Богиня Крола

Взгляд Мруина скользнул по Кролу, словно он увидел его в новом свете.

— Ее заклинание уже начало действовать. Для тебя может быть уже слишком поздно, чужак! Если у тебя осталась хоть капля здравого смысла, ты послушаешься меня и бросишь ее. Забирай своего сына и свою свободу.

— Не вижу причин бросать ее, она не сделала ничего плохого и не околдовывала меня.

— Надеюсь, ты прав, — произнес Мруин, отступая к ближайшему дереву. — Но все же задай себе вопрос, похож ли ты на прежнего себя. — Он прыгнул на ветки, и Крол проследил за ним, пока тот не скрылся из виду.

Он фыркнул. Что может об этом знать какой-то подросток? Это было нечто большее, чем желание защитить самку. Но теперь, оставшись один, он озадаченно потер грудь. Неужели он и правда стал сам на себя не похож? Казалось, во всем этом был смысл, но… он ненавидел Королев дольше, чем ему нравилась Наоми. Он не верил, как Мруин, что его братья были заколдованы, и что Наоми тоже наложила на него какое-то заклятие. В Связи не было ничего магического. Это была естественная вещь, которая могла произойти с любой Королевой и ее самцами, даже с духами.

Крол содрогнулся. Он не был Связан. Это просто смешно. У него не было сомнений. Он чувствовал это. Наоми не могла Связать его так, что он не заметил.

Он выбросил эти мысли из головы и выругался. Как он теперь найдет обратную дорогу в деревню?

Глава 23

Наоми повела Рилла обратно на поляну, и они позавтракали. Крол не последовал за ними. Наоми постоянно оглядывалась через плечо, но он так и не появился. Интересно, куда он ушел и что делал? Наверно, он заметил, как она смотрела на него и захотел проложить между ними дистанцию. Хотя это было необычно, и беспокоило ее. Она решила остаться там, где он сможет их найти. Она недостаточно хорошо знала джунгли, чтобы отправляться на его поиски, тем более что ей придется взять с собой Рилла, подвергнув его опасности.

После того как они поели, Наоми устроилась поудобнее и прошлась по шерсти Рилла расчёской Рут. Мальчик визжал от восторга, извиваясь и щебеча. Очевидно, ему было весело, и он продолжал протягивать ей руку, чтобы она знала, что ему это нравится. Рут и Мойры поблизости не было, деревня, казалось, опустела, но один из пожилых самцов подошел и сел у дерева позади нее. Он выглядел довольно дружелюбно, поэтому она предположила, что он просто хотел провести с ними время, вероятно, привлеченный визгами Рилла. Если она правильно понимала семейные связи, этот самец был дедушкой. Она чувствовала себя лучше, когда рядом был тот, кто мог понять Рилла, плюс ко всему он выглядел так, будто защищал их, а не наблюдал за ними, потому что не доверял. Наоми попыталась вспомнить его имя, но ей это не удалось.

Из-за того, что Рилл извивался, расчесывание его шерсти превратилось больше в игру, чем в что-либо еще, ей потребовалось много времени, чтобы закончить. К тому времени, как она закончила, они оба были совершенно сухими, а мягкий тонкий пушок Рилла стал чистым и гладким. Конечно, надолго он таким не останется, мальчишка наверняка будет кататься по грязевым лужам и нырять в кусты, возвращаясь весь в колючках и траве. Она позволила ему подойти к пожилому самцу, чтобы поиграть с ним, а сама стала наблюдать. Он явно был не очень подвижен, предпочитая сидеть, а не бегать вокруг, но он дал Риллу поесть и привлек внимание мальчика тем, что по мнению Наоми было рассказом.

Ей все еще не хотелось покидать Рилла, но она беспокоилась о Кроле. Ей хотелось что-нибудь сделать, занять свои руки и мысли, но ничего не было.

Она подняла голову, услышав шаги, но была разочарована, когда Мойра и ее самцы вышли из-за деревьев. Все трое были слегка влажными после купания. Наоми посмотрела им за спину, и когда Мойра поймала ее взгляд, она не отвела его, так что Мойра сменила направление и подошла к ней.

— Эй, что случилось?

— Ничего особенного. Крол исчез, но я не могу оставить Рилла и отправиться на его поиски. Мне немного скучно.

Мойра улыбнулась и рассмеялась.

— Не волнуйся, мы тебя прикроем. В основном мы здесь плетем корзины, а еще мы научились делать подушки! — произнесла она с притворным энтузиазмом. — Я научу тебя, мне только нужно прихватить свои вещи. Рут работала над созданием каких-то инструментов. Может, и ты научишь нас делать классные вещи? Возможно, у тебя это получится даже лучше, чем у нас.

— Спасибо, если удастся на чем-то сосредоточиться, это может помочь.

Мойра посмотрела на нее, и ее улыбка увяла.

— Эй, ты и правда волнуешься? Хочешь, я пошлю кого-нибудь из ребят за Кролом?

— Хм… — Наоми не хотела придавать этому большого значения. Наверно, он просто воспользовался возможностью побыть наедине с собой. Но было странно, что он оставил ее, не убедившись в том, что она и Рилл знают, что не должны разлучаться. Она переводила взгляд с одного самца Мойры на другого. Тот, что повыше, со скрещенными руками на груди, смотрел куда-то вдаль, словно ему было на все наплевать. Другой выглядел дружелюбным, но отрешенным, как будто терпеливо ждал окончания разговора, которого не понимал. — Если тебя не затруднит… — сказала Наоми. Она не могла просто взять и заверить себя в том, что все это ерунда.

— Никаких проблем! В конце концов, у меня их двое, — подмигнула Мойра. Она повернулась к Тройи и положила руку ему на плечо, привлекая его внимание. — Крол, — четко произнесла она, указала Тройи на джунгли, улыбнулась, кивнула и слегка его подтолкнула. Какое-то время он смотрел на нее, но, похоже, понял, чего она хочет, потому что, фыркнув, подошел к линии деревьев и забрался на ветви ближайшего дерева.

Мойра снова повернулась к Наоми.

— Вот. Тройи его найдет. Я пойду за своими пожитками. — Они с Крану направились к своей площадке.

Наоми поняла, что пожилой самец наблюдал за ней, и, вежливо улыбнувшись, начала выдергивать траву, пока ждала.

Остаток утра она провела, учась плести корзины и подушки. Это напомнило ей о занятиях декоративно-прикладного искусства, которые она проводила в лагере, так что она быстро все усвоила. Они устлали землю корзинами всех форм и размеров, с ручками и крышками. Мойра сообщила, что они хранят в них еду, но Наоми подозревала, что им просто нужно было чем-то заняться, ведь их еда росла на близлежащих деревьях. Наоми поделилась с Мойрой тем, что узнала из своих кулинарных экспериментов, и Мойра захотела, чтобы она развела огонь и сразу же приступила к делу.

— Я беременна! У меня странные предпочтения в еде! — заявила она. — Было бы потрясающе добавить в рацион разнообразие. Ты умеешь охотиться? Как думаешь, мы смогли бы достать мясо?

— Я могу поймать дичь, но мне понадобится нож, чтобы разделать тушку, а у меня нет ничего достаточно острого.

— Спроси Рут. Она обтачивает камни, создавая разные предметы. Не думаю, что у нее есть нож, но вы могли бы что-нибудь с ней придумать.

— Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь из Гэндри ел мясо.

— Я тоже. На всякий случай, лучше сделать это тайно. Не то чтобы они нас остановят, но…

— Нет, ты права. Поначалу Кролу очень не понравился мой огонь. Но теперь он к нему привык. — Она приподнялась и снова посмотрела на линию деревьев. Казалось, прошли часы с тех пор, как ушел Тройи. — Как думаешь, с ними ничего не случилось?

Мойра подняла взгляд, и то, что она не ответила сразу, обеспокоило Наоми.

— Нет, я уверена, что с ними все в порядке. Тройи знает этот лес как свои пять пальцев. — Она снова повернулась к своей корзинке.

— Кстати, а где Рут?

— Они с Гроном периодически прогуливаются, патрулируя территорию. И заодно проводят время наедине. Арик, наверное, с Грилой, где бы она ни была.

— Могу я спросить… — произнесла Наоми, не подумав. Потом она поняла, что наделала и оборвала себя.

— О чем?

— Ни о чем.

— Нет, правда, о чем? — настаивала Мойра, ухмыльнувшись и почуяв запах добычи.

Наоми вздохнула и посмотрела на Крану, который сидел на страже, но не помогал с плетением корзин, выглядя так, словно просто нежился на солнышке.

— Каково это — быть с одним из них? — спросила она, и лицо ее запылало.

Она все еще узнавала двух женщин, которые были заброшены на эту планету так же, как и она, но ей казалось, что она начинает понимать разницу между ними. Она хотела задать этот вопрос Мойре, потому что та казалась ей более… раскрепощенной. Рут мечтательно смотрела ей в глаза, рассказывала Наоми о любви, понимании кого-то без слов и о том, как прекрасно найти свое место и создать свою семью с Гроном. Это было мило, но Наоми совсем не то хотела знать. Ей нужны были мельчайшие подробности. Она хотела механики и физики. Она хотела знать, во что ввязывалась, если она действительно во что-то ввязывалась. Хотя Мойра явно любила своих спутников, она была более сдержанна в своих эмоциях, предпочитая притворяться, что ее заботят только их тела. И именно об их телах Наоми хотела услышать.

Мойра рассмеялась, в ее глазах блеснул лукавый огонек, словно они были лучшими подругами, и она вдруг обнаружила, что Наоми влюблена.

— Это место тоже сказалось на тебе, да? Я знала, что рано или поздно ты сдашься.

— Это не так, — запротестовала Наоми.

— Угу. Конечно. Я не виню тебя, они горячие, хотя Крол не стал бы моим первым выбором.

— И даже вторым, поскольку это место тоже занято, — многозначительно подметила Наоми, в ней взыграли защитные инстинкты.

Мойра посмотрела на нее практически с гордостью во взгляде.

— Очень смешно. Приятно видеть, что в тебе есть сила духа.

— Крол добрее, чем ты думаешь, — огрызнулась она.

— Я в этом не сомневаюсь. Так что же ты хочешь узнать?

— Хм… — Наоми снова посмотрела на Крану, на этот раз скользнув взглядом по его телу, словно хотела напомнить себе, как они выглядели. — Даже не знаю. Наверное, в этом есть нечто странное? То, что лучше не представлять.

Мойра покачала головой и поморщилась, подумав об этом.

— Нет, не совсем так. Они любят прикасаться к тебе своими хвостами, и им очень нравится, когда ты касаешься их хвостов, особенно у основания. Они обожают, когда ты сильно трешь там и тянешь за них.

Как и ожидала Наоми, Мойра говорила совершенно откровенно. Она старалась сохранять нейтральное выражение лица, хотя внутри у нее все трепетало после новой информации о хвостах. Все, что отличало их от людей, все еще немного нервировало.

— Кролу не нравится, когда я касаюсь его хвоста, он всегда отстраняется.

— Ну, если речь идет о сексе… может, ему просто неинтересно, — пожала плечами Мойра.

Наоми знала, что такое возможно, но ей не понравилось то, что она почувствовала. Ей не хотелось и мысли допускать, что Крол считал, будто она флиртовала все это время, или что у нее не было с ним шанса. Она еще не решила, что готова сделать первый шаг и построить отношения, но обнаружить, что ее кандидатуру рассмотрели и отвергли до того, как она начала задумываться об этом, она уж точно не ожидала.

— А зубы?

— Они не кусаются, — заверила ее Мойра. — Им нравится поза наездницы, — бросила она, будто только что вспомнила об этом. — По крайней мере, так говорит Рут. У нее есть теория, что по традиции у Гэндри самки предпочитают быть сверху, поэтому Грон сначала был очень озадачен миссионерской позой. Но, по-моему, я не тот человек, с кем можно вести беседы о традиционных вещах, — закончила она с ухмылкой. — У меня никогда не было проблем с моими парнями, но Рут сказала, что однажды Грон повел себя странно, когда она делала ему минет. Наверно, люди ведут более разнообразную сексуальную жизнь, в отличие от них, так что просто придерживайся ванили и вводи новшества постепенно. Но, если захочешь заняться сексом, просто потяни за хвост это всегда работает.

— Ладно. — Информации было так много, что усвоить ее сразу не получится. Она не могла себе представить, как все те вещи, что описала Мойра Наоми будет проделывать с Кролом — забираться на него сверху, ложиться под него, брать его в рот. Но тогда зачем она спрашивала об этом?

— А они не… придавливают тебя своим весом?

Мойра снова рассмеялась.

— Нет. О! Но, по словам Рут, Т’Лакс сообщил ей, что самцы спариваются на всю жизнь, так что будь осторожна.

— Они спариваются на всю жизнь? — Проблема только что стала намного более серьезной.

— Да… и они чертовски прилипчивы. Они будут следовать за тобой повсюду, пока ты не прикажешь им отвалить.

Наоми снова бросила взгляд на линию деревьев. Крол с ней таким не был. Обычно они проводили время вместе, потому что у них не было причин держаться порознь, но с тех пор, как они прибыли в новое племя, Кролу больше не нужно было ее кормить, и он был не единственным человеком, который мог ее защитить. Его отсутствие становилось все более и более красноречивым.

— И тебе придется научить их целоваться, но им это нравится, — добавила Мойра.

— А как узнать, нравишься ты им или нет?

— Э-э… — казалось, Мойра мысленно вернулась в прошлое. Наверно, много времени прошло с тех пор, как в ее отношениях оставалась неопределенность, подумала Наоми. Повезло ей. — О! Они протягивают тебе свой хвост.

Что ж, Крол определенно не собирался этого делать. Итак, вот и ответ. Вне зависимости от того, что она начинала к нему чувствовать, он не чувствовал к ней того же.

В этот момент послышался шелест листвы, и женщины посмотрели на линию деревьев, заметив Тройи и Крола, выходящих из леса. Наоми просияла, с облегчением отметив, что он невредим, но ее улыбка тотчас же увяла, когда она вспомнила о своих неприятностях. Двое мужчин подошли к ним, и Мойра усадила Тройи рядом с собой.

— Молодец, малыш, — прошептала она, поцеловав его, и он с гордостью принял ее внимание. Крану бросил на них ревнивый взгляд и снова принялся нежиться на солнышке.

