Целого Мира Мало

Глава 28

Динара Измайлова улыбнулась Кириллу и помахала рукой, когда он подняв голову, попытался отыскать ее взглядом. Мальчик успокоился и вернулся к играм со сверстниками. На детской площадке было непривычно многолюдно. После двух недель бесконечных ливней наконец выдался солнечный теплый день, и, уставшие от телевизора, мамаши-декретчицы и их дети высыпали во двор. Дина тоже оказалась в их числе, но сидела поодаль от остальных, на ровно срезанным пенечке под раскидистым кленом. Красные и желтые сухие листья падали ей на голову и в капюшон коричневой кожаной курточки, надетой поверх теплого серого свитера. Она старалась не замечать любопытных взглядов соседок, и их шушуканий, когда она проходила мимо. Ничего нового не случилось. Ее снова избрали главным объектом сплетен. И было о чем поболтать. Три месяца назад тихоню Измайлову заметили выходящей из роскошного кабриолета, с таким же роскошным, как само авто, мужчиной. Кабриолет простоял у подъезда до утра, а потом увез скромницу в неизвестном направлении. И девушка исчезла на два месяца, а потом не менее триумфально вернулась. Кто-то из страдающих бессонницей соседей видел, как Измайлову поздней ночью вели под руки двое парней, и одного даже опознали. Молодой симпатичный паренек, который бросил непутевую девицу перед свадьбой. Оба парня не выходили из квартиры развратницы до утра. А потом на шикарном «Мерседесе» подъехал третий, подозрительно похожий на того, из «Кабриолета». И кто-то даже слышал, как мужчина ругался в подъезде с бывшим женихом Измайловой, а потом еще ее подружка, известная на весь двор своими похождениями, бежала за обманутым любовником по всей лестничной клетке, вопя не своим голосом и пытаясь что-то объяснить. Дальше мнения соседей расходились. Кто-то поговаривал, что легкомысленная девица решила не позорить память матери и взялась за ум, усыновила мальчишку пяти лет, и теперь все время появлялась исключительно с ним. Другие утверждали, что мальчик в действительности ее сын, и родила она его от своего парня, а потом сдала в детский дом. Не зря же бывший жених так часто ошивается возле подъезда, и заглядывает на окна. Иногда их даже видели втроем, что только усиливало любопытство сплетников.

Все интерпретации поворотов судьбы девушки глазами доброжелательных соседей Динаре докладывала баба Люба, и она научилась воспринимать собственную популярность спокойно. Вряд ли ее попытки доказать обратное что-то изменят. Динара давно смирилась со склонностью людей извращать и додумывать некоторые факты, свидетелями которых они стали. Девушке было не до них. Разобраться бы самой в своей жизни. Она целый месяц жила в Ярославле в ожидании звонка Влада. Но он не спешил, и общался с ней только путем коротких сообщений. Ей даже пришлось купить Кириллу телефон, чтобы он мог общаться с отцом, так как звонки с мобильника Дины всегда оставались без ответа. Девушка понимала, что так не может продолжаться вечно. Разговор необходим. Хотя бы ради Кира. Мальчик скучал по отцу, и нуждался в его внимании и присутствии, и никакие разговоры по телефону не могли этого изменить. Эгоистичность — главная черты характера Орлова. Не желая видеть ее, обижаясь, и игнорируя, лелея свою уязвленную гордость, он совсем не подумал о сыне. Влад может сколько угодно наказывать ее своим молчанием, но Кирилл не виноват в их проблемах.

Где-то совсем близко протарахтел мотоцикл, отвлекая девушку от невеселых размышлений.

— Привет, Динка. Все киснешь? — спросил бодрый голос одноклассника Измайловой. Она подняла голову и вяло улыбнулась.

— Привет, Вась. Лариска только что прошла. — сообщила она бесцветным голосом. Сжимая шлем под мышкой, парень скептически окинул взглядом бледную и похудевшую подругу.

— Тишина, да? — участливо спросил он. Дина кивнула, опуская глаза, чтобы не выдать сквозившего в них отчаянья.

— Да не переживай ты. Нормально все будет. — попытался утешить ее Василий.

