье.

Если Криста поедет с Кори, наверное, у нее будет возможность поговорить с мистером Бертоном, понять, может ли он быть тем человеком, который стоит за угрозами газете.

– Криста… – Она почувствовала у себя на плечах руки Лейфа. – Мне не нравится выражение твоего лица.

Она улыбнулась:

– Не волнуйся. Я сказала, что буду осторожна.

– Да… так ты говорила.

Криста знала Лейфа достаточно хорошо, чтобы понять, что не убедила его.