Чаепитие с чернокнижником

Глава 32

Нэсс сидел на краю кровати, поджав ноги, и пристально разглядывал себя в зеркале.

– Как ты себя чувствуешь? – легонько коснулась плеча Прядильщика, проверяя ауру на возможные дыры, и присела рядом.

Мы оба знали, что я спрашивала не о физическом самочувствии. Итиалла заверила, что с телом Нэсса все прекрасно: восстановление прошло на удивление быстро и без последствий. Но ментальным магом она не была и залезть в голову Прядильщика не могла.

«Странно, – задумчиво протянул Натнэс, с любопытством и затаенным страхом разглядывая свое отражение в зеркале. На его запястьях сверкнули сдерживающие магию браслеты. – Сила то бурлит, то снова успокаивается. Со мной такое впервые. Я слышал, что такие всплески бывают, когда… – Прядильщик замолчал. Мне не нужны были способности эмпата, чтобы понять почему. Нэсс боялся. До одури боялся, что мы ошибаемся. И единственное, что порой заглушало этот страх – робкая надежда, которая уже заронила в его душу ростки. Главное, чтобы они оказались не ядовитыми, – ты знаешь, когда. Но я до этого периода не дорос».

Потому что чуть не умер тремя годами ранее. Такие всплески сопровождали вторую перестройку силовых потоков ауры, когда одаренный начинал активно обучаться сложной магии. Первая перестройка происходит во время совершеннолетия и пробуждения белого пламени, и Нэсс её пережил, а вот вторую… вторую, по всем признакам, он переживал сейчас. Слабость, которая сменялась переполнявшей тело энергией, апатия, переходящая в эйфорию…

Все это можно было списать на последствия проклятия Мальда. Но были и другие, более весомые признаки.

«Сегодня я снова их ослабил, – Прядильщик тряхнул рукой, но браслет, ещё два дня назад сползавший с запястья Нэсса, теперь сидел как влитой. – Он не сильно, но жал».

И одежду для Натнэса пришлось искать новую, на размер больше. Она болталась на его истощенном теле, но это пока. Я уже видела, что пройдет несколько дней, и легкая рубашка затрещит по швам, да и штаны станут слишком малы.

Спустя столько десятилетий Нэсс снова начал расти.

После того, как я порвала ту странную нить, его аура словно взбесилась. Она пылала белым огнем, не затухая ни на мгновение, и слишком быстро затягивала все бреши, обновляла поврежденные нити. Будто в долине Дождей проврало плотину, и собранная за годы вода вырвалась на волю. И я боялась, как бы она не уничтожила все на своем пути.

Если мы правы и я смогла исправить то, что натворил с Нэссом Источник и король, то его рост срочно нужно было притормаживать. Иначе он просто не выдержит таких бешеных нагрузок.

Поднялась на ноги и подошла к прикроватному столику. Полупустой флакон, высокий стакан и графин с водой – за последние три дня Нэсс возненавидел эти три вещи. А я следила, чтобы трижды в день Прядильщик принимал свои лекарства, сдерживающие слишком быструю регенерацию ауры.

– Ждать осталось недолго, – наполнив стакан водой, отсчитала тринадцать капель зелья и вернулась к Нэссу. Он недовольно нахмурился, но противиться прямому приказу не мог, а потому послушно выпил лекарство. – Мы уезжаем завтра утром. С Альдером я уже связалась, твой целитель будет ждать нас прямо на станции.

Поставив пустой стакан обратно на столик, тихо выдохнула.

Я понимала, почему Нэсс не хотел принимать лекарство. Боялся, что оно вызовет какой-то сбой, и регенерация остановится. И он снова застрянет в теле подростка. Сейчас, когда у него появился призрачный шанс на нормальную жизнь, подобный поворот его просто убьет. Но риск перегрузок был слишком велик и опасен, и мне пришлось взять все в свои руки.

Странно, но Нэсс на меня не злился. Ни за приказ, ни за то, что я насильно пою его зельем, способным отнять у него подаренный Мальдом шанс. Он понимал, почему я так поступаю. Но на душе от этого легче не становилось.

«Почему с Альдером? – вяло спросил Нэсс, широко зевнув. После лекарства его тянуло в сон. – Разве ты не собиралась поговорить с его высочеством?»

Собиралась. Раз десять-одиннадцать, и это за всю неделю, что мы безвылазно сидели в посольстве. Маги-связисты Небесного замка, слыша мой голос, больше не спрашивают, с кем связать. Только когда Вил не берет трубку магофона, уточняют, кому перенаправить вызов: родителям, Виоленн или Альдеру.

– Он занят, – глухо ответила я, чувствуя, как снова болезненно ноет сердце. – В Совете заканчиваются слушания по делу Сакоры. Вил – важный свидетель и представитель Небесного замка, а потому почти не покидает ратушу. А в другое время следит за тем, как движется разработка новой системы защиты, готовится к коронации…

Что там ещё Альдер мне говорил? За последнюю неделю я выслушала столько оправданий, что во время каждого звонка гадала: телохранитель начнет повторяться или придумает что-то новое?

Нет, Альд не врал, и умом я понимала, что жених действительно занят и устает до полусмерти, но сердце… сердце медленно отравляла обида. Я не верила, что у Вила за семь дней не нашлось хотя бы минуты, чтобы перезвонить и объясниться. Лично сказать, что он устал, вымотался, и что мы обязательно поговорим, когда я приеду. Большего мне было не нужно. Я не собиралась вытряхивать из него душу, ведь наш разговор будет слышать ещё и маг-связист. А то, что я хотела обсудить, не для посторонних ушей. Если я действительно настолько дорога Вилу, как он уверял в нашу последнюю встречу, неужели не заслужила хотя бы одной минуты?

Мне просто нужна была поддержка. Несколько слов, не больше. Нужно было, чтобы кто-то заверил, что я не схожу с ума и у меня действительно могли появиться крылья…

Пожалуй, я лучше кого бы ни было понимала, что сейчас чувствует Нэсс.

Когда я обернулась, Прядильщик уже спал, свернувшись клубком на краю кровати. Откинув покрывала, с трудом устроила Натнэса на пышных подушках. Пока мне ещё хватало на это сил, но даже сейчас спина немного болела от нагрузок.

«Веста? – послышался в голове осторожный зов Джеда. – Как вы там?»

Закутав Нэсса в одеяла, бесшумно вышла из комнаты и заперла за собой дверь. По стенам тут же пробежались изумрудные искры защитного плетения. Которое с легкостью превратит в пепел любого, кто попытается его взломать и проникнуть внутрь без моего разрешения.

После истории с Мальдом паранойя стала нашей с Джедом неизменной спутницей.

«Все так же, – коротко кинула охранникам, сторожившим комнату Натнэса, и неспешно направилась к лестнице, ведущей на крышу. – Рост продолжается, но пока без видимых негативных последствий. А ты как?».

Положив руку на тонкие перила, прикрыла глаза, позволяя сознанию скользнуть к Джеду.

Чернокнижник неспешно брел по пустынной улице, обходя лужи, поддернутые странной маслянистой пленкой. Позади, отстав на пару шагов, трусил Добряк. И судя по довольной мокрой морде и каплям воды, что стекла с крыльев, демон вволю поплескался во всех встречных лужах.

Оказалось, что в Городе все же бывают дожди: с поддернутого темно-багровыми и фиолетовыми тучами неба подала черная вода, оставлявшая на одежде светлые, резко пахнущие подтеки. Не знаю, совпадение это или нет, но непогода началась ровно в тот день, когда мы вытащили Нэсса с Изнанки. Защитники так и не ответили, что за тварь пыталась до нас добраться и было ли это что-то вообще живым. Но больше мы с Джедом на Изнанку не совались, отложив обучение до возвращения в Андаунну. Новый визит я перенесла на удивление спокойно, а потому смысла в спешке не было.

«Стабильно. Защитники от меня шарахаются, Ясвэл хватается за сердце, только заметив меня на горизонте, а Триада даже не показывается, – Джед пнул попавшийся под ноги камешек, и он, три раза подскочив по мостовой, с хлюпаньем упал в лужу. – Закончили собирать ауру второй личины Мальда. Видела бы ты, какое в итоге получилось уродливое чудовище».

Догадываюсь. Чернокнижник решил, что пока Нэсс приходит в себя, сидеть в посольстве – глупая потеря времени. И нашел себе занятие: навязался защитникам. Они и так опасались неуравновешенного коллегу, который чуть не разнес их штаб, выясняя, кто чуть не сожрал его и двух наисс на Изнанке, а потому даже спорить не стали. Или у них просто не было специалиста, который мог сделать то, что предлагал Джед.

