Болевой порог

Глава 8.

Я вновь раздвинула шторы и выглянула в окно. Судя по всему, мои окна выходили на задний двор. Потому что внизу я увидела какие-то постройки. Вероятно, баня и гостевые домики. По вычищенным от снега тропинкам бегали алабаи. Невольно улыбнулась. Я любила собак. У Кармана тоже были, только ротвейлеры. И они ели с моих рук.

А тут алабаи… Мне нравилась эта порода. Большие, сильные и верные… А щенки у них какие?!Как медвежата!..

Любуясь собаками, я не услышала, как ко мне кто-то снова зашел.

– Кхм…

От неожиданности, я чуть не подпрыгнула на месте.

– Это вам… здесь одежда… – девушка робко замялась, – и… средства гигиены…

Сузив глаза, я изучала новую посетительницу. Это была светловолосая девушка, примерно моего возраста. Достаточно миловидной наружности. И я подумала, интересно, Шевц с ней спит или она здесь просто работает? Отогнав ненужные мысли, я приняла из ее рук два пакета и поставила их в кресло.

– Эмм… здесь есть ванная, вы можете пользоваться ею… – она показала рукой в дверь справа от входа.

– Хорошо… – буркнула я, поворачиваясь к ней спиной.

Ругаться уже не хотелось. Хотелось, чтобы она скорее ушла. И как только я услышала характерный щелчок, сразу же направилась в ванную. Нашла в стаканчике новую зубную щетку, и пока чистила зубы, огляделась.

Душевая кабина, стандартного размера ванна, унитаз. Все туалетные принадлежности, шампунь, гель для душа и даже какой-то крем. В общем, без излишеств, но все самое необходимое имеется.

Быстро проглотив завтрак, состоящий из каши с фруктами и тостов с маслом, вывалила содержимое пакетов на кровать.

Нет, я не собиралась носить то, что купил мне Шевц. Но мне позарез нужны были трусы. Те, что он испоганил в тот вечер, я больше не надевала. Они так и остались валятся на полу в той камере в подвале.

Среди всего тряпья нашла то, что искала и удивленно присвистнула. Ожидала увидеть что-то типа треугольничка и три ниточки, а нашла вполне себе приличные ажурные трусики, и даже пару хлопковых.

Отлично, то, что нужно… Кинула взгляд на остальную одежду и задумалась. Ничего страшного ведь не будет, если похожу в ней, пока моя одежда сушится. Она сильно нуждалась в стирке, а надевать на себя мокрые джинсы не вариант.

Вся одежда была домашней, не предназначенной для выхода. Поэтому, особо не копаясь, выбрала мягкие трикотажные брюки и белую майку.

Настроив воду в душевой, быстро разделась и встала под горячие струи. Мылась впопыхах, каждый раз вздрагивая от малейшего шороха, дверь в ванную изнутри не закрывалась, поэтому в любую минуту могли пожаловать гости.

Вымывшись, постирала свою одежду и развесила ее на полотенцесушителе. Решила, как только высохнет, сразу переоденусь.

После душа легла на краешек широченной кровати, укрылась шубой и сразу уснула. А проснулась, когда уже вечерело. В комнате царил сумрак, а на столе стоял остывший обед.

Через час пришла та блондинка, видимо, горничная. Принесла ужин и молча ушла. Все, больше в тот день меня никто не беспокоил. Просто лежать на кровати я устала, поэтому принялась шагами мерить комнату.

На душе скребли кошки. От неопределенности не находила себе места. Больше всего мучал вопрос, почему ничего не происходит. Версия с выкупом отпала сама собой, когда я узнала, кто меня похитил. Вряд ли Шевц нуждался в деньгах. А вот версия похищения с целью отжать у Карманова бизнес сейчас казалась мне более чем правдоподобной.

Я слышала, что о нем говорили. Якобы, для него законы не писаны. Может прибрать к рукам все, что угодно. Но какими методами… теперь я знаю.

Другой вопрос в том, что с Карманом этот фокус не пройдет. Ему наверняка проще завести себе новую зверушку, а меня поминай, как звали.

Так что, Шевца ждет большое разочарование, а меня… меня, скорее всего, уберут, ликвидируют, как бесперспективный проект… Или отпустят?..

Я села в кресло и, наклонившись вперед, запустила руки в волосы. Что, если найти к нему подход и уговорить отпустить меня?.. Пойдет он на такое?.. Нет, не пойдет, заложников не оставляют в живых.

Не то, чтобы я страшилась смерти… нет… За пять лет жизни с Кармановым не раз были случаи, когда я задумывалась о суициде. Но меня всегда останавливала одна мысль – что будет с моей бабушкой, если меня не станет. Она уже пережила смерть единственной дочери, мою смерть ее слабое сердце точно не выдержит.

Следующий день повторил предыдущий как под копирку. Завтрак принесла повариха. На этот раз, даже не подняв взгляда, поставила поднос и быстро вышла. Я хотела окликнуть ее, задать какой-нибудь вопрос, но не придумала, какой. Поэтому молча проводила ее взглядом.

Обед принесла горничная.

– Как тебя зовут? – спросила я хриплым от долгого молчания голосом.

– Вика… ой… Виктория…

– Ты здесь работаешь?

– Извините, – замялась она на пороге, – Дмитрий Александрович запретил с вами разговаривать…

Даже так? Боится, что я охмурю всех обитателей дома, и они, проникнувшись ко мне жалостью, помогут сбежать?..