Бывший гад

Глава 22

— О, мы идем к нему все вместе, как это мило, — умилилась Олеся. Как так получилось, что вся эта шайка уговорила меня пойти вместе к Данилу? И ведь я сдалась же, мы теперь здесь дружной толпой.

Катя рылась в сумочке, уже пять минут там что-то ища.

— Не раскатывай губу, нас вряд ли такой толпой туда пустят.

— А остальные ради поддержки, — Дима приобнял Катю и достал из кармана ее бальзам для губ. Шепнул на ухо: — если ты ее ищешь, то сама мне отдала.

Та благодарно кивнула ему.

Мы переступили порог больницы. В нос ударил знакомый запах, и я уверенно направилась по этажу в сторону лестницы. Мимо стойки регистрации, ведь я всегда спокойно ходила к Дане, и меня пропускали. Хотя сейчас по пути вопросы вызовут мои знакомые, занимающие пол коридора.

— О, Наталья, рад вас видеть в добром здравии, — мой лечащий врач преградил мне дорогу.

— Я вас тоже, Александр Михайлович, — несколько напряжно, потому что пропускать он нас не собирался. Наверное, из-за количества.

— Я не могу вас пропустить, — тут же подтвердил мои догадки.

— Я понимаю, некоторые останутся, сколько могут пройти?

Он хмыкнул и перемялся с пяток на носки, засунув руки в карманы больничного халата.

— Нет, я не могу пропустить ВАС, Наталья. Отойдем? — кивнул мне в сторону. Я недоуменно последовала за ним к окну, пока друзья рассеянно толпились на месте и смотрели на нас. Я скрестила руки на груди, ожидая ответа.

— Мама Туманова запретила тебе его навещать, — без лишних предисловий пониженным тоном выбил почву под моими ногами.

Я довольно тупо захлопала ртом от растерянности.

— В смысле? Я же спокойно к нему ходила, пока здесь лежала.

— Прости, — виновато поджал губы, — но ты больше не пациент больницы, а Изабелла Сергеевна — законный представитель Даниила.

— Она вам заплатила? Я могу дать больше, — проскрежетала. Нашла все-таки способ, стерва.

— Дело не только в деньгах, — проболтался доктор, на пару секунд запнулся и, поняв свой прокол, продолжил объяснять, — в рамках закона она может запрещать или разрешать другим посещать пациента, находящегося в тяжелом состоянии. Ты не являешься ему родственницей, поэтому даже официально у тебя никаких прав, если решишь с ней судиться.

— Но мне нужно его увидеть!

Врач пожал плечами.

— Ничем не могу помочь. И никто не сможет. Выход знаешь где, если что.

— Но...

— Меня ждут другие пациенты, — развернулся и ушел по коридору, не дав мне ни уговорить, ни подкупить его. Вмиг накрыло приступом паники. Что-то внутри живота сжалось, и я приобняла себя, пытаясь утихомирить эту боль. Пол под взглядом начал дрожать. Дыши, мать твою, дыши.

Это значит я не могу его больше видеть?!

Нет-нет-нет!

Я еще столько планировала ему почитать. Включить свою любимую музыку. Рассказать о наших с девочками приключениях. Я не могу его лишиться снова, и из-за его матери, которая переходит нам дорогу. Если тогда он сделал шаг навстречу мне, теперь, получается, мой черед. Но что я теперь сделаю? Она наверняка и главврачу подсунула немного, чтобы наверняка. Более высшие чины я не потяну по сумме, все-таки частная больница, здесь деньги льются потоком.

Пока я паниковала посреди коридора, не заметила, что мои друзья обступили меня. Подслушав наш разговор, подруги утешали как могли.

— Ну ничего, мы будем ждать, когда он очнется и сам найдет тебя, — неуверенно гладила меня по спине Олеся.