— Не думаю. Столько времени прошло. Каждый день жду, что Влад явиться и заберет Кирилла.

— Забрал бы уже. — резонно заметил молодой человек. — Блин, Леха сто раз уже пожалел, что открыл ему дверь. Ты бы так не убивалась. Разрулили бы потом.

— Разрулишь тут. — усмехнулась Дина. — Он ехал, уже все для себя решив. Ладно, Вась. Ты иди, а то Ларка приревнует.

— Дин, ты бы так друзьями не раскидывалась. — потоптавшись на месте, осторожно сказал Вася. Измайлова удивленно вскинула брови. — Я не о себе. За Леху говорю. Нехорошо как-то. Ты страдаешь. На нем лица нет. Вдвоем-то оно поваднее.

— Вместе вздыхать и выть на луну? — иронично улыбнулась Дина. — Ну, ты умник, Васька.

— А ты подумай. С этим москвичом все равно дело дрянь. А Леха — он свой. И одумался, жениться хочет.

— Вася! — раздражено оборвала друга девушка. — Не до Лехи мне. Иди, пожалуйста.

— Ладно-ладно, не кипятись ты. — поспешил успокоить Дину Василий. — Давай, не кисни, подруга. На вот, тебе, чтобы иллюзий напрасных не питала. — парень дернул молнию кожаной куртки, и достав газету, положил на колени девушки. — На восьмой странице.

Динара растерянно взглянула в лицо друга, ища в нем подсказку. Грустно подмигнув ей, Вася коротко кивнул и быстро пошел к подъезду. С той роковой для Дины ночи Лариса и Василий не разлучались. Одни и те же события очень часто влияют на людей совершенно противоположным образом. Жизнь Динары была разрушена, а Лара неожиданно разглядела в бывшем однокашнике свою вторую половинку. Проводив взглядом своего друга до подъезда, Дина обратила внимание на газету. Терзаясь дурными предчувствиями она перелистала страницы до указанной Васей. Сердце болезненно дрогнуло, когда она узнала на фотографии лицо Орлова. Конечно, он был не один. Чуть склонив голову, он что-то говорил на ухо ослепительно красивой высокой девушке, обнимая ее за талию. Красавица с иссиня черными волосами и яркими чертами лица в красном узком платье по-хозяйски держала его руку и широко улыбалась. И не смотря на душевные страдания, Дина не могла отрицать, что необыкновенная завораживающая внешность спутницы Орлова отлично гармонирует с его обликом покорителя женских сердец, рокового красавца-вдовца. Именно в этом и состояла суть статьи. Журналисты задавались вопросом станет ли новая пассия владельца известного издательства очередной женой, или ее не богатое приданое очень быстро разочарует расчетливого плейбоя. Дина даже не дочитала до конца, выбросив газету в урну. Она знала, что слухам доверять нельзя, но без сомнения девушка на фото рядом с Владом не случайная знакомая. Дина слишком хорошо его знала, чтобы поверить, что статься — очередная утка. Было неприятно и очень обидно, но только сделать или изменить она ничего не могла.

И по какому-то роковому стечению обстоятельств, Влад позвонил ей именно в этот день, но гораздо позже. Дина уложила Кирилла спать в комнате мамы и сама готовилась ко сну. Она жила в своей квартире последний месяц. После случившегося возвращаться в коттедж, где все напоминало о счастливых днях с Владом, казалось невозможным. В доме Орлова она была только один раз. Заезжала за вещами. И им с Киром вполне хватало места в двух комнатах хрущовки. Да и Лариса рядом, если захочется выговориться.

Дина разобрала диван, и сняв халатик, легла на взбитые подушки, когда на журнальном столике завибрировал телефон. Она сначала не хотела брать трубку. В это время обычно звонил Леша. А разговаривать с надоевшим до чертиков бывшим женихом совсем не хотелось. Дина передумала в последний момент. И увиденное на дисплее имя вызывающего абонента заставило ее задрожать от волнения. Сердце гулко забилось, у ушах зашумело.

