Будущая королева

Глава 9

КВИН

Платье шикарно. Наряд представляет собой обыкновенное платье-футляр без рукавов, доходящее чуть ниже середины бедра. На улицу в нем точно не выйти. Оно расшито крошечными бусинками, стеклярусом, бисером. Так что удивительно, как с двумя примерками удалось создать твердое едва ли не каркасное платье с идеальными акцентами на мою фигуру. Оно облегает, приподнимает грудь, образует красивую дугу у талии, а затем идет чуть прямее.

Больше всего в платье черного, но с левой стороны, прямо у сердца красные всполохи, и лучи от них расходятся по всей длине. Так что черный, красный, бордовый и чуть молочного. Застежкой служат крючки на всю спину наряда. На ногах неклассические тонкие Louboutin,

Я не представляю, как Софи вышивала это вручную. Мне почти страшно ходить.

Волосы собрану у висков, дымчатый макияж. Софи и стилистика перебирают украшения, когда я принимаю телефонный звонок. Несмотря на их уговоры, что осталось меньше часа, я выхожу из спальни и собираюсь в своем кабинете. В моих покоях всего три комнаты.

— Привет, дедушка.

Я не слышала его с середины лета. Мистер МакГрат Старший неразговорчив, но он не пропускает мои дни рождения, два раза за детство был со мной в аквапарке и на шестнадцать лет подарил джет, стоящий в Нью-Йорке, чтобы я прилетала к нему в любое время. В общем, Свич МакГрат неплохой. И в голове слова Лили: твой дедушка тебя хотел.

— Привет, дорогая. — по телу расползается тепло.

Я прислоняюсь к окну, ведущему в сад. Ожидаю услышать штатные вопросы, но меня удивляют.

— Вы с Диккенсом ладите?

— Да… почему тебя это интересует?

Не понимаю, зачем ему информация о Ричарде.

— Хочу, чтобы ты была в хороших отношениях с моим внучатым зятем.

— Извини… — берусь за подоконник — Я ничего не понимаю.

Он не объясняет.

— Помню в детстве тебе нравился Соудж-Холл. — небольшой ирландский замок, в котором отмечали мой десятый день рождения в королевской тематике.

— Да. Прекрасное место. — механически.

— Это будет мой последний вклад в твой трастовый фонд. То, что записано на твое имя. Но я признаю только двойную фамилию. — он продолжает говорить — Ты уже получила подарок?

— Не…

В этот же момент слышу отчетливый стук в двери гостиной. Спешу открыть раньше Софи. Без взгляда на служанку и коробку возвращаюсь в кабинет. Ставлю телефон на громкую связь, чтобы начать распаковку.

— Непунктуальные идиоты. — бормочет дед.

— Прошу… объясни…

Достаю набор украшений — золото с красными бриллиантами, которые инкрустированы так, что отливают кровавым, как пятно у сердца на моем платье. Дедушка будто знал, а может, так оно и есть. Крупные серьги и браслет.

Пальцы замирают на холодных камнях, когда дедушка начинает говорить:

— Мы с Диккенсами заключили договор. Торжество в честь помолвки между тобой и Ричардом должно состояться не позднее выпуска из Академии, а свадьба до твоего двадцать первого дня рождения.

— Кто… мы…

Кто заключил договор?

— Твой отец формально не причастен, но он согласен с моим решением. — продолжает — Вместе с ним ты и империя будете шагать в ногу со временем. Ты сохранишь и продолжишь фамилию МакГрат. Моих партнеров — говорит о криминальной части — устроит связь со старой фамилией. Но я думал в первую очередь о тебе. Официально вы уже жених и невеста. Королева Ирландии и жена виконта.

— Если бы ты действительно думал обо мне… — перебиваю.

Смотрю в одну точку, не в силах думать и двигаться.

— Помню-помню. У тебя есть увлечения, которые принимаешь за мечты. Но у тебя талант к бизнесу, который не обойти стороный. Ты захватила элитную Академию, Квин. Это показатель превосходства над будущими мира. Не пытайся сбежать от самой себя.

