Далекие небеса

Восемнадцатая глава

Явление Селесты стало финальным аккордом этой бесконечной кутерьмы, в которой мы оказались благодаря поручению Князя. Глава Дома Буревестника весьма живо поведала, что её посетило видение. Подобное заявление в принципе звучало странно, рождая подозрение в адекватности Селесты. Атланты и вещие сны так же далеки друг от друга, как Арктика от Антарктики, то есть вообще на противоположных полюсах земного шара.

Если бы не одно "но". Во сне синеволосой стерве привиделась Виктория Эдельман, которая велела срочно разыскать Наследника, а также его невесту, потому что это касалось всех атлантов и было очень важно. Все бы ничего, но Селеста очень хорошо помнила, бывшая глава Дома Чёрной Розы, которая несколько столетий назад официально казнена при большом количестве свидетелей, всей душой желавших увидеть, как голова ненавистной Розы скатиться с эшафота, обладала способностью Ходящей во снах, и этот факт сыграл решающую роль. Если давно мертвая дама является в сознание и требует срочно куда-то бежать, потому как трындец всем, то тут уж не до сомнений. Естественно, Акваниус сразу рванула на поиски Джонни.

И вот теперь мы сидели всей нашей огромной компанией, выжидая нужного часа. Селесте пришлось рассказать правду. Для начала она, естественно, прибалдела, увидев бабулю, которая с весьма ехидной улыбочкой вышла ей навстречу, широко распахнув объятия. Мне кажется, синеволосая не убежала с громкими криком ужаса от появления «живого мертвеца» только благодаря тому, что за ее спиной были долгие века, которые накрепко выработали привычку «держать лицо». Надо отдать Селесте должное. Я бы, например, так вряд ли смогла.

– Не стоит. Боюсь, яд с твоих губ попадет на мою нежную кожу, – ласково сказала она родственнице, для надежности, выставив одну руку ладонью вперед, чтоб наверняка не дать бабуле подойти ближе. – Странно… Я своими глазами лицезрела, как острый топор палача отсек твою голову. Кстати, в тот день у тебя была ужасная прическа.

– Ну, что ты, милая, уже по этому факту можно догадаться, что наказали вовсе не меня. Ты же знаешь, Виктория Эдельман никогда бы не вышла на собственную казнь в неподобающем виде.

Обнадеживало то, что сегодня ночью в любом случае все решится в какую-нибудь сторону, потому как такого количества стервозных баб не выдержать даже мне. А уж Красавчик вообще, тяжело вздохнув, пробормотал себе под нос, что с каждым днем все сильнее хочет остаться в Малибу среди людей и что он прекрасно понимает, по какой причине сама природа пожелала утопить всех атлантов к чертовой матери.

Потом состоялось явление второй воскресшей особы. Увидев Амаранту, Селеста просто рассмеялась в голос, тыча по очереди пальцем то в мать Джонатана, то в бабку.

– Да ладно! И ты жива, Амаранта? Почти неделю по тебе был объявлен траур. Ты же вроде должна сейчас быть в Пустоши. Я, может, конечно, слишком плохо ориентируюсь на местности, но не настолько, чтоб спутать мир людей с нашим Адом.

Супруга Князя поморщилась, явно раздраженная весельем Селесты, но ничего отвечать не стала. Правда, Синеволосая еще долго комментировала совместное нахождение любовницы и законной половины Владыки, пока бабка не зарядила ей прямо в лоб маленькой молнией, от чего шевелюра Главы Буревестников встала дыбом.

– Если ты сейчас же не заткнешься, вообще спалю к чертям твою гордость. Будешь ходить лысая и молчаливая. Усекла?

Селеста резко прекратила смеяться и пригладила кудри, косясь в сторону раздраженной бабули.

Соответственно, воскрешение моей матери ее уже вообще не удивило. Синеволосая только сплюнула, заявив, что семейство Эдельман, словно грибковый паразит. Его давишь, а он все равно процветает.

Потом пришло время рассказать Главе Буревестников правдивую цель нашего путешествия. Услышав о перспективе возвращения родины атлантов, она чуть не расплакалась от счастья. Я её понимаю. Мы столько веков жили, словно в резервации. Да, все есть и даже более чем, но, тем не менее, многие, особенно помнившие, что такое Атлантида, в глубине души скучали по старым временам ужасно. А теперь появилась надежда. В первую очередь, конечно, для Князя, потому что безумие, так сильно прогрессирующее в Нео, отступит полностью, если он вернётся на землю Атлантиды.

Однако, тот факт, что бабка к Селесте во сне не являлась и никуда ее не звала, никто не решился озвучить. Мы все косились на Викторию, ожидая, как себя поведет наша предводительница, а то, что бабуля встала во главе авантюры, уже было очевидно каждому. Но она молчала, а значит, молчали и остальные. Если родственница решила, будто Главе Буревестников не нужно знать о возможной подставе со стороны Князя, значит так и должно быть.

