Босс под Новый Год

Глава 19

Вихрем проношусь по коридору, заставив раздаться в стороны испуганных девчонок из кадров. Врываюсь к себе, хлопнув дверью. Прижимаюсь к ней спиной и затылком, на миг закрыв глаза.

Как хорошо, что я здесь одна, и не с кем не нужно делить пространство. Не нужно держать лицо и подбирать слова. Я просто не способна на это в таком состоянии. От негодования у меня едва пар из ушей не идет.

— Да что они себе позволяют! Какого черта?!

Пытаюсь усадить себя за компьютер, но работать не получается. От любой мысли едва не подпрыгиваю, как распрямившаяся пружина.

Как будто почувствовав мое настроение звонит Женька.

— Привет! Ты как там, занята? Или на обеде? Я на минутку могу отвлечь?

Ее голос вибрирует от восторга. Кажется, произошло что-то особенное.

— Уже пообедала. Говори, — несколько сухо отвечаю я.

— Так… Что-то случилось, Алин? — Подруга тут же улавливает мое настроение. — Если занята, то я…

— Жень, я не занята. Я у себя в кабинете, закончила обедать пораньше, — говорю мягче.

В конце концов, Женька тут ни при чем.

— У тебя все нормально? — переключается подруга на мои проблемы.

— Не совсем. Коллеги — придурки.

— Ну, это нормально, тебе не привыкать. Карма у тебя такая. Хотя, конечно, грустно, что и эти тоже, — шутит она.

А мне становится немного неловко за то, что причесала всех коллег под одну гребенку. Если подумать, не все они одинаково назойливые.

— Да нет, не в этом дело. Просто… Понимаешь, они такие ужасные сплетники. Без мыла в… душу залезут. Их интересуют наши с Романом отношения, и они настолько бесцеремонны, что…

— У вас с Романом отношения?! — перебивает меня Женька, выхватывая главное. — Я что-то пропустила?

— Да все так внезапно закрутилось…

— Еще как внезапно! Угу, я помню, — подкалывает меня подруга, напоминая, что все закрутилось еще в поезде.

— Уела! — Я сдуваюсь как воздушный шар и смеюсь.

— Так что там с коллегами? И при чем ваши с Романом отношения?

— Да странные они какие-то! Кажется, свечку нам готовы подержать.

— Так это же здорово! А то вдруг темно, еще промахнется твой Рома.

— Женька! — возмущенно восклицаю я.

— Шучу-шучу! Я это к тому, что ты слишком серьезно их воспринимаешь. Сама знаешь, как мы, девочки от трех до ста трех, потрепаться любим. Косточки всем перемыть. Да и мужики не лучше. Если не хуже!

— Угу… — соглашаюсь я нехотя.

— Ну вот! Скучно им в вашем болотце, а тут свежее мясо. Ты новенькая, всем интересно. Относись проще.

— Да что-то не выходит.

— Ты же не придавала значения сплетням, которые распускал про тебя Валера. Почему здесь злишься?

— О… Вспомнила же! Там мрак был, а не сплетни!

— Ну вот. А чего сейчас переживаешь?

— Не знаю. Понимаешь, с Валерой все было просто — алкаш и патологический лжец, которого и всерьез воспринимать было странно. На дураков не обижаются и им не сильно-то верят.

— Слушай, ну так всех сплетников так воспринимают. Никак. Знают, что любят приврать для красного словца. Так что выдохни. Или отшутись, ты же умеешь отбрить так, что не поймешь, послала или комплимент сделала.

— Да, что-то не вышло в этот раз.

Морщусь, вспомнив, как утратила самообладание в столовой. А ведь и правда нужно было все перевести в шутку, а я зачем-то начала оправдываться.

— Это все неприятно, но не смертельно. Переживешь. Ты у меня умная, сильная, крутая и вообще самая лучшая. О ком еще можно говорить в вашем коллективе? Конечно, о тебе! Но это только сейчас. А потом наговорятся. Чуть приструни их, как ты умеешь, будут у тебя шелковые ходить.

— Спасибо, Жень. Я подумаю над твоими словами. Наверное, я просто устала. Мы же только ночью вернулись из командировки. Я еще немного не в себе. Эмоции зашкаливали. Ладно, хватит уже обо мне. Говори, что у тебя там произошло?