Готовил ли он речь?

— Я не хочу… — это скорее шелест, чем слова.

— Тебе стоит повторить, или я сделаю вид, что не услышал. — с намеком.

— Я не хочу, чтобы за меня выбирали семью. Я и так лишена ее, почему… почему ею не может стать тот, кого я люблю?! — кричу.

— Мисс МакГрат. — безапелляционно.

— Я хочу другого. — так же громко — Но если и Ричарда, то по своей воле. Если Великобритания, то с обустроенным мною домом!

Не могу сдержать хрип в горле, словно из меня выбили весь воздух.

— Женщины говорят об этом с женщинами, потому что ничего не могут изменить. Займись этим с подругами.

Дедушка никогда не был женоненавистником… так я думала до последних минут.

— Займись своей любимой терапией и приди в себя.

Он не признает мои занятия с психологом, но и не запрещает. Не помню, когда последний раз брала сессию.

— И когда будешь думать, какой я эгоист, посмотри на будущего премьер-министра.

Это мужчина, внешне похожий на Черчилля в средние годы. Очевидно дедушка рассматривал его в качестве варианта.

Он отключается.

Выхожу из кабинета, протягивая бархатные чехлы с украшениями девушкам. Они с восторгом надевают их на меня.

— Эй, ты в порядке? — Софи.

В моих глазах ни слезинки, но на них ужасное давление изнутри.

— Мне нужно подышать. Скрестим пальцы, что с твоим волшебством ничего не случится. — выдавливаю улыбку и пробегаю пальцами по платью.

Выхожу, чтобы меня тут же окружили гости. Я удивлена, насколько четко звучит мой голос, мысли кружат автономно. Знаю многих, все делают комплимент наряду. Здесь достаточно гостей до тридцати, но мое платье все равно кажется слишком смелым и голым. Ловлю на себе обжигающий взгляд мужчины в углу.

Я даже прижимаюсь ближе к Ричарду, когда тот берет меня за талию. Он знает, хочет, чтобы я сама выбрала его, но Диккенс такой же заложник, как и я. Любовь с первого насильного взгляда? Не думаю.

— Ты выглядишь волшебно. — касается губами моего виска — Фелтон права, никто бы не смог носить его так же достойно, как ты.

— На британском спонсорском вечере меня бы в нем выставили. — голос лишен эмоций.

— Хм… им придется попробовать.

Я бросаю взгляд на противоположную сторону зала — Адам. Как обычно напряженный, злой, у него под глазами круги, а в руке бокал.

Я никогда не любила и не хотела Адама по-настоящему. Почему-то это становится понятно сейчас, когда я ищу лазейки, разбираюсь, почему мне настолько противен дедушкин вариант.

Фелтон занимал мои мысли, обидев идиотским пари, а в остальном — олицетворял мою мечту. Спортивный тележурналист. Сейчас кажется смешным, что я забыла об этом за два месяца обучения.

Ричард же… поднимаю голову. Он действительно что-то новое. И я бы хотела иметь возможность выбора.

Ричарду удается помогать мне в беседах, гладит по спине, но я не чувствую прикосновений из-за слоя ткани и биссера. Я провожу так час, не позволяя себе ничего более пары канапе, которые мне незаметно всучил Ричард и бокала просекко.

Я долгое время слежу на папой и Беллой в длинном фиолетовом платье. Наконец она оставляет его.

— На минуту. — прошу парня, а затем спешу во внутреннюю галерею, где догоняю папу — Это правда? — поворачивается — Я и Диккенс?

— Если бы я ни был уверен, что это то, что тебе нужно… — довольно твердо говорит он.

— Я никогда ни о чем тебя не просила…

— Это решенный вопрос.

Едва не топаю каблуком. Смотрю на папу снизу вверх. Его лицо непроницаемо.

— Деду стоило подождать, пока Ричард действительно тебе понравится.

Это все было ловушкой.

— Меня всю жизнь окружали мужчины. И пока что я не встретила ни одного достойного, мистер МакГрат Младший. — во мне говорит ярость.

