Больше чем друзья

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Сожалею, но к нему нельзя, – донесся до Дилана О'Рурка протест секретарши за секунду до того, как дверь распахнулась. Он развернулся в кресле, готовый к встрече с настойчивым клиентом, но вместо этого увидел Кейт Дуглас.

– Кейт!

– Привет, Дилан, – улыбнулась она.

– Что тебе нужно на сей раз?

Кейт лучше сразу дать отпор. В детстве он не умел сказать этой леди «нет». Взять хотя бы тот случай, когда она попросила его помочь ей убежать из дома. Он до сих пор помнит нотацию, которую ему прочел отец по поводу этой невиданной выходки. После чего Дилан и прозвал ее Кети-озорница, чтобы знала, что ему совсем не обязательно повторять то, что проделывала она.

– В данную минуту – присесть, – Кейт уселась на диван, скрестив ноги. Серьги и цепочка на шее в тон длинным золотистым волосам, белое шелковое платье, белые шелковые чулки и белые кожаные босоножки – наряд, который, наверное, стоил больше, чем его первая машина. Белый цвет – в самый раз для офиса строительной компании.

Дилан покачал головой, не в силах сдержать улыбку. Обычная грязь не посмеет запятнать представителей старой знати вроде Катрины Дуглас. Золото может запылиться, но никогда не запачкается.

– Рада тебя видеть, – мягко произнесла Кейт.

– Взаимно. – И это было искренне. Кейт, безусловно, была избалованным ребенком из богатой семьи, но при этом она была настолько живой и веселой, что наверняка смогла бы выпросить последний стакан воды у затерявшегося в пустыне.

Но теперь он стал старше и уже не так податлив. Когда она к нему обращалась, он соглашался разве только на покупку билетов на какое-нибудь благотворительное мероприятие, но от всего остального отказывался. Однажды, например, ей пришло в голову выставить его на аукцион в качестве холостяка. От одного воспоминания Дилан содрогнулся. Он ничего не имел против того, чтобы сопровождать ее время от времени на вечеринки, но быть выставленным на аукцион? Ни за что.

– Так в чем дело, Кейт? – спросил он, полный решимости сразу выяснить суть ее прихода. – Очередное благотворительное мероприятие? Внести пожертвование могу, но участвовать не буду.

– Совсем нет. Кстати, с твоей стороны было некрасиво не прийти в прошлый раз. Предполагалось, что ты будешь моим кавалером.

– Неправда, я тебе сразу сказал, что не смогу пойти, но ты меня не слушала.

– Было так ужасно, так оскорбительно оказаться единственной дамой без кавалера.

Дилан почти угодил в ее ловушку, но вовремя заметил искорки в зеленых глазах.

– Несносный ребенок, – пробормотал он.

– Так почему ты не пришел?

– Я был занят. Да и тосты со срезанной коркой мне порядком надоели.

– Это не тосты, а сэндвичи.

– Они всегда пересушены. Благодаря тебе я посетил достаточное количество подобных мероприятий и точно знаю, что там весьма неуютно и всегда плохо кормят. Честное слово, Кети-озорница, у тебя самые скучные друзья в мире, не устаю удивляться, каким образом тебя угораздило познакомиться с ирландским иммигрантом и строителем.

– Если быть до конца точным, твои родители были иммигрантами, а ты родился уже в Америке.

– Ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать.

– Кроме того, ты владеешь строительной компанией и являешься преуспевающим бизнесменом, – добавила Кейт.

– Не делай из меня героя. Все равно я – строитель, а твои друзья не смогут отличить молоток от степлера.

– А может, их любопытство вызвано тем, что ты брат Кейна О'Рурка? – весело предположила она.

Дилан фыркнул. Его брат был одним из богатейших людей в стране, но в узком кругу снобов, к которому принадлежала семья Дуглас, недавно нажитые состояния не котировались. Безусловно, некоторые из незамужних дам надеялись на знакомство с Кейном.

К счастью, Кейн встретил по-настоящему милую и преданную женщину. Бет была просто замечательной, искренней и совершенно равнодушной к деньгам своего мужа.

– Или все просто хотят знать, что такой красавец делает рядом со мной, – предположила Кейт.

Она постаралась придать себе самый трогательный вид, но Дилан на это не купился. Ведь она выросла на его глазах, превращаясь из худой неказистой девочки в златовласую красавицу. Однако он насторожился.

– И когда ты меня не сопровождаешь, – продолжила она грустно, – готова поклясться, они думают, что ты нашел кого-то симпатичнее.

– Дай мне перевести дух, – проворчал Дилан. Он обычно не задумывался над тем, как расцвела Кейт. И даже не смог бы с уверенностью сказать, в какой момент это произошло. Казалось, еще вчера она была несносным ребенком, способным втянуть его в любую неприятность, и вот уже бросает мужчин одного за другим по всему Сиэтлу.