— Влад меня на отдых в марте позвал! И-и-и-и! — Голос подруги звенит от восторга.

— Ух ты! И куда едете?

— Пока не знаю, это сюрприз. Но на всякий случай собираюсь на выходных за горнолыжным костюмом и купальниками.

— Аха-ха-ха! Готова ко всему!

— Так точно! Я всегда была предусмотрительной девочкой. Ладно, пора мне. Давай, не грусти там. И с тебя полный отчет о том, что у вас там происходит с Романом.

— И ты туда же!

— А как же! Это ты еще не знаешь, как я свечку умею держать! Залюбуешься!

Подруга развеселила меня окончательно.

Приготовив себе кофе, я принимаюсь за работу, и на этот раз удается сосредоточиться.

Удивительно, но меня никто не беспокоит до самого вечера. Вообще! Даже телефон не звонит. То ли коллеги поняли, что перегнули палку, и старались меня не трогать, то ли просто так складываются обстоятельства, но я поднимаю голову от монитора, лишь когда рядом раздается тактичное покашливание.

— Я не услышала, как ты вошел! — Вздрагиваю я, увидев рядом Романа.

— Я не только вошел, но и простоял тут добрых минут десять. — Улыбается он.

— Надо было сразу обозначить свое присутствие.

Я поворачиваюсь к нему на стуле и кладу ногу на ногу. Одно присутствие этого мужчины включает во мне какую-то игривость. И он тут же считывает мои непроизвольные сигналы.

— У меня было предложение поужинать, но твое мне нравится больше.

Он смотрит так, что мне становится жарко. Не спуская с меня взгляда, Роман идет к двери и запирает ее.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я с интересом.

Немного неловко, но внутри все сладко замирает от предвкушения чего-то восхитительного.

Роман не отвечает, идет ко мне неспешной походкой, а у меня сердце стучит все быстрее. Когда он оказывается рядом, опирается на подлокотники моего кресла и наклоняется так, что чувствую жар его тела, я попадаю в ловушку. Замираю, глубоко дыша и неотрывно глядя на его губы. Облизываюсь нетерпеливо. Миг, и он целует меня глубоко и напористо, даже немного грубо, страстно, но почти сразу отстраняется.

— И все-таки, я сначала тебя накормлю.

Стоит ему заговорить о еде, как я вдруг вспоминаю, что после умопомрачительно вкусного завтрака держалась только на ложке супа и кофе.

К тому же мне следует быть осмотрительней. Наверняка, стоит расслабиться и позволить себе лишнее, как кто-нибудь зайдет и застанет нас тут. Нехорошо. Нет, конечно, вот прямо так не застанет, дверь заперта, но это точно не избавит меня от слухов, а только усугубит ситуацию.

Представила, как коллеги стоят за дверью, приложив к ней пустые стаканы и подслушивая.

— Пожалуй, я не стану отказываться от столь заманчивого предложения. Ты будешь готовить?

— Нет. Шеф-повар. Я забронировал столик в одном приятном месте. У нас… — он посмотрел на наручные часы известной во всем мире марки и сообщил. — У нас не так уж много времени. Поспеши. Буду ждать тебя на парковке, — предложил Рома тактично.

Я была ему за это благодарна, обнаружив, что искренне побаиваюсь выходить за дверь.

Зря боюсь. По пути никто мне ничего не говорит. Коллеги вежливо прощаются. Разве что некоторые посматривают с некоей долей любопытства. Или я себе это надумываю? Говорят же, что на воре и шапка горит. Своим поведением сама же себя компрометирую. Выдаю с потрохами.

Сажусь в машину Романа, и он тут же трогает с места. Шлагбаум поднимается, выпуская нас на заполненную авто улицу. Час пик.

Минут через пятнадцать толкания в пробке начинаю переживать.

— Рома, а что за место? Может, мне стоит переодеться? — я вспоминаю, что забрызганную супом блузку сменила на дежурную рабочую, а она слишком официальная.

— Ты прекрасно выглядишь, но если хочешь, заглянем к тебе.

Меня терзают муки выбора. Хочется выглядеть достойно, ведь офисный наряд не совсем то, что годится для свидания. Но с другой стороны, будет жаль потраченного времени. И я ограничиваюсь тем, что достаю косметичку и быстро освежаю макияж, пока машина не двигается.