— Алло. — дрогнувшим голосом, прошептала Дина. На другом конце провода долго молчали. Словно тоже сомневались в правильности совершенного поступка. Потом раздался вздох, и сдержанный, такой чужой голос Влада заговорил.

— Я тебя не разбудил?

— Нет… Нет, я еще не сплю. — сбивчиво ответила она. Снова небольшая пауза. И Дина решилась первой продолжить разговор. — Как ты, Влад?

— Все хорошо, а ты? — будничный равнодушный тон. Дина сглотнула, чувствуя, как слезы подбираются к глазам.

— Я — нормально. Как обычно.

— Кирилл спит?

— Да. Только что уложила.

— Почему вас нет дома, Дин?

Сердце девушки пропустило несколько ударов. Спина покрылась холодным потом. Если он задает подобный вопрос, напрашивается лишь один вывод.

— Ты в Ярославле?

— Ты не ответила. — холодная сдержанность еще больше остудила и так заледеневшую Динару.

— Я — дома. — ответила она тихо. — Мы живем у меня.

— Почему? Вас что-то не устраивает?

— Нет.

— Почему мой сын живет не в нормальных человеческих условиях, где для него созданы все удобства, а в твоей нищей холупе? — разъяренный тон Орлова больно резанул по сердцу девушки. Значит, он все еще не остыл, а она надеялась….

— Не холупе, а квартире, Влад. — осмелилась поправить его Динара. — У Кира здесь есть все необходимое.

— А меня не нужно поставить в известность? Почему я должен искать вас? Звонить на все телефоны? Я с трудом выкроил один день, чтобы повидать сына, и сижу тут, как дурак, гадая, где вы шляетесь в такое время.

— Как я могла сообщить. Ты ни разу не взял трубку. — пыталась защищаться Дина.

— Я еще и виноват! Ты соображаешь, вообще? Или совсем там отупела? Или мне пересмотреть контракт? Или разорвать его к черту, раз ты понятия не имеешь, что означает термин «трудовые обязательства».

— Прости, пожалуйста. Я должна была поставить тебя в известность. Я не подумала, что можно написать в сообщении, где мы сейчас живем. Ты абсолютно прав.

— Конечно, я прав. А вот ты…. Ты — это что-то. Хочу напомнить, что Кирилл — мой сын. И ты не имеешь никакого права распоряжаться им по своему усмотрению. Ты — наемный работник.

— Я уже это слышала. Раньше. — пролепетала Дина, оглушенная его яростными нападками.

— Но, видимо, не поняла. И что ты прикажешь мне делать? А? — свирепо вопрошал Орлов.

— Утром я привезу Кирилла. Не будить же его сейчас. — дала вполне резонный ответ Измайлова.

— Ты одна? — неожиданно тон изменился, но перемена только сильнее расстроила и испугала девушку.

— Что, значит, одна? — переспросила она. — Я с Кириллом.

— Ты же понимаешь, что я не об этом спрашиваю.

— Я тебе ответила, Влад.

— Я сейчас приеду.

— Не надо. — испуганно воскликнула Динара. Ее моральное состояние оставляло желать лучшего, как и его настроение, да и новых поводов для сплетен предоставлять вездесущим зевками не хотелось.

— Можно подумать, я спрашивал твое мнение. — прозвучал насмешливый ответ. — Я хочу, чтобы Кирилл утром проснулся и увидел меня. И с тобой нам есть, что обсудить.

— Мне все понятно, Влад. Я больше так не буду. А утром сама привезу Кира. — все еще пыталась отсрочить неизбежное перепуганная девушка.

— «Я больше так не буду» — передразнил ее Орлов. — Мы не в детском саду, хотя мой грех, иногда я забывал, что ты на двенадцать лет меня младше. Спорить со мной бесполезно. Смирись, я еду.

Динара не сразу обрела почву пол ногами. Она какое-то время пребывала в состоянии прострации, не дыша, не думая, не существуя. А потом резко втянула воздух и закрыла лицо дрожжами ледяными пальцами.

