Больше чем это

— Я иду спать, совсем вымоталась. Увидимся утром?

Он кивает, берёт меня за руку и провожает до комнаты.

Когда мы заходим внутрь, он прикрывает за собой дверь и внимательно смотрит на меня.

— Запри на ночь дверь, Кайла. Пожалуйста.

Я киваю.

Тогда он наклоняется, целует меня в висок, а затем уходит.

А я запираю за ним дверь.

***

Джейк

Несколько парней остались здесь на ночь, потому что были слишком пьяны, чтобы добраться до дома.

Мы все привыкли вставать рано, вероятнее всего, из-за нашего плотного расписания тренировок. Я варю ребятам кофе и накладываю тосты и хлопья, чтобы они поели перед уходом. Все из уважения ведут себя тихо, потому что знают, Кайла ещё спит.

Они сидят за обеденным столом, уплетая завтрак, когда из своей комнаты выходит Кайла. На ней только пижама, состоящая из обтягивающих шортиков и ещё более обтягивающей маечки, и никакого белья.

Её глаза всё ещё наполовину закрыты, а волосы растрёпаны после сна. Она бубнит что-то себе под нос, подходя к кофейнику. Наливает себе кофе и лениво двигается ко мне. Она прижимается своим телом ко мне и тянется, чтобы поцеловать в щёку.

— Здесь холодно, — лепечет Кайла, всё ещё окончательно не проснувшись.

— Ага, — отвечаю я, поглаживая ладонью её руку. — Может, тебе стоит надеть ещё что-то сверху, Кайла?

Это больше похоже на просьбу.

— Не-а, — вмешивается один из парней. — Она и так отлично выглядит.

Кайла взвизгивает и замирает в моих руках, а я не могу сдержать смешок.

Она прячется за мою спину, успев перед этим царапнуть и дёрнуть меня за сосок, что чертовски больно.

— Джейк, ненавижу тебя! Почему ты не предупредил меня, что здесь люди? — говорит она и направляется в свою комнату, используя моё тело в качестве щита. Но когда мы оказываемся на месте, она выталкивает меня из комнаты и хлопает дверью.

— Счастливый мерзавец видит такое каждое утро, — комментирует один из парней.

— Придурок, — соглашается кто-то.

Я улыбаюсь про себя и беру её чашку кофе.

Стучусь к ней, она чуть приоткрывает дверь, до сих пор краснея от смущения.

Протягиваю ей кофе и целую в щёку.

— Сегодня ты как никогда прекрасна.

Глава 38

Джейк

Я слышу, как открывается, а потом захлопывается входная дверь, и раздаётся чей-то пронзительный крик. Отбрасываю в сторону учебники и бегу со всех ног туда.

На пороге стоит Кайла, промокшая и покрытая грязью с головы до ног. Это ещё что за чёрт?

— Там, чёрт возьми, гремит и льёт как из ведра. Что ты вообще делаешь? — Я почти кричу, как будто она провинившийся ребёнок.

— Мне пришлось добираться домой с работы. Я шла пешком от автобусной остановки, и проезжавшая мимо машина окатила меня грязью. А потом появилась эта собака, и я, испугавшись, побежала от неё через кусты, но только ещё больше испачкалась.

— А где твой чёртов телефон? Тебе стоило мне позвонить.

— Он разрядился.

Я закатываю глаза. Он, как всегда, разрядился.

Она собирается отойти от входной двери, но я её останавливаю.

— Ты что делаешь? Нельзя ходить по дому в таком виде, тут везде грязь будет!

Мне смешно, потому что сейчас она выглядит чертовски сердито и мило.

— Джейк, — она произносит моё имя с раздражением. — А что, по-твоему, мне делать? Раздеться снаружи и пройтись по дому в нижнем белье?

Мои брови ползут вверх.

— Не будь придурком, — говорит она. — Что мне делать?

— Стой здесь, — отвечаю я.

Я бегу в ванную, включаю душ и проверяю температуру воды. Возвращаюсь обратно к входной двери и перекидываю её через плечо. Она визжит от неожиданности. Как только мы оказываемся в ванной, она шевелится, думая, что я опущу её на пол, но вместо этого я ставлю её под душ. Полностью одетую. Даже обувь всё ещё на ней.

Она визжит.

Я смеюсь.

А потом Кайла хватает меня за рубашку и тянет за собой.

Теперь она смеётся.

А я кричу. По-мужски. Я же не чёртова девчонка.

А потом мы оба хохочем.

И я понимаю, что мы очень давно не смеялись вот так, вместе.

Кайла смотрит на меня, а я наблюдаю за ней. Она прерывает наш зрительный контакт, наклоняя голову под душ. Вода струится по её лицу и волосам, а её губы чуть приоткрыты.

Я понимаю, что здесь не так много места. И мы оба промокли насквозь. И она настолько, чёрт возьми, горяча…

Мои руки тянутся к её волосам, чтобы смыть с них грязь. И когда Кайла чувствует моё прикосновение, у неё перехватывает дыхание.

В следующую секунду мы стоим лицом друг к другу под струями воды, её тело прижимается к моему, потому что в душе практически нет пространства для манёвра.

А потом она стягивает с себя платье и остаётся в одном бюстгальтере и трусиках.

— Платье грязное, — объясняет она, пожимая плечами, и бросает его на пол ванной.

Я прочищаю горло и стараюсь не смотреть на её грудь.

Или ноги.

И изо всех сил пытаюсь держать руки при себе и не касаться её.

Даже сжимаю их в кулаки, чтобы не поддаться искушению.

— Ты тоже испачкался, — говорит она, показывая на мою одежду.

Опускаю глаза и вижу пятна на рубашке и шортах — результат того, что я нёс её на себе.

Снимаю с себя всю одежду и встаю под душ в одних боксёрах.

Кайла прекрасно видит, что я твёрдый, но старается не подавать виду. Я наблюдаю, как её грудь поднимается и опускается с каждым вздохом, и знаю, что она так же возбуждена, как и я.

Мы испытываем друг друга. Смотрим, как далеко можем зайти, прежде чем кто-то сломается. Скорее всего, это будет мой член.

Но я не собираюсь сдаваться. Мне нужно быть уверенным, что она действительно хочет, чтобы я к ней прикоснулся. А пока я понятия не имею, какие у неё желания.

Она прояснила только одно — что хочет переехать.

Так что я стою перед ней, смотрю на неё, но не двигаюсь.

Кайла поворачивается ко мне спиной, подставляет лицо струям воды и начинает мыться. Я без стеснения пялюсь на её спину, потому что она меня не видит. Мои пальцы в нескольких сантиметрах от того, чтобы коснуться её кожи. Я закрываю глаза и чувствую, что издаю какой-то звук, но даже, чёрт возьми, не могу сказать, что это было. Я просто не в состоянии выбросить из головы мысль о том, чтобы прижать её к стене, сорвать трусики и оказаться внутри неё. Я представляю, какие бы звуки она издавала, и, клянусь, почти кончаю.

Это плохо, на самом деле чертовски плохо.

Когда я открываю глаза, Кайла стоит лицом ко мне.

Она снимает с себя бюстгальтер, и я не могу оторвать взгляд от её груди. Как будто мне десять, и я впервые вижу журнал с голыми бабами. Она протягивает руку и ладонью проводит по головке моего члена, совсем легонько, но я это чувствую, и мой член чувствует и дёргается от её прикосновения. Я хочу отстраниться, но она меня опережает. А потом выключает горячий кран, и из душа льётся ледяная вода.

— Чёрт! — возмущаюсь я, приходя в себя, и выскакиваю из-под струи.

— Тебе нужен холодный душ, Джейк.

А потом она выходит из душа и покидает ванную.

***

Когда я вхожу в гостиную, Кайла, уже одетая, сидит на диване, заказывает еду и выбирает, какой фильм посмотреть.

Заметив моё присутствие, девушка обращает своё внимание на меня.

— Эй, — застенчиво произносит она. — Я заказала китайской еды. Ты ведь не против?

Кайла хочет вести себя так, будто ничего не случилось. Хорошо.

— Э-э, да. На самом деле я всё равно собирался уходить.

Враньё.

— Да? — Она удивлена и озадачена.

— Ага, я… э-э… У меня свидание.

Враньё. Враньё. Враньё.

Она меняется в лице и отворачивается, но я вижу, что она глотает слёзы и пытается быстро их смахнуть.

Я бегу к ней так быстро, что почти путаюсь в собственных ногах, а потом опускаюсь перед ней на колени.

— Чёрт, Кайла. Я просто прикалывался. Я никуда не собираюсь, в смысле, на свидание и всё такое. Я повёл себя как мудак. Прости и, пожалуйста, не плачь. — Я пытаюсь вытереть её слёзы, но она отталкивает мои руки.

— Какой же ты придурок, — произносит она сквозь всхлипы.

— Это точно, — соглашаюсь я.

Несколько мгновений мы не произносим ни слова, а потом она обхватывает моё лицо ладонями и заставляет посмотреть прямо на неё.

— Пожалуйста, Джейк. Не делай так.

Я прижимаюсь к её руке. Она закусывает губу, и я перевожу взгляд от её глаз к губам и обратно.

Мой язык автоматически облизывает губы.

И она следит за моим движением.

— Не делать что, Кайла?

Потому что мне нужно знать. Нужно знать, что она чувствует и чего хочет от меня. От всего этого. Хочет ли она чего-то большего.

***

Микайла

Я наблюдаю словно в замедленной съёмке, как он сначала облизывает, а потом закусывает нижнюю губу. Так что мне приходится закрыть глаза и сосредоточиться на дыхании.

— Кайла?

— А? — Мои глаза распахиваются.

— Не делать что, Кайла? — повторяет он.

Я обдумываю его вопрос, как будто от моего ответа зависит, буду ли я жить или умру.

Смотрю на него и вижу беспокойство на его лице. Я люблю его. Действительно люблю его. И хочу рассказать ему об этом, но не сейчас. Потому что я хочу, чтобы и он полюбил меня, всю целиком.

— Не разбивай мне сердце, Джейк, — тихо говорю я.

На секунду он опускает голову, а потом поднимается с пола и садится рядом со мной. Он берёт мои руки в свои и целует меня в висок.

— Прости, детка. Я больше никогда не сделаю тебе больно. Обещаю.

Глава 39

Джейк

Она лежит на диване и читает электронную книжку. Предполагается, что я смотрю «И-Эс-Пи-Эн»[14], но вместо этого не могу отвести взгляд от её ног.

На ней её обычная пижама, состоящая из обтягивающих шортиков и соответствующей майки.

Она елозит ногами, поджимает пальцы и потирает их друг о друга. Её грудь поднимается и опускается вместе со спокойным дыханием.

Она не надела бюстгальтер, и её соски проступают сквозь ткань майки. И мне так сильно хочется придвинуться к ней, обхватить их губами и, чёрт возьми, попробовать их на вкус. Пососать их. Поласкать языком. У меня стоит так, что даже больно.

Одной рукой она держит книгу, а вторую положила на живот, и её мизинец оказался прямо под поясом шорт, а майка задралась на талии.

Её маленький пальчик начинает двигаться туда-сюда под шортами, и она медленно сводит ноги вместе. И издаёт тихий стон.

Я просто до безумия хочу оказаться внутри неё.

***

Микайла

Предполагается, что я читаю книгу, но вижу, как Джейк наблюдает за мной.

Его взгляд приклеен к моим ногам, талии, животу. В его глазах полыхает страсть, он облизывает нижнюю губу, а потом слегка прикусывает её. И это охренеть как горячо.

Я не могу отвести взгляд от его лица, так же, как и он не может перестать любоваться моим телом.

Мои бёдра сжимаются вместе от мысли о том, что он заставляет меня чувствовать, и как он может довести меня до оргазма, чего раньше никому не удавалось.

У меня вырывается стон, который я не могу сдержать, и если бы я не боялась своих чувств, то попросила бы его трахнуть меня прямо сейчас.

Вижу, как его рука опускается на колено, а потом движется всё выше и выше, пока не останавливается у пояса его шорт.

Я продолжаю наблюдать, как рука скользит в шорты, обхватывает член, а затем он слегка откидывается на кресле и поправляет эрекцию.

Закрываю глаза, тяжело дыша, затем считаю до десяти и, извинившись, направляюсь в кровать.

А как только оказываюсь под одеялом, начинаю отчаянно ласкать себя. И мне требуется лишь несколько секунд, чтобы кончить, потому что в моих мечтах это мои руки обхватывают его член и направляют его к моему входу, а я выкрикиваю его имя снова и снова.

Постепенно прихожу в себя и осознаю, что в горле пересохло, и что я действительно произносила его имя в порыве наслаждения.

А секунду спустя слышу звук включающегося душа.

Глава 40

Микайла

— Мне нужно сменить эту чёртову работу и определённо стоит купить машину, — вздыхаю я, закрывая за собой входную дверь.

Логан и Джейк сидят на диване и смотрят «И-Эс-Пи-Эн», но оборачиваются, когда слышат мои жалобы.

— Дерьмово выглядишь, Микки, — замечает Логан.

Джейк бьёт его по руке, сильно.

— Спасибо, придурок. — Я злобно смотрю на Логана. — Я бы на тебя посмотрела, будь у тебя такой же ужасный день.

— А что случилось? — спрашивает Джейк, вставая с дивана и направляясь в кухню. Я сажусь на его место, и Джейк, устроившись рядом, протягивает мне пиво.

Я делаю глоток, а он кладёт мои ноги себе на колени, снимает с меня ботинки и носки и начинает медленно массировать ступни. Ощущения божественные, и меня это заводит, так что если бы Логана здесь не было, не представляю, чем бы всё могло закончиться.

— Во-первых, — начинаю я. — Один чёртов вонючий слизняк на работе был уверен, что я снималась в порно. — Меня прерывает смех Логана. — У него был с собой диск, и он всё пытался показать мне обложку. Я убеждала его, что никогда в порно не снималась, однако он даже слушать меня не хотел, лишь требовал включить этот диск, чтобы он мог удостовериться. Он всё никак не отставал, а мне было очень неловко. К счастью, ассистент одного из моих преподавателей тоже оказался там и заставил этого мудака убраться подальше. Он даже остался ненадолго, чтобы убедиться, что тот тип не вернётся.

— Какого чёрта? — рычит Джейк. — Почему ты не позвонила мне? И что это был за придурок?

Логан смеётся ещё громче.

— У меня разрядился телефон.

— Да он у тебя вечно не работает. Может, стоит начать его заряжать! — кричит Джейк.

Я надуваю губы, но он прав, мой телефон постоянно разряжен или близок к этому.