– Ну... Пора.

Виктория стояла у большого панорамного окна столовой, разглядывая задумчиво ночную тьму и фраза была сказана ею больше для себя, чем для всех нас. Что-то беспокоило бабулю, как и меня.

Джонни, а потом Александра, молча направились к выходу, я же чуть задержалась в дверях, ожидая, когда Виктория подойдёт ближе.

– Думаешь, нам приготовлен сюрприз от твоего любимого?

Бабка посмотрела мне в глаза и на долю секунды я увидела боль в её взгляде. Это было настолько быстро, что можно ошибочно принять за лёгкую тень сомнения, но я успела заметить и оценить истинные чувства родственницы.

– Уверена. Но не знаю, откуда ждать подвоха. Боюсь, возвращение Атлантиды этот козёл решил оплатить нашей кровушкой. Поэтому не хотела, чтоб мы оказались в нужном месте полным составом.

Бабка путем громкого скандала, а так же обещанием оторвать голову тем, кто последует за нами, добилась-таки клятвенных заверения со стороны Оливии, Майкла, Итона, Анны и Амаранты, что они дождутся нас дома. Тем более, её поддержала Селеста, которая жила на этом свете столько, что страшно подумать, а значит, понимала побольше нашего во всем, что связано с историей Атлантиды. Правда, Амаранта, конечно, пребывала в ужасном состоянии. Она без перерыва утирала горькие молчаливые слезы и смотрела на Джонатана с таким отчаянием, из-за которого мне самой становилось не по себе. Тетушка тоже была грустна и задумчива. Оливия ни разу никого не высмеяла. Майк оставался единственным, чьё поведение не отличалась от обычного. Молчал вчера, молчит сегодня и будет молчать завтра. Все нормально, все привычно. А вот остальные рождали в моей душе ощущение, будто в момент клятвы, дождаться нас дома, вся эта компания держала скрещенные пальцы за спиной.

Однако, как бы то ни было, нам пора было отправляться туда, где в ближайшее время решится судьба целого народа. Мы вышли на улицу и Джонни сразу завёл свой внедорожник с брелока сигнализации. Бабка устроилась на заднее сидение, прихватив с собой Александру, а я прыгнула вперед к Красавчику.

До места назначения мы добрались в абсолютной тишине. Каждый молчал, думая о чем-то своём. Изредка я ловила в зеркале заднего вида хмурое лицо Виктории, и от этого становилось ещё тревожнее.

Наконец, машина остановилась ровно у того места, где я когда-то выбросила свой камень. Джонни заглушил мотор, а затем сел в пол оборота, чтоб видеть и меня, и моих родственниц.

– Ну, что, семейство Эдельман, прибыли. Хочу сказать, что бы, не случилось, я сделаю все для того, чтоб в первую очередь спасти Алису. Так что, без обид.

– Даже не сомневаюсь, Наследничек, – усмехнулась бабуля, хлопнув со всей дури его по плечу, – На то и надежда. Алиска, пожалуй, самая лучшая из нас. Ладно, хорош сопли на кулак наматывать. Идём.

Мы выбрались из машины. Вокруг было абсолютно темно и пусто. Даже странно. Вообще никого. Ни единого человека. Только яркая круглая луна освещала побережье и тёмную воду.

– Ты постаралась? – я посмотрела на бабулю, в принципе, уже зная ответ.

Она молча усмехнулась и пошла к океану. Мы, как три овцы на заклание, потопали вслед за ней. Тревога становилась все сильнее, но сделать я с ней ничего не могла. Интуиция билась в истерике, намекая всевозможными способами своей хозяйке, что неплохо бы свалить подальше от всей этой авантюры, прихватив любимого мужчину. Жаль, такой вариант невозможен.

Виктория остановилась возле достаточно крутого обрыва, глядя на неожиданно большие волны. Погода весь день была отличная, безветренная, а теперь вода вдруг стала волноваться. Океан словно чувствовал, произойдёт нечто из ряда вон выходящее и это его беспокоило.

– Значит, так. Джонатан становится в центре, Александра и ты, – бабка кивнула в мою сторону, – по бокам.

– Но я уже свой камень бросала.

Виктория раздражённо фыркнула.

– Не тупи, ради всех богов. Всё должно быть, как положено. Именно таким образом Зевс, Гера и Афродита создавали Атлантиду.

Мы послушно выстроились на краю обрыва. Причем, Джонатан, в отличие от всех нас, выглядел совершенно спокойным, даже немного, будто с недоверием относясь к происходящему. Он слишком мало был среди атлантов, чтоб до конца понимать, такое на самом деле возможно. Для него все выглядело детской игрой.

