Чистый грех

9

С дороги Адам и Джеймс первым делом зашли в бар гостиницы «Приют плантатора». Глотки их пересохли после долгого пути, сапоги были покрыты пылью. Со света молодые люди щурились в полумраке большого зала.

В чистом и уютном помещении, с претензией на элегантность и богатство, стены украшали дорогие в этих местах ореховые панели. Однако разношерстная публика была битая жизнью, пропыленная и горластая — если и с претензией на что-то, то лишь на богатство, а не на элегантность.

Адам и Джеймс прошли к мраморному оазису-стойке и заказали выпивку. Прямо перед ними на стене висела голая красавица — обязательный атрибут подобного рода заведений. Впрочем, как и везде, развеселая девица была намалевана в джентльменском стиле, то есть с максимально возможным целомудрием. Удобно опираясь локтями о бледно-серый камень стойки, братья зашарили глазами по бару, выискивая знакомые лица. Но тут их самих окликнули:

— Ба! Адам! Адам Серр! Какими судьбами?

Адам повернулся на знакомый голос. Уже по аристократическому выговору он узнал лорда Халдейна.

Подхватив стакан и пригласив Джеймса следовать за ним, молодой человек направился к столику отца леди Флоры.

— Однако далеко ж вас занесло от Сан-Крика, — с приветливой улыбкой сказал Адам, подходя к обитой красным бархатом скамье у самой стены.

— Да и ваше ранчо отсюда не близко. По каким делам в Хелене?

— Вопросом на вопрос? — усмехнулся Адам, присаживаясь на стул с такой же истрепанной красной бархатной обивкой. — Заглянули мимоходом — по некоторой надобности.

— Ну а мы в городе, чтобы пополнить кой-какие припасы, — сказал лорд Халдейн. — На прошлой неделе люди Четырех Вождей снялись с места и направились на север.

— Как продвигаются исследования? — вежливо осведомился Джеймс.

— Наилучшим образом. Что пьете, господа? Коньяк? Бурбон? — спросил лорд Халдейн, подзывая официанта. — Позвольте угостить.

Попивая бурбон с ледяной водой из графинчика, трое мужчин пустились в обсуждение событий последних недель. За добрых полчаса разговора имя леди Флоры не было упомянуто ни разу — даром что в присутствии лорда Халдейна Адам только о ней и думал. Его так и подмывало спросить: здесь ли она? или осталась с индейцами? «Любопытно, как она сейчас выглядит?» — думал он, точно они расстались добрый год назад. И вспоминался ли он ей за время разлуки?

Но, когда лорд Халдейн стал зазывать их в свой гостиничный номер — поглядеть на прелестные акварели Алана, Адам несколько растерялся. Если леди Флора здесь, то… Что «то», решить было трудно. Так хочет он ее увидеть или нет? Конечно, соблазн велик, но и осторожность подавала свой скрипучий строгий голос.

Адам колебался столь явно, что в разговоре возникла неловкая пауза.

— Ну, быть может, заглянете попозже, при случае, — вежливо помог ему лорд Халдейн. — Когда снимете номер и отдохнете.

Джеймс хмуро покосился на Адама, понимая, какие чувства борются в душе брата.

Адам, казалось, проглотил язык. Джеймс решил, что надо закруглить разговор и откланяться. Но только он собрался ответить, как Адам вдруг выпалил:

— А что откладывать? Можно прямо сейчас.

Граф улыбнулся кузену сквозь сизоватый прокуренный воздух бара, одним глотком осушил содержимое своего стакана и решительно встал.

Когда они зашли в гостиную, оформленную во вкусе провинциальной роскоши, леди Флоры в номере не оказалось. Адам быстро обежал взглядом комнату, полную полосатого шелка и массивной мебели, и не заметил никаких признаков присутствия возлюбленной. Однако аромат ее был здесь, и он почуял его — как волк издалека узнает по запаху свою волчицу. Адам упер диковатый взгляд в два кресла у восточной стены — в котором она сидела совсем недавно?

Возникнет ли она в одной из арок? Повеет ли на него густым розовым ароматом ее духов? Или она не появится, ибо сегодня развлекается где-то с другим мужчиной?