— Я без понятия, кто он такой, просто какой-то придурок, которого я раньше никогда не видела.

Несколько мгновений он смотрит на меня, и я не отвожу взгляд, пока Логан не прерывает мои мысли.

— А во-вторых? Ты сказала «во-первых»…

— Какой-то маньяк в автобусе лизнул мой локоть. Реально лизнул мой чёртов локоть. Он вышел на той же остановке, и клянусь, я подумала, что он будет преследовать меня до самого дома. Так что я побежала. Вот поэтому я так дерьмово выгляжу.

Логан уже ржёт во весь голос.

И я тоже начинаю смеяться.

Джейк выглядит взбешённым.

— В этом нет ничего весёлого. Почему вы смеётесь?

— Да ладно тебе, Джейк, — говорю я, толкая его локтем. — Если бы это произошло с кем-то другим, мы бы все посмеялись.

Выражение его лица немного смягчается.

— Ты как можно скорее покупаешь машину, Кайла.

— Кстати, о машине. Я надеюсь, самая лучшая девушка на свете постирает кое-какое моё барахло. — Логан смотрит на меня с улыбкой а-ля «трусики долой».

Я гляжу на него в недоумении и издаю смешок.

— Пожалуй, это был худший подкат всех времён.

Я поднимаюсь и направляюсь в прачечную, чтобы запустить стиральную машину. Джейк встаёт и отвешивает Логану подзатыльник.

— Завязывай с этим дерьмом, она не твоя мамочка.

— Всё нормально, — кричу я на полпути к холлу. — Так я чувствую себя нужной.

Логан смеётся, а потом шепчет, но достаточно громко, чтобы я могла слышать:

— Чувак, стоит рассказать ей, как сильно она нужна твоему члену.

Я слышу, как Логан вскрикивает от боли, а затем открывается входная дверь.

— Просто притащи всё это на сегодняшнюю вечеринку, хорошо, Микки? Ты ведь идёшь, правда?

— Ага, — отвечаю я.

Враньё.

Я слышу, как закрывается входная дверь, и Джейк заходит в комнату.

— Так мы идём? Я имею в виду, на вечеринку? — спрашивает он, разворачивая кепку козырьком назад.

— Ты идёшь, а я нет.

— Но ты только что сказала ему…

— Джейк, у Логана мозг как у пятилетнего ребёнка. Он не принял бы «нет» в качестве ответа. Хотя даже не заметит, приду я или нет.

Он подходит ближе ко мне, так чертовски близко, что я могу почувствовать его аромат.

— А что, если я хочу, чтобы ты была там? Что если я попрошу тебя об этом, а ведь ты знаешь, что мне не всё равно, придёшь ты или нет?

Его руки ложатся на мою талию, прижимая меня к сушилке.

Внезапно атмосфера в комнате меняется.

От одного прикосновения на моей коже появляются мурашки, а дыхание учащается.

Чёрт знает сколько времени прошло с тех пор, как он прикасался ко мне вот так, и мне нужно, чтобы он… сделал хоть что-то.

Потому что моё тело меня ненавидит, да я сама себя ненавижу, но мне просто нужен он.

Я слегка наклоняюсь к нему, моя грудь поднимается, и он понимает, что это приглашение. Его голова опускается к моему плечу, а губы касаются обнажённой кожи. Ласкают медленно, нежно, так чертовски медленно и нежно, что это причиняет боль. Кончиком языка он проводит дорожку выше по моей шее, по челюсти, до ушка.

— Я слышал тебя вчера вечером, — шепчет Джейк.

Вот чёрт.

Его рот начинает своё путешествие обратно к моей шее и ключице, а потом он наклоняется так, что может поцеловать вершинки моих грудей. В это время его ладони движутся дальше, к моей талии, и ещё ниже, по бёдрам, пока не добираются до подола платья.

Так же нежно и медленно, как и губами, он проводит руками под платьем, всё выше и выше по обнажённым бёдрам. Это так чертовски эротично, и я уже такая мокрая, но не произнесла ни слова.

Его руки движутся выше и накрывают мою попу, так осторожно, что я почти вою от желания.

Постепенно его пальцы пробираются под мои кружевные трусики, и он стонет в ответ, когда касается моей обнажённой попки.

Я почти задыхаюсь, во рту пересохло, мои глаза закрыты, и я чувствую столько всего одновременно…

Его рот припадает к моей груди, неспешно целуя меня везде.

Господи, я так чертовски сильно его хочу, что лишь от одной мысли об этом с моих губ срывается громкий стон.

В это время он прикусывает ткань моего платья и бюстгальтера и стягивает их, оголяя грудь. Когда он смотрит на меня, в его глазах одно сплошное желание.

Джейк издаёт стон и закрывает глаза, а потом берёт в рот мой сосок и сильнее сжимает руками попу. Он посасывает и облизывает, как будто не может насытиться. И я хочу Его. Внутри. Меня.

Его руки стягивают с меня трусики, пока те не оказываются на полу, и я чувствую лёгкий холодок на своей горячей влажности.

Он обнимает меня за талию и усаживает на сушилку, в то время как его рот продолжает ласкать мою грудь.

Ладонями он проводит по внутренней стороне бёдер, раздвигает мои ноги и встаёт между ними, и я сквозь одежду ощущаю его эрекцию. Моя голова откидывается назад, а грудь в предвкушении приподнимается ещё выше к нему.

Его губы, покинув мои груди, скользят ниже и целуют живот через ткань платья. Я понимаю, что он задумал, и, чёрт возьми, до безумия хочу, чтобы он довёл свой план до конца, но не сейчас и не так. Так что я обхватываю его лицо ладонями и говорю ему об этом. Его рот продолжает ласкать мою грудь, и когда он отстраняется, я хнычу, но потом его пальцы оказываются внутри меня.

Он двигается, внутрь и наружу, описывает круги, а потом снова внутрь и наружу, и я не могу сдержать стонов, потому что я чертовски близко.

Чувствую, как нарастают ощущения, и не сомневаюсь, что буду очень громкой, но мне, чёрт возьми, плевать, а он смотрит на меня и улыбается, потому что тоже знает, что я люблю покричать. Но его смех резко обрывается, когда я стягиваю его шорты вниз ровно настолько, чтобы руками обхватить его твёрдый, как камень, член.

Я провожу рукой вверх и вниз, в то время как его пальцы движутся внутрь и наружу. Я такая мокрая и чертовски возбуждённая, и он знает, что я скоро кончу, потому что его пальцы движутся всё быстрее и быстрее, а я чувствую, что он становится ещё чуть твёрже, а потом нас обоих бросает через край.

Мы тяжело дышим, прижавшись друг к другу, приходя в себя после таких охрененных ощущений. Ожидая, когда рассеется дымка.

И когда мы наконец успокаиваемся, то оба одновременно произносим:

— Как же, чёрт возьми, мне тебя не хватало.

Глава 41

Джейк

Убедив Кайлу пойти со мной на вечеринку, я безумно счастлив, потому что сегодня хочу, чтобы она была со мной. Хочу обнимать её, демонстрируя всем, что она моя.

Она надела короткое зелёное платье и те чёртовы ковбойские ботинки. Её наряд чертовски горяч. Ещё немного, и мы вообще никуда бы не пошли. Так что ей приходится следить, чтобы я не распускал руки.

Когда мы приезжаем на вечеринку, там собралось уже больше сотни людей. Я беру мою девочку под руку, и она выглядит довольной, что делает меня чертовски счастливым.

Мы сидим с друзьями перед сценой для караоке и ухахатываемся, потому что люди, которые реально думают, что хорошо поют, на самом деле делают это на редкость ужасно.

Она сидит у меня на коленях с третьей или четвёртой банкой пива и хихикает, глядя на кого-то на сцене. Мои ладони лежат на её голых ногах, а её руки обвивают мою шею. Каждый раз, когда я провожу носом по её челюсти, она дрожит, и мне определённо это нравится.

— Привет, Джейк.

Вот чёрт!

Мне даже не надо смотреть, потому что я и так понимаю, кто это, и инстинктивно сильнее прижимаю к себе Кайлу. Она старается сдержать смех, но я чувствую вибрацию её тела.

— Привет, Лейси, — произносит она приторно сладким голосом.

— Вообще-то я Кейси, — огрызается та. Я вздрагиваю, а Кайла это чувствует, и снова хихикает.

Мои глаза закрыты, и меня неслабо потряхивает, потому что эта девица, Кейси, реально больная на голову, и хотя я весь из себя мачо, но могу признать, что меня пугает, когда она находится в радиусе пяти миллионов километров.

Кайла протягивает руку и начинает гладить меня по голове, как маленького ребёнка, и это действительно помогает.

Мои руки снова пытаются пробраться выше по её обнажённым бёдрам, а она продолжает останавливать меня лёгкими шлепками.

Кейси тусуется с нами ещё целых десять минут, делая вид, что мы, чёрт возьми, её лучшие друзья, и когда она уходит, я вздыхаю с облегчением.

Всё время, пока она была рядом, я сидел с закрытыми глазами, пристроив голову на плечо Кайлы.

— Она вроде милая, — замечает Мэт, один из приятелей Логана по братству.

Все давятся от смеха.

— О да, — отвечает Кайла. — Её личико и слова говорят: «Я такая милая», а в глазах читается: «У меня в подвале восемь трупов!»

Вся компания дружно хохочет, а я привычно целую её в висок. Мне чертовски сильно её не хватало, и я больше не хочу быть вдали от неё. Никогда.

***

Какой-то парень машет мне через всю комнату, а я понятия не имею, кто он такой, поэтому просто улыбаюсь. Он смущённо смотрит на меня, а потом начинает разглядывать Кайлу, сидящую у меня на коленях.

— Ты его знаешь? — спрашиваю я Кайлу.

Она поднимает взгляд, и, когда видит его, на её лице появляется улыбка.

— Сейчас вернусь. — Она встаёт и направляется к нему.

Пока она идёт, он практически раздевает её глазами, и я уже собираюсь пойти за ней, но Логан хватает меня за руку и усаживает обратно.

Кто, чёрт возьми, этот парень, и откуда он знает мою девушку? Мою девушку. При этой мысли я качаю головой.

Я пинаю Логана коленом и киваю, тот оборачивается к ним.

Он улыбается.

И мне так хочется врезать по его самодовольной физиономии.

Я уже достаточно выпил, но пока далёк от состояния «в стельку».

— Это Фил или Уилл… как-то так, — говорит Логан.

— И?.. — спрашиваю я, желая узнать больше информации.

— И это всё, что я скажу. А что? Ты ревнуешь?

Я смотрю на него.

— Хватит валять дурака. Ты прекрасно знаешь, что я ревную. Кто он такой?

— У тебя нет никакого права ревновать. Насколько я знаю, она не твоя девушка, не так ли?

Он спрашивает об этом, выгибая бровь, тем самым подначивая меня сказать какую-нибудь глупость. Объявить о своей любви к ней или что-то типа того. Но он этого не дождётся, по крайней мере, не сегодня.

— Кто он такой, Логан? — Я совершенно не в настроении выслушивать всё это дерьмо, и он это уже понял.

Вздохнув, он отвечает:

— Это брат Мелони. Я видел его в доме пару раз, хотя он и не из братства. Он типа… очень умный, третьекурсник, или, может, уже выпускник. Собирается поступать в медицинский или что-то типа того. Это всё, что я знаю.

Медицинский? Я всего лишь спортсмен из старшей школы, а он изучает медицину. Великолепно. Я в пролёте.

Я встаю и пересаживаюсь на другое место, чтобы лучше их видеть.

— Не будь придурком, Джейк, — предупреждает Логан, но мне плевать.

***

Микайла

Какая-то девица, сидящая в углу комнаты, весь вечер раздевала Джейка глазами. Не знаю, кто она такая, но меня это бесит. Я сижу у него на коленях, когда она подходит к нашей компании.

Она садится на колени к Мэту. А тот сначала приходит в ужас, но через секунду лапает руками её бёдра.

И всё это время она не сводит глаз с Джейка.

Но Джейк, похоже, этого не замечает или ему всё равно.

Но я-то — да. Замечаю, в смысле, и мне не наплевать.

Будь она парнем, я бы уже врезала ей по лицу.

Спустя тридцать мучительных минут её попыток соблазнить Джейка, я понимаю, что с меня хватит.

Встаю, собираясь уйти, но Джейк крепче прижимает меня к себе:

— Просто не обращай на неё внимания.

Значит, он всё-таки заметил.

— По-твоему, это нормально, что она сидит там и вот так пялится на тебя? Мне это неприятно. — Я говорю шёпотом, так что только он может меня услышать.

— А, по-твоему, нормально разговаривать с парнем, которого я не знаю, о чём бы вы там ни говорили, в то время, как он таращится на тебя, будто хочет съесть? — Он отвечает тихо, но в его голосе слышится злость.

— Джейк, он не…

— Я парень, Кайла, я знаю, что у него на уме.

— Джейк, а кто твой друг? — спрашивает Потаскушка, прерывая наш разговор.

Я поворачиваюсь к ней и прищуриваюсь.

Рядом со мной вздыхает Джейк, и я перевожу взгляд на него.

— Кристи, я тут пытаюсь поговорить со своей девушкой, — отвечает он ей, качая головой.

— Я и не знала, что у тебя есть девушка, — продолжает ворковать Потаскушка.

Он игнорирует её и поворачивается ко мне, чтобы продолжить разговор.

— Я просто поблагодарила его за то, что сегодня он оказался рядом. Это тот ассистент преподавателя, о котором я говорила, и он сказал, что в его доме есть свободная квартира, которая…

— Что?! — Джейк почти кричит, но затем его голос смягчается. — Ты хочешь сказать, что сегодня этот придурок случайно появился у тебя на работе, а теперь он рассказывает тебе о квартире рядом с ним?

Я только открываю рот, чтобы ответить, но Потаскушка снова перебивает:

— Что-то не так, Джейк? Я могу чем-то помочь? — невинно воркует она, хлопая ресницами.

И тогда меня охватывает злость, и чувство, о существовании которого я даже не знала, берёт верх. Я встаю.

Все вокруг замолкают, ожидая, что произойдёт дальше.

Логан и Джейк тоже вскакивают. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть ей в лицо.

Люси, хотя я даже не знала, что она пришла, встаёт рядом со мной.

— Хватит трахать его глазами! — Я тычу пальцем ей в лицо. — Я, чёрт возьми, здесь. Ты вообще знаешь, что это неуважительно? — Я закипаю от злости, указывая на себя.

— Да ты чёртова шлюха! — кричит Люси рядом со мной.

Кэм смеётся и удерживает её за плечи.