«Все настолько плохо?» – поникла я.

На этот слепок мы возлагали большие надежды. Никто из нас не верил, что все эти годы Рагор жил под настоящей внешностью, а значит шаст Лодтис создал для него ещё одну личину. Найти Мальда среди всех магов Башни он не поможет, слишком большая выборка, но если сузить круг до десятка людей…

«Ну, могло быть и лучше. Но когда собираешь ауру по фрагментам с двух мест преступления, а третий вообще достаешь из пасти демона, ничего совершенного не получится в принципе».

Несмотря на не особо обнадеживающую новость, выглядел Джед довольным. Немного вымотанным кропотливой, рутинной работой, но довольным. Хороший знак. Значит, все не так плохо.

Впереди показалась площадка с порталами. Джед поднялся на неё по вытесанным прямо в камне ступеням и свистом подозвал Добряка. Дважды повторят не пришлось – демон двумя прыжками миновал лестницу и послушно прижался к ноге хозяина.

Чернокнижник пока запрещал химере лезь себе в голову, но все равно понемногу оттаивал. По крайней мере, не порывался изгнать, когда меня не было рядом.

Взяв Добряка за ошейник, Джед забрался на плиту для перемещений, и я моргнула, отпуская связующую нить и возвращаясь в свое тело.

Меня немного повело, как всякий раз после подобного общения, но головокружение быстро прошло.

Медленно выдохнув, я легким шагом начала поднимать на крышу. Сейчас она была единственным местом, где мы с Джедом могли спокойно отдохнуть. Он – после долгого дня в штабе защитников, а я – от назойливого внимания собратьев и работы официального лица посольства.

Фактически всю работу выполняла Итиалла, мне досталось только присутствие на редких официальных встречах и подписание документов. Снова надевать строгое платье и туфли на каблуках, а вместе с ними и маску невозмутимости и подчеркнутой вежливости было непривычно. За месяцы свободы я успела отвыкнуть от всех этих формальностей. Вот и сейчас, после целого дня, проведенного на встречах, все тело ныло от усталости и боли. С трудом получалось выкроить время, чтобы сбегать к Нэссу и дать ему лекарства.

Поднявшись на крышу, с тихим стоном сбросила туфли и босиком прошлась по нагревшемуся, несмотря на пасмурный день, камню к двум полосатым лежакам. С ногами забралась в один из них и с блаженным прищуром разглядывала открывшийся вид.

Я так и не определилась, как отношусь к Городу. С одной стороны, к чужакам он оказался враждебен. Но с другой, разве Андаунна более гостеприимна? Сомневаюсь.

За спиной с тихим хлопком открылся портал. Охранное заклинание пришло в движение – невидимый сторожевой пес поднял голову, жадно втянул воздух, пробуя запах гостя. И, тихо рыкнув, положил голову на лапы и лениво махнул хвостом, приветствуя создателя.

А вот если бы на крышу переместился Мальд, от него даже обуви не осталось. Как и от других незваных гостей.

– Торжество объявляю, что время тишины и покоя началось, – Джед бросил куртку на свой лежак и от души потянулся.

Добряк лизнул мою руку и забрался под лежак.

– Время тишины и покоя? – насмешливо хмыкнула, украдкой разглядывая чернокнижника.

Иногда я даже радовалась, что Итиалла активно втянула меня в работу посольства, а чернокнижник днем пропадал у защитников. Появилось время, чтобы обдумать внезапно вспыхнувшие чувства. И с грустью признать, что они не заслуга Мальда. За неделю от его влияния точно ничего бы не осталось, тем более после того, как Асхам почистил мою ауру.

Отчасти поэтому я и хотела поговорить с Вилом. Надеялась, что услышу его голос и наваждение пропадет. Но не услышала. А потому оно не пропало, а только усиливалось с каждым днем.

И я никак не могла понять, что мне со всем этим делать.

– Была мысль назвать это «сладким перемирием», но звучит странно, – подмигнул Джед, протягивая мне высокий стакан из плотной, обработанной магией бумаги и пакет со сладостями. – Черный чай со специями и засахаренные фрукты, как заказывали.

Забрав стакан, с удовольствием вдохнула запах любимого чая.

Кардамон, корица, розовый перец и ещё что-то незнакомое, «тайный ингредиент», как отшучивался торговец лавки, в которую заглядывал Джед.

Чернокнижник растянулся в соседнем лежаке, потягивая зеленый чай с лимоном и жуя соленые орехи. Время тишины и покоя, то есть без обсуждения работы, семейки Рагоров, Изнанки и прочих неприятных тем. Хорошая мысль. А то в последнее время мы только обо всем этом говорим.

И все же был один вопрос, который не давал мне покоя. Тот, из-за которого я так хорошо понимала чувства Нэсса.

– Джед, можно вопрос? – осторожно спросила, чувствуя, как чай обжигает руки даже через толстые стенки стакана.

И этот жар был гораздо приятнее того, что ударил нам в спины, прогоняя с Изнанки. Он был живым. И от него не пахло сиренью и серой. Не пахло смертью.

Добряк встревоженно заворочался под лежаком. Как и Джед, отложивший в сторону чай, он прекрасно понимал – я бы не стала спрашивать разрешения, если бы речь не шла о запрещенной теме.

Но и ждать я больше не могла. Целую неделю молчала, боясь услышать то, что разрушит давнюю мечту. Если смолчу и сейчас, то вряд ли снова наберусь смелости.

– Что тебя беспокоит, Веста? – чернокнижник сел и одним движением придвинул свой лежак почти вплотную к моему.

Ой зря. Мне и так трудно скрывать неловкость, когда мы с Джедом остаемся одни. А когда он так близко, начинаю проклинать обостренное обоняние. Освежающий запах хвои и цитрусовых кружил голову, опьянял, и я ничего не могла с собой поделать.

– Когда мы бежали по Изнанке… – закусила губу, все ещё сомневаясь, хочу ли услышать ответ. И, решившись, выдохнула: – у меня были крылья?

От молчания Джеда сжалось сердце. Он несколько минут сидел неподвижно, наблюдая за тяжелыми тёмно-фиолетовыми тучами, что лениво плыли по небу. Даже Добряк затих под лежаком, будто тоже ждал ответ.

– И да, и нет. Огненных крыльев у тебя не было. По крайней мере, я их не видел. Но то, как быстро ты двигалась… – чернокнижник откинулся на спинку лежака и бросил на меня задумчивый взгляд. – Я не знаю, как по-другому это объяснить. Если это не крылья, то что-то очень, очень на них похожее. Возможно, проклятие Мальда ослабело и твой дар начал пробиваться… Какой он, кстати?

Сам того не желая, Джед наступил на очень больную мозоль.

– Мы не знаем, – поникла, вспомнив, как годами пыталась разгадать эту загадку. – Точно не ментальная магия. Целительство, защита, общение с растениями – и все одинаково слабо. Так что я сама хотела бы знать ответ.

Но пока на мне проклятие Мальда, вряд ли узнаю наверняка.

Соседу… хотя какому к демонам соседу? За время наших приключений Джед стал мне больше, чем соседом. Другом? Чересчур близким, если судить по тому, как я реагирую на его присутствие. Родственной душой? В каком-то смысле да. Тьма, смешно сказать, но между мной и чернокнижником с Зеленой ветви больше общего, чем между мной же и собственным женихом. Мы оба убили, чтобы спасти жизни родных, оба не переносим тесную клетку Небесного замка, оба ставим чужую жизнь выше своей, помогая, по сути, незнакомцу или незнакомке… Доверили друг другу тайны, о которых знают только самые близкие.

Насмешка Тьмы или Света, не иначе.

– Веста, помнишь, я обещал, что сниму с тебя проклятие? – без тени улыбки спросил чернокнижник, приподнимая мой подбородок и заставляя посмотреть ему в глаза. – Я не просто так всю неделю у защитников просидел. Понаблюдал, как они работают с проклятиями. Так сказать, обменялся опытом. Есть пара стоящих идей. Осталось только вернуться в Андаунну и найти Моргара, и у нас все получится. Я в этом уверен.

Глаза предательски защипало. Джед не обязан был это делать, ведь мы так и не подписали официальный договор. Но чернокнижнику не нужны были подписанная бумага, кровные клятвы или деньги, чтобы помочь мне. Часто я сталкивалась с подобным отношением в Небесном замке? Нет. За восемь лет я и забыла, что такое вообще возможно.