— Я не могу, не могу больше. — повторяла она тихо, не вдумываясь в смысл сказанных слов. Словно израненное сердце управляло ее губами. Она знала, догадывалась, что роман с Орловым не закончиться хорошо, но и представить не могла, что будет так больно. За все в мире нужно платить. За каждую минуту радости мы рассчитываемся горькими слезами. Но разве стоили те несколько дней, когда им казалось, что они нужны друг другу, таких жестких разрывающих душу страданий?

И вот сейчас он ехал сюда, чтобы сделать еще больнее, словно с нее не достаточно, словно она может вынести больше. Жестокий, беспощадный человек. Неужели ему мало? Дина горько и жалобно всхлипнула. Она молодая и наивная, но не настолько, чтобы не догадаться, что Влад воспользовался той ситуацией в свою пользу, и просто избавился от надоевшей любовницы, свалив на нее всю вину. А теперь решил вернуться, чтобы добить.

Девушка встала с кровати и обреченно побрела в ванну. Она не собиралась прихорашиваться. Только расчесала волосы и заплела их в косу, ополоснула прохладной водой лицо, набросила на плечи теплый велюровый розовый халат с белыми улыбающимся зайчиками, и вернулась в зал. Закинула пледом разобраны диван, сунула ноги в пушистые тапки, и сев в кресло, стала ждать.

Через двадцать минут раздался звонок в дверь. Шаркая ногами, Дина медленно шла открывать. Она была готова к самому худшему.

Какое-то время они молча разглядывали друг друга через порог квартиры. Потом Влад вошел, поставив в коридоре большую коробку. Подарок для Кирилла, догадалась Динара.

— Не нужно делать такое лицо. — хмуро бросил Влад, снова впившись в девушку пронизывающим взглядом. — Я тоже не очень рад тебя видеть.

Дина вжалась в стену, когда он прошел мимо нее в комнату. По свойски развалившись в кресле, мужчина повернулся в сторону оцепеневшей Динары.

— Иди сюда, не съем я тебя. Садись. — он указал на второе кресло, рядом со своим.

Измайлова послушно шмыгнула в комнату. На журнальном столике, служившим преградой между креслами, стояла ваза с красивым букетом белых роз. И судя по взгляду, которым Орлов остановился на цветах, без комментариев сей факт он не оставит.

— Личная жизнь налаживается, да? Цветы от поклонника? От которого из двух? — резкий голос резанул слух Дины. Она обиженно вздернула подбородок, ей надоела трястись и прятать глаза, словно она в чем-то виновата.

— Леша подарил. — ответила она натянутым тоном. — Ты чем-то недоволен?

— Что ты, я счастлив, что у тебя все отлично. — саркастически усмехнулся Орлов. Он наклонился вперед, снимая стильное черное пальто и бросая его на подлокотник.

Дина краем глаза наблюдала за ним, воспользовавшись моментом. Влад прошелся взглядом по гостиной, вылавливая изменения в обстановке.

— Ты сняла фотографии? — отметил он. — Зачем? Они мне нравились.

— Я перевесила их в спальню. Слишком много личного присутствует на снимках. С мамой мы жили очень уединенно, гостей не принимали, и я не задумывалась, что галерея семейных снимков — что-то вроде дневника. Не хочется, чтобы каждый вошедший в гостиную, заглядывал в твою душу. — пояснила Динара, сама удивившись, что речь получилась не только исчерпывающей, но и сравнительно ровной.

— А многие входят? Ты сказала — каждый вошедший. — Влад постучал пальцами по деревянным подлокотникам, и посмотрел на Дину поверху букета, а потом и вовсе отодвинул вазу в сторону.

— Не думаю, что это тебя касается. — сухо ответила девушка. В синих глазах мужчины мелькнул гнев, но он умела замаскировал его полным равнодушием.

— Не мое — согласен. Я не о твоих воздыхателях пришел поговорить. — Орлов тяжело вздохнул, и отвернувшись посмотрел перед собой.

— А о чем? — натянуто поинтересовалась Дина, удержавшись от язвительного замечания.

— Мне придется вернуться в Ярославль. — он запнулся, заметив, как вытянулось лицо девушки. — На время. Не пугайся ты так.

— Что случилось? У тебя проблемы?