— Слетай на шоппинг, купи теннисный корт или машину, Квин. — буквально рычит — Я пропущу твои слова, потому что знаю, как разговор с моим отцом выбивает из колеи.

Мой взгляд цепляется за два фиолетовых платья одной ткани, но разных фасонов. Чейзы. Белла и Агата.

— Ее ты тоже пристроишь, а затем дашь миллионы на терапевтический шоппинг?

— Прекрати. Я имею право на личную жизнь.

— А я нет? — всплескиваю руками.

— Разговор на эту тему окончен, Квин.

Папа быстро уходит. Нет. Он сбегает от меня, пока я стою у выхода из дома. Октябрьский ветер касается голой кожи, я покрываюсь мурашками. Прикрываю глаза. Интересно, кто именно мне сейчас испортит настроение: Адам, Агата или… Ричард на это способен.

— За кого-то решили судьбу, королевна.

Ставка номер два. Агата. Я открываю глаза, видя ее напротив с бокалом вина. Что она здесь забыла?

— Тебе помочь найти ближайший принтер, сучка? — копия, она всегда пытается слизать лучшее.

Агата так и размахивает темными волосами, покачивая до краев наполненный бокал вина.

Никакой агрессии, она — последнее, на что я готова тратить силы. Мне хочется сказать, чтобы она пошла так же кого-нибудь оттарахала за десять тысяч, как делает ее мать. Или что она выглядит так, словно ее никто не замечает, потому что так проще для всех. Но эти слова проглатываются, как и несколько капель вина, которое она выплескивает.

Я на секунду теряюсь, поднимая глаза. В одном из проемов галереи стоит папа, он видит, но не собирается ничего предпринимать. Только говорит:

— В конце концов, уладьте свои детские разногласия и возвращайтесь.

Папа не собирается вставать на мою сторону. В пору истерично рассмеяться.

— Тебе словно двенадцать… — усмехаюсь.

В лице Агаты мелькает испуг, очевидно, она что-то увидела в моих глазах.

Я выхватываю хрустальный бокал из ее рук и бью в стену позади себя. Это видит только девчонка и папа. Звук стекла не такой громкий, но вот мой голос… Вскрикиваю, смотря на отца. Пара человек уже рядом.

— Боже мой! Агата, что на тебя нашло?!

Я начинаю оглядывать себя, словно могла пораниться.

Для такого представления у меня достаточно людей — около двадцати. Ближе пробивается миссис Корс и мать Агаты.

— Она увидела, что я говорю с папой и взбесилась! Пустила бокалом. Кажется, стекло поранило ногу. — ничего не поранило.

Я отличная актриса.

Миссис Корс, пожилая светская львица со своими странностями, начинает меня осматривать.

— Я… я не понимаю. — люди перешептываются, не знаю, что делают папа, Агата и Белла — Что означает эта ревность. Пытается ли она причинить такой же вред собственной матери?

— Это выступление! — впервые слышу голос Беллы и ненавижу его.

— Она выдумала!

— Воспитывайте дочь порядочно. — яро моя соратница.

— Миссис Корс. — касаюсь ее пухлой руки, делаю вид, словно сдерживаю слезы — Зачем говорить о том, что исправить не в силах? Может, ее гневу, ее греху, поможет господь. Давайте разойдемся, я позову того, кто сможет это убрать. Простим и забудем, я напрасно привлекла внимание.

— Правильно, дитя. — половина присутствующих автоматически меня обожаю так же, как миссис Корс — Тебе помочь?

Я уже вижу Ричарда, он в двух шагах от меня.

— Мне поможет жених.

Шепот бежит по всему пространству. Не удивительно. Прибежали только светские сплетники.

Челюсти Ричарда смыкаются, он протягивает мне руку. Софи быстро проверяет платье. Нет ни единого следа вина или влаги, но ему стоит проветриться, как и мне.

Поднимаемся на второй этаж. Позволяю себе бросить быстрый взгляд вниз, откуда на меня смотрит отец. Он тут же опускает глаза и трет подбородок.