– И ещё одно, – Джед поставил стакан с чаем рядом с Добряком и полез в карман куртки. Тускло блеснули серебристые бока знакомого кулона. – Предыдущие часы пришлось разобрать, на них могли остаться следы новой личины Мальда. Но защитники были весьма любезны и оплатили новые.

Чернокнижник осторожно вложил в мою ладонь кулон-часы. В этот раз на них не было никаких символов. Только кончики пальцев едва заметно кололо раскаленными иглами. Или это я так реагирую на мимолетное прикосновение Джеда?

– Мальд теперь знает, что с их помощью ты можешь меня найти, – в горле почему-то пересохло, и я поспешно сделала большой глоток чая, чуть не поперхнувшись.

– Знает. Поэтому эти часы нужны не для поиска, – глаза Джеда недобро пожелтели, а на губах мелькнула многообещающая улыбка.

Мой чернокнижник явно придумал какую-то ловушку для проклятого коллеги.

– Не говори мне, зачем, – поспешно вскинулась я. – Вдруг Рагор снова залезет мне в голову?

В глазах Джеда мелькнуло что-то, похожее на досаду и обиду. Похоже, ему жутко хотелось поделиться задумкой.

– Не залезет. Для этого нужен физический контакт, а мы себя обезопасили, – чернокнижник кивнул на заклинание-пса, что мирно дремало в шаге от нас. – Но хорошо, я не скажу.

Рассеянно кивнула, крепче сжимая кулон. Мне так будет спокойнее. Мальд не раз доказывал, что держит в руке с десяток козырей. Не хочу, чтобы один из них сыграл против нас.

Тихо вздохнула, отставив в сторону засахаренные фрукты, чей вкус даже не чувствовала.

Снова я все испортила. Договорились же не говорить о плохом, хотя бы несколько часов.

Мое настроение от Джеда не укрылось. Иногда мне казалось, что я вообще для него открытая книга. А на мои чувства он не обращает внимания потому, что жалеет.

Но тогда бы он точно не стал ободряюще обнимать меня за плечи, и не обжег бы висок горячим дыханием, словно мазнул невесомым поцелуем.

Как сейчас.

Я замерла, слыша, как сердце встревоженной птицей бьется в груди, и не могла отвести взгляд от глаз Джеда. Они снова пожелтели, но в этот раз не от злости, а от… от чего? Я не знала ответ на этот вопрос и не уверена, что хочу знать.

– Мы вернем твои крылья, Веста, – тихо, но уверено произнес чернокнижник. – Я обещаю. Ты мне веришь?

Верю.

Молча уткнулась носом в плечо Джеда и улыбнулась. Только улыбка получилась отчасти грустная. Хорошо, что чернокнижник её не видит.

Вил, лучше бы ты взял ту проклятую трубку магофона.

– Орешки? – шепотом спросил чернокнижник, и протянул мне пакет со сладостями.

Я замешкалась только на миг. А потом запустила руку в пакет, схватив сразу жменю.

Почему бы и нет? В конце концов, у нас время тишины и покоя. А в это время нельзя думать ни о чем плохом. Вот и я не буду думать, что делать со своим сердцем. Потом. Все потом.

****

В коридорах посольства вспыхнули первые магические светлячки, когда я наконец-то спустилась с крыши и направилась к себе. От волос и одежды все ещё пахло хвоей и цитрусовыми, кожа помнила мимолетное дыхание Джеда на виске, а на руках остались следы от соленых орехов и засахаренных фруктов.

Похоже, Изнанка и Мальд меня доконали. Я медленно сходила с ума от безобидных вещей и, что самое страшное, не хотела ничего менять. Даже возвращение в Андаунну начинало тяготить. Ведь там я снова стану Вестой ши Онер, невестой наследного принца и без пяти минут короля, а Джед – чернокнижником с Зеленой ветви, которому не повезло с соседкой.

Перепрыгнув последние несколько ступеней и резко свернув за поворот, чуть не столкнулась с Эллером и Итиаллой. Принц самозабвенно целовался с женой, бережно обняв её и положив руку на уже заметный живот.

Незаметно ретироваться не получилось, меня почти сразу заметили. Смущенно покраснела, когда Эллер оторвался от губ жены и поднял на меня немного затуманенный взгляд.

– Простите, не хотела мешать, – бочком обошла супругов и попятилась к своей комнате. – С возвращением, ваше высочество.

Взгляд среднего принца прояснился.

– Спасибо, – скомкано поблагодарил Эллер, очень странно посмотрев на меня.

И мне совсем не понравилось то, что я разглядела в его взгляде. Вина, сочувствие… сожаление?

Я снова что-то пропустила?

Брат Вила шагнул ко мне, явно собираясь что-то сказать, но в последний момент передумал.

– Итиалла сказала, что ты неплохо справлялась, пока меня не было, – спокойно произнес Эллер, отведя глаза. – Официальные приемы забирают много сил, не хочешь отдохнуть перед отъездом?

Под ложечкой неприятно засосало. Не к добру этот странный разговор, не к добру.

Спешка, с которой средний принц увел жену, оставив меня одну в коридоре, только подтвердила догадки. До своей комнаты я дошла на деревянных ногах, озадаченно хмурясь. Я уже открыла дверь и перешагнула порог, когда в голове мелькнула здравая мысль.

А как Эллер вообще здесь оказался? Он должен был приехать завтра, на утреннем поезде…

«Вовремя» меня осенило.

Раздосадовано вздохнула, собираясь отправиться на поиски Эллера, когда краем зрения заметила странную тень у окна. Замерла, сложив пальцы в защитном знаке, которому меня за неделю обучил Джед. Первый удар отразит, а дальше я успею сбежать…

В лицо ударил знакомый запах ликориса и древесного одеколона.

– Здравствуй, Веста, – мягко произнесла тень, сделав шаг вперед.

Легкий порыв ветра, трещавшего от магии белого пламени, и двери захлопнулись за моей спиной. А я во все глаза уставилась на жениха, стоявшего в центре комнаты и державшего в руках букет с ярко-алыми цветами.

Неужели в чай что-то подмешали? Да нет, вряд ли. Добряк всегда первым нашу еду и напитки проверяет, как раз на подобный случай.

– Вилард? – от неожиданности назвала жениха по имени. Не знаю, кого это больше удивило: его или меня. – Что ты здесь делаешь?

– А на что это похоже? – устало усмехнулся принц, подходя ближе и протягивая мне букет. Сделав вид, что не замечает, как дрожат мои пальцы, доверительным тоном прошептал: – Прячусь. Заодно размышляю, если я попрошу у Эллера политического убежища, как это оформить на бумагах.

Глупо хлопнула глазами, машинально взяв букет.

Прячется? И от кого же прячется мой жених?

– Король просит политического убежища у своего же посла? – слабо улыбнулась, все ещё не веря, что все происходит на самом деле. – Пожалей брата, не подкидывай ему головной боли и возни с бумагами.

Странно, чуть больше недели назад я робела и терялась рядом с женихом. Но сейчас, после всех приключений, не испытывала даже тени былого смущения. Только удивление от неожиданного визита. И легкое беспокойство от того, что не знала, что за ним стоит.

Вил вздохнул с притворным сожалением и посторонился, пропуская меня вглубь комнаты:

– Только потому, что ты просишь.

Происходящее все больше напоминало сон или чью-то глупую шутку. Беспечный тон и попытки шутить совсем не вязались ни с характером Вила, ни с тем, что сейчас происходило в нашей жизни. Такое поведение казалось… наигранным, неуместным. Или я просто слишком плохо знаю жениха и ищу скрытые мотивы там, где их нет?

– А если серьезно? – отложив поиски вазы на потом, я оставила букет на прикроватном столике и с тревогой посмотрела на принца. – Как ты здесь оказался? Поезд прибудет только утром…

– Росток древа, – пожал плечами Вил, махнув в сторону окна, и поморщился. – Никогда не думал, что от пространственного прокола может так болеть голова.

Этим ответом принц и ограничился. И у меня появилось настойчивое ощущение, что жених уводит разговор в сторону. О причине такого странного визита он умолчал. Случайно? Или все же специально?

– В Андаунне что-то случилось? – спросила первое, что пришло в голову.

– Случилось? – насмешливо вскинул брови принц. – Нет, последняя неделя прошла на удивление спокойно. Неужели я просто не могу навестить невесту, без всякой причины?

С губ чуть не сорвался нервный смешок.

Учитывая, что все предыдущие визиты преследовали вполне четкую цель? Думаю, у меня есть все основания, чтобы сомневаться в искренности жениха.

