Богиня не может ошибаться (СИ)

Глава 27

«Что я наделала, что я наделала, что я наделала? — беспрестанно повторяла про себя Росета, метаясь туда-сюда по спальне. — Если отец узнает, что я после всех слез и гневных слов, сказанных об Ингоре, согласилась устроить праздник, чтобы он смог инкогнито прийти ко мне, что он обо мне подумает? Какой позор!»

Росету никто не беспокоил. Увидев ее бледное лицо, и горевшие мрачным светом глаза, отец почел за благо оставить ее в покое, хотя ему очень не терпелось узнать, почему встреча, которая должна была продолжаться не более пятнадцати минут, затянулась на три часа. Он надеялся узнать об этом на следующее утро, но Росета и на другой день не вышла из своей комнаты.

«Надо написать Ингору письмо и уведомить его, что бала не будет! — решила Росета. Но тут же поняла, что передать письмо она сможет только через курьеров, а значит, о том, что она писала бывшему мужу станет известно всем. — Что мне делать?» — с тоской думала она. Не в силах больше мучить себя угрызениями совести, Росета пошла к отцу.

— Девочка моя! — всполошился Эдрус. — Какая ты бледная и невеселая. Что если нам устроить какой-нибудь праздник?

Росета с ужасом посмотрела на отца, потом, словно кукла кивнула головой и деревянным голосом сказала:

— Я хотела бы устроить бал на свой день рожденья. Бал маскарад, — уточнила она, — но наверно, уже не успеем все как следует приготовить, осталось всего чуть больше трех недель. — Росета, затаив дыхание, смотрела на отца, в эту самую секунду возложив на него свой выбор. Скажет отец, что уже поздно, значит, бала не будет. Скажет, что успеем — значит, так тому и быть.

— Да, времени мало, — согласился Эдрус. Росета облегченно вздохнула, хотя в груди что-то заныло от этих слов, — но ничего, — бодро продолжил отец, — балом займутся твои тети, и можно не сомневаться, что они все организуют вовремя!

Росета тихонько ахнула, и снова в груди заныло сердце, только теперь совсем по другому поводу.

«Как только я его увижу, скажу холодно и сухо… Ой, нет! Сначала сделаю почти незаметный реверанс, а потом скажу… Ой! А как же я скажу, если я решила выбрать маску, полностью закрывающую лицо?! — Росета задумалась над этой неожиданной проблемой и поняла, что придется надевать полумаску, оставляющей открытыми губы. Представив в такой же полумаске Ингора, Росета вдруг густо покраснела, поймав себя на мысли, что в полумасках очень удобно целоваться. — О чем это я думаю? — прикрикнула сама на себя Росета. — Я ему холодно скажу, что прошу немедленно покинуть бал… Ой, а трех платьев будет достаточно? Отец говорил, что будет официальней прием, потом бал, потом ужин. Как раз три платья. Какой же маскарадный костюм мне заказать? — мучительно задумалась Росета. — Он должен быть застегнут наглухо, а то еще вдруг Ингор подумает, что я хочу его соблазнить! Может что-то с плащом с глубоким капюшоном? — представив себя бродящей по балу в черном плаще, закрывающим лицо, Росета сразу оказалась от этой идеи.

Какие выбрать украшения? — думала она. — Что правильнее: выбирать украшения под платья или шить платья под украшения? Украшения, украшения, — какая-то мысль не давала Росете покоя. — Украшения — камни — ларец — подарок Ингора — вдруг выстроилось в голове Росеты стройной цепочкой. Она подскочила, как ошпаренная кошка. — Подарок Ингора! Я его так и не увидела!» — чуть не закричала она и помчалась в дворцовое хранилище, куда отправили откупную ее бывшего мужа.

Чтобы попасть в дворцовые подвалы, Росете пришлось сначала найти Хранителя ключей, потом казначея, потом отца, потом… двух стражей и только потом, всей этой «веселой» компанией они добрались до королевской сокровищницы.

— Это мое! — быстро сказала Росета, хватая плоскую коробку, лежащую поверх камней в ларце. Но, потом, не выдержав удивленного взгляда отца, смущенно пояснила: — Это подарок Ингора… личный, — еще больше смутившись, добавила она.

— В любом случае ты должна его показать, — строго сказал отец, и казначей подтверждая это, закивал головой, — если подарок ценный — артефакт, например, или драгоценности — он должен быть описан, занесен в картотеку и главное на него должны быть наложены чары, с привязкой к дворцу против похищения, и уничтожения, объяснил отец свое требование.

Как Росете ни хотелось рассмотреть этот подарок в одиночестве, пришлось смириться и показать его всем. Ничего не поделаешь, отец был прав. Скрипя сердце, Росета открыла коробку.

— А-ах! — восхитился казначей, отец промолчал и как-то странно нахмурился, Росета же просто замерла в удивлении.

— Выйдите! — вдруг резко приказал отец казначею. — Нам с дочерью надо поговорить наедине. — Дождавшись, когда дверь за казначеем плотно закрылась, отец участливо спросил у Росеты: — Доченька, что этот негодяй тебе сделал? — Почему ты об этом спрашиваешь? — потупившись, спросила она, удивившись словам отца.

— Степень вины мужчины определяется стоимостью подарка, — очень просто сказал отец, кивая на коробку. — Очевидно, Ингор совершил нечто совершенно ужасное. Если это так, ты должна вернуть ему подарок, подчеркивая тем самым, что не прощаешь вину.

Росета мгновенно схватила футляр, прижав его к себе. Отец без слов понял, что она не намерена возвращать подарок ни при каких обстоятельствах. Отец позвал казначея. Тот вернулся ни один, а в сопровождении мага. Это было правильно. Привязку драгоценностей лучше было произвести до того, как они попадут в руки оценщиков и ювелиров. И снова восхищение, теперь уже в глазах мага, подарком Ингора.

— Мне уйти? — деликатно спросила Росета, понимая, что процесс привязки лучше проводить без свидетелей.

— Нет, останься! — резко сказал Эдрус. — Эти драгоценности твои по праву, привязка будет осуществляться на тебя. К тому же ты моя наследница, — уже мягче сказал король, — выйдешь ты еще раз замуж или нет, я не хочу, чтобы твой возможный муж, наложил свои руки на твои богатства.

Росета согласно кивнула головой и протянула руку для пореза ритуальным кинжалом.