Бабка встала сзади и запела. Это был Изначальный язык. Наш, родной. Слова лились, будто вода лесного ручья, медленно и тягуче. По спине побежали мурашки. Моё сознание вскинулось, будто хищник, почуявший запах крови.

Оно знало песню, которая раздавалась сейчас за моей спиной. И это было очень странно. Да, я, как любой атлант, изучала родное наречие, но мозг будто взорвался миллионами крошечных огней фейерверка от того, что УЗНАВАЛ произносимый Викторией текст. Едва я открыла рот, от всей души желая остановить бабку, как Джонни и Александра бросили свои камни в воду, а родственница перешла на такое ультразвуковое вокальное исполнение, что дельфины дохли от зависти в бушующем рядом океане. И вдруг резко она замолчала, напряженно вглядываясь в темноту. Все мое нутро корежило от ощущения то ли приближающейся опасности, то ли просто от чего-то мощного и пугающего.

Несколько минут ничего не происходило, а потом началось форменное светопреставление. Справа, слева, впереди, на расстоянии многих километров от обрыва, вода забурлила, будто из недр земли вот-вот должен был ударить гейзер. С каждой секундой пузыри, всплывающие на поверхность, становились все больше и активнее.

– Твою мать… Охренеть… Вырвите мне глаза, это похоже на галлюцинации,– громко сказал Джонатан, не отрывая взгляда от океана.

Я была полностью с ним согласна, потому что в этот момент из воды появилось нечто, весьма напоминающее кусочек земли. Вернее, верхушку бугорка или холма. Мы стояли, широко открыв рот. Даже бабуля, которая верила в успех предприятия больше всех, замерла с таким выражением лица, будто происходящее превратилось в фантасмагорию или какой-то полусонный бред.

Реально, на наших глазах из воды поднимался новая суша, похожая на огромный остров. Сначала мы увидели горы, потом всю остальную землю. Она оказалась настолько большой, что можно было разглядеть только ту часть, которая развернулась именно перед нами. Границы возникшего из глубинных недр куска земли оказались столь велики, что оценить размеры взглядом не представлялось возможным. И слева, и справа не было видно конца этого острова. Земля…Земля…Земля… Много земли. Словно напротив Калифорнийского побережья вдруг возник новый континент подобных же размеров.

– Получилось… – выдохнула бабка, качая головой, – Значит, это не легенда. Это правда. Боги создали Атлантиду и нас…

– Конечно, правда. А ты сомневалась, любимая?

Я вздрогнула от неожиданности, услышав этот бархатный мужской голос, привыкший повелевать. Князь стоял за нашими спинами, изучая с восторгом, как поднимается из воды Атлантида. Вдали виднелись какие-то строения, отдаленно похожие на средневековый город. Это странно, но деревья, горы, да и все остальное, не выглядело так, будто несколько тысячелетий покоилось на дне мирового океана. Словно лишь вчера этот материк спрятался, чтоб уже сегодня вернуться.

– Я знал, все получится. Я верил в вас.

Владыка подошел совсем близко, изучая наши ошарашенные лица. Одна только бабка смотрела на своего любовника, с насмешкой и ехидством в глазах.

– Вот только… нужно закрепить результат, – продолжал Князь, – дело в том, что Боги дали по капле своей крови, дабы земля обетованная жила вечно. Но у нас, к сожалению, нет настоящих Зевса, Геры или Афродиты, поэтому, чтоб наверняка, придется использовать всю вашу кровь. Тут уж, извините. Хотя, думаю, к чему-то подобному вы итак были готовы.

Джонатан сразу же ухватил мою руку, подтягивая к себе. Виктория наоборот стояла, не шевелясь и не сводя взгляда с Владыки.

– Догадывались, любимый, – бабкин голос звучал ласково, будто ей сейчас не о ближайшей кончине сообщили, а в чувствах признались, – Даже теперь, наверное, представляю детали. Три бога: отец всего сущего, мать матерей и воплощенная любовь… Три жертвы: Джонатан, Алиса и Александра… Думала я до этого момента. А вот теперь понимаю, что ошиблась. Геру заменит не моя доченька. Верно, Алекс?

Бабка вдруг повернулась к матери, прожигая ее взглядом.

– И давно ты с ним, сучка продажная?

Мы с Джонни, обалдев, смотрели, как Александра медленно пятится назад, в сторону Князя.

– Значит, вот оно, назначение Амаранты. – усмехнулась бабка.

Как только моя… даже уж и не знаю кто, оказалась возле Владыки, он привлек Александру к себе, жарко впившись в ее губы.

В этот момент я искренне, от всей души захотела снова стать сиротой.