Бывшие. Папа на месяц

Глава 19

Ксюша

– Как так? – удивленно говорит Димка, – я же сам видел бумаги и диагноз такого просто не может быть!

– Твой профессор просто дьявол, – говорю я, – он привез еще пять профессоров и все вместе они выяснили, что у меня просто редкая аномалия позвоночника, с рождения, так что инвалидность мне не грозит, у меня обычный остеохондроз.

– Ну и дела! – говорит Димка, он быстро подскакивает с дивана и крепко меня обнимает, – я так рад Ксюш, я так рад, ты не представляешь!

Странно, но Тёмка не протестует против наших объятий. Он просто крепко обнимает нас обоих за шею мы так и стоим обнявшись и я стараюсь сохранить эти минутки, растянуть подольше, чтобы запечатать их в своей памяти как можно ярче. И потом, когда мне станет совсем невмоготу, перед сном, аккуратно доставать их из дальних уголков моей памяти.

К сожалению мы не можем так стоять вечно.

– Спасибо вам большое, – говорю я, отступая первая, – Дим, можешь возвращаться домой. Надеюсь твоя эта… как ее там… больше тебя не потревожит.

– Домой? – он удивленно смотрит на меня.

– Ну да, – говорю я, – ну или куда тебе там надо. Все кончилось. Я не больна. Бабушка может уехать и ты тоже, все возвращается на круги своя. У каждого из нас своя жизнь. Мы же договорились не мешать друг другу.

– Да, – Димка почему-то становится очень хмурым, – у тебя своя жизнь, ты имеешь на нее право.

– Как и ты, – замечаю я.

– Как и я, – кивает он.

Он идет в спальню и начинает собирать вещи. Артем заметно нервничает хмурит бровки и внимательно на меня смотрит. Я же до боли прикусываю губу, чтобы не расплакаться и не начать умолять Димку остаться. Димка выходит уже одетый и с большой спортивной сумкой.

– А что ты бабушке скажешь? – спрашивает он меня.

– Скажу, что на игру уехал, – пожимаю я плечами, – ты же спортсмен такое может быть.

– Ну да, – кивает он. Его взгляд задерживается на сыне и заметно теплеет.

– Ну…а можно я Тёмыча, буду навещать? Мы подружились. – говорит он.

Я внутренне ликую, ну хоть у сына отец уже есть, если конечно Димка не остынет.

– Конечно можно, – говорю я, – это же твой сын!

Он кивает и идет к выходу. Я не провожаю, зачем, дверь хлопает. Все! Дима ушел.

– Папа! – вдруг пронзительно кричит Артем и бежит к двери.

– Папа, папа! – он дергает ручку двери.

– Прости, сынок,– я встаю на колени и привлекаю маленькое, хрупкое тельце к себе.

– Папе нужно уйти, но он обещал что придет, – Артем начинает плакать. громко навзрыд и я вместе с ним, так и стоим мы в коридоре, обнявшись.

Дима

Я выхожу на улицу, сажусь в машину и еду к своему дому. На душе так погано, что хочется напиться в хлам! Захожу в пустую пыльную квартиру.

Ну вот я теперь снова свободный человек! Я должен радоваться. Ксюха здорова, с Артемом контакт налажен. Все хорошо же, хочу буду папой, хочу не буду! Я ведь убежденный холостяк, никакой семьи никаких детей! Вольный ветер!

Достаю из бара бутылку водки, выпью я за свое освобождение, малой кровью считай отделался. Снова я прибегаю к алкоголю чтобы унять боль. Я сам не знаю, почему мне так хреново. Неужели я ждал что Ксюха будет вечность одна? Наверняка, у нее кто-то есть, иначе не выгнала бы меня едва вернувшись с больницы.

Пустота внутри разъедает меня, как кислота. Надо признаться, что Артём стал мне дорог, я наконец-то почувствовал ту связь, что должны чувствовать отцы к своим детям. Перед глазами до сих пор стоят его глазенки полные слез, его крик “папа”, за закрытой дверью. Он впервые назвал меня папой, я ждал что дверь откроется и Ксюшка позовет меня обратно, но она не позвала.

Я смотрю на алкоголь и не могу заставить себя выпить. Впервые я чувствую ответственность за кого то кроме себя. Чтобы Артем сказал, если бы увидел меня пьяного? Вспоминаю нашу первую встречу, он так беззащитно улыбался, а я убрал его ручку с колен, испугавшись за свои джинсы, мудак!

Я знаю чего хочу, я хочу быть рядом с сыном и Ксюшей. Не могу отказаться от них я люблю их, обоих люблю. Разной любовью, но такой сильной, что в груди больно становиться, когда думаю о них.

Я отставляю бутылку в сторону, нет, так дело не пойдет, да пусть у Ксюхи хоть сто ухажеров, все равно я ее люблю, и она должна быть со мной! Я докажу ей что я лучший, что я ее люблю и я достоин быть ей мужем, а Артему отцом. Когда я успел так возжелать семьи я не знаю, знаю лишь одно, мне жизнь не мила без Ксюшки и Артема! Без них я никто, ноль без палочки!

Я выскакиваю из квартиры и еду в ювелирный магазин, затем в цветочный. С огромным букетом наперевес я еду назад к Ксюшкиному дому. Звоню в звонок, затаив дыхание. Она открывает, такая красивая, хоть и заплаканная.

– Папа! – слышу крик, ко мне как маленький смерч несется Артем, я едва успеваю сунуть букет Ксюшке и подхватить сына на руки.

– Сынок, родной, мой, Ксюшка, – я обнимаю ее свободной рукой, – прости меня, дурака.

– Дим, ты чего? – растеряно бормочет Ксюшка.

– Я люблю тебя, Ксюш, я хочу жениться на тебе и воспитывать нашего сына вместе.

Тут моя любимая неожиданно начинает реветь, да так отчаянно. Никогда не думал что предложение руки и сердца может так ее расстроить.

– Ты чего? Ксюш?, – спрашиваю я, – я тебя обидел чем-то?

Она отрицательно машет головой.

– Я так долго ждала, – говорит она глухо.

И снова мы стоим все обнявшись, пока Тёмычу не надоедает, и он вырывается, берет меня за руку, и тянет в комнату рассказывая на своем языке, как он испугался, и я его понимаю.

– Ну наконец-то! – восклицает Аксинья Георгиевна, выходя в прихожую и вытирая руки полотенцем, – я уж думала не дождусь!