Бывший. Путь обратно

Глава 13

— Не лезь ты к ней. — Васька пьяно икает и вытирает тыльной стороной ладони рот. Она у нас знаешь кто?

— Кто? — откидываюсь спиной на сено и закладываю руки за голову. Улыбаюсь мечтательно. медовая. Губы сладкие, пухлые. Не девушка — мечта!

— Принцесса Синявская. — гадко и зло ухмыляется друг. — Не про нашу честь. Рылом не вышли.

— Это почему? — в груди сердце размером с арбуз. Бьётся, волнуется. Влюбилось. Похрен, что там Васька мелет.

— Ширяя дочка. Олигарха нашего. Он в зятья простого смертного не возьмёт. Катюху за Митяя Мазнова сосватали уже. Ждут, когда Митька академию свою закончит. Будет у Ширяя ещё и собственный ветеринар ручной. А за Катьку если кто посмеет обидеть, четвертует. И прикопают с сыночками в лесополосе.

— А Катя, что же сама? — приоткрываю один глаз и смотрю на Ваську. Информация напрягает немного, сбивает с восторженного настроя. — Любовь у них с этим будущим ветеринаром?

— Да кто её спрашивать будет. — оскаливается ехидно и снова громко икает. Живот под футболкой чешет. — Скажет батя за Митяя, пойдёт, куда денется.

— Значит, нет любви, но Митяю этому незнакомому и неведомому уже хочется рёбра пересчитать.

— Хрень какая-то. — недоверчиво качаю головой. — Не царские времена. Кто сейчас по воле отца замуж выходит или женится?

— Далась тебе эта Катька. — раздражается друг. Роется в сене, ищет что-то. — Пойдём лучше вечером в «Мечту». Там танцы, девки.

Васька откапывает из сена бутылку и радостно трясёт ею перед моим лицом.

— Специально на вечер спрятал. У матушки из серванта спёр.

— А Катя в эту вашу «Мечгу» ходит?

— Да, блять! Чего ты Катя, да Катя. — Васька зло сплёвывает через выбитый в детстве зуб. — Знаешь, какие у нас девки в станице? Огонь! Кровь с молоком. О, о…

Васька обозначает руками объёмы этих самых девок в грудях и в бёдрах. Я смеюсь и снова мечтательно прикрываю глаза. Не нужны мне его сочные станичницы. Катю хочу увидеть.

Облизываю разбитую губу, на языке вкус металла, а под ним ещё сохранился медовый отголосок. Ничего вкуснее не пробовал. Интересно, где Катя гуляет вечерами? Обязательно прослежу сегодня. Подловлю её один на один.

Её слёзы прожигали душу насквозь. Прижимал тонкое, вздрагивающее от плача тело к себе, гладил, успокаивал, а сам дышать не мог от кипящей, как чёрная смола, злости. На друга Васю, но больше на себя. Лох! Просто дебил! Пять лет! Ведь думал о ней, любил, почему ни разу не приехал? Мог же нагрянуть к армейскому дружку в отпуск и без приглашения. Давно бы узнал правду. Нет, гордый был! Обиду свою лелеял, как красна девица! Столько времени упустил, дурак!

— Катя, прости меня. Прости, родная.

Хотелось биться головой о стену, лоб расшибить до крови. от злости на себя за её слёзы. за боль, за всё через что Кате пришлось пройти.

Обнимал, доверчиво прижавшуюся ко мне мою любовь, мечтая только об одном забрать себе её боль.

— Я всё исправлю, Кать. Больше никогда не отпущу тебя. всегда буду рядом. С тобой и с дочерью.

Крупно дрогнула телом, резко отстранилась и замотала головой.

— Нет, Саш.

Кажется, во мне каждый нерв натянулся, каждая жила напряглась. Нет?

Резкий требовательный звонок в прихожей и синхронно мелодичный на телефоне Кати прозвучали неожиданно и чертовски не вовремя.

— Это Марк. — Катя быстро вытерла слёзы, запахнула сбившийся на груди халатик и решительно шагнула в прихожую.

Марк? Я прикрыл веки, сжал кулаки и сделал два глубоких вдоха и выдоха.