Дебют черных фигур

— Предлагаешь продать тебе свою Княгиню за жалкие угрозы? — прыснул маг. — Да ни за что на свете! Я ничего вам не скажу! Вы все высокомерные блохи, ее Армия размажет вас и весь ваш город! Я ее верный слуга, и не скажу вам ни слова, что бы вы ни сделали со мной!

Профессор Семироз поднял руку и поправил черную перчатку. Он что-то шепнул, с тыльной стороны ладони проступили мелкие зазубрины с сочившейся скверной. Чародей сжал кулак и отвел его для первого удара.

— Ладно-ладно, я все скажу! — воскликнул маг, зажмурившись. — Только не бейте меня! Не бейте!

Профессор Семироз удивлено вскинул брови. Все в комнате тоже уставились на мага.

— Приглашение мне подкинули в сумку, — спешно затараторил Эрих. — Это был сложенный из бумаги мотылек. С наступлением сумерек он ожил и привел меня к какому-то подземному туннелю. Кажется, там был портал — как только я свернул за первый вонючий угол, оказался в огромном зале среди танцующих. Стояло много бесплатной еды и выпивки, все были в масках, мне тоже дали. Понятия не имею, где оказался, даже не знал, что у нас такие места есть под городом. Дорогу туда не покажу — утром мотылек сгорел, а он был единственным пропуском. Только не бейте! — тут же взмолился маг.

— Рассказывай о коронации, — приказал профессор Семироз.

— Никто не знает ее имени, — охотно продолжил Эрих, — никто из наших ее раньше не видел. И вообще там полвечера на трибуне орал какой-то высокородный, все распинался о рабстве и свободе от законов. Я думал, его и коронуют, — маг ухмыльнулся. — Видели бы вы его физиономию, когда Маскарон надел венец на голову той колдуньи в черном. Так и надо этим богатеньким напыщенным индюкам! Маскарон не по размеру кошелька выбирает и не по имени родовитому.

— Опеши коронованную, — перебил его чародей. — Лицо, рост, телосложение, примечательные черты.

— Лица не опишу, она была в маске. Да и не сильно меня волновало то лицо. Вы бы видели ее декольтишко, — осклабился маг. — Честно, при виде такого тельца до лица уже нет никакого дельца. Маскарон явно ее выбрал не только для военных завоеваний, если вы понимаете, о чем я, — хихикнул он.

Профессор Семироз изогнул бровь, рассматривая скалившегося мага, и оглянулся на коллег.

— Он бесполезен, — бесстрастно констатировал он и приказал стражам: — Уведите.

— И к вечеру сотрите, — произнес господин Морган.

— Что? — испугался маг. — Вы же обещали только заключение, если я все расскажу!

— Верно, Северин, — сказал профессор Семироз. — Я дал слово.

— А я не давал, — заметил господин Морган. — У нас сейчас нет мест для мелкого сброда.

— Но, Северин…

— Велизар, не ты решаешь, кого стирать, а кого миловать, — напомнил маг Ковена. — Твое дело исполнять, если не забыл. Картер, уведи его и позаботься о выполнении приказа.

— Погодите! — воскликнул маг. — Почему меня нужно стирать? Я ведь мелкий темный колдун, за это не казнят!

— Вот именно — мелкий и ненужный, — насмешливо заметил господин Морган. — Если бы ты хоть что-то полезное сказал, я бы еще подумал.

Стражи подхватили чернокнижника под руки и поволокли к дверям.

— Погодите! — закричал тот. — Я знаю! Я знаю, как вам ее найти!

Господин Морган махнул рукой, и стражи остановились.

— Вы должны посмотреть на ее грудь!

— Уводите, — тут же отмахнулся маг Ковена.

— Я серьезно! — почти всхлипывал маг. — На груди у нее три пятнышка. Я их увидел, когда она мимо меня с венцом к трибуне шла!

— Что еще за три пятнышка? — заинтересовался господин Морган.

— Над сердцем, — показал на себе маг. — Родинки или шрамы — не знаю, но я их точно запомнил.

— Славно, Эрих. Картер, не стирай его сегодня, — кивнул маг Ковена. — Сотри его завтра.

— Нет! Не надо! — завопил Эрих и начал вырываться, но стражи выволокли его за дверь.

Некоторое время его крики доносились в кабинет, пока не утихли в глубинах узких темных коридоров.

— Ну что ж, дорогие друзья, — повернулся господин Морган к мужчинам и глянул на Майю, — и леди, как видите, результат все же есть.

— А толку? — фыркнул командир. — Как мы узнаем ведьму Маскарона по такому признаку? Не будем же ко всем девицам в городе заглядывать в декольте?

— Звучит не так уж плохо, — заметил маг Ковена.

— Если моя помощь больше не нужна, то мы пойдем, — положил Майе на плечо руку профессор Семироз. — От всего этого моей дочери дурно.

Майя словно очнулась и посмотрела на отца широко открытыми глазами. Неужели он все понял?! Но увидев обеспокоенный, а вовсе не напряженный взгляд ректора, она догадалась, что ее мертвенную бледность он списал только на неприятную сцену с приговором.

— Вообще-то, Велизар, я хотел бы с тобой и господином Кассом еще кое-что обсудить, — заметил господин Морган.

— Это не подождет?

— Боюсь, что нет.

Профессор Семироз выдохнул и повернулся к Майе.

— Поезжай в общежитие. Завтра поговорим о том, что тебя беспокоит.

— Может, я подожду тебя?

— Поезжай, тебе тут нечего задерживаться, — повторил настойчивее чародей.

И тут Майя поняла, что они же с отцом скрывают от всех ее выносливость к темной магии. От стражей ей и без короны лучше держаться подальше. Она совсем забыла об этом на фоне последних событий.

Майя кивнула и, стараясь не сорваться на бег, пошла к дверям. Секретарь командира провела ее до ворот. И только когда створки с шипами закрылись за ее спиной, Майя выдохнула и без оглядки понеслась по улице, желая оказаться как можно дальше от пугающих стен, шипов и криков приговоренного к смерти человека, что все еще звучали в ушах.

***

Набрав в ладони воды, Майя сполоснула лицо. Она стояла у небольшого питьевого фонтанчика и умывалась, приводя себя в чувство. Вытерев лицо рукавом, она посмотрела на улицу. Вдалеке виднелась центральна площадь, вокруг гуляли группы туристов, влюбленные парочки и компании веселых детишек. Привычная вечерняя суета города дала почувствовать безопасность. Майя пошла к Рубиновому Бульвару. Теперь, когда она немного успокоилось, предстояло все как следует обдумать.

Не хотелось признавать, но Маскарон знал, о чем говорил: у отца большая власть в Академии, но за ее пределами он воин, выполняющий приказы выше поставленных. А значит, если станет ясно, что ее короновали, то неизвестно, как начальство отца с ней поступит. Да и с самим отцом как поступит — тоже неизвестно.

Второй тревожный факт: теперь стражи знают о ее шрамах над сердцем. Хорошего мало, но обнадеживает то, что ей всего лишь нужно избегать глубоких декольте, и никто ничего не увидит. Отец, похоже, не помнил о шрамах, значит, о ней по-прежнему никто не знает.

Тогда остается только одна и все та же проблема: как разорвать договор с Маскароном? Он за одну ночь перевернул всю ее жизнь, кто знает, что он затеет на вторую и третью? Нет, она больше не хочет играть в эту нелепую и опасную игру!

Подул прохладный ветер, и Майя сильнее закуталась в накидку. На город спускались сумерки. В отражении витрины с кухонной утварью она увидела стража. Он шел за ней, держась на расстоянии. По перчаткам Майя сразу узнала того, с кем ехала рядом в карете мага Ковена.

Ее преследовал человек господина Моргана! Но зачем?

Майя старалась держать обычный темп и не выдавать, что заметила преследователя. Она рьяно рассматривала улицу, думая, как снять хвост. Но тут мелькнула мысль: если стража послал Морган, а отец остался с ним, не значит ли это, что отца схватили еще до нее? Тогда бегство придется отложить, ей нужно самой все выяснить.

Девушка стиснула зубы, меняя в голове план. Она сунула руку в сумку и нащупала пенал. Оглянулась, дав понять, что заметила слежку, и свернула в первый переулок. Страж ускорил шаг и свернул за ней. Пройдя вглубь, он резко встал, не сумев оторвать ног от земли, и посмотрел вниз. У ботинок лежала широкая пуговица с выведенным магическим кругом, а от нее расходились нити, что оплели его ноги.

Майя вышла из-за угла позади стража и быстро приложила острие чернильной ручки к его шее, ведь от магии его, скорее всего, защищает плащ. И опять мысленно поблагодарила отца, предусмотрительно давшего ей парочку зачарованных пуговиц для самообороны.

— Зачем ты следишь за мной? — тихо, но твердо спросила она.

— Привычка, — ответили ей. Майя замерла, не поверив своим ушам. Страж снял капюшон, и она увидела темно-красный затылок. На нее повернулись синие глаза, сверкнувшие в темноте. — Ничего не хочешь мне рассказать, декольтишко?

Майя пораженно смотрела на Эльдара.

— Что ты… — выдохнула она, но не успела договорить, как парень резко отвел ее руку, вырвал ручку и отбросил в сторону.

Майя отпрыгнула, плетя в ладони заклинание, но Эльдар быстро подскочил к ней. Не ожидая, что парень сможет двигаться, она не успела отреагировать, и он прижал ее руки к стене. Мимолетом девушка увидела ящерицу с короной, державшую в пасти обезвреженную пуговицу-ловушку. Девушка попробовала вырваться, но тщетно: с силой нелюдя ей в ближнем бою не равняться, а от рябины на ее накидке противника защищала одежда и перчатки. Майя возмущенно посмотрела на Эльдара и встретила горящие глаза с вертикальными зрачками.

— Что все это значит? — спросил парень холодно.

— Это ты мне скажи, — выпалила Майя. — Не я тут преследую добропорядочных девушек.

— Ты Темная Княгиня.

— С чего ты взял? — постаралась изобразить удивление Майя.

— Как так получилось, Майя? — не собирался сбавлять напор Эльдар.

— Не понимаю, о чем ты. Да и вообще, ты ничего не докажешь!

— Уж я докажу, — кинул парень короткий взгляд вниз, и Майя все поняла.

Эльдар точно знал о ее шрамах. Он сам как-то этим же знанием помог спасти ей жизнь. И раз присутствовал на допросе, то немудрено, что сложил два плюс два.

— Ты думаешь, я единственная, у кого могут быть эти шрамы? — не сдавалась девушка.

— Пока я знаю только одну, и мне этого достаточно. Говори правду, Майя, — проступили в его голосе рычащие нотки.

Майя посмотрела на Эльдара, понимая, что он не даст уйти от вопроса. Ее опять скрутили, опять сделали беззащитной, и опять он все контролировал.

Она почувствовала, что звереет. Спустя столько тренировок с отцом ее за пару секунд, как котенка, прижали к стене. Да еще тот, кого она пообещала найти первой и заставить пожалеть, что недооценил ее. Вот только она все еще ему не ровня…

— Да, — выдохнула она, вызывающе улыбнувшись, — ты все верно понял, Эльдар. Меня короновал Маскарон. Я и есть Темная Княгиня!

Слова вылетели быстрее, чем она осознала. Ей уже было все равно на скрытность, осторожность, даже на то, что ей претила сама мысль о ее невольном статусе. Она хотела, чтобы Эльдар это слышал. Слышал и понял, что зря он ее недооценил. Что не только она мало знает о нем, но и он о ней многого не знает.

Эльдар в лице никак не изменился. Перемену выдал взгляд, в котором вспыхнул угрожающий огонь. Майя испугалась, что парень сейчас ее порвет. Но тот только так же холодно спросил:

— Что задумал Маскарон? Почему ты?

Майя отвела глаза.

— Я не знаю, — честно буркнула она, — он не спрашивал моего согласия. Просто пришел, взял и короновал, — она подняла взгляд на парня. — Ну что стоишь? Беги, докладывай стражам! Или, — прищурилась она, — тебя послали меня допросить? Ты ж у нас в этом мастер, каких поискать.

На миг парень окаменел. Но тут же улыбнулся, обнажив острые клыки:

— Не искушай, Майя, — прошептал Эльдар, глянул на пустой переулок и добавил еще тише: — Местечко как раз располагающее.