Роман ничего не говорит, только улыбается, посматривая на меня. А затем выдает:

— Ты действительно выглядишь отлично. Я не для красного словца сказал. Не переживай.

Глядя на дорогу он находит мою руку и ободряюще сжимает пальцы. Такой простой жест, но такой своевременный и нужный. У меня на губах невольно появляется улыбка. Вот так, по-моему мнению, и выглядят настоящие отношения. Когда тебя чувствуют, поддерживают. Когда ты можешь позволить себе побыть слабой рядом с мужчиной.

И я окончательно расслабляюсь. Убираю косметичку и откидываюсь на сиденье, время от времени любуясь водителем. Кажется, он это ощущает, потому что тоже улыбается. А вскоре мы сворачиваем на другую улицу и вырываемся из пробки. Здесь трафик тоже плотный, и все же мы едем, а не стоим. А еще через десять минут приезжаем на место. На небольшой парковке для нас забронировано место, так что проблемы, куда деть автомобиль, нет.

Двор расцвечен огнями, как живыми в больших чашах, так и электрическими. Над иллюминацией здесь явно поработали высококлассные дизайнеры. Уж я в этом понимаю.

Нас встречают прямо у входа, вежливо уточняют, на кого заказан столик и провожают в отдельный кабинет.

Ресторан располагается в старинном особняке с историей и непередаваемой атмосферой. Мне еще не доводилось здесь бывать, но судя по всему сюда просто так и не попасть. Запись, наверное, на месяцы вперед или на годы. А, может, и абонемент какой есть, как в фитнес-клубе? Не удивлюсь, если кто-то уже додумался до такого.

Кстати, а не бизнес ли это идея? Подумаю…

Богатые люди любят конфиденциальность и комфорт.

Помню, в каком была шоке, когда только переехала в столицу и узнала о существовании фитнес-клубов, куда абонементы стоили от миллиона рублей, притом сильно завышенная цена была просто ситом, через которое не должна просочиться ни одна безденежная персона. Вроде Алины Павловны Радской. Но вот я здесь.

— Сюда, пожалуйста, — провожает нас хостесс.

Мы идем по старинной гостиной, превращенной в уютный зал с несколькими столиками. Все заняты серьезными на вид людьми. Негромко играет музыка, ведутся приглушенные беседы, тихо звякает стекло, хрусталь и фарфор.

У окна рядом с каким-то толстосумом лет пятидесяти сидит молодая рыжеволосая красавица в ультракоротком платье. Ловлю на себе ее удивленный взгляд, пытаясь понять, знакомы ли мы, но не могу ее вспомнить. Может, она обозналась. Освещение здесь приглушено.

Тем временем, нас провожают в отдельный кабинет, украшенный цветами. Везде горят самые настоящие восковые свечи. Белые! Тонкие и длинные, большие и толстые, бочонки поменьше. Они стоят в подсвечниках и подставках на подоконниках из натурального дерева, на больших серебряных блюдах прямо на полу и в огромных прозрачных, натертых до блеска, вазах, создавая уют и гармонию. А еще здесь горит камин. И в нем так уютно потрескивают поленья, что хочется сесть рядом и любоваться самым завораживающим зрелищем на нашей планете.

В кабинете, куда нас провели, всего один столик, на котором стоит прекрасный букет белых цветов. Роман помогает мне сесть, усаживается сам и делает заказ, даже не заглядывая в меню, и официант оставляет нас одних.

— Не против, что я так? — интересуется Роман.

— Ты сегодня утром доказал, что в плане готовки тебе можно довериться. И в выборе блюд я тебе доверяю. Я всеядна, особенно после работы.

Втайне радуюсь, что не приходится ломать голову, пытаясь понять, что скрывается за вычурными названиями в меню. Тем более, что я сейчас даже на банальный бутерброд с докторской колбасой согласна, и живот громким урчанием может выдать меня, стоит только прочитать аппетитное описание блюда.

Возвращается официант с напитками и комплиментом от шефа. Кажется, тут отлично знают, что люди приходят после работы голодные. Так что мы уничтожаем малюсенькие бутерброды с черной икрой и столь любимый Ромой паштет.

— Это ты у них рецепт подсмотрел? — догадываюсь я.

