Босс под Новый Год

Глава 14

Я тороплюсь, как могу, но успеваю вовремя. Понимаю, что подруга права. Я со своим трудоголизмом могу загнать себя на реальный больничный, да и не требуют от меня невозможного. Просто в первое время даже простые задачи отнимают больше времени. К тому же хочется показать себя компетентной и трудоспособной.

Где-то глубоко внутри я испытываю чувство не то вины, не то неловкости, что не задержалась еще немного. А ведь можно было доделать два проекта и есть мысли по третьему…

Стоп!

Заставляю себя остановиться и перейти в режим отдыха. Задачи никогда не закончатся. Всегда будет еще один проект. Еще одно дело. В том и суть работы.

Стоп, Алина! Хватит! Тебя не купили, а наняли. Ты не раб! В конце концов есть же трудовой кодекс!

Женька появляется почти сразу после меня, звонит в домофон раньше, чем я успеваю разуться. Она приносит торт и вино.

— Прости, что я без цветов. Но у меня рук не хватило.

— Не нужно мне цветов. Еще твои букеты не завяли! — машу я на нее руками.

А затем забираю подарки, и мы обнимаемся.

— Так что будем праздновать? Твой повод или мой? — уточняю на всякий случай.

— Твой, конечно! Нужно же отметить твой уход из «Кирвино». Это того стоит! — заявляет подруга.

— Да уж! — смеюсь я. — Самой не верится, если честно. Думала, они никогда не отвяжутся.

— Я тоже. Надеюсь, им не придет в голову тебе напакостить.

— Не думаю. Шеф рвал и метал. Сожалел, но не переходил границ. Как будто… Знаешь, мне показалось, что он побаивается, — выдала я собственные подозрения.

— Думаешь?

— Ну… Скажем, он все больше пытался меня уговорить. Ныл, соблазнял повышением зарплаты, обещал что-то. Но не угрожал. Ни одной угрозы, хотя это в его стиле. Я наслушалась за годы работы. Он никогда не чурался унизить подчиненных. Сказать что-то вроде: «Я позабочусь, чтоб ты сдохла под забором, и тебя ни в один занюханный магазин не взяли», это прямо классика. А тут ни словечка в таком духе, представляешь?

— Ой, ну его! — Кривится Женька.

— Вот и я так же решила. Ну его!

От вина мы в итоге отказываемся. Пьем чай с тортиком и делимся подробностями последних дней. Подруга допрашивает меня не слишком отставая от Василины Федоровны.

— Алин, да убери ты телефон! — взрывается вдруг Женька. — С работы звонка ждешь? Не приучай их к безотказности, или тебя Валерик с шефом ничему не научили? Кто везет, на том и едут!

— Это точно… — соглашаюсь я и переворачиваю смартфон экраном вниз.

Я рассказываю Женьке про то, как повариха с замашками спецагента вознамерилась выдать меня замуж, и мы хохочем от души.

— Ну, может, хоть она с этим справится. Раз уж ты сама никак не сподобишься, — подкалывает меня подруга.

— Иди ты! — Швыряю я в нее орешком из вазочки. — Только после вас! — заявляю, отправляя следом второй.

Подруга оба раза уворачивается и снова хохочет легко и открыто, запрокинув голову. А затем внезапно интересуется:

— Кстати, что там твой Роман? Так и не объявился?

Я разом мрачнею, и градус настроения против воли падает.

— Я его заблокировала, Жень. Не хочу его ни видеть, ни слышать.

— Не думаешь, что поспешила с выводами?

— У него было достаточно времени, чтобы определиться. Если бы хотел, нашел бы возможность со мной связаться и без телефона, правильно? Мы живем во время интернета.

— Тоже верно, — соглашается подруга и вздыхает.

Как лучше всего уйти от неприятной темы? Да просто перевести стрелки. Вижу же, Женьке не терпится со мной поделиться своими новостями. Но она стойко дает мне возможность выговориться.

— Ты лучше про своего Влада расскажи, — срываю я чеку, и подруга забывает о моих бедах.

