Бывший. Все вернется

Глава 46. Лана Стэр

Я знала, что мы будем это обсуждать, но все равно мороз проходит по коже.

— Видео смонтировано таким образом, чтобы у зрителя сложилось такое ощущение. На самом деле, все было по-другому. Я работала в караоке вокалисткой, и Антон Немоляев предложил мне прийти на кастинг. Мне было восемнадцать. Маленькая, наивная девочка из провинции, которая мечтала блистать на сцене, поверила в свою исключительность. Ты бы отказалась, Естер?

— Думаю, нет.

— Мне сложно об этом говорить. На самом деле, я практически ни с кем это не обсуждала. На кастинг меня собирали всем общежитием. Девчонки дали платье, кто-то одолжил чулки, мне сделали прическу и макияж. Я искренне верила в лучшее. Но нет. Я столкнулась с насилием. Сейчас это называется «харассмент». В моей юности такого понятия еще не было. Ты можешь представить, что я пережила вообще?

— По видео не скажешь, что ты напугана! — Естер смотрит на меня, прищурив глаза. Она мне не верит. Не верит. Она, и миллионы людей у экранов.

— Я говорю правду. Антон предложил мне выпить, чтобы расслабиться. Затем попросил потанцевать. Он говорил, что так надо. Я не имела опыта в кастингах. Да и сейчас не имею. Но тогда, в силу, возраста и отсутствия опыта, решила, что так и нужно.

— Он изнасиловал тебя?

— Слава богу нет. Я очень громко кричала о помощи, и меня спасли. Концовку видео не опубликовали, она полностью подтверждает мои слова.

— Именно поэтому ты учредила Фонд поддержки молодых артистов?

— И поэтому тоже.

— Ты не обращалась в полицию. Почему?

— Нет, побоялась. Сейчас понимаю, что зря. Сколько таких маленьких девочек и мальчиков по всему миру? Наивные, верят в лучшее, а попадают в лапы к извращенцам и насильникам? Почему за это распинают меня, а не того мужика с видео? В нашей стране двойные стандарты? Вы помните историю о его подопечной, которая вышла в окно? Он довел ее до самоубийства, и все сошло с рук. И именно сейчас я не стану молчать.

— Лана, у тебя есть это видео? Чтобы мы могли показать его полную версию нашим зрителям?

— К сожалению, нет. Поверьте, это не то, что хочется пересматривать каждый день. Я не знаю, откуда оно взялось, и кто его выложил.

— Вернемся к Антону Немоляеву. Ты виделась с ним после того случая?

— Нет. Никогда.

— Ты понимаешь, что то, что ты говоришь сейчас — это обвинение и статья Уголовного кодекса?

— Разумеется. И я несу полную ответственность. Потому что это — правда. В нашей стране к таким вопросам относятся, как бы «закрыв глаза». Виновата всегда жертва насилия. Но ведь это не так! Харассмент — это форма нежелательного воздействия или домогательства, которое может быть как физическим, так и психологическим, включать в себя оскорбления, запугивание, угрозы, непристойные комментарии и даже физический контакт. Борьба с харассментом требует совместных усилий общества, организаций и государства.

Я пылко произношу свою речь, как вчера переживая эмоции восемнадцатилетней девочки в лапах огромного похотливого мужика. Зал проникается и долго аплодирует. Трясущимися руками, я наливаю себе стакан воды и выпиваю залпом.

— Спасибо, что была откровенна с нами, Лана. Это действительно, очень серьезная тема в современном мире. В Америке уже давно борются с этой проблемой. Пришла и наша очередь. Прошу внимания на экран.

Как в калейдоскопе появляются лица девушек, некоторые сняты со спины, у кого-то заблюрены лица, кто-то имеет в себе силы, и смотрит прямо в камеру. Они обвиняют Антона Немоляева в насильственных действиях в свой адрес в то или иное время. Всего их восемь. Это те, кто откликнулся на пост, выложенный Естер в соцсетях перед тем нашим интервью. Я не могу сдерживаться, и буквально рыдаю от жалости к ним.

Остаток передачи проходит как в тумане, Естер задает какие-то вопросы, я что-то отвечаю. Послушав истории девчонок, я понимаю, что еще легко отделалась, благодаря Саше. Кто-то до сих пор проходит лечение у психиатра, кто-то употребляет алкоголь, речь заходит о Назиме, уроженке Казахстана. Она покончила жизнь самоубийством.

— Разумеется, мы передадим все материалы дела в МВД и окажем всяческое содействие в возбуждении уголовного дела. Лана, ты большая молодец, что нашла в себе силы открыться перед нами. Позволь, я тебя обниму.

Она мне очень нравится, несмотря на то, что старается быть в образе стервы, человечность не скроешь.

— Ланочка, это еще не все. В наши руки попало полное видео событий того дня. Внимание на экран. Кадры сменяют друг друга, но я не смотрю. Там Саша как тигр сражается за мою честь и достоинство. А я все также сильно его люблю. Дура!

Зал долго не отпускает меня после съемок. Все хотят меня поддержать, обнять, подбодрить, выразить признательность. Меня бьет мелкая дрожь. Я испытываю невероятное облегчение от произошедшего. Артем находится рядом, крепко держа за руку. Даша с Марком тоже здесь.