— Мне просто осточертели девицы вроде тебя, которые хотят то, что им не принадлежит.

— Чёртова потаскуха! — кричит Люси, она определённо пьяна. Обожаю пьяную Люси.

— Расслабься, сучка.

Сучка?

— Сучка? — одновременно повторяем мы с Люси.

— Да, — поднимаясь, отвечает Потаскушка. — Я не единственная, кто засматривается на него, так какое тебе дело?

— Потому что он, чёрт возьми, мой! — рычу я. — Если я ещё раз увижу, что ты смотришь на него, то в следующий раз ты будешь пялиться на мой кулак, бьющий по твоему лицу! Поняла?

— Клянусь богом, Микки, — подхватывает Люси, пока Кэм притворяется, что удерживает её за спину, хотя на самом деле его забавляет её пьяное состояние. — Я прирежу эту сучку ради тебя. Отпусти меня, Кэм. Отпусти меня! — кричит она, пытаясь вырваться из его хватки.

Потаскушка уходит, а мы все смеёмся до слёз. Не знаю, как пылающая ярость обернулась весельем, наверно, это всё из-за Люси и того, что мы напились. Джейк обнимает меня за плечи.

— Прямо сейчас я дико возбуждён, — говорит он.

***

Джейк удивляет всех, поднимаясь на сцену для караоке. У него в руках микрофон, глаза опущены, а на щеках лёгкий румянец. Он прочищает горло и произносит в микрофон:

— Это… э-э… это для моей девуш… — он обрывает себя на полуслове, когда мои глаза расширяются, потому что я не… Не его девушка. В смысле, пока нет. Это нечестно по отношению к нему. Потому что я не готова, но при этом не хочу, чтобы он двигался дальше.

— Э-э… в смысле, для моей Кайлы. Просто для моей Кайлы. Просто… э-э… моей. — На его лице появляется крошечная улыбка, и это чертовски мило.

А потом начинает играть музыка…

И мы все смеёмся…

Потому что это «Ван Дирекшен».

Он начинает петь, и это охрененно сексуально, потому что его акцент звучит в полную силу, и я хочу его. Реально хочу его. Всем своим существом. И, надеюсь, однажды я смогу дать ему всё это.

***

Когда мы возвращаемся домой, я сразу направляюсь в ванную и начинаю готовиться ко сну. Он появляется позади меня и целует обнажённую кожу моего плеча, совсем легонько, что на секунду я думаю, не показалось ли мне.

— Кайла? — Он смотрит на моё отражение в зеркале.

— Мм-м? — Я закрываю глаза.

Джейк разворачивает меня к себе лицом и целует в лоб.

Его руки обнимают меня за талию, поднимают и усаживают на раковину так, что его подбородок лежит на моём плече.

Он раздвигает мои ноги и встаёт между ними, но дальше этого не заходит.

Сейчас он смотрит на меня, как будто видит впервые в жизни, и в его глазах появляются слёзы. Я понятия не имею, о чём он думает и что чувствует, поэтому разворачиваю его кепку козырьком назад и беру его лицо в ладони.

— Что случилось, Джейк?

Он прочищает горло и отводит взгляд.

— Джейк? — спрашиваю я снова.

Он говорит так тихо, что я почти его не слышу.

— Ты, в смысле, я знаю, что мы не говорили об этом, и всё изменилось. Я имею в виду, с той ночи у костра… между нами было всё по-другому. — Он снова прочищает горло. — Ты всё ещё моя? Ты всё ещё моя Кайла?

Я не знаю, что ответить.

Я не знаю, его ли я.

Но знаю, что не хочу быть чьей-то ещё.

— Если ты всё ещё хочешь меня, — шепчу я.

Джейк вздыхает с облегчением.

— Я больше чем очень хочу тебя, намного больше, чем очень.

***

Джейк

— Поспишь сегодня со мной? — спрашиваю я её.

— Что? — Её глаза расширяются.

Я усмехаюсь.

— Ничего такого, просто сон. Мне не хватает тебя в моих объятиях. Мне так чертовски сильно тебя не хватает, Кайла. Я просто хочу, чтобы ты была рядом.

— Хорошо, — отвечает она и улыбается.

Она садится на край кровати рядом со мной.

Мы оба притихли, погружённые в свои мысли.

Впервые со времён костра мы будем спать вместе.

— Кайла… я… э-э-э… — Я прочищаю горло. — Можешь сделать кое-что для меня?

— Всё что угодно, — шепчет она.

— Я знаю, ты сказала, что хочешь переехать, и у тебя есть на это свои причины, которые я уважаю. — Я останавливаюсь и делаю несколько вдохов, потому что не хочу показаться озлобленным или взбешённым, когда скажу остальное. — Я просто… пожалуйста… не снимай жильё рядом с тем парнем. Я просто… не доверяю ему, а он хочет тебя…

— Джейк…

— Нет, Кайла. Я знаю, ты наивна в таких вещах, но он и правда… а я… в смысле, ты…

— Джейк, прекрати. Я не собираюсь этого делать. Я бы не стала. Зная, что ты чувствуешь, я бы так с тобой не поступила. Я уважаю твои чувства и никогда не сделала бы то, что заставило бы тебя сомневаться во мне.

Я беру её руку в свою и целую ладонь.

Я никогда не пойму, как какой-то мудак мог обладать ею и при этом относиться к ней по-свински. Я буду самым счастливым в мире придурком, когда она наконец позволит мне её любить.

Глава 42

Джейк

Я открываю входную дверь и вижу её, сидящую за обеденным столом, а перед ней — обувную коробку, кучу журналов и всякие приспособления для хэнд-мэйда.

— Чем это ты занимаешься? Декупажем?

Она изумлённо смотрит на меня и начинает смеяться.

— А что такого? — говорю я. — У мамы был период увлечения хэнд-мэйдом, когда она была беременна Джу-Джу. А если серьёзно, что ты делаешь?

Я бросаю свою спортивную сумку у двери и иду к ней.

Перед ней лежит стопка подростковых журналов о поп-звёздах, и она вырезает из них картинки: Джастина Бибера и «Ван Дирекшен», чуваков из фильмов про вампиров и того, где дети убивают друг друга.

Я долго-долго изучаю её, а Кайла просто смотрит на меня.

— Ты ведь не собираешься стать сумасшедшей фанаткой, как Хайди, правда? — спрашиваю я на полном серьёзе.

Она смеётся.

Я иду к холодильнику, достаю бутылку воды и возвращаюсь к ней. Сажусь на соседний стул, а она встаёт и устраивается у меня на коленях.

Мы ни разу не обсуждали то, что произошло на вечеринке, устроенной братством Логана. Мы не делали никаких официальных заявлений и до сих пор ни разу не целовались. И эта ситуация с поцелуями медленно сводит меня с ума. Всё остальное меня особо не волнует. Мы каждую ночь спим в одной постели, и мы больше чем очень нравимся друг другу, и пока мне этого достаточно, но только пока. Очень скоро нам всё-таки придётся об этом поговорить.

Я кладу руки на её талию, в то время как она обнимает меня за шею, и целую её в висок.

— Какие у тебя планы на завтра? — спрашивает Кайла шёпотом.

— Провести день с тобой?

Она улыбается, но улыбка не затрагивает глаза.

— Что такое, Кайла? Что-то случилось?

Она слезает с меня и садится обратно на свой стул. Берёт в руки ножницы и начинает снова резать журналы. Она молчит, и я не настаиваю. Потому что знаю эту её черту. Кайла набирается смелости, чтобы всё рассказать. Так что я просто жду.

— Завтра день рождения Эмили, — тихо произносит она, затем кладёт ножницы и поднимает взгляд на меня, в её глазах стоят слёзы.

Вот чёрт.

Я пододвигаю её стул к себе, потом поднимаю её и заключаю в объятия.

— У нас было что-то типа семейной традиции. Каждый год второго января мы садились и делали такие коробки. — Она указывает на обувную коробку. — Мы опускали туда картинки, напоминающие о том, что было в этом году. Например, что нам нравилось в тот момент — парни, фильмы, песни, да что угодно. Делали отверстие в крышке, получалось что-то вроде почтового ящика, и ставили его в кладовке на кухне. Как только кто-то делал что-то запоминающееся, мы писали об этом на листочке и опускали его в коробку этого человека. Это не обязательно должно было быть что-то выдающееся… Не знаю, да что угодно, на самом деле. Если, например, человек сделал что-то хорошее или заставил тебя смеяться. Что-то в этом духе. Помню, один раз я написала Эмили, что видела, как она достала из носа козявку и съела её.

Кайла грустно усмехается.

— Мы начали эту традицию, когда мне было пять, и делали то же самое для Эмили, пока ей не исполнилось столько же.

По её лицу текут слёзы, и я вытираю их. Стараюсь дышать, несмотря на ком в горле, потому что не хочу, чтобы она увидела, как я плачу. Не хочу, чтобы она поняла, как сейчас разрывается моё сердце. Как бы я хотел, чтобы была возможность всё исправить, забрать боль, которая преследует её повсюду, каждый день.

— Каждый год в свой день рождения мы открывали наши коробки и читали записки. Целый год сюрпризов и воспоминаний за раз. Мы всегда открывали их во время праздничного обеда и доставали листочки один за другим. И неважно, что это могло продолжаться несколько часов. Читая записки, мы смеялись и плакали.

Кайла снова затихает, погрузившись в воспоминания.

— Похоже, это была замечательная традиция, — говорю я, крепче прижимая её к себе.

— Это было только для папы, меня и Эмили. Мама в этом не участвовала, — продолжает она.

Мне приходится прочистить горло.

— Почему?

— Потому что папа сказал, что мы каждый день должны относиться к маме так, будто у неё день рождения. Она значила и делала так много для нашей семьи, что мы должны были ценить её каждую секунду каждого дня. Отец сделал для неё специальную пластиковую коробку. И мы опускали записки туда, но их было так много, что ей приходилось читать их каждую неделю. Большинство из них было от папы, просто напоминания о том, как сильно он её любил и ценил. Некоторые были от нас с Эмили. Обычно мы писали что-то идиотское, но от души. Например, благодарили за то, что она постирала бейсбольную форму или костюм для танцев, говорили спасибо за поддержку или помощь с домашним заданием. Мама была потрясающей женщиной, и папа был прав. Она так много для нас делала. Я рада, что каждую неделю она узнавала о наших чувствах.

Сейчас мы оба плачем, не глядя друг на друга, думая о чём-то своём. Я пытаюсь представить её жизнь, а Кайла её вспоминает.

— Мы хранили коробки прошлых лет в гараже. Огонь их уничтожил. Тот сукин сын забрал столько лет любви, воспоминаний и смеха. — Она всхлипывает, и её охватывает злость. — Я, чёрт возьми, ненавижу его. Так сильно ненавижу. И, чёрт возьми, не могу понять почему. Почему он просто не дал им уйти? Мои родители не стали бы ничего делать, если бы он просто позволил им уйти. Не похоже… — Она шмыгает носом и делает несколько вздохов, а я сижу и терпеливо жду, потому что раньше она ничего подобного не говорила. Ей было грустно и больно, но она никогда так не злилась. — Не похоже, что он просто повернулся, а они стояли там, и он начал стрелять. Он сделал по одному выстрелу, прямо в голову каждому. Он должен был понимать, что творит.

Кайла рыдает на моём плече. Слёзы просачиваются сквозь свитер, а я обнимаю её. Потому что это всё, что я могу сделать. Когда мы оба успокаиваемся, я немного отстраняюсь, чтобы видеть её лицо.

Огромные карие глаза Бэмби смотрят на меня.

— Могу я чем-нибудь тебе помочь? — спрашиваю её.

Она шмыгает носом и протягивает мне стопку журналов:

— Просмотри их и вырежи то, что, по-твоему, могло понравиться десятилетней девочке, а я пока заварю чай.

***

Микайла

Когда я возвращаюсь с чаем к столу, Джейка там нет.

— Ты где? — кричу я на весь дом.

— Потерпи секунду, я сейчас приду.

Я сажусь и жду его.

— Как думаешь, может, нам положить вот это? — Он протягивает мне фото со мной и нашими друзьями с моей церемонии вручения аттестатов. Я стою посередине, а он и Логан — по обе стороны от меня, и дальше все остальные. Джейк обнимает меня за талию, а Логан положил руку на моё плечо. Все корчат идиотские рожицы: косят глаза, показывают языки, ставят рожки, Кэм притворяется, что запрыгивает на Люси. А Джейк и я, мы просто смотрим друг на друга, глаза в глаза, и широко улыбаемся.

— Я подумал… забудь, это дурацкая идея, — говорит он, направляясь обратно в холл.

Я ловлю его за руку и говорю:

— Это прекрасная идея.

— Да?

— Ага. — Я забираю у него фото.

— Думаешь, мы бы ей понравились?

Некоторое время я обдумываю его слова.

— Нет, Джейк, ей бы понравились они. А ты… в тебя она бы влюбилась.

Так же, как и я.

***

Джейк

Кто-то стучит в дверь.

Мы лежим в моей постели, и Кайла обнимает меня.

Всё просто идеально.

Снова раздаётся стук в дверь.

Кайла стонет и крепче прижимается ко мне, а я не против и тоже обнимаю её. Потому что рядом с ней так тепло.

Опять стучат.

Вот чёрт. Похоже, я сказал это вслух.

Вскакиваю с кровати, натягиваю штаны и толстовку и выхожу из спальни, давая Кайле ещё немного поспать перед тем, как мы поедем на кладбище.

Снова стук.

— Иду!

Проклятье.

Это придурок Джеймс. Перед моей входной дверью.

Какого чёрта?

— Эй. — Он смотрит за мою спину.

— Она спит, придурок. Чего тебе надо?

Он потирает рукой щёку. И протягивает цветы, которые держит в другой руке.

— Вот, — говорит он мне.

— Э-э… спасибо, — отвечаю ему, забирая букет.

— Дерьмо. — Он засовывает руки в карманы. — Это чертовски неловко.

— Да неужели? — произношу я с каменным лицом.

Он глубоко вдыхает, надувая щёки. На улице холодно, и я реально не понимаю, какого чёрта он здесь делает, так что начинаю закрывать дверь.

— Подожди, — произносит он.

Я подчиняюсь.

— Я знаю, сегодня день рождения Эмили. Её отец… каждый год в дни рождения он покупал им цветы. Тюльпаны, если быть точным. Розовые для Эмили, жёлтые для Микки и красные для Дениз. — Он опускает глаза и качает головой.

Я смотрю на него, нахмурившись.