У нее море эмоций и впечатлений, и слушать об этом куда интереснее, чем о подробностях моего рабочего дня.

Женька уходит ровно через два часа, убедившись, что я надела пижаму и собираюсь спать.

— И не вздумай до утра проверять почту! — строго напутствует она. — Поклянись! — Наставляет на меня указательный палец.

Смеясь, поднимаю руку с раскрытой ладонью и заверяю ее, что твердо намерена лечь в кровать.

— Силы тебе еще понадобятся. Вдруг действительно форс-мажор что-нибудь случиться, а ты и так уже на грани, как загнанная лошадь, — говорит она, и ее слова кажутся мне пророческими.

Не зря. Ведь следующий день приносит такой сюрприз, что дурно становится…

Третий рабочий день начинается как обычно, но я с самого утра сижу как на иголках, не понимая, почему. Как будто о чем-то важном забыла. Уже в который раз проверяю блокноты с записями и электронный планер. Вроде бы ничего не упустила, но на душе только тревожнее и тревожнее, а причины не понимаю…

Совсем скоро совещание у Завадского, и мне нужно подготовиться. Проверив почту в сотый раз за час, обнаруживаю, что не получила еще пару ответов на запросы, крайне важных.

Решаю пробежаться по кабинетам, напомнить и поторопить. Мало ли? Вдруг не всем нравится моя персона. В глаза улыбаются, а сами решили организовать подставу в такой ответственный момент? Или действительно банально забыли. Все здесь загружены сверх меры. Горячий период.

Следующие минут двадцать бегаю из кабинета в кабинет, собирая необходимую информацию, и не могу понять, что сегодня происходит. Обычно в «Буян-Медиа» все работают со скоростью света, напоминать не нужно.

— Лариса! — Забегаю я в кабинет своих девочек и вижу, как подчиненные толпятся у монитора Светланы Евгеньевны.

Меня они даже не замечают. Мне не видно, на что они там смотрят, и я подхожу ближе.

— Девочки, а что случилось? — интересуюсь настороженно.

Произведенный эффект меня удивляет. Все пугаются, в одно мгновенье отстраняясь от старшей коллеги. Затем разбегаются по рабочим местам с виноватым видом.

— Вы чего такие дерганые? — Смотрю на них с недоумением.

Ну чисто застала подростков за просмотром порнофильма!

— Простите, Алина Павловна! — смущается Светлана Евгеньевна. — Мы это… Только…

— Ничего страшного не случилось. Я просто очень тороплюсь и хочу получить ответ на вопрос по “СтарИндастри”. Как там дела?

Лариса, едва ли не бегом вернувшаяся на свое рабочее место, принимается активно клацать мышкой, торопясь отправить мне необходимые данные.

— Как это ничего не случилось?! — удивляется Светлана Евгеньевна. — Шеф вернулся!

Она произносит это с таким пиететом, будто не босс вышел на работу после отпуска, а второе пришествие случилось, не меньше!

— Это тот, который самый главный? — спрашиваю без особенного интереса.

Завадский меня заверил, что он для меня царь и бог, и даже в трудовом договоре у меня именно его подпись. И я подчиняюсь напрямую только ему. Так что я не питала иллюзий, кто здесь всем рулит. А самый главный босс — почти наверняка что-то вроде свадебного генерала. Не более.

— Да! С ним такое произошло! — Лариса сверкает из-за большого монитора круглыми от переполняющих ее эмоций глазищами.

— Представляете, он в Африку летал и попал там в переделку! — добавляет Лена, которую все называли исключительно Леночкой за ее миниатюрность и миловидность, а также добрый характер.

Светлана Евгеньевна куда более прямолинейна.

— В переделку! — Хмыкает она. — В перестрелку, ты хотела сказать? Представьте, Лин Пална, они сидели у туземцев в баобабе почти неделю и питались какими-то мерзкими жуками, пока шли разговоры о выкупе!

— Чего-о-о? — Хлопаю я глазами.

Все, что они рассказывали мне взахлеб и перебивая друг-друга, походило на бред. Ну или на сюжет низкопробного боевика о погоне, заложниках и всяком треше.