Ноздри молодого человека задрожали от одной мысли о другом. Кровь бросилась в лицо, потом отлила… Где ему было сосредоточиться на разговоре!

— Алан просто чудо! — тем временем живо говорил лорд Халдейн, подводя гостей к широкому столу, на котором были разложены объемистые альбомы в кожаных переплетах. — Он с таким мастерством зарисовал абсарокские наряды! Не могу выразить словами, Адам, как я благодарен вам за то, что вы рекомендовали меня Четырем Вождям. Даром что глубокий старец, память у него необычайная, полная, отчетливая, да и рассказчик он дивный: любит детали и бесподобно воспроизводит атмосферу былого!

— Мой отец близко познакомился с ним в тридцатые годы, — сказал Адам. — И уже тогда это был старик. Отец тоже восхищался его феноменальной памятью. Рад, что смог чем-то помочь вашему благородному делу.

— Кстати, Четыре Вождя поминал вашего батюшку, — заметил лорд Халдейн, раскрывая один из альбомов. — Говорил, что граф был очень щедр по отношению к Речным Воронам.

— Перед тем как уехать во Францию, папа целых два года прожил в селении клана моей матери. И всю оставшуюся жизнь вспоминал эти два года как счастливейшие в своей жизни.

— Не сомневаюсь, не сомневаюсь, — согласился лорд Халдейн, который тоже невысоко ценил прелести лондонской и вообще европейской светской жизни. — Ну-ка, взгляните на это и скажите по совести, как вам рисунки Алана. По-моему, он как нельзя лучше схватил и цвета, и текстуру.

Мужчины все еще рассматривали акварели, стоя у заваленного альбомами стола, когда в прихожую влетела смеющаяся Флора — в зеленом платье и белой блузке, под ручку с племянником губернатора Клея Смита.

Высокий приятный молодой человек, уроженец штата Кентукки, только что сколотил немалое состояние в Лаки-Блю-Грасс, золотоносной шахте к северу от Хелены, и швырял деньги направо и налево, купаясь в новоприобретенном богатстве.

Было очевидно, что Флоре весело и хорошо с этим смазливым парнем. Она до того увлеклась болтовней с ним, что не сразу заметила гостей. Впрочем, и Эллис Грин был весь сосредоточен на ней. Игриво мазнув Флору указательным пальцем по подбородку, он сказал с кентуккийской растяжечкой:

— Еще минуту такого кокетства, милейшая Флора, и я за себя не отвечаю. Возьму и позабуду, что я джентльмен. Хватит меня дразнить!

«Замеча-а-тельно! — в ярости подумал Адам. — Очередного дурака подцепила на крючок!» Но ее голос звенел так чарующе, так возбуждающе, что Адаму захотелось схватить Флору в охапку, утащить прочь от противного хлыща и… и зацеловать источник этого дерзкого смеха!

Тряхнув розами на шляпке, Флора кокетливо метнулась прочь от своего кавалера, не выпуская его руку, — и тут наконец заметила Адама, стоявшего в дальнем конце гостиной.

Девушка так и застыла.

В комнате повисла тишина. Трое мужчин смотрели на нее. Она смотрела на Адама. А Эллис Грин, чью руку Флора сдавила железными тисками, ошарашенно мотал головой, машинально навесив на губы любезную улыбку.

Адам переступил с ноги на ногу, набычился и шагнул вперед. Джеймс мгновенно вцепился в его рукав. Лорд Халдейн, нарочито игнорируя неловкость момента, весело и быстро заговорил:

— А-а, Эллис, дружище! Идите-ка ближе и познакомьтесь с моими добрыми-товарищами. Они в городе по делам, а вообще-то они с ранчо, что на берегу Масселшелл. Флора, я полагаю, ты помнишь Адама и Джеймса. — В аристократических устах английского графа даже нелепая светская формула имела свой шарм.

— Да, несомненно, помню, — ледяным тоном отозвалась Флора, не без труда беря себя в руки. — Очень приятно снова увидеться с вами, господа. — При этом она медленно, по возможности ненарочито, высвободила свои пальцы из руки Эллиса.