Он поднимает глаза:

— Тюльпаны, они… это те цветы, которые Кевин по ошибке доставил Дениз… вот… вот почему… — Его фраза обрывается.

Я знаю, что он хочет сказать.

— Почему ты мне это рассказываешь? — спрашиваю его.

— Потому что теперь ты… — Он пожимает плечами. — Теперь ты для неё всё.

Я киваю, благодарю его и закрываю дверь.

Направляюсь обратно в спальню и вижу, что Кайла уже проснулась. Она замечает в моих руках цветы, и на секунду её глаза расширяются, а потом она всё понимает.

— Они от Джеймса?

— Ага. — Я вздыхаю и протягиваю ей цветы. — Но с этого момента они всегда будут только от меня.

Я целую её в висок и иду в душ.

Глава 43

Микайла

Весь прошлый вечер мы писали записки, чтобы положить их в коробку Эмили на день рождения. Некоторые из них были позитивными и смешными, а некоторые — болезненными и правдивыми.

Джейк положил несколько штук и от себя, но не дал мне посмотреть, что там написано.

И вот мы на кладбище. Я ещё ни разу не приходила сюда со дня похорон. Знаю, стоило навещать их чаще, но это очень больно.

Джейк целует меня в висок и уходит обратно к своему пикапу, давая мне несколько минут, чтобы побыть наедине с ней.

Это немного странно — разговаривать с пустотой, поэтому я просто кладу коробку на надгробие и сижу в тишине.

Перед тем как уйти, я достаю письмо, которое написала, когда Джейк уже уснул, и опускаю его в коробку.

***

«Дорогая Эмили.

Прежде всего, я люблю тебя и очень скучаю. Сегодня тебе могло бы исполниться десять лет. Полагаю, немного сложно писать о том, что бы ты делала, как раньше, так что я просто напишу о том, о чём мы поговорили бы, если бы ты была рядом.

Не знаю, как всё это работает, однако уверена, ты в курсе того, что произошло с Джеймсом и Меган, но не волнуйся, я в порядке.

Эмили, я встретила парня и влюбилась. Так сильно, что это причиняет боль. Его зовут Джейк, и он очень милый, и ты бы его тоже полюбила. Вы все полюбили бы. В каком-то смысле папе он уже понравился.

Он именно такой, каким в книгах описывают идеального парня. И если бы ты была сейчас здесь, я бы сказала тебе в будущем ни за что не соглашаться на меньшее, чем Джейк Эндрюс. Потому что такие парни существуют не только в сказках.

А ещё у меня появилось несколько новых друзей. Тебе бы понравилась Хайди, она обожает Джастина Бибера почти так же сильно, как и ты. Они все заботятся обо мне. На самом деле заботятся. Они поддерживали меня, когда никого рядом не было.

Очень больно осознавать, что ты никогда не почувствуешь и не узнаешь то, что должен пережить каждый. Например, когда влюбляешься впервые в жизни или когда тебе разбивают сердце. Ты никогда не узнаешь, что такое первый поцелуй или ощущение бабочек в животе на первом свидании, когда парень впервые берёт тебя за руку или заключает в объятия. Ты не узнаешь, что чувствуешь, когда признаёшься человеку в любви, или когда признаются тебе.

И хуже всего то, что ты никогда не узнаешь, что значит влюбиться. Влюбиться в кого-то, и я говорю о Любви с большой буквы. Какая была у мамы с папой. Любовь такая внезапная, и сильная, и простая, как будто обрушиваются все силы Вселенной, и судьба подталкивает тебя, и вот ты стоишь перед человеком, который теперь часть тебя. Как будто весь мир вращается, а твоё сердце разрывается, и ты не хочешь ничего, кроме как быть с этим самым человеком постоянно. А когда вы не вместе, ты думаешь о нём всё время, пока это не поглощает твой разум, и ты как будто задыхаешься и тонешь, но в хорошем смысле, потому что тебя окружает любовь.

Господи, я не могу даже начать рассказывать тебе… Мне просто хочется, чтобы ты тоже могла всё это почувствовать.

И когда бы ты нашла своего Джейка Эндрюса, ты бы это поняла.

Ты бы узнала, что значит стоять перед человеком, который тебе предназначен.

Кайла».

***

Джейк

«Эмили, если ты была хотя бы наполовину такой же, как твоя сестра, то я бы тоже тебя полюбил».

«Ты очень милая. И в будущем мне пришлось бы помогать твоему отцу отгонять от тебя парней».

«Моя сестра Джули сказала, что ты самый весёлый человек, которого она когда-либо встречала. А это говорит о многом, учитывая, что она знакома со мной. Ха-ха».

«1Дирекшен намного лучше, чем Джей Бибс».

«Не переживай за неё. Обещаю, что всегда буду о ней заботиться. Она для меня всё. И я так сильно её люблю. С любовью, твой будущий зять (скрещиваю пальцы на удачу)».

***

Микайла

— Итак, вы делали ещё что-то в её день рождения? — спрашивает Джейк, заводя пикап и ожидая, пока он прогреется.

— Не совсем, в смысле… Меган… мы водили её поесть мороженого, а потом был семейный обед, где мы открывали коробку.

— Тогда по мороженому? — Он улыбается, притягивает меня поближе и целует в висок.

Я улыбаюсь и киваю.

***

— Тебе её не хватает? Не Эмили, я имею в виду Меган? Ты о ней вспоминаешь? — Джейк расплачивается за наше мороженое, и мы усаживаемся в кабинку.

Я размышляю примерно секунду.

— Ага, а знаешь что? Ты прав. Мы были лучшими подругами с пятого класса, наверно. Я всегда думала, что потерять её — это всё равно, что лишиться руки или ноги. Наверно, в конце концов, я бы простила её, так же, как и Джеймса. Но не уверена, что смогла бы сделать это сейчас, ведь где, чёрт возьми, она была? Никаких звонков, ни эсэмэс, ни сообщений в «Фейсбуке», ни писем, ничего. Даже когда моя семья погибла. Ничего.

— А ты не спрашивала Джеймса? Я имею в виду, о ней, почему её не было рядом? — интересуется Джейк.

— Нет, не думаю, что у неё есть хоть какая-то адекватная причина. А ты как считаешь?

— Ни одной.

***

По пути домой я замечаю объявление о сдаче в аренду квартиры перед жилым комплексом и прошу Джейка остановиться, чтобы я могла осмотреться.

Я уже накопила достаточно денег, которых должно хватить на депозит и аренду за первые месяцы. Меня устраивает расположение — достаточно близко к колледжу, так что у меня будет возможность ездить на автобусе, хотя, надеюсь, вскоре мне удастся обзавестись машиной. Сама по себе квартира довольно ужасная, но с мебелью и милым декором я бы смогла назвать её домом. На её фоне дом Джейка выглядит как пятизвёздочный отель.

***

Закончилось всё тем, что, уехав рано утром на кладбище, остаток дня мы провели дома у родителей Джейка. Два часа на машине туда, а потом обратно вымотали нас, так что оказавшись дома, мы сразу же идём спать.

После той вечеринки братства мы каждую ночь спали вместе в постели Джейка. Он по-прежнему не целует меня, и я понятия не имею почему. Когда я выхожу из ванной, он сидит на кровати без футболки, укрывшись по пояс покрывалом.

Я забираюсь под одеяло, ложусь на подушку и поднимаю взгляд на него.

Он смотрит на меня и улыбается. Но его улыбка полна грусти.

Я пытаюсь улыбнуться в ответ, но в его глазах столько боли, причину которой я стараюсь понять. Так что я просто смотрю на него, а он — на меня. Кажется, проходит вечность, пока мы пытаемся поговорить друг с другом без слов.

Я понятия не имею, о чём он думает.

Но знаю, что не о хорошем.

И я почти не хочу узнать.

Потому что чем дольше я смотрю на него, тем печальнее он становится, а потом в его глазах появляются слёзы, и ему приходится отвести взгляд.

Я сглатываю ком в горле.

Я не хочу говорить.

Не хочу спрашивать его, что случилось.

Потому что сейчас мне безумно страшно. Что сейчас всё закончится. Что он скажет, что не хочет меня здесь видеть.

Или что вообще меня не хочет.

До боли в глазах и горле пытаюсь сдержать слёзы и всхлипы, которые так и рвутся наружу.

Но я отказываюсь слушать его следующие слова. Потому что, как только он их произнесёт, всё будет кончено, и у меня не останется ничего, совсем-совсем ничего.

Он прочищает горло, а я закрываю глаза. И молюсь всем богам, которые только существуют в этом чёртовом мире, чтобы этого не произошло.

— Что мы делаем? — произносит он так тихо, что я едва его слышу.

Я выдыхаю, хотя даже не заметила, что не дышала.

— Что? — Мой голос больше похож на писк.

— Прости, Кайла, — произносит он, и я пытаюсь выбраться из кровати, смущённая тем, что нахожусь так близко к нему, когда он собирается сказать, что с нами, кем бы мы друг другу ни были, покончено.

— Эй, ты куда? — спрашивает он, удерживая меня. — Нам надо поговорить.

Я в ужасе вырываюсь из его объятий.

— Не могу. — Мои глаза всё ещё закрыты, потому что я не хочу видеть его прекрасное лицо. — Не хочу слышать это, пожалуйста, Джейк. Я просто не хочу, — умоляю я, убегая в свою комнату.

Он идёт за мной.

— Что происходит? — В его голосе звучит тревога, но я не могу заставить себя посмотреть на него.

— Я просто… прости меня, хорошо? Я знаю, что ты собираешься сказать, но не хочу этого слышать. Я просто не… я не могу. Не сегодня. Пожалуйста, Джейк. — Я почти на грани панической атаки.

— О чём ты говоришь, Кайла? — Его руки касаются моего лица, поднимая его и заставляя меня взглянуть на него, но мои глаза крепко зажмурены, и я отказываюсь смотреть.

— Кайла! Что, по-твоему, здесь происходит?

— Джейк, пожалуйста… — Я сдаюсь под натиском боли и падаю на колени, а он опускается рядом. — Я не хочу быть отчаявшейся и разбитой девушкой, которая нуждается в тебе, поэтому мне и нужно было найти собственное жилье. Но я тянула слишком долго, и теперь ты не хочешь, чтобы я была здесь, и мне так жаль, очень-очень жаль.

Я всхлипываю без остановки, слёзы текут так быстро, что я даже не успеваю их вытирать. Голова раскалывается, а сердце болит так чертовски сильно, что кажется, будто оно вот-вот выскочит из груди и упадёт на пол. Я сижу, опустив подбородок на колени, обхватываю голову руками и молюсь, чтобы весь мир оставил меня одну хотя бы на минуту, и у меня была возможность собрать все силы и повернуться к нему.

Я сижу и плачу, сижу и плачу снова и снова, пока не забываю, сколько вообще здесь сижу, а когда наконец успокаиваюсь и мои слёзы высыхают, осмеливаюсь взглянуть на него. Он всё ещё здесь, наблюдает за мной и ждёт, когда же эта глупая маленькая девочка успокоится, и он сможет покончить со всем этим дерьмом. И тогда я снова начинаю плакать.

— Хватит! — властно произносит он, и я подчиняюсь.

— Что, чёрт возьми, я такого сделал, если заставил тебя думать, будто не хочу, чтобы ты жила здесь? Или вообще тебя не хочу? — спрашивает Джейк. В его голосе боль и замешательство.

— Господи, Кайла, — начинает он. — Я держал рот на замке только потому, что знаю, как это важно для тебя. Чтобы ты была самостоятельной, или как там, но я-то этого не хотел. Ни одну чёртову секунду. И ты должна это знать, даже если я не сказал ни слова, ты должна это чувствовать. Разве я не показывал своих чувств к тебе? Разве это не понятно по тому, как я веду себя с тобой? Не знаю, как ещё я мог это объяснить или показать, не признаваясь открыто.

Джейк придвигается, и теперь я сижу у него на коленях, а он обнимает меня, и мы оказываемся очень близко друг к другу.

— Микайла, это ты хотела переехать, не я. Это ты хотела жить в другом месте. А не я.

Не знаю, как ему объяснить. Так, чтобы он понял, что дело не в нём.

Я закрываю глаза и медленно выдыхаю. А потом открываю их и смотрю прямо в его тёмно-синие глаза.

— Мне хочется быть уверенной, что я сильная сама по себе, без тебя. Потому что с той самой ночи всегда был ты и только ты. Ты весь мой мир, и мне нужно научиться стоять на ногах, самостоятельно, но я не могу сделать это здесь.

— Но почему? — Это мольба. Наши лица очень близко друг к другу, а губы почти соприкасаются. Я хочу поцеловать его. Смотрю на его рот, а потом снова в его глаза, и он понимает, о чём я думаю, потому что слегка облизывает губу.

Я закрываю глаза, чтобы не поддаться искушению, потому что не такого первого поцелуя я хочу.

— Просто попытайся. Пожалуйста? — умоляет он, и его голос ломается.

Я смотрю на него.

Впервые по-настоящему смотрю на него.

И снова в него влюбляюсь.

— Пожалуйста, Микайла. Просто подожди до Нового года. Обещаешь?

Я киваю.

Джейк поднимается с пола и несёт меня обратно в постель, где держит меня в своих объятиях, а я прижимаюсь к нему.

— Господи, Джейк, ты намного больше, чем очень мне нравишься.

— Микайла, я прошёл эту стадию уже очень-очень давно.

Глава 44

Джейк

Прошла неделя с того дня, как мы ездили на могилу к Эмили, неделя с той ночи, когда мы… понятия не имею, что произошло той ночью, но это сблизило нас, так что, полагаю, нам нужно было через это пройти.

А ещё Кайла ведёт себя как маленькая девочка, когда дело касается насекомых или грызунов.

Она увидела мышь и таракана и настояла на том, чтобы обработать наш дом и избавиться от вредителей, или как там это называется.

В итоге нам нельзя находиться в доме пару дней, и она предложила на выходные съездить к родителям. Но я, будучи настоящим джентльменом, забронировал нам номер в отеле. Ничего шикарного, просто что-то новенькое, и я подумал, что нам это как раз нужно.

— Надеюсь, ты не собираешься с кем-нибудь сегодня переспать? — Она толкает меня локтем, в то время как я забираю наши сумки из машины.

— Я заказал несколько дополнительных подушек. На всякий случай, — отвечаю я самодовольно.

Кайла поворачивается ко мне, её глаза буквально лезут на лоб, а рот широко открывается от удивления, и из него вырывается тихий вздох.

Я умираю от смеха, глядя на её реакцию, так, что у меня сбивается дыхание.