Наоми старалась не смотреть на них, вместо этого наблюдая за лицом Крола в поисках хоть какого-то намека на то, куда он ходил. Он сел рядом с ней, как будто устал, но прежде чем Наоми успела к нему обратиться, Рилл подпрыгнул и начал взбираться на него. Наоми думала, Рилл не заметил исчезновения Крола, по крайней мере, он не казался обеспокоенным, но, по всей видимости, заметил. Крол скорчил гримасу, когда Рилл потянул его за мех и поставил ногу или локоть не туда, затем стащил его с плеча, чтобы усадить к себе на колени.

Наоми улыбнулась этой сцене и протянула руку, чтобы погладить Рилла по волосам. О чем вообще она переживала? Большего ей и не требовалось.

Вот что она твердила себе, но не могла перестать думать о том, что сказала Мойра, прокручивая слова в голове, словно могла найти какой-то выход.

Когда солнце село, они вернулись на площадку, желая подняться по лестнице, пока было еще светло. Наоми вспомнила, что среди вещей, которые она захватила с собой, была и расческа Рут. Она не видела Рут весь день, но Мойра сказала ей, что у них с Гроном, вероятно, свидание. У Наоми, наверно, был немного озадаченный вид, потому что Мойра рассмеялась и подтвердила ей, что да, женщины, включая Грилу, занимались сексом в джунглях, где, вероятно, было больше уединения, чем на площадках, окружавших небольшую поляну. Теперь, когда Наоми была здесь, продолжала она, Рут, вероятно, чувствовала меньшее давление и необходимость всегда быть рядом с Мойрой.

Держа в руке расческу, она посмотрела на Крола, который сидел с Риллом на коленях, приводя его в порядок и успокаивая, чтобы он мог уснуть, — процесс, который иногда занимал больше часа. Риллу понравилось, как его шерсть сегодня расчесывали. Возможно, Кролу тоже понравится, подумала Наоми. И это даст ей повод снова прикоснуться к нему, проверить, что она чувствовала в пруду. Ей не нужно было делать это там, где ему не нравилось.

Она подползла к нему на коленях и села рядом. Он посмотрел на нее, и она подняла расческу, чтобы он ее увидел. Рилл вскрикнул и потянул расческу к своей голове, требуя, чтобы она причесала ему волосы. Наоми рассмеялась и сделала, как он просил, затем снова повернулась к Кролу. Она поднесла расческу к его руке, помедлила, потом опустила так, что зубчики погрузились в мех, и снова помедлила. Она провела расческой по его меху на запястье, он отдернул руку и потряс ее, как будто это было неприятно, но он положил свою руку на место, и когда она проделала это снова, он остался неподвижен, что она приняла за разрешение продолжить. Она не спеша расчесывала его мех, пока он занимался Риллом, скользнув от его руки к плечу, затем сев позади него, чтобы уделить внимание его прическе. Он не остановил ее, когда она перешла к его спине, не торопясь распутывать колтуны, чтобы не причинить ему боль.

Его хвост слегка завивался, лежа позади него. Крол даже не дернулся, чтобы остановить ее, когда она подобралась к нему ближе. Наоми вспомнила все, что рассказала ей Мойра об их хвостах. Она ожидала, что он застынет от напряжения или отстранится, но он этого не сделал; она наблюдала за тем, как ходят ходуном его ребра, когда он дышит, слушала, как из него вырываются рваные выдохи, и зашла дальше, подняв хвост одной рукой и проведя по нему расческой другой. Он оказался на удивление тяжелым. Иногда он напрягался под ее ладонью, а обрубок хвоста бился о площадку, затем расслаблялся и снова тяжелел, как будто Крол щелкал по выключателю. Ей потребовалось не так много времени, чтобы плавно провести расческой по всей длине, приподняв ее, чтобы провести по нижней стороне. Крол вздрогнул, когда она это сделала, и Наоми замерла.

Он не остановил ее. Она позволила своей руке сомкнуться вокруг его хвоста. Стоит ли ей потянуть за него? Подтвердится ли что-нибудь из того, о чем рассказала ей Мойра? Она не была уверена, что готова. Наоми осторожно опустила хвост и передвинулась, чтобы заняться другой рукой. Он прижал хвост к телу и повернул голову, чтобы понаблюдать за ней. Она улыбнулась ему и сосредоточилась на предстоящей задаче. Рилл заснул, прижавшись к ногам Крола, а она этого не заметила, но он не остановил ее, чтобы перенести Рилла в другое место. Она догадалась, что ему понравилось расчесывание, по крайней мере, он позволил ей привести себя в порядок.

Закончив с верхней частью его тела, она остановилась. Ее рука побаливала, а свет угасал. У нее ушло больше времени, чем она ожидала, но спуститься ниже его талии она была еще не готова. Забавно, она думала, что привыкла к нему, но даже после года совместной жизни поняла, как мало они касались друг друга за все это время. Мышцы его спины и рук казались ей совершенно новыми, как будто она никогда не замечала их раньше. Она всегда считала его большим, устрашающим и сильным, но здесь было кое-что другое. Теперь она знала, какой из его шрамов был самым глубоким и где его пульс бился сильнее всего. Интересно, так же ли хорошо он знал ее? Она хотела, чтобы он узнал, но без помощи расчески не могла придумать, как заставить его к ней прикоснуться.

Осознав, что она закончила, Крол посмотрел на нее, затем поднял Рилла и перенес его к стволу дерева. Наоми последовала за ним, и Крол освободил ей место между собой и Риллом. Она легла на спину, вместо того, чтобы обвиться вокруг Рилла, и стала наблюдать за тем, как Крол лег следом и, немного поерзав, перевернулся на бок, лицом к ней. На мгновение она задержала на нем взгляд. Затем он фыркнул и закрыл глаза, послав четкое сообщение. Пора спать.

Глава 24

На следующее утро, после того как они поели, Крол забрал Рилла.

— Мне нужно с тобой поговорить, — сказал Крол. Он позволил ему перебраться с плеча на спину, стараясь избежать удара ногой в лицо. Рилл заметно подрос.

— О чем? — спросил Рилл своим тоненьким голоском, когда его хвост обвился вокруг руки Крола.

— Давай подождем, пока не выберемся из деревни.

Крол не был уверен, куда именно они направятся, но вряд ли далеко. Тропы, по которым ходило это племя, были хорошо протоптаны в подлеске, и их легко можно было обойти. Ему было немного тревожно оставлять Наоми одну, но он напомнил себе, что в отличие от него с этим народом она чувствовала себя как дома.

Он не мог поверить, что собирался это сделать, но им придется поговорить. Рилл всегда был для него на первом месте. Малыш помог ему выжить, поддерживая в нем жизнь и разум. Он был обязан ему этим.

Когда-то это казалось немыслимым, но теперь все изменилось. Они могли создать собственное племя. Но Крол тоже изменился. Мруин советовал ему задаться вопросом, остался ли он прежним, узнавал ли сам себя, и ответ был отрицательным. Поэтому он должен был поговорить с Риллом, пока не стало слишком поздно.

Он нашел бревно под ягодным деревом и сорвал гроздь для Рилла, после чего сел и посадил мальчика к себе на колени. Он не знал, с чего начать.

Рилл засунул ягоду в рот и приложил ее к клыкам, потому что отверстие было слишком маленьким и пачкало пальцы.

— Мы уходим? — спросил он.

Крол взглянул на него. Рилл никогда не знал настоящей стабильности, нигде не задерживался дольше, чем на сезон или два.

— А ты хочешь?

— Я хочу остаться! — решительно заявил он. На его лице застыло упрямство, но в глазах все еще читалась неуверенность. Он знал, что они срывались с места, потому что должны были, но Крол никогда не говорил ему почему. Тем не менее, он никогда не впадал из-за этого в истерику.

— Почему?

— Здесь есть народ. Он очень милый.

Крол предполагал такой исход. Он понимал, что Риллу лучше остаться. Здесь было больше представителей племени, которые могли за ним присмотреть, больше представителей племени, которые могли его обучить. Крол многого не знал. Если Рилл вырастет в этом племени, он будет чувствовать себя комфортно с самками, он будет знать, как вести себя, когда подрастет, и он не будет единственным детенышем. Он будет нормальным. Последние четыре года Крол боролся с этим, желая убедиться в том, что случившееся с Сураком, никогда не произойдет с Риллом. И все же он начинал понимать, что Мирра была исключением из правил. Хоть Связь и не была лишена трудностей, Крол больше не был уверен в том, что эти трудности перевешивали преимущества, такие как наличие племени и друзей. Рилл не был похож на него, он вырастет и захочет создать семью.

У него закружилась голова. Он не знал, как правильно поступить. Если Рилл останется, он научится строить дома на деревьях, а не в пещерах, но разве это имело значение? Ему казалось, что он спорит с тем самцом, каким был раньше.

— Я хотел поговорить с тобой о Мими, — произнес он. Если Рилл хотел остаться с этим племенем, он не заставит его уходить без причины. Он считал маловероятным, что Наоми последует за ними, а не останется с себе подобными, но если она не присоединиться к ним, и Крол заберет Рилла самостоятельно, он подвергнет риску жизнь малыша и свой собственный разум. Одного самца недостаточно, чтобы обеспечить Риллу безопасность на невостребованных племенами территориях.

— О Мими?

На самом деле именно о ней Крол и хотел поговорить. Прошлой ночью Наоми ухаживала за ним с помощью своего странного инструмента, и он впервые позволил ей коснуться своего хвоста. Что-то изменилось. Он чувствовал, что его сопротивление ослабевало, и понимал, что если он собирался избежать той же ловушки, в которую угодил Сурак, то должен действовать быстро. Наверно, именно так и устанавливалась Связь, самец просто проигрывал битву. Ее нежные прикосновения и доброта ломали сопротивление.

Он посадил Рилла поудобнее. Этот разговор мог привести к вопросам, на которые он не хотел отвечать, но Рилл заслужил право голоса. Если он не захочет, Крол сделает все возможное, чтобы избежать Связи с Наоми. Почему она хотела Связать его Узами, оставалось загадкой, но даже если он неправильно истолковал ситуацию, ему нужен был план.

— Ты заметил, что… — Крол стал искать пример. — Грут и Грон… вместе? И проводят вместе время больше, чем с другими? Они прикасаются друг к другу и делят площадку, и у них есть сын? Арик? У Мойры то же самое с Крану и Тройи, а у Грилы — с Гриссом и Бру?

Рилл похоже задумался.

— Но почему?

— Что ж… — единственное, чего боялся Крол, что Рилл начнёт расспрашивать его о своих родителях. Будь на то воля Крола, Рилл никогда бы не узнал правды. — Это называется «Связь». Самка находит самца, который ей нравится, и Привязывает его к себе, затем он в некотором смысле принадлежит ей. После этого он живет ради того, чтобы сделать ее счастливой.

— Ох. — Рилл прижал хвост к своему телу, как бы намекая на то, что ему не нравится услышанное. Крол понимал его переживания.

— Причина, по которой я хотел поговорить с тобой об этом, заключается в том, что Мими может сделать это со мной. — Рилл резко повернул голову и посмотрел ему в глаза с испугом и подозрением. — Как бы ты к этому отнесся? — спросил он. Рилл колебался. — Я по-прежнему буду заботиться о тебе, но принадлежать буду ей.

— Зачем ей так поступать с тобой?

Крол задумался. Если Рилл спрашивал о том, зачем Королевы Связывали самцов, он знал, каков будет его ответ. Ради удовольствия, чтобы им не приходилось заботиться о себе, чтобы им прислуживали, чтобы их охраняли и защищали. От этого они чувствовали себя сильными. Но зачем это Наоми?

— Может… она одинока? Или напугана? Может, она хочет быть уверена в том, что мы никогда ее не бросим. — Он снова легонько пихнул Рилла и фыркнул. — Может, мы ей нравимся, и она хочет оставить нас себе. — Он включил Рилла в ее мотивы, потому что не хотел пугать малыша мыслями о том, что у него отнимут Крола, но правды Крол не знал. Если они установят Связь, Наоми может приказать Риллу уйти, и Крол не сможет ей помешать. Он мог оставить ее и умереть, но он не мог с ней бороться.

— Для взрослых это естественно, — продолжил он. — Думаю, теперь, когда она нашла свой народ, она чувствует себя в безопасности, готова жить дальше, осесть на одном месте.

— Значит, она останется с нами навсегда?

Челюсть Крола ныла от всего того, что он пытался сказать и сдержать. Он не мог лгать, но и не хотел пугать Рилла.

— Мне придется остаться с ней на всю оставшуюся жизнь, куда бы она ни пошла.

— А я? — Рилл посмотрел на Крола своими большими круглыми глазами.

— Ты будешь все так же свободен, — сказал он, погладив его по волосам. — Я буду Связан Узами, а не ты. Ты еще слишком молод. Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы мы были вместе.

Рилл отвел взгляд и съел еще одну ягоду, словно оттягивал время для размышлений.

— Сейчас я весь твой. И всегда был. Но если Мими Свяжет меня Узами, все изменится. Нам придется делать то, что она хочет, и существует вероятность, что мы будем делать то, что нам не нравится.

— А если она не Свяжет тебя, то уйдёт?

— Да, возможно она отправится на поиски кого-нибудь другого. — Крол осознал это, как только произнес, и его сердце болезненно сжалось.

— Я этого не хочу.

— Я тоже.

— Чего же ты хочешь? — спросил Рилл, снова изучая его.

Крол был захвачен врасплох.

— Я… я не знаю. — Он боялся Связи, но не хотел возвращаться к прежней жизни, какой она была до встречи с Наоми. Но и не хотел, чтобы все оставалось по-прежнему. Он никогда не думал, что Королева выберет его. Он не был красив даже до появления шрамов. Теперь, когда все выглядело так, будто это станет возможным, он был… смущен. Польщен.

Соблазнен.

Вот как они это делали, напомнил он себе. Сладкое искушение, пока не становилось слишком поздно, и самец не оказывался в ловушке. Он знал это, но его чувства не изменились.

— Я хотел дать тебе шанс помешать этому, — сказал он наконец. — Если ты скажешь, что против такого развития событий, я не стану этого делать.