– После того как неделю не отвечал на её звонки и не перезванивал? – как бы я не старалась, в голосе все равно прозвучал укор. С другой стороны, даже если бы удалось сдержаться, обмануть эмпата невозможно. Поэтому я скрестила руки на груди и пристально посмотрела на жениха. – Сомнительно.

Несколько мгновений мы молча разглядывали друг друга. На мгновение мне даже показалось, что в глазах Вила мелькнуло что-то, похожее на тоску. Но стоило моргнуть, как жених снова надел маску непроницаемого спокойствия.

– Злишься, – утвердительно произнес принц.

Сделал неуверенный шаг ко мне, наблюдая за реакцией. Словно подкрадывается к дикому зверю, от которого не ясно, чего ждать.

– Обижена, – возразила я, не сдвинувшись с места. – Это разные вещи.

«А на что это похоже? Прячусь…» – не выходили из головы слова Вила. И эта «засада» в моей комнате вместо официальной встречи у ворот посольства…

Глаза принца странно сверкнули.

– Ты права, причина есть, – подозрительно быстро и легко согласился с моими выводами Вил. Сделал ещё один шаг, словно невзначай оттесняя меня к стене. – Желание загладить вину.

Будущий король Небесного замка тайно явился в свое же посольство, и все ради встречи с невестой? Чтобы извиниться? Не проще и быстрее было взять трубку магофона?

Под его напором я все же отступила, и сама не заметила, как оказалась плотно прижата к стене. А жених навис надо мной, не позволяя вырваться из ловушки.

– Я не буду рассказывать, чем все это время занимался. Уверен, ты и от Альдера всего этого наслушалась, – Вил подошел почти вплотную и провел пальцами по моей щеке, невесомо, едва касаясь кожи. Наклонившись ближе, заглянул в глаза и едва слышно прошептал, почти касаясь моих губ. – Прости. Я должен был найти время и перезвонить.

Подобного жених не позволял себе даже в нашу предыдущую встречу. И я снова почувствовала фальшь. В руках, что оперлись на стену по обе стороны от меня, отсекая пути к отступлению, в жарком дыхании на своих губах. А вот глаза, на дне которых плескалась боль и вина, были правдой.

Чувства Вила настолько остро ударили по натянутым нервам, что у меня на мгновение перехватило дыхание. Такое уже было – с Нэссом, после того, как я разорвала нить, связывающую его с темным сердцем Источника. Стоило прикоснуться к Прядильщику, как сознание захлестывали его чувства и так же внезапно исчезали, стоило отступить на шаг.

В прошлый раз Вилард говорил, что от Источника нам достался дар с червоточиной, с изъяном. А что если этому виной темное проклятие, которое живет внутри кристалла? И то же проклятие чуть не уничтожило Натнэса, когда король ставил над ним какой-то эксперимент. Что если подобные нити тянутся и к нашим с Вилом аурам? И теперь, когда я порвала одну, отголоски ударили по всем нам, связав странной, невидимой нитью?

Проверить предположение не хотелось. Боль и вина Вила обжигали холодом, сковывали сердце ледяной клеткой, раня его острыми шипами.

– Но вместо этого ты приехал… переместился. С подарками, – «И явными попытками отвлечь меня фривольными намеками», – закончила про себя, но жених все понял и без слов. А потому не сопротивлялся, когда я прошмыгнула у него под рукой и отошла в сторону, обхватив плечи руками. На душе было скверно от дурного предчувствия. – Почему просто не перезвонил? Я все равно приехала бы завтра вечером.

– Не уверен, что завтра смогу с тобой поговорить, – спокойно ответил жених, встав ко мне вполоборота и отводя взгляд.

Не сможешь? Почему? Ты знал о моем возвращении ещё несколько дней назад, неужели не оставил для меня пары свободных минут, планируя вечер?

Догадка обожгла новой волной холода. В Небесном замке я восемь лет разговаривала с ледяной статуей, но две встречи на Зеленой ветви, вдали от замка, наглядно показали – мой жених не такой бесчувственный, каким пытался казаться.

Вот и сейчас мы встречаемся в Городе, на другом конце мира, а не в Небесном замке…

– На лестнице я столкнулась с Эллером. Почему он смотрел на меня с сочувствием и виной?

Мы оба понимали, что я спросила на самом деле. Меня мало волновали чувства среднего принца. А вот старшего – очень даже.

– Разве из нас двоих эмпат не я? – тот самый голос, напрочь лишенный эмоций, который я слышала почти все восемь лет.

Прошла неделя с тех пор, как стражи поймали Сакору Рагор. Но ни Альдер, ни Виоленн, ни Эстэн так и не поделились со мной и Джедом подробностями. Рассказала ли она о планах брата, выдала ли его слабые стороны, предложила ли способ, как его поймать…

А сейчас ко мне лично явился жених, с букетом любимых цветов, попытками соблазнить и виной в глазах…

– Ты. А у меня паранойя, появившаяся после тесного общения с темным родственником, – я с тоской смотрела на Вила, давая ему последний шанс во всем признаться.

Но он им не воспользовался.

– Веста… – жених наконец-то набрался смелости и посмотрел на меня.

И я чуть не взвыла, снова увидев маску холодной вежливости. И глаза, чей взгляд проникал в самую душу и бесцеремонно выворачивал её наизнанку, чтобы изучить каждую эмоцию.

Похоже, у меня появилась ещё одна примета, как определить, лжет мне Вил или нет. Вот только я этому совсем не рада.

– Не надо, – оборвала его прежде, чем он снова все испортил.

Подошла к жениху и, замешкавшись на мгновение, положила руку ему на плечо. Пальцы свело от холода, когда его эмоции, настоящие эмоции, снова обрушились на меня. Теперь я не сомневалась, что разрыв той темной нити как-то повлиял на нас. Может, и к лучшему. Я устала ото лжи, которой меня годами кормили в Небесном замке. Заслужила я хоть на каплю правды?

С болью посмотрела на принца и повторила:

– Не надо, Вилард. Я же вижу, что ты снова собираешься мне солгать. Или я не права?

Несколько мучительно долгих мгновений молчания, и маска жениха треснула. Вил положил свою ладонь на мою и крепче сжал, словно боясь, что я сбегу.

– Права, – одно-единственное слово, выбившее почву из-под ног.

Я до последнего надеялась на другой ответ. Хоть и понимала, что таких чудес не бывает.

Дернулась, попыталась отшатнуться, но Вил не позволил, крепче сжав мою руку. Дернул меня к себе и прижал к груди, зарывшись лицом в волосы. Я даже пошевелиться не могла, не то что вырваться.

Судорожно вцепилась в ткань его рубашки, больше всего на свете желая оттолкнуть. В голове пронеслись слова, которые Вил сказал мне чуть больше недели назад.

…В нашей с тобой жизни и так слишком много лжи, чтобы врать ещё и друг другу, не находишь?..

…Знаешь, когда два близких человека плетут интриги друг у друга за спиной – это неправильно. И довольно мерзко…

И что в итоге?

– Ты же обещал… – с отчаянием прошептала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются злые слезы.

А я поверила. Глупая, наивная девчонка.

– Прости, – Вил мазнул губами по моему виску, обжигая горячим дыханием. Но оно не согревало – по нервам все так же била ледяная волна чужой вины и боли. – Я дал обещание, которое не смогу сдержать.

Я затихла, перестав вырываться из его рук.

– На Зеленой ветви было проще, да? – горько усмехнулась. – Вдали от знати, от переворотов, интриг, долга… Вдали от Небесного замка.

«Мне снова досталась роль приманки, верно? – беззвучно спрашивала злым взглядом. – И никто со мной не поделиться планом, боясь, что в мою голову снова залезет Рагор? И плевать на слова Джеда о том, что без физического контакта это невозможно».

Многое стало на свои места. Молчание о результатах допроса Сакоры, уклончивые ответы о планах поимки Мальда, вина Эллера и Вила. Меня снова использовали втемную, наплевав на условие, которое я поставила Ясвэлу – держать меня в курсе всех планов. Спорю, в официальном договоре этого пункта даже нет. Я настолько доверилась Эллеру и Вилу, что даже не взглянула на документ, который решал мою судьбу в этом деле. А мое согласие даже не требовалось – достаточно согласия моего жениха.

Дура. Наивная, беспечная дура.

– Да, – тихий ответ на оба вопроса. – Там было проще. Проще сказать правду. А теперь я вынужден лгать тебе даже здесь, на другом конце мира.