Племянник губернатора отметил про себя, что мужчины, которых представил ему лорд Халдейн, были в, запыленных костюмах для верховой езды. Не знай он, что земли по берегам Масселшелл принадлежат индейцам племени Воронов, он бы по одним чертам лица знакомых лорда Халдейна догадался, что в их жилах течет добрая порция индейской крови. Полукровки!.. Чтобы сделать этот вывод, ему не нужно было приглядываться к их кожаным штанам безошибочно индейского кроя: у жителей фронтира наметанный взгляд на градации цвета человеческих лиц.

Адам справился с первым петушиным порывом, но продолжал смотреть на Флору таким пристальным и испепеляющим взглядом, что Эллис сразу догадался: перед ним соперник за сердце леди Флоры.

Итак, этот желторылый и Флора знакомы друг с другом, лихорадочно соображал Эллис. Но, судя по тому, какие отметины оставили ногти девушки на его руке, внезапная встреча с черноглазым и черноволосым Адонисом отнюдь не осчастливила леди Флору.

Кентуккиец продолжал любезно скалиться: вежливость — вторая натура для отпрыска семьи, в которой все мужчины делают карьеру в политике.

— Эллис Грин, искренне рад познакомиться с вами, — сказал он, пожимая руки полукровок.

— Джеймс Дю Гар.

— Адам Серр, — ровным тоном представился Адам, вяло отвечая на вялое рукопожатие губернаторского племянника. «Графа де Шастеллюкса» он оставил при себе.

— Ну-ну-ну! — воскликнул Эллис, узнавая не раз слышанное имя. — Так вы и есть тот французский граф, у которого земли в долине Аспен на индейской территории?

— А вы, стало быть, племянник губернатора Смита? — в тон ему сказал Адам. Самого Эллиса Грина он никогда не встречал, но кто же не слышал о золотоносном слое в Лаки-Блю-Грасс и его счастливом владельце! — Ждете дядюшку в этом году из Вашингтона?

— О да, он уже на пути сюда.

Адам и Джеймс быстро переглянулись. Любопытная информация. Мигер — в форт Бентон, а Смит — сюда. Это совсем новый сюжет.

— Могу заверить вас, что возвращение губернатора будет превеликой радостью для всех жителей, — сказал Адам, мгновенно убрав остатки хмурости с лица и просияв наилюбезнейшей улыбкой. — Как поживаете, леди Флора? — спросил он, обращая спокойный светский взгляд на слегка раскрасневшуюся женщину. — Ваш отец похвалился, что изыскания идут весьма и весьма успешно. Мы имели честь видеть акварели господина Алана и нашли их очень точными.

Говоря это, молодой человек ворочал в голове услышанную новость. Как ни посмотри, возвращение Клея Смита — благоприятное событие, ибо губернатор известен дружественным настроем по отноше-нию к индейцам — редкость для американских политиков, которые опираются исключительно на белый и агрессивно настроенный электорат. Ну а если до приезда Клея Смита мерзавца Мигера возьмут и прихлопнут сами бледнолицые — радость вдвойне.

— У меня все в порядке, спасибо, — потупив глаза, но с неуместным вызовом сказала Флора. Сладенький светский тон Адама ее бесил. — Наша работа в поселке Четырех Вождей оказалась в высшей степени продуктивной.

Тем временем Адам внутренне успокоился. По неведомой причине в его душе произошел быстрый переворот, и ему стало ясно: он с собой справится и сможет иметь дело с Флорой Бонхэм, не делая глупостей. Главное, держать себя в узде, а там, глядишь, кривая вывезет.

— Приятно слышать о ваших успехах, — бодро сказал молодой человек и вполне искренне улыбнулся. — А как вам идут эти кружева на блузке — не передать словами! Ах, кружева, кружева…

— Вы все тот же! — процедила Флора, рассерженная тем, что она приняла — и правильно — за намек на их интимные отношения, когда кружева, в том числе и нижних юбок, мялись и отлетали прочь.

— А я должен был измениться?

— Что вы, от вас ничего подобного я не жду, мистер Серр.

— Удивительно приятно услышать такое из ваших уст.

— Рада, что доставила вам удовольствие своими словами, — сказала Флора и, как бы в рассеян-ности, положила кончики облитых белой перчаткой пальцев левой руки на правую руку Эллиса, которая покоилась на набалдашнике упертой в пол трости.