Кейт грустно посмотрела на свои ноги, пошевелив пальцами в босоножках. Дилан был старше всего на два года, но обращался с ней как с ребенком. Что бы она ни делала, это ничего не меняло. Она уже давно перестала надеяться, что однажды он посмотрит в ее глаза и обнаружит, что она – женщина его мечты, но он по крайней мере мог бы заметить, что она выросла.

Честное слово, это так раздражает. Она для него слишком незрелое, взбалмошное и испорченное существо из богатой семьи, которое могло быть только другом. Как же мужчины иногда бывают слепы, когда дело касается женщин.

Кейт вздохнула. После смерти отца Дилан почти не смеялся. Он слишком серьезно ко всему относился и нуждался в ком-то, кто хоть изредка мог его расшевелить. Вот она и взяла на себя эту роль. Если бы только он это понял, ей не пришлось бы доходить до безрассудства, стараясь привлечь его внимание.

Семья О'Рурк была частью ее жизни с тех пор, как она себя помнит. Она всегда восхищалась этими людьми, и Диланом в особенности. Кинан О'Рурк работал семь дней в неделю: пять дней – на лесопилке, два дня – помощником у ее родителей, но он всегда находил время для своих детей. В отличие от ее собственного отца, который родился богатым, никогда не работал и при этом едва ее замечал.

Тем временем Дилан принялся изучать бумаги на столе, всем своим видом показывая, что совершенно забыл о ее присутствии в его кабинете. У Кейт все сжалось внутри. Какой же она была идиоткой, полагая, что он поверит в то, что она – та единственная, и отчаянно полюбит ее.

– Дилан, – настойчиво позвала она.

Он поднял на нее глаза.

– Господи, откуда ты здесь взялась? – подмигнул он с улыбкой.

– Негодяй, – зарычала Кейт, притворяясь рассерженной. Она, конечно же, догадалась, что Дилан не забыл про нее, а просто разыгрывал. Его родители научили его вежливому обхождению.

Он положил бумаги обратно на стол и скрестил руки на груди.

– Ладно, малыш, шутки в сторону. Что тебе нужно? Итак, мы исключили благотворительность, но остается достаточно вариантов.

Кейт прикусила губу и постаралась придать себе невинный вид.

– Разве мне нужен особый повод, чтобы зайти навестить друга?

– Ха! – усмехнулся он. – Ты вспоминаешь о своем лучшем друге, только когда тебе что-то нужно. Хватит тянуть кота за хвост, выкладывай.

– Чтобы ты мог отказаться?

– Да, – рассмеялся Дилан. – То есть нет, я ведь не всегда тебе отказываю. На самом деле я говорю тебе «да» даже чаще, чем следовало бы. Ты просто испорченный ребенок, знаешь ты это?

– Как тебе больше нравится. – Она сморщила нос. Может, у нее и много денег и она испорченная, но она отдала бы последнее пенни, чтобы стать частью семьи Дилана. Они – настоящие, искренние и заботливые. А Дилан – ее лучший друг, хоть он этого и не понимает.

– Озорница?

Сделав глубокий вдох, она закинула голову назад.

– Мое имя Кейт или Катрина. Я уже давно перестала быть Кети-озорницей. – Дилан оставался единственным, кто до сих пор так называл ее, и она, в общем, не возражала, если бы он в самом деле не воспринимал ее как ребенка.

– Не виляй!

Конечно, она тянула время. Ему совсем не понравится то, что она задумала. Но если все преподнести аккуратно, он может согласиться.

– Несколько месяцев назад умерла моя бабушка.

Он кивнул. По его мнению, Джейн Элмира Дуглас была злой ведьмой, но Кейт любила эту старую летучую мышь.

– Да, шесть месяцев тому назад, – уточнил он.

– Совершенно верно.

– И? – мягко подтолкнул он.

– Ну, – замялась она, – а у меня в следующем месяце день рождения.

– Я помню. – Его лоб прорезала морщина. Удивительно, что она заговорила об этом. После того как ее родители забыли про ее шестнадцатилетние, она слишком чувствительно относилась к этой теме.

Она беспокойно пошевелилась в кресле, разглаживая юбку своего белого платья. Он ждал, зная, что рано или поздно, походя вокруг да около, она расскажет ему, в чем дело. В детстве его часто поражало, как она кружила вокруг него, словно яркая изящная бабочка над гусеницей. Теперь же он складывал руки, устраивался в кресле поудобнее и ждал, когда она куда-нибудь приземлится.

– Мой день рождения упоминается в бабушкином завещании. В этом и заключается проблема.

– Понятно. – Хотя пока что ему было ничего не понятно.