Он смотрел на нее, как удав на кролика, уверенный, что из его тисков добыча никуда не денется. И тот хищный взгляд Майю напугал уже не на шутку. Но она снова чувствовала знакомый запах, в котором проступали нотки пьянящей хвои. Снова смотрела в синие глаза, где так легко тонули все ее мысли.

И как тянет мотылька к губительному огню, ее снова тянуло к тому, кто уже обжег ее душу. В голове мелькнула беспощадная мысль: она скучала по нему. Очень сильно скучала… Понимание этого только раздраконило ее еще сильней. Нет уж, она не позволит опять собой крутить!

Она резко согнула колено. Эльдар издал глухой звук и сложился пополам. Майя отбежала от стены.

— Так располагайся поудобней, а мне пора! — выпалила она.

И хотела поспешить к улице, как услышала:

— Ты хоть понимаешь, что теперь на тебя охотится весь город?!

Майя остановилась и с опаской повернулась к парню. Он выпрямился. В нечеловеческих глазах плясали искры бешенства, если чего не похуже.

— Как и на тебя, — заметила Майя. Парень слегка повел краем губ, но она не поняла, в знак подтверждения или знал что-то, что играло ему на руку. — Отец мне поможет, — уверенно сказала Майя.

— Он захочет тебя защитить, но не будь абсолютно уверена, что сможет. Не забывай, что его голова может оказаться под тем же мечом, что и твоя, если стражи сочтут его твоим сообщником.

Майя напряженно посмотрела на парня. Он кивнул Каролине, ящерица быстро заползла по его ноге и скрылась под плащом формы стража. Парень направился к улице, обойдя настороженно следившую за ним девушку.

— Ты куда? — спросила Майя.

— На сегодня я узнал все, что хотел, — не оборачиваясь, сообщил Эльдар.

Девушка сжала кулаки. От злости и негодования лицо давно пылало.

— И это все? — кинула она ему в спину.

Парень остановился и сдержанно глянул на нее.

— Что, не привыкла, что уходят без поклона?

Майя помрачнела. Не сказав больше ни слова, Эльдар накинул капюшон, вышел из переулка и скрылся среди прохожих.

Некоторое время Майя стояла и почти не шевелилась. Глаза щипало, а в горле застрял горький ком.

Он действительно вернулся. Только кем именно: другом или врагом?

***

В тишине каменных стен проскальзывали призрачные звуки: стоны, тихий плач или пугающий шепот. А еще шаги дежурных стражей. Эрих Сальвар сидел в маленькой камере на койке и смотрел на бледный магический огонь канделябра за решеткой. Неожиданно свет погас, погрузив все вокруг в непроглядную темноту. Когда канделябр снова вспыхнул, комнату осветил бледно-зеленый огонь. Перед заключенным стоял человек в белой маске и черном плаще.

— Господин Маскарон! — вскочил с койки Эрих. — Я сплю или это реальность?

— Ты спишь, но это реальность, — прошелестел тихий голос.

Эрих усмехнулся и встал на колено перед прибывшим.

— Я все сделал, как вы просили. Сыграл, как положено. Они теперь знают, как найти Княгиню.

— Славно, Эрих.

— Теперь я могу служить вам? — с надеждой поднял глаза маг. — Могу стать вашим учеником?

— Как пожелаешь, Эрих. — Маскарон подошел к мужчине и прихватил его подбородок рукой в белой перчатке. — Урок первый и самый важный: не доверяй магу в маске.

Эрих удивленно посмотрел на белый лик, но тут его внимание привлекло что-то в углу. Словно щупальца, ползли к нему струи густого вязкого тумана. Колдун вскочил, прижался к стене и выставил вперед руки, желая защититься от медленно подползавшего монстра.

— Но вы обещали, что я стану служить вам! — воскликнул Эрих.

— И ты сослужил, — произнес Маскарон, отворачиваясь от мага. — Я сдержал слово. Возьми же свою награду.

Эрих закричал, отчаянно стряхивая туман, но тот оплетал его, пока не обволок полностью. Свет канделябра погас, а когда вновь вспыхнул, колдун по-прежнему один сидел на койке у стены.

Утром страж нашел бездыханное тело заключенного. В широко открытых глазах застыл животный ужас.

Глава 11. Между молотом и наковальней

Настойчивый стук в дверь заставил Майю открыть глаза. Она приподняла голову. В окно с видом на замок били крупные капли весеннего дождя, где-то вдалеке прозвучал раскат грома. Поняв, что она в своей комнате, Майя рухнула обратно головой на подушку. Стук повторился. Значит, не показалось.

За вчерашний день Майя так устала и переволновалась, да и вообще ее порядком все достало, что, не найдя более продуктивного занятия, она вернулась в общежитие, приняла душ и зарылась под одеяло. Засыпала с мыслью, что, возможно, завтра с утра к ней вломятся стражи, скрутят, наденут мешок на голову и уволокут в подземелье городской темницы. Так почему бы в последний раз не полежать в теплой и мягкой кроватке?

И вот они пришли по ее душу…

Майя поднялась, недовольно думая, что уже могли бы и сами дверь выбить. Быстро накинув халат, она открыла.

— Он здесь! — влетела в комнату Лаура, чуть не сбив Майю. — Он пришел за мной!

— Кто?.. Что? — растерянно смотрела на нее девушка.

— Мой брат! Валериан!

Остатки сна как рукой сняло. Майя потрясенно вылупилась на Лауру. Но не успела что-либо сказать, как в коридоре послышались шаги. Девушки испуганно повернулись к двери и тут же попятились от нее. В проходе появился высокий молодой мужчина в бледно-синем элегантном сюртуке, с зачесанными набок русыми волосами. Над чувственной верхней губой росли тонкой линией усики. Внешностью, как и сестра, он обладал привлекательной: красивый овал лица, аристократичные мягкие черты. Но спесивость во взгляде была даже большей родственной и отталкивающей схожестью, нежели все остальное в его облике.

Тут же за спиной явившегося выросло две крупные мужские фигуры. Майя удивилась — как этих мутных типов вообще пустили на женскую половину общежития?

— Лаура, — заговорил Валериан, — хватит убегать, это неподобающе для твоего положения.

— Уж лучше такое положение, чем под старым хрычом! — огрызнулась Лаура.

Майя глянула на сокурсницу, затем снова на мужчину и напряглась еще сильнее. На ее пороге стоял один из влиятельнейших темных магов города. А еще тот, кто продал собственную сестру…

— Хватит истерик, — пренебрежительно фыркнул Валериан. — Еще покричи об этом громче, а то не вся Академия знает, какая ты мученица. Семья столько лет тебя кормила, одевала, обучала — и вот твоя благодарность? Не могла потерпеть пару минут, вряд ли бы тот ходячий скелет продержался дольше… — ухмыльнулся маг.

Его спутники хихикнули, а у Лауры щеки стали пунцовыми. Валериан вошел в комнату. За ним тут же вошли два спутника, один из которых прикрыл дверь и повернул замок. Майя тут же просчитала варианты отступления и защиты. И поняла, что две чародейки-недоучки против трех темных магов — грустный расклад.

— …Ты в последнее время стала такой надоедливой, — раздраженно заметил Валериан. — Мне хватило и того, что ты месяц ходила с кислой миной, скорбя о своей рыжей игрушке. Весь праздник портила.

— Она была мне подругой! — выпалила Лаура. — И я не собиралась с вами пировать, пока вы выпивали за… — она запнулась и продолжила тише: — …успех ритуала.

— Не набивай себе цену, Лари. Без семьи ты ничто и зовут тебя никак. Я привык держать свое слово, потому ты выплатишь Крюку долг с компенсацией за неудобства. Забирайте ее… — кинул он мужчинам.

Два его спутника двинулись вперед, Лаура тут же забежала за Майю. Та рефлекторно изменила стойку на более удобную для обороны, сконцентрировав ману в руках. Нельзя давать врагу зажимать себя в угол — так учил отец. Даже если шансов кот наплакал.

— …Вижу, нашла себе новую тряпочку для слез, — без особого интереса констатировал, нежели спросил маг, словно только сейчас вообще заметил Майю.

— Я… — уже собралась Майя предупредить врагов отцовской фамилией, но тут из-за спины выпалили:

— Она твоя Княгиня, бестолочь! Коронованная ведьма Маскарона!

Майя напряженно замерла. Не знала, приготовиться отбиваться от помидоров или задрать нос повыше. Стоя в домашнем халате и тапочках, она явно не тянула на великого разрушителя и владычицу темных сил, вселяющую трепетный ужас в человеческие души. И того же мнения был брат Лауры, снова окинув ее надменным взглядом.

— Она поведет Армию в великой войне во имя Тьмы? — с недоумением спросил он.

«Все претензии к производителю Темных Князей», — на миг искренне разделила его чувства Майя.

Валериан прищурился, всматриваясь ей в глаза. А затем вдруг склонил колено. Тоже проделали и его спутники.

— Прошу прощения за мое невежество, Ваше Темнейшество. Не признал вас сразу, — произнес маг.

Майя напряженно посмотрела на них и кинула взгляд на себя в зеркало. Нет, венца по-прежнему на голове нет. Неужели поверили на слово?

Ее дернули за руку. Повернувшись, Майя поймала требовательный взгляд Лауры. Поняв намек, она с опаской повернулась к темным магам. В ее комнате стояло три ее врага, и все склонились перед ней и ждали ее указаний.

— Поднимитесь, — как можно тверже произнесла она, решив играть свою роль. Валериан и его спутники послушались. Майя сделала ему шаг навстречу, стараясь выглядеть как можно спокойнее и снисходительнее. — Ваша сестра с этого момента моя… личная слуга, — несколько смутилась Майя от заявления, но тут же выровняла голос. — И выполнять она будет только мои поручения. Никто не посмеет расплачиваться ею, как никто не посмеет принуждать ее делать то, что ей не по духу.

— Как пожелаете, Ваше Темнейшество. Это честь, что один из нашей семьи будет столь близок к вам. Могу предложить и двух своих братьев, от них будет больше проку, нежели от младшей.

— Нет, ее достаточно. — Учитывая нравы этой семейки, предложение больше походило за угрозу. — А теперь немедленно оставьте нас! — жестко приказала она.

Валерин и его свита без лишних слов склонили головы и покинули комнату. Майя удивленно посмотрела на закрывшуюся за ними дверь, все еще не веря, что так просто отделалась.

— Спасибо! — вышла из-за ее спины Лаура, довольная и неприкрыто гордая, словно свершилась большая победа. — Надо было еще заставить его поцеловать тебе ноги.

— Это абсурд, — буркнула Майя.

— Эта власть, — заметила Лаура и улыбнулась девушке. — Скажи, приятно?

Майя покосилась на сокурсницу и напряженно дернула краем губ. Ей хватило пару минут, чтобы трех магов сдуло ветром, один из которых почти самый богатый человек в городе. И это все без толики магии…

— Но как они поняли, кто я? — спросила Майя.

— Увидели по глазам.

— Глазам?

— Глянь на себя через Занавес. Это не каждый увидит, но меченые Маскароном заметят.

Майя нахмурилась и подошла к зеркалу. С той стороны отражения на нее смотрела растерянная девушка, в глубине больших глаз которой пылали изумрудно-зеленые огоньки.

***

Они с Лаурой шли к Академии. Дождь закончился, и небо постепенно прояснялось. Детишки прыгали босыми ногами по лужам и хохотали, пока взрослые старательно обходили грязь, чтобы не запачкать вычищенные дорогие туфли и подолы платьев.

Майя все вспоминала об утренних гостях и думала, почему стража так и не пришла за ней. Значит, Эльдар ничего им не сказал? Почему? Чтобы ее уберечь? Или же причина в другом, в чем она пока не разобралась?

Девушка опустила глаза. Хотелось верить в первое, но вероятнее всего второе. Ей не следует больше себя обманывать, даже если хочется. Особенно, если хочется.

— Радуга, — довольно заметила Лаура.

Майя подняла глаза. Над Академией действительно стояла дуга ярких красок, делая величественный замок еще волшебнее. Майя на пару мгновений залюбовалась, покосилась на Лауру, что так же с легкой улыбкой рассматривала Тайлогос. Они шли рядом и со стороны наверняка выглядели подругами. Майя подумала: еще одна нелепость, свалившаяся на ее голову. И, как ни странно, тоже немного приятная. Хоть кто-то, пусть и для своей выгоды, но все же на ее стороне.

«…Месяц ходила с кислой миной, скорбя о своей рыжей игрушке».