Рилл, казалось, задумался. Крол не мог припомнить, чтобы когда-нибудь раньше давал ему право выбора. Они всегда ходили туда, куда говорил Крол, и жили там, где он хотел. Рил ел то, что хотел Крол, и засыпал, когда он хотел. Если Рилл с чем-то не соглашался, то устраивал истерику, чтобы добиться своего. Но он становился старше, и это была его жизнь, его семья.

— Я не хочу, чтобы Мими уходила, — пришёл к выводу он.

— Я тоже. Но если она Привяжет меня к себе, возможно, мне придется иногда оставаться с ней наедине, а тебе придется оставаться с кем-то из племени. Ты ведь не против?

— Не против. Но только иногда, — уточнил он.

— И существует вероятность, что… существует вероятность, что у Мими тоже родится детеныш. Он будет твоим братом или сестрой. Ты не против?

— А что это такое?

— Братья и сёстры? Это те, у кого одни и те же родители. Крану — брат Грона, потому что Грила — мать им обоим.

— О. А они будут со мной дружить?

— Я уверен, что будут, но только через несколько лет. Детеныши поначалу очень маленькие и не умеют играть, как Арик. Ты должен быть с ними бережен.

— Я могу, — торжественно заверил Рилл.

— Это будет решать Мими, родятся они или нет, — сказал он, отчасти, чтобы успокоить самого себя. Богиня, мог ли он на это пойти? Он сомневался, что Наоми Свяжет его как стража. Он рассчитывал доставить ей удовольствие, потому что этого хотели все Королевы, даже она, к тому же у нее не было того, кто мог бы это обеспечить. Но он знал, что не должен был об этом думать, после того, как его Свяжут Узами, она будет указывать ему на то, что захочет, а он будет стремится это исполнить. Он вообразил, хотя, возможно, это было самонадеянно с его стороны, что она позволит ему занять более высокое положение. Она навряд ли находила его привлекательным, но у нее не было другого варианта. Если она решила Связать его Узами, он ожидал, что ей понадобится пара.

Но стать отцом… Он вырастил Рилла, потому что у него не было выбора. Рилл стал смыслом его жизни, единственной причиной, по которой он вставал по утрам и каждый день себя кормил, но мог ли он позволить привести в этот мир детеныша, чтобы он стал жертвой всего того, от чего Крол хотел уберечь Рилла? Сможет ли он пройти через все это снова?

— Это её решение, Связывать меня или нет. Если она меня не Свяжет, ничего не изменится. Я просто хотел тебя подготовить, — сказал он.

Рилл встал на бедро Крола, покачнувшись, пока не обрёл равновесие, коснувшись липкой рукой щеки Крола.

— Не переживай. Мы ей нравится, — заявил он.

На мгновение Крола захлестнула целая гамма эмоций. Рилл никогда не замечал изъянов Крола, он понятия не имел, чего реально нужно бояться в этом мире. Крол провел так много времени, беспокоясь о Рилле и пытаясь уберечь его от опасности, что забыл о том, что кроха тоже его любил.

Он обнял Рилла и крепко прижал его к себе. Все остальное отошло на второй план, когда на мгновение его жизнь вновь сосредоточилась вокруг Рилла, самого дорогого создания, которое когда-либо было у Крола. Затем он встал, скрыв истинный порыв, когда поднял Рилла.

— Мы должны вернуться, она будет гадать, куда мы делись.

— Потому что ты вчера заблудился?

— Я не заблудился! Я изучал местность.

— Тогда почему Тройи пришлось тебя вернуть?

— Я не знал, что меня разыскивают.

Рилл боднул его головой, поскольку его руки были заняты тем, что он держался за Крола.

— Глупый.

Глава 25

Наоми не знала, что делать. Она не знала, что чувствовала на самом деле. Действительно ли ее влекло к Кролу, или это просто давление со стороны подруг по несчастью? У Рут и Мойры были мужчины, неужели из-за этого Наоми чувствовала себя обделенной?

Она попыталась сравнить то, что чувствовала сейчас, с тем, что чувствовала весь прошлый год, живя с ним в пещерах. Внутренний голос твердил ей, что если бы им суждено было быть вместе, это бы давно уже произошло. Но тогда она еще не знала, что это было возможно, и боялась ухудшить положение, когда так сильно зависела от Крола и Рилла.

Она попыталась разобраться в своих чувствах. Он ей нравился, подумала она. Она определенно чувствовала себя с ним комфортно, она восхищалась им и однозначно не хотела с ним расставаться. Но были ли эти чувства чем-то большим, чем дружба, и могла ли она назвать их друзьями, когда они даже не могли общаться, и она понятия не имела, как к ней относится Крол?

Было проще сосредоточиться на Рилле, как она всегда делала. Она поняла, что они с Кролом никогда не проводили время наедине. Может, это и было частью проблемы? Она рассматривала его как партнёра, на которого можно положиться, но который связан с ней только через кого-то другого. У них не было личной жизни.

Она решила выбросить это из головы и не предпринимать никаких действий в течение нескольких дней. Если им суждено было быть вместе, это случится. Если она сможет забыть об этом, значит, ее чувства были ненастоящими. Это могла быть просто влюбленность, временное увлечение. Но если она и дальше будет испытывать эти чувства, тогда… Тогда она подумает об этом снова.

Было легко ничего не предпринимать. Ночью они спали на площадке, не касаясь друг друга, но довольно близко. Они ели вместе с остальными членами племени, разговаривали с ними. Она купалась в пруду и играла с Риллом, хотя Крол больше не решался заходить в воду. Рут показала ей, как изготавливать инструменты, которые она уже научилась мастерить, и они обсудили возможные материалы для ножа. Жизнь продолжалась, они обустроились и установили распорядок дня.

Но ее чувства никуда не делись. Она больше не могла игнорировать Крола, не могла перестать видеть в нем больше, чем просто странное создание, в компании которого оказалась. Его глаза стали какими-то другими, более глубокими и эмоциональными. Они затягивали ее в свой омут, будто таили в себе нечто чудесное, что она могла увидеть, только посмотрев под правильным углом. И его тело больше не было просто телом Бигфута, непостижимым. Теперь она не могла запретить себе любоваться рельефом его пресса, напрягающимися бицепсами, округлыми мышцами плеч и мощными бедрами. Ей не раз приходилось сдерживаться от желания ухватить его за хвост и посмотреть, отреагирует ли он так, как обещала Мойра. Каким-то образом он превратился из чужого и недосягаемого в кого-то столь же заманчивого, как подарок, ожидающий, когда его развернут.

Наоми не считала себя похотливой особой. Ее предыдущие отношения были более приятными по своей сути, с привлекательными мужчинами, которые заставляли ее смеяться. Но не нашлось того, к кому бы ей хотелось прикасаться, и теперь она не знала, что делать. Что, если он не думал о ней в подобном ключе? Что, если она все еще была для него чужой?

Но ей казалось, она ловила на себе его взгляд, когда другие целовались на людях. Ей казалось, он наклонялся чуть ближе, когда Рут гладила Грона по шерсти или Мойра кормила своих мужчин с руки.

Однажды она обучала Рилла делать цветочные венки. Ухмыляясь, она надела свою демонстрационную модель на голову мальчика. Он выглядел таким очаровательным со своими пухлыми щечками, совсем как маленький херувим, если херувимы были пушистыми и клыкастыми. Она погладила его по лицу большим пальцем, пока он сосредоточенно создавал собственный венок. Повинуясь внезапному порыву, она взяла цветок из кучки и сунула его Кролу за ухо, не в силах удержаться от смеха, взглянув на выражение его лица. Он выглядел угрюмым и серьезным, избегая ее взгляда, как будто предпочитал притворяться, что этого не произошло, но он не убрал большой пурпурный цветок, который торчал и покачивался. Затем он тоже взял цветок из кучи и засунул ей за ухо.

Его поступок оборвал ее смех, но не стер улыбку с её лица, когда она повернула к нему голову, он нежно отвел пальцами её волосы с пути, от чего ее кожу начало покалывать и пощипывать. Когда он закончил, она коснулась цветка, оставив его на месте. Как ни странно, она почувствовала, как ее лицо зарделось. Когда она посмотрела на него, то подумала, что если бы Рилла не было рядом, она бы его поцеловала. Она отвела взгляд, начав плести цепочку из цветов, которую, закончив, прикрепила к запястью Крола.

Рилл заликовал, когда закончил свой венок, и удостоившись ворчания и толчка от Крола, предложил его Наоми, которая наклонила голову, чтобы принять подарок.

Затем она сделала ожерелье для Рилла, который, в свою очередь, сделал одно для Крола, который хотел сказать что-то по этому поводу, но в конце концов подчинился. Наоми встала на колени, чтобы вплести ещё больше цветов в волосы Крола, а он поднял Рилла, чтобы тот мог сделать то же самое для нее. Когда у нее закончились цветы, она начала заплетать волосы Рилла в свободные, беспорядочные косички, которые она расплетала и заплетала по новой. Мальчику нравилось, когда с его волосами играли, но они никак не укладывались в прическу.

Она посмотрела на Крола, украшенного как Оберон, и цветы, выделяющиеся на фоне шрамов и свирепого выражения его лица.

— Ты выглядишь очень мило, — хихикнула она, слегка коснувшись кончиками пальцев его щеки, чтобы он понял, что она говорит о нем. — Вы оба, — добавила она, обхватив подбородок Рилла руками и поцеловав его в макушку.

В тот момент она подумала, если они не были семьей, то кем тогда? Наоми нечего было бояться. Она наклонилась и поцеловала Рилла в щеку, затем притянула Крола к себе, чтобы проделать тоже самое. Наоми почувствовала себя крошечной, когда пыталась сдвинуть кого-то его размера, обхватив рукой его сзади за шею, и на мгновение задумалась, не лучше ли было вместо этого подойти к нему, но он подался к ней без малейшего сопротивления.

Раньше она уже целовала Рилла. Он был таким милым, что трудно было устоять. Он привык к этому и почти не реагировал. Она никогда не целовала Крола. Он моргнул и коснулся своей щеки, как будто она что-то там оставила. Он посмотрел на нее, и она улыбнулась — невинно, как она надеялась. Время будто остановилось, пока Крол ждал продолжения, а Наоми изо всех сил пыталась придумать, что делать дальше.

В этот момент мимо проходила Грила и что-то выкрикнула. Лицо Крола потемнело, он встряхнул головой, и цветы дождем посыпались с его плеч на колени. Он сорвал с себя ожерелье.

— Нет! — заскулила Наоми, на удивление обиженная. Ей потребовалось немало времени и усилий, чтобы сделать все это. Теперь цветы валялись лужицей возле их ног. Она никак не могла понять, что именно сказала Грила, но вряд ли это был комплимент.

Крол посмотрел на нее так, словно до него только сейчас дошло, что она не хотела, чтобы он это делал. Он собрал упавшие цветы и протянул ей, но они ей были больше не нужны. Она не собиралась начинать все сначала, если он на это намекал. Она покачала головой, но он ее не понял, опустив руки только несколько мгновений спустя, когда она так и не приняла цветы. Он сложил их в кучку перед ней и оставил в покое, вместо этого начав возиться с травой перед собой.

Рилл что-то сказал, и Крол встал, подхватив его на руки. Наоми догадалась, что это означало, что пришло время вернуться и поесть. Она тоже встала, провела руками по волосам, вынув цветы, и вздохнула. Это был прекрасный день.

Они поели и легли спать, как обычно, но как только Рилл устроился у ствола дерева и Наоми собралась прилечь рядом, Крол остановил ее, положив руку ей на плечо. Когда она повернулась к нему, он протянул ей один из пурпурных цветов. Она приняла его, и он провел пальцем по своей рассеченной губе. Наоми могла лишь догадываться, но похоже он пытался сказать, что Грила отпустила шутку о его шрамах, и именно это вызвало у него такую реакцию.

В его глазах было что-то печальное, отчего сердце Наоми облилось кровью, и она, не раздумывая, опустилась на колени и обняла его за шею. Крол напрягся, не ответив на объятие и не отстранившись, словно не знал, что делать. Наоми погладила его по волосам и отодвинулась. Она хотела, чтобы он почувствовал себя лучше, а не испытывал неловкость. Она села на корточки, держа в руках слегка раздавленный цветок, не зная, что делать дальше.

Крол осторожно забрал цветок у нее из рук и заложил его ей за ухо, на мгновение пропустив ее волосы сквозь пальцы, после чего отстранился. Печальный взгляд не покидал его глаз, будто пытался сказать, что он считал себя уродом, а её красавицей. Он наклонился вперед и прижался губами к ее щеке, возвращая поцелуй, который она подарила ему ранее.

Когда он отодвинулся, Наоми не смогла себя остановить. Она поддалась вперед и поцеловала его, но не в щеку, а в губы. Он замер, и Наоми поняла, что удивила и, вероятно, смутила его. Она не знала, почему решила, что это сработает. Возможно, он видел, как другие целовались, но навряд ли знал, что это такое и как делается. Она отстранилась, покраснев, наблюдая за его реакцией. Он втянул губы в рот, словно пробуя их на вкус, затем медленно выпустил их из плена зубов, влажные и полные. Сердце Наоми бешено колотилось, но она чувствовала, что у неё перехватило дыхание, и в ближайшее время оно ей не потребуется.

После минутного раздумья или колебания Крол слегка наклонил голову и тихо заурчал, практически замурлыкав. Наоми усмехнулась и, обхватив руками его огромную челюсть, восприняла это как приглашение. Он больше ничего не делал, просто наблюдал за тем, как она придвинулась ближе и медленно соединила их губы, убедившись, что у него будет шанс отстраниться. Его губы были полными и удивительно мягкими, а рот больше, чем у нее. Она чувствовала его клыки как два твердых бугорка с обеих сторон, но только один из них был цел и невредим. Когда она наклонила голову, то почувствовала рассечение на его губе. Этот уголок его рта не двигался, и время от времени то, что осталось от его клыка, высовывалось наружу. Но она совсем не возражала против этого.

Сначала он просто подчинялся ее поцелуям, но поскольку она не спеша поддразнивала его, он начал целовать ее в ответ, неуверенно прижимаясь губами к ее губам в одном с ней ритме. Она обвила его руками за шею и придвинулась ближе, почти забравшись к нему на колени. Он был намного крупнее ее, поэтому она была уверена, что ему неудобно так низко склонять голову, пока между ними пролегало расстояние. Гораздо легче ей было встать на колени, пока он сидел, чтобы они могли прижаться грудью друг к другу.