— Меня уволили. — Влад равнодушно повел плечами, но Дина хорошо знала этого мужчину, чтобы поверить в разыгранное безразличие. Его выдавали напряженные скулы и барабанящие по деревянной поверхности пальцы. — Не сошелся во мнениях с Лерой.

— Ты вернешься в «Литераком»? — поинтересовалась Измайлова. Влад поверг ее в шок, отрицательно качнув головой.

— У меня больше нет издательства. Эта сучка успела обработать Макса, и он не предупредил меня о масштабах риска, при заключении договора.

— Боже мой, Влад. Мне очень жаль. — искренне воскликнула Динара. Он раздраженно посмотрел на нее.

— Не торопись жалеть меня. Это лишь временные трудности. Я — человек не бедный. Отдохну, изучу рынок, и подумаю, куда можно выгодно вложиться.

— Но издательство — это твоя мечта….

— Я никогда не был склонен к мечтам. Цели — да. И, смею заметить, я достиг всех намеченных целей.

Дина отвела взгляд, с трудом заставив себя молчать. А ей было что ответить на слова Орлова. Целей он достиг! Как же. Облапошил трех богатых дур, вот и все достижения. А теперь умница Валерия разгадала его игру и выставила вон. По заслугам! И все же… Динара искренне сожалела, что Влад потерял свою долю издательства. В работе была вся его жизнь, и он с удовольствием выполнял обязанности руководителя. И умел это делать, раз продержался на плаву так долго.

— А по телефону ты сказал, что приехал только на один день. — вспомнила Измайлова. Влад усмехнулся.

— Запомнила… Нужно было нагнать на тебя страху.

— Зачем?

— Откуда мне знать. — он пожал плечами, и еще дальше отодвинул вазу с розами. Было заметно, что букет его сильно раздражает.

— И что мы будем делать? — спросила Дина. Он удивленно взглянул на нее.

— Мы? Что Я буду делать. И какие меры приму относительно тебя, и твоих обязанностей.

— И что ты решил?

— Хочу снова устроить Кирилла в «Лагуну». Уже говорил с Викой. Она не против.

— А я? — растерянно протянула Дина.

— А что ты? Ты тоже можешь устроиться на прежнее рабочее место.

— Увольняешь меня? — затаив дыхание, сиплым голосом спросила девушка. На нее было больно смотреть. В глазах отчаянье, дрожащие губы побелели.

— Ты можешь мне пригодиться в выходные. Если у тебя не будет своих планов, конечно. Я могу найти кого-то еще. Ты подумай.

— Я согласна. — быстро ответила Динара. Она не смотрела на своего мучителя, в голове царил полный хаос. Хотелось завыть в голос и еще…. Ударить его. Прямо по красивой бессердечной физиономии. Она чувствовала, что Влад, не отрываясь смотрит на нее, но ничего не могла поделать с подступившими слезами.

— Ты согласна. — эхом повторил он с неуловимыми нотками в голосе. — Другого я и не ожидал. Ты же понимаешь, что так лучше? Киру необходимо общение со сверстниками, и в «Лагуне» есть другие профессионалы, медики, психологи, логопеды.

— Ты будешь забирать его в девять вечера, как других детей? — не поднимая головы, убитым голосом спросила Динара.

— Да, наверно. — Орлов неуверенно пожал плечами. — Я еще не решил, чем займусь. А для поиска нового поприща деятельности, понадобиться время, много времени и сил.

— Не обязательно отдавать Кирилла на целый день. Я могу забирать его, и заниматься с ним, пока ты не освободишься. — Динара предприняла скромную попытку смягчить приговор.

— Это исключено. — безапелляционно заявил Влад. — Я не хочу, чтобы ты каждый день болталась под ногами. Да и тебе самой будет сложно совмещать и работу, и личную жизнь и мороку с чужим ребенком.

— Что ты такое говоришь. — с укоризной прошептала Дина, подняв на Орлова полные слез глаза. — Какая морока? Кирилл — не чужой ребенок. Мы были неразлучны целый год.

— Я и не разлучаю вас. — Влад нахмурился. Реакция девушки его заметно смущала. — Ты будешь с ним каждый день. И по желанию — в выходные.

