Цветущий вереск

Глава 27

– Джесси! Джесси! Они приближаются! – Йен Маккарран, крича, вбежал во двор замка. – Я их видел.

Джессалин встретила его перед недавно обновленными дверьми замка. Она была одета в темно-синее платье и такие же темно-синие туфли, украшенные золотыми пряжками с сапфирами, которые она нашла на своей подушке на второе утро после прибытия каравана. На ней была белая кружевная накидка и плед Макиннесов, обернутый вокруг талии поверх ее юбки и заколотый на плече брошью клана. Ключ, который она обычно носила на серебряной цепочке на шее, теперь был у Нейла, а ключ, который она отдала ему – ключ вождя, – был спрятан в потайном кармане юбки. Волосы она заплела в длинную косу. Шапка ее отца, украшенная веткой падуба и двумя орлиными перьями, завершала наряд.

Йен остановился в изумлении.

– Сколько их? – спросила она.

– Очень много, – ответил он.

– Ты считал их, Йен? – спросила Джессалин.

– Я пытался, – смутился парень. – Но их слишком много. И они идут очень быстро. Мне пришлось бежать, чтобы сообщить тебе.

– Они не могут прийти сюда снова!

– Что мы будем делать?

– Мы должны дать им то, что они хотят! Мы должны сказать им то, что они хотят услышать!

– Мы должны уйти. Мы должны убежать и спрятаться! – Женщины, столпившись во дворе, испуганные приближением солдат, смотрели на своего вождя – на Джессалин, ожидая ее решения.

Джессалин глубоко вздохнула:

– Я не буду приказывать вам остаться, если вы хотите убежать на холмы и спрятаться там. Но я хочу, чтобы вы поняли, что, если сбежите и спрячетесь, вы можете вернуться на пустое место. Англичане заберут все, что смогут, и уничтожат оставшееся. Они не будут более милосердны к пустой деревне, чем к населенной. И они не будут милосерднее, если мы скажем им то, что они хотят знать, или если мы будем хранить молчание. Когда они смотрят на нас, они видят не людей с сердцами, душами, желаниями и мечтами – они видят дикарей. Они видят врагов. – Она помолчала. – Англичане уже были здесь раньше. Мы пережили это, и мы переживем это опять. – Она сделала знак Давине приблизиться.

Давина пробралась через толпу женщин и встала рядом с Джессалин. Она держала большую корзину, и женщины с любопытством наблюдали, как она поставила ее на землю перед ними.

Джессалин нагнулась, достала кинжал из корзины и подняла руку, чтобы все могли его видеть.

– Мы собрали все кинжалы и ножи в замке. Возьмите все по одному для себя и для своих дочерей, матерей и сестер. Спрячьте их на себе и используйте, если возникнет необходимость защититься от любого английского солдата, который попытается изнасиловать вас или любую другую женщину в деревне. – Она подняла юбку и засунула нож за подвязку, удерживающую ее чулок, потом выдвинула корзину вперед и смотрела, как женщины подходили одна за другой и выбирали себе оружие.

– Есть еще одна вещь, о которой вы должны знать, – обратилась к ним Джессалин, когда все женщины взяли по ножу или кинжалу и стояли, ожидая дальнейших указаний. – Я глава этого клана, и я буду защищать вас до последнего вздоха, но знайте твердо – я убью любого мужчину или женщину, кто предоставит англичанам информацию о моем муже или о мужьях Магды и Флоры. Понятно?

Женщины клана Макиннес согласно кивнули.

– Хорошо. А теперь расскажите об этом всем и продолжайте заниматься своими делами как обычно. – Джессалин махнула рукой и направилась к замку.

Двумя часами позже колонна английских солдат вошла в Гленонгейз во второй раз за последние годы. Большинство солдат были пешими, и только двое мужчин сидели верхом на лошадях. Джессалин решила, что всадники руководят этой колонной, но она не знала, кто из них главный и как выглядит Спотти Оливер, пока один из них не заговорил.

– Доброе утро, дамы, я лейтенант Бертон инженерных войск армии его величества в форту Огастес. – Он кивнул женщинам, – Я бы хотел поговорить с владельцем этого замка.

Джессалин оставила безопасный круг своих людей и вышла вперед.

– Я Джессалин Маконес, глава клана Маконес. Этот замок и деревня вокруг него принадлежат моей семье в течение семи сотен лет. – Она назвала шотландский вариант своего имени, зная, что для англичан все имена звучат одинаково.