Ричард нем. В другой ситуации он бы уже расспросил, что случилось, отговорил от какого-нибудь плана… предполагаю.

Тогда начинаю, только закрыв дверь своих покоев.

— Давай сойдемся на том, что первых трех детей называешь ты, а потом я. Как тебе Кристина, Розалин?! Для наследников подходит Бернард или Чарльз, но это тебе решать. Достаточно аристократично? — нападаю я.

— Квин, остановись.

— Я понимаю, почему ты мне не говорил, но как самому не противно? — смотрю в серые глаза — Пытаться выстроить отношения с будущей женой, чтобы все прошло гладко. Предусмотрительно, но стоили ли того усилия? Если ты дошел до этой информации в моем деле, то моя мать продала меня за сто миллионов. Какие сейчас расценки на меня и все состояние МакГратов? — делаю агрессивные шаги в его сторону — Скажи, из-за чего тебя заставили пойти на это!

— У меня был выбор, ясно?

Мы стоим вплотную и оба говорим громче, чем следовало. В какой раз за день глотаю слезы.

— Кому ты предпочел меня?

— Любой. Меня и не хотели женить ради выгоды дома Диккенс. Я случайно зашел в кабинет отца, когда он показывал Вильяму — средний брат — твои фотографии. Я не собираюсь петь о любви с первого взгляда, но я понял, что ты достойна того, кто не проводит ночи в казино, не ненавидит свою работу и терпит неудачи в отношениях, как мой брат.

Он берет мое лицо в ладони, унимая дрожь.

— Квин. Мне сказали, что договор уже заключен, и брака не избежать. Твой дед человек стального слова, мой отец не имел права нарушить соглашение. — похоже на правду — Поверь, с момента, когда я впервые увидел тебя, желал только лучшего.

— Но я тоже выбрала тебя. — шепчу, большим пальцем он стирает мою слезу — Но не в этой роли.

— Знаю. Верил, что смогу добиться твоей симпатии без лишнего давления, но все оказалось… — он улыбается — чуть проще. Я могу отказаться в пользу Вильяма, но не сделаю этого.

— Ничего фальшивого? Не откажешься? — ненавижу себя за то, что в словах звучит отчаяние.

— Клянусь, леди.

Так представляют виконтесс. Ричард начал называть меня леди, когда понял, что скоро я узнаю правду.

— Это не значит, что я смирюсь и ринусь считать караты кольца.

Улыбка замирает на его красивом лице.

— Хочешь его увидеть?

Я поджимаю накрашенные губы.

— Оно не с собой. — смеется, а затем притягивает в объятия — То видео. Это была Белла. Думаю, ее целью было расстроить нашу помолвку. — прижимаюсь ближе — Так что ты была права, лучший ответ ей — мы.

— Еще можем прокрасться в ее комнату и изрезать платья… хотя папа купит новые.

Он смеется под моей щекой. Я отстраняюсь, провожу по оправе очков, глаза парня темнеют.

— Ваше благородие, — обращаюсь по титулу, Ричард стонет — это достаточно особый момент, чтобы вы расстегнули сотню крючков платья и заставили забыть обо всем?

РИЧАРД

Потребовалось справиться с двадцатью семью застежками, чтобы Квин смогла выбраться из наряда. За эти три минуты возбуждение не угасло. Я прикасался к гладкой коже ее спины, убирал спадающие на плечи волосы, чтобы справиться с крючками. И все же мне хотелось разорвать или разрезать шедевр моды.

Под ним находилось кое-что куда идеальнее — чуть сломленная, чувствительная и чувственная, доверяющая мне Квин МакГрат. Нам несчастно мало лет, так что мысли о женитьбе кажутся шуткой, но не в положении наследников и владельцев корпораций.

Квин позволяет погрузить пальцы в ее волосы, портя прическу. Я опускаю ее на кровать, проводя рукой от верха платья чуть ниже. Девушка все еще в наряде, из которого легко выбраться.