— А я рад, что вы флиртуете с прежней энергией, — произнес Адам, но в его тоне опять почувствовалась перемена — он стал значительно холоднее.

— Как долго вы намерены пробыть в Хелене? — спросила Флора.

— Довольно долго, — с определенной дерзостью ответил Адам.

Диалог зашел так далеко, что уже не походил на шаловливый обмен колкостями. Эллис счел нужным вмешаться:

— Леди Флора, этот господин… вас раздражает?

— Возможно, вы попали в самую точку, — вставил Адам безмятежным тоном, в котором, однако, чувствовался грозный вызов.

— Нет, — отрезала Флора, — он меня нисколько не раздражает. Много чести гневаться на него, — сердито прибавила девушка.

— Не удивляйтесь, Эллис, — примирительно промолвил лорд Халдеин. — Для молодых людей подобные словесные поединки — обычное дело. Я привык быть миротворцем, когда эти петушки не в меру разойдутся. Позвольте мне и сейчас развести вас по углам.

— А я охотно вам помогу, — сказал Джеймс, осторожно беря Адама за рукав. Он не хотел безобразной сцены и вызова на поединок.

— Простите меня, леди Флора, — с поклоном произнес Адам, мягко стряхивая руку брата со своего рукава. — Вина моя и только моя. — Тут он блеснул белозубой улыбкой и прибавил: — Живя так долго в медвежьем углу, поневоле отвыкнешь от хороших манер.

— Ты и в самом деле отвык от общества, — ввинтил Джеймс, втайне огорченный и даже взбешенный тем, что брат, обычно достаточно сдержанный, из-за пустяка опасно вышел из себя.

— Ладно, вы прощены, — процедила Флора, но с такой дозой яда в голосе, что настала очередь рассердиться уже лорду Халдейну, который до сих пор был самым спокойным во всей компании.

— Флора! — воскликнул он тоном решительного приказа.

— Я извиняюсь, — покорно сказала Флора, на секунду потупилась и потом вдруг подняла на Адама сокрушенные глаза. — Должно быть, это жара, — с театральным придыханием добавила она, поворачи-ваясь к отцу. — Прошу у всех прощения, но меня несколько разморило, и я хотела бы прилечь. Всего доброго, господа.

Улыбнувшись на прощание Эллису, девушка ушла в глубину номера.

— Охо-хо, — простодушно вздохнул лорд Халдейн, огорошенный мелодраматическим уходом дочери. — А во время путешествий она выносливей меня.

— Возможно, она не привыкла к корсету, — обронил Адам, который не преминул запомнить, в какую именно дверь удалилась его пылкая любовница. — Шнуровка — препротивная штука. Очевидно, света Божьего не взвидишь, когда вот так затянешься…

— По-моему, это решительно не ваше дело, — с сознательной грубостью перебил его Эллис Грин.

— Не перестарайтесь в своем стремлении быть рыцарем, — небрежно огрызнулся Адам. — Я это заметил так, вообще.

— Будьте любезны оставить подобного рода замечания при себе!

— С каких пор вы в защитниках леди Флоры?

— Я выполняю долг джентльмена.

— Эк вас повело, господа! — вмешался Джордж Бонхэм. — Хватит задираться! Моя дочь сама способна защитить себя лучше, чем вы на пару. Вы видели, как она владеет пистолетом?

— Нет, сэр, — сказал Эллис. — Но я и без того вижу, что ваша дочь — женщина во всех отношениях удивительная!

— Вы просто не знаете, до какой степени удивительная, — негромко заметил Адам.

— Простите? — так и взвился Эллис, побледнев и сузив свои бледно-голубые глаза.

— Я имел в виду одно — как она стреляет, — невинно произнес Адам. — Имел случай видеть собственными глазами. И уверяю вас, она несравненна! — Поворачиваясь к лорду Халдейну, он пояснил: — На ранчо Флора опробовала мой «винчестер» образца шестьдесят шестого года: всадила всю обойму в трехдюймовый круг за десять секунд!

— Послушайте, — задиристо воскликнул Эллис, довольный своим внезапным открытием, — так это вы, стало быть, выперли Неда Сторхэма с его пастбищ?