По-хорошему, конечно, стоило прервать эти сплетни и отправить всех работать, а самой поторопиться к Завадскому, но чисто женское любопытство перевешивает доводы здравого смысла.

— Ужас какой!

— Да. Он похудел, бедный. Осунулся. Василина Федоровна уже на корвалоле. Он у нас вечно, как нервничает, сильно худеет, а тут жара, еда эта ужасная… Разве что загорел.

— Бедная Василина Федоровна! — сочувствую я поварихе, находясь под сильным впечатлением. Её куда жальче какого-то там шефа.

А про себя добавляю: «Поди, чуть главного жениха всея компании не потеряла».

Кстати, а он, вообще, женат?

— Да. Мы ждем, когда она его допросит и все нам расскажет! — делится Леночка.

— Не пропускайте сегодня обед, Лин Пална, будет интересно. Я вам, кстати, все уже отправила, — добавляет Лариса и краснеет.

— Благодарю.

— Мы все тут просто в шоке, потому немного… Отвлеклись, — извиняющимся тоном добавляет Светлана Павловна.

— Причина более, чем уважительная, — утешаю я коллег и качаю головой. — Вот уж правду писал Корней Чуковский…

— «Не ходите, дети, в Африку гулять!» — заканчивает фразу Лариса.

— Точно! — Улыбаюсь я ей.

Уютный кабинет своего одела покидаю в слегка взбудораженном настроении, дав себе строгий зарок явиться к обеду в кафетерий. Очень уж интересно узнать побольше о директоре компании. Интересный, похоже, человек. Развлекаться умеет.

Совещание с Завадским — не то мероприятие, откуда можно выйти в твердом уме и светлой памяти. С загруженной головой я отправляюсь обратно к себе в кабинет, пропустив и обед, и перекус, и даже ужин. За что получаю нагоняй от Василины Федоровны. Она, демонстративно печатая шаг, проходит в кабинет и ставит поднос с горячей едой прямо на стол. Спасибо, не на проект договора.

Нет, ну точно не простая женщина. И даже ходит так, как люди в погонах. Есть что-то в них… неуловимое такое.

— Вы моя спасительница! — благодарю ее растроганно.

— Ешь, давай! Не нервируй меня. Ходите тут по офису, костьми гремите. Сил нет смотреть на изможденные лица! — ворчит заботливая бабуля.

А я задумываюсь, есть ли у нее семья? Внуки?

Аромат еды заставляет меня отвлечься от работы. Съев все до крошки, начинаю клевать носом. Права была Женька, ресурс не бесконечный, а тут еще и специфика другая, приходится больше напрягаться.

Глаза просто закрываются! Приходится ползти к кофемашине, едва волоча ноги.

Как же я сегодня устала. День выдался полный беготни и суеты. Да еще все были так взбудоражены новостями о директоре, что компания буквально на ушах стояла. Вместо рабочей атмосферы у нас царил гул. Это утомляло.

Устав от официоза, решила дать себе поблажку. Тем более, рабочий день уже окончен. Вряд ли кто-то зайдет. Прихватив рабочий ноутбук, я скинула туфли и забралась с ногами на диванчик. На письма можно отвечать и лежа.

Проснулась я в обнимку с ноутбуком. На часах было три утра. Слегка обалдев, под сочувствующим взглядом молчаливого охранника вызвала такси и отправилась домой. И впервые за все время работы приехала утром вовремя, минут за пять, а не загодя. Но в этот раз была умнее — прихватила из дома два деловых комплекта, смену белья, носки, плед, зубную щетку и пасту. Разложила-развесила все по шкафам. Все-таки лучше иногда переночевать на диванчике, чем тратить драгоценное время, катаясь туда-обратно.

Заглянув в компьютер, с удивлением обнаружила, что Завадский отменил на сегодня все совещания, да и письма перестал присылать с частотой пулемета. Так что новый день я отработала в спокойном темпе и даже на обед со всеми сходила, где наконец-таки услышала невероятную историю, случившуюся с большим боссом. Погуляв по офису, она обросла подробностями и деталями.