Если лейтенант и был удивлен, что главой горного клана является женщина, он ничем этого не выдал.

– Рад познакомиться, мадам.

Джессалин даже не попыталась изобразить учтивость. Она сразу же перешла к делу:

– Зачем вы здесь, лейтенант?

– Я расследую исчезновение троих солдат армии его величества.

– Вы потеряли троих солдат и хотите, чтобы мы помогли вам их искать?

– Да, мадам. – Лейтенант Бертон знал, что его ответ звучит глупо. – Мы уверены, что они были похищены горным кланом с целью выкупа.

– Я потеряла три сотни солдат, – Джессалин хотела сдержаться, но гнев, горечь и возмущение, сдерживаемые ею все эти годы, прорвались наружу и обрушились на несчастного лейтенанта Бертона, – включая отца и шестерых братьев. И я видела множество других, похищенных англичанами для наказания. Мой клан заставили покинуть нашу деревню и скрываться от банд мародеров, и все они носили такие же красные мундиры, как ваш, лейтенант. Земли и дома, которыми моя семья владела веками, были конфискованы победившим английским правительством и отданы враждебным нам кланам. Нас выгнали из дома и заставили перебраться сюда – в этот ветхий замок на древт ней земле наших предков – на расстоянии всего нескольких часов; от бараков английской армии, которая теперь наверняка не оставит нас в живых. Нас можно заставить терпеть ваше присутствие, но вы не заставите нас помогать вам в ваших поисках.

– Мадам, вы не понимаете, – возразил лейтенант Бертон. – Мы обыскиваем все деревни и долины отсюда до Эдинбурга. Это приказ, и мы должны его выполнить и найти этих людей. – Он наклонился в седле и понизил голос: – Если вы знаете что-нибудь о них, в ваших же интересах все рассказать мне.

– В моих интересах, лейтенант? – спросила Джессалин. – Как это может быть в моих интересах? Ваша армия уже была, здесь, и в тот раз мою деревню и мой замок разграбили и сожгли, а моих женщин насиловали – и все из-за того, что наша лояльность вашему английскому королю подверглась сомнению! Мы были наказаны за подстрекательство к мятежу. Как вы видите, в нашем клане остались только женщины, дети и несколько стариков. – Она посмотрела лейтенанту в глаза.

Лейтенант огляделся и перевел взгляд с толпы женщин на рабочих, ремонтирующих замок.

– Несмотря на то что вы – клан женщин, стариков и детей, я вижу здесь бурную деятельность. – Он посмотрел в глаза Джессалин. – Похоже, вы укрепляете замок.

– Приближается зима, лейтенант, и мы ремонтируем замок, чтобы подготовиться к грядущим морозам.

– И чем же, мадам? – Джессалин подняла бровь:

– Тем, что привез караван из Эдинбурга.

– Какой караван, мадам?

– Тяжело груженный, следы которого ведут из Эдинбурга прямо к нашим дверям. Он был только один, а на наших дорогах не слишком оживленное движение, чтобы вы могли его пропустить. Но разумеется, вы уже об этом знаете, лейтенант, ведь вы пришли по его следам.

– В горах не произошло ничего стоящего внимания, мадам. Тяжело груженный караван, сопровождаемый стадами скота и каменщиками, должен был привлечь наше внимание, особенно если учесть, что это произошло почти сразу после исчезновения наших солдат. Он наверняка был очень большой и богатый, – ухмыльнулся он. – Я не сомневаюсь, что он мог содержать значительный выкуп.

– В нем привезли мое приданое, лейтенант. Я недавно вышла замуж, и понадобилось несколько месяцев, чтобы мое приданое прибыло сюда.

– Понятно, – ответил лейтенант. – И откуда же взялось ваше приданое, мадам?

– От моего мужа.

– А он откуда его взял?

– Я ничего не знаю об источнике финансов моего мужа.

От игры, которую она затеяла, лейтенант начал уже уставать.

– Да бросьте, мадам, даже мне известно, что каждый горный клан знает обо всем, что происходит в других гррных кланах.

– Есть еще шотландцы из равнинной части страны, – сообщила она.

– Ваш муж оттуда?

– Договоренность о моем браке была сделана заранее. – Джессалин очень тщательно подбирала слова. – Нет ничего необычного в том, что женщины моего ранга бывают помолвлены с самого рождения. Я ничего не знаю о связях и симпатиях моего мужа, и я никогда не встречалась с его семьей.

– Но он обеспечил вас приданым?