Неожиданно мой суровый босс краснеет как мальчишка.

— Попытался воспроизвести, как сумел, — признается он.

Впервые с тех пор, как я устроилась в «Буян-медиа», мне удается полностью расслабиться и забыть, что Рома — мой руководитель. Мы просто разговариваем на разные темы, флиртуем и много улыбаемся. Словно не было тех недомолвок, разногласий и обид. И почему-то кажется, что только сейчас я узнаю его настоящего. Будто он позволил себе, наконец, действительно расслабиться и не контролировать каждое слово. Такое доверие невероятно льстит.

У моего босса обнаруживается шикарное чувство юмора, в меру едкое, в меру тонкое. Раньше мы или занимались любовью, или делами, разговаривали только на нейтральные темы, опасаясь зайти на запрещенную территорию. А теперь я открыла для себя еще одну его грань. И эта грань мне нравится. Ложится на благодатную почву.

Ничего вокруг не замечая, я наслаждаюсь изысканными блюдами и общением с мужчиной, от одного вида которого в груди становится горячее. Чувствую себя юной особой на первом свидании. А внутри что-то беспрестанно вибрирует: «Слишком похоже на счастье. Не верю! Неужели так бывает? Неужели это со мной?»

Глаза Романа тоже по-особому блестят, когда он смотрит на меня. Так, как может смотреть мужчина только на истинно желанную женщину. С огнем и предвкушением. И от этого моя душа поет. Особенно теперь, когда я начинаю осознавать, что для него это не просто интрижка и приятное приключение, а нечто большее.

Еда здесь совершенно потрясающая, но, стыдно признать, мы не отдаем ей должное в полной мере. Смотрим на друга и едим, словно куда-то очень торопимся. Понятно, куда… Воздух наэлектризовался от наших взглядов, которые совершенно не сочетались с цивилизованными темами для беседы.

— Может, домой? — предлагает Рома, когда мы заканчиваем с десертом.

У меня по телу бегут приятные мурашки и пальцы становятся такими слабыми, что я едва не роняю маленькую вилочку с нанизанной на зубец ягодой.

Домой?

Нет! Я не буду спрашивать куда: к нему, ко мне… Пусть решение будет на его усмотрение.

— Тогда я на минутку, нужно припудрить носик, — улыбаюсь я и, прихватив сумочку, направляюсь в уборную.

Та самая рыжая девица из соседнего зала входит следом. В большом зеркале, занимающем всю стену, я отлично вижу, как она провожает меня взглядом. Презрение, недоумение, и… злость? Кажется, смотрит так, будто я грохнула ее мастера маникюра вместе с косметологом. Странно…

Скрывшись в кабинке, пытаюсь припомнить, можем ли мы быть знакомы? Может, это моя бывшая одногруппница, сменившая имидж, а я с ней не поздоровалась? Или коллега с первой работы?

Был однажды неприятный случай: после вечера встречи выпускников одногруппники предъявили мне, что якобы я зазналась. И все только потому, что не активничала в чате и в итоге вовсе не приехала. Да только я банально не имела такой возможности. Была слишком занята работой, никак не вырваться, но им же не объяснишь. Уехала в Москву, значит, зазналась — и точка.

Зазналась, так зазналась. Что, с ними спорить, что ли? Обидно, но что я тут могу поделать? Каждому лично объяснить, что ипотека сама себя не выплатит? Глупо. Взрослые люди, должны понимать, что не всякая работа подразумевает стабильность. Ну нет у меня выходных в выходные, а праздников в праздники. Я ведь не одна такая.

Выхожу из кабинки с некоторой опаской, но рыжей девицы, возненавидевшей меня с первого взгляда, у раковин нет. То ли она уже ушла, то ли зло пыхтит в соседней кабинке? На всякий случай спешу на выход. Мало ли, еще обрызгает ядом… Не хочу с ней сталкиваться.

Роман помогает мне одеться, не упуская возможности скользнуть рукой по телу, чуть пощекотать. Незаметно для окружающих.

Его забота и внимательность мне льстят. Чувствую себя настоящей женщиной. Желанной и, хочется верить, любимой. Или я тороплю события?

Кто бы мог подумать, что я такая романтичная! Это ведь мне совершенно не свойственно. Кажется, Снежная Королева окончательно растаяла.