Когда мы оказываемся в номере, я мысленно ругаю себя, что не захватил ничего выпить. Не то чтобы нам нужен алкоголь, чтобы хорошо провести время, но он определённо не помешал бы. Я говорю Кайле, что собираюсь спуститься в бар и узнать, смогу ли очаровать кого-то своим милым личиком и улыбкой а-ля «трусики долой». Её слова. Серьёзно, не мои.

Она говорит, что примет ванну.

Я отвечаю, что остаюсь.

Она выталкивает меня за дверь.

Спустя пятнадцать минут общения с барменом, который оказался фанатом бейсбола, и встречи в глухом переулке, я возвращаюсь обратно.

Когда вхожу, Кайла всё ещё лежит в ванне.

— Наслаждаешься? — спрашиваю я, пытаясь хоть немного подсмотреть. Но там столько пены, что вообще ничего не видно.

— Мм-м… — произносит она с закрытыми глазами. — Нам стоит поставить джакузи у тебя дома.

— Мы определённо можем это обсудить, — подмигиваю я. — Не против, если я тоже полежу?

— Агааа, — отвечает она. — Всё равно я уже выхожу.

И она встаёт.

Абсолютно голая, а по её телу стекают капли воды. Я замираю прямо там, уронив на пол челюсть, вытаращив глаза и пуская слюни.

Вот дерьмо.

У меня. Стояк. Мгновенный.

К тому времени, как мои мозги и член поняли друг друга, она успела вытереться и надеть халат.

— Подожди. — Мне двенадцать. Веду себя так, как будто голой девушки раньше не видел. Но, если честно, с Кайлой всегда всё ощущается по-другому.

Мне приходится прочистить горло, наверно, тысячу раз, прежде чем удаётся хоть что-то сказать.

— Что ты делаешь? — Я почти кричу на неё, потому что я жалок и в данный момент себя не контролирую. — Сними его. Разденься. Побыстрее!

Какого чёрта я это произнёс?

Кайла усмехается, выталкивает меня из ванной и запирает за мной дверь.

Вот чёрт.

Я стою, прислонившись головой к двери ванной и жду, когда она откроет её и выйдет, чтобы, словно маньяк, попросить её снова раздеться. Мне нужно ещё раз на неё взглянуть.

Она открывает дверь, на ней всё ещё надет халат, который я практически срываю, или, по крайней мере, пытаюсь. Но мой мозг и тело отказываются слушаться, потому что вся кровь прилила к члену. А она смеётся надо мной.

Черт возьми, Кайла смеётся.

А потом заставляет меня отойти, и я немного успокаиваюсь. Но в моей голове я всё ещё шестилетний ребенок, которому не купили такую желанную фигурку черепашки-ниндзя. И я собираюсь просить и умолять хоть каждый чёртов час, пока не получу желаемое. Потому что у меня нет силы воли, и мне нужно увидеть её обнажённой.

***

Когда я немного успокоился, мы открыли шампанское, добавили в бокалы кубики льда, как она любит, и начали пить.

Потребовалось совсем немного времени, чтобы мы слегка опьянели и начали болтать о всякой ерунде.

— У тебя дома в Австралии жил кенгуру?

Я поперхнулся напитком, потому что это самый идиотский вопрос, который я когда-либо слышал.

— Что? — хохочет она. — Что смешного? Правда жил? — хихикая, спрашивает она.

— Нет, — категорично заявляю я. — Мы не держим кенгуру дома. Они не бродят по улице или на заднем дворе, как все думают. Я видел кенгуру только один раз, да и то в зоопарке.

— Оу, — отвечает она, продолжая хихикать. — Тогда почему все так думают? В этом нет никакого смысла.

— Да вообще.

— Я устала, — потягиваясь, произносит Кайла.

Вот чёрт, теперь я уверен, дурачиться мы не будем.

— Готова ложиться спать? — спрашиваю я, встаю и ищу сумку, чтобы достать зарядку для телефона.

— Почти, — шепчет она у меня за спиной.

Я слышу, как что-то мягкое падает на пол.

А когда поворачиваюсь, халат лежит на полу, а на ней надето сексуальное розовое нижнее бельё. Полностью кружевное и практически прозрачное, во всех местах. Розовый оттеняет её тёмную кожу, и, клянусь богом, мой член почти взрывается.

— Матерь божья, — выдыхаю я.

Она застенчиво смеётся, её щёки краснеют, а лицо скрывают пряди волос.

Я медленно подхожу к ней, потому что её тело заслуживает, чтобы его нежно ласкали, от макушки до пяток. Когда приближаюсь к ней, то чувствую, как пересыхает во рту, а член уже разбил палатку в штанах, но не обращаю на него внимания, потому что не могу оторвать взгляд от её тела.

Останавливаюсь в нескольких сантиметрах, так близко, что могу чувствовать исходящее от неё тепло. Мои пальцы замирают в миллиметре от её кожи.

— Даже не знаю, где прикоснуться к тебе в первую очередь, — говорю ей.

Кайла медленно закрывает глаза:

— Мне всё равно, Джейк, просто прикоснись ко мне.

***

Микайла

Он так и поступает.

Ощущение, как будто он одновременно повсюду.

Его руки.

Его рот.

Всё.

Везде.

Джейк поднимает меня, обхватив руками за попу, а мои ноги обвивают его талию. Он стонет, когда мы соприкасаемся, я могу чувствовать его и уверена, он чувствует меня. Джейк опускает меня на кровать. А сам встаёт, возвышаясь надо мной, и несколько секунд, которые кажутся часами, смотрит на меня, изучая моё тело. Я уже собираюсь прикрыться, потому что не чувствую уверенности в себе, к тому же, мне потребовалась вся смелость, чтобы это надеть и показаться перед ним.

— Господи, Микайла. До чего же ты красивая. — Уголок его рта поднимается. — Ты купила это, когда…

Я киваю. Этот комплект я купила, когда мы ходили по магазинам с Джули.

— Наконец-то я это увидел.

Я смеюсь, а он срывает свою футболку и брюки и остаётся в одних боксёрах.

Когда Джейк накрывает меня своим телом, я чувствую обалденное прикосновение кожи к коже, и с губ срывается гортанный стон, который я не в силах остановить.

Его рот ласкает мою шею, а руки путешествуют по моему телу, как будто никак не могут насытиться.

Он поднимает взгляд на меня.

А затем приподнимается, удерживая свой вес на локтях. Мы прижимаемся друг к другу в интимных местах. Нас разделяют только мои кружевные трусики и его боксёры.

— Как бы мне ни нравился твой наряд и то, что ты надела это специально для меня, я предпочёл бы, чтобы на тебе вообще ничего не было.

Я киваю, и он всё понимает.

Медленно и без особых усилий Джейк расстёгивает мой бюстгальтер и освобождает плечи от бретелек, оставляя на их месте поцелуи. Когда с этим покончено, его тело опускается ниже, и он целует мой обнажённый живот, а его пальцы рисуют круги по краю трусиков. Джейк точно должен понимать, насколько я возбуждена, и как сильно он мне нужен.

Медленно, чертовски медленно он стягивает с меня трусики, пока те не оказываются на полу. А потом садится на пятки и смотрит на меня.

Взглядом путешествует по моему телу.

Затем возвращается и ложится рядом, лицом ко мне. А я лежу на спине, повернув к нему голову.

Его рука убирает волосы с моего лица, а потом устраивается у меня на животе.

— Чёрт, Микайла. Как же я об этом пожалею, — вздыхает он.

— Пожалеешь о чём? — Его руки продвигаются всё ниже и ниже.

Совсем близко.

— Я безумно хочу тебя поцеловать. — Джейк опускает взгляд на мои губы и облизывает свои, а потом снова смотрит мне в глаза.

— И что тебя останавливает?

— То, что если я поцелую тебя, то захочу попробовать тебя на вкус, а если попробую, то захочу заняться с тобой сексом. И когда мы сделаем это, ты станешь моей. А я хочу, чтобы это произошло в нашей постели. Не в номере отеля… это нормально?

Господи. Боже.

Я настолько заведена, что не контролирую вырывающийся из меня всхлип. И прежде чем успеваю что-то осознать, Джейк снимает с себя боксёры и усаживает меня сверху так, что своей горячей влажностью я прижимаюсь к его твёрдому обнажённому члену. И он двигается таким образом, что мы трёмся друг о друга, но он всё ещё не внутри меня. Ощущения такие сильные, что я буквально хнычу от удовольствия.

— Боже, Кайла. Я просто хочу чувствовать тебя, — шепчет он.

Одной рукой он тянется к моему затылку, а второй держит мою попу.

Мне хочется кричать.

Ощущения чертовски приятные.

Я даже не понимаю, издаю ли какие-то звуки на самом деле, или же всё происходит только у меня в голове.

А потом…

Джейк наклоняется вперёд и обхватывает губами мой сосок. И посасывает, и облизывает, и… боже…

Он приподнимается, и я двигаюсь назад и вперёд. Моя смазка уже покрывает нас обоих. Он с силой сжимает мою попку, но эта боль на грани удовольствия.

Не знаю, закрыла ли я глаза, или же остальной мир просто перестал существовать.

Нарастающие ощущения такие сильные, что я пытаюсь хоть немного их сдержать, потому что хочу продлить их на всю оставшуюся жизнь.

Его губы прокладывают дорожку от моих грудей к шее, и я сильнее прижимаюсь к нему, а Джейк потирает и нажимает на то местечко, которого, я думала, невозможно достичь.

Теперь знаю, что на самом деле кричала вслух, потому что в горле пересохло.

— Проклятье, Кайла. Я так чертовски близко. — Он начинает двигаться быстрее, и это всё, что мне требуется.

— О ЧЁРТ! — кричу я, а он издаёт самый мужественный стон, который я когда-либо слышала.

В какой-то момент он решает проявить немного уважения к другим постояльцам, берёт меня за затылок и прижимает моё лицо к своей шее, тем самым заглушая мои крики.

И с каждой накатывающей волной я выдыхаю «о чёрт».

А когда всё заканчивается, Джейк начинает смеяться.

Я сажусь прямо и вопросительно смотрю на него.

— Ты чертовски громкая, Кайла. Нам нужно будет что-то с этим сделать.

Глава 45

Микайла

БОЖЕ МОЙ.

Мне искренне жаль всех девушек на планете, которые ни разу не были с Джейком Эндрюсом.

***

Я смотрю на него, сморщив носик, и с выражением отвращения на лице.

— Это совсем не похоже на то, что показывают в клипах рэперов, — усмехается он.

На следующий день мы обедаем в ресторане отеля, и я понятия не имею как, но мы дошли до того, что обсуждаем стрип-клубы.

— То есть вы, ребята, не сидели в красных кожаных креслах с видом пижонов и не пускали деньги на ветер?

Джейк громко смеётся, тем самым привлекая внимание других посетителей.

— Нет, Кайла, на самом деле всё было не так. Скорее, там были липкие стулья из кожзама и море микробов. — Его передёргивает от отвращения.

К нам подходит официантка и спрашивает, какие напитки принести. Но на меня она даже не посмотрела, её взгляд приклеен к Джейку.

— Я буду пиво, — спокойно отвечает Джейк. — А ты, детка? Шампанское со льдом?

Я киваю и улыбаюсь ему.

— Принесите нам по два, у нас медовый месяц, — говорит он официантке, которая смотрит так, словно только меня заметила.

Шлюха.

***

Мы выпили немного больше чем пару напитков и теперь возвращаемся в наш номер.

— Боже мой, — говорю я. — Тот старикан — мой преподаватель по литературе, а та девушка занимается в моей группе.

Я наблюдаю, как пара идёт в нашу сторону, но они так увлечены друг другом, что никого вокруг не замечают.

Джейк ухмыляется.

Когда они подходят ближе, он решает побыть придурком и преграждает им путь, так что у них не остаётся выбора, кроме как остановиться и посмотреть на нас.

Он специально это сделал.

А когда они останавливаются и замечают его, а потом и меня, всем становится чертовски неловко.

— Здравствуйте, профессор Грин, — тихо произношу я, опустив глаза. Я пытаюсь выдавить из себя улыбку, но не особо получается. А всё потому, что Джейк — придурок, и всё это чертовски неловко.

— Ой! — В голосе профессора звучит удивление. Он отстраняется от студентки, выпрямляется и проводит рукой по волосам. — Здравствуйте, мисс Джонс.

Он смотрит на меня, а затем на Джейка.

Его глаза слегка расширяются.

— Я не знал, что Джейк Эндрюс — твой парень.

— О, он не мой парень.

Джейк замирает рядом со мной, а потом уходит, направляясь прямиком в наш номер.

Профессор старается поддержать неудобный разговор, а студентка пытается спрятаться за его спиной.

Мы прощаемся как можно быстрее, и я возвращаюсь в номер.

Когда открываю дверь, он выходит из ванной.

— Я сплю на полу. Выберешь себе подушки и одеяло? — говорит он, но на меня даже не смотрит.

Что?

— Что?

— Я сказал…

— Я слышала, что ты сказал, Джейк. Но у нас огромная кровать, и мы уже спали вместе в одной постели. Я что-то сделала не так?

— Как хочешь, Микки. Просто возьми что угодно, чтобы я мог лечь спать. Я чертовски устал.

Микки? Он никогда не называет меня Микки.

— Что случилось? Ты никогда не зовёшь меня Микки.

— Ну, может, мне стоит, ведь так тебя называют друзья?

— Джейк…

— Ну, раз я не твой парень и не твой друг, то кто я, чёрт возьми? — кричит он. — Кто я для тебя, чёрт возьми, Микайла? Скажи мне, пожалуйста, потому что я тебя не понимаю!

Я опускаю глаза и вся сжимаюсь, моля бога, чтобы это не было правдой. Потому что я нуждаюсь в нём так сильно. А сейчас он меня ненавидит.

***

Джейк

— Так что? — спрашиваю я.

— Джейк, я не могу, не могу быть больше чем это. По крайней мере, не сейчас. — Её голос надрывается, а на глаза наворачиваются слёзы. Но она не смотрит на меня.

— Больше чем что, Микайла? — ворчу я. — Больше чем друзья? Мы уже больше, чем просто друзья, и ты это знаешь. Ты не можешь этого отрицать, все прикосновения, чувства. Невинные поцелуи и это чёртово держание за руки. Ты. — Он указывает на меня пальцем. — Ты садишься мне на колени, как только представляется такая возможность. А прошлой ночью, когда ты скакала на моём члене? И я довёл тебя до оргазма? Разве друзья так себя ведут, Микайла?

— Джейк, не сваливай всё это дерьмо на меня. Ты прекрасно знаешь, что тоже в этом виноват. А не только я. И так было всегда.