Злость вспыхнула белым пламенем, да с такой силой, что заставила Вила разжать руки и отшатнуться. Жених с удивлением посмотрел на огонь, плясавший на моих руках. Ещё одно последствие визита на Изнанку, о котором я не хотела говорить по магофону. Мало ли, кто мог об этом услышать. Да и чем тут хвастаться? Тем, что сила выходит из-под контроля при любой яркой вспышке эмоций, живым огнем охватывая тело? Сомнительная причина для хвастовства.

– И кто же вынудил тебя, почти короля Небесного замка? – прошипела, усилием воли впитывая пламя в ладони.

Оно исчезло, оставив после себя лишь невидимый след жара, который не причинял мне вреда.

– Это и заставило. То, что я почти король Небесного замка.

А Мальд Рагор собирается уничтожить кристалл Источника, тем самым поставив под удар благополучие народа Вила.

Король другой, но порядки все те же. И снова чаша весов качнулась не в сторону девчонки с изъяном в белом пламени.

Обессиленно упала в кресло, обхватив плечи руками.

«Ты важна, Веста. Ты сделала самую тяжелую часть работы, а мы лишь закончим начатое», – вот что говорил мне Эллер. Что ж, и вправду закончили. Вот только с моим мнением снова никто не посчитался. Зато роль мне снова досталась самая важная…

Долго разглядывала пол, пытаясь понять, что же делать дальше. Наплевать на приличия и в кои веки устроить безобразный скандал, после чего выставить Вила за дверь? Велик соблазн, да только ничего это не изменит. Наша ссора только сыграет на руку Мальду.

Перевела мрачный взгляд на жениха, все ещё стоявшего в центре комнаты. Меня он больше не трогал, обниматься не лез. Ждал, как я отреагирую на его слова.

Ну что, Веста, будешь и дальше строить из себя обиженного ребенка или самое время повзрослеть? Принять правила игры в этом проклятом Небесном замке?

– Хорошо, что ты приехал, – глухо бросила, расправив плечи и с вызовом смотря на жениха. – Нам очень многое нужно обсудить, – Вил качнул головой, собираясь что-то сказать, но я только отмахнулась. – Не беспокойся, я не буду спрашивать о том, как снова превратилась в ходячую наживку. Но и не надо рассказывать, как ты этого не хотел. Мы уже выяснили, что слово ты сдержать не можешь. А что на счет роли Виоленн?

Не хочешь… ладно, допустим, не можешь рассказать о моей роли в поимке Рагора, так хотя бы объясни, что же между нами происходит на самом деле.

– При чем здесь Виоленн? – удивленно вскинул брови Вил. Вот только снова повеяло холодком.

Тон жениха насторожил. Безобидный вопрос, ответ на который я, в общем-то, уже знала, а спросила лишь для того, чтобы отвлечься от расследования. А взгляд жениха снова заледенел.

Здесь-то о чем можно соврать?

Наверное, стоило отступиться. Не усугублять ситуацию. Но во мне все ещё кипела злость, и я продолжила, задав прямой вопрос:

– Почему ты натравил на меня свою подругу?

Но не только я закусила удила, продолжая гнуть свою линию.

– Я не натравливал. Это была инициатива Виоленн, но я поддержал её. Травля была неизбежна, и мне было спокойнее знать, что она под контролем девушки, которой я безгранично доверяю. Твои побеги и поведение ясно дали понять, что к жизни во дворце ты не готова. Поведение Виоленн было жестоким, но тогда мне казалось, что это было единственно правильным способом подготовить тебя к будущему…

Он лгал. Снова. Смотря мне прямо в глаза. И от его взгляда – жесткого, ледяного, равнодушного – я будто замерзала изнутри.

– Я тебе не верю, – прошептала почти беззвучно.

Но Вил все равно услышал. И дернулся, будто от хлесткой пощечины. Но мои слова ударили больнее пощечины – жених отшатнулся, а ледяная маска разбилась вдребезги. И во взгляде – совсем другие эмоции: боль, сожаление, вина… Вот только мне это не тронуло. Мое сердце снова сковал лед, но в этот раз уже моей боли и… апатии.

Криво усмехнулась:

– Виоленн из кожи вон лезла, лишь бы убедить всех, что она мой заклятый враг, и все ради закалки моего характера? Ты действительно думаешь, что я поверю в эту чушь?

Медленно поднялась с кресла и подошла к Вилу. Настолько близко, что прекрасно чувствовала древесный запах его одеколона. Вот только он больше не кружил голову, лишь горечью отдавая на нёбе.

Вилард молчал. И с каждым мгновением мое сердце все сильнее сжималось от боли. Ледяная клетка впилась в него острыми шипами, отравляя апатией и равнодушием.

Жених шагнул ко мне, то ли собираясь обнять, то ли хорошенько встряхнуть за плечи. Сбросить пелену смертельного равнодушия. Но я уперлась руками в его грудь, останавливая. И что странно, он послушно замер, хотя был намного сильнее меня и без усилий мог подавить слабое сопротивление.

– Ты ведь понимаешь, что молчание – красноречивее любых слов? – с болью прошептала я, отталкивая принца.

Понимал. Но продолжал молчать. Хоть больше не врет, и на том спасибо.

Обхватив холодные плечи руками, отошла к окну и мазнула взглядом по крышам домов. Город снова утонул в реках жидкого огня, и я жалела, что не могу протянуть руки и согреться его теплом.

От злости не осталось и следа. Она прогорела, оставив в душе только свежее пепелище и холод. Сил, чтобы разжечь новый костер злости, больше не было. Последние недели настолько вымотали меня, что сейчас я просто хотела согреться чьим-то живым теплом. И пускай даже теплом Вила, который снова что-то от меня утаивал.

На тепло другого мужчины я все равно могу даже не рассчитывать.

Краем взгляда заметила странное движение. Нехотя обернувшись, с вялым удивлением заметила Джеда и Добряка. Они решили задержать на нашей крыше, и не просто так: демон взлетал высоко в воздух и камнем падал вниз, а чернокнижник ловил его проколами в пространстве, перемещая к своим ногам.

Джед не проигнорировал совет Мальда, все свободное время практикуясь в плетении заклинаний. Добряк радовался этому больше всех: ошибка хозяина не могла ему навредить, ведь он в любой момент мог переместиться на Изнанку и уцелеть, а совместные тренировки помогали восстановить былое доверие.

Почувствовав мой взгляд, чернокнижник обернулся и приглашающее махнул рукой. Но я только отрицательно качнула головой и отвернулась, хотя на сердце немного потеплело.

Отвернулась, чтобы налететь на Вила. И как я не услышала, что жених приблизился почти вплотную?

Вил странно посмотрел на меня и бережно, но настойчиво оттеснил в сторону. Подойдя к окну, бросил быстрый взгляд на злополучную крышу и резким движением задернул шторы. Да с такой силой, что чуть не сорвал их вместе с карнизом.

Комната погрузилась в вязкий полумрак. Зрение на мгновение подвело, подстраиваясь под обстановку. А когда мир раскрасился всеми оттенками серого, рядом со мной с непроницаемым выражением лица стоял Вил. И только глаза, ещё минуту назад холоднее льдов Искристых гор, пылали огнем.

Наверное, мне нужно было испугаться. Любая наисса испугалась бы, увидев взбешенного носителя белого пламени.

Вот только я не «любая наисса». И чувствовала, что, несмотря на нервно сжатые кулаки и пылающий взгляд, Вил и пальцем мне не тронет.

Он злился не на меня. А на себя.

– Дело не в нем, Вилард, – я бесстрашно шагнула вперед и уткнулась носом в плечо жениха.

Ему не нужно видеть мое лицо, чтобы понять, что я чувствую. И все-таки, когда твой жених – эмпат, это и дар, и проклятие.

– А твой эмоциональный фон говорит обратное, – с горечью ответил Вил, бережно сжимая меня в объятиях. Будто пытался защитить от целого мира.

Слишком поздно. Почему ты не пришел раньше? Почему не взял трубку магофона тогда, неделю назад, когда я только начинала пропадать, тонуть в огне ярко-желтых глаз?

Я знала, что мои слова его ранят. Но ложь уничтожит даже те неправильные, странные ростки чувств, что проросли между нами.

– Он дал мне то, чего я так и не дождалась от тебя – поддержку и внимание.

Не удивительно, что я растаяла. Если ты не забыл, неделю назад я точно так же млела от твоих прикосновений. Вот что с девушками делают восемь лет равнодушия со стороны жениха, – с укором произнесла, цепляясь за напряженные плечи Вила.