— Вика запрещает работу с воспитанниками в выходные дни. — убитым голосом произнесла Дина.

— Не обязательно говорить ей. Эй… — Влад протянул руку, и тронул девушку за плечо. Она резко отпрянула. Во влажных потемневших от боли глазах мелькнула ярость. — Не принимай все так близко к сердцу. Это жизнь, Дин.

— Не говори со мной так. — повысив тон, гневно проговорила Измайлова. — Я не маленькая девочка, нуждающаяся в твоих наставлениях или жалости. Ты прекрасно знаешь, что нет никакой необходимости отправлять Кира в сад. Я справляюсь за всех профессионалов «Лагуны». Мы гуляем, общаемся с другими детьми, проходим медицинское обследования и занимаемся больше, чем самый преданный делу воспитатель «Лагуны» со своими воспитанниками. Именно я вытянула ребенка из состояния полной отрешенности и равнодушия к окружающему миру. Я научила его выражать чувства и эмоции, смеяться и радоваться каждому новому дню. Я сделал твоего сына счастливым, всесторонне развитым и веселым ребенком. В то время, как ты пил и развлекался то с одной бабой, то с другой. И сейчас ты отправляешь его в садик, но не потому что действуешь в интресах сына, а пытаешься досадить мне.

— Бред. Зачем мне это делать? — рявкнул Орлов. Динара вскочила на ноги, и стремительно подошла к нему, вальяжно развалившемуся в кресле. Оперевшись обеими руками в подлокотники кресла, она наклонилась вперед и посмотрела прямо в невозмутимое лицо Влада.

— А потому что ты тупая мстительная скотина, которая получает садистское удовольствие, мучая других людей. — тщательно выговаривая каждое слово, пояснила Динара. Глаза ее сверкали праведным возмущением, и в улыбке Орлова (он еще смел смеяться над ней) промелькнуло удивление.

— Очень познавательно, Дин. А я думал, что ты питаешь ко мне более теплые чувства. — иронично бросил он.

— А я и питаю. Очень теплые. Жгучие, можно сказать. Испепеляющая ненависть. Знаком с такими чувствами?

Влад словно не замечал, что девушка находится на грани, и специально испытывал ее терпение. Лениво улыбнувшись, он дотронулся кончиками пальцев до ее подбородка.

— Увы, милая, я не способен на такие сильные эмоции.

— Не называя меня, милой. Ты — просто поддонок. Во ты кто. — резко отбросив его руку, почти прокричала Дина. Если бы в соседней комнате не спал ребенок, она бы не ограничилась словами. Руки чесались от желания размазать улыбку самодовольного красавчика по его лицу.

— Злость лучше, чем равнодушие. — лаконично заметил Влад, больше не предпринимая попыток дотронуться до разгневанной фурии и просто наслаждался плодами своих усилий. — Это хорошо, что ты не заливала слезами подушку весь последний месяц, а практиковалась в умении презирать и ненавидеть меня, а заодно устраивала личную жизнь. — он снова, скривившись, посмотрел на букет и легким движением сбросил вазу на пол.

Дина выпрямилась, изумленно уставившись на разливающуюся по паласу воду из опрокинутой вазы и рассыпавшиеся лепестки роз. Нового приступа ярости не последовало. Поступок Орлова неожиданно охладил ее, вернул ясность мысли. Какой смысл пытаться доказать свою правоту бесчувственному чурбану.

— Ты — моральный урод, Орлов. — хрипло сказала она, безучастно взглянув в идеальное лицо мужчины. Как неуместно он смотрелся в старом потертом кресле! Инопланетянин. Человек из другого мира. Однажды ей казалось, что они смогут понять друг друга. Всем свойственны заблуждения. Она просто не хотела знать, не хотела понимать мир, в котором живут такие люди, как Влад Орлов.

— Как много нового я сегодня узнал о себе. — иронично отозвался он. Дина вернулась в свое кресло, и сложила руки на коленях.

— Всего лишь правду. — тихо сказала она, устало откидываясь назад. Эмоциональный всплеск окончательно выпотрошил ее.

