Бывшие. Хочу только тебя

31. Тревожная новость

Ида

В пятницу, вечером, когда мы уже собираемся расходиться по домам, в кабинет влетает Алекс и взволнованно произносит:

— У отца инфаркт! Он в больнице. Я не мог до него дозвониться, позвонил маме, и она сказала… — его голос срывается, и он замолкает.

Я в ужасе, смотрю на друга, не в силах вымолвить ни слова.

— Как это произошло? — встревоженно спрашивает Демид, вскакивая из-за своего письменного стола.

Помогая мне надеть плащ, Алекс сдавленно произносит:

— Мама не смогла ничего объяснить. Она плакала и просила быстрее приехать. Адрес я тебе отправил. Лучше ты за рулём.

— Я понял. Едем! — решительно говорит Демид и направляется к выходу.

Мы собираемся и, не теряя ни минуты, запрыгиваем в машину и несёмся в больницу. На пассажирском месте, рядом со старшим братом, сидит Алекс. Я устраиваюсь на заднем сидении.

Демид сосредоточенно смотрит на дорогу. Его челюсти сжаты, а брови сведены к переносице. Крепко сжимая руль обеими руками, он умело маневрирует автомобилем.

Алекс, в разы более чувствительный и ранимый, чем старший брат, что-то гуглит в телефоне. Его пальцы дрожат. Слёзы наворачиваются на мои глаза и я, прижимаясь к его креслу и правой рукой, обнимаю его сзади.

Он отрывается от своего занятия и благодарно сжимает мою руку. Краем глаза Демид следит за нами, но ничего не говорит.

Наконец, мы подъезжаем к больнице. Демид быстро паркует машину, и мы врываемся в здание. Медсестра подсказывает нам нужное направление, мы поднимаемся на указанный этаж и находим соответствующее отделение.

Там нас встречает мама парней — Мария Дмитриевна. Видно, что она пытается держаться, но непослушные слёзы так и струятся по её щекам.

При виде мамы ребят моё сердце сжимается от боли. Мне очень жаль, что ей приходится проходить через этот ад. Ей и её сыновьям.

Когда она видит своих мальчиков, сдерживаться ей становиться ещё труднее, слёзы застилают её глаза, а из горла вырывается стон.

Мужчины подбегают к матери, и она обнимает их. Парни дают маме минутку, а потом начинают задавать вопросы о состоянии отца.

— У меня сегодня выходной, и поэтому папа работал из дома, — всхлипывая, рассказывает несчастная женщина — Я была на кухне и готовила ужин. Слышу, что Ваня с кем-то ругается по телефону. Захожу в кабинет, чтобы его успокоить… А он… он…

Алекс подбегает к кулеру, наполняет стаканчик водой и отдаёт его матери. Мария Дмитриевна делает глоток прохладной жидкости и продолжает:

— Ваня хватается за грудь, на глазах бледнеет и начинает задыхаться… Я сразу таблеточку ему под язык и в скорую звонить… Машина приехала через 5 минут и отвезли нас сюда.

— Хорошо, что мы живём недалеко от больницы, — бормочет Алекс.

— Сейчас папе делают операцию, — с горечью в голосе произносит мама Савицких.

В отделение вбегают мои родители, начинают расспрашивать и утешать бедную женщину. При виде них мне становится чуточку легче.

Через несколько минут мы с папой приносим всем по стаканчику горячего кофе. Моя мама сидит рядом с Марией Дмитриевной, поглаживает её руку и говорит что-то успокаивающее. Братья стоят рядом и тихо разговаривают. Горе сплотило их.

Я подхожу, отдаю мужчинам напитки и встаю рядом. Сидеть мы просто не можем, нервы на пределе. Время тянется бесконечно медленно.

В какой-то момент Алекс притягивает меня к себе, и я обнимаю его в ответ. Перевожу взгляд на Демида и вижу полные боли глаза. Я беру его за руку и крепко сжимаю.

В помещение входит пожилой кардиохирург и говорит:

— Операция прошла успешно. Состояние стабильно. Прогноз благоприятный.

Врач берёт Марию Дмитриевну за руку, похлопывает её и продолжает:

— Вашему мужу очень повезло, вы все сделали быстро и правильно. Опасность миновала, и сейчас вы уже ничем не можете помочь супругу. К нему пока нельзя. Прошу вас, отправляйтесь домой, выпейте успокоительное и ложитесь спать.

Смотрит на братьев и, обращаясь к ним, говорит:

— Молодые люди, позаботьтесь о маме. Ей необходимо отдохнуть.

Мы с облегчением выдыхаем. Демид заверяет доктора, что мама в надёжных руках. Мария Дмитриевна начинает задавать хирургу вопросы, а мои родители собираться домой.

Спустя несколько минут братья затевают спор, решая, кто отвезёт меня.

— Меня подбросят родители, им по пути. А вы, оба, отвезёте свою маму домой и проследите, чтобы она как следует отдохнула, — спокойно и строго заявляю я.

— Можно я позвоню тебе, перед сном? — спрашивает Алекс.

— Конечно, дорогой, — отвечаю я и целую его в щеку.

В этот момент я совершенно не знаю, как мне поступить с Демидом. Но он всё сам решает за меня.

Демид делает шаг ко мне и крепко прижимает меня к себе. Я обнимаю его в ответ. И через секунду выскальзываю из его объятий.

О Боже! Как же всё запутано…

Говорю несколько ободряющих слов и, обняв маму братьев на прощанье, иду к выходу.

На улице глубокая ночь и не прекращаясь идёт дождь. Я ныряю к маме под зонт, и мы, вместе с папой, бежим к машине.

Боже! Какой тяжёлый день. Как же хочется поскорее оказаться дома, залезть под одеяло и крепко заснуть.

Но моим желаниям не суждено, так быстро исполниться…