— Не я всё отрицаю, Микки, — выплёвываю я, начиная всё сначала. — Это ты не можешь решить, кто мы друг для друга.

— Я не знаю! — кричит она, поднимаясь на ноги. Её голос хриплый, а слёзы из глаз текут быстрее, чем она успевает их вытирать. Она почти до крови закусывает губу. — Я не знаю, что, чёрт возьми, сказать, Джейк. В смысле, ты должен знать о моих чувствах к тебе. Должен понимать, что я… — Она не заканчивает фразу.

— Что ты что, Микайла?

— Я не знаю. — Она начинает мерить комнату шагами, а я стою и наблюдаю за ней. — Но уверена, что мы не можем быть вместе, только не так. Это слишком, и я не готова. Всё происходит слишком быстро, а я, чёрт возьми, к этому не готова. — С каждым новым словом её голос становится всё громче. А потом она переводит дыхание и смотрит на меня. — Но ты же знаешь, что я чувствую, Джейк. Я просто хочу тебя. Только тебя.

***

Микайла

Внезапно он приближается ко мне и прижимает к стене. Поднимает меня, поддерживая под попу, и я автоматически обвиваю его талию ногами. Он целует мою шею, ключицу. Лицо. Везде, но только не в губы.

Я тяну его за волосы, и моя голова откидывается назад, открывая ему доступ к шее. Я издаю стон и уже настолько влажная, что, уверена, он может это почувствовать. Так сильно хочу его. Боже, я хочу его.

Джейк несёт меня к кровати и укладывает на неё. Его губы, не останавливаясь ни на секунду, ласкают мою кожу. Он начинает снимать с меня майку, и я сажусь, чтобы облегчить ему задачу. На мне нет бюстгальтера, а соски так затвердели, что могли бы разрезать стекло. Я просто безумно возбуждена. Он продолжает целовать мою шею, в то время как его рука накрывает мою грудь, нежно и страстно. Я тихонько вскрикиваю. Джейк располагается между моих ног, и я всхлипываю, когда мы вместе начинаем двигаться. Его губы скользят ниже и ниже по моей шее, пока не находят грудь. Он начинает поочерёдно их целовать и облизывать. У меня буквально сносит крышу, когда он касается языком моего соска, и потом накрывает его ртом, нежно посасывая, а затем переходит ко второму, и всё повторяется. Облизывает, посасывает, ласкает каждый из них. Мои руки сминают покрывало, на котором мы лежим, а голова мечется по подушке. Я едва сдерживаюсь, чтобы не закричать, потому что ощущения Просто. Чертовски. Охрененные. Когда его рот прокладывает путь ещё ниже, и язык ласкает пупок, я понимаю, что произойдёт дальше, и хочу этого. Чертовски. Сильно. Я почти хнычу в предвкушении. Его руки опускаются на пояс моих трусиков и медленно начинают их снимать. Тяну его за волосы, совсем не прозрачно намекая спуститься ещё ниже, умоляя и заклиная довести меня до оргазма. Это алкоголь делает меня такой смелой.

— Чего ты хочешь, Кайла? — спрашивает Джейк.

— Что? — Мой мозг не соображает из-за пожара, полыхающего между ног.

— Чего ты хочешь?

Я останавливаюсь, чтобы обдумать его вопрос.

— Я по-прежнему не знаю, Джейк.

Он садится, и моему телу сразу его не хватает.

— Я не могу быть тем, кем ты хочешь, — произносит он, медленно поднимаясь на ноги. И я мысленно умоляю его вернуться. — Мне нужно больше чем это, — говорит он, указывая пальцем на себя, на меня, и на наше возбуждение. — Тебе придётся сделать выбор. Всё или ничего.

Но я не могу. Не могу выбрать. Сажусь и надеваю трусики, а потом натягиваю через голову майку, чтобы прикрыться. И начинаю непроизвольно всхлипывать. Я не могу его потерять, но в то же время пока не готова дать ему всё, чего он заслуживает.

— Я не могу, Джейк.

— Что значит не можешь? Не можешь решить? Или не можешь быть со мной?

— Да.

— Что именно?

— Прошло шесть чёртовых месяцев, Джейк. Шесть месяцев с тех пор как моя жизнь покатилась к чертям.

Он вздрагивает от моих слов, и я осознаю, что он всё неправильно понял. Дело не в нём, совсем нет.

— Джейк, это не…

— Может пройти шесть месяцев или шесть чёртовых лет, Микайла. Но твой парень всё ещё будет придурком, твоя лучшая подруга по-прежнему останется шлюхой, а твоя семья так и будет мертва! — выплёвывает он.

Я смотрю в его глаза и вижу в них сожаление.

— Кайла, детка, прости, я мудак. Я не должен был го…

— Иди к чёрту, Джейк.

— Кайла, пожалуйста… — Его голос ломается.

— Убирайся отсюда, Джейк! — кричу я.

Он вздрагивает, но выходит из номера и тихо закрывает за собой дверь.

Больше этой ночью я его не видела.

Глава 46

Джейк

Я оставил Кайлу одну в отеле.

И в итоге оказался у Кэма и Дилана в общежитии.

Они спрашивали, что произошло, но я велел им отвалить. И они оставили меня в покое.

А сейчас я поднимаю штангу в спортзале колледжа, стараясь выплеснуть всю накопившуюся злость.

Я просто взбешён. Меня бесит, что я так облажался. Что мы вдвоём так облажались. Потому что я не один виноват, она тоже.

Мы оба наговорили друг другу всякого дерьма, и это уже не исправить, так что, думаю, это всё. На этом всё и закончится. И я чертовски зол, потому что ничего даже не успело начаться, она даже не дала мне возможности попытаться.

Я, придурок, вообще не мог ни на чём сосредоточиться и, похоже, напутал с весом штанги, потому что, когда попытался её выжать, у меня ничего не получилось, и теперь я изо всех сил стараюсь отодрать её от груди.

— Ох.

Слышу, как кто-то подходит и поднимает штангу обратно на стойку.

Джеймс. Ну конечно.

— Всё в порядке, мужик? — спрашивает он.

— Всё замечательно, придурок, — выплёвываю я.

Он замирает на секунду, а потом снимает наушники и начинает наматывать их на свой айпод, будто готовясь к длинному разговору.

Отлично, вот только этого мне и не хватало.

— Я… э-э-э… — Он прочищает горло. Чертовски неловкая ситуация. — Я слышал, вы ездили на могилу Эмили в день её рождения.

Я подозрительно смотрю на него.

— Мне Микки рассказала, — продолжает он.

Да мне плевать.

Он делает глубокий вдох, а затем шумно выдыхает.

Я не отвечаю. Просто сижу на скамейке и жду, когда он свалит.

— Ты ведь знаешь, что я просил Микки выйти за меня замуж, да?

О боже. У меня нет абсолютно никакого желания сейчас с ним это обсуждать.

Я по-прежнему молчу.

А он продолжает:

— Я спрашивал Кевина, её отца. Сначала я спросил разрешения у него.

— И что? — огрызаюсь я, потому что понятия не имею, куда ведёт этот разговор, но мне он явно не нравится. — Она ведь ответила «нет», так?

— Да, но я не это хочу рассказать, так что прекрати быть мудаком и дай мне закончить.

Я не отвечаю.

— Кевин на самом деле был отличным парнем. И любил своих девочек больше всего на свете. Мой отец — придурок, он из тех отцов, которых нужно постоянно впечатлять, понимаешь? Как будто ты всё и всегда делаешь недостаточно хорошо.

Помню его отца на похоронах. Да, я понимаю.

— Но Кевин был другим. Всегда принимал людей такими, какие они есть. Его девочки могли быть кем угодно или делать что угодно, но он всё равно любил их и поддерживал.

Я жду, когда он продолжит.

— Чёрт, я пытаюсь сказать, что когда спросил его разрешения, он несколько секунд странно на меня смотрел, и, клянусь, я думал, что он откажет. Однако он похлопал меня по плечу и сказал: «Джеймс, ей восемнадцать, и я не могу тебе этого запретить. Да, я считаю, что ещё немного рановато, но мне было восемнадцать, когда я встретил Дениз, так что не мне об этом говорить. Уверен, вы вдвоём примете верное решение, и она научится любить тебя как мужа».

Джеймс прочищает горло.

— Я был безумно счастлив, что он не против, так что сначала даже не осознал, что он сказал. Что она научится любить меня как мужа.

Он делает паузу, обдумывая следующие слова.

— Теперь я понимаю, Джейк, что он имел в виду. Она не должна была учиться любить меня, Микки должна была просто это чувствовать. И каким-то образом Кевин знал, что она меня не любит. А сейчас я вижу… Вижу её с тобой, как она смотрит на тебя… вот как это должно быть. Как будто на свете никого больше не существует. И это ты, Джейк. Ты — всё, что ей нужно. Ты её будущее.

Глава 47

Микайла

Я звоню Люси, чтобы она забрала меня из отеля и отвезла домой. От Джейка до сих пор нет никаких вестей. Никаких звонков. Я даже проверила, заряжен ли телефон. Но ничего.

Думаю, между нами всё кончено.

Когда мы останавливаемся у моей подъездной дорожки, там припаркована машина Логана, а сам он стоит, прислонившись к ней.

— Придурок, — Люси приветствует его кивком головы.

— Кудрявая шлюха, — отвечает он, но она уже уезжает прочь.

— Где ты была? — спрашивает он меня.

— Долгая история. Как он?

— Кто?

— Джейк.

— В смысле? Я без понятия.

— Ох. — Я могла бы поспорить, что Джейк пойдёт к нему.

— А что с Джейком? — спрашивает Логан, с любопытством глядя на меня.

— Э-э… ничего. Как у тебя дела? И что ты здесь делаешь?

Я не смотрю на него, но чувствую, как он внимательно меня изучает.

Это неловко и неприятно, так что через несколько секунд я поднимаю взгляд на парня.

Он по-прежнему внимательно смотрит.

Вот так мы и стоим.

Секунды, минуты, часы… кто знает.

Изучая друг друга.

Ожидая, пока один из нас заговорит.

А потом, наконец, он сдаётся:

— Мать моего друга продаёт машину, которая как раз укладывается в твой бюджет. И я подумал, что мы можем съездить посмотреть её? — произносит Логан как вопрос.

— Хорошо, — тихо отвечаю я.

Я заношу сумки с вещами, свою и Джейка, в дом и бросаю их прямо у порога, а потом разворачиваюсь и сажусь в машину Логана.

— Ну так что, встречаемся в среду и едем забирать машину? — спрашивает Логан.

— Спасибо. — Я по-прежнему немногословна. Просто мне нечего сказать.

А он не спрашивает.

Всё это так неловко.

Неловкое молчание.

А потом по моей щеке скатывается слеза, и я быстро её смахиваю.

Поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

— Я люблю его, Логан, — говорю я. Потому что если уж я не могу сказать этого Джейку, то пусть хоть кто-то узнает.

Он смотрит на меня, а потом снова переводит взгляд на дорогу.

— Да неужели, — отвечает он с серьёзным выражением лица.

— Думаю, между нами всё кончено.

Логан качает головой, но смотрит прямо перед собой.

— Между вами, ребята, никогда не будет всё кончено.

— Для меня Джейк тот самый. В смысле, был им. Он был моим «и жили они долго и счастливо».

— Так в чём проблема?

— Я не могу отдать ему себя.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не могу быть той, кем хочу быть с ним. Не могу дать ему всего. Я всё ещё сломлена, и мне нужно собрать себя по кусочкам. Если я отдам ему себя, то хочу при этом быть цельной. Не могу быть лишь половиной того человека, которым хочу стать.

Он съезжает на обочину и глушит двигатель.

А потом смотрит на меня.

Кажется, это длится целую вечность.

— Мне жаль, Микки, — говорит Логан. Я опускаю взгляд, потому что мне тоже. Чертовски жаль.

— Мне жаль, но, думаю, ты ошибаешься, — продолжает он.

Мои глаза устремляются к нему.

— Джейк видел тебя в худший период твоей жизни. Он был рядом, когда твоя жизнь круто изменилась, когда тебе разбили сердце. И был с тобой, помогая собирать его по кусочкам. Он всё это видел, Микки. Видел твои худшие моменты и всё равно в тебя влюбился. По-настоящему и на всю жизнь. И мне жаль, потому что я считаю, ты не права. Может, тебе нужно быть цельной, а может, и нет. Может, это он. Может, он и есть недостающая часть тебя.

Глава 48

Микайла

Когда мы возвращаемся домой, пикап Джейка уже стоит на подъездной дорожке.

Я неуклюже пытаюсь открыть дверь и выбраться наружу ещё до того, как машина полностью останавливается. Спешу открыть входную дверь, потому что мне очень-очень нужно его увидеть. Нужно сказать ему, что я его люблю, и хочу быть с ним. Действительно быть с ним.

— Джейк! — зову я.

— Я здесь!

— Где? — Я останавливаюсь у входной двери, пытаясь по голосу понять, где он.

— Здесь!

Я прохожу через холл и заглядываю в кабинет, но его там нет, потом захожу в свою комнату.

Он там.

И у меня темнеет перед глазами.

Люди используют слова «разбитое сердце» как образное выражение. Но правда в том, что такое на самом деле возможно. Потому что именно это я чувствую. Ощущаю с каждой новой волной мучительной боли. Кажется, будто я умерла.

Но нет. Я всё ещё дышу.

Те несколько секунд, что я стояла на пороге своей комнаты, казались мне чёртовой вечностью.

Но я не умерла. Просто не открывала глаза. Потому что когда это произойдёт, я увижу то, что ни за что в жизни не хочу видеть.

Делаю два глубоких вдоха и выдоха, а потом мысленно считаю до десяти.

Когда открываю глаза, вижу свою комнату.

Кровать не заправлена, мой плед и детское одеяло исчезли. По всей комнате стоят картонные коробки, некоторые из них пустые, в других лежат мои вещи.

Джейк открыл мой шкаф и складывает одежду в одну из коробок.

Это конец.

Он хочет, чтобы я уехала.

Исчезла.

Из его дома и из его жизни.

Между нами всё кончено.

У меня подкашиваются ноги, и из последних сил я присаживаюсь на край кровати.

Я не смотрю на него. Не могу себя заставить.

Сижу и плачу. Беззвучно. Голова опущена. Руки сжимают край матраца. Плечи сгорблены.

Я не в силах поднять на него взгляд.

Слышу, как он упаковывает остальные мои вещи, мою жизнь. Всё, что у меня осталось в этом мире, сложено в несколько коробок.

И я плачу.