— Раньше ты не считала меня уродом.

— Я ошибалась.

— Я тоже ошибся в тебе, Динара. — резко ответил Орлов. Она повернула голову, взглянув в темную синеву его глаз.

— Это ты так решил, Влад. И все твои намеки относительно моей личной жизни смешны. Признайся, что ты пришел сюда в надежде застать меня сломленной и разбитой, мечтающей упасть к твоим ногам, умоляющей о прощении.

— Были такие мысли, не спорю. — признался Орлов. — И меня бесит, что ты не чувствуешь никакой вины, и сидишь тут, отчитывая меня, и нюхаешь цветочки от своего любовника.

— У меня нет никакого любовника. И не было. Это ты сам придумал, чтобы облегчить задачу.

— Какую задачу? — насмешливо спросил Влад. Он явно не поверил ни одному ее слову.

— Избавиться от меня. — коротко ответила Дина.

— Думаешь? — глаза Орлова опасно сверкнули.

— Знаю. Ты же сам понимаешь, что это так. Я не твоего круга, даже не в твоем вкусе. Так, захотелось чего-то новенького, необычного. Эксклюзив, но не в яркой обертке, а в простом пергаменте. Простая, небогатая смешная девчонка в очках, проповедующая высокие идеалы. И в какой-то момент тебе стало интересно проверить, изменяться ли мои взгляды, если ты обратишь на меня свое царственное внимание. Проверить силу своего влияния, так сказать. Только я не считаю, что ты совершил великую победу. Вряд ли лев гордиться пойманным тушканчиком. Я не тушканчик, но даже на косулю не тяну. С твоей стороны игра изначально была нечестной и неравной. И я наскучила тебе. Ты стал стыдиться меня. Нет, даже не пытайся отрицать. Я все это видела. Ты взял меня на светскую вечеринку лишь один раз, и то умудрился унизить больше, чем твои друзья и коллеги. А потом везде ходил один. И я понимаю. Честное слово, я понимаю тебя. Рядом с тобой должна стоять совсем другая женщина. Красивая, яркая, успешная и знающая себе цену, не пасующая в сложных ситуациях, и умеющая постоять за себя, замолвить словечко, поддержать беседу, вызывающая зависть и восхищение других мужчин. Я бы все поняла и отошла в сторону. Нужно было просто сказать. Но даже этого ты не смог. Не спорю, я предоставила тебе повод, сглупила, согласившись пойти в кафе с одноклассниками. Но я была расстроена, я волновалась, потому что ты не звонил мне два дня. Я напилась в первые полчаса празднования, и когда проснулась утром, Лариса сообщила мне, что ты успел обвинить меня во всех смертных грехах и поспешно сбежать, дабы не дать мне возможности убедить тебя в несостоятельности повода. И ты говоришь сейчас, что жалеешь о том, что я не поливала подушку слезами, а практиковалась в ненависти к тебе. Но я поливала, я утопила свою подушку в слезах, а ненависть пришла только сейчас, когда ты решил забрать единственную радость. Зачем ты так со мной, Влад? Я ничего плохого тебе не сделала. Совсем ничего. Ты разбил мое сердце, вытер об меня ноги, а сейчас хочешь отнять последнее, что держит меня в этой жизни. Я приняла наш разрыв, и почти смирилась, не смотря на то, как некрасиво и недостойно ты повел себя, но тебе мало.

— Мне всегда мало, Дин. — глядя ей в глаза, глухо произнес Влад. Выражение его лица было замкнутым, недоступным ее пониманию. — Все, что ты наговорила — неправда. Наверно, ты долго придумывала весь этот бред. Конечно, у тебя было и время, и причины. Я вовсе не так предсказуем, как ты считаешь. И сам часто не понимаю своих поступков. Я — страшный эгоист и деспот, но никогда не хотел причинить тебе боль. Мне жаль, что я это сделал. Прости меня.

— Прости меня…. - горько улыбнувшись повторила Динара. — Неужели ты думаешь, что достаточно сказать «прости меня»?