– Она оставила мне Дуглас-Хилл с условием, что я выйду замуж до того, как мне исполнится двадцать семь лет. Сейчас мне двадцать шесть, так что у меня не так много времени.

Поместье Дуглас-Хилл возвышалось над Сиэтлом словно мрачный ворон. Самое безобразное строение, когда-либо возводившееся. Дилан был внутри один раз, когда Кейт удалось заманить его на благотворительный вечер в пользу детей-инвалидов. Единственным удовольствием было наблюдать за тем, как она играла с детьми. Она умеет общаться с ними, когда-нибудь у нее наверняка будет собственная большая семья.

– Так тебе исполняется двадцать семь? – спросил он.

Кейт закатила глаза. Дилан был слишком умен, чтобы не догадаться, к чему она клонит.

– Да, мне скоро будет двадцать семь, и бабушка переживала, что я никогда не выйду замуж, поэтому поставила это условие в завещании. Я получу все документы на право собственности, пробыв год замужем. – Кейт от волнения скрестила пальцы, потому что то, что она собиралась сейчас сказать, было неправдой. – Она знала, что я пойду на что угодно, чтобы сохранить дом.

– Верно, ты его очень любишь.

Точно, она любила поместье настолько, что с радостью взорвала бы его. Ее бабушка не имела ни малейшего представления, что нужно внучке. Самым тяжелым в смерти бабушки Джейн было сознание того, что она всегда оставалась разочарованной в своей внучке, считая ее малоутонченной и недостойной наследия Дугласов.

– Ты вся в своего прапрадеда. Никакого уважения к нашему положению, – приговаривала бабушка Джейн, неодобрительно поджимая губы.

Кейт уже не помнила, когда впервые услышала это обвинение. Ушли годы, пока она наконец выяснила, собрав воедино все факты, что имела в виду ее бабушка. После того как умерла его жена, а дети выросли, Райкрофт Дуглас отправился на Аляску добывать золото. И даже тот факт, что он значительно увеличил состояние семьи, не уменьшил возмущения, что один из Дугласов стал вульгарным искателем приключений.

Кейт ужасно завидовала ему. Однажды она обнаружила его письма к сыну, написанные из лагеря золотоискателей. Он был по-настоящему счастлив, к неудовольствию своей чопорной невестки, которая все время забывала, что изначально Сиэтл был всего лишь пограничным городом, с годами превратившимся в столицу судоходства. Возможно, владельцы старых капиталов в Сиэтле проявляли такую настороженность из-за того, что, в отличие, например, от аристократии Бостона, их состояния были не такими уж и старинными, как им бы того хотелось.

Неважно, сейчас завещание бабушки Джейн давало ей шанс получить то, что она действительно желала, хотя сама бабушка вряд ли планировала что-либо подобное.

– Теперь ты понимаешь, в чем заключается моя проблема? – вопросительно произнесла Кейт.

Дилан кивнул.

– Более или менее. На то, чтобы выйти замуж, у тебя остается чуть больше месяца.

– И у меня нет никого подходящего на примете.

Неожиданно на его лице появилось подозрение.

– Подожди-ка, ты ведь не думаешь… Черт, это ведь не то, что я подумал?

– Но это было бы идеальным решением.

– Может быть, для тебя, для меня же это было бы настоящим кошмаром.

Ей даже не пришлось выдавливать из себя слезы, услышанное было достаточно оскорбительно, чтобы и вправду расплакаться.

– Как ты груб! Многие хотели бы жениться на мне.

– Так выйди замуж за одного из них.

– Им нужен настоящий брак, а мне необходим муж только на один год. – Слеза скатилась по ее щеке.

– Кетти-озорница, только не начинай.

Вторая слезинка последовала за первой.

– Мы – друзья, а друзья помогают друг другу.

– Но не в этом. Нет, не может быть и речи.

Тон, которым это было произнесено, не обещал ничего хорошего, и ей пришлось отступить. А она так надеялась, что это сработает. Но сдаваться она все равно не собиралась.

– Будет так ужасно потерять бабушкин дом. С ним связано столько семейных воспоминаний. Этот тяжелый деревянный паркет!

– Стисни зубы и найди себе мужа.

– Но это все равно что продать себя ради получения дома. – Она изобразила возмущение. – Как ты можешь предлагать мне что-либо подобное? – Ее возмущение не было наигранным, хотя во все времена женщины выходили замуж ради денег, положения в обществе или собственности.

Дилан сжал кулаки. Честно говоря, он был не в восторге от мысли о том, что Кейт придется выйти замуж за одного из тех напыщенных пижонов, что обычно крутились вокруг нее. Это вполне естественно, ведь он для нее был словно старший брат, а старшие братья, как известно, никогда не одобряют кавалеров своих сестричек. Но ее план был совершеннейшим безумием.