Когда заставляю лечь, в брюках пульсирует. Мне нравится не только вид, но и мысль, что леди скорее согласилась, чем смирилась с нашим будущим. Когда приближаю свои губы, она тянется вверх, я спрашиваю:

— Могу я взять то, что давно хочу, Квин?

Достаточно долго, но это была бы манипуляция, переспи я с ней до того, как МакГрат узнала о договоре.

Любуюсь, как девушка с трудом хватает воздух пухлыми губами. Она часто кивает.

Веду руку ниже, чувствуя грудь, объем… это то, чего я ждал.

— Да. — откидывает голову — Ты можешь сделать это. — тихо, а затем начинает вылезать из платья, чтобы замереть и сказать, глядя в глаза — Я тебе доверяю.

Это скорее предупреждение, чем факт.

Мне требуется несколько секунд, чтобы побороть первое впечатление от обнаженного тела Квин, она улыбается, поняв какой эффект на меня производит. На ней одни бриллианты, как и полагается.

Я уже избавился от пиджака и жилетки, так что максимально быстро расстегиваю рубашку и чуть медленнее брюки, достав презерватив. Квин изгибает бровь.

— Был либо такой исход, либо моя смерть. — целую, когда моя эрекция упирается в ее крошечные трусики.

— Я бы посмотрела на то, как из твоей посмертной одежды достают презерватив. — хихикает.

— Еще никто так не хотел моей смерти, как ты. — стону от нетерпения.

Покрывая поцелуями нежную кожу девушки, снимаю с нее нить нижнего белья, чтобы начать активную мозговую деятельность и придумать, как не кончить раньше проникновения. Когда Квин готова и со стонами просит войти в нее, понимаю, что одержим тем, чтобы доставить ей удовольствие.

Сначала делаю неспешные толчки.

— Ричард, сильнее!

Но я только наклоняюсь к уху девушки, чтобы начать мучительно медленное погружение и услышать ее недовольный рык. Провожу несколько раз рукой выше ее входа.

— Блять, я тебя умоляю! — цепляется в мои плечи.

Я исполняю ее желание. Начинаю набирать темп, забыв о самоконтроле. После пары старадльческих минут темп приносит резкое удовольствие.

Квин изгибается дугой и постоянно меняет точки сцепления с моей кожей, оставляя следы от ногтей. Переворачиваю и ставлю ее на колени, чтобы грудь девушки лежала на простынях, а упругая задница оттопыривалась. Я слишком жадно впитываю каждый ее звук в том числе удары моих бедер об нее.

КВИН

Я не ожидала жесткого секса в таком темпе от Ричарда Диккенса, моего будущего мужа, аристократа и гения-программиста. Он хорош. Очень. Я пытаюсь не сравнивать, но не выходит. С ним все как-то… правильно. В моей постели, с бумажным статусом невесты, симпатией к красивому парню.

Когда я снова внизу, то инстинктивно обхватываю его ногами, а поцелуй делаю более глубоким, используя язык. На висках уже выступила испарина, но мне плевать на прием и макияж. Ричард мнет мое бедро, поднимая, чтобы раздвинуть, а другой в очередной раз опускается к клитору, изучив мои чувствительные точки.

Я слишком неожиданно и сильно кончаю, словно у меня не было секса или мастурбации несколько месяцев. Сердце выпрыгивает из груди, и Ричард это чувствует под своей рукой. Он не меняет темп, от чего удовольствие становится острее и дольше. Из горла вырывается откровенный вскрик.

Парень на секунду замирает, чтобы затем сделать резкие толчки и самому получить разрядку. Ричард медленно выходит из меня.

— Ты слишком красивая, Квин МакГрат.

— Для чего? — облизываю губы, у меня пересохло в горле.

Он не отвечает, встает, чтобы разобраться с презервативом. Стоит принять быстрый душ, постараться не замочить волосы, но потом. Всё потом, когда тело чуть отойдет от оргазма.

— Ты слишком хорош в постели, чтобы тратить время только на меня.

Смеюсь, когда Ричард снова оказывается сверху, но исключительно для того, чтобы начать целовать так же хаотично, как делает, когда мы дурачимся. Мне щекотно, а парень улыбается. Чувствую, у него уже встал, но не уверена, что готова ко второму раунду.