— Никогда не поеду в Африку! — резюмировала я, поднимаясь из-за стола.

Кажется, те крохи, что мне удалось проглотить под красочный рассказ о тяготах жизни на черном континенте, никак не желали улечься. Я пыталась себя убедить, что половина сказанного — выдумки. Плод буйной фантазии незадачливого путешественника, который просто немного приукрасил свои приключения, а офисные сплетники все это еще больше раздули. Но моему желудку и брезгливости было плевать. Особенно, когда коллеги из ай-ти отдела намеренно над нами подшучивали, описывая различный опыт поедания личинок.

Остаток дня прошел так же, как и обед, — ни так ни сяк.

Образовалось много подвисших вопросов, ответы на которые мог дать только Завадский, а тот никому не отвечал.

— Домой или поработать? — спрашиваю у своего отражения в зеркале.

Синяки под глазами, от которых меня так старалась уберечь Василина Федоровна, не намекают, кричат: «Чеши домой, Алина!»

Но проклятое чувство ответственности нудит, что я только-только устроилась на крутую работу, ради которой любая другая на что угодно пошла бы. Нужно вкалывать на благо компании, тем более, что испытательный срок никто не отменял, как и мою ипотеку. Осталось не так уж и много, но и не мало. Да и жить на что-то надо. И лучше бы жить хорошо. И родителям помогать.

Вспоминаю, что сегодня все решили свинтить с работы пораньше, все-таки старый Новый Год. Сначала думаю сделать то же самое и позвонить подруге, но вспоминаю, что Женька сегодня у Влада. У них там ресторан запланирован, и все такое.

— И что я буду делать дома? У меня даже кота нет…

Зато у меня есть пара идей, до которых не доходили руки. Вот как раз сейчас и появилось время их реализовать. Подозреваю, Завадский будет в восторге от моего предложения.

Рука сама тянется к пенке для макияжа. Раз уж все разошлись, и я осталась одна, буду работать в комфорте. Как дома.

Смываю в туалете макияж. Вернувшись в кабинет, вынимаю из волос шпильки, и закручиваю простейшую гульку. Спрятавшись за дверцей шкафа от возможной камеры — я так и не поняла, есть ли здесь оные или нет, — снимаю кружевное бра, чтобы ничего не давило и, довольная, избавляюсь от туфель и пиджака.

Забравшись с ногами в рабочее кресло, включаю ритмичную музыку и в два счета переделываю всю отложенную на потом работу, чтобы от мыслей не отвлекала. Почему-то энергии только прибавляется. Словно за день не успела растратить.

— Ладушки! Порадую в понедельник Алексея, — бормочу, открывая очередную папку и с энтузиазмом начинаю листать документы.

Это новый клиент, и по нему есть несколько предложений, но у меня есть совершенно безумная идея. Беру большой лист ватмана и начинаю набрасывать, склонившись над столом.

Принтер ритмично выдает листы с техзаданием, играет заводная, модная в этом сезоне песенка, и я невольно пританцовываю, подпевая и виляя задом.

За спиной вдруг раздается покашливание, заставляя замереть и медленно выпрямиться.

Откладываю карандаш и машинально поправляю волосы, затем ворот полупрозрачной блузы, под которой нет белья. Не знаю, что делать. Пиджак слишком далеко — лежит на диванчике в другом конце кабинета, где я его так неосмотрительно оставила. Но оборачиваться к коллеге в таком виде просто неприлично!

Но не прикрывать же грудь руками? Может, просто попросить его выйти ненадолго? Думаю, человек поймет…

— Добрый вечер! — Звучит знакомый до боли голос. — Я — Роман Дмитриевич Салтанов, ваш новый директор. Мы с вами еще не встречались.

«Ро-ман… Ро-ман! Ро-ман! Ро-ман!» — выбивает мое сердце, увеличивая скорость.

Шум крови в ушах заглушает конец фразы, а все еще звучащая на фоне музыка, кажется неуместной и глупой. Совершенно не подходящей в качестве саундтрека для такой эпической встречи.