Эта ночь должна была стать её разочарованием. Так было бы легче, так было бы понятнее. Искандер мужчина, он охотник, и он загнал свою добычу. Вот только разделаться не спешил. И ведь не понимал того, что лишь сильнее затягивает петлю на её шее. Ведь ненавидеть его было бы куда проще, чем понимать и чувствовать…
Сейчас он спал, а вот Алия не могла сомкнуть глаз. Прислушивалась к его дыханию, присматривалась к подрагивающим ресницам. Искандер был спокоен. Слишком спокоен для человека, знающего всю жестокость Востока изнутри. Красивый и сильный, уверенный в собственных силах, он забирал на себя всё внимание. Даже на свадьбе… Кто из присутствующих не знал Алию, кто из них же не преминул хоть раз ею понукать, учить жизни? А вот к мужчине они присматривались, затаив дыхание.
Происходящее они считали чистейшей несправедливостью. Тот же глава с радостью бы выдал за Искандера любую из своих дочерей. Но русский выбрал самую негодящую, по их мнению, девушку. Он знал, что ищет, и со звериным оскалом ступил на скользкую тропу. И ведь… как совершенен он был во время импровизированной схватки.
Алия непроизвольно улыбнулась, почувствовав внутри странное тепло. Ей было хорошо. Сейчас, ночью, рядом с чужаком. Хорошо и спокойно. Словно воровка, она пыталась взять для себя эти сладостные мгновения. Хотела украсть их у судьбы.
Алия склонилась над Искандером, чтобы коснуться губ, а он открыл глаза, точно и не спал вовсе. Рассеянный взгляд на мгновение прояснился, но тут же поплыл – Искандер улыбался.
– Не спишь? – прошептал он, протянув руку к её волосам и, легко касаясь их, пробрался дальше, к коже. Алия поддалась, словно кошка, совершенно забыв при этом зашипеть на чужака.
– Мне не хочется, – заявила, вовсе не стесняясь своего откровенного взгляда.
– Почему ты так на меня смотришь?
– Ты красивый и сильный, – пожала Али плечами, задумавшись всего на мгновение. – Чужая сила всегда привлекает.
Искандер чуть прищурился, но не концентрировался на словах.
– Боишься?
– Не из-за страха. Просто за твоей силой можно спрятать свою слабость.
– Спрятать от кого? – выцепил он суть, и Алия невольно вздохнула.
– Ото всех, – прошептала она и вымученно вздохнула, осознавая, что выпытывать и дальше Искандер не станет.
Не сегодня, не сейчас. Потом, может быть. А сейчас он водил рукой по её волосам, наслаждаясь их мягкостью, гладкостью. Он улыбался, а она не хотела улыбнуться в ответ.
– Так странно слышать твой голос и не улавливать угрожающего шипения в нём… Признайся, что ночью ты сбрасываешь змеиную кожу и становишься обычным человеком, – прошептал Искандер, на что Алия податливо склонила голову набок и виновато улыбнулась.
– Нет. Просто это сон. А во сне всё происходит так, как мы хотим. Утро будет настоящим. Тебе не понравится, – поторопилась она предупредить, но Искандер будто и не услышал.
– Не думай об этом. Я справлюсь. Обещаю тебе.
Алия отпрянула и, прижав колени к груди, обхватив их руками, села напротив.
– Ты любишь меня, Искандер?
– Люблю.
Алия холодно усмехнулась.
– И не боишься в этом признаться?
– Не боюсь.
– Это неправильно, – торопливо заметила она. – Это очень опасно: ничего не бояться! – Алия напряжённо сглотнула и неодобрительно покачала головой. – Любовь как бумеранг, Искандер. Но, оказавшись невостребованной, она, будто побывав в кривом зеркале, возвращается и приносит боль. А на боль человек отвечает болью. Ты будешь меня ненавидеть.
– Давай жить сегодняшним днём, – протянул он руку, предлагая приблизиться, но Алия не спешила её принимать.
– Сегодняшним днём? Его слишком мало… – грустно улыбнулась она и всё же склонилась над мужем, чтобы прижаться губами к его губам.
Едва уловимое касание, и вот она снова напротив. Находится всего в полуметре, а чувство такое, что на другом полюсе.
– Почему ты согласилась? Согласилась выйти за меня…
– Я хотела только попробовать… – словно оправдываясь, попыталась Алия объяснить.
– Попробовать что?
– Какого это… быть твоей женой, – недолго помолчав, решила она пояснить. – Ты другой. И жизнь у тебя другая. Непонятная, незнакомая. Цену женщины в своём мире я знаю наверняка.
– Обещай, что не сбежишь, пока не покажу тебе всё.
– Когда будет «всё», окажется слишком поздно.