— Кажется, я поняла…. — задумчиво сказала Майя. Лаура глянула на нее и вопросительно вскинула тонкие бровки. — …за что ты меня так яро недолюбливаешь…

Кламорис напряглась.

— Я не…

— …на ее месте должна была оказаться я.

Красавица остановилась. Майя тоже встала, смотря ей в глаза. Если им предстоит работать вместе, лучше сразу расставить все на свои места. И, похоже, Лаура разделила ее мнение, потому что сказала:

— Да, Руту убили вместо тебя. Разумом я знаю, что это не твоя вина, но сердцем… я не принимала такой исход. И злилась… Нет, я ненавидела. Всех ненавидела: мир, братьев, себя и особенно… тебя.

— И сейчас меня ненавидишь?

— Не знаю, — неожиданно честно ответила Лаура. — Но, как я уже сказала, ты — мое спасение. Вот уж не думала, что буду рада видеть тебя Темной Княгиней.

Майя грустно улыбнулась и направилась дальше. Лаура пошла рядом, продолжая настороженно следить за ней.

— Вряд ли это надолго, — поделилась Майя. — Меня или сотрут стиратели, или казнят стражи, или со мной расправится Маскарон, когда использует меня так, как задумал.

— Разве он сделал тебе что-то плохое?

— Он меня короновал.

— И это признание, а не оскорбление.

— Больше похоже на неудачный розыгрыш. Я не просила его.

— Верно, все остальные его кандидаты из кожи вон лезли ради этого.

— К чему ты ведешь? — не хотела Майя начинать спор о везунчике года.

— К тому, что ты упрямо не видишь плюсов случившегося.

— Прекрасно вижу, — тут же бодро возразила девушка, — когда еще за мной побегает целый легион подкаченных мужиков в форме?

Лаура хмыкнула и заговорщицки глянула на нее.

— С той властью и силой, что тебе даст Маскарон, ты сможешь делать много достойных вещей.

— Например?

— Сегодня утром ты спасла меня.

Майя покосилась на Лауру и неожиданно поймала себя на мысли, что рядом с этой девушкой впервые с момента коронации так спокойно говорит о случившемся.

— Я всего лишь играла роль, — сказала Майя.

— Мы всю жизнь всего лишь играем роли, — проскользнула ирония в голосе Лауры. — Так зачем упираться, когда тебе дают роль побольше, чем в массовке? Где твои амбиции, ты же дочь знаменитой актрисы!

— Не сравнивай меня с ней.

— А почему нет? Поговаривают, Маскарон часто захаживал на ее спектакли. Может, потому у него такой интерес к тебе?

— Что? — резко остановилась Майя. — Причем здесь мама? Она как-то связана с Маскароном?

— Не знаю, — удивилась реакции Лаура. — А что, связана?

— Нет, конечно, не связана, — буркнула девушка, но задумалась.

Она никак не могла понять, почему Маскарон вообще ее заметил. Да, она дочь выдающегося чародея. И да, она победила его первого кандидата. Но чем больше Майя об этом думала, тем сильнее ее беспокоили некоторые детали. Взять хотя бы сон, где она заключила сделку с Маскароном.

Она стояла на сцене в пустующем зале театра. Тогда Майя не придала этому особого значения, подумала, что любителю масок логично навеивать лишнюю театральность. Но ведь Маскарон никогда ничего не делает просто так…

— А ведь я совсем не подготовилась по Основам Чароплетения, — решила Майя перевести тему, вспомнив, что сейчас есть более насущные темы для тревоги. Похоже, пусть не стража, но сегодня ей таки устроят допрос с пристрастием. Сокурсница на ее слова только ухмыльнулась. — Что? — по привычке приготовилась Майя к какой-то колкости.

— Просто подумала, как удивится мадам Пуфа, когда узнает, что все это время отчитывала будущую Владычицу Тьмы.

— Не поверишь, но она об этом раньше всех заподозрила, — улыбнулась Майя и посерьезнела. — Кстати, в твоей семье праздновали успешное завершение ритуала Лесаны?

— Ага, — словно от горькой пилюли скривилась Лаура, — самые приближенные к Маскарону неделю поднимали за это кубки за ужинами.

— А они знают, зачем нужен ритуал?

— Понятия не имеют. Их радовало только то, что теперь Маскарон на шаг ближе к возвращению Армии Тварей.

Майя задумалась. Как она и подозревала, в конечном итоге той ночью Маскарон получил, что хотел. Источник напитался кровью и теперь вытягивал из земли еще больше магии. Только какой магу в маске от этого прок? Неужели врата для Армии должны открыться прямо в Тайлогос? Это, по крайней мере, объяснит его участие в ее создании. Но он участвовал в появлении всего города, так что этот вывод еще нужно доказать.

Все эти мысли так поглотили Майю, что она не сразу заметила суету впереди. А когда заметила, то не поверила глазам.

У центральной лестницы холла стоял Эльдар. Преспокойно себе стоял в своем кожаном темно-синем плаще, покрытом чешуей. На поясе в ножнах меч с медной свернувшейся кольцом змеей, украшавшей гарду. Волосы у парня зачесаны назад, Майя слышала, это излюбленная прическа Яхонтов Красных, хоть раньше Эльдар так никогда не делал. И стоило Майе округлить глаза в пять копеек, как чуть дальше увидела профессора Семироза и профессора Белозора, стоявших между парнем и лестницей. У обоих вид мрачнее грозовой тучи. Вот-вот громыхнет.

Майя окаменела. Неужели Эльдар пришел сказать о ней?! Неужели сейчас публично ее сдаст?

Взгляд выхватил из собиравшейся толпы два хвостика. Майя тут же кинулась к Савве, уже приготовившей блокнот и карандаш и жадно наблюдавшей за происходящим.

— Что тут происходит?! — панически выпалила Майя.

— Он прилетел прямо с неба, — широко улыбнулась Савва. — Могла и сказать, что он полукровка. А я чуяла от него сенсацию! Таки чуяла! — тихо захихикала она. — Кто он? Дракон? Вампир? Демон?

— Проблема, — буркнула Майя.

Она напряженно глянула на растерянную Лауру и поспешила к лестнице. Там уже собралась приличная толпа ребят. Когда девушка вышла наперед, увидела, что Эльдар не скрывает своих вытянутых зрачков. С зачесанными назад волосами он выглядел старше и как-то по-иному.

Судя по всему, разговор начался совсем недавно, так как парень спокойно сказал:

— Профессор Семироз, Корнелий, так приятно, что вы вышли меня встретить.

— Эльдар, что ты тут делаешь? — спросил профессор Семироз голосом, не обещавшим ничего хорошего.

— Я не обязан объяснять, — вежливо, но неприкрыто сухо заметил парень. — Я больше не ваш адепт.

— Верно, потому я спрашиваю тебя еще раз — что ты тут забыл? — прищурился ректор. — Это Академия, и я не позволю чужакам разгуливать здесь, как у себя дома.

Наверное, на Эльдара он не бросился только потому, что вокруг собралось слишком много зевак, которые могли пострадать во время их схватки.

— А это вы верно заметили, — усмехнулся парень, от чего стало видно его клыки. — Это мой дом. Земля, на которой стоит ваша ненаглядная Академия, не что иное, как моя собственность. А на своей земле я могу делать все, что хочу.

— Ты был… — процедил ректор.

— Вашим пленником, я не забыл, — похолодел голос парня. — Собственностью города, чья жизнь решалась прихотями других. Так что не буду долго что-либо объяснять, — он вынул из кармана что-то черное и круглое, подбросил его, и ректор быстро поймал. Раскрыв ладонь, чародей посмотрел на медальон с высеченным гербом королевства — копьем с крыльями.

— Так ты теперь стиратель, — поднял он взгляд на парня и кинул ему обратно медальон.

— Полноправный. А еще свободный житель Цветоча.

— Это тебе дал Северин? Что ты ему наплел?

— Лишь то, что он и так знал. Я пока лучшее ваше оружие против Маскарона. Достаточно было убедить его, что мы преследуем одну и ту же цель, как он охотно согласился заключить со мной сделку.

— Он должен был меня предупредить.

— Я сказал, что лично обрадую вас этой новостью. Все равно собирался в Академию.

— И зачем же ты пришел?

— Сказал же — я вернулся домой.

Парень пошел вперед и беспрепятственно миновал двух сверливших его взглядами чародеев.

— Так что, нам теперь освободить замок? — спросил Корнелий, глянув парню в спину. — Или ежемесячно платить дань хозяину?

Эльдар остановился и повернулся к нему. Поднявшись на лестницу, он смотрел на них сверху вниз.

— От Тайлогос я буду брать лишь столько, сколько мне необходимо для работы. Весь замок мне не нужен, хватит и прошлых двух комнат восточной башни. Не могу отказаться от такого козырного вида на город, — честно признался парень.

— Яхонт Красный, не думай, что я позволю тебе делать здесь все, что вздумается, — потемнел взгляд ректора.

— Сейчас не я тут гость, а вы, — заметил Эльдар. — Как принято в народе моего отца, я предупрежу вас всего три раза и не более. Не мешайте мне.

— Эльдар, как же ты не понимаешь, что связываться с Маскароном для тебя крайне опасно? — поднялся на первую ступеньку декан лекарей. — Он спит и видит твою смерть…

— Тут у нас с ним взаимная симпатия, — обаятельно улыбнулся Эльдар и добавил серьезнее: — Не надо бегать за мной, когда в опасности каждый житель Цветоча. Если не собираетесь помогать, не стойте на пути.

— Ты слишком много на себя берешь, — проступили угрожающие нотки в голосе ректора. — Думаешь, ты справишься с темным магом, что старше тебя на сотни лет?

— На сотни лет он старше всех нас с вами вместе взятых. И на сотни лет был старше моего предка, когда тот его остановил, — напомнил Эльдар. — И вы, профессор, лучше других знаете, что победа зависит далеко не от прожитых лет, а от считанных секунд…

Ректор промолчал, и Майя поняла, почему. Отец еще в юности сражался с чернокнижниками, превосходившими его и по возрасту, и по опыту. И побеждал. Побеждал, потому что оказывался сильнее, быстрее и хитрее. Только так он мог выжить. А еще знал, что Эльдар начал все это делать еще раньше. Уже не говоря о том, что в последнем потомке Основателя текла кровь даймона, дающая преимущества над обычным человеком. И, видимо, все это знал господин Морган, потому так легко согласился на союз с Яхонтом Красным. Понял, что для врага, в котором мало человеческого, нужен такой же противник.

Да и что-то Майе подсказывало, что Эльдар мог еще невесть что наговорить магу Ковена. В силе убеждения он тоже был хорош не по годам.

— …Вам бы о себе волноваться, — заметил парень, рассматривая недовольное лицо ректора. Взгляд Эльдара скользнул по толпе и остановился на Майе. Синие глаза странно вспыхнули. — Даже такой непреклонный и опытный чародей, как вы, — вернул он внимание к мужчине, — может попасть на крючок Маскарону и даже об этом не догадываться.

— Это угроза? — потемнели от гнева глаза профессора, когда тот проследил за взглядом парня.

— Нет, всего лишь третье предупреждение, — констатировал Эльдар.

Он развернулся и продолжил подниматься по лестнице. Ребята расходились перед ним. Кто восхищенно, а кто с открытым страхом смотрел на его обостренные черты лица, на поблескивающие звериные глаза и чешую на плаще, переливавшуюся оттенками синего и зеленого.

Когда Эльдар скрылся из виду, ребята вокруг загалдели. Но стоило профессору Семирозу строго сказать, чтобы все расходились по классам, адепты тут же засуетились исполнять приказ ректора.

— Ш-шикарно, — прошипели со стороны. Майя повернулась на активно строчившую в блокноте Савву — она едва слюни от восторга не пускала. — Вот так статья будет, вот так напишу… — Она заметила мрачный взгляд Майи. — Выше нос, Семироз. Любовь твоя вернулась! Правда, папка явно не прочь ему голову открутить раньше Маскарона, — она захлопнула блокнот и осклабилась. — Чую, кровь прольется еще до прихода Армии Тварей.

Майя отвернулась, поняв, что еще немного — и стукнет ее. Она поспешила к отцу и декану, продолжавшим стоять у лестницы. Судя по их спокойной реакции на нее, в разговоре о ней до этого не упоминали.

— Как это понимать? — напряженно спросила она.

— Как видите, леди Майя, — вздохнул декан лекарей. — Есть звери, которых невозможно приручить, — мужчина несколько грустно посмотрел туда, где скрылся Эльдар. — Наш полностью сорвался с поводка. И, кажется мне, только что дал понять, что может нацепить их на нас.