— Да как они могут вообще! Может, загримируем ее и сделаем другой паспорт? Скажем, мол, одногруппница? — встряла Катя со своими безумными идеями, пыхтя от злости. Дима поглаживал ее по плечу, но на его лице тоже написано, как мило бы он побеседовал с мамашей Данила.

Раз его отца нет, значит, тот за границей в командировке, а Изабелла решила не вводить второго родственника в курс дела. И из его родни больше никто не сможет меня поддержать, я больше никого не знаю.

Пока ребята переговаривались, я взяла себя в руки и огляделась. Хочу сейчас увидеть его... Охранник на этаже один, и то, видимо, делает обход. Редкие медсестры, да пациенты. Сам врач только что зашел в палату в конце коридора, полностью уверенный, что я уже грустно иду на выход. Но вот дежурная возле коридора может меня тормознуть, а мне нужна именно эта лестница.

Хотя бы последний раз, раз уж мне ничего не светит.

— Ребята, мне нужна ваша помощь. Мне нужно пробраться к Дане на этаж.

— Мы в деле, — без лишних слов ответил за всех Егор и подошел к Олесе, — зайчик, тебе лучше в машине подождать. Все-таки это может быть стрессовым, а тебе нельзя...

В глазах друзей я видела решимость, это радовало.

— Ни в коем случае. Я должна помочь подруге. И тем более никто из вас не сможет сделать так, — она спокойно прошла чуть вперед, а затем резко схватилась за живот и начала медленно опускаться. — Ой, мамочки. Кажется, что-то с малышом. На помощь!

Охранник бегом бросился к ней. Я сначала дернулась помочь, как и все, опешив от такого представления, но вовремя опомнилась. Это же фора для меня. Друзья одобрительно похлопали по плечу и прикрыли собой, обступая сидящую на полу Лесю. Внимание всех, кто был на этаже, теперь обращено только к беременной. Лестница оказалась открыта.

Я тенью проскочила на три этажа выше и затаилась в пролете, выглядывая, есть ли кто на этом этаже. Да, там тоже на посту сидит в сканворде взрослая женщина.

Глубоко вдохнув, я выровняла спину и пошла так, словно мне разрешено здесь ходить. Я не знаю, какие ей были даны указания, но надеюсь, что не было отдельных насчет того, чтобы не впускать меня. Он ведь был уверен, что я развернусь еще на пороге, так зачем кого-то вводить в известность? Тем более она меня много раз видела еще когда я сама лежала двумя этажами ниже и ходила сюда как к себе домой.

Я прошла мимо нее, стандартно кивнув. Она с небольшой задержкой ответила на кивок и вернулась к страницам. Получилось?!

Толкнула дверь.

Все как всегда. Только цветов нет. Никаких. А я любила их сюда носить, оживляли обстановку.

Я подскочила к Дане, хватаясь за его ладонь, как утопающий за край лодки. И облегченно выдохнула, греясь об знакомое тепло.

— А ты все спишь... — грустно улыбнулась, водя большим пальцем по тыльной стороне ладони.

Вот бы ты сжал мою руку в ответ.

Мне не хватает тебя, дурак.

А еще не хватает твоих колких, нахальных шуточек. Хотя, может, просто твоего голоса...

Я замерла, пытаясь запомнить его лицо до мельчайших деталей, понимая, что обстоятельства против нас, и я не уверена, когда в следующий раз смогу увидеть его. Меня всю разрывает внутри от тоски, и я не знаю, что делать с этим тяжким грузом. И выплеснуть некуда. А накопилось уже так, что плакать хочется на каждом шагу. Чуть вспомню, сразу в потолок смотрю, не давая пролиться ни слезинки. Я все-таки вроде все еще сильная духом. Нельзя раскисать.

Рукавом кофты украдкой вытерла слезинку. Посижу здесь сколько могу, больше мне ничего не остается.

Нервно хмыкнула. Никогда б не подумала, что снова буду бегать за ним. И вот поглядите, обиваю пороги его больничной палаты.