Он обхватил ее руками за талию и привлек к себе. Мех на его руках уже не казался странным, к тому же она чувствовала, как сокращались его бицепсы, когда он их напрягал, практически дразня ее грудь под футболкой, которую она одолжила у Рут. Интересно, он чувствовал, как они трутся о его грудь, это как-то на него влияло? Ей хотелось задрать футболку вверх и почувствовать его пресс на своей коже.

Наоми лизнула его сомкнутые губы и, прильнула к нему, почувствовав, как он дернулся, но он не впустил ее в свой рот. Она снова положила руку ему на подбородок, пытаясь направить его. Он, похоже, уловил мысль, опустив челюсть ровно настолько, чтобы она могла надавить сильнее и провести языком между его губами. Теперь она дышала учащеннее, крепко прижимая его к себе. На вкус Крол был как манго и яблоки. Он высунул язык, чтобы встретиться с ее языком, и она переплела их вместе, тихо застонав, когда втянула его в свой рот и раскрыла челюсть пошире, чтобы углубить поцелуй. В ответ он утробно зарычал, но не громче вздоха. Они оба помнили о Рилле, спящем позади них.

Она скользнула рукой от его лица к груди, позволив себе ощутить его мускулы и другие части тела, которые одновременно пугали и оберегали ее. Он не препятствовал ей, почти не двигался, но обрубленный конец его хвоста хлестал у её бедра, недостаточно длинный, чтобы поймать его и угомонить.

Наоми медленно оборвала поцелуй, начав отстраняться, но напоследок впилась губами в его нижнюю губу, а затем отпустила её. Она находилась так близко, что могла смотреть на него, переводя дыхание. Его губы блестели в том скудном свете, что оставили после себя сумерки, и были слегка приоткрыты, как будто до него ещё не дошло, что их нужно закрыть.

Она ему нравилась! Он хотел ее так же сильно, как она хотела его! Наоми ухмыльнулась. Это было приятно. Почувствовав себя озорной и беззаботной, она скользнула языком по его губам, едва заметной линии по центру, задев кончиком его верхнюю губу. Она провела большим пальцем по краю рассечения, надеясь, что он понял ее сообщение о том, что независимо от того, что думала Грила, она считала его очень красивым, в цветах или без них. Его хвост снова хлестнул ее по бедру, пока он смотрел на нее сверху вниз, а его руки все еще крепко обнимали ее за талию.

Наоми ломала голову над тем, что еще можно сделать, но с Риллом поблизости они не могли зайти дальше. Она обняла его за талию и прижалась щекой к его груди, прислушиваясь к биению его сердца. Он погладил ее по волосам. Затем она отстранилась. Она не знала, как ей после этого лечь и заснуть рядом с ним, но рано или поздно ей придется это сделать, так что она могла хотя бы попробовать. Она заняла своё место и посмотрела на него.

Казалось, ему потребовалось несколько секунд на размышления, после чего, неуклюже передвинувшись, он улегся рядом с ней. Она понимала его, резкие перемены образа жизни и обстановки были трудными и для нее. Возможно, им придется договориться насчёт нянек, если Наоми хотела, чтобы между ними произошло нечто большее.

Она лежала, но не могла отвести от него глаз. Она не могла перевернуться на другой бок и свернуться калачиком вокруг Рилла, как обычно. Она не могла просто взять и отвернуться от него. Крол лежал на спине с таким же потерянным видом.

Отправив Риллу мысленное пожелание не ворочаться этой ночью и не навлекать на себя неприятности, Наоми придвинулась поближе к Кролу. Она медленно прижалась к его боку. В качестве подушки его грудь была слишком жесткой, но она положила голову ему на руку, мех на которой был теплым и уютным, и приобняла его. Через мгновение его рука обвилась вокруг ее плеч, притянув ближе. Она улыбнулась, закрыла глаза и погрузилась в сон.

Глава 26

Крол сделал выбор.

По крайней мере, ему так казалось. Он чувствовал, что сделал свой выбор, даже если голос в его голове уверял, что всему виной Королевы, они пробуждают в самцах желание. Вот как это работало. Но голос с каждым днем становился все тише. Он уже почти ничего не слышал. Если это было ошибкой, то для него уже было слишком поздно.

Он мог оттолкнуть Наоми от себя, он мог сохранить границы, которые установил между ними год назад, но он этого не сделал. Он все еще был напуган своим решением в то утро, когда проснулся, глядя сквозь листья над собой и стараясь заглушить мысли и чувства, пока Наоми спала, ее голова прижималась к его предплечью, а волосы разметались по его руке.

Она прикасалась губами к его губам так же, как другие духи — к своим самцам. Она лизнула его языком. По его мнению, это был довольно агрессивный способ выбрать самца, но он предположил, что, поскольку они не могли общаться друг с другом, она, вероятно, хотела определенности. Что ж, после этого ее намерения стали ясны.

Он был избран. Он. Крол. Большой, неуклюжий, замкнутый, флегматичный, изувеченный и дикий. Он подумать не мог, что это случится. Когда он достиг совершеннолетия, ему было обидно узнать, что он не привлекал Королев, но вскоре он смирился с этим благодаря Мирре. И вот наконец Королева выбрала его, но он понятия не имел, что делать дальше.

Хотя, у него были кое-какие идеи. Он не мог прикидываться невеждой. Все-таки Сурак был Связан Узами, и Крол видел, какие перемены с ним произошли, видел, как его брат стал рабом Мирры, постоянно вертясь возле нее, пытаясь привлечь ее внимание отборными кусочками фруктов или другими красивыми вещами, которые находил в лесу. Но Крол боялся не этого. Несомненно, будет неловко везде таскаться за Наоми, радуясь малейшей толике внимания, которую она ему окажет, но Крол знал, что эта Связь нанесет удар по его чувству собственного достоинства, пока ему не станет все равно. По крайней мере, у нее не было других самцов, с которыми Кролу пришлось бы конкурировать. Возможно, позже ей захочется Связать себя Узами с кем-то, но здесь кроме Мруина не было ни одного свободного самца. Если она останется с другими духами, она будет искать самцов для Связи, но Крол, вероятно, сможет отпугнуть любого самца, который ему не понравятся, когда она не будет смотреть.

Нет, что пугало Крола, так это спаривание. Он понимал основной принцип. Он даже знал, как должен себя вести — лежать на спине, пока все не закончится. Он также знал, что горячка может быть болезненной, но не долгой. Он полагал, что справится с этим. Но… Наоми была странной, от неё можно было ждать чего угодно. Она многое делала иначе в отличие от него, с детства приученного к другому. Он не мог рассчитывать на то, что она станет его парой в соответствии с обычаями его народа.

Он повернул голову, позволив себе наконец взглянуть на нее. Одеяние, которое она носила, сбилось на ее талии, обнажив тонкую полоску ткани вокруг бедер, прикрывающую ее естество. Крол скользнул своим взглядом по ее гладким ногам и темной коже манившей его прикоснуться к ней, пока он снова не отвернулся, сосредоточившись на ветвях над головой.

Она была такой маленькой. Существовал определенный смысл в том, что Королева его вида укладывала самца на землю и спаривалась с ним. Ему не приходилось беспокоиться о том, как вести себя или контролировать. Ему не приходилось беспокоиться о том, куда девать свои конечности. Вес Королевы гарантировал, что самец будет вести себя прилично и не опозориться, а её сила позволит контролировать его до тех пор, пока он не сможет контролировать себя сам. Он не причинит ей вреда.

С Наоми все было иначе…

Он понятия не имел, чего ожидать. Он знал, что спаривание приносит Королеве удовольствие, но никто никогда не упоминал об удовольствии самца. Крол надеялся, что если самцу наслаждение не светило, он сможет сосредоточиться и показать себя с лучшей стороны. Действовать медленно, осторожно и нежно. Но если горячка будет причинять невыносимую боль, он может быть груб в попытках облегчить своё состояние. Он надеялся, что до этого не дойдет. Он и раньше испытывал боль, ему просто нужно было помнить об этом, и он сможет вынести ее.

Он глубоко вздохнул. Итак, он сделал это. После стольких лет разговоров он позволил Связать себя Узами. Возможно, он был слабее, чем думал, но только потому, что хотел этой Связи. Когда он держал Наоми в своих объятиях, он чувствовал… Он не мог выразить это словами. Его сердце бешено колотилось, голова кружилась, и он почему-то чувствовал себя значимым. Он чувствовал себя сильным и слабым одновременно. Он чувствовал себя важным. Он чувствовал, что наконец-то нашел что-то для себя. Того, кто желал его, и это было лучше, чем основывать свои решения на страхе. Он нашел кого-то настолько невероятного, как Наоми, что не мог найти в себе силы отказаться от этого.

Он никогда раньше не был эгоистом. Он осиротел и лишился материнской заботы, а вместе с ней и возможности просить что-либо для себя. Он обещал служить Мирре только для того, чтобы снова стать частью племени. Он сделал то, о чем просил его Сурак, и отдал свою жизнь, чтобы защитить Рилла. Теперь ему предлагали нечто особенное, нечто изумительное, то, чем он мог наслаждаться. Даже если он Свяжет себя Узами с Наоми, фактически отказываясь от возможности сделать собственный выбор, он знал, что будут моменты, которыми он будет упиваться. Если предыдущая ночь была своего рода показателем, то Наоми подарит ему внеземное блаженство.

Крол не знал, Связан ли он Узами на данный момент. Ему казалось, что Связан, потому что, когда он прислушался к своим чувствам, в глубине души обнаружил преданность, которой там раньше не было. До этого он делал все возможное, чтобы уберечь её и осчастливить, потому что она приносила пользу, к тому же Рилл расстроился бы, если бы с ней что-нибудь случилось. Теперь же от одной мысли о том, что она ранена или расстроена, он приходил в ужас. Крол просто хотел обнимать ее и заслонить своим телом от всего мира. Ему хотелось днями напролет проводить с ней время, слушая, как она щебечет на своем странном наречии, скалит зубы и гладит его по лицу. Он попытался представить, как уходит от нее, просто чтобы посмотреть, сможет ли, но лишь испытал пустоту и растерянность. Он не мог этого сделать.

Выходит, для него было уже слишком поздно. Безусловно, в последующие дни эти чувства будут только усиливаться. Его мысли вернулись к горячке. Как скоро Наоми его разгорячит? Как долго ему придется ждать? Сколько времени это займет? Он волновался, но чувствовал себя непривычно воодушевленным, как будто его ожидало нечто такое, чего он раньше никогда не испытывал.

Наоми изумленно пискнула, внезапно разбуженная Риллом, перелезшим через нее, чтобы добраться до Крола, скатившись с её живота в небольшое пространство между ними. Крол неодобрительно фыркнул. Рилл разбудил ее и прервал размышления Крола.

— Рилл, осторожнее, — пожурил он его, не сводя глаз с Наоми, которая села, уперев одну руку в бок, а другой пригладив волосы, очаровательно надув свои маленькие губки. Крол задумался, не прижмет ли она сегодня их рты друг к другу. Затем он быстро отвлекся на кровь, хлынувшую обратно в его руку и принесшую с собой боль. Он сжал руку в кулак, снова поднес ее к себе и потер ладонь большим пальцем.

Рилл положил руки на живот Крола, вынудив его согнуться пополам, чтобы защитить свои внутренности. Мальчик становился слишком большим, чтобы взбираться на всех подряд, как привык.

— Я хочу спуститься прямо сейчас, — сказал он. — Вставай.

Крол рыкнул в ответ на его властный тон, заставив себя подняться. Возможно, малыш научится хорошим манерам теперь, когда его окружали представители племени, которые не станут беспрекословно выполнять его приказы. Крол потер спину. Утром ему всегда требовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и размяться, его спина и одна из ног затекали за ночь с тех пор, как его избили.

Наоми поднялась на ноги, и он последовал за ней, потягиваясь. Наоми следила за каждым его движением, блуждая взглядом по его телу, и Кролом овладело самодовольство, которое определенно было ему чуждо, но к которому он наверняка привыкнет. Он закинул Рилла себе на спину и начал спускаться по ряду площадок, ведущих к земле, предлагая Наоми руку, когда она в этом нуждалась. Забавно, но у него это выходило чисто интуитивно. Связь приглушала любое беспокойство, которое он обычно испытывал из-за прикосновения к ней, боясь, что она неправильно интерпретирует его действия. Теперь он был уверен, что их чувства взаимны. В конце концов, Связь не могла быть создана случайно.

Утро прошло как обычно. Они втроем поели, Наоми поприветствовала Рут и Мойру, а их самцы поговорили с Кролом, обменявшись комментариями о погоде и здоровье детенышей. Вскоре Грон и Крану снова начали препираться, а Тройи попытался избежать этих разборок, заведя беседу с Кролом, который не хотел отвечать ни на один из его вопросов, так что он не очень преуспел. Затем на Крола снизошло озарение.

— Рилл, хочешь научиться лазать? — спросил он. Рилл посмотрел на него и замер с набитым ртом. — Лазать по деревьям? Как они? Тогда тебе не придется ждать каждое утро, когда я спущу тебя вниз. — Это было преувеличением. Рилл был еще слишком мал, чтобы Крол мог позволить ему скакать с ветки на ветку, так высоко от земли. Но если он начнет учиться сейчас, то, возможно, к тому времени, когда он захочет обрести независимость, у него будет достаточно сил и навыков. Через год-другой он сочтет себя слишком взрослым для того, чтобы его повсюду таскали на руках.

Рилл взглянул на Тройи. Грон и Крану перестали спорить.

— Мы с радостью научим тебя, малыш! — отозвался Тройи, положив руку на плечо Рилла.

— Я уверен, что есть дерево с низкими ветвями, на котором ты сможешь попрактиковаться, — сказал Крол, обращаясь скорее к взрослым, чем к Риллу. — С большим количеством листьев под ним, чтобы ты не пострадал, если упадешь. — Внезапно ему стало интересно, такая ли уж это хорошая идея. Рилл ничего не знал о лазании по деревьям.

Тройи успокаивающее и покладисто зарокотал, соглашаясь с Кролом.