Вечером я звоню маме, и мы долго разговариваем с ней. Она бесконечно плачет от несправедливости и жалости ко мне, маленькой девочке. Наревевшись вдоволь, мы тепло прощаемся. Осталось всего полтора месяца до ее прилета в Москву. Сегодня она даже заикнулась о переезде. Неужели это свершится?

На следующий день у меня отменены все мероприятия. Мне нужно привести свои мысли в порядок и обрести гармонию. Даша обещала заехать после обеда, Артем с утра. Нам нужно обсудить множество вопросов. Самый первый — откуда взялось видео.

Приняв душ, я варю кофе. Вчера я пережила катарсис — это процесс очищения и освобождения эмоций через переживание трагедии. Наблюдая трагическое действие со стороны, переживала сильные чувства страха, сострадания, горя, что позволило очистить свои эмоции и энергию, а затем переосмыслить свой внутренний мир и переоценить свои собственные переживания и жизненные обстоятельства. Я буквально заново родилась.

Спешу на сигнал домофона. Артем явился с цветами и свеженькими круассанами.

— Прекрасно выглядишь! — целуя меня в щеку, замечает он. — Выспалась?

— Честно сказать, приняла на ночь успокоительные, вырубилась рано. Сегодня первым дело выбросила сигареты.

— И правильно. Кофе угостишь?

— Конечно. Проходи.

Мы усаживаемся за стол, я не свожу с него глаз.

— Ты чего такой загадочный? Признавайся!

— С утра мой телефон раскален до предела, Лана. Ты вообще, заходила в интернет?

— Он отключен с самого вечера. Боюсь читать новости.

— А там ничего страшного, Лана! — довольно улыбается продюсер. — Все снова тебя любят и боготворят. Восторгаются и восхищаются. На всех съемках тебя восстановили. По Первому каналу даже два номера будет. Все ротации запущены. Музыкальные интернет-платформы работают в полную силу. Запросы на твое имя и скачивания песен просто немыслимые.

— И чего ты радуешься? Я из принципа не пойду на огоньки в этом году. — фыркаю, откусывая вкуснейшее слоеное тесто.

— Ланочка, миленькая, ну что ты! Как не пойдешь?

— А вот так! И на корпоративах выступать не буду. Кто отказался, у тех не буду. Пусть других приглашают.

— Малышка, ну они ведь оказались заложниками обстоятельств! Не могли по-другому!

— Не могли? А позиция и свое мнение есть у кого-то? Или только обезьянничать могут?

— Лана. У нас шикарные предложения по рекламным кампаниям. Тебя хочет самый огромный маркетплейс и «Мерседес». А также «Вог» на обложку.

— Поднимай цену в десять раз.

— С ума сошла?

— В пятнадцать! — упираюсь руками в стол и нависаю сверху. — Я себя уважаю. И свой труд. Меня прилюдно унизили, не разобравшись в ситуации, а теперь подачки кидают? Ну уж нет! И подавай в суд на тот гребаный канал, который первый опубликовал видео!

— Хорошо. Я понял. В пятнадцать. — потупив глаза, соглашается со мной Артем.

— Кстати, откуда у Естер взялось видео?

— Не догадываешься?

— Нет.

— Так Саша предоставил.

— Саша? — ахаю я. — Сам?

— Да. Сам на меня вышел. Я не знаю, почему вы поссорились, но он классный мужик. Очень сильно нам помог, помогал искать тех девчонок. Даже больше скажу, нашел еще троих, но они не стали сниматься, но заявления написали.

— А Естер? Я думала, это ее расследование.

— Они вместе действовали. Он по своим каналам, она по своим, в итоге, объединили усилия. Она такая молодец.

— Запал на нее?

— С ума сошла? Она мне в дочери годится! — краснеет мужчина. Значит, попала в точку.

Обсудив дальнейшие планы, провожаю Артема и выхожу на террасу. Воздух сегодня прохладный, но еще не слишком холодный. Облачно, но иногда проглядывают лучи солнца. Наслаждаюсь видом, открывающимся на осеннюю Москву. Листья деревьев начинают менять свой цвет на яркие оттенки оранжевого, красного и желтого. Воздух в это время года пронизывает запах увядших листьев и свежей земли. В задумчивости, кручу в руках телефон. Приняв решение, включаю аппарат и собираюсь позвонить Саше, поблагодарить за помощь. Набираю по памяти его номер телефона, но тут же поступает входящий от Лехи.

— Алло! Привет!

— Привет, Лана! Как ты?

— Хорошо все.

— Ты дома?

— Да.

— Я понимаю, что у тебя сейчас непростое время, но ты не забыла? — настороженно интересуется друг.

— О чем, Лех?

— Ну вот. Я так и знал! Платошке сегодня три месяца. Ты обещала прийти!

— О. Прости, пожалуйста. Совсем вылетело из головы! — расстроенно сообщаю я. — Мне так неудобно.

— Вырвешься на часик? Я сам тебя увезу и привезу. Не наряжайся. Надень серый спортивный костюм свой любимый, и все.

Мне становится совестно. Три месяца парню, а я его в глаза не видела, хотя давно обещала.

— Ко мне Даша с Марком должны заехать после обеда.

— Да мы мигом. Жена пирог испекла, твой любимый «Хлопец».

— Хорошо, через пятнадцать минут буду готова.

Позвоню Саше позднее, как вернусь домой. Пока, все-таки, у меня духа не хватает.