— А вот и вы, — за спиной показался Александр Михайлович. Я мгновенно обернулась, застанная врасплох. А за ним был еще один человек в больничном халате, а за ними стояла охрана...

Почему так быстро?! И двадцати минут не прошло!

Мозг лихорадочно работал.

Черт! Камеры, как я могла о них забыть! Конечно же, они здесь есть, не общественная больница.

— Девушка, покиньте помещение, — врач из-за его спины вышел вперед, и я прочитала на бейджике инициалы. Понятно, даже главврач притащился. В глазах седовласого мужчины не было ни капли жалости. Сухой изучающий взгляд прошелся по мне снизу вверх.

— Мне нужно еще немного времени... — то ли утверждала, то ли умоляла. Я нервничала, явственно ощущая, что это конец. А дальше... а когда я снова его увижу? Через месяц? Год? Никогда?

Главврачу мой ответ не понравился. Тон стал угрожающим.

— Мне все равно, уходите.

— Не могу, — процедила сквозь зубы. Рука, держащая его, начала трястись.

Охрана молча приблизилась, меня схватили под руки и стали оттаскивать от кровати. Я бросила взгляд на каждого из них. Вроде обычные мужчины в униформе, но даже с ними слабой девушке не справиться.

Но...

Нет. Я должна побыть с ним! Еще чуть-чуть! Мне это нужно.

— Уведите ее, — главврач дал отмашку держащим меня охранникам, и те потащили меня на выход. Как коробку с посудой, целенаправленно, но осторожно.

— Только бережнее, — мягко добавил Михалыч, — только ребра ей починили.

Я не хотела так рано сдаваться. Брыкалась, умоляла, угрожала. Сил не оставалось, но я продолжала тянуться к кровати.

— Даня! Я люблю тебя, слышишь?! — как будто он мог это сделать, — отпустите!

А вдруг он проснется и не вспомнит меня? Бывали и такие случаи после аварий. И меня не будет рядом рассказать ему о нас. А вдруг он во сне умрет... и меня тоже не будет рядом. Да меня даже никто в курс дела не поставит. Изабелла просто вычеркнет меня из его жизни. И что... придется снова учиться жить без этого идиота? А я уже не хочу!

— Ну уж нет! — я укусила одного и смогла вырвать руку, но меня тут же схватили обратно, теперь матерясь. Мужские пальцы сжали предплечья сильнее, стало больно. Я просто их разозлила, браво.

— Она бешеная!

— Если будешь противиться, я вызову полицию!

А мне уже и все равно. Чем дальше меня отодвигали от Данила, тем больше я словно сходила с ума. Хотелось вцепиться в него, и пусть пробуют нас разделить. Я рычала, как дикий зверь, дергалась, по щекам текли слезы, которые сдерживать не было сил. Почему я не могу забрать его с собой?

В палате становилось больше людей. Видимо, персонал со всего коридора стал стекаться сюда ли то помочь, то ли любопытничать.

Не хочу я уходить! Почему я не имею права?

Даня.

Даня!

— Это конец, — раздавалось набатом в голове, — это конец...

— Отпустите ее, — глухой, еле слышный голос. Я сама еле различила его за окриками врача, суматохой медсестер и собственными всхлипами.

Резкий рывок в сторону голоса, и сквозь пелену слез вижу глаза Туманова. Все такие же бездонные. Он лежит абсолютно также как всегда лежал на этой кровати. Мне аж сначала показалось, что у меня начались галлюцинации или я сошла с ума на фоне нервного срыва. Но... ОН СМОТРИТ. Прямо на меня. Уже откровенно рыдая, я принялась вытирать эту хренову тучу слез, которые мешали любоваться цветом его глаз.

Помешкавшись, охрана отпустила меня. Освободившиеся ладони уже тянулись к нему.

— Вы очнулись! — врач тоже был в замешательстве. — Но сейчас вам нужен покой...

— Да, — согласился Данил и кивнул на меня, — и она.