— Это будет хорошей практикой для нас, будущих отцов! — обратился он к Риллу. — У нашей Королевы скоро родится детеныш, — прошептал он, словно это был секрет, и глаза Рилла расширились. Крол не сомневался, что из Тройи выйдет прекрасный отец.

— Хочу! Хочу! Хочу! — завопил Рилл, переводя взгляд с Крола на остальных.

— Наши отцы будут рады помочь, — сказал Грон.

— Я останусь с Мойрой, — заявил Крану.

На том и порешили. Рут забрала малыша Арика и осталась с Мойрой и Крану. Грон захватил Грисса и Бру, которые обрадовались приглашению. Крол видел, что самцы с энтузиазмом относились к своим новым ролям дедушек, возможно, снова почувствовав себя полезными теперь, когда их сыновья были Связаны Узами и взяли на себя защиту племени. Их опыт воспитания детей был полезен сейчас, когда у следующего поколения появились собственные супруги.

Рилл побежал за Тройи, когда тот позвал его, направившись к тому, что, как надеялся Крол, было маленьким, не высоким деревом с крепкими ветвями, которые не сломаются. Кролу не нравилось отсылать Рилла с другими членами племени, но если он будет время от времени оставаться с Наоми наедине, ему придётся к этому привыкнуть.

Наоми посмотрела на него в замешательстве, и он постарался выглядеть беззаботно, словно он не в первый раз выпускал Рилла из поля своего зрения с кем-то, кроме Наоми. Другие Королевы что-то сказали, но он взял Наоми за руку. Он не хотел, чтобы она уходила с ними, у него были на нее свои планы. Он притянул ее к себе, и она подошла, помахав остальным, после чего Королевы ушли и уселись в тени на другой стороне поляны. Крол удовлетворенно рыкнул и повёл её прочь.

Она не отставала от него, шагая рядом, пока они шли к пруду. Наверно, она поняла, куда они направлялись, и когда они добрались туда, Крол глубоко вздохнул и шагнул в воду. В самом глубоком месте вода доходила ему до пояса, но он не собирался забираться так далеко. Он ненавидел ощущение прохладной воды, просачивающейся сквозь мех и касающейся его кожи, но он был готов мириться с этим ради Наоми. Похоже, все духи любили воду. Он протянул ей руку.

Она склонила голову набок, но взяла его за руку и последовала за ним в пруд. Его сердцебиение участилось, когда она приблизилась к нему. Он не знал, с чего начать. В смятении он подался к ней лицом, подумав, что они смогут воссоздать то, что делали прошлой ночью. Если бы она отвергла его сейчас, было бы неловко, но она этого не сделала. Она положила руку ему на щеку, и ее губы на мгновение раскрылись в одном из ее счастливых проявлений эмоций, а затем она прижала их рты друг к другу. Крол признательно заурчал.

Такая близость была ему чужда, но он ее понимал. Он догадывался, что это должно было замедлить акт спаривания, задержать, объявить о намерениях среди народа, у которого не было хвостов, чтобы оттянуть момент. Он наслаждался происходящим, наслаждался тем, что ее тело льнуло к нему. Его хвост дернулся. Он не был уверен, что ему позволено проявлять инициативу, но теперь они были Связаны. По крайней мере, ему было позволено просить любви, даже если Королева откажет. К счастью, Наоми этого не сделала.

У него болела шея, поэтому он рискнул позволить себе неслыханную вольность и обхватил ее руками за талию, подняв ее из воды так, чтобы он мог выпрямиться. Теперь их тела прижимались друг к другу вплотную. Наоми взвизгнула, но не оттолкнула его. Вместо этого она обвила его руками за шею и потянулась к его языку своим. Да, его Королева была очень страстной. Ее груди терлись о его грудь, и он снова заурчал. Она была такой легкой.

Ее руки соскользнули с его плеч и спустились ниже к его груди, надавив на его мышцы, обведя большими пальцами каждый мускул, оставляя за собой пылающие дорожки. Он уже смирился с тем, что Наоми обладала сверхъестественными способностями, но никогда прежде не ощущал в себе такого заговоренного огня, словно пламя лизало поверхность его кожи и оседало в глубине живота. Он осмелился положить руку ей на затылок, удерживая ее так, чтобы можно было еще глубже засунуть язык ей в рот. Он понимал, что раздвигает границы дозволенного, но стон Наоми подсказал ему, что он доставлял ей удовольствие.

Она медленно отстранилась от него, ее глаза стали изучать его лицо, пока он продолжал удерживать ее. Он беспокоился, что она ищет то, чего не найдет. Он ослабил хватку и позволил ей скользнуть вниз, пока она не смогла встать на ноги, но она не отступила. Она позволила своим рукам продолжить ласкать его грудь, проведя кончиками пальцев по впадинкам его живота. Было щекотно, но не настолько, чтобы у Крола возникло желание её остановить. Скорее, он хотел, чтобы она зашла дальше. Какое-то мгновение он просто наблюдал за тем, как она прикасалась к нему, не сводя глаз с его кожи.

Он наклонился, зачерпнул полную ладонь воды, затем медленно вылил ей на плечо. Жидкость потекла по ее руке, но наверно, была слишком холодной, потому что Наоми подпрыгнула. Крол уже почти не чувствовал температуру воды, все его тело пылало от ее прикосновений. Наоми взглянула на него, потом опустила глаза и отступила, словно смутившись. Она растерла воду по рукам и отвернулась от него.

Крол подошел к ней сзади и перекинул ее волосы через плечо, чтобы обнажить ее спину. Он привык к ее коже и больше мысли не допускал, что она выглядит странно без шкуры, но он не привык прикасаться к ней. Обхватив ладонями ее лопатки, он провел большими пальцами по ее позвоночнику, ненароком задев ребра. Он почувствовал, как у нее перехватило дыхание. Ее кости казались такими хрупкими и тонкими, что её нельзя было чисто физически причислить к животным, как всех остальных. Она была создана в наипростейшей форме, ее превосходство заключалась в силе духа и магии.

Сегодня на ней были одеяния поменьше, какие-то веревки, удерживающие два лоскута ткани на груди, и что-то побольше, прикрывающее ее от ягодиц до бедер. Крол просунул пальцы под веревочки, поражаясь этому. Он хотел увидеть ее всю, прикоснуться к ней. Он стянул бретельки с ее плеч. Наоми резко повернула голову, чтобы посмотреть на него, и он замер. Она долго изучала его, потом завела одну руку за спину, дотронулась до клочка материи, и вдруг вещица исчезла, освободив ее тело и упав ей в руки. Крол удивился, но был благодарен, что все оказалось так просто.

Он не принимал то, что она ему давала, как должное. Он зачерпнул еще больше воды из пруда, чтобы потереть ей спину, став причиной ее дрожи. Он распластал ладонь на её коже, надеясь согреть ее, если она замерзла, но солнце все еще пробивалось сквозь полог, и, если уж на то пошло, Кролу было слишком жарко. Он понял, что она нервничала, и от этого его сердце сжалось. Она не должна его бояться. Она должна быть возбуждена, наслаждаясь завоеванием нового самца. Он смягчил свои прикосновения настолько, насколько мог, втирая воду в ее кожу. Он предположил, что купание будет неплохим способом познакомиться с телами друг друга. Остальные связанные самцы резвились в пруду почти каждый день. Но Наоми просто стояла рядом, позволяя ему прикасаться к себе, даже не глядя на него.

Он решил, что делал что-то неправильно. Он был слишком нетерпелив. Может она и Связала его Узами, но он был глупцом, возомнив, что она когда-нибудь захочет, чтобы такой урод, как он, прикасался к ней, спаривался с ней. Возможно, она Связала его Узами, чтобы удержать Рилла. Возможно, ей было больше не комфортно жить с самцом, которого она не могла контролировать. Возможно, она не хотела, чтобы кто-то из других Королев Связал его первым. Он отступил назад и отвернулся, чтобы выйти из пруда.

Она остановила его прикоснувшись к его руке. Когда он обернулся, она одной рукой прикрывала грудь, прячась от него. Его сердце ухнуло. Она бросила на него пронзительный взгляд. Он не знал, чего она хотела. Она медленно положила руку на его плечо, обнажая свою грудь, и он сразу же опустил на неё взгляд. Он не мог сказать почему. Они не были предназначены для его глаз. Хотя Королевы обычно не скрывали их от посторонних. Он не должен был находить их столь захватывающими, но ничего не мог с собой поделать. Вода каплями стекала по их склонам, и у него ком встал в горле. Наверно, всему виной отсутствие шкуры, но они почему-то выглядели уязвимыми. Он чувствовал, что должен прикрыть их руками, по крайней мере, до тех пор, пока она не сможет снова надеть свое одеяние.

Скорее всего, ей пришла в голову та же мысль, а может она заметила его желание и удовлетворила его любопытство, поднеся его руку к своей груди и прижав к одной половинке, пока та не оказалась под его ладонью. Накрыв его руку своей, она вынудила его сжать пальцы, от чего у нее перехватило дыхание. Его собственное дыхание вырывалось равными вздохами — он чувствовал, что все его тело дрожит, как молодое деревце во время бури, которому грозило быть вырванным с корнем.

Ее плоть была такой мягкой, словно в ней не было ничего, кроме удивительной тяжести и твердого кончика ее соска, трущегося о его ладонь. Она шагнула ближе, обняв его одной рукой за талию, и прижалась к нему. Он чуть не покачнулся на месте, внезапно почувствовав легкое головокружение. Большой палец его руки самопроизвольно заскользил по её коже. Она не оттолкнула его, но он не знал, чего она хотела. Он не знал, что делать.

Наоми положила руки ему на талию, пальцами впившись в его шкуру, а ногтями царапнув его кожу. Она повела ими ниже, щекоча его бока, ягодицы, бедра, заставляя его кожу подергиваться и напрягаться. Его шерсть встала дыбом от этого ощущения, а затем улеглась, как только все прошло, подчиняясь ей. Она подняла на него взгляд, положив подбородок ему на грудь, и потянулась к его хвосту.

Крол застыл, не сводя с нее глаз и выжидая. Никто раньше не тянул его за хвост. Он знал, что это приятно и было прелюдией к спариванию, но он не знал, насколько сильным будет это чувство. Она как-то неуверенно сомкнула руку вокруг основания его хвоста, затем медленно, осторожно потянула. Под его покрывшейся мурашками и тающей от горячки кожей, словно закопошились насекомые. Это была сладкая пытка. Колени ослабли, а спину свело судорогой. Он не знал, хорошо, что она не торопила события, или было бы лучше, если бы она просто потянула изо всех сил и покончила с этими дразнящими как перышко, едва ощутимыми прикосновениями к его коже.

— Ещё, — пророкотал он.

Наоми остановилась. Он чуть не взвыл от разочарования. Затем сделал то, чего не должен был делать. Он отвел руку за спину и накрыл ее ладонь своей, крепко сжав свой хвост в ее пальцах. Они оба ахнули. Колени Крола чуть не подогнулись, голова запрокинулась назад, а все тело вспыхнуло от искрометного и обжигающего удовольствия, ослабив его. Он подался бедрами вперед, и когда прижался к Наоми, почувствовал то, чего не было раньше, что-то набухшее, что послало еще одну волну удовольствия по его телу, но с другой стороны.

— Ой! — воскликнула Наоми.

Он опустил взгляд вниз, хотя уже знал, что увидит. Его половой орган увеличился в размере. У него началась горячка. Он посмотрел на Наоми, ожидая указаний, и понял, что все еще удерживает ее руку на своем хвосте. Он отпустил ее, но она осталась на месте, словно ошеломленная. Она взглянула на его лицо, открыв рот, затем снова посмотрела на его возбужденную плоть. После чего она быстро оглядела лес и поспешила выйти из пруда, потащив его за собой.

Он, пошатываясь, последовал за ней, когда она двинулась в противоположную сторону от деревни, сметая ветки со своего пути. Крол понятия не имел, куда они направлялись, и было ли у нее на примете какое-то конкретное место. Он тут же подумал о Рилле, надеясь, что они не уйдут слишком далеко. Наоми несколько раз останавливалась, оглядывалась по сторонам, а потом шла дальше. Идти Кролу становилось все труднее. Теперь он чувствовал это, от жара в костях ноги деревенели, а зрение расплывалось. Наоми была для него как маяк, единственное, что он мог видеть четко, он знал, что последует за ней, даже если они не будут держаться за руки. Он будет преследовать ее до тех пор, пока сможет держаться на ногах. Он начал потеть, на уровне инстинкта понимая, что не хочет быть брошенным в таком состоянии.

Наконец Наоми остановилась. Крол попытался определить, где они находились. Место выглядело вполне обычным. Здесь было, пожалуй, тусклее, чем в других местах, и лес обступал более плотно. Он перестал озираться, когда Наоми толкнула его, или, скорее, слегка подтолкнула, но учитывая то, как он себя чувствовал, он с благодарностью рухнул на землю и лег на спину, приготовившись к соитию. Наоми опустилась на колени рядом с ним, ее руки трепетали над ним так, будто он был ранен. Он потянулся к ней и ухватил ее за бедра, усадив на себя сверху, позволив ей обрести равновесие на его животе.

Она издала присущий ей звук счастья и посмотрела на него сверху вниз, прикусив губу. Затем она наклонилась и прижала их губы друг к другу. Крол был сбит с толку, разве были какие-то сомнения в том, что он готов? И все же он наслаждался этим контактом. Одно лишь ее присутствие успокаивало его. Ее тело было мягким и легким, он провел руками вверх и вниз по ее бокам и спине, ощущая нескончаемую гладкость ее кожи.

Он понял, что ее одеяния мешают ему, и зарычал, просунув под них пальцы, чтобы попытаться их сорвать. Наоми напряглась и снова издала тот же звук, отведя его руки и приложив их к её груди. В тот момент Крол не испытывал к ним особого интереса, но Наоми закрыла глаза и вздохнула, вжавшись в его руки, и он понял, что ей это может понадобиться, чтобы подготовиться к спариванию. Он никогда не слышал о том, что Королева нуждалась в подготовке, но самое меньшее, что он мог сделать, это следовать ее указаниям после того, как был так дерзок ранее. Она будет о нем не самого высокого мнения, если он не сможет себя контролировать.