Джейк снова и снова заходит в комнату. Забирая коробки и унося их с собой.

А я плачу.

Потому что мне больше ничего не остаётся. Когда твоё сердце разбивается, и ты теряешь абсолютно всё, что тебе дорого в этой жизни, остаётся только плакать.

Я не издаю стоны.

Не всхлипываю.

Просто сижу в тишине и позволяю слезам стекать по щекам.

В моей голове, словно чёртовое кино, проигрывается всё, о чём я когда-либо сожалела.

Каждый момент, когда мне стоило обо всём ему рассказать. Что он тот самый. Мой прекрасный Принц. Мой рыцарь на белом коне. Моё счастливое будущее. Да, чёрт возьми, моё всё.

А потом я ощущаю его, что он стоит передо мной, но до безумия боюсь открыть глаза.

Его руки мягко касаются моих, побуждая обнять его за шею.

И я знаю, что это. Чертовски грустное прощание, которое я не смогу пережить. Так что я просто не реагирую.

Но затем его руки опускаются на мои бёдра, и он поднимает меня, а я сильнее обнимаю его за шею, машинально обвивая ногами его талию.

И Джейк несёт меня, одной рукой поддерживая мою спину, а другой — затылок, как будто я ребёнок. Но так и есть. Я чёртов ребёнок, и мне очень-очень нужны мои мама и папа.

Я прижимаюсь к нему так сильно, как будто хочу залезть на него и больше никогда-никогда не отпускать, потому что это правда. В смысле, я не хочу его отпускать.

Внезапно чувствую, что лежу на чём-то мягком и укрыта чем-то тёплым, и всё это кажется очень знакомым, хотя точно сказать не могу. Но я по-прежнему не хочу открывать глаза и смотреть в лицо реальности.

В следующую секунду я лежу на боку, а он передо мной. Его руки обнимают меня так крепко, что трудно дышать. Но я всё равно делаю вдох, потому что хочу ощущать себя живой. За те несколько последних мгновений, пока мы вместе, я хочу запомнить каждую его чёрточку. Поэтому открываю глаза и вижу его.

Мы лежим в его постели.

Укрытые моим пледом.

В окружении коробок с моими вещами.

Поцелуями он осушает слёзы, текущие по моему лицу. А потом смотрит на меня, как будто впервые в жизни.

Его губы касаются моих, и мои глаза закрываются от уносящих крышу ощущений. Сначала он не шевелится, и мы замираем так, ожидая, когда искры первого прикосновения рассеются. Но спустя несколько секунд он приоткрывает рот, и наши губы начинают свой танец. Это чертовски идеальная симфония. Его руки обнимают меня, а мои сжимают его рубашку, и когда он языком проводит по моим губам, из меня вырывается стон удовольствия.

Когда наши языки соприкасаются в первый раз, перед глазами всё становится белым. И я знаю, что это. Я понимаю. Мама была чертовски права, когда рассказывала об этом моменте.

Мы прижимаемся друг к другу и целуемся, губами и языками, так страстно, что не уверена, дышим ли мы на самом деле.

Джейк Эндрюс ошибался. Так сильно ошибался. Ему не нужно было делать меня своей. Я принадлежала ему уже тогда, когда он попросил меня переехать к нему. Когда держал меня за руку во время похорон. Когда мне некуда было идти, и он привёл меня в свой дом. Я принадлежала ему, когда он обнимал меня, пока я плакала в машине скорой помощи. Когда придавал мне сил, которых мне так не хватало. Я принадлежала ему в тот момент, когда он откашлялся, а я подняла на него глаза, полные слёз, в узком коридоре прямо напротив туалета в том ресторане.

И я это знала. Знала, когда мы были в «Уолмарте», и я завязывала ему галстук, в ту самую секунду я поняла, что то внезапное и сильное чувство означало, что передо мной моя судьба.

***

Мы целуемся так долго, что губы начинают болеть. И когда наконец останавливаемся, смотрим друг другу в глаза.

Разговаривая без слов.

Но кое-что всё-таки нужно сказать, потому что я не хочу больше ни дня держать его в неведении.

— Джейк, я намного больше, чем очень сильно люблю тебя.

И он снова целует меня, но на этот раз всё по-другому. Менее нежно и более страстно.

Он проталкивает язык ещё глубже, а сам оказывается на мне, удерживая свой вес на руках.

Его поцелуи такие жадные, что я почти забываю, что это наш первый раз. Нижней частью тела Джейк прижимается ко мне, и в меня упирается его эрекция.

Он прокладывает дорожку из поцелуев от моего рта вдоль челюсти, а потом ниже по шее, приближаясь к груди.

Я пытаюсь снять с него рубашку, потому что хочу ощущать его всего, целиком. Он садится и освобождается от своей рубашки, а потом повторяет то же самое с моей.

— Я безумно тебя хочу, — шепчет Джейк, уткнувшись в мою шею.

— Я вся твоя, — отвечаю ему. Потому что это чистая правда.

А потом он возвращает должок.

Целых три раза, и ощущения чертовски приятные. Не знаю, может, мне всё это снится. После второго раза я умоляю его остановиться, но Джейк всё равно продолжает: губами, языком, пальцами, и я понимаю, что весь мой предыдущий опыт был каким-то неправильным, потому что только Джейк Эндрюс знает. Он знает, как божественно всё должно быть.

И когда он входит в меня, я знаю, почему никогда раньше такого не ощущала. Потому что, если сравнить мои чувства к Джейку с чувствами к другим, становится ясно, что я никогда никого так не любила. Ни разу. Даже близко.

Глава 49

Микайла

(в восемь лет)

— Хорошо, дорогая. Какую историю ты хочешь почитать?

— Я хочу, чтобы ты рассказала мне мою собственную историю. Ну пожалуйста, мамочка.

Она улыбается мне. Взгляд её карих глаз смягчается, когда она видит умоляющее выражение моего лица.

— Ну хорошо, я расскажу тебе особенную историю. Это сказка о поцелуе Принца.

— Фу, мам. Поцелуи — это мерзко.

Она усмехается. Не знаю почему, мне это не кажется забавным.

— Это особенный поцелуй. Ты готова?

— Ага, — киваю я.

— Когда-нибудь, Кайла, ты встретишь прекрасного Принца. Принц будет таким красивым, что рядом с ним твоё сердце будет биться быстрее.

Я хихикаю, и она тоже.

— У каждой Принцессы есть свой Принц, с которым ей суждено разделить любовь и счастливую жизнь. И знаешь, как Принцесса определяет, который Принц её?

— Как, мамочка?

— По поцелую.

— Но как?

— Самый первый поцелуй с тем самым Принцем изменит твою жизнь. Когда ваши губы впервые соприкоснутся, тебе покажется, что Земля прекратила своё движение, и в то же время мир вокруг тебя будет вращаться. Это похоже на фейерверк в ночном небе. Или яркую вспышку в темноте. Ты почувствуешь, как быстро застучит сердце, но вокруг будет лишь тишина. А когда вы отстранитесь друг от друга, откроете глаза и взглянете друг на друга, то впервые по-настоящему увидите друг друга. И в этот момент по этому поцелую ты поймёшь, что только что подарила кому-то частичку своего сердца, и вы будете жить долго и счастливо.

Глава 50

Микайла

— Господи боже, Кайла. Где, чёрт возьми, ты была? И где твой телефон? — Он протягивает руку, прося отдать ему мобильник. Я достаю его из сумочки. Он разрядился.

Я только зашла в дом и вижу, что здесь собрались все. Джейк, Логан, Люси, Кэм, Хайди и Дилан.

Джейк забирает у меня телефон и видит, что тот умер.

Рассерженный, он направляется в спальню, вероятнее всего, чтобы поставить тот на зарядку.

И когда возвращается, выглядит взбешённым.

— Начни, наконец, заряжать свой чёртов телефон, Кайла. Меня это уже достало! — ругается он.

— Джейк, — произносит Логан, в его голосе звучит предупреждение.

Я смотрю на Джейка, он никогда раньше так себя не вёл.

Только один раз, когда подумал, что я спала с Логаном.

Джейк бросает взгляд на Логана, а потом смотрит на меня, и черты его лица меняются. Гнев сменяется чем-то другим.

Он подходит ко мне и берёт за руки. Я напрягаюсь, потому что понятия не имею, что тут происходит.

— Прости, детка. Я просто… мы пытались до тебя дозвониться. Кто-нибудь говорил с тобой сегодня?

Нахмурившись, я смотрю на него, на моём лице написано недоумение. Оглядываю комнату и вижу, что все остальные смотрят на меня и ждут.

Чего?

Я медленно качаю головой.

— Ты пугаешь меня, Джейк. Что происходит?

Он берёт меня за руку и ведёт в нашу спальню.

Усаживает на край кровати, а сам начинает мерить комнату шагами.

Джейк смотрит на меня, и я вижу, что он нервничает, как будто пытается найти нужные слова, чтобы что-то сказать. Как будто разговор проигрывается у него в голове, а он всё начинает заново.

Джейк открывал рот уже раза три или четыре, но, передумав, снова его закрывал.

Какого чёрта здесь происходит?

— Что, чёрт возьми, случилось? Просто скажи уже. Ты меня пугаешь. Что-то с твоими родителями? Что-то произошло? Джули?

— Проклятье! — говорит он. — Нет, детка, прости. Я не хотел тебя напугать. С ними всё в порядке. Прости, детка, дело не в этом.

— Тогда в чём? Просто скажи. Ну давай. Пожалуйста.

Он опускается на корточки передо мной.

Склонив голову.

Его руки держат мои и перебирают кольца на моих пальцах. Это обручальные кольца моих родителей.

Дело в них.

Когда он поднимает на меня глаза, в них появляются слёзы.

— Они поймали его, Кайла. Они нашли урода, который убил твою семью.

***

Я не выхожу из спальни уже три дня, и всё это время Джейк провёл со мной, уходя только в случае крайней необходимости.

Ненавижу себя такую — глупую и сломленную.

Ненавижу, что Джейку снова приходится меня спасать.

И я ненавижу его.

Просто безумно ненавижу.

Кристофер Леон.

Так зовут этого урода.

Убийцу.

Того, кто отнял у меня всё.

И не важно, что они его поймали. В смысле, это не должно было меня так расстроить, потому что неважно, за решёткой он или нет, это не вернёт мою семью.

Похоже, его арестовали за проникновение в другой дом, и анализ ДНК показал совпадение.

Натан, отец Джейка, держал сына в курсе событий. Он внимательно следил за ситуацией, желая удостовериться, что этот урод не найдёт какой-нибудь лазейки в законе, благодаря которой получит меньше, чем заслуживает.

Убийца.

Ребята несколько раз заходили, чтобы проведать меня, но Джейк сказал, что я не готова принимать гостей. Даже Джеймс однажды приходил. Я слышала, как они с Джейком разговаривали, причём достаточно мило. Никаких оскорблений. Никаких драк.

Ничего, как будто разбитая девочка побудила врагов помириться.

Так что три дня я плакала, расстраивалась и снова проходила все стадии скорби, как будто опять переживала их смерть.

Отрицание. Гнев. Поиск компромисса. Депрессия. А сегодня утром я встала и перешла к последней стадии — принятие.

Я не позволю этому уроду разрушить меня снова.

Не позволю плохим людям диктовать, какой должна быть хорошая жизнь.

Джейк заходит в комнату и останавливается, когда видит, что я встала с постели и оделась.

Он очень беспокоился обо мне, не хотел слишком давить или принуждать, или, наоборот, отстраняться.

Он был идеален.

Мой идеальный парень.

Джейк косится на меня с озадаченным выражением на лице.

На его месте я повела бы себя так же.

На мне надеты лосины, одна из его бейсбольных футболок, а в руках его бита.

— Привет, детка.

Я медленно приближаюсь к нему и целую. По-настоящему. Он отвечает на поцелуй и легонько сжимает мою попку.

— Боже, Кайла. Мне тебя не хватало, — отвечает он, затем углубляет поцелуй и ведёт меня прямо к кровати.

Я смеюсь у его губ:

— Прошло три дня, а не три года.

— Я знаю, но это сложно… я хотел сказать, что трудно держать руки при себе, но пусть будет так… ага… это просто сложно, — говорит он, подмигивая и толкаясь в меня, а я смеюсь во весь голос.

— Приятно снова слышать твой смех, — продолжает он, а потом заключает моё лицо в ладони и смотрит мне в глаза. — Я намного больше, чем очень люблю тебя, ты ведь знаешь это, правда?

Я киваю. Потому что так и есть. Я это знаю. И я тоже намного больше, чем очень люблю его.

— А что это за прикид? — спрашивает он, медленно вставая с кровати и поднимая меня. — Не то чтобы мне не нравилось. Это чертовски горячо, когда на тебе моя футболка. Но зачем?

— Я хочу, чтобы ты побросал мне.

Кидаю ему бейсбольный мяч.

— Что?

— Ты никогда мне не бросал. Интересно, смогу ли я хоть разок отбить. Ну пожалуйста?

— Ты хочешь, чтобы я бросал, как будто ребёнку, или в полную силу?

— В полную силу.

— Ну, хорошо…

Мы идём на наш маленький задний дворик, и на час или около того я забываю про Кристофера чёртова Леона.

— Э-э… Микайла, — зовёт Джейк. Бросок, удар, пробежка и всё по новой.

Джейк практически не называет меня Микайла, поэтому я внимательно слушаю, что он собирается сказать.

— Да? — отвечаю я настороженно.

— Э-э-э… я знаю, что… э-э…

Он откашливается, снимает кепку, проводит рукой по волосам, затем снова надевает кепку, но козырьком назад. Признак того, что он нервничает. Проклятье.

— Я знаю, что ты носишь обручальное кольцо своей мамы, но… э-э-э… В смысле, что будет, если… я имею в виду, когда парень, эх, предположительно я. В смысле, что будет, если… когда парень… я захочу сделать тебе предложение?

Что. За. Чёрт.

Откуда это взялось?

— Что ты хочешь сказать, Джейк?

Его глаза расширяются.

— Ох, чёрт, Кайла, нет! Я не делаю предложение, чёрт. Я просто… э-э… Мне просто интересно. — Стараясь убедить меня, он бешено машет руками.

Я смеюсь, потому что он пытается дать задний ход, и это чертовски забавно.

***

Мы заказали китайской еды на ужин и едим, сидя на диване и смотря телевизор.

— Я бы хотела своё собственное кольцо, — говорю я.

— А?

— Когда парень, предположительно ты, будет делать предложение, я бы хотела своё собственное кольцо. Просто чтобы ты знал.

На секунду опускаю взгляд на еду, а потом снова смотрю на него.