– Он сделал это, а агент в Эдинбурге организовал покупку и транспортировку, потому что английская армия украла то, что приготовила моя семья.

– Ваш муж сторонник якобитов?

– Я не знаю.

– Вы не знаете политических симпатий вашего мужа?

– Я женщина, лейтенант. И я не интересуюсь политикой.

– Если не политика, то что интересует женщину – главу клана?

– Как выжить. – Она храбро посмотрела на лейтенанта. – Я не похищала ваших солдат, лейтенант, – заявила Джессалин.

– Вы – глава клана, мадам, вы могли бы приказать сделать это, не участвуя в похищении.

– Я не похищала ваших солдат, лейтенант, и не приказывала сделать это, и могу заверить вас, что ни один из представителей клана Маконес или любого другого клана не смог бы сделать это без санкции своего вождя.

Лейтенант Бертон изучающе посмотрел на нее, потом сделал знак кое-кому из своих людей подойти ближе.

– Я имею право обыскать это здание и все постройки. – Дети начали плакать. Краем глаза Джессалин заметила, как Ханна Маккарран, крепко сжимая в руках щенка, спряталась за юбками своей матери. Глаза Ханны вдруг стали огромными, как блюдца, и Джессалин проследила за ее взглядом – во двор замка въезжали еще трое всадников – все в ярко-красных мундирах. Мужчина, привязанный на длинной веревке к лошади, бежал за ними, стараясь сохранить равновесие и не упасть. Испарина появилась на лбу Джессалин, а волосы на голове встали дыбом от этого зрелища. Она знала, что человеком, бегущим за лошадью, не мог быть Нейл. Она знала, что Нейл в безопасности, запертый в тайной комнате, но она не знала, был ли это кто-то из членов ее клана. Она была очень испугана, и ей понадобились все силы, чтобы сдержать дрожь в руках и коленях.

– А я не могу остановить вас, – произнесла она.

– Я мог бы приказать разрушить ваш замок и деревню, уничтожить ваш скот и все запасы еды. Неужели это нужно сделать, чтобы заставить вас сотрудничать?

– Я не могу дать вам то, чего не имею, – отрезала Джессалин.

– Скажите, мадам, что будет с вашим кланом, если я прикажу сделать все то, что только что описал вам?

– Мы умрем от голода, – сухо ответила Джессалин. – Как это было после вашего прошлого визита.

Лейтенанта поразили ее слова и ее отвага. Он смотрел на горцев, в каждом из которых можно было увидеть признаки недавнего голодания, и у него сжалось сердце при мысли, что же им пришлось пережить. Он попытался снова, на этот раз стараясь повлиять на нее уговорами, а не угрозами:

– Один из людей, похищенных из форта, это Нейл Клермонт, седьмой граф Дерроуфорд и внук маркиза Чизендена, одного из самых влиятельных людей в Англии. Вы, разумеется, слышали о нем?

– Я слышала о таком человеке, – кивнула она. – И если он так могуществен, как вы говорите, возможно, вам стоит заручиться его поддержкой?

– Нам сообщили, что караван, который мы выследили, двигался не из Эдинбурга, а из Лондона, и он был послан самим маркизом. Как вы объясните это, мадам?

– Я не могу этого объяснить. Я никогда не была в Лондоне. – Она слабо улыбнулась лейтенанту: – Моя семья не принята ко двору, поэтому я никогда не встречала маркиза и никогда не была осведомлена о сплетнях, которые можно услышать во дворце. Я не знаю источника ваших сообщений.

Лейтенант Бертон чуть не улыбнулся. Женщина, стоящая перед ним, была достойной соперницей в споре – умная, мудрая, смелая, верная и красивая. У него не было сомнений, что она знает больше, чем рассказала, но он также понимал, что принуждать ее бесполезно.

Лейтенант обернулся на стук копыт и застонал:

– Это мой командующий, генерал-майор сэр Чарлз Оливер. Мадам, прошу вас, если вы знаете хоть что-то о пропавших солдатах, скажите об этом мне.

Джессалин молчала.

– Мы признательны вам за содействие, мадам. – Лейтенант повернулся кругом, когда генерал подскакал к нему. Он поприветствовал генерала и снова повернулся к Джессалин. – Я благодарю вас за сотрудничество, мадам, и я знаю, что, если вы увидите кого-то из этих людей или что-то услышите, касающееся их местонахождения, вы сообщите об этом мне.