Он нежно погладил ее, лаская кожу большими пальцами, сжимая ее грудь так, как она ему показывала. Она открыла глаза и на мгновение сверкнула зубами, снова прильнув к его губам. Он продолжал прикасаться к ней, пока их языки заигрывали друг с другом. Движения Наоми ускорились. Она прижималась к нему все сильнее, а ее бедра, покоившиеся на его животе, начали покачиваться. Это окончательно свело Крола с ума, его возбужденная плоть теперь болезненно ныла. Он знал, что ему нужно было оказаться внутри нее, что ей нужно было точно также раскачиваться на его бедрах. Он положил руки ей на ягодицы, чувствуя изгиб ее спины, и прижал ее к себе.

Ее руки снова скользнули по его телу, ногти щекотали мех, вызывая дрожь. Одна из ее рук исчезла с его кожи, и он почувствовал ее напротив своего живота, когда она засунула ее под своё одеяние. Она со стоном оторвалась от его губ, другой рукой упершись в землю у его головы, когда склонилась над ним, ее волосы упали тёмной завесой кудрей, обрамив её лицо. Она наблюдала за ним, тяжело дыша, а он смотрел в пространство между их телами туда, где скрылась другая ее рука. Он не мог видеть ее под одеянием, но догадывался, что она прикасалась к своему лону. Зачем ей трогать себя там, если не для того, чтобы провести необходимую подготовку к спариванию? Подготовка, которой должен был заняться он. Неужели она считает, что он не справится? Крол провел пальцами по ее руке, затем направил их под её одеяние.

Глаза Наоми расширились, и она замерла, ожидая, когда он к ней присоединиться. Под одеяниями не было места, и он в отчаянии задумался, зачем она их носит, особенно сейчас, но она подвинулась и освободила ему место, чтобы он мог положить свою руку поверх ее. Жар между ее ног обжигал, от этого у него пересохло во рту, и он сглотнул, полностью сосредоточившись на том, что подсказывала ему рука. Он следил за ее движениями, когда она начала выписывать небольшие круги. Он попытался подлезть под ее руку, и тогда она отдернула свою, внезапно организовав ему контакт со своим естеством.

Она была такой мягкой, подумал он сначала. Наверно, такой же мягкой, как детский пушок Рилла. Возможно, это было самое нежное, к чему он когда-либо прикасался. Её лоно было мокрым, но не от воды, это он точно знал. Оно было таким влажным, что позволяло его пальцам скользить по её нежным складочкам, пока он не отыскал вход, проникнув чуть глубже. Наоми резко втянула в легкие воздух, и Крол почувствовала, как ее лоно под его пальцами напряглось. Он не хотел, чтобы она напрягалась, поэтому вернулся к тому месту, где она касалась себя. Он изо всех сил старался успокоить ее круговыми движениями, и она вздохнула, полуприкрыв глаза, ее бедра начали раскачиваться под его ладонью. Он почувствовал что-то твердое, но очень маленькое, и когда он сосредоточился на этом, Наоми застонала. Он почувствовал, что сделал что-то правильно.

Добавив нежности своим прикосновениям, насколько это было возможно, несмотря на яростный огонь, пылающий внутри него, он гладил и ласкал Наоми, желая, чтобы она знала, что ей не нужно бояться его или его прикосновений. Да, он был большим и покрытым шрамами, но он никогда не причинит ей боль. Он позаботиться о ней.

Используя ее реакции в качестве ориентира, он узнал, какие прикосновения ей по душе. Её дыхание вырывалось урывками, ее руки сжимали в кулачках его шкуру, ее кожа блестела от пота. Она вся сияла. Все, что он мог сделать, это наблюдать и помочь ей достичь освобождения. Он даже не возражал против того, что, как только она получит удовольствие, у нее может пропасть желание спариваться с ним. В тот момент он не остановился бы ни за что на свете.

— Сделай это, расслабься, — сказал он ей, урча и мурлыкая, словно звук его голоса мог помочь. По тому, как она заглянула ему в глаза, он понял, что это сработало. Черты её лица исказились, она еле слышно вскрикнула, и он почувствовал, как ее лоно затрепетало под его рукой, притягивая и маня. Он задумался, имело ли для нее значение, был он внутри нее или нет. Он подозревал, что ощущения, которые охватят его ствол окажись он в ней многое изменят.

Наоми на мгновение затаила дыхание, затем внезапно прижалась губами к его губам, какое-то время посасывая их, после чего отпустила его и прижалась ртом к его челюсти, горлу, груди. Она двинулась ниже, его позвоночник натянулся, как струна, когда его ствол потерся о ее одеяние, а затем дернулся у ее живота, когда она продолжила лизать и посасывать его живот. Она взяла его плоть в руку и крепко сжала, пока усаживалась поудобнее. Одно это нежное сдерживающее прикосновение разошлось по его телу волнами жидкого огня, и он начал ерзать. Ее прикосновение было слишком легким, но он не стал бы делать то, что сделал со своим хвостом, и заставлять ее усиливать хватку. Он никогда не видел, чтобы его половой орган бы способен на то, что вытворял сейчас — стоял колом, опухший и покрасневший. Он боялся к нему прикоснуться, его руки были намного грубее, чем у нее. Она знала, что делать, а он нет.

Наоми провела рукой по его члену снизу до верху, и он застонал, открыв рот и лишившись дыхания. Она добавила другую руку, нежно массируя. Он чуть не взмолился о пощаде. Если она не собиралась садиться на него верхом, он не желал этого чересчур мягкого прикосновения, сводящего его с ума. Она опустила руки к основанию его древка, и он застонал, приподняв бедра навстречу её хватке. Затем ее руки исчезли, и он с тревогой взглянул на нее, когда она приподняла ногу, разъединив их тела.

Он лихорадочно пытался найти решение, которое заставит её вернуться, но вдруг понял, что она снимает с себя одеяния, и замер, наблюдая за происходящим. Она распахнула ткань, растянув ее на бедрах, и спустила вниз, открыв его взору участок шерстки, покрывавший ее лоно, на несколько оттенков темнее кожи, но в тон ее гриве. Ей пришлось сесть, чтобы снять ткань с ног, и он забеспокоился о ее обнаженной коже, соприкоснувшейся с землей. Он позволил бы ей сесть на него, если бы она захотела.

Наоми бросила ткань рядом с собой и снова посмотрела на него, закусив губу. Крол не знал, что у неё на уме, но он страдал без нее. Он протянул руку, и она, сверкнув зубами, приняла ее, он поддержал ее, когда она снова забралась на него, ее колени едва касались земли с обеих сторон, а лоно теперь было открытым и влажным там, где касалось его кожи. Он понятия не имел, подойдут ли они друг другу, это казалось невозможным. Если бы он не повстречал других, Связанных с духами самцов, он снял бы с себя Наоми из страха причинить ей боль.

Она положила руки ему на живот, чтобы приподняться, сдвинулась назад и, взявшись за его ствол, расположила его под собой. Она окинула взглядом его лицо, словно проверяя его мнение об этом, но он ничего не мог поделать, только наблюдать. Он чувствовал ее жар, как будто ее тело взывало к нему. Она немного опустилась, головка его древка вошла в ложбинку ее тазовой кости, затем она потерлась о него своими влажными складками. Крол извивался, лежа на лесной подстилке, листья и ветки лишь смутно ощущались сквозь его шкуру, кустарник рядом с ним источал аромат. Он попытался сосредоточиться на окружавших его вещах, чтобы отвлечься, но это было бесполезно, его разум, тело и душа были привязаны к ней и ее следующему шагу так же крепко, как если бы они были частью одного целого.

Наоми снова подвела его к своему естеству. Он чувствовал податливость входа в её тело, но знал, что не стоит давить. Королева сама должна была это сделать. Не торопясь, она перенесла большую часть своего веса ему на плечи. Он почувствовал толчок, давление, после чего что-то поддалось, и он вошел в ее тело. Богиня. Она была такой тугой и горячей. Если бы то, что осталось от его хвоста, могло дотянуться до его рта, он бы откусил его во второй раз. Как бы там ни было, он просто бил им о землю, глухие удары не помогали облегчить ситуацию, его наизнанку выворачивало от удовольствия.

Его Королева двигалась мучительно медленно. Время от времени она останавливалась, чтобы перевести дыхание, и смотрела на него с выражением сосредоточенной решимости на лице. Он чувствовал трепет внутри нее, которая длилась несколько мгновений, как будто она заставляла себя расслабиться. Возможно, он был слишком велик для нее. Она выглядела не особенно довольной этим фактом. Но он не знал, сможет ли выйти из нее. Ему казалось, он не получит свой возбужденный орган обратно, если попытается вынуть его. Он вполне мог представить, как та половина, что была внутри нее, растворилась в ее плоти, соединив их вместе и отдавая ей желаемое. Крол знал, что это не сработает, все, что он мог чувствовать, — это обжигающую тесноту ее тела, он потерял контакт со своей плотью. Она снова сдавила его, и от нахлынувшего на него наслаждения он застонал и сжал руки в кулаки, пока боролся с тем, чтобы не вонзиться в неё глубже и не подмять под свое тело.

Она двигалась снова и снова, пока каким-то образом не села на него, а его ствол не исчез внутри нее. Ее дыхание было учащенным и поверхностным, она вспотела, он чувствовал, как дрожат ее бедра, но она радостно поджала губы, и провела руками по его животу. Он был не в лучшем состоянии, все его тело было настолько напряжено, что могло разорваться на части, а разум уже разлетелся на куски. И все же она выглядела такой довольной, что он не мог не гордиться ею. Он положил руки ей на бедра, обхватив ее за ягодицы, и притянул бы ее к себе, чтобы обнять, если бы был уверен, что это не причинит ей боли. К тому же, пока его жезл стоял внутри неё колом, он не был уверен, что она сможет лечь, так что не станет это проверять.

Он заурчал для нее. Похоже, ей нравилось, когда он так делал. Он сожалел, что не мог уменьшить размер своего древка и доставлял хлопоты.

Какое-то время они ждали, проводя руками по телам друг друга, пока Наоми снова не собралась с силами и не приподнялась, утягивая за собой его ствол. Не было никакого ощущения разрыва или какой-либо боли, поэтому Крол заключил, что на самом деле они не слились воедино, это было просто ощущением. С одной стороны он испытал облегчение, увидев его снова, а с другой — был озабочен тем, чтобы глотнуть воздуха и справиться с ощущением обволакивающих его стеночек. Она лишь немного сдвинулась, обнажив только основание, после чего снова опустилась, и, ох, это было еще хуже. Крол рыкнул, изогнув губы в оскале, пока наблюдал за тем, как ее тело поглощало его раз за разом, используя ради своего удовольствия. Наоми ахнула и закатила глаза. Она крутанула бедрами и захныкала. Его ствол, возможно, было трудно принять поначалу, но теперь она, казалось, наслаждалась им. Каждое ее незначительное движение испытывало его на прочность, но он не двигал бедрами, позволяя ей использовать его.

Она снова приподнялась, на этот раз еще выше, и когда снова опустилась, они оба застонали. Крол не мог удержаться и вонзил пальцы в её кожу, побуждая ее немедленно подняться. Она позволила ему это, двинувшись вверх, пока внутри нее не осталась лишь головка его древка, а затем снова опустилась на него. Ее движения становились более плавными, легкими, и по мере того, как ускорялись её фрикции, влажный звук соприкосновения их тел становился громче, сопровождаемый стонами, возгласами и выкриками. Каждый раз, когда она покидала его, Крол спешил вернуть ее обратно, обнаружив, что теперь, когда он знал, каково это — оказаться внутри нее, он предпочитал это всему остальному.

Вместе они двигались все быстрее и быстрее. Крол утратил контроль над своим телом, а может просто стал меньше обращать на него внимание. Он согнул колено и уперся одной ногой в землю, чтобы встречать ее толчки. Удерживая её за бедра и насаживая на себя, он рычал, ерзал и извивался. Приподняв голову, он заметил, что безумие Наоми возросло, она кричала с каждым толчком его возбужденной плоти. Она схватила его за запястья и крепко сжала, впившись в них кончиками пальцев, но он едва это заметил. Он чувствовал, как в нем нарастало нечто неистовое, некая сила толкала его вперёд, лишая контроля, словно он не мог остановиться, даже если бы захотел.

Он понял, что близок к кульминации, но не знал, близка ли она. Отвести руку от ее бедра было все равно что раскрошить камень, но он сделал это, прижав большой палец к ее лону, отыскав маленький твердый бугорок, который доставлял ей удовольствие ранее. Он видел, как наполняет ее, растягивает, и это зрелище принесло ему иной вид наслаждения, как резкий толчок, который навел его на мысль, что он очень близок к финалу. Наоми застонала еще громче, когда он стал выводить неуклюжие круги большим пальцем, придвинув ее бедра к себе и слегка изменив угол проникновения. Он наблюдал за тем, как напрягались мышцы ее бедер и живота, пока она скакала на нем, а затем она внезапно с криком остановилась, все ее тело застыло. Он толкнулся в нее и почувствовал давление, почувствовал, как пульсировала ее плоть, пока она сжимала его снова и снова.

Он зарычал, но она не двигалась, а ему это было необходимо. Он сел и обхватил ее руками, образовав вокруг нее защитную клетку, когда перевернул их одним махом, уложив ее на землю и накрыв собой. Он перенес их вес на предплечья и вошел в нее, ее ноги обвились вокруг его талии. Наконец он мог двигаться так быстро, как хотел, прошло несколько секунд, после чего его позвоночник и хвост стало покалывать, а мешочек под древком туго натянулся, и он с ревом взорвался, усилив толчки, даже когда его семя потоком хлынуло наружу. Он пульсировал снова и снова, бедра дрожали, а тело будто сковало. Этому не было конца и края. К тому времени, как он пришел в себя, усталый и растерянный, он уже практически распластался на ней, похоронив ее под своим огромным телом.

Он с ужасом осознал, что натворил, оттолкнувшись от нее, разделив их тела так резко, что она вздрогнула, и он ощутил щемящую тоску от потери. Его пятки заскользили по рыхлой смеси листьев и веток на земле, когда он отскочил, чтобы увеличить расстояние между ними, но он зацепился за куст и упал, сильно ударившись головой о дерево позади себя. Он в ужасе уставился на нее, когда она медленно села, скромно сведя ноги вместе. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.