— Я не справлюсь с тем, чтобы компенсировать твои… потребности.

— У меня было несколько месяцев воздержания с одной твоей фотографией, так что справлюсь.

— Ты только что признался, что дрочил на меня?!

Наконец встаю, мы вместе идем в ванную.

— Помнишь разговор об алтарях тебе? Так что уверен, тебя сексуализирует не менее семидесяти четырех процентов студентов традиционной ориентации.

Статистика.

Щеки горят, но не от слов, а от нашего секса. Ричард действительно думал о моем удовольствии, что более чем ощутимо.

Я не знаю, сколько прошло времени, когда мы спустились в зал. К тому времени один из спонсоров — представитель Taco Bell, заканчивает свою речь.

Не особо искала, но в поле зрения нет ни Адама, ни Агаты с Беллой и папой. Так что мы проводим около часа за бесполезными разговорами, фотосъемками и бокалом крепкого алкоголя. Кажется, невозможно, чтобы за вечер произошло еще хоть сколько-нибудь неожиданное, но нет.

На минуту поднимаюсь на хозяйский этаж, чтобы сходить в уборную, бессовестно оставив Ричарда на растерзание американской элиты. Тут же Белла Чейз едва ли не вылетает из угла, чтобы перегородить двери моих комнат.

— Вы в очередной раз перепутали место, мисс Чейз.

— Нам нужно поговорить.

Женщина тяжело смотрит на меня на протяжение пяти секунд. Белла похожа на злую королеву со своей претензией на дистрофию и темными волосами.

— Это касается тебя и моей дочери.

Снова тишина. Женщина держится твердо, но видно, насколько это непривычный для нее образ. Она говорит обрывками.

— Продолжайте. — сдерживаюсь, чтобы не начать крутить кистями, требуя ускорения.

— Я пытаюсь понять, почему ты считаешь, что тебе позволено так поступать с людьми.

— Даже если бы я и знала о чем вы, задайте вопрос своей дочери. Она поступает подло, не оценивает риски. Я же делаю только то, что могу себе позволить. Мне под силу исправить собственные решения. У нас — киваю подбородок на нее — разные уровни. Но все же у меня есть единственное четкое правило. — скучающе, перенося вес на одну ногу.

— Ты испортила выпускной моей дочери, ее лучшие годы! — хочет подойти и ткнуть меня.

— Опустите палец.

Мой тон останавливает ее — я умею пользоваться голосовыми связками.

— Матери такого не прощают.

— В вас жгучая ненависть. — собираюсь обогнуть ее, устав от разговора — Поговорите с миссис Корс. — позволяю себе легкую улыбку — Она скажет, что прощение освобождает.

Моя голова дергается от звонкой пощечины. На меня никогда не поднимали руку. Никогда в жизни. Но я оказалась готова к боли. Это триумф.

— Господи… прости!

Белла искренне пугается, закрывает ладонями рот.

Я смотрю чуть по диагонали.

— У меня есть границы и правило, — повторяю то, на что сделала акцент до этого — пап: никакого физического насилия.

У родителя сегодня пристрастие к тайному присутствию при моих разговорах с Чейзами.

— Ты права. — он поджимает губы и идет к нам.

Белла испуганно переводит взгляд с меня на любовника.

— Я просто думала об Агате… в какое положение Квин поставила и тебя, Коул…

Думаю, женщина понимает, насколько бесполезны ее оправдания. Но надо признать, Белла могла бы быть терпимой, не будь матерью.

Я не прикладываю руку к щеке, чтобы остудить удар. Мне нужно, чтобы горящий след оставался как можно дольше перед глазами отца.

— Я люблю тебя, пап, и должна быть на твоей стороне. Сегодня ты не ответил тем же.

— Теперь нам надо поговорить.

— Я уезжаю домой. — смотрю в такие же серо-голубые глаза — В Академию Винкри.