– Разумеется, лейтенант, – ответила Джессалин, улыбаясь ему, чтобы придать достоверность своей лжи.

– Ерунда! – заорал генерал-майор сэр Чарлз Оливер.

– Прошу прощения, сэр? – Лейтенант повернулся в седле к своему командиру.

– Я сказал – ерунда! Вы не добьетесь никакого сотрудничества от этих дикарей, Бертон! Если не припугнете их как следует. Они понимают только силу. Хватит этой чепухи. Мне нужна правда. – Оливер нагнулся и, схватив веревку, привязанную к седлу, дернул за нее и подтащил к себе пленника.

Джессалин пришлось прикусить губу, чтобы не открыть рот, когда она узнала в этом окровавленном, избитом человеке возницу одной из повозок каравана. Давина показывала его ей и говорила, что это один из Сазерлендов, который оставил горы и ушел в Эдинбург в поисках работы. Она пристально посмотрела на командующего. Спотти Оливер был опасен. В его глазах отражались только презрение и брезгливость. Если он найдет ключ от тайной комнаты вождя, ее муж обречен. Лихорадочно соображая, Джессалин подождала, пока генерал отвлечется на разговор с лейтенантом, и, незаметно скользнув рукой в карман, обернула цепочку два раза вокруг своего запястья.

– Мы столкнулись с караваном, когда он возвращался из Эдинбурга, – прорычал генерал. – И это варварское создание, это горное отродье оказалось весьма покладистым и вызвалось рассказать нам кое-что о людях, которые послали этот караван, и о его содержимом.

– Леди дала мне вполне удовлетворительное объяснение по поводу каравана и его содержимого, – доложил лейтенант Бертон.

– Она не дала его мне! – заорал генерал. – Я генерал-майор сэр Чарлз Оливер, командующий инженерными войсками его величества в форту Огастес, и я желаю услышать, что эта дикая горная девка может сказать.

Джессалин вскинула подбородок, расправила плечи и заговорила.

– Я дала ответ вашему лейтенанту, – отчеканила она, когда генерал обратил на нее свое, внимание.

Губы Оливера сжались в тонкую линию. Он повернулся к лейтенанту Бертону:

– Вы спрашивали ее о туфлях, лейтенант? – Лейтенант молчал.

– Я задал вам вопрос, лейтенант.

– Нет, сэр. Я не спрашивал ее о туфлях. – Генерал улыбнулся:

– Очень милые туфельки, мадам. – Он посмотрел на ноги Джессалин.

Дрожь пробежала по ее спине, когда он повторил почти те же слова, что Нейл произнес прошлой ночью.

– Вы могли заметить, что я немного знаком с красивой одеждой. – Он поправил золотую тесьму на своем лацкане и стряхнул воображаемую пылинку, чтобы привлечь ее внимание к своему отлично сшитому костюму. – По вашим туфлям видно, что они от лондонского мастера. А ваше платье слишком модное, чтобы его могли сшить в Эдинбурге. И как, интересно, вам удалось стать обладательницей таких нарядов?

Джессалин не ответила.

– Я задал вам вопрос, мадам, и я жду ответа, – произнес он обманчиво спокойным тоном и, незаметным движением направив свою лошадь вперед, сбил ее с ног и быстро спешился. Он схватил Джессалин за воротник, поднял ее на ноги и ударил по губам. Ханна Маккарран заплакала, а щенок заскулил. Джессалин слышала эти звуки, лежа в грязи. Генерал подошел и встал над ней, а женщины ее клана обступили его, отгородив от солдат. – Назад! – приказал он, выхватил саблю и направил ее острие в грудь Джессалин. – Назад или я убью ее!

Женщины расступились.

Оливер заставил Джессалин встать на колени и провел мечом по ее корсету, разрезав ткань.

– Следующий разрез будет глубже, – предупредил он. – А теперь рассказывайте о туфлях! Я хочу знать, откуда они взялись.

– Сэр! Я возражаю против такого обращения с дамой! – Лейтенант вышел вперед.

– Оставайтесь на месте, лейтенант. – Генерал бросил гневный взгляд на младшего офицера. – Я допрашиваю заключенную.

– Она не заключенная, сэр.

– Мы воюем с этими дикарями, лейтенант. Она заключенная, раз я так говорю! – Он повернулся к Джессалин. – Итак, продолжим. Откуда вы взяли эти туфли? – Генерал Оливер еще раз провел саблей по ее платью, и на этот раз полоса красных капелек проступила на ее коже, пятная белизну нижней сорочки. – Мои информаторы сообщили, что в караване было три повозки туфель, заказанных маркизой Чизенден для графа Дерроуфорда. Я хочу видеть, на что граф тратит свои деньги. Где они?