Знала, что мои слова безжалостно ударили по самому больному месту. Но мне надоело быть всепонимающей и всепрощающей. Смерть уже плясала вокруг моего дома, а мне все больше казалось, что это не волнует никого, кроме Джеда. Это он натаскивал меня, учил распознавать темные боевые заклинания и пользоваться коротким ритуальным кинжалом, который я прятала за широким поясом, приносил любимый чай и утешал, не переступая границ дозволенного. Хотя о каких границах может идти речь? Мы давно перешагнули их все. А Вил… Вил даже не отвечал на звонки. Только сейчас, закончив все дела, выкроил мне пару минут, чтобы продолжить лгать.

– Хочешь сказать, что не влюблена? – жених мазнул губами по моему виску. Его объятия стали ещё крепче, будто он надеялся, что так сможет удержать меня. Хоть и осознавал, что ошибается.

Горько улыбнулась, крепче сжимая плечи жениха.

Влюблена? Вил, ты слишком много от меня хочешь. Я даже себе не ответила на этот вопрос.

– Не знаю, – я даже не соврала. За последнюю неделю я боялась даже спрашивать себя, что чувствую к Джеду. А если не задан вопрос, то и ответ остается неизвестен, верно? – Но в любом случае, с его стороны никакого личного подтекста нет. Он помогает другу, пусть этот друг и носит юбку. Джед только недавно порвал с девушкой, поверь, ему сейчас не до новых чувств.

Говорю, а у самой сердце кровью обливается. Жестокие слова, которые до этого момента я боялась произнести мысленно, не то что вслух.

– И, тем не менее, тебе больно…

Вилу тоже было больно. От того, что я не таю от его прикосновений, как две недели назад. Но ещё больше от того, что мое сердце разрывается на части, мечась между Небесным замком и Зеленой ветвью.

Как мало нужно, чтобы пленить сердце глупенькой наиссы. Всего лишь забота и поддержка, от которой она так отвыкла в золотой клетке. Семья не в счет – я всегда скрывала от них, как на самом деле мне плохо и тяжело. Не хотела расстраивать. Не хотела, чтобы они сомневались в правильности сделанного выбора.

И теперь я попалась в ловушку внезапно вспыхнувших чувств. Настоящих ли? Или они лишь самообман? Я не знала. Зато знала другое: они не взаимны. Джед ни разу не дал мне повода заподозрить, что его тоже ко мне тянет. Ни разу не перешагнул за черту, за которой невинные прикосновения обретают иной, более интимный смысл. Он только порвал с девушкой, которую знал долгие годы. Откуда взяться чувствам к наиссе, с которой он знаком всего-то две недели? Дружба, пусть и странная, возникшая из доверия и благодаря общему врагу – вот все, на что я могла рассчитывать.

– Не думала, что ты умеешь ревновать, – невесело усмехнулась я, поднимая на Вила глаза. Задумчиво провела пальцами по небритой щеке. – Изменять я тебе не собираюсь, даже несмотря на то, что обручальное кольцо осталось в Андаунне. Так что давай ты не будешь попрекать меня слабостью, а я не буду спрашивать, держал ли ты последние восемь лет целибат. Честная сделка, не находишь?

Пускай я не видела себя со стороны, но готова поспорить – кривая усмешка превратилась в болезненную гримасу.

– Да здравствуют договорные браки?

– А наша помолвка была добровольной? Да брось. Твой отец превратил мой дом в пепелище, угрожал снова отобрать все у моих родителей, обещал заменить меня Кати, если я не соглашусь…

Глаза Вила полыхнули белым огнем:

– Я – не мой отец. Я не мешал твоему отцу расширять влияние в Палате ученых, настоял на том, чтобы тебе позволяли постоянно видеться с сестрой, скрывал от отца маленький заговор твоей семьи… – я нахмурилась, и Вил невесело усмехнулся: – Ты действительно думала, что я не узнаю? Ход с шифровками был очень умен и хорош, но Нэсс и не такие коды взламывал. У тебя есть полное право злиться на меня, но это не значит, что я не заботился о тебе. Не заботился о нас…

Последние слова были лишними. Если раньше я ещё сдерживалась, удерживая всю бурю эмоций на коротком поводке, то сейчас…

Сейчас поводок выскользнул из ослабевших рук.

– Заботился? – зло процедила, без страха смотря в глаза Вила, и ударила его сжатыми кулаками. – Бросив на растерзание змеям Небесного замка? Ведя пустые разговоры о погоде в компании королевских змей? Появляясь на балах раз в сто лет, чтобы станцевать со мной пару обязательных танцев и раствориться среди гостей? Это, по-твоему, забота? – каждую фразу я сопровождала ударом, пока Вил не перехватил мои запястья. Думал, что я начну вырываться, но ошибся. Я только замерла и с яростью смотрела ему в глаза. – Это так ты думал о нас? Тьма, Вилард! Мы восемь лет помолвлены, а ничего друг о друге не знаем. Ничего! Не перебивай меня! – рассержено рыкнула, видя, что Вил собирается что-то сказать. – После твоей лжи я имею полное право высказать тебе все, что думаю. Натравил на меня лучшую подругу и ничего не сказал? Так хотя бы играй лицемера до конца, будь рядом! Поддержи! Я никогда не просила, чтобы ты был рядом каждую минут, мне бы хватало пары вечеров наедине. Неужели ты был настолько занят переворотом, что не мог уделить мне хотя бы полчаса? Даже не каждый день, а хотя пару раз в неделю. Но чтобы это было только наше время, а не короткие свидания под взглядами посвященных.

Старые мечты, с которыми я восемь лет просыпалась и встала. Но сейчас они казались такими глупыми, наивными…

Дурочка из Корней.

– Вот это была бы забота о нас, Вилард, – внезапная вспышка ярости сошла на нет, и я обессилено обмякла в руках жениха. – А ты просто мстил отцу за свою мать.

Завтра я пожалею обо всем, что наговорила. Но сегодня… сегодня я цеплялась за жениха и с трудом сдерживала злые слезы, впервые за долгое время говоря откровенно, без оглядки на Альдера, наставниц и демонов Небесный замок.

– Я вообще не понимаю, почему ты до сих пор не расторгнул помолвку, – продолжала шептать, не обращая внимания на молчание Вила. – Мальду плевать, чья я невеста, не в этом моя ценность. Мое белое пламя испорчено Тьмой, так что ради улучшения королевской крови меня держать незачем. Так почему ты все ещё за меня цепляешься, Вилард?

Я не надеялась на ответ. Просто давала выход многолетним обидам, страхам и разрушенным надеждам. Иначе они просто погребли бы меня под собой.

А потому вздрогнула, когда принц отпустил мои запястья, обхватил лицо руками и заставил посмотреть себе в глаза. И тихо выдохнул:

– Потому что я люблю тебя, Веста.

На глаза навернулись слезы. Слезы боли, что продолжала рвать душу.

Ещё пару месяцев назад я бы растаяла от этого признания. Бросилась бы ему на шею, радуясь, что небезразлична. Но последние недели развеяли иллюзии, внушенное в Небесном замке. Иллюзии, которые я сама себе внушила, убежденная, что выбора у меня нет и отныне моя жизнь навсегда связана с Вилом. С ледяной статуей, которая почти не обращала на меня внимания. И самовнушение принесло плоды – там, в квартире на Зеленой ветви, когда жених впервые говорил со мной больше нескольких минут, приоткрыл дверь в свою душу… и захлопнул её, заняв место отца.

Потому что жизнь и душа хорошего короля принадлежит не ему, а его народу. Такого короля Ульрик и взрастил из своего наследника.

Губы обожгло чужим дыханием, и Вил осторожно, словно боясь спугнуть, наклонился к моему лицу. Медленно, давая возможность снова оттолкнуть его. Это было легко – обретя свободу, я неосознанно положила руки ему на грудь. Одно мягкое движение, и принц отстранится. Но я не шелохнулась, с тоской смотря ему в глаза. Душу все ещё сковывал лед боли, и я хотела… чего? Не знаю. Но точно не оттолкнуть единственного мужчину, от которого могла получить такое нужное утешение.

И он поцеловал меня. Горячие губы приникли к моим, осторожно, неуверенно, все ещё давая мне шанс отстраниться. А я лишь замерла, закрыв глаза, вслушиваясь в сбившееся дыхание жениха.

В поцелуе Вила было больше правды, чем сам принц сказал мне за весь вечер. Он поделился его болью, сожалением, виной… И робкой просьбой простить.