Профилактическую беседу объявляю оконченной, как и войну. Если папу не приворожили, то это окончательная победа над паразитами.

Отодвигаю Беллу, чтобы зайти в свою комнату.

— Уходи. — прижимаюсь спиной к двери, когда вижу Адама.

— Парень-уже-жених будет ревновать? — проводит рукой по светлым волосам.

— Да, а еще ты пьян, Фелтон. — мой голос незаметно, но дрогнул.

Движения баскетболиста слишком раскачивающиеся. Интересно, с какой попытки он смог бы забросить мяч.

Я строго смотрю на него, а затем опускаю плечи. Это всего лишь парень из Академии, в котором то, что мне нравится, но… не суждено. У меня может быть судьба получше.

Иду через спальню в уборную, предварительно заперев двери. Менее, чем два часа назад я была здесь с виконтом Диккенсом, за вечер разобралась с непонятно откуда взявшимися Чейзами, а теперь… нужно избавляться от еще одной проблемы.

В моей комнате Адам. Он пьян.

Пишу не Ричарду, а Софи — сестре баскетболиста.

Иду.

Прислоняюсь к мрамору стены, оглядываю самую знакомую из ванных комнат помимо той, что в Винкри. Не верю, что когда-то у меня был другой дом. Я не зря сказала так папе. Академия — островок безопасности и контроля, в нем я нахожусь с людьми, которые мне дороги, не важно, как они себя поведут. И мне следует обсудить всё с подругами.

КВИН

Наконец мы в Винкри. Мы.

К утру я получаю от дедушки контракт на свое будущее:

Должность генерального директора банковского штаба после трехлетней практики (о чем я могла только мечтать)

Официальное место жительство на территории Соединенного королевства Великобритании и Северной Ирландии

Объединение активов земельной компании Диккенсов при сохранении закрепленных за МакГратами восьмидесяти процентах (и не слова об инновационной компании Dìon, что доказывает слова Ричарда — бумаги были сделаны без условия, что женихом будет именно он)

Двойная фамилия у детей (после этого положения я перевожу дыхание)

Строки о разделе имущества при разводе

Обязательства выплат и договор со «сторонними лицами» (вот и теневой бизнес)

И остальное про каждую из ирландских компаний МакГратов, Америка остается на усмотрение папы.

Юристы постарались. Семьдесят две страницы — и это без примечаний. Стараюсь намного короче преподнести ситуацию Лизе и Таише.

— Ты слышишь себя, Квин?

Пока они отходят от шока, проверяю электронный календарь, в который помощники МакГрата Старшего внесли онлайн-встречи, поездку в Эдинбург, разговор с организатором помолвки, намечающейся весной. До выпуска. Свадьба не позже двадцати одного года. Почему я так спокойна?

— Я знаю, что незаконно распоряжаться моей жизнью. Официально контракт вступит в силу после заключения брака.

До него Ричард может отказаться.

— Удивительно, что нет списка гостей, меня бы там не оказалось. — бормочет Таиша, листая документ на моем iPad.

— Девяноста первый пункт. — допиваю кофе — Указаны обязательные гости.

— Это сумасшествие, Квин Диккенс-МакГрат… — говорит Лиза, а затем шепчет что-то на японском.

— Не самое плохое, что происходило со мной.

— Это на всю жизнь. Точнее до развода, но черт. — Таиша ходит от стенки к стенке нашей кухни, но резко останавливается — Ты любишь Ричарда?

— Наверное.

Я впервые представляю его в постели и хочу быть рядом, чего не было раньше. До последних дней мои фантазии были отданы другому — тому, кому я не позволила поговорить со мной. Это было на удивление просто. Секс не мог изменить всё. Может, дело в выборе. Ричард сделал его добровольно, не думая о ценниках и большой выгоде. И я ему слепо доверяю.

— Мне с ним просто. Понимаем друг друга, я его хочу. Лучше поговорим о насущном. — громко вздыхаю — Как мы будем рассаживаться в столовой?

Да. Это Академия, в которой меня обожают, ненавидят и думаю, один человек испытывает подобие любви. Один… кто именно?