Он знал, что существовала причина, по которой Королевы были намного крупнее самцов. Он бы никогда не смог сбросить с себя самку его вида. Наверно, она в ярости.

— Я… прости, я не хотел… я… — он оборвал себя на полуслове, заметив, что его извинения были напрасны, выражение ее лица не изменилось. Обычно он не утруждал себя попытками объясниться с ней, но он отчаянно пытался спасти себя и ее мнение о нем, спасти то, что у них было.

Наоми заправила волосы за ухо и опустилась взгляд на землю. Она не выглядела рассерженной. Она выглядела… обиженной? Ее губы задрожали, и она зажала их между зубами.

Крол бросился к ней, затормозив на расстоянии вытянутой руки, потянувшись к ее лицу. Он опозорил себя. Он был недостоин прикасаться к ней. Он мог причинить ей боль. Вероятно, уже причинил. Но она была расстроена, а он был единственным, кто мог ее утешить, поэтому он должен был попытаться. Это был его долг.

Он прикоснулся пальцами к ее лицу, но она отпрянула. Тогда как-нибудь нежнее. Он прижался губами к ее волосам. К ее уху. К ее плечу. К ее щеке. Она украдкой взглянула на него. К ее носу. Она потянулась навстречу к его губам. К ее устам. Она взяла его лицо в свои ладони.

Ох, он был дураком, идиотом и бесполезным оправданием самца, который не мог контролировать себя, когда должен был, но он был полностью в ее власти. Он чувствовал это, не было ни единой частички его тела, которая не принадлежала бы этой маленькой темнокожей самке.

Да поможет ему Богиня.

Глава 27

Наоми понятия не имела, что там произошло. Крол отскочил от нее, как ошпаренный, а потом вернулся и поцеловал ее, как будто совершил ошибку. Она приняла его поцелуи. Ее тело все еще было разгорячённым и напряженным, мышцы немного болели, а на коже проступили капельки пота. Она чувствовала его сперму между ног, смешанную с ее влагой.

Это был потрясающий секс. Его член был таким огромным, что ей приходилось соблюдать осторожность, когда он в нее вошел. Прошло уже больше года с тех пор, как у нее в последний раз была близость. Никто и никогда не заставлял ее чувствовать себя настолько наполненной, словно он ей перекрыл доступ кислорода. Стоило ей слиться с ним подобным образом, и она затрепетала. Ему даже делать ничего не приходилось, просто надавливать снизу, пробуждая все нервные окончания сразу. Он явно был крупным парнем, выше и лучше сложен, чем все, кого она встречала в реальной жизни на Земле, но когда она впервые увидела его эрекцию, она подумала, что наступило Рождество.

Она не ожидала, что он просто ляжет, но была благодарна ему за это. Если бы она не контролировала процесс, если бы он вонзился в нее так же мощно, как в конце, у нее бы наверняка были внутренние разрывы. Он мог быть свирепым, когда хотел. Она вспомнила, как он рычал, когда насаживал ее на себя. Это была самая сексуальная вещь, которую она когда-либо видела. Его тело и так было впечатляющим, но когда она наблюдала за тем, что делала с ним, как его внимание было сосредоточено на том, чтобы соединить их тела, он был словно… человек с другой планеты.

Она хотела это повторить, она хотела испытать все, что он мог ей предложить, все те способы, которыми она могла заставить его потерять контроль. Но не сразу, она сомневалась, что ее влагалище выдержит еще один раунд.

Наоми отстранилась от его нежного, успокаивающего поцелуя, с трудом поднялась на ноги, наклонилась, подхватила шорты и надела их. Крол тоже встал, и Наоми невольно рассмеялась, увидев обеспокоенное выражение на его лице, пока стряхивала листья с его шерсти. Он возвышался над ней на целую голову, но она не понимала причину его беспокойства. Она чувствовала легкое жжение в том месте, где он ее растягивал, и тут же возбудилась. Да, он был впечатляющим.

Она огляделась в поисках лифчика… и не нашла его. Она наворачивала круги, заглядывая под каждый куст и даже осмотрела ветви над головой. Ничего. Она уперла руки в бока. Наоми не возражала пощеголять перед Кролом в таком виде, но не хотела столкнуться с кем-то другим. Ей придется быть очень осторожной на обратном пути в деревню, если она сможет вспомнить дорогу. Она снова огляделась. Она привела их сюда в некоторой спешке.

Наоми выбрала наиболее, как ей казалось, верное направление и пошла, Крол следовал за ней. Если бы их первый раз случился не на земле в лесу, ей бы захотелось немного потискаться, но она боялась, что их обнаружат, к тому же им нужно было вернуться к Риллу. Она скучала и беспокоилась о нем, и ей хотелось пообжиматься с Кролом дома. У нее были свои сомнения насчет площадки, но это было самое близкое, что у них было.

Они нашли пруд, и Наоми продолжила путь с руками, прижатыми к груди, на всякий случай. Крол не отставал от нее, пока они кружным путем обходили поляну, пытаясь понять, как попасть на нее незаметно. Она услышала детский лепет и женские голоса, заметила Рут с Ариком на коленях, Мойру и Крану, сидящих в тесном кругу и болтающих на солнцепеке. Она колебалась, не желая быть обнаруженной, но нуждаясь в их помощи. Наоми прикусила губу.

Крол фыркнул и потопал к ним.

— Подожди! — зашипела она ему вслед, но не смогла удержать его руками. Все, что она могла сделать, это наблюдать, как он вышел из-за прикрывающих их деревьев и подошел к группе. Крану поднял на него взгляд. Крол что-то произнес и указал на нее, Наоми нырнула за дерево.

— Наоми? Ты там? Тебе нужна помощь? — услышала она, как позвала ее Рут.

Она поморщилась.

— Эм!… Привет, Рут, я… Я потеряла свой… лифчик. — Она услышала заливистый смех Мойры, а также несколько гортанных ворчаний мужчин.

— Ты потеряла лифчик? О Боже, — отозвалась Рут, приглушенным голосом, едва подавляя веселье. — Я уже иду. — Наоми услышала, как хрустнули ветки и зашуршали листья. — Где ты?

— Здесь, но… — Наоми не успела договорить, как из-за дерева появилась Рут, а за ней Крол. — Привет. — Как человек, проводящий много времени в лагерях и лесах, она привыкла к раздевалкам общего пользования и отсутствию приватности. А вот это было чем-то новеньким. Она не удержалась и взглянула на Крола.

— Проблема ясна, — объявила Рут. Ее улыбка была доброй, но она по-прежнему сдерживала смех. — Интересно, как тебе это удалось? — хихикнула она, не давая Наоми отвести взгляд. — Он потерялся или… порвался? Такое случается.

Наоми почувствовала, что краснеет.

— Я просто потеряла его.

— Ладно, я тебе что-нибудь принесу. Затем мне придется пройтись по магазинам.

— По магазинам?

Рут покачала головой, словно вспомнила что-то, и улыбнулась сама себе.

— Просто поднимусь на корабль за кое-какими припасами. Я достану тебе какую-нибудь одежду, подожди пока здесь, и я тебе что-нибудь принесу. — Она отвернулась и направилась обратно на поляну.

Когда Рут проходила мимо Мойры, Наоми услышала, как та снова рассмеялась. Наоми покраснела еще сильнее и опустила глаза. Крол издал тихий звук, который на этот раз Наоми приняла за вопрос и взглянула на него.

— Это не твоя вина, — сказала она, покачав головой и одарив его улыбкой. Он коснулся ее руки кончиками пальцев, проведя ими до ее локтя. Когда он снова посмотрел на нее, она попала в плен его глаз. Они были похожи на бездонные озера, отражающие Луну в ночном небе. Интересно, кем они с Кролом теперь приходились друг другу? Она не сожалела о том, что они сделали, но ей было любопытно, что он думал о ней сейчас. Когда он прикоснулся к ней, раздался утробный тихий рокот, похожий на мурлыканье, и она задрожала. Ей необходимо что-нибудь надеть и быстро.

Через несколько минут Рут вернулась с футболкой, которую одолжила ей ранее, и Наоми повернулась к ней спиной, чтобы ее надеть. Она была рада наконец-то опустить руки, локти болели изнутри. Когда она обернулась, Рут смотрела на нее, скрестив руки на груди и склонив голову набок.

— Итак?.. — подначивала она.

— Итак. — Наоми обычно не делилась личным.

— Ты и Крол!

Наоми вздохнула и пожала плечами, пытаясь подобрать нужные слова. Не было смысла отрицать очевидное, но она не хотела раздувать из мухи слона. Это касалось ее и Крола, а не Наоми и других женщин. Если они с Кролом даже не были уверены в том, какие у них сейчас отношения, как она решится объявить о том, что теперь она инопланетным образом стала его женой, что она вступила в их маленький клуб? Для неё Крол до сих пор был ближе, чем Рут или Мойра, поэтому ей не хотелось делиться тем, что недавно произошло, только ради того, чтобы их потешить.

— Для меня все это непривычно, — произнесла она наконец. — Я все ещё приспосабливаюсь.

— О, хорошо, — сказала Рут, опустив руки и улыбнувшись. — Мы все там были. — Она взяла Наоми под руку и повела ее обратно на поляну. Она больше не задавала никаких вопросов, и Наоми стало неловко за то, что она посчитала Рут слишком любопытной. Она должна была помнить, что они с Мойрой приняли Наоми в свой дом, неизвестно, где бы она сейчас была.

Мойра одарила ее широкой красноречивой ухмылкой, когда она села, и кивнула.

— Добро пожаловать в клуб, — возвестила она.

— Спасибо, — пробормотала Наоми, пытаясь натянуть подол футболки на бедра. Ей казалось неправильным принимать их поздравления. Ей не нравилось, что эти женщины считали случившиеся неизбежным. То, что произошло между ней и Кролом, было для нее чем-то особенным, и она изо всех сил пыталась смириться с тем, что эти женщины первыми решились на близость. Она переспала с инопланетянином! Вполне возможно, что она влюбилась в него! Ей нужно было время, чтобы прийти в себя и привыкнуть к этому факту. Для нее это было чем-то экстраординарным, но для Рут и Мойры это было совершенно обыденным явлением.

Все жизненные устои Наоми пошатнулись, но другие женщины говорили об этом так, словно это не было проблемой. В то же время они были единственными, кто мог понять, через что ей пришлось пройти. Все было очень запутанно.

Крол сел позади нее, опершись на руку. Она слышала, что он дышал тяжелее обычного, и чувствовала исходящий от него жар. Она гадала, болен он, или ему потребовалось столько времени, чтобы физически восстановиться после их… нагрузок. Не то чтобы он был не в форме. Но ей не хотелось оборачиваться и осматривать его, пока за ней наблюдала Мойра. Ее кожу покалывало от осознания происходящего. Впрочем, в этом не было ничего необычного. Крану развалился позади Мойры почти в идентичной позе, которую принял Крол.

Наоми услышала, как Крол фыркнул, а потом лег, и не смогла удержаться, чтобы не проверить его. Он выглядел совершенно здоровым, если не считать блестящих капель пота на груди и выражения его лица. Обычно он был отстраненным, но сейчас выглядел явно истощенным, как будто устал или ослаб от чего-то. Он закрыл глаза, затем снова открыл, как будто не хотел упустить её из виду.

— Ребята, я пойду принесу Кролу что-нибудь поесть, — бросила Наоми, стараясь говорить непринужденно, но сумев скрыть беспокойство на лице, когда вскочила на ноги. Крол попытался подняться, и ей пришлось остановиться и жестом велеть ему оставаться на месте.

Крану что-то прорычал, а Крол что-то проворчал в ответ, затем снова лег и сказал то, что казалось полноценной фразой. Крану рыкнул. Наоми хотелось узнать, что это значит. По крайней мере, у Крола появились друзья.

Она отступила на несколько шагов, подумав, что Крол успокоился, но он снова приподнялся и потянулся к ней, сомкнув руку вокруг ее лодыжки.

— Я схожу, — предложила Рут, передав Арика Мойре. Малыш беззаботно залепетал. Наоми удивилась, почему Крол не отправился на поиски Рилла, как только они вернулись на поляну. Она предположила, что Рилл по-прежнему был с остальными членами племени, потому что Грон и Тройи ещё не вернулись, но куда они ушли и почему Крол не волновался по этому поводу, оставалось загадкой. Ей пришлось принять на веру то, что все было в порядке.

Наоми опустилась на колени рядом с Кролом и погладила его по руке.

— Он такой горячий, — сказала она обеспокоенно.

— Оуууууууу, — произнесла Мойра так, словно только сейчас кое-что вспомнила. — Возможно, все дело в загадочной стоячей болезни.

— Какой болезни? — Наоми резко обернулась, чтобы глянуть на нее. Не к добру это. Если у Крола был жуткое инопланетное венерическое заболевание, для нее было уже слишком поздно. Она лишь надеялась, что Крол был таким не из-за аллергии на нее или что-то в этом роде.

— Тройи серьёзно заболел до того, как мы впервые переспали. Крану тоже не был здоров на сто процентов. Рут рассказывала, что и Грон вел себя странно, хотя в то время её посещали другие мысли. Возможно, с ними просто что-то происходит.

— С ним все будет в порядке?

— О да, с ним все будет в порядке. У Рут есть теория… — Мойра заметно смутилась.

— Какая?

— Рут считает, что Тройи так сильно заболел, когда с Крану и Гроном было все более или менее в порядке, потому что меня не было рядом. Он оправился, как только я пришла.

— Ну и что? Я ведь здесь, — заметила Наоми.

— Да, и он, похоже, более-менее в порядке. Но если ты хочешь его излечить, по словам Рут, ты должна… трахнуть его в этом состоянии.

— Что?!

— Знаю-знаю?! Не первое, что приходит на ум, когда твой мужчина болен, но…

Рут вернулась с кокосом в одной руке и несколькими фруктами, прижатыми к ее телу другой. Она плавно опустилась на колени и разложила все это на траве, потянувшись за каменным инструментом, которым вскрывала кокосовые орехи.

— Что за «но»? — спросила она, воткнув острие в скорлупу, затем вытащила его и передала Наоми.

— Я рассказываю Наоми о твоей теории возникновения стоячей болезни.

Рут бросила на Мойру порицающий взгляд.