Поцелуй-признание, поцелуй-откровение, поцелуй-извинение. Благодаря дару Вил прекрасно знал, какие чувства разрывают мою душу. А я, чувствуя горечь его губ, понимала – его изнутри убивает те же эмоции. Вот только так и не почувствовала желанного тепла.

Принц отстранился, бережно провел большим пальцем по моей щеке, стирая дорожки слез.

– Тогда у тебя очень странные представления о любви, – прошептала я, глотая ком в горле. На поцелуй Вила я так и не ответила. Ведь это все равно что сказать «и я люблю тебя». То есть солгать. А из нас двоих хоть кто-то должен говорить правду. – Любимых не используют для ловли преступников. На них не натравливают лучших друзей, чтобы закалить характер. И не оставляют один на один со страхами, унижением и отчаянием, годами демонстрируя вежливую заинтересованность. А чаще вообще – холодное равнодушие. Все это – не любовь, Вилард. Но если ты думаешь иначе, то мне жаль тебя.

Жених будто не слышал моих слов. Горячими губами стирал с щек соленые слезы, распустил косу, бросив алую ленту на стол, и зарылся рукой в волосы, крепче прижимая к себе. А когда я обвила его шею руками, подхватил меня на руки и понес к кровати. Опустившись на самый край, усадил меня на колени лицом к себе и заправил за ухо лезущий в глаза локон.

– Тогда почему ты сама меня не прогоняешь? – спросил, почти касаясь моих губ и пристально смотря потемневшими глазами.

Но кроме желания я отчетливо видела в его глазах тоску. Он прекрасно понимал, что хоть телом я здесь, сижу у него на коленях и позволяю осыпать лицо поцелуями, моя душа сейчас за окном, на крыше, где тренируется один несносный чернокнижник и его демон.

Горько улыбнулась. Небесный замок успел отравить и меня, наделив долгом, от которого я не могла отмахнуться.

– Ты говорил, что вместе мы можем изменить Небесный замок. Не скажу, что сейчас особо в это верю, но надежда умирает последней. Мы должны хотя бы попытаться, – «Ради Катиэн. Чтобы для неё белое пламя не стало таким же приговором. Чтобы её жизнь принадлежала только ей», – твердила про себя, а вслух говорила совсем другое: – Чтобы последние восемь лет не были напрасны. И года, чтобы понять, получится у нас или нет, более чем достаточно, – поймав удивленный взгляд Вила, слабо улыбнулась. – Да, я знаю о твоей сделке с моим папой.

Как и обо всем, что произошло в Небесном замке за время моего отсутствия. Папа – единственный, от кого я всегда слышала только правду, какой бы горькой она ни была. Я знала, на какие сделки пошел Вил, чтобы удержать трон. А ещё знала, как он собирается оставить совет лордов с носом. Жених правильно сделал, что сперва посоветовался с моим папой. И в этот раз я не собиралась оставаться в стороне. За год мы все исправим. И если этого времени будет недостаточно, чтобы мое сердце перестало обливаться кровью, а из памяти не стерлись желтые глаза и запах хвои с цитрусами… Значит, я уйду. Но буду держаться подальше от Зеленой ветви, на которой меня вряд ли кто будет ждать…

– Ты не обязана терпеть меня рядом с собой целый год, – Вил смотрел на меня серьезно, а в его словах я не услышала и намека на ложь. – Ты можешь попросить о разрыве помолвки в любой момент.

Впервые за весь разговор на сердце пусть и немного, но потеплело.

Как жаль, что мы встретились не в то время и точно не в том месте, Вил.

– Я знаю. Но мне нужно время, чтобы понять, чего я хочу на самом деле. Понять, где мое место. Я запуталась, Вил, – голос сорвался, и я запустила руки в волосы жениха. – Мне больно и страшно. Помоги мне. Хотя бы немного.

Я слишком устала быть сильной. Джед предупреждал, что после стольких приключений меня накроет откат. Он снова оказался прав, мой чернокнижник…, который совсем не мой. А потому я прижалась к груди жениха и тихо плакала в его плечо, выплескивая всю боль, страхи и глупые мечты.

Принц что-то успокаивающе шептал на ухо, перебирая мои волосы и крепко прижимая к себе. Слов я не слышала, только вкрадчивый, бархатный голос жениха. Пальцы обожгло жаром, и я почувствовала, как с каждым мгновением мне становится легче. Комнату снова озарило светом, только в этот раз от огненных крыльев, что раскрылись за спиной Виларда. От слишком яркого света заслезились глаза, а миг спустя жених обхватил меня крыльями, даря тепло, которое наконец-то начало растапливать ледяную клетку, все ещё сжимавшую сердце.

Вил использовал дар, чтобы забрать мои эмоции. В другое время я бы взбрыкнула, напомнив, что это ничего не изменит – они вернутся снова, как возвращается магия, потраченная на заклинание. Но я сама попросила о такой помощи.

– Мне уйти? – тихо спросил Вил, когда я наконец-то затихла, обмякнув в его объятиях.

Его крылья погасли, унося с собой и мою боль. Ненадолго, она обязательно вернется, но пока меня не потревожит.

– Сколько у тебя времени? – спросила вместо ответа, поднимая на него покрасневшие глаза.

На смену боли пришла апатия, и последнее, чего я сейчас хотела – оставаться одной.

– Часа три-четыре.

– Тогда куда ты собрался? – беззлобно усмехнулась и положила голову на плечо жениха. – Поговори со мной. Расскажи… что-нибудь. Мы помолвлены восемь лет, а я ничего о тебе не знаю.

– Это будут скучные истории.

– В самый раз. Весельем последних недель я сыта по горло.

Вил ушел после полуночи, пробыв со мной значительно дольше обещанных трех-четырех часов. Я же долго лежала на кровати, даже не сменив одежду, и бездумно разглядывала потолок. Когда многолетние иллюзии разбиваются вдребезги, их осколки оставляют очень глубокие раны. Вот и я пыталась прийти в себя, зализать кровоточащие порезы, но не получалось.

Смирившись, что сон мне сегодня не светит, закуталась в одеяло и забралась с ногами на подоконник, наблюдая, как в небе распускаются огненные цветы. По щекам снова бежали слезы – увы, магии Вила хватило ненадолго.

На улице похолодало – от моего дыхания запотело окно, и я рассеяно выводила на нем узоры. Пока над ухом кто-то не заурчал, и Добряк не боднул меня в плечо, прося ласки. Демон встал на задние лапы, передними опираясь на подоконник. Добившись лишь вялого почесывая за ухом, обиженно рыкнул и положил тяжелую голову мне на живот.

Бесцеремонная морда.

За спиной тихо скрипнула дверь, и над головой закружил тусклый светлячок. Послышались звуки чьих-то неспешных шагов, и Джед, что-то сказав, протянул мне чашку с… чем? Пахло ромашкой, кардамоном, гвоздикой и смородиной. Но это точно не чай. Какое-то зелье. Пряный запах успокаивал, а от нескольких глотков по телу расползлось приятное тепло.

Успокоительное со снотворным. И как только не узнала?

Да, Джед прав. Перед поездкой нужно отдохнуть…

Что было дальше я помнила смутно. Последние мысли лениво текли в голове, и стакан выскользнул из ослабевших пальцев. Не разбился – чернокнижник подхватил его у самого пола и поставил на подоконник. После подхватил меня на руки, полусонную и вялую, и отнес к кровати. Бережно положил на твердый матрас, поправил одеяло и свистнул Добряку. Кровать тихо скрипнула – демон запрыгнул на неё и устроился у меня под боком, накрыв одним крылом.

Так я и заснула: в обнимку с демоном, безмятежно сопевшим в макушку, и рядом с чернокнижником, привычно устроившимся в кресле у кровати.

Джед сидел в кресле рядом с кроватью Весты, изучая девушку задумчивым взглядом.

В голове назойливо крутился последний разговор с братом…

… – А принцесса изменилась, – задумчиво произнес Эстэн. – Бросить вызов Триаде и защитникам и поставить их на место не блефом, а реальным козырем… Не ожидал такого от девчонки, которая из вредности скормила Добряку купленное мной мороженое.

Проектор магофона дал сбой, и по призрачной фигуре стража прошла рябь. Но спустя мгновение связь восстановилась, и Эстэн продолжил ворчать, к глубокому разочарованию Джеда.

– А ты, брат, наоборот, размяк. Вон, ползаешь по месту преступления, тратишь время на копание в обрывках чужих аур, а договор с Небесным замком до сих пор не подписал. «Джед Холс никогда не работает бесплатно» – твои слова, не забыл?