Кейт достала платок из своей белой сумочки и поднесла к глазам.

– Ты хочешь, чтобы я вела себя словно проститутка, продавала свое тело ради выгоды?

– Я не то хотел сказать, – произнес он в смятении.

– А получилось именно это. – Она вздернула подбородок. – Отлично, как хочешь. Я подумаю, кого из них выбрать, и пришлю тебе приглашение на свадьбу.

Грациозным движением она поднялась с дивана и направилась к двери. Обернувшись у порога, добавила:

– Думаю, что ты заслуживаешь чести быть шафером.

Дверь за ней закрылась, и Дилан понимал, что она давила на его чувство вины, пытаясь заставить его принять ответственность за ситуацию, которую создал не он. В чем-то, впрочем, она была права. Его предложение было обидным для нее. Очевидно, что она не была влюблена ни в одного из своих поклонников. Мысль о том, что маленькой нежной Кети придется покориться желаниям какого-то мужчины только из-за того, что ее бабка была близорукой ведьмой, казалась невыносимой. Должно быть другое решение. Ни один мужчина, входивший в круг общения Дугласов, гроша ломаного не стоил. Большинство обладателей шелковых сорочек и зажимов для банкнот, украшенных вензелями, были довольно жалкими натурами.

Дилан вскочил на ноги и выбежал из офиса. Он поймал Кейт уже на улице, когда она садилась в свою ужасную машину. Он никак не мог понять, зачем она продолжает ездить на этом старом изношенном «фольксвагене». Она могла хотя бы отреставрировать его. Судя по всему, это был ее способ выразить протест.

– Кейт, подожди.

Она обернулась, и выражение ее лица заставило его вздрогнуть.

– Что? Будут еще советы? – Она подняла подбородок выше. – Оставь меня в покое, с меня достаточно твоих советов.

– Пожалуйста, Кети, нам нужно поговорить.

– Я думаю, мы уже все сказали друг другу. И кстати, я больше тебя не побеспокою просьбами купить билет на благотворительный вечер. Полагаю, моему мужу, кто бы им ни оказался, это не понравится. Как и твои визиты и совместные просмотры видео.

Черт! Дилан почувствовал непреодолимое иррациональное желание придушить теоретического супруга Кейт. Будет настоящей мукой связать свою жизнь на целый год с испорченной принцессой, но ведь он привык присматривать за Кейт еще с тех пор, когда они были детьми. Однажды ему даже пришлось уговаривать ее спуститься с крыши гаража, когда она убедила себя в том, что она – настоящая фея с невидимыми крыльями.

– Кейт, тебе действительно не нравится никто из тех, с кем ты встречалась?

Что-то новое вспыхнуло в глубине ее глаз и тут же исчезло. Он, видимо, ошибся.

– Никто.

Он сделал глубокий вдох.

– Может, если предложишь такую сделку кому-то из них, кто-нибудь согласится.

– Но я доверяю только тебе.

О господи, видимо, это действительно так.

– Послушай, давай я вечером зайду к тебе, и мы все обсудим еще раз. Только обсудим. Я ничего не обещаю.

Кейт поборола желание надавить на него. Она знала, что тем самым только усилит его сопротивление, а этого ей хотелось меньше всего, особенно теперь, когда он согласился обдумать ее предложение.

– Договорились. Я закажу нам что-нибудь из китайской кухни.

– Ни за что. В прошлый раз тебе доставили кальмаров, которые были словно резиновые, и у меня потом неделю болела челюсть. Я принесу пиццу.

Она кивнула и вставила ключ в замок зажигания. Предложить мужчине жениться было намного сложнее, чем попросить помочь с побегом из дома или пригласить на благотворительный вечер. Ей так хотелось поверить, что Дилан, по его собственным словам страдающий аллергией на брак, был на самом деле без ума от нее, только сам того не подозревал. Она молила Бога, чтобы совместная жизнь в течение года убедила его в том, что она – любовь всей его жизни.

При необходимости она готова была прибегнуть к крайним мерам. Интересно, сложно ли соблазнить мужчину, будучи у него на глазах и днем и ночью? Хотя, может, ей лучше не знать ответ. Дилан всегда был отчаянно стойким с ней.

– До встречи, – произнесла она.

– Заодно обсудим, почему ты не хочешь купить себе приличную машину.

Кейт похлопала по рулю своего «фольксвагена», который приобрела на деньги, полученные от продажи своей первой книги для детей. Едва ли кто-то знал о том, что она работала, это было одним из ее немногих секретов. Возможно, она расскажет об этом Дилану, если они поженятся, а может, и нет.

Не похоже, что у них будет общая спальня или что-либо еще. Проклятие!