Новейшие «винчестеры» были редкостью в северном захолустье, а люди Сторхэма, по слухам, получили пулевые ранения именно из ружья последней модели Винчестера.

— Я, как вы выражаетесь, выпер Сторхэма с.моих пастбищ, — ледяным тоном поправил Адам.

— Всем известно, что индейская территория открыта для выпаса скота.

— Глубоко заблуждаетесь, молодой человек.

— Так было и так будет.

— Повторяю, вы ошибаетесь. У меня есть бумага на эту землю.

— Договор так и не был подписан.

— Да, соглашение подписано не было. Законодательное собрание его не ратифицировало. Но, случись это, ничего не изменится: эти земли не подпадают под договор. Они мои.

— А вот Нед Сторхэм совсем иного мнения.

— Он введен в заблуждение. О чем я имел случай сказать ему лично.

— Сказать-то сказали, да только он с этим не согласен.

— Что ж, его дело, — отчеканил Адам. — Я знаю, как встречать незваных гостей.

Ранней весной он действительно прогнал стада Сторхэма со своих земель — после яростного боя, в котором дюжина сторхэмских наемников получила тяжелые раны. Неду Сторхэму пришлось убраться на южный берег Иеллоустона. И хоть в салунах этот скотовод храбрился и обещал поквитаться со своим обидчиком, больше во владения Адама он не совался.

Эллис, не желая снова лезть на рожон, с дежурной улыбкой политикана примирительно сказал:

— Да что вы так горячитесь! Тут земли немерено — на всех хватит.

— В самую точку! — с такой же неискренней улыбкой подхватил Адам. — Совершенно с вами согласен. Именно поэтому им нет резона лезть на мою.

— Монтана размером больше Англии, — сказал лорд Халдейн. — А население у вас — сами знаете какое. Логика подсказывает, что тут можно жить, не толкаясь локтями.

— Вы правы, сэр, возразить вам нечего, — с готовностью согласился Эллис, чтобы закончить неприятный разговор. — Так я увижу вас сегодня на вечере у Фисков? Флора сказала, что вы еще не решили, будете вы там или нет. К вашему сведению, Молли Фиск угощает как никто в Монтане. Полагаю, это вдвойне соблазнительно — после вашей-то аскетической жизни в прерии.

— Все зависит от Флоры, — ответил лорд Халдейн. — Я пока не знаю, как она себя чувствует.

— Желаю ей скорейшего выздоровления, сэр, — с жаром произнес Эллис, — и не оставляю надежды, что вы все же появитесь у Фисков. А теперь позвольте откланяться — у меня встреча.

Было ясно, что Эллис уповает на встречу не столько с лордом Халдейном, сколько с его дочерью.

— Если решитесь ехать к Фискам, — сказал Адам после того, как Эллис вышел из номера, — то нас с Джеймсом вы найдете за карточным столом. Буду рад, если вы составите нам партию. Хозяин дома сам добрый игрок, любит высокие ставки — и, что приятно, исправно платит карточные долги.

— Для меня перекинуться в картишки с хорошими людьми больший соблазн, нежели поварские чудеса. А может, и Флора заинтересуется. Она любит пощекотать себе нервы игрой по крупной.

— Когда в настроении, — вежливо улыбнулся Адам.

— Думаете, она всерьез обиделась на меня? Я не поднимал на нее голос уже Бог весть сколько времени. Тем более на людях… А впрочем, Адам, вы ее как-нибудь да умаслите. Будь я проклят, если вы не умеете возвращать улыбку на ее лицо!

— Ради того, чтобы вы оказались сегодня вечером за карточным столом, — сказал Адам с мальчишеским задором в лице, — я готов на все. Я буду паинькой, я буду сама любезность!

— Обещаю проследить за этим, — солидно заявил Джеймс, грозно поведя бровью.

— Ставим на кон сразу пятьдесят гиней? — деловито потирая руки, предложил лорд Халдейн.

— Ох уж эти англичане. Нет тут никаких гинеи. Скажите лучше пятьсот золотых долларов.

— Так договорились? Адам улыбнулся.

— Полагаю, вечер будет из приятных, — сказал он.