Болевой порог

Глава 11.

Когда утром Валентина Ивановна зашла в комнату, я тут же встала с кресла. Не умывалась и не чистила зубы, боялась, что за шумом воды не услышу, как мне принесут завтрак.

– Доброе утро, Валентина Ивановна, – старалась говорить спокойно, – скажите, я могу получить свой телефон. Мне очень позвонить нужно.

Женщина вскинула на меня удивленные глаза и аккуратно поставила поднос на стол.

– Об этом вам лучше спросить Олега, – ответила она, – позвать его?..

– Да. Позовите… пожалуйста…

Валентина Ивановна кивнула и скрылась за дверью. Я не притронулась к завтраку, пока не пришел Олег. А пришел он почти сразу же. И по выражению его лица я сразу поняла, что он уже знает о моей просьбе и что вынужден мне отказать.

– Вам не разрешено звонить, Ольга Игоревна, – опустил глаза в пол, будто это его вина.

– Олег!

Он снова поднял на меня взгляд, и я поняла – он неравнодушен ко мне. Бл@дь… и этот туда же… Уже давно не радуюсь заинтересованности мужчин во мне. Жизнь доказала, что ничего хорошего она мне не принесет.

– Олег, мне очень нужно позвонить!

– Не положено.

Я замешкалась, стоит ли говорить про бабушку. Не станет ли она рычагом давления на меня еще и в руках Шевца? А с другой стороны, она же уже сейчас изводится, пытаясь до меня дозвониться.

– Моя бабушка будет волноваться, – набрала в грудь побольше воздуха, – а ей нельзя, у нее сердце слабое.

– Я не могу… на этот счет у меня четкие указания…

С досады прикусила нижнюю губу и потерла пальцами виски.

– Ваш хозяин дома?..

– Уехал с утра… но я передам ему вашу просьбу…

– Передайте, пожалуйста! Это очень важно.

Через час мне сказали, что Шевц ответил отказом. Я бесилась. Металась из угла в угол, как зверь в клетке. Неужели в нем нет ничего человеческого? Просто позвонить бабушке и сказать, что я жива-здорова! Что в этом такого?

Она привыкла, что мы созванивались с ней раз в два дня. Раз в неделю Карманов разрешал мне ее навестить. И так продолжалось пять лет! А сейчас я даже представить боюсь, что скажет ей мой муж, если она решится позвонить ему.

– Послушайте, Олег! – обратилась к мужчине, когда он принес мне обед, – а телевизор мне тоже не положен?

– На этот счет никаких указаний не было… – спокойно проговорил он, складывая руки в замок.

– Так узнайте! – потребовала я, – по телевизору же я никому не позвоню!

– Я узнаю.

В тот день Олег больше ко мне не заходил. Остаток дня я провела, лежа на кровати. А чем еще я могла заняться в четырех стенах? Лежать на кровати, сидеть в кресле, смотреть в окно – выбор не велик. Постоянное одиночество, дефицит общения и замкнутое пространство сильно угнетали. Я чувствовала, что скоро начну сходить с ума.

На следующий день пошел снег. Не отрываясь, наблюдала, как мягкими хлопьями он ложится на землю, покрывая собой черные плешины, которые образовались в результате сильного ветра. Алабаи резвились, гоняя по заднему двору наперегонки.

Я улыбнулась. Хотела бы сейчас оказаться на их месте. Почувствовать свежий, девственно белый снег на своем лице, поймать снежинку на руку… Немного поколебавшись, открыла окно и припала к решетке. Ледяной ветер тут же ворвался в комнату, пробираясь морозом под тонкую тунику. Высунула руку за решетку, чтоб поймать снежинку и тихо засмеялась, когда удалось схватить целую горсть.

– Закрой окно! Идиотка!

Подскочив на месте, я повернулась на голос. Шевц. И его взгляд не предвещал ничего хорошего, впрочем, как и всегда. Решила не огрызаться, поэтому сразу закрыла окно и поправила штору.

– Дмитрий, – начала я, заставив себя назвать его по имени, – могу я попросить…

Он прошел к столу и швырнул на него белый конверт.

– Что это?.. – сердце застучало быстро – быстро, а ладони вспотели.

– Посмотри… – оглядел меня с ног до головы, а потом уставился прямо на грудь.

Я догадалась, что он заметил мои затвердевшие от холода соски, поэтому скрестила руки на груди и вскинула брови.

– Мой бюстгальтер сохнет после стирки, другого у меня нет… Что в конверте?

Шевц не ответил. Отошел на два шага в сторону, очевидно, давая возможность, самой посмотреть.

Когда документ из конверта оказался в моих руках, я забыла, как дышать. Перечитывала его снова и снова, и не могла поверить глазам. Как такое возможно?