— Я не так это называю.

— Как не называй, факт остаётся фактом. Недвусмысленный симптом — это стояк, который не прекращается, верно?

Рут вздохнула и повернулась к Наоми.

— Т'Лакс говорил мне, что самцы Гэндри спариваются с одной самкой на всю жизнь. Болезнь Тройи стала первой, когда я увидела, чтобы кто-то из Гэндри болел без видимой причины, поэтому я начала размышлять над этим. Крану и Грона тоже немного лихорадило, примерно в то же время, когда они…

— Готовы были спариться? — подсказала Мойра.

— Я просто подумала, что, быть может, это что-то вроде горячки, например, течки. — Рут пожала плечами, словно это была всего лишь научная гипотеза. — Если тоже самое происходит и с Кролом, то время выбрано неслучайно.

— Подожди, они спариваются только с одной самкой?

— Так сказал Т'Лакс.

— Тогда… почему он спарился со мной?..

— Что ты имеешь в виду? — спросила Рут. Они с Мойрой выглядели растерянными.

— Если они спят только с одной самкой, а он спал со мной, тогда… откуда взялся Рилл?

Какое-то время три женщины просто переглядывались друг с другом, как в мексиканском противостоянии, в поисках ответов, которых ни у кого не было.

— Верно подмечено, — сказала Рут. — Это рубит мою теорию на корню. Возможно, Т'Лакс ошибался.

— Значит, причина не во мне? — спросила Наоми, озабоченно глянув на Крола. Он встретился с ней взглядом, выражение его лица было пустым и непроницаемым, словно ничего не происходило, и для него было совершенно обыденным валяться на траве посреди дня. Она протянула ему кокос, и он с трудом принял положение, в котором мог его удержать, перекатившись чуть ли не на живот.

— Если так, то это похоже на вопрос, кто появился раньше: курица или яйцо, — сказала Рут.

— Он возбудился, потому что вы трахались, или вы трахались, потому что он возбудился? — пояснила Мойра.

Рут, должно быть, заметила проблеск вины на лице Наоми.

— Возможно, это не то, чем кажется, — напомнила она ей.

— Есть простой способ это выяснить, — пропела Мойра, поиграв бровями.

Женщины посмотрели на Наоми, явно намекая, что проверять — ее работа. Наоми была рада этому. Как бы глупо это ни звучало, она была собственницей и не желала, чтобы другие женщины смотрели на оснащение Крола. Она знала, что это неизбежно, что они, вероятно, уже видели его во всей красе, учитывая, что он все время расхаживал голым, но она могла, по крайней мере, приберечь его возбужденное состояние для себя.

Она поневоле застонала, затем сосредоточилась на Кроле. Он лежал так, что его бедра были повернуты к земле, а нога согнута, чтобы поддерживать вес, скрывая его член. Его хвост лениво скользнул позади него. Она передала ему фрукт, и он, не сводя с неё глаз, положил его рядом со своей рукой и начал есть. Она снова положила свою ладонь ему на руку, запустила пальцы в его мех, и по его плечу и спине пробежала заметная дрожь, вплоть до хвоста, который стукнул по земле, словно ударил по боковой стенке телевизора, чтобы убрать помехи. Он снова взглянул на нее, наблюдая так, словно ее следующее действие было жизненно важным.

— О да, он возбуждён, — выдала Мойра. — Он хочет тебя.

Наоми бросила на нее хмурый взгляд.

— Я еще не посмотрела.

Было трудно найти правильный ракурс. Она могла либо нагнуться и заглянуть под него, либо попытаться сдвинуть с места. С её стороны это было бы не тактично.

Мойра спасла ее.

— Почему бы тебе просто не отвести его наверх? Он в любом случае болен. Выглядит так, будто ему нужно прилечь, и, честно говоря, я не хочу знать, на что способен его член.

— Трое — это толпа? — поддразнила Рут. Мойра показала ей язык.

Наоми ухватилась за возможность выбраться оттуда. Что бы ни случилось с Кролом, она хотела позаботиться о нем наедине. Она встала и потянула Крола за руку, удивившись, когда он на мгновение оперся на нее, поднимаясь. Она ничего не могла с собой поделать и взглянула на его промежность, похоже, Мойра была права. Он не был полностью возбужден, но и не был абсолютно равнодушен. Его хвост плотно обвился вокруг бедер, как будто он хотел себя прикрыть, но этого было недостаточно, и он зарычал, даже несмотря на то, что стоял слишком близко.

— Мы освободим этот район! — крикнула Мойра им вслед, когда они направились к площадке. — Обеспечим вам немного уединения!

Наоми не ответила и не оставила Крола без поддержки своих рук, ее щеки пылали. Она не хотела, чтобы они думали, что она собиралась заняться сексом, но если Кролу это было необходимо, она это сделает. Мысль о том, что он заболел после секса с ней, пугала ее и вызвала вопросы, на которые у нее не было ответов. Если бы они были одни, она бы узнала, чего он хотел, вместо того, чтобы получать дозированную информацию от других, более опытных.

Крол собрался с духом, прежде чем подняться на площадку без ее помощи, но тут же лег, как только добрался до места. Наоми огляделась, но уже знала, что ничем не может помочь. Она опустилась на колени рядом с ним, пытаясь прочесть выражение его лица, и он взял ее руку и прижал к своей груди.

— Да что с тобой такое? — прошептала она, нежно убирая волосы с его лица свободной рукой.

Крол заурчал, затем поднял голову и потянулся к ней. Раздираемая противоречивыми чувствами, она толкнула его обратно. Но он схватил ее за бедра и потянул на себя, устраивая на животе. Наоми узнала это движение. Похоже, Мойра была права, он снова хотел заняться сексом. Наоми бросила на него укоризненный взгляд. Он не мог просто тянуть её на себя, когда ему заблагорассудится.

Она оглянулась назад. Теперь он был полностью возбужден, его огромный член был толстым и стоял для нее колом, слегка изгибаясь к тому месту, где она сидела. Он ударит ее по пояснице, если она отодвинется на несколько дюймов.

Проблема была в том, что она сомневалась, сможет ли так скоро снова решиться на близость. Она все еще чувствовала жжение в мышцах там, где они были растянуты всего несколько часов назад. Такой член требовал особой подготовки, и если это действительно была своего рода горячка, то было бы лучше сосредоточиться на том, чтобы как следует его измотать. Ее влагалище разорвется раньше, чем его член сделает своё дело, если она что-нибудь не придумает.

Наоми слезла с него, чтобы снять шорты, а затем оседлала его бедра. Крол наблюдал за ней, его дыхание участилось. Когда она уселась, ее холмик коснулся основания его члена, а его мех щекотал половые губы. Она была осторожна, чтобы не раздавить его яйца, наблюдая за его лицом и крепко обхватывая его тело своими бедрами, чувствуя напряжение, но ему, казалось, было все равно. Его хвост был полностью зажат и покоился под ним, но она услышала, как он ударился о площадку в ограниченном пространстве между его ногами. Его руки держали ее за бедра, нежно массируя и время от времени поглаживая.

Теперь ей было удобно. Она взяла его член в руку, прижав большой палец к нижней стороне, проверяя. Крол зарычал, откинув голову на площадку. Его хвост позади нее бил с таким остервенением, что пару раз шлепнул ее по заднице, но она не возражала. Наоми чуть не рассмеялась. Это было довольно мило. А всего-то нужно было прикоснуться к нему, чтобы свести с ума. Она добавила другую руку — ей определенно нужны были две — и осторожно потянула за его ствол вверх, кожа слегка сморщилась и собралась наверху, затем она двинулась вниз, головка его члена покраснела. Крол снова зарычал и провел по ее руке к плечу. Она заглянула ему в лицо, но он, похоже, не собирался останавливаться. Его глаза горели, как угли, выражение лица было напряженным.

Возможно, трение ее рук было слишком интенсивным, но она не могла его ослабить. Лишь изменить напор. Она скользнула еще ниже, чувствуя в себе небывалый задор. Обычно, если она собиралась отсосать парню, она беспокоилась о своей технике, о том, как она выглядела в процессе, когда делала это, как она справлялась по сравнению с его бывшими. С Кролом она чувствовала себя шаловливой и защищенной. Каждое её движение, казалось, сводило его с ума, особенно сейчас, когда он был во власти этой лихорадки, и он определенно не вел себя так, будто у него были какие-то ожидания или он был разочарован в ней.

Когда она немного отодвинулась назад и ее вес балансировал где-то над его коленями, она наклонилась вперед и кончиком пальца прижала его член к животу, который напрягался с каждым его вздохом и блестел от пота. Открыв рот с дерзкой улыбкой, она высунула язык и медленно облизала его член от основания до самого кончика. Он был солоноватым, горячим и атласно-мягким. Крол издал звук, похожий на сдавленное, непроизвольное скуление. Наоми это понравилось. Сдвинув палец, она позволила его члену подпрыгнуть и взяла головку в рот.

Она ни за что не смогла бы взять его целиком. Она должна принадлежать другому виду, возможно, змеиному. Но она кружила языком вокруг его головки, чувствуя, пробуя на вкус и исследуя. Она провела кончиком языка под уздечкой, затем вверх, чтобы пощекотать маленькую щелочку наверху. Крол застонал, убрав руки с ее тела, схватил и потянул себя за волосы, закрыв глаза. Одно из его колен задело ее, когда он начал сгибать ногу, но затем остановился.

Его хвост снова начал хлестать по площадке, задев её лоно на взмахе. Она начала хватать ртом воздух и задыхаться, почти заглотив его член, когда он проскользнул в ее горло. Она отстранилась и закашлялась. Крол наблюдал за ней, в тревоге потянувшись к ее плечу рукой, но она покачала головой.

— Я в порядке, — произнесла она. — Сделай это снова.

Она погладила его по животу одной рукой, пройдясь по твердым как камни мышцам под кожей, и улыбнулась, указав на хвост между ног. Кролу потребовалось мгновение, чтобы решиться на что-нибудь. Он осторожно хлестнул кончиком хвоста, но даже не задел ее. С пылающим от смущения лицом, Наоми указала на свою промежность, пытаясь намекнуть. Переводя взгляд с ее лица на свой хвост, Крол медленно поднял кончик хвоста и коснулся им ее лона.

Наоми поерзала. Мех был немного щетинистым, но приятным. Ей казалось, что она занимается сексом на меховом покрывале. Хвост Крола надавил чуть сильнее, дав ей почувствовать форму плоти под шерстью. Он не спеша приласкал ее клитор, щелкнув по нему, а затем в мгновение ока исчез.

У неё внутри все затрепетало, а внизу живота разлилось тепло. Это было волшебно. Она кивнула.

— Еще раз, — попросила она, снова склонившись над его членом, взяв его в руку и накрыв губами головку. Когда она закружила по нему языком, Крол резко втянул в лёгкие воздух, затем заурчал так тихо, что это скорее походило на мурлыканье. Он откинулся на площадку, и в этот момент его хвост вернулся и вновь стал извиваться и охаживать ее, твердый и теплый, как прикосновение его руки. Она почувствовала, что потекла. Расставив ноги шире по обе стороны от него, она была открыта и беззащитна перед давлением его хвоста, который неустанно двигался взад и вперед, пока не зашёл дальше и не потерся о ее клитор. Она сжала бедра, и хвост надавил сильнее.

Она разместила во рту как можно больше его плоти, а остальное накрыла руками. Он был просто огромным по толщине. Она начала ритмично посасывать и двигать головой, облизывая и сжимая его руками. Крол зарычал, но его хвост продолжал тереться о нее, вырывая из неё стоны. Его руки переместились к ее плечам, нуждаясь в том, за что можно было бы ухватиться, и он пропустил ее волосы сквозь пальцы. Пока она трудилась, его бедра начали подаваться ей навстречу, заставив ее откинуть голову назад после особенно резкого толчка. Он был слишком большим для глубокого минета. Никому из них не понравится, если он зайдет слишком далеко: ни Наоми, которая задохнется, ни Кролу, в которого точно вонзятся её зубы. Она посмотрела на него и положила руку ему на бедро, давая понять, что ему нужно лежать спокойно. Наоми подождала, пока он восстановит дыхание, чтобы она могла продолжить, и его хвост начал кружить по ней.

Было странным чувствовать себя облапанной его хвостом, пока его гигантский член был у нее во рту. Дело было не столько в том, что вытворял хвост, как он прикасался к ней, а в том, что это был хвост. Он был пушистым, хотя время от времени она ощущала гладкость шрама на конце. Голос в ее голове твердил, что она не должна наслаждаться этим, но она наслаждалась. Это был Крол, он прикасался к ней той конечностью, которой мог дотянуться в таком положении. Это не вызывало чувство отвращения, это было нежно и интимно. И после ее предупреждения он больше не пытался вогнать себя ей в рот, но скалил зубы и громко рычал.

Она хотела, чтобы он кончил. Она немного изменила хватку и начала усиленно работать язычком, тереться небом своего рта о его головку и сглатывать вокруг него. Он рычал и пыхтел, как Харлей, затем одна из его большущих рук опустилась поверх ее и сжала сильнее, чем получилось бы у нее. Она дернулась назад, инстинктивно пытаясь высвободить руки, убежденная в том, что причиняет ему боль, но он уже кончал, мощные белые струи его семени выстреливали из-под их рук и оседали на его животе. Наоми ахнула, ее тело сжалось при виде этого зрелища, словно злилось, что это происходило не внутри нее. Теперь, поскольку он не был у неё во рту, Крол вколачивался в кулак, который соорудил поверх ее рук, выдаивая последние капли и заставляя ее не только чувствовать, как подергивалась его горячая, твердая плоть, но и как ее пальцы впились в его кожу.

Когда все закончилось, Крол дважды вздохнул, затем резко приподнялся и схватил ее за бедра. Он потянул ее тело на себя, пока она не оказалась на уровне его лица. Он лизнул ее, проникнув языком между ее складок. Она вскрикнула от шока и пронесшегося по её телу удовольствия, даже несмотря на то, что она неуклюже покачнулась, чтобы обрести равновесие. Наоми была уверена, что пнула его, прежде чем ее голени оказались на одной линии с его плечами, а ее ноги оказались под его руками. Хоть он удерживал ее на месте, инерция несла ее вперед, пока ее ладони не ударились о площадку над его головой.