На краю сознания колеблется мысль. А может, действительно стоит опустить вожжи и довериться ему? Поддаться чувствам, эмоциям? Задвинуть сомнения куда подальше? Побыть женщиной, которой не нужно все контролировать. Сделать глупость, в конце концов! Сколько уже можно себя держать в узде?

Разве я хоть раз пожалела, что тогда в уютном спальном вагоне наших железных дорог совершила нечто невообразимое? Да я настолько хорошая девочка, что тот секс кажется мне подвигом!

Мысли уходят в горизонтальную плоскость, и я краснею.

— Ужасно хочу тебя поцеловать, — шепчет босс уже на улице.

Поддаюсь порыву и поворачиваюсь к нему. Гляжу в глаза снизу вверх. Предлагаю:

— Так сделай это, раз так хочется.

Мой голос звучит низко и соблазнительно. Я не нарочно. Просто так само по себе выходит. Мы не подростки, чтобы упоенно целоваться на улице, взрослые, ответственные люди, но неожиданно поддаемся страсти.

Роман набрасывается на меня так, что я издаю сдавленный стон. От его поцелуя мое тело приходит в восторг и требует продолжения. Соски болезненно упираются в чашечки бюстгальтера, словно стремясь вырваться на свободу. Столкнуться с его разгоряченной кожей. Внизу живота томительно тянет, а нежный шелк белья становятся влажным. Еще немного, и я позволю ему взять меня прямо здесь — на капоте машины.

— Рома…

Первой разрываю поцелуй, не выдержав. Я едва не хнычу, так хочу его. Гляжу на мужчину безумным от страсти взглядом, не в силах продолжить мысль. Кажется, он все понимает. И в состоянии примерно таком же.

— Поехали, а то я за себя не отвечаю, — говорит без малейшей улыбки.

А потом вдруг дотягивается до моих губ и клеймит их коротким, но властным, многообещающий поцелуем. Как будто печать поставил и подпись! “Я такой-то, такой-то, подряжаюсь устроить вам, гражданка Радская, вечер и ночь счастья и радости. Вы обалдеете!”

Садясь в машину, глупо улыбаюсь от собственных фантазий и ничего не могу с собой поделать. Поцелованные губы приятно покалывает, и они сами расходятся в стороны, сигнализируя миру о том, как их хозяйка счастлива.

Рома выруливает с парковки, а я смотрю в окно, любуясь красотой заведения, и вдруг натыкаюсь на взгляд той самой рыжей девушки. Она стоит на крыльце и дымит парилкой, провожая нашу машину задумчивым взглядом.

— Ты ее знаешь? — интересуюсь у Романа.

— Кого? — Он принимается вертеть головой.

— Ту девушку на крыльце. Странная она какая-то…

Гляжу туда, куда указала, но крыльцо ресторана уже пустое.

— Ушла, — констатирую факт.

А может, мне показалось? Есть же люди, у которых всегда такое выражение лица, будто они ненавидят весь мир. Или ей неудачную подтяжку сделали, вот и выглядит теперь так, будто что-то замышляет, а на деле ничего такого.

Была у меня коллега по работе. Кольнула ботокс не в специализированном заведении, а на квартире, чтобы разгладить складку на лбу, а в итоге получила неподвижный взгляд, от которого коллеги вздрагивали, думая, что в чем-то виноваты. Вдруг и здесь подобный случай?

А через минуту я и думать забываю об этой девице, потому что правая рука Романа ложится мне на колено. Босс ведет авто, не отрывая глаз от дороги, а его рука живет своей жизнью. Приятно массирует мое колено, поднимается выше, проходится пальцами по внутренней стороне бедра.

Я сглатываю, едва сдержавшись, чтобы не податься вперед — навстречу этим умелым пальцам. Невероятно шаловливым и ласковым. Знающим, где и как нажать, где погладить, чтобы раскрутить тугую спираль внизу живота и закрутить меня в водоворот страсти.

С одной стороны, немного неловко сдерживаться и не ерзать по сидению, а с другой… с этим мужчиной с самого начала было легко говорить о желаниях и не стыдно демонстрировать их.