– Она не знает, сэр. – Возница бросился вперед. Оливер остановил его острием сабли:

– Что это? Еще один шотландский герой? Рассказывай, чего она не знает?

– Она ничего не знает о туфлях, – начал объяснять он. – Они были сюрпризом. Она не знает, где они спрятаны.

– Где они? – спросил Оливер.

– Я не знаю. Я был…

– Ты не знаешь. Она не знает. Какая от вас польза? – Генерал Оливер воткнул саблю в грудь мужчине, повернул рукоять, потом вытащил ее и вытер окровавленный клинок о штаны убитого. Он перерезал веревку, привязывавшую пленного к его седлу, но оставил связанными его руки. – О Боже! – с издевкой усмехнулся он. – Еще один мертвый шотландский герой. Ну, кто следующий?

Женщины закричали, а щенок начал вырываться и возбужденно залаял. Генерал-майор сэр Чарлз Оливер направил саблю на Ханну:

– Заткни эту шавку!

Ханна громко заплакала, когда щенок вырвался из ее рук и подбежал к ногам генерала. Оливер поднял ногу, чтобы пнуть собаку, но Джессалин оказалась проворнее. Она схватила серебряную шпору генерала и дернула, опрокинув его на землю. Сабля со звоном отлетела в сторону, а Джессалин воспользовалась моментом, схватила щенка и сунула его в руки Ханне.

– Беги! – шепнула она, подталкивая девочку. – Отнеси собаку моему мужу! Скорее! – Ханна побежала. Джессалин потянулась за саблей генерала и даже дотронулась до нее, но Оливер успел схватить ее за волосы. Он намотал длинную косу на руку и дернул изо всех сил.

Джессалин охнула от боли, но не закричала. Она схватила саблю обеими руками, когда Оливер поднялся на колени и потянул ее за собой.

– Брось саблю! – приказал он. – Брось, или я прикажу своим солдатам перестрелять всех мужчин, женщин и детей в этой проклятой деревне.

Джессалин не пошевелилась. Она держала саблю, направляя ее в сердце врага.

– Целься! – приказал Оливер, и солдаты направили на людей свои мушкеты. Мертвая тишина оглушала. – Вы можете убить меня, – заявил он ей. – Но вы и ваш клан погибнете.

– Тогда мы погибнем все, – ответила Джессалин.

– Сэр! Вы не можете сделать этого! – Лейтенант Бертон спешился и подбежал к своему командиру.

– Почему?

– Потому что вы убьете десятки ни в чем не повинных людей. Даже если она знает, где прячется майор Клермонт, она нам не скажет.

– Даже чтобы спасти свой клан?

– Даже так.

– Тогда, вероятно, она сделает это, чтобы спасти кого-то одного. – Оливер окинул взглядом толпу женщин и ткнул наугад. – Расстрелять ее, – приказал он, указывая на Сорчу.

Джессалин увидела ужас в глазах Сорчи и отбросила саблю в сторону.

– Так-то лучше, – хмыкнул генерал. – А сейчас, маленькая дикарка, совершим небольшое путешествие. – Он, держа ее за волосы, поволок к своей лошади, потом взял веревку, которой был привязан Сазерленд, и связал запястья Джессалин.

– Сэр, что вы делаете? – возмутился Бертон.

– Устраиваю ловушку для Клермонта.

– Откуда вы знаете, что он пойдет за вами?

– Он купил триста пар туфель, – ответил Оливер. – Ни один человек не пойдет на такие расходы, чтобы просто произвести впечатление на женщину. Он сделает это, только если любит ее. И для ее же блага ей лучше на это надеяться. – Он повернулся к женщинам. – Я уезжаю и забираю эту шотландскую мятежницу с собой. Если вы знаете, где находится Клермонт, советую его найти. До Лондона далеко, и, боюсь, на ней может не остаться живого места к моменту его появления. – Он вскочил в седло и отдал приказ солдатам: – Подождите два часа после моего отъезда, потом возвращайтесь в форт. Как только я уеду, стреляйте в любого, кто пошевелится. – Он показал на лейтенанта: – И начните с него.

Джессалин так старалась сохранить равновесие и не упасть, когда бежала за лошадью, что не слышала первых двух выстрелов.