— Нет, не думаю. — качнул головой Влад. — Просто не знаю, что еще сказать. Я думал ты моя, только моя. Я думал, что в твоей жизни нет места кому-то еще, я доверял, я…. Я слепил из тебя идеал, а потом усомнился в нем, и все разбилось. Я знаю, что ты скажешь, и ты права. Так не бывает. Не бывает абсолютной зависимости одного человека от другого. Но у меня никогда не было нормальных отношений, я никогда не любил. Смешно, но я растерялся и испугался. И просто не понимал, как себя вести.

— И решил избавится от меня. Думал, что так будет легче? И, как? Все наладилось? Вернулся к прежней жизни без сложностей? — глаза девушки заволокла пелена печали и непролитых слез, болезненная судорога скривила губы.

— Пытался. — Влад опустил взгляд на свои руки. — И видишь к чему меня это привело. Я так хотел забыть тебя, что потерял все, чем дорожил. И тебя потерял тоже. Мне плевать на издательство, на Москву. Я больше ничего не хочу.

— Ты лукавишь, Влад. — покачала головой Дина. Он посмотрел на нее долгим грустным взглядом.

— Я люблю тебя, Дин. Действительно люблю. И ничего не могу с этим поделать. — серьезно сказал Влад. Девушка вздрогнула, и невольная слезинка скатилась по щеке.

— Мне очень жаль. — прошептала она, вытирая слезы тыльной стороной ладони. — Но ты пришел сюда не признаваться мне в любви, а растоптать и унизить.

— Я думал, ты забыла меня. Я ждал, я был уверен, что ты приедешь и все объяснишь, не смотря на запрет, но ты не приехала. А у меня просто крышу сорвало, я ударился во все тяжкие, и натворил дел. Я винил во всем тебя, потом себя. В итоге понял, что не могу и дальше жить, как в аду. Нет, я не надеялся, что ты ждешь меня, но увидел цветы…. Прости, я отвратительные вещи говорил. Ты же знаешь, что лучшая защита — это нападение.

— Мне не легче от этого.

— Да, я знаю. — Тяжело вздохнул Орлов. Его взгляд был прикован к бледному лицу девушки. — Не прошу тебя понять или простить. Помнишь, как мы разговаривали с тобой в спортзале? Тот самый первый настоящий разговор?

— Почему ты вспомнил нем? — Динара в недоумении взглянула на Влада, пытаясь понять, к чему он клонит.

— Ты говорила о человеческом сострадании и милосердии.

Девушка нахмурилась, встретив взгляд темно-синих глаз.

— Говорила. — подтвердила она.

— И я спросил тебя, кто проявит ко мне милосердие и сострадание, если я окажусь внизу. — продолжил Орлов. Динара прикусила нижнюю губу. Иногда слова имеют огромную власть над людьми. Мы произносим их, не думая, что однажды они могут вернуться, напомнить о себе и потребовать ответа, или выполнения случайно брошенных обещаний.

— Помнишь, что ты ответила, Дина? — он требовательно смотрел ей в глаза, а уверенность и злость девушки таяли, как дым. Она думала, что он давно забыл….

— Я ответила: «Я, если смогу». Я говорила это, Влад. Но разве ситуация не изменилась?

— Мы оба изменились. Я хочу быть лучше, и только с тобой у меня есть шанс.

— Чего ты хочешь? — прямо спросила Измайлова, устав ходить вокруг, да около.

— Тебя. Быть рядом, заботиться о тебе, любить тебя, растить вместе Кирилла. Скажи, что ты этого не хочешь, и я уйду.

Динара судорожно вздохнула, не отводя взгляда. Это сумасшествие — поверить ему снова. Но иначе она не могла. Любовь часто бывает слепа, она готова верить, ждать и заблуждаться. Но любовь жива, пока жива надежда….

— Не скажу. — прошептала Дина, протягивая ему руку через стол. Очень медленно их пальцы переплелись. Они смотрели друг на друга, полные надежд, что на этот раз все будет иначе, на этот раз у них получится лучше.

— Я тебя не подведу. — пообещал Влад. Дина кивнула, пытаясь припомнить, сколько раз она слышала от него эти слова. И все-таки она поверила. В последний раз.