Его рука проходится снова к колену и обратно, будто горячим утюгом разглаживая ткань и пылающее под ней тело. Проворные пальцы чуть отодвигают край ужасно мешающей узкой юбки. Ее ткань плотно натягивается, не давая мужчине действовать полноценно. Зато, когда горячие пальцы касаются прикрытой лишь капроновыми колготками кожи, я прикусываю губы. Это невероятно возбуждает. До темных мушек перед глазами.

Роман убирает руку, чтобы повернуть, и я решаюсь на безумство. Чуть привстаю, натягивая юбку как можно выше, насколько это удается сделать вот так на ходу, а одну полу длинного но расстегнутого пуховика набрасываю на обнаженные колени.

Мужчине хватает одного короткого взгляда, чтобы меня просчитать. Улыбка трогает уголки его губ, а рука возвращается на прежнее место. Ныряет под пуховик, который я придерживаю руками. И действует теперь куда решительней.

Уверенные движения разжигают во мне безумие. Облизнув пересохшие губы, я отвожу ногу в сторону, одновременно давая доступ и посылая однозначный сигнал. Соскальзываю по сиденью вперед. И резко втягиваю воздух сквозь зубы, когда добиваюсь желаемого, и его пальцы касаются меня там.

Колготки, трусики… Все это ужасно мешает, когда он принимается массировать чувствительное место. Принимаюсь двигать бедрами, чувствуя как между ног пульсирует от желания. Не выдержав, прикрываю глаза и ныряю левой рукой под полу пуховика, принимаюсь массировать грудь.

— Алина… Ты такая… Я хочу остановиться и трахнуть тебя во всех позах, — рычит Роман, по прежнему не отвлекаясь от дороги.

Его рука снова исчезает, и у меня вырывается недовольный стон. Повернув в очередной раз на сложном перекрестке, босс продолжает с того места, где остановился. А потом командует:

— Дезинфектор в бардачке, брызни мне на руку.

Хочу спросить зачем, но поймав его короткий, темный от желания взгляд, предпочитаю покорно выполнить приказ. Вдобавок растираю спрей по его длинным пальцам и завожусь от этого еще больше.

— Что ты задумал? — все-же не выдерживаю, но он не отвечает.

Его рука снова ныряет на прежнее место, туда, где у меня все трепещет и требует разрядки.

— Здесь прямой и долгий участок, хочу, чтобы ты кончила в первый раз до того, как мы приедем, — говорит он прямо, и я заливаюсь краской.

Какой он все-таки разный.

Сейчас ситуация напоминает какую-то игру. странную, даже небезопасную, но я с удовольствием поддаюсь ее правилам и царящему в них безумию. А Роман, высказав требование, снова пробирается мне под юбку, но на этот раз не ходит вокруг да около. Разрывает колготки, и его пальцы проникают за край трусиков, коснувшись нежной, набухшей от желания плоти.

Я вздрагиваю от прикосновения его горячих ловких пальцев. Они ласкают горячие складочки, проникают внутрь, насколько получается, снова массируют клитор. Роману не слишком удобно, мне тоже, но в этом есть какой-то особенный шарм. Чувство чего-то запретного, дерзкого… Заводит нереально.

Поддаюсь ему навстречу, развожу ноги так сильно, насколько возможно в моем положении. Готовая, доступная, горячая. Снова ныряю рукой под пуховик, проникаю под блузку, кажется, сорвав несколько пуговиц, стягиваю чашечку бюстгальтера, принимаюсь ласкать свою грудь.

Ритмичные движения пальцев… Биение сердца… Тихие стоны, которые я не в силах сдержать… Оргазм накрывает меня с головой, я сжимаюсь вокруг его пальцев. Пульсирую, взмывая на волнах удовольствия. И откидываюсь на сиденьи в полной прострации.

— Приехали, — сообщает мой босс и убирает руку, оставляя чувство легкой опустошенности.

Он поворачивает во двор жилого комплекса, и я торопливо привожу себя в порядок, радуясь, что на улице темно, и никто не стал свидетелем охватившего нас сумасшествия.

Роман помогает мне выбраться, и тут же прижимает к себе, жарко целуя. Одновременно берет мою руку и кладет себе на ширинку. Он каменный!

Мне кажется, что ему тесно до боли.

— Хочу тебя! — шипит он сквозь зубы, едва разорвав поцелуй. — Хочу всю до капельки. До донышка! Ты моя, Алина! Моя!