Алия улыбнулась. Грустно и устало. А Искандер пытался её понять. Пытался, но не мог.
– Ты говоришь загадками.
– Вовсе нет, – облизнулась она, словно лиса. Хитро, соблазнительно. – Просто ты не хочешь меня услышать.
– Люби меня, Али, а я сделаю тебя счастливой.
– Когда у двух людей разное счастье, быть вместе невозможно, – проговорила она так, словно втолковывала ему простую истину.
– Откуда знаешь, что у нас с тобой разное?
– Потому что ты хочешь быть со мной, а я хочу без тебя.
– Плохой сон, Али, неправильный, – не одобряя её настроя, напрягся Искандер всем телом, на что Алия тут же метнулась к нему и принялась гладить по голове, по плечам, успокаивая, точно ребёнка.
– Это потому что уже почти утро. Закрывай глаза, Искандер.
– И ты неправильная.
– А ты непослушный, – судорожно улыбалась она, не добившись от мужа желаемого. – Нужно, чтобы ты спал.
– А что будешь делать ты?
– А я буду охранять твой сон.
Искандер плавно улыбнулся.
– Должно быть наоборот.
– Только не сегодня. Сегодня всё происходит так, как хочу я.
– У тебя неправильное представление о счастье.
– Позволь мне самой решать…
– Ты этого хочешь?
– Только этого и хочу.
– Как ты выжила здесь? В мире, где все вокруг знают, что для тебя правильно?
– Знала, что ты придёшь и спасёшь меня, потому и выжила, – заверила она, глядя прямо в глаза. И Искандер верил ей, хоть и понимал, что веры этим словам нет.
– Я не спаситель. Я завоеватель. Забыла?..
– Кое-что забрать у меня я всё же тебе не позволю. Придётся с этим смириться.
– Я научу тебя чувствовать по-другому, Али. – Искандер перехватил её ладошку и прижал к губам. – У тебя грустные глаза.
– Потому что эта ночь не повторится. И у меня уже на одну ночь меньше.
– Я не отпущу тебя, – жёстко заявил он, даже для самого себя непонятно, а она спешно согласилась.
– Не отпускай.
– Ты запуталась.
– Только не сейчас.
– Ложись со мной, я прошу тебя.
– Хочешь, чтобы я была послушной? – с каким-то неправильным пониманием уточнила Али.
– Только чтобы была рядом, а остальное… С остальным я справлюсь.
– Я очень хочу тебе верить, Искандер.
– Расскажи мне всё сейчас.
На просьбу Алия ответила отрицательным кивком и молчаливым протестом. Она устроилась рядом и позволила себя обнять. Она прижалась губами к его шее и в жесте абсолютного спокойствия закрыла глаза. Потому что это был просто сон. Она искренне в это верила и хотела, чтобы поверил Искандер.
Таких мужчин она, действительно, никогда не видела. Благородный. Именно так хотелось назвать его сейчас. В нём была неведомая простым крестьянам сила и власть. Осанка, взгляд, подача… Ничего общего с теми, кто десятками однообразных лиц изо дня в день мелькали на базаре или в городе. Теперь Алия понимала тех, других, кто при взгляде на Искандера почтенно клонил голову. Чем-то неведомым он этого, действительно, заслуживал.
Сейчас бы и она склонила свою, но время ушло, и это больше никому не нужно. Особенно ему. Искандер хотел дикарку, её и приручал, как умел. Успешно, к слову. Пожалуй, когда мужчина имеет опыт, справиться с подобной задачей не так уж и трудно. Опыт… от одного этого слова кровь внутри вскипела в припадке ревности. Али хотела владеть мужчиной единолично. Такое опасное чувство…
Она открыла глаза и уставилась на яркие, словно солнце, черты лица. Другого такого нет. И волосы эти светлые, эти голубые глаза… Обида клокотала внутри. Обида за то, что Али полюбила его. Пожалуй, полюбила куда сильнее, чем он может того заслуживать. И казалось бы, что может быть проще, чем следовать за этим чувством? Что может быть губительнее?..
Али до боли закусила губу и с отвращением выпуталась из объятий. Наверно, если бы могла убить, сейчас бы это сделала. Его бы убила и следом себя! Потому что выхода нет. Только бесконечные лабиринты неиспользованных возможностей. В жесте бессилия Али обхватила голову руками и мысленно взвыла.
– Никто не сможет любить тебя так же сильно, как и я! – зло проговорила она в итоге и, точно притаившаяся в засаде дикая кошка, выгнула спину, подбираясь максимально близко.
Али вдыхала его запах и едва сдерживала дрожь в пальцах перед неловким прикосновением, чтобы потом с затаённым дыханием глупо-глупо улыбаться, чувствуя под ними степенные удары его сердца.