Босс, снимите с нас наручники!

Глава 4

За «проклятье» вы ответите.

И чтобы не получать обидное прозвище просто так, решаю ему полностью соответствовать.

— А давайте, — я неуклюже запрыгиваю ему за спину, одной рукой обнимаю его за шею. А вторую опускаю вниз, и она плетью теперь висит вдоль тела. Всё. Ей ничего не сделаешь. Бесполезная. И всё из-за его рук на моих бёдрах.

А он ничего такой, сильный. Хватка ого-го. Мне даже приятно становится.

Босс мафии, ещё и мощный, упертый. Уверенно прёт по сугробам. Вокруг нас бегает пёс Бруно, которого, если честно, пугаюсь и сильнее прижимаюсь к мужику в чёрном пальто.

— Ты меня задушишь, — звучит недовольно, с хрипотцой.

— Твой пёс смотрит на меня, как на еду, — опасливо озираюсь на медведопса.

Как котопёс будет.

— Неудивительно. Задницу ты себе отъела.

Он намекает на то, что я толстая?

— Тяжело? — язвительно цокаю языком. — Кому-то стоило подкачаться…

— Ты даже не мой рабочий вес, — выплевывает, явно оправдываясь. — Но ты там оделась как капуста, что явно стала килограмм на двадцать больше.

Я просто плотно поела перед выездом на базу…

— А куда мы идём? — вдруг доходит до меня, что я об этом даже не спросила. А то утащит меня куда…

— Ко мне домой, — сухо выдаёт.

Черт. Как-то все это странно вышло. Авария, мент явно подставной. Левый мужик в лесу. И дом!

Пахнет аферой.

— Вы же меня не изнасилуете? — тихонько спрашиваю. Дура ты, Альбина. Раз спрашиваешь это только сейчас!

— Как только появится возможность, дам тебе пинок под зад, — зло чеканит, даря мне маленькую надежду на спасение.

— Вы попробуете снять наручники?

— Да. Распилю их нахрен. Или разрублю.

Почему в голове у меня совсем не распил железа? А моей руки?

Он же из мафии! А они там все кровожадные. И такими методами пользуются…

Да какой там!

Он сейчас отведёт меня в свою лачугу, пристанище маньяка, а потом разберет на органы.

Мамочки…

Дёргаю рукой и слышу злостное шипение. Мужская ладонь соскальзывает, и я чуть не падаю, вновь грозясь придушить своего спасителя.

— Больная, сиди смирно.

— Мне страшно. Давайте на помощь позовём?

Будто он станет это делать!

— Ты меня боишься? — недоумённо выпаливает. — Это я тебя бояться должен. Ещё одно удушье, и ты потащишь за собой хладный труп.

Ой…

— Вдруг вы убийца? Живёте в стрёмном деревянном домике и…

Мы резко выходим из лесной чащи на пустую, вычищенную от сугробов территорию. Нет, всё в снегу, но не по колено.

Да это неважно!

Меня притащили к какой-то махине!

Это что? Коттедж? Огромный, роскошный, двухэтажный. Свет повсюду в окнах горит, гирлянды развешаны на крыше, дверях…

Это здесь вообще откуда? Или я в другом мире?

А если я сплю? Или потеряла сознание, когда в аварию попала? И до сих пор нахожусь в своей машине, а сама лежу в отрубе?

Вероятнее всего.

— Вы… — выдыхаю, всё ещё находясь под впечатлением.

— Без лишних вопросов.

Я замолкаю и мысленно прощаюсь с жизнью.

Точно из мафии. Такой же богатый, сухой и молчаливый.

Тьфу, теперь буду представлять его в шляпе, с сигарой во рту и итальянскими усиками!

О, нет.

Мужчина вовремя ставит меня на снег, возвращая мне ясный рассудок.

И я, выпрямившись, уже несусь в дом.

Нагло? Плевать. Я замёрзла, а ещё хочу писать. Мой мочевой пузырь вот-вот лопнет.

А вот мужчина не торопится. Вальяжно поднимается по ступенькам, снимая перчатки. Это хорошо, отпечатки пальцев оставит. Если только вдруг не решит дом потом сжечь.

— А можно побыстрее, я писать хочу, — кидаю ему претензию.

— Ты говорила только про телефон, — грубо, с недовольством кидает. — Про уборную речи не было.

— Жалко, что ли? — делаю милую моську, чуть не плача. Я же не издеваюсь над ним, а правда писать хочу…

Он, явно не обрадовавшийся тому, что в его золотой унитаз (а я уверена — он из чистого золота) будет писать кто-то помимо него, всё же холодно кидает:

— Только после того, как распилим наручники.

Одно движение, и я чуть не сваливаюсь с лестницы. Но ловлю равновесие, тихо ругаясь себе под нос.

— Ты идёшь не туда.

— Мог бы и нормально сказать, — бурчу и волочусь за грубияном и просто недовольным жизнью человеком.

Рядом с роскошным домом находится небольшой домик, похожий на гараж. В нём — лодка и всякое барахло. Ищет долго, проверяя все уголки. Да так, будто не знает, что где лежит.

— Бля, — коротко матерится, осматриваясь по сторонам. — Пилы нет. Болгарки нет. Топор есть. Рубить будем.

Он поднимает длинный и устрашающий топор. Я тут же пячусь назад.

— А ты уверен? — спрашиваю аккуратно. В голове тысяча картинок. И нет ни одной, где я осталась бы с рукой.

— Нормально, — уверенно заявляет. Дёргает меня на деревянный столик, укладывая наши руки. Единственное, что меня успокаивает — у него рука правая свободная. Правда, он странно топор этот держит. Неудобно ему, что ли?

— А вы правша?

— Нет, левша.

Замахивается, и я неосознанно кричу.

— Стой! Стой! Остановись!

Убираю наши руки и свою — засовываю в карман.

— Ты серьёзно? Да ты с вероятностью девяносто процентов промажешь!

Суровый горящий взгляд серых глаз будто поджигает меня. И как-то жарко становится. Он меня точно убьёт.

— Может, я амбидекстр.

— Знаешь, вот после этого «может» я точно без боя не дамся!

— Да блять, — ругнувшись, выкидывает топор в сторону. Да пусть лучше злой будет, чем я без руки останусь! — Занесло же мне подарочек на новый год.