Эстэн только вернулся с очередного слушания по делу Сакоры и, судя по его ворчанию, прошло оно не совсем удачно. Подробности чернокнижник не спрашивал – брат все равно не расскажет. Правда, его скрытность начала настораживать. Чем дольше молчали стражи и защитники, тем больше Джеду казалось, что их с Вестой ненавязчиво оттеснили в сторону от основного расследования. Или назначили на роли, о которых не рассказали.

– Закон сбережения энергии: я облагораживаюсь, впитываю светлые флюиды, а наша принцесса черствеет, – усмехнулся Джед, отправляя в сумку очередной слепок с мешаниной аур. – Чем тебя это не устраивает?

Вот только страж не поддержал шутку чернокнижника.

– Да тут скорее диффузия, братец, – проекция Эстэна принесла на корточки рядом с Джедом и вкрадчиво поинтересовалась: – Не забыл, что у девушки жених есть?

От неожиданности чернокнижник чуть не испортил очередной слепок.

– Не понял, – нахмурился Джед. – К чему ты клонишь?

– А по моим словам насчет внезапной щедрости и альтруизма не ясно? – вскинул брови Эстэн. Его проекция поднялась и сделала несколько нервных шагов по комнате, проходя сквозь мебель. – Ладно, опустим это. Ты давно себя в зеркало видел?

Заметив, что брат по-прежнему ничего не понимает, страж тяжело вздохнул:

– У тебя глаза желтеют, когда ты о девчонке говоришь.

Всего-то?

Джед хмыкнул, взмахнув перед лицом проекции брата очередным слепком:

– Как ни странно, глаза у темного мага желтеют, когда он колдует. Чем я, собственно, и занимаюсь.

– Ага, колдует, – на лице Эстэна отразился неприкрытый скептицизм. – Ты хотел сказать, создают темные заклинания. И нет, этим ты сейчас не занимаешься.

Чернокнижник выпрямился и с вызовом посмотрел на младшего брата.

– Намекаешь, что я влюбился в Весту? – спросил Джед, не скрывая раздражения.

Он никогда не думал, что услышит от Эстэна подобную чушь. Безродный темный маг и принцесса из Небесного замка – более неподходящей пары и представить сложно.

– Не знаю, – страж пожал плечами, внимательно разглядывая брата. – Ты мне скажи. Лучший способ забыть о старых чувствах – снова влюбиться.

Больше всего Джеду хотело пнуть стол, на котором стоял магофон с проектором, но он сдержался. Защитники точно не оценят порчу своей техники.

– Я не влюблен в Весту, – отрезал чернокнижник, скрестив руки на груди. – А если бы и был, то не беспокойся, твоему союзу с лордом ши Тэнэр ничего не грозит – куда нищему чернокнижнику тягаться с благородным принцем.

– А хотелось бы?

Джед бросил на брата убийственный взгляд, и тот примиряющее поднял руки:

– Как знаешь. Мое дело, как исполняющего обязанности старшего брата, предупредить, что это ужасная идея. Потом не беги ко мне заливать горе.

– Я ни разу в жизни не напивался. Думаешь, первый раз будет из-за девушки?

С лица Эстэн исчез даже намек на улыбку.

– Надеюсь, что нет…

С момента странного разговора прошло всего три дня, и Джед все ещё не сомневался, что слова брат – чушь. Да, обычно Эстэн видит его насквозь, но в этот раз чутье подвело стража. Чернокнижник относился к Весте как… как к кому? Другу? Младшей сестре?

Добряк, который, несмотря на запрет, прекрасно слышал отголоски мыслей хозяина, ехидно фыркнул. За что получил злой взгляд, но в ответ только невинно щелкнул хвостами.

Жаль, что из-за связки хозяин-демон нельзя полностью закрыть мысли от химеры. Точнее, можно, но тогда придется его изгнать. Что очень расстроит Весту.

Джед снова бросил на девчонку задумчивый взгляд и яростно потер ноющие виски.

Эстэн ошибается. Но… Всегда есть это проклятое «но».

Когда чернокнижник увидел в окне подавленную Весту, а следом за ней – и лорда ши Тэнэр, сердце укололо что-то, отдаленно похожее на ревность. От неожиданности Джед даже опешил, не поймав Добряка очередным проколом в пространстве. Демону пришлось прыгнуть на Изнанку, и оттуда – в реальный мир, чтобы не переломать себе кости.

Но и тогда Джед отмахнулся от странных чувств. Сделал вид, что это шалит заштопанная светлой магией аура.

Закончив тренировку, неспешно возвращался в свою комнату. Но возле дверей Весты замер, будто налетел на каменную стену.

Тихий плач, который не услышал бы обычный человек, но различимый уху мага.

Дверь Джед чуть не вынес, наплевав даже на то, что в комнате мог находиться его высочество.

Веста даже не обратила на него внимания. Сидела на подоконнике, сжавшись и обхватив колени руками. Едва прикрытые покрывалом плечи мелко дрожали, по ним рассыпались спутанные волосы, скрывавшие лицо.

Добряк отмер первым. С тихим урчанием бросился к Весте, но та лишь вяло отмахнулась, даже не повернув головы, когда её окликнул чернокнижник.

Демон обернулся к хозяину и встревоженно прижал уши к голове.

«Откат. И довольно мощный, без помощи не обойтись», – Добряк наплевал на все запреты и бесцеремонно влез в голову хозяина.

Но сейчас ему было на это плевать. Чернокнижник, прикрыв дверь, бросился в свою комнату. К счастью, флакон с нужным зельем нашелся быстро. Выплеснув содержимое в чистый стакан, Джед вернулся в комнату наиссы и, закрыв за собой дверь на ключ, присел рядом с ней, шепотом уговаривая выпить зелье.

Веста наконец-то подняла голову и машинально взяла стакан. И чернокнижник вздрогнул, увидев её глаза. Обычно яркие, наполненные эмоциями, сейчас они были тусклые, потухшие. Словно выжженная демонами земля, припорошенная пеплом с Изнанки.

На мгновенное стало жаль, что его высочества в комнате не оказалось. Джед бы с удовольствием съездил по его холеному лицу, за то, что довел Весту до истерики.

После выпитого зелья взгляд наиссы затуманился, и Джед бережно взял её на руки. Крепкий, здоровый сон – лучшее лекарство от многих болезней. Вот только с душевной болью справляется плохо…

Джед чуть не оступился, когда Веста обняла его ослабевшими, ледяными руками и положила голову на плечо. Ледяные губы случайно мазнули по шее, а от распущенных волос настолько сильно запахло ромашками и полынью, что у чернокнижника закружилась голова. Одно короткое мгновение – и наваждение исчезло, словно и не было.

Чернокнижник бережно опустил свою ношу на кровать и поправил покрывало. Не удержавшись, на мгновение сжал тонкие пальцы Весты, провел большим пальцем по запястью.

Ледяная. И как ты только успела так замерзнуть, Ласточка?

Новое прозвище для Весты прицепилось ещё на Изнанке, когда чернокнижник увидел две тени, раскрывшиеся за спиной наиссы. Узкие, но сильные крылья, с острыми краями, словно лезвия закаленного клинка. Веста мчалась по Изнанка, легко рассекая ими воздух, то взлетая вверх, к самой границе «кармана», но камнем падая на дно. Но крылья неизменно наполнялись воздухом, не позволяя своей хозяйке разбиться.

Отделаться от навязчивого образа Джед так и не смог. Но вслух не назвал так Весту ни разу – опасался, что ненароком сглазит, и не сможет вернуть своей Ласточке крылья. Вот когда вернет, тогда да…

Джед яростно тряхнул головой, прогоняя неуместные мысли.

«Согрей её», – мысленно приказал демону, выпустив руки Весты, и отошел от кровати.

Больше всего ему хотелось самому занять место химеры, как тогда, в лечебнице. Но в тот раз Джеда не тянуло согреть губы своей Ласточки поцелуем, крепко сжав в объятиях и щедро делясь своим жаром.

Но это была ужасная идея. Потому что Веста пусть и Ласточка, но не его.

Добряк запрыгнул на кровать и лег под боком Весты, плотно обняв её крыльями. А Джед, как ни старался, так и не смог заставить себя уйти. С демоном Ласточке ничего не грозило, тем более сейчас, когда все посольство было затянуто сетью заклинаний чернокнижника, но…

Снова это «но».

Потоптавшись на пороге, Джед вернулся и привычно занял кресло у кровати Весты. Вслушиваясь в глубокое, спокойное дыхание Ласточки, чернокнижник мысленно наслал на брата приступ икоты. Все равно не сработает, а так хоть какая-то разрядка.