Его щёки окрашиваются румянцем.

Я продолжаю:

— Мне нравятся эти кольца, но это вроде как… это их, понимаешь? Они отражают их самих и их историю. Думаю, я хотела бы своё, отражающее мою сказку, моего принца, моё «и жили они долго и счастливо».

Он улыбается.

— Ну хорошо.

И возвращается к еде.

***

Ночью мы лежим в постели после занятия любовью. Я научилась шуметь не так громко, что очень сложно, потому что пока я этому училась, Джейк изучал моё тело, каждый миллиметр. Он знает меня. По-настоящему знает.

— Ты хочешь присутствовать на слушании, Кайла?

— Думаешь, мне стоит?

— В смысле, отец говорит, что там всё очевидно, и я не думаю, что тебе нужно туда идти.

— Тогда я и не хочу.

— Ты уверена?

— Думаю, с меня хватит прошлого, Джейк. Я хочу своё будущее.

Я смотрю на него, и Джейк понимает. Он знает, о чём я говорю. Я просто хочу его.

Глава 51

Микайла

Прошёл год с тех пор, как моя жизнь изменилась. С тех пор, как люди, которых я думала, что любила, предали меня, а людей, которых я любила на самом деле, у меня отняли.

И год назад я встретила своё будущее.

Мы с Джейком остались в доме его родителей на выходные. И теперь мы здесь, на кладбище. В руках красные тюльпаны по случаю завтрашнего дня рождения мамы. Их принёс Джейк. Не представляю, как он узнал или запомнил, что у мамы день рождения, но он знает, и это одна из причин, почему я люблю его намного больше, чем очень сильно.

Мы идём, держась за руки, прямо к их надгробиям. Рядом с ними стоит одинокая фигура, одетая в чёрное, лицо скрыто за тёмными очками, а голова опущена.

С этого расстояния я не могу понять, кто это, но у меня нет никакого желания делить момент с кем-то ещё, поэтому мы ждём.

Когда она поворачивается, я её узнаю. Но это не тот человек, которого я когда-то знала, она больше похожа на тень той, кем была раньше. Её когда-то длинные светлые волосы теперь стали цвета грязной соломы и подстрижены в каре длиной до подбородка. Она очень сильно похудела, везде, кроме живота, потому что её живот просто огромный — она беременна и, вероятно, должна скоро родить.

Я сжимаю руку Джейка, и он смотрит на меня.

Это красивое, мужское, грубоватое лицо. Его голубые глаза смотрят так внимательно.

— Это Меган, — кивнув в сторону девушки, говорю я.

Он всё понимает.

— Я буду в машине.

Целует меня в висок и уходит.

Когда я подхожу, она, должно быть, это чувствует, потому что поднимает взгляд на меня, а потом снова смотрит прямо перед собой. Мне кажется, что она хочет уйти, но не знает, стоит ли, так что просто ждёт, потому что я уже знаю, что она была тут, а это должно хоть что-то значить. Правда?

Я встаю рядом, но не смотрю на неё, а она не смотрит на меня. Мы обе разглядываем надгробия.

— Ты беременна? — спрашиваю я, потому что чувствую, что нужно что-то сказать, раз уж мы стоим здесь.

— Ага, — шепчет она. Её голос хриплый, как будто она плакала или курила по две пачки в день.

— А где отец?

— Не знаю.

— Он бросил тебя?

— Нет, Мик, я имею в виду, что не знаю, кто отец.

Я откашливаюсь.

— Что ты здесь делаешь?

Я всё так же не смотрю на неё.

Она тоже разглядывает что-то прямо перед собой.

— Здесь живут приёмные родители. Так что я побуду дома, пока не родится ребёнок, а потом уеду.

На мгновение повисает тишина.

— Я имела в виду, что ты делаешь здесь, на кладбище.

— О, — отвечает Меган тихо. — Я могу уйти.

Она поворачивается с намерением уйти.

— Где ты была, Меган? — Я повышаю голос, потому что мне нужно знать, по какой причине моя чёртова лучшая подруга за целый год с тех пор, как убили всю мою семью, ни разу не удосужилась мне позвонить.

— Прошёл год! Где, чёрт возьми, ты была?

— Я не думала, что ты захочешь меня видеть.

— Проклятье, Меган. Всё дерьмо, которое произошло здесь. — Я указываю рукой в сторону надгробий. — Это было важнее, чем наши с тобой склоки, важнее школьной драмы и того, что ты спала с Джеймсом. Мою семью убили, и мне нужна была лучшая подруга. Так где, чёрт возьми, ты была?

Я в бешенстве, и мои слова подтверждают это. Я выплёвываю каждое из них, чтобы она понимала, как сильно я на неё злюсь. Слёзы катятся по моим щекам, но я даже не пытаюсь их стереть.

— Я не могла, — говорит она так тихо, что я едва её слышу.

— Ты не могла? Что, чёрт побери, это значит?

— Это значит, что я не могла смотреть тебе в глаза, Мик. Просто не могла.

— ПОЧЕМУ? — кричу я, уже не пытаясь скрыть свои чувства.

— Потому, Мик… — Из неё вырывается всхлип, и она падает на колени, прижимаясь к ним животом.

Я просто стою… и жду.

— Потому… — продолжает Меган. — Потому что я виновата в том, что они мертвы.

Мой взгляд устремляется к ней, а дыхание резко учащается.

— Что это значит, Меган? — спрашиваю я, стиснув зубы.

— Это значит, что я позвонила ему и велела сделать это. Крис — Кристофер — я позвонила ему тем вечером и попросила украсть ожерелье, которое Джеймс подарил тебе на восемнадцатилетие.

— Что? — Я просто не могу в это поверить.

— Он не должен был их убивать. Предполагалось, что дома никого не будет. Я сказала ему не причинять никому вреда. Проклятье, Мик, ты должна мне поверить. Он не должен был никого ранить.

Я смотрю прямо перед собой, слёзы текут ручьём, а руки сжимаются в кулаки. В голове проносится чёртов миллион вопросов и мыслей. Не знаю, что вообще сказать или спросить. Я просто хочу её убить.

— Я спала с ним несколько раз, с Крисом, я имею в виду, и знала, что он сделал бы это ради меня. Я просто… когда ты поймала нас в ресторане, и Джеймс сказал, что любит тебя… а на меня он смотрел как на мусор. Ему было плевать на мои чувства. Прости меня, Мик, за всё это, за Джеймса. Чёрт, я влюбилась в него. Я любила его, а ему было всё равно, и это меня чертовски разозлило. Я ведь первая его заметила, в тот день, когда мы встретились. Помнишь? Я всегда хотела быть только с ним. А тебе и парень-то был не нужен, но в итоге он достался тебе. Хотя ты его даже не хотела. Не то что я.

Она говорит так, как будто нам, чёрт побери, по четырнадцать лет. Меня настолько захватили гнев, боль и множество других эмоций, что я не могу мыслить ясно. Приходится даже закрыть глаза, чтобы успокоить дыхание.

Я думаю о Джейке.

— Я пришла домой после этого, после того, как ты нас поймала. И ждала, что Джеймс пойдёт за мной, но он не появился. Даже не позвонил, чтобы узнать в порядке ли я. Ничего. А потом я увидела тебя, — говорит она со злостью в голосе. Как будто у неё есть причина для этого. — Увидела, что ты творила с машиной Джеймса, улыбалась и смеялась, и вокруг тебя были все эти люди, которых я раньше никогда не видела, они смеялись вместе с тобой и помогали тебе пережить горе. Они тебя даже не знали, но ты им уже понравилась. И тебя обнимал чёртов Джейк Эндрюс.

Я отвечаю, потому что Джейк здесь вообще ни при чем, и она не имеет права даже имя его произносить:

— Джейк здесь ни при чём. Ты даже не знала, кто он, когда увидела нас возле дома Джеймса.

— Не говори ерунды, Мик. Все знают Джейка и Логана. Они, наверно, самые популярные парни среди всех пятнадцати школ. Лишь ты, идеальная малышка Микайла, была вся такая верная своему идеальному парню, что даже не смотрела ни на кого другого. Только ты не знала, кто он такой.

Мне хочется её ударить, и если она ещё хоть раз произнесёт имя Джейка, я точно это сделаю.

— И тогда я позвонила ему, Мик. Я позвонила Крису, потому что хотела отнять что-то у тебя, как это сделала ты, но он не должен был их убивать. Я ведь тоже их любила.

— Да как ты СМЕЕШЬ! — кричу я. — Как ты смеешь говорить о моей семье или о моём парне, как будто тебе есть до них дело. У тебя, чёрт возьми, нет права ни произносить их имена, ни даже думать о них до конца твоей чёртовой жизни. Ты поняла меня?

Я делаю вдох, пытаясь взять себя в руки, потому что не хочу бить беременную девицу.

Издалека вижу, как Джейк выходит из машины, но продолжает ждать.

— Ты собираешься заявить на меня? — Она выглядит обеспокоенной.

Тогда я смотрю и впервые вижу её настоящую.

— Взгляни на себя, — выплёвываю я. — Кто вообще ты такая, Меган? Что, чёрт возьми, с тобой случилось?

Я смотрю на неё, морщась от отвращения.

— Ты спишь со всеми подряд и даже не знаешь, кто отец твоего ребёнка. Думаешь, если раздвинешь ноги и переспишь со случайным парнем, он тебя полюбит? Чего не случилось с Джеймсом. Каждый проклятый день тебе придётся смотреть на себя в зеркало. И всё это время ты будешь жить с чувством вины за то, что натворила. Убив моих родителей, людей, которые искренне тебя любили. Убив мою девятилетнюю сестру, которая равнялась на тебя. Которая никогда не повзрослеет и не познает жизнь. Каждый день тебе придётся просыпаться и быть той, кто ты есть, и тебе нужно будет с этим жить, а это, Меган, и так уже достаточное наказание.

А затем я ухожу от неё, от всего этого.

И бегу к Джейку.

Который ждёт меня.

Готовый заключить в объятия.

Как и всегда.

Мой Принц.

Мой рыцарь в сияющих доспехах.

Моё «и жили они долго и счастливо».

Эпилог

Микайла

Прошло шесть месяцев с тех пор, как Меган во всём призналась. Я рассказала об этом лишь Джейку, да и то только потому, что он практически силой из меня вытянул. Полагаю, сложно скрывать свои чувства и эмоции, когда узнаёшь, что лучшая подруга замешана в смерти твоей семьи.

К счастью, Джейк, как обычно, был моей скалой. Понимал, что на меня не нужно давить, но и отдаляться тоже не стоит. Он просто точно знал, что именно мне нужно, и, наверно, поэтому судьба свела нас вместе.

Потому что Логан был прав.

Он моя вторая половинка.

В итоге я так никуда и не переехала.

Мы с Джейком зажили долго и счастливо.

В этом году мы начали новую традицию — сделали наши собственные коробки на день рождения. Мы решили открывать их в годовщину смерти моей семьи. Моя уже почти полная, и я вижу, как он постоянно пишет что-то на листочках и опускает их туда.

Я люблю, когда он так делает, тем самым каждый день неосознанно дарит мне их частичку.

И я люблю его.

Больше чем очень сильно люблю.

Всем своим существом, каждой своей клеточкой.

Люблю Джейка Эндрюса, моего собственного принца.

И не могу дождаться, когда расскажу нашим детям нашу личную сказку со счастливым концом.

***

Логан

Узнай вы о моём прошлом, поняли бы, почему я никого не подпускаю к себе слишком близко. Люди, которые, по идее, должны нас любить, не всегда так делают. Иногда они причиняют боль, физическую и душевную. А иногда просто вычёркивают нас из жизни.

За свои девятнадцать лет я любил лишь одного человека — доктора Мэтьюза, или моего отца, как его знает большинство. Он буквально спас мне жизнь.

Только однажды я был достаточно близок к тому, чтобы полюбить другого человека. По крайней мере, я думал, что это могла быть любовь. Но мне пришлось пресечь это на корню, потому что негоже влюбляться в девушку своего лучшего друга.

КОНЕЦ

Читайте продолжение серии «Больше» Джей Маклин

в переводе группы Translation for you.

[1] Уолмарт — сеть однотипных универсальных магазинов, торгующих широким ассортиментом товаров по ценам ниже средних.

[2] Квотербек (англ. quarterback, QB) — позиция игрока команды нападения в бейсболе, а также американском и канадском футболе.

[3] Питчер (англ. Pitcher) — подающий мяч в бейсболе; наиболее значимый игрок в команде, так как именно противоборство питчера и бьющего (того, кто отбивает мяч) и составляет суть игры в бейсбол.

[4] Греческая система (англ. the Greek system) — студенческие женские и мужские организации в высших учебных заведениях, главным образом, Северной Америки, названные греческими буквами. Чаще всего они живут отдельно от других студентов, каждая организация владеет своим большим домом на территории вуза или недалеко от него.

[5] Лудакрис (англ. Ludacris) — американский рэпер и актёр, один из первых и наиболее влиятельных исполнителей в жанре Южный рэп.

[6] Поп-лок (англ. pop lock, от pop-locking, popping and locking) — разновидность танца в хип-хопе и верхнем брейке, основанная на выгибаниях и вращательных движениях руками в локтевых суставах.

[7] Даги (англ. Dougie) — популярный хип-хоп танец.

[8] АФЛ — Австралийская футбольная лига.

[9] GarageBand (с англ. досл. «Гаражная группа») — программное обеспечение компании Apple, которое позволяет создавать музыку или играть «вживую» на нескольких музыкальных инструментах.

[10] В Америке очень популярны шутки, которые начинаются со слов «Knock-knock» («Тук-тук»). Нужно обязательно ответить «Who’s there?» («Кто там?») А дальше идёт игра слов, обычно на бытовую тему.

[11] Имеется в виду песня «What's your fantasy» (рус. «Какие у тебя фантазии»).

[12] Хоум-ран (англ. Home run) — разновидность игровой ситуации в бейсболе, представляющая собой хит, во время которого отбивающий и бегущие, находящиеся на базах, успевают совершить полный круг по базам и попасть в дом (то есть совершить пробежку), при этом не имеется ошибок со стороны защищающейся команды. В современном бейсболе хоум-ран обычно достигается сильным и точным ударом отбивающего, в результате которого мяч покидает границы поля без касания земли — так называемый автоматический хоум-ран.

[13] Танец обезьян (англ. Monkey dance) — танец, во время исполнения которого танцор в комичной форме подражает обезьяне. Был популярен в студенческой среде и стал хитом в 1963 году.

[14] И-Эс-Пи-Эн (англ. ESPN) — американский кабельный спортивный канал.