Майя посмотрела на отца. Тот выглядел спокойно, но она видела, как пляшут искры бешенства в черных глазах. Глянув на дочь, он смягчил взгляд.

— Не волнуйся, Яхонт Красный тебя не тронет. А если тронет…

— Я могу за себя постоять, — сказала Майя, надеясь, что ее слова прозвучали убедительно. Конечно, она вчера немного оплошала с этим, но Эльдар застал ее врасплох. Теперь подобного не повторится.

— О чем ты хотела вчера поговорить? — вырвал из мыслей вопрос отца.

Майя внимательно посмотрела на него. Ее пауза получилась неестественно длинной.

— Я думаю, ворота Армии Тварей в Академии, — тихо сказала Майя.

— Что? — удивился отец.

Рядом вскинул брови декан лекарей.

— Эм… Я так думаю, потому что Маскарон, несмотря ни на что, завершил ритуал. Может, стоит хорошенько обыскать Академию на наличие чего-то странного?

— Мы так и сделали после ритуала, — ответил отец, — но ничего подозрительного не нашли.

— А вы поищите что-то, что появилось здесь с момента постройки замка.

— Постройки замка? — не понял профессор Семироз. — Причем здесь постройка замка?

— Просто подумала, что не помешало бы проверить, — пожала плечами Майя.

Мужчины переглянулись. И пока отец не задал вопрос, откуда Майя все это взяла, она поспешила на урок.

Быстро идя по коридору, она так напряженно думала, что не заметила, как впились ногти в кожу ладоней. Все привычное начинало переворачиваться вверх дном: она с темной короной на голове, а Эльдар, неделю назад сидевший с ошейником, теперь расхаживает здесь, как хозяин и даже свою вторую сущность не скрывает. Словно кто-то, стоящий над их миром, решил встряхнуть шар привычного бытия и посмотреть, что будет. А может, просто Майя все больше заглядывала за кулисы огромного спектакля, где ей невольно дали роль главного злодея. В любом случае она точно поняла одно: все, что раньше казалось невозможным, даже абсолютно нелепым, легко могло стать настоящим. И в свете последних потрясений Майя не решилась открыть отцу, что, возможно, главное дело всей его жизни воплотилось благодаря Маскарону. Он слишком много отдал этой Академии, наверняка считал это самым лучшим, что он делал когда-либо в жизни.

Есть правда, которую лучше не знать. Как есть и маски, которые лучше не срывать. Майя запомнила этот урок. И не смогла признаться отцу, что его единственная дочь теперь враг всего королевства. Ведь если на это Маскарон и рассчитывает…

«…его голова может оказаться под тем же мечом, что и твоя».

Верно. Сейчас она стоит на краю пропасти. Но если ей суждено туда сорваться, она с собой отца не утащит. Настал ее черед молчанием защищать дорогого человека.

***

С большим усилием высидев урок мадам Пуфы, Майя с первым же звонком пулей выскочила из класса и поспешила в сад. Миновав огромный цветок, она вышла на террасу, а когда заглянула в башню, увидела, как мебель там ходит ходуном: вещи летали, крутились, обтряхивались, а вокруг суетились тряпочки и щеточки.

«Домовики», — поняла Майя. Странно, что они так быстро затеяли уборку. Хотя, если в прошлом все они работали на семью Эльдара, то неудивительно, что сразу пришли на его призыв.

В спину подул ветер, Майя обернулась и увидела, как над террасой пролетел листочек плюща и завернул к верхнему окну башни. Тут же оттуда донесся высокий голосок. Девушка вошла в башню, прошла мимо летающих предметов и парящих светящихся глаз домовиков. Поднявшись по лестнице, осторожно заглянула в приоткрытую дверь и застала такую же генеральную уборку. Эльдар сидел на подоконнике распахнутого настежь окна, свесив одну ногу. Вокруг него кружил тот же листочек плюща.

— Я так рада! Так рада! Я боялась, вы не вернетесь, — щебетал листочек, и Майя признала в нем голос Люси. — Но я надеялась, что вы не бросите свой дом и нас.

Эльдар подставил руку, и листочек плавно опустился ему на ладонь.

— Ты сделала все, как я просил?

— Конечно, господин! Я распустила своих шептунов у всех окон Академии. Никто не проникнет сюда без вашего ведома, и вы будете знать все, что происходит в этих стенах. Вот, например, сейчас нас подслушивает адептка Майя Семироз.

Майя вздрогнула и замерла.

— Да, я заметил, — не поворачиваясь, сказал парень.

— Увести ее?

— Нет, я сам с ней разберусь. На сегодня ты свободна, Люся. Спасибо.

— Рада служить, господин! — бодро пискнула Люся, листочек слетел с ладони и сманеврировал во двор замка.

— Оставьте нас, — сказал Эльдар.

Тут же все книги, одежды и прочие вещи плавно осели. Послышалось множество тихих шажочков, разбежавшихся по углам. Повисла тишина. Лишь полупрозрачные шторы колыхались от проскальзывавшего в комнату горного ветра.

— Ну? — не оборачиваясь, спросил Эльдар. — Долго на пороге будешь стоять?

— Я пришла поговорить, — открыла дверь шире Майя.

— Ее Темнейшество просит аудиенции? — слегка повернул к ней голову парень. Глаза у него сейчас были человеческими, но колкий взгляд никуда не делся. — Даже не знаю… После вчерашнего коленоприкладства я бы не рисковал приближаться к вам.

— Обиделся, что ли? — хмыкнула Майя.

— Обижаются дураки, остальные делают выводы.

Девушка едва не закатила глаза и смелее вошла в комнату.

— Почему ты не сдал меня? — решила она не ходить вокруг да около.

— Вернул долг.

— Что? — не поняла девушка.

— Когда-то ты не сказала отцу, что я пробрался в его кабинет. Я, в отличие от некоторых, честно возвращаю долги.

Майя смутилась и не без усилия пропустила камень в свой огород.

— И это все? Я ведь теперь твой враг, а ты позволишь мне спокойно разгуливать по Академии?

— Что-то мне подсказывает, когда на твою голову даже родной отец охотится, спокойно не погуляешь. Кстати, ты ему так и не сказала. Маскарон запретил?

— Он не может мне что-либо запретить, — тут же с чувством собственного достоинства заявила Майя. — Ну, днем так точно, а вот ночью…

Горло сжало, и Майя выдавила пустой звук. Она закрыла рот, вспомнив, что ничего о договоре сказать не сможет. Когда подняла взгляд на Эльдара, тот испытующе смотрел на нее.

— Значит, ты связана договором, — понял он все и отвернулся. — Не очень-то это хорошо, Майя: бегать ночью к одному, а днем — к другому.

— Это не смешно, — задето буркнула Майя.

— Согласен, не так смешно, как новость, что дочь именитого охотника на темных магов должна вскоре их возглавить.

— Маскарон сглупил насчет меня.

— Сомневаюсь. Не тот он фрукт, чтобы так глупить. Но в чем я не сомневаюсь, что он не получает власть над человеком просто так. Ты что-то у него попросила. Неужели эту треклятую корону?

— Венец, — поправила Майя. — Красивый, кстати. С черным алмазом. Я даже не знала, что такие есть… — она запнулась, увидев взгляд парня, и тут же поспешно сказала: — В любом случае, я не просила, чтобы полгорода нацелилось снести мне голову. И ничего не подозревала, пока Маскарон не завершил коронацию.

— Как ты вообще умудрилась с ним связаться? — проступили гневные нотки в голосе Эльдара. Майя только повела краем губ. Увы, из-за того же договора сказать, что самым вредоносным магом Чарогорья оказался ее любимый учитель, она тоже не могла. — Ладно, Ваше Темнейшество, — понял Эльдар, что тут она тоже не будет многословна, и развернулся к ней, — что же заставило вас снизойти до такого простого парня, как я?

— Я хочу того же, что и ты. Поймать Маскарона.

— Помнится, неделю назад ты руку готова была отдать, чтобы я этого не делал.

— Рука — не голова, — заметила Майя.

Эльдар прищурился. Он ей не верил. Да что уж там, она ему тоже. Но сейчас их интересы совпадали. И, может, пора признать, Яхонт Красный способен противостоять Маскарону. По крайней мере, у него больше шансов, чем у нее.

— Все, что мне нужно: защитить отца и его Академию. Это место не только для тебя дом, но и для него. Об этом замке он заботился с самого его появления.

О том, что и для нее это место стало новым домом, она умолчала. После долгих семи лет, где она прозябала в чужом городе, в чужом доме среди чужих людей, что старались переделать ее под себя, именно приезд в Академию стал для нее началом жизни, наполненной смыслом. Ее собственным выбором. А теперь все грозило разрушиться и свести на нет все ее усилия. Кто-то снова решил забрать ее свободу, если не жизнь…

— Я сама с Маскароном не справлюсь, — нахмурилась Майя. — А отец… Не уверена, что и он сможет теперь, когда я на привязи у его врага.

— Раз так хочешь помочь, скажи, где Маскарон прячет Армию Тварей.

— Я не знаю, — кисло призналась Майя. — По правде, я ничего о нем не знаю, что могло бы помочь в его поимке. Я даже не знаю, как с ним связаться. Зато есть несколько догадок, — оживилась она, но, увидев иронично поднявшуюся бровь Эльдара, уточнила: — Понимаю, у тебя нет причин мне верить. Но просто выслушай. Возможно, это поможет тебе…

Она рассказала о коронации, хотя не смогла сказать ни места, ни имени второго кандидата. Похоже, запрет договора не давал ей выдавать слуг Маскарона. Тогда она повторила все то же, что узнала от Лауры. О том, что Маскарон замешан в создании Академии. О том, что ритуал Лесаны должен послужить какой-то цели. Рассказала она и том, что в Чарогорье некогда жил народ, что исчез, а маг в маске — последний из их рода, так называемый «гений места». Похоже, это Маскарон не находил уж таким большим секретом, раз Майя спокойно все это выдала.

Эльдар слушал ее внимательно. Не перебивал. Иногда лишь щурился, но трудно было понять, насколько он верит ей. Когда она закончила, парень заговорил не сразу. Обдумывал услышанное. Затем легко соскочил с подоконника и подошел к ней почти вплотную. Майя напряглась, когда парень заглянул ей в глаза.

— Откуда мне знать, что ты не даешь мне ложный след? — спросил он.

— Доказать мне нечем. Хочешь — верь, а хочешь — нет, — держала его взгляд Майя и надеялась, что ее сердце стучит не так громко, чтобы выдать смешавшийся страх с иным, совсем нежеланным чувством.

Эльдар отступил и глянул на доску, где висел рисунок маски и фотографии города. Видно, опять задумался. Но очень скоро заговорил:

— Я тоже это заметил: Академия в планах Маскарона имеет какое-то значение. Поэтому я вернулся. Ритуал Лесаны единственная зацепка к его задумке.

— А как насчет Царя Самоцветов? Он у тебя? Ты понял, как его использовать?

— Так я все сейчас и расскажу Темной Княгине, — смерил ее взглядом Эльдар.

Майя поджала губу, но спорить не стала. Обидно, конечно, но Эльдар верно осторожничал. Скажи Маскарон Майе какой-нибудь ночью, чтобы она выдала ему все секреты и планы по его поимке, и она это сделает. В ее ситуации стоило полагаться на Эльдара, не зная его козырей.

Она подошла к двери. Повернулась к парню, наблюдавшему за ней. Не знала, что еще должна сказать. Обычное «Всего хорошего» казалось неуместным, но молча уходить тоже не хотелось.

— На занятиях тебя не ждать? — спросила она.

— Сейчас немного занят. Город надо спасать, — обыденно ответил Эльдар.

— Ну, тогда я пошла. Мне отгул никто не давал.

— Будь на уроках внимательна. На тебя весь темный мир возлагает большие надежды.

— Иди в… пень! — буркнула Майя.

Парень довольно ухмыльнулся, и она поспешила по лестнице.

Встреча с Эльдаром оставила смешанные чувства. Майя не знала, радоваться их пусть хрупкому, но союзу, или ждать очередного подвоха, как с прошлым договором. Похоже, теперь в большой игре за город их трое: она, Яхонт Красный и Маскарон. И два других игрока куда лучше ее умели носить маски.

«Да-да, Семироз, ты влезла между молотом и наковальней», — констатировал ехидный внутренний голосок.

Глава 12. Смертельный антракт

Сколько Майя себя помнила, столько ее тянуло к магии. Ей всегда казалось, что без чародейства ее мир будет неполным. И чем больше ее ограничивали в ней, тем отчаяннее она цеплялась за крошки желанного волшебного мира. Этими крошками для нее были небольшие заговоренные амулеты на такие мелочи, как успех в учебе и защиту против сглаза, или ручка, зачарованная менять цвет чернила. Простые и обыденные вещи в глазах рядового чародея для маленькой Майи были на вес золота. Ее личные сокровища, что она прятала по комнате или в саду, надеясь, что ни тетя Эмма, ни служанки не найдут их.

Но особо Майя ценила вещи, что остались от ее прежней жизни. Больше всего девочке нравился деревянный двухсторонний гребень с инкрустацией рогатого месяца и солнца с волнистыми лучами. Проведешь по волосам одной стороной гребня — и у тебя кудряшки, как у барашки. Проведешь другой — и локоны ложатся ровно, как потоки дождя. При взгляде на этот гребень Майя вспоминала сидящую за трюмо маму, расчесывавшую свои золотисто-каштановые волосы и что-то мягко напевавшую. Помнила она, как мама усаживала ее себе на колени и начинала заботливо водить гребнем по ее прядям, а после заплетала косы или завязывала кучерявые хвостики.

После переезда девочка держала мамину вещицу поближе к себе, пряча ее в щели между матрацем и изголовьем кровати. И однажды тетя Эмма ее нашла…

— Что это? — строго спросила тетя.

Она возвышалась над двенадцатилетней племянницей, смотря не нее с прищуром таких же, как у мамы, голубых, но поразительно холодных с изничтожающим взглядом глаз. Тонкая линия губ от недовольства, ходившие под кожей желваки — все это служило первыми признаками грядущего наказания.

— Гребень, — опустив голову, тихо сказала Майя.

— Я вижу, что гребень. На него наложены чары.

— Совсем капелька, — решилась поднять глаза девочка.

Тетя Эмма, как и мама, обладала бесспорной миловидностью, но она умело свела все это на нет строгими прическами, очками-полумесяцами и резкостью в движениях. Она всегда ходила с ровной спиной, словно проглотила меч, всегда слегка хмурилась, словно что-то ей постоянно натирало в туфле, и всегда говорила размеренно и четко, будто давала команду псам. Совершенная противоположность жизнерадостной и шаловливой Юте Камели.

— Скажи мне первое правило проживания в этом доме, — потребовала тетя Эмма.

— Но…

— Говори!

Майя снова потупилась себе под ноги.

— Никакой магии, — буркнула она.

— А что это? — кивнула женщина на расческу в руке.

— Магия.

— Верно. А что в моем доме делают с магией?

— Но это мамы! — вскинула голову девочка. — Его нельзя выкидывать!

Глаза тети Эммы потемнели. На миг она замерла, словно заявление окатило ее ледяной водой. Затем резко развернулась и кинула гребень в пылающий огонь камина.

— Магия — везде магия, — сухо констатировала она.

Майя пораженно смотрела, как языки поглощают тонкие зубцы, как чернеет дерево с рисунком. Не до конца давая себе отчет, девочка присела у камина и сунула руки в огонь. За спиной испуганно вскрикнули, но острая боль в ладонях перекрыла все вокруг. Не в силах удержать расческу, Майя выпустила ее, и та упала на узорный ковер. Тетя тут же наступила на горящее дерево и потушила мелкое пламя.

— Ты что творишь?! — выкрикнула тетя и схватила за запястья девочку. — Элиз! — закричала она. — Элиз! — В комнату вбежала служанка. — Тазик воды сюда! Немедленно! — Служанка тут же выскочила в коридор. — Ты, глупая, глупая девчонка! — повернулась тетя к племяннице, сдерживавшей слезы. — Зачем ты полезла в камин?

— Но так оно мамино… — всхлипнула девочка. — Ей папа подарил…

— Папа? — скривилась тетя и, видно, хотела сказать какую-то колкость в сторону того, кого так же презирала, как и магию, но промолчала.

В гостиную вбежала служанка и поставила медный тазик с водой на стол. Тут же тетя Эмма опустила руки девочки в прохладную воду. Острая боль на коже притупилась прохладой. Вынув руки племянницы из воды, тетя Эмма осторожно замотала покрасневшие ладони в полотенце, принесенное следом. На миг на ее лице проступила вина, но после она снова посмотрела на девочку с прежним негодованием.

— Твой отец — прославленный чародей — позволил магии погубить твою мать. Ей не стоило связывать свою жизнь с тем, в ком живет эта страшная сила.

— Магия не страшная, — тут же буркнула Майя, держа руки в полотенце. — Не вся точно.

— Магия развращает человека. Дает ему иллюзию, что все можно получить, только произнеся пару слов и сплетя какую-то закорючку. Но магия поедает душу, заманивает ее во тьму.

Майя промолчала. Не могла сказать, что не видит смысла беречь душу, если она и так угасает в лишенных смысла днях. И даже тьма не так пугает, когда знаком с тем, что истязает тебя еще больше — пустотой.

— Мама любила магию, — тихо произнесла Майя.

— Конечно, любила. И позволила ей совратить себя.

Девочка непонимающе глянула на тетю, на лице которой вдруг гнев сменился тоской.

— Театр — вот о чем твоя мать мечтала столько, сколько я ее помню, — сказала тетя Эмма. — Но мы, две сироты из трущоб, могли лишь скитаться по улицам и напевать песенки за монетки. А теперь посмотри вокруг, — развела она руками, — тебе нравится этот дом?..

Майя оглянулась. Сказать, что ей сильно нравился старый особняк, она не могла. Но он был большой, и в каждой комнате стояли красивые фарфоровые фигурки, украшенная резьбой мебель и картины в крупных рамках с завитушками.

— …Все в этом мире имеет цену, — сказала тетя Эмма. — Это я получила, потому что продала свою молодость, десять лет ложась на ложе с несносным эгоистичным стариком.

— Дядей Орестом? — удивилась Майя.

— Госпожа Эмма, — сконфужено подала голос Элиз, которая до этого молча стояла у дверей.

— Она уже достаточно взрослая, чтобы понять, — отчеканила тетя Эмма и вернула взгляд к растерянной племяннице, смотревшей на нее большими глазами. — Когда ты рожден на дне, выбиться на поверхность непросто, а порой и невозможно.

— У мамы получилось, — решилась заметить Майя. — Она стала признанной актрисой трудом и талантом.

— Да, она была талантливой. Но в этом мире талант не гарантия, что все двери открыты. Многие считают, что Юте невероятно повезло. Но меня ей не удалось обмануть. Слишком неожиданно она поднялась из уличной певицы на главную сцену города. — Тетя отошла от девочки и встала у камина, уперев руку в мраморную полку. — За этот дом я ночами продавалась своему покойному супругу. Твоя мать за свое желание тоже что-то отдала. И, боюсь, что-то пострашнее, чем свое тело.

Женщина подняла обугленный гребень и положила его перед девочкой, которая испугано смотрела на нее и даже позабыла о боли в руках. Больше не сказав ни слова, женщина вышла из гостиной.

Позже Майя попыталась об этом заговорить, но тетя Эмма пресекла ее попытку, пригрозив наказать неделей домашнего ареста. Тогда девочка решила, что это очередная тирада о вреде магии, сопровождаемая недовольством ее отцом и маминой карьерой — обычное дело, когда у тети не задавался день.

Пожженный гребень пришлось выкинуть: он больше не завивал волосы, а только путал их.

***

— Нет повести печальнее на свете, чем повесть обо мне и о диете, — вздохнул Стефан и с трагическим видом откусил край отрезанного куска вишневого пирога.

Он и Майя сидели за столом на террасе перед кондитерской. Друг с трагически блаженным видом жевал, а девушка задумчиво отламывала куски рогалика с повидлом и закидывала их в рот.

Был поздний вечер выходного. Весь день Стефан помогал Майе подтягивать уроки в беседке в одном из двориков общежития. Ей было стыдно занимать так много времени друга, но последние события сбили весь ее учебный режим. Опасаясь, что ее рассеянность на занятиях привлечет внимание отца, Майя попросила у Стефана помочь с успешно прозеванными темами на этой неделе. Да, у нее горели дела посерьезней решения алхимических уравнений, но все равно она пока не знала, как выбраться из запутанного клубка навалившихся проблем. А мысль сидеть и сокрушаться от своего бессилия казалась еще бессмысленнее.

Они возвращались в корпус, когда Майя предложила в знак благодарности угостить друга. Тот покосился на пекарню недалеко от их общежития. И столько внутренней борьбы отразилось в его глазах… Затем он пылко глянул на девушку:

— Поклянись, что никому не скажешь! Если грядет война и город разрушится, то я должен… Должен попробовать, пока не поздно!

— Это станет нашей маленькой тайной, — положа руку на сердце, кивнула Майя.

И вот они сидели за милым кованым столиком и в атмосфере абсолютного таинства предавались наслаждению от мягких и теплых хлебобулочных изделий. И, может, за всю неделю это был первый вечер, когда Майя смогла как следует расслабиться. Эльдар оказался прав: трудно разгуливать спокойно, когда родному отцу поручили охоту на тебя. Да и мысли о самом Эльдаре не давали покоя, особенно теперь, когда он вернулся в Академию.

Майя пересекалась с ним в коридорах, видела, как на перемене он сидел с Яном и другими ребятами из группы, теми, кто принял его не совсем человеческое происхождение и не стал избегать. Сидел и о чем-то разговаривал как ни в чем не бывало, а на нее даже короткого взгляда не кидал… И после таких вот мыслей Майя злилась уже на себя.

И, наконец, настал тот блаженный вечер без напряженных дум о хитрых красноволосых сокурсниках, коварных магах в масках и опасных интригах и сделках. Тишина да покой. Когда вся твоя жизнь грозит обратиться в прах, самые простые и обыденные вещи начинают приносить душе настоящее удовольствие.

Стефан поднялся и сообщил, что ненадолго отлучится. Майя кивнула и закинула в рот последний кусочек рогалика. Она потянулась за салфеткой на столе и уставилась на ленточку на запястье. Один из двух узелков немного развязался. Девушка спешно оглянулась. Люди вокруг спокойно беседовали и ели выпечку. А прямо перед ней медленно опустилось черное перо с привязанной маленькой запиской. Майя подняла голову. Где-то в темноте кто-то улетел, но рассмотреть его она не успела. Майя снова глянула на перо. Догадка заставила внутренне напрячься. Она осторожно подняла перо и развернула записку.

«Подуй на него три раза и держи очень крепко», — сообщалось в послании.

Майя кисло поморщилась. А ведь вечер так хорошо начинался…

Она покосилась в сторону Академии — не поспешить ли к Эльдару? Но тут же откинула эту мысль — неразумно злить того, кто способен в любую ночь заставить тебя сделать что угодно. Пока стоит продолжать играть куклу и надеяться, что скоро найдется способ освободить свою жизнь до того, как магу в маске надоест с ней забавляться.

Майя написала на салфетке послание Стефану — извинилась за свой срочный уход. Не к чему другу волноваться. Затем отошла за угол кондитерской и с мыслью, что как минимум две ночи она нужна Маскарону живой и невредимой, подула на перо. В ответ ее окатило легким морозцем. Она снова подула на перо. На этот раз почувствовала странную невесомость в теле, словно оно стало легким-легким, как пушинка.

Майя подула третий раз и резко утратила твердость под ногами. Все вокруг закрутилось. Девушка ощущала, как ее куда-то несет, словно она сама стала перышком на ветру. Голова пошла кругом, и Майя больше не понимала, где верх, где низ, где падение, а где полет.

Но все вдруг прекратилось. Не будучи готова к такому, девушка по инерции полетела вперед и распласталась на ворсистом ковре. Сев на колени, она обвела взглядом знакомые покои в темных тонах. Их хозяин стоял у трельяжа. На миг Майя увидела в зеркалах три главных аллеи города, затем картинки погасли. Теперь она смотрела на застегивавшего манжеты на рукавах рубашки мужчину, который несколько напряженно следил за ней через отражение. Когда он развернулся, на губах его играла приветливая улыбка.

— Не укачало от прыжка? — поинтересовался он.

Майя хлопнула глазами, пытаясь понять, что случилось. Глянула на перо, что все еще крепко сжимала в руке, и вдруг осознала, что только что совершила перемещение в пространстве. Она об этом не раз читала, но такая магия — высшего порядка. Создать вещь для телепортации — одно из сложнейших заданий для мастера артефактов.

Пока Майя рассматривала перо, к ней подошел маг и протянул руку.

— Рад снова видеть тебя, моя Княгиня, — мягко произнес он, когда девушка поднялась. — Я скучал.

Майя промолчала. Она не скучала, но, что уж отрицать, много о нем думала.

— И какая развлекательная программа сегодня? — сухо поинтересовалась. — Разодеть меня в клоуна и приказать жонглировать мячиками на радость публике?

— Мы же не в цирке.

— Но тебе нравится заставлять других прыгать под твою команду в горящие кольца, — заметила Майя.

— Не без этого, — не стал спорить маг и вдруг настороженно заглянул ей в глаза. — Кстати, о зверях. Слышал, наш чешуйчатый друг вернулся в Академию. Да весьма громко. Ты с ним, надеюсь, не говорила? — Майя напряженно посмотрела на мужчину. — Говорила, — понял маг. — Но хоть не сказала о себе лишнего? — Тут Майя уже смотрела куда угодно, но не на мага. — Сказала, — снова вздохнул Маскарон. — Но раз ты здесь, а не в темнице, он твою тайну сохранил. Даже предположу, что ты попросила его о помощи, — ухмыльнулся он. Майя с опаской глянула на мага. Он что, мысли ее читал? И теперь разозлится? Но мужчина никак не выдал своего недовольства, словно все прекрасно понимал, и спокойно продолжил: — Предположу, он думает, что ты выведешь его на меня. А я уже порадовался, что он еще какое-то время не будет докучать. Ползучие меня всегда раздражали… — Майя вдруг поняла, что ей не показалось — маг встревожен. Не значит ли это, что Академия действительно в его планах весьма важна, а появления там Эльдара путает ему карты? — Как много он знает? — спросил Маскарон, пристально глянув на гостью. — Говори, Майя.

Девушка стиснула зубы, но тут ее словно пронзило тысяча ниток, овладев каждой ее клеточкой тела. И не успела она толком отдать себе отчет, как ее губы открылись. Слова неумолимо вылетали, как несносные жуки. Майя выдала все, что о ней стало известно Эльдару, как и все, о чем он догадывался насчет Академии и ритуала Лесаны.

— Как обычно, не дурак, — напряженно ухмыльнулся Маскарон.

— Ты боишься его? — спросила Майя, желая хоть как-то уколоть мага за то, что обязана ему подчиняться.

— За столько лет я хорошо усвоил, что с Яхонтами Красными у меня всегда проблемы. И да, я бы пожелал избегать с ним встречи, что и тебе советую. Он опасен для нас.

— Для тебя, — уточнила Майя.

— Я знаю, что ты к нему питаешь… некие чувства, — скривил губы маг на последних словах. — Замечал это на уроках. Но поверь, тебе лучше держаться от него подальше. Не ради меня, а в первую очередь ради себя.

— Сказал тот, кто собирается начать войну в целом королевстве, — буркнула Майя.

— Ты не понимаешь, — вдруг похолодел голос мужчины. — Он правда для тебя опасен. И дело вовсе не в твоей коронации. Он не пощадит тебя, если поймет… — маг замолчал и вдохнул, взяв себя в руки. — Нет, еще рано.

Он развернулся и пошел к шкафу. Майя настороженно наблюдала за тем, как он надевает перед зеркалом черный сюртук и застегивает пуговицы. На шее у него был повязан аскот такого же зеленого цвета, как ленточка на запястье Майи. Волосы собраны в хвост, как и в прошлый раз. Наблюдая за ним, девушка все больше понимала, что он серьезно раздражен.

— Так Эльдар прав? — решилась спросить она. — Армия Тварей придет из Академии?

Маскарон глянул на нее через отражение, и его губы тронула легкая ухмылка:

— Ничто не берется из ниоткуда, маленькая ведьма. И огромная Армия не может взяться из пустого замка. — Он развернулся к ней. — А насчет полукровки, то зря ты видишь в нем своего спасителя. — Чародей двинулся к девушке, она отступила. — Не стану отрицать — он очень смышленый ученик, — неожиданно мягко произнес он. — Учить его было одно удовольствие. Не будь он Яхонтом Красным, я бы из него сделал великого темного мага, которого в Чарогорье давно не хватает…

Майя озадаченно посмотрела на мужчину, не поняв, причем здесь учеба? Но вдруг задумалась — точно ли речь идет об уроках в Академии? Словно в подтверждение ее мыслей, маг подошел к ней и, склонившись к самому ее уху, прошептал:

— …Ты бы видела, как превосходно он справился с последним моим заданием. Огонь пылал так, что весь Рубиновый Бульвар озарило…

Девушка резко отстранилась от мужчины. На его губах играла неприкрыто жестокая улыбка, от которой у нее поползли мурашки по коже.

— Хочешь сказать, Эльдар… — выдохнула она.

— Все, ни слова больше о нем! — приказал Маскарон, довольно поправив свой воротник. — Я не хочу тратить ночь с тобой на разговоры о Яхонтах Красных. Их история закончена, а наша с тобой еще впереди. Так не будем же терять время…

И девушка замолчала. Рот так же предательски онемел, пока она старалась выдавить из него хоть слово. Поняв, что попытки напрасны, она стиснула зубы от злости. Маскарон надел белые перчатки, без лишних церемоний отвел ее накидку в сторону и окинул взглядом приталенную синюю тунику, темно-серые брюки и ботфорты.

— …Не ночная рубашка — уже хорошо, — улыбнулся он. — Но плащ академии нужно сменить, в такое позднее время он привлечет слишком много внимания.

Он щелкнул пальцами. В комнату тут же вошла Смех с чем-то в руках. Маскарон вышел, и служанка помогла Майе сменить накидку на длинный черный плащ — его высокий ворот и плечи покрывали длинные перья с серебряным блеском.

В саду уже стояла знакомая летающая лодка с лебединой головой. Маскарон помог Майе сесть в нее. Миновав площадь, они свернули на аллею, вымощенную желтыми и оранжевыми камнями — Гиацинтовый Бульвар. Услышав музыку и смех, Майя выглянула за борт. Люди группками собрались по разным углам дороги и слушали игру музыкантов или хлопали под ритм отплясывавших танцоров.

В прошлом аллея вела к Гиацинтовому Замку, в котором проживали потомки третьего Основателя и целителя — Яхонта Желтого. Он, как самый красивый из трех Заклинателей Камней, отличался особой любовью ко всему прекрасному, особенно к искусству. Потому аллею с давних пор окружали выставочные павильоны, художественные галереи, музыкальные заведения и торговые лавки с принадлежностями для любой творческой деятельности. На самой же аллее почти на каждом шагу веселили публику уличные актеры, а также устраивались магические шоу, вроде водяных хороводов или кукольных сражений. Майя все это знала, потому что ее бывший дом находился в двух кварталах отсюда, и в детстве она пробегала этот бульвар вдоль и поперек. Будучи дочерью актрисы, ей не раз приходилось бывать здесь с ней.

Лодка несла их к концу аллеи. После разрушения Гиацинтового Замка его место на холме занял Оперный Театр. Он стал самым помпезным и вычурным зданием во всем Цветоче. Широкая мраморная лестница вела к центральному входу, украшенному мрамором, позолотой и декоративной живописью. И все это подсвечивали магические огни, свет от которых Майя увидела еще с другого конца аллеи.

Если расценивать бульвар как праздничный стол всех видов искусства, то Оперный Театр стоял тут как главное блюдо, вроде запеченного золотистого поросенка в эпицентре богатого фуршета веселья и зрелищ.

— Отлично. Не цирк, а театр, — буркнула Майя. — Комедия продолжается.

— Не любишь театр?

— Притворство и ложь — твоя стихия.

— Это не театр, Майя, — возразил Маскарон. — Игра от всей души — вот что такое театр. Тебе ли, как дочери актрисы, не знать этого.

Майя изогнула бровь, но промолчала. Ее внимание привлекла квадратная башня с острым мигающим шпилем, пристроенная к краю здания. На фоне блеска позолоченных стен она терялась, но Майя помнила, как мама рассказывала, что ее называют Поющей Башней, так как в ней собраны шкатулки с голосами лучших актеров за всю историю театра. Если твой голос сохранили в той башне, значит, тебя признали и не забыли.

Треугольный фронтон над главным входом украшали две огромные мраморные маски: смеющаяся и плачущая. Майе они напомнили два лика служанки Маскарона. Лодка направилась прямо к ним, ничуть не сбавляя скорость.

— Мы сейчас врежемся! — взволновано заметила Майя.

Маскарон только повел краем губ, лодка подлетела к фронтону, и девушка схватилась за бортик, приготовившись к удару. Но маски разъехались в стороны, как створки двери. Лодка влетела в круглый проход. Майя удивленно посмотрела на толстые стропила скатной крыши над головой. Здесь было много паутины и всякого мусора. Кое-где даже обосновались голуби. Летающий транспорт сел на дощатый пол.

С чердака они спустились в небольшую подсобку и, миновав пару узких коридоров с лестницами, вышли в просторное фойе. Тут продолжалась та же роскошь из мрамора и позолоты. Дамы и джентльмены в изысканных вечерних нарядах тянулись к входу в зрительный зал. Только когда Маскарон привел Майю в лоджию и усадил в удобное красное кресло, она поняла, что они действительно пришли смотреть представление.

— Мы будем слушать оперу? — не выдержав, спросила она.

— Мы, злодеи, тоже время от времени любим отдыхать культурно, — усмехнулся маг.

Майя только испытующе на него посмотрела. Он перевернул за одну ночь всю ее жизнь, а теперь на второй решил с ней мирно сходить в театр?

— В чем подвох? — не выдержала девушка. — Здесь что, собираются устроить очередной шабаш, только с лучшей подсветкой? — она осмотрела зал в поисках подозрительных лиц.

— Я ведь говорил, что не люблю повторяться, — напомнил Маскарон.

— Но какой смысл просто вести меня в театр? — не могла успокоиться Майя.

— Ты так говоришь, будто я вторую ночь тебя разочаровываю. Я не забыл твой интерес к цепям и прочим утехам, — вдруг склонился к ней маг и прихватил за подбородок. — Только попроси, и я все это устрою тебе после полуночи. И даже больше… — понизил его голос. Майя тут же отстранилась. Ее выражение видно позабавило Маскарона, так как он довольно откинулся в кресле и сказал: — Иногда вещи являются именно тем, на что похожи. Мне тоже нужно отдыхать время от времени. И что странного, что я захотел разделить удовольствие с хорошенькой ведьмочкой?

Тут свет погас, скрыв лицо мага во мраке, и занавес на сцене медленно поднялся.

***

Есть сложные вещи, что застают врасплох и выбивают из колеи. Но есть и простые вещи, которые могут делать то же самое.

Майя умывала лицо и пыталась привести мысли в порядок. Прошла половина представления, и ничего не произошло. Маскарон расслабленно сидел и просто наслаждался оперой, смотря на сцену из-под полуприкрытых век. Майя же думала, что она на это не поведется и битый час сидела в полной боевой готовности. Она твердо решила, что даже явление посреди сцены дракона в балетной пачке не застанет ее врасплох.

Но время шло, а ничего не происходило. На сцене разыгрывалась какая-то душещипательная любовная драма между темными и светлыми эльфами — явно ненастоящими. И вот на каждом излишне чувственном моменте влюбленных Майя ощущала себя крайне неловко рядом с соседом. Спасительный антракт дал ей повод ненадолго остаться наедине.

Девушка закрутила кран, поправила немного встрепанные волосы и пошла к лестнице. Может, и правда сегодня Маскарон решил не устраивать ей сюрпризов? В конце концов, то, что он сделал в прошлую ночь, трудно переплюнуть еще чем-то более фееричным. И стоило признать — опера ей понравилась. Игра актеров, декорации, яркие костюмы и пробиравшие до мурашек голоса и музыка.

Чем необычен театр, так это тем, что без всякой магии рождает удивительные зрелища и чувства. Она так давно не видела этого… С самого переезда к тете Майя избегала мест, где так много напоминало о той, кто больше не споет ей колыбельную и не расчешет на ночь волосы.

Слуха коснулся мягкий голос. Майя подумала, что ей показалось. Но голос снова зазвучал, и на этот раз более отчетливо. Девушка приросла к полу, внутри все заиндевело. Из глубины пустого коридора раскатывалось чистое и сладкое, словно вересковый мед, пение. Секунду помедлив, Майя пошла на звук.

Это не могло быть правдой, но и перепутать она не могла! Только не этот голос…

Она вышла на небольшую террасу с фонтаном. На краю чаши стояла изящная фарфоровая шкатулка. Из нее вырывалось легкое сияние. Майя подошла к ней. Осторожно, словно боялась спугнуть дикую птицу, взяла в руки. Некоторое время она просто слушала голос, а когда очнулась, спешно закрыла. Пение оборвалось. Надпись на крышке гласила «Юта Камели. Та, чья роль сыграна, но не забыта».

— Говорят, проклятье задушило ее изнутри, и она умирала в болезненных муках, — сказали сзади.

Майя вздрогнула и резко развернулась. Из-за угла здания вышел мужчина в меховой жилетке.

— Вы? — удивилась девушка, узнав Вергилия Стригоя.

— Маскарона в последнее время на глупых баб так и тянет, — насмешливо заметил он. — Я знал, что он безумец, но думал, он разумный безумец.

— Вы взяли это из Поющей Башни? — глянула на шкатулку Майя и осознала, что все это значит. Подняла напряженный взгляд на мага.

— Верно, Майя Семироз. Я все о тебе знаю. Ты забрала кое-что, что по праву принадлежит мне.

— Откуда вы знаете мое имя? — пропустила претензию Майя, чувствуя большую опасность в ином. — Маскарон сказал?

— Нет, он своих шлюшек всегда скрывает до последнего. К счастью, у меня есть свои клыкастые шлюшки. А они лучшие шпионки с самых давних времен.

Майя непонимающе нахмурилась, а затем вспомнила вампиршу в лифте Стеклянной Арены.

— Венера.

— Я все думал, откуда ты могла знать Лесану. И когда узнал, что в ночь коронации одна из моих пиявок встретила девку в накидке Тайлогос, сложил факты. Понадобилась неделя, чтобы я вычислил тебя. Но представь мое удивление, когда узнал, что та, кто возглавит темных магов, на самом деле дочь того, кто полжизни положил на их истребление. О, я смеялся весь вечер! — осклабился мужчина и двинулся к девушке. — А сегодня вижу тебя в фойе. Судьба мне улыбнулась, не иначе!

Майя попятилась.

— Что вам нужно?

— Чтобы ты, безродная крыса, вернула мне то, что украла.

— Я не хотела надевать этот венец. Хотите, говорите с Маскароном!

— И до него очередь дойдет. Как только скажешь, где он скрывает Армию Тварей.

— Я не знаю, где он ее скрывает, — выпалила Майя, подумав, что этому жуткому типу не скажет о своих догадках ни слова. — Спросите у Маскарона, — она зашла за фонтан.

— Я уже пытался у него выведать, — пошел в обход мраморной чаши Вергилий. — Подсылал к нему самых искусных вампирш. Но на него не действует ни их яд, ни внушение, ни всякие другие хитрости. Этот гад в маске еще имел наглость переманить нескольких на свою сторону. — Он окинул Майю взглядом с ног до головы. — Но вот ты, уверен, будешь посговорчивей.

Он поднял руку, в которой сжимал плеть. На наконечнике рукояти блеснул стеклянный череп. Сразу глянув через Занавес, Майя увидела внутри стекла магический круг с незнакомыми темными рунами. Это был артефакт. Но тут же в отражении фонтана за спиной она заметила движение и инстинктивно отскочила в сторону. Рядом пролетел меч. Он вошел в мраморную чашу, и камень треснул. Майя пораженно посмотрела на парящие в воздухе железные перчатки от доспеха.

«Призрак!» — осознала она и испуганно посмотрела на мага.

— Ты некромант, — выдохнула Майя.

— Какая умная девочка, — с издевкой заметил Вергилий. — А как иначе, в Академии же учишься!

Он хлестнул плетью, и рядом с перчатками с мечом появились перчатки с алебардой. Второй призрак замахнулся, и Майя едва успела уклониться. Она попятилась. Два призрака стали ее окружать. Как она заметила, их движения будто сковывали не только перчатки, а и полный набор брони. Наверное, они двигались, как при жизни, а значит, у нее есть шанс уклоняться от них. Все это пронеслось у Майи в голове за считанные секунды. Два призрака пошли на нее, подняв оружие. Она уклонилась от первого и едва не напоролась на алебарду второго. Хуже всего, Майя не знала, чем атаковать привидений. У нее не было ни святой воды, ни соли — ничего, что могло бы помочь. Лишь волшебная шкатулка для записи голоса, но вряд ли красота пения в ней очарует восставшие души.

Майя побежала по ступеням в сквер, но тут из груди пришел удар. Она снова отскочила в сторону, и там, где она стояла секунду назад, возникли перчатки с мечом и ударили по ступени. Поняв, что пусть быстро бегать призраки не могут, но вот прыгать горазды, Майя еще быстрее понеслась к живой изгороди. Ее тело реагировало на магию некромантии, интуитивно улавливая вблизи появление металлических перчаток. Воздух тогда словно сгущался, становился вязким и ледяным. Вскоре она поняла, что чувствует, когда они прошивают пространство. Ее магическое чутье реагировало на ауру призраков до того, как они появлялись рядом. И она едва успевала отскакивать в стороны, уходя с линии ударов меча и алебарды.

Забежав за высокий самшит, Майя присела. Она приготовилась к появлению железных перчаток, но те никак себя не проявили. Стало слышно, как Вергилий сбегает с террасы в сквер. До этого он бил плетью каждый раз, как призраки бросались в атаку. Чего же ждал теперь?

— Выходи, Майя Семироз, — заговорил некромант, идя мимо рощи в ее направлении. — Негоже Темной Княгине по кустам прятаться. Корона в ветках запутается, — он рассмеялся, найдя свою шутку весьма остроумной. — Если выйдешь сейчас, я убью тебя безболезненно.

Майя напряженно глянула в сторону, откуда слышала Вергилия. Выходит, ему нужно знать, где враг, чтобы направлять призрачных слуг.

Девушка тихо начала красться в полумраке чащи. Темнота даст ей выиграть немного времени. Но проблема в том, что она неизбежно устанет носиться от вооруженных летающих перчаток. А вот мертвые… мертвые не устают.

— Нет? — спросил Вергилий где-то позади. — Что ж, я надеялся, что ты не выйдешь. Теперь я прикажу живьем порубить тебя на кусочки. Половину отправлю твоему отцу, а половину — Маскарону. Или знаешь, — оживился некромант, — даже не так. Это было бы скучно. Лучше я убью тебя и призову твою душу. Точно-точно! — рассмеялся он. — Я сделаю твою душу своей рабыней. И заставлю ее задушить во сне могучего стирателя Семироза. Только так, чтобы он в конце проснулся и увидел твой бледный лик перед глазами. И то, что от тебя останется, будет у моих ног ползать сотни лет!

Майя прикусила губу. В какой-то момент ей захотелось выскочить и понестись на некроманта, чтобы заткнуть его поганый рот. Но здравый смысл, пусть и затуманенный звериным страхом перед смертью, не дал сорваться. Добраться до Вергилия и не напороться на вооруженных призраков — вот ее единственный шанс выжить.

Мужчина шел вперед и бил плетью. Призраки рубили кусты вокруг.

— Мы ведь можем договориться! — крикнула Майя.

Вергилий остановился и рассек воздух плетью. Тут же призраки направились к декоративному булыжнику. Майя выбежала из-за него и успела скрыться за чащей в темноте.

— Я не собираюсь договариваться с безродной дворнягой! — выплюнул Вергилий. — Я стану истинным Князем Чарогорья! Я изучал темную магию, когда ты еще в пеленках ревела!

— Мы ведь можем договориться! — повторилось из-за кустов чайной розы на другом конце сквера.

— Что, не понимаешь с первого раза? — насмешливо скривился некромант и снова стукнул плетью.

Призраки появились у кустов розы с двух сторон и принялись его рубить. Когда они закончили, Вергилий обошел куст и посмотрел на раскрытую шкатулку.

— Что за…

Договорить он не успел. Ему сзади на голову обрушился камень. Вергилий вскрикнул и повалился на землю. Майя вцепилась в плеть и вырвала ее из руки некроманта, чтобы он не успел ею хлестнуть.

— Мелкая дрянь! — зашипел маг, схватившись за окровавленную голову. — Ты записала свой голос, наглая крыса!

— Я же умная девочка. В Академии учусь, — процедила Майя и побежала к булыжнику.

Со всей силы она ударила наконечником плети о камень. Стеклянный череп треснул.

— Не смей! — кинулся к ней некромант.

Но Майя ударила снова. Череп разлетелся на осколки. Некромант взвыл, в руке его появился черный вихрь. Он направил его на девушку, но та успела отскочить, и проклятие влетело в булыжник, отбив от него кусок. Ударная волна повалила Майю на землю. Она поползла от озверевшего мага, уже сплётшего новое проклятие и прицелившегося ей в голову. Девушка зажмурилась. Рядом что-то взорвалось, грохот оглушил.

Когда Майя открыла глаза, в голове звенело. Но она все увидела. Две пары металлических перчаток держали за руки кричавшего некроманта и тащили в сторону. За ними словно кто-то разорвал пространство. Рванная дыра стала затягивать воздух. Майя почувствовала, что ее тоже тянет к бреши. Она поднялась, хотя тело шатало, и попыталась отбежать. Но ветер уже стал столь сильным, что она не могла ему противостоять.

Дыра все увеличивалась. В ней появилось множество рук, что обхватили брыкавшегося Вергилия и затащили к сотням других рук по ту сторону. Майя поняла, что она следующая. Обрубленные кисти потянулись к ней. Она закричала, пытаясь вырваться. Вдруг кто-то толкнул ее в грудь и отбросил назад. Майя рухнула на землю.

Подняв голову, она потрясенно посмотрела на бледную женщину, возвышавшуюся над ней. Яркие голубые глаза на белом полупрозрачном лице рассматривали ее нежно и радостно. Майя поднялась, не отрывая от нее взгляда.

— Мама… — потрясенно прошептала она.

Бледная женщина сделала к ней шаг, но остановилась, ее глаза испуганно расширились. Она посмотрела за спину девушки. В ужасе она перевела взгляд на Майю, и на ее лице проступило отчаяние, а затем и сожаление. Чья-то рука обняла Майю за плечи и резко оттянула назад. Тут же другая рука в белой перчатке вытянулась перед ней. Призрачная женщина что-то беззвучно сказала, когда у самого уха девушки шелестящий голос произнес незнакомое слово. Дыра начала уменьшаться, и белую фигуру затянуло внутрь.

— Нет! — крикнула Майя.

Однако образ женщины уже исчез. Дыра с хлопком закрылась, оставив пустое место. Девушка повернулась и увидела белую маску.

— Майя, ты в порядке? — взволнованно спросил маг. — Что здесь случилось?!

Майя рассеяно посмотрела на Маскарона и место, где стоял призрак. Не в силах пока что-либо сказать, она пошла вперед и оглянулась. У корней порубленной чайной розы лежала разбитая шкатулка — один из призраков задел ее. Девушка присела и взяла две части.

— Майя? — следил за ней маг.

Девушка все смотрела на разбитую вещь. Ноги перестали держать Майю. Ее подхватили за талию, но это не остановило от падения в темноту.

Глава 13. Слово призрака

Когда Майя открыла глаза, все предметы вокруг казались немного нереальными, словно она все еще спала. Тело слегка морозило, будто от температуры. Девушка повернулась и поняла, что снова лежит в покоях Маскарона. За зашторенным окном по-прежнему стояла ночь. Майя вспомнила о событиях в театре. Ее хотели убить… Но даже это оказалось не столь важным, чем то, что случилось после.

Она видела ее! Видела маму!

— Вы очнулись, Ваше Темнейшество?

Майя повернулась к Смех, вошедшей в комнату.

— Что произошло? Как долго я здесь?

— Через час рассвет, — подошла к кровати Смех. — Идем, я все приготовила, — протянула руку девушке кукла.

Она повела Майю в конец коридора. Девушка сонно смотрела по сторонам. В доме, как в самих покоях Маскарона, преобладали холодные темные тона. А стоявший вокруг полумрак не придавал месту обаяния. Все, кроме покоев мага, казалось нежилым и неуютным.

— Не сильно глазей на чужое добро, рабыня, — проворчала Грех, чей лик следил за шедшей позади девушкой.

Они вошли в просторную комнату с неожиданно светлыми тонами. Здесь везде стелилась плитка, висела витражная люстра, высокое окно наполовину прикрывали белые шторы. Комнату украшали столики с цветами в ажурных вазах, декоративные колонны с витками украшали стены. В центре стояла изящная ванна в виде лебедя, наполненная белой жидкостью, от которой поднимался легкий пар. Майя тут же уловила запах молока и трав.

— Раздевайся и залазь, — сказала Смех.

— А она не полетит? — на всякий случай уточнила Майя, видя явное сходство с черной лодкой.

— Она зачарована только держать температуру, — отозвалась Смех и, увидев, с какой озадаченностью Майя рассматривает жижу, объяснила: — Это молоко и живая вода с примесью настоек из горных тонизирующих трав фэйри. Это все восстановит в твоем теле жизненные силы и снимет последствия отравления. — Поймав вопросительный взгляд девушки, кукла пояснила: — Грань между мирами живых и мертвых была порвана, вот ты и надышалась испарений эктоплазмы. Это довольно опасно. Тебе повезло, что хозяин успел вовремя.

— А ему — явно нет, — буркнула из-за затылка Грех.

Девушку так бил озноб, что она не стала даже особо расспрашивать, просто дала Смех помочь ей раздеться. Служанка заколола ей волосы наверх, и Майя опустилась в ванную. По телу тут же расползлось блаженное тепло.

— Вещи я постираю. Они испачканы в земле, — сказала Смех и забрала корзинку, куда Майя сложила одежду.

Некоторое время девушка рассматривала витражную люстру с рисунком золотых рыбок. Постепенно ей стало легче. Ушел мороз и слабость, тело, словно губка, набирало силы, и Майя это явственно ощущала. Наверное, так действовала живая вода. Когда Майе стало лучше, она вышла из ванны и ополоснулась под душем. Взяла со столика полотенце и, вытерев тело, надела белый махровый халат. Повернулась к зеркалу, желая расчесаться, и так замерла, увидев в отражении Маскарона — он стоял в дверях, сложив руки на груди.

— Давно ты там? — напряженно спросила Майя, развернувшись.

— Мне жаль, — пропустил ее вопрос маг. — Я не ожидал, что Стригой решится на подобное. Считал, он достаточно умен, чтобы не идти против меня. Я нечасто недооцениваю человеческую глупость. Но сколько прожил, столько не устаю удивляться. — Мужчина грустно улыбнулся. — Что произошло там? Я видел Юту.

— Ты тоже? — напряглась Майя. Значит, ей не показалось. Все случилось в самом деле.

Поскольку ее рот не разразился потоком объяснений, она поняла, что маг просит ее, а не приказывает. Это немного смягчило ее настрой. Она коротко описала то, как Вергилий Стригой натравил на нее двух призраков-рыцарей. Как она удирала от них по всем кустам, едва успевая предугадывать их появление рядом.

— …Наверное, это сработала интуитивная магия, — поделилась догадкой Майя, но тут же одернула себя. Маскарон не тот, кому стоит рассказывать про свои небольшие преимущества. К счастью, он не стал ничего уточнять. Но почему-то его губы тронула легкая улыбка, будто кинутая случайно фраза его порадовала. Когда же Майя рассказала о шкатулке и о том, как разбила артефакт некроманта, мужчина откровенно улыбнулся. — Что смешного? — буркнула Майя.

— Я сделал эту Плеть Мрачных Теней.

— И дал ее этому самодовольному психу? — зыркнула на мага Майя и недовольно отвела взгляд. — И почему я не удивлена?

— Так некроманты же на каждом шагу не валяются. Кто был, тому и дал, — без малейшего укора совести сказал маг.

Майя едва не закатила глаза. И с чего она забыла, с кем говорит?

— Но те призраки, они его куда-то забрали, — вспомнила она, как мало поняла о том, что произошло после.

— Некромантия — одна из самых опасных видов магии, — сказал Маскарон. — Ты имеешь дело не с обычной энергией, а с тем, что имеет сознание — призраками, что были в прошлом людьми. У них есть воспоминания, чувства и даже гордость. Обычно некроманты договариваются с душами покойных, просят их об услуге. По просьбе Вергилия я создал Плеть Мрачных Теней, что позволяла без всяких уговоров подчинять любого призрака. Но ему стоило понимать, что тот, кто подчиняется поневоле, самый опасный слуга. Силу, что используешь, особенно если она из иного мира, нужно уважать. Стоило заклинанию в плети разбиться, как освободившиеся от его контроля призраки обернулись против него.

— Тогда та дыра в пространстве и множество рук… — тихо произнесла Майя.

— Жители потустороннего мира, — кивнул Маскарон. — Все имеет цену. Вергилий хотел получить силу, не платя за нее. Но расплата все равно его забрала.

— Так он мертв?

— Возможно, смерть в его случае была бы лучше. — Майя напугано посмотрела на мага. Это ведь она сделала… Но она хотела лишь остановить Вергилия. — Он больше не твоя забота, — понял ее мысли Маскарон. — У него было два боевых призрака, а у тебя всего лишь музыкальная шкатулка, — он слегка склонил голову, рассматривая лицо Майи. — Я не ошибся в тебе. — Майя напряженно посмотрела на мага. Ей вдруг захотелось его стукнуть. Все это происходило с ней из-за него! И теперь он смел заявлять, что все сделал правильно?! — Не злись, — прочел все в ее глазах Маскарон. — С тем, что я тебе дал, ты можешь больше.

— Ты про венец? Знаешь, от твоего головного убора у меня пока только головная боль, — едко заметила Майя.

— Венец всего лишь украшение, маленькая ведьма. Правда в том, что какую бы ты силу ни давал другим, умение ею правильно распоряжаться — вот что имеет значение. И ты с этим справляешься, как я вижу.

— Я ведь уже говорила — не хочу участвовать в твоих играх, — как можно холоднее напомнила Майя. — Из меня чуть мясное конфетти не сделали из-за этого проклятого обруча с камнем!

— Власть всегда подразумевает врагов.

— Так дай эту власть тому, кто ее хочет!

— Кому-то вроде Стригоя? — криво улыбнулся маг.

Майя нахмурилась. Она вспомнила, как некромант распинался на трибуне, обещая рабство, беспредел и кровавую войну.

— Он бы с ролью темного гаденыша точно справился, — заметила она.

— Ты превратно меня поняла, Майя, — помотал головой маг. — Он хорошо умел разрушать и подчинять. Но я уже короновал однажды того, кто только это и умел. Теперь все будет по-другому.

— По-другому? — прищурилась Майя и выдохнула, помотав головой.

Хоть тело ее восстановилось, мысли все еще не могли собраться. Она едва понимала, что заставило мага в маске впутать во все это ее. Будто в городе начитанных да изворотливых чернокнижников мало. Вон даже брат Лауры. Бездушный мерзавец, но расчетливый и осторожный.

Майя выпрямилась, поняв, что нет смысла тянуть с давно мучавшим ее вопросом:

— Чего ты хочешь от меня? — требовательно посмотрела она на мужчину. — Три ночи закончатся, и что ты будешь делать дальше? Ты не сможешь вечно меня контролировать. Так чего ты добиваешься этим фарсом? — выпалила она.

Маскарон не сразу ответил. В его глазах заплясали хитрые искорки.

— Верно, три ночи закончатся. Но в нашем мире столько вещей можно сделать, если разумно использовать время.

— И что это значит? — изогнула бровь Майя, едва ли видя «разумными» две последние ночи с магом.

— Хочешь знать? — вдруг довольно спросил мужчина, глянул в окно, и голос его стал елейным. — Я покажу тебе. Не двигайся, Майя.

Девушка растерянно замерла. Тело охватила сила и припечатала ее к месту. Маскарон подошел совсем близко. Майя попробовала отступить, но безуспешно. Ее разум словно заключили в собственном теле, которое отказывалось реагировать на ее кричащие мысли.

— Секунда первая, — тихо произнес он. — Сними с плеча халат.

Майя растерянно расширила глаза, но рука послушно оголила плечо.

— Секунда вторая, — так же тихо произнес маг. — Сними со второго плеча.

Майя испуганно моргнула, когда со второго плеча соскользнула махровая ткань. В голове бешено заскакал пульс. В щеки ударил жар. Девушка не могла ни крикнуть, ни шелохнуться. Как пригвожденная бабочка, она стояла перед магом в полной власти любого его слова. Маскарон с неприкрытым удовольствием следил за ее немой паникой во взгляде. Глаза его вспыхнули сильнее. Он плавно отвел ее влажные волосы и склонился к ней. Уха мягко коснулись теплые губы, пустив по коже мурашки.

— Секунда третья, — горячо шепнул мужчина. — Развяжи пояс.

Руки потянулись к узлу на талии. От паники перехватило дыхание. Майя дернула конец пояса. Внутри все оборвалось, стоило ей почувствовать, как халат беспощадно пополз вниз по груди. Она зажмурилась, желая хоть так убежать от неминуемого падения.

Ладонь сжалась в кулак. Девушка вздрогнула, осознав свободу движения, и резко толкнула мага, подхватив халат рукой. В следующий миг она рефлекторно сплела заклинание и направила огненное острие в шею мужчины.

— Не подходи! — почти прорычала она.

Маскарон даже бровью не повел. Лишь спокойно глянул в окно.

— Четвертая секунда, — он посмотрел на Майю и лукаво улыбнулся. — Вот и рассвет.

Майя озадаченно глянула на мага, а затем в окно. В комнату пробивались первые лучи солнца. Глянув на запястье, девушка обнаружила всего один узелок.

— Ты… — повернулась она к Маскарону, и ее бешенство смешалось с удивлением. — Ты все это рассчитал.

— За одну секунду в этом мире случается множество вещей, Майя, — произнес Маскарон. — Жизнь рождается и обрывается, солнце садится и поднимается, а звезды взрываются и молнии раскалывают небеса за меньшее мгновение. Время — это тоже сила. Пожалуй, одна из величайших сил, которой стоит научиться правильно пользоваться. Особенно вам, людям, чья жизнь быстротечна. Три ночи — это может быть столь же много, сколько и мало. Но мне вполне достаточно, и маленькая ведьма станет великой Темной Княгиней, — он склонился перед ней, как склоняются актеры перед зрителями в конце спектакля.

Майя напряженно следила за ним, а затем опустила руку и спешно завязала халат, натянув его обратно на плечи.

— У тебя осталась одна ночь, и тебе ее не хватит, — предупредила она. — Не со мной.

— Верно, — выровнялся мужчина. — С тобой я хочу провести куда больше и ночей, и дней.

Он вышел, Майя удивленно посмотрела ему вслед. Отвернувшись, она закутала на груди халат поплотнее, словно это могло скрыть то, что обуревало ее изнутри. Навязанную ей игру Маскарона разумно считать проклятием. Но правда в том, что минутой ранее, чувствуя его губы на коже, помимо кипящей злости, на краю ее сознания мелькнул интерес. Интерес к дальнейшему его шагу. И теперь, стоя смущенная и растерянная, она вдруг осознала, что внимание этого мужчины интригует ее все больше.

После завтрака Маскарон приказал Смех вызвать девушке экипаж. Сам он не без сожаления сообщил, что вынужден отлучиться раньше, чем Майя уедет.

— Нужно назначить нового владельца Стеклянной Арены, — объяснил он. — Стригой вряд ли вернется с того света, даже если его попытаться вызвать, — немного зловеще сообщил маг, сидя за столом.

Майя пила кофе с молоком, обмакивая в прозрачный мед крекеры. Когда мужчина поставил перед ней завернутый в шелковый платок предмет, девушка насторожилась. Она развернула лоскуток и увидела фарфоровую шкатулку с рисунком серебряного звездопада. Вопросительно глянув на мага, что с загадочной улыбкой наблюдал за ней, она осторожно приоткрыла крышку. Изнутри вырвалось сияние и мелодичное пение.

— Ты восстановил мамин голос?! — поразилась девушка.

— Нет, это моя личная шкатулка. Увы, ту уже не починить. Эту я даю тебе. — Встретив настороженный взгляд Майи, маг пояснил: — Записал как-то при случае. Не надо меня винить за любовь к искусству.

Майя повела бровью, но быстро переключила внимание на шкатулку. Песня была другая, но чистое, знакомое с малых лет пение пробрало до самой души. Девушка несколько секунд просто слушала, затем закрыла шкатулку и посмотрела на мага.

— Спасибо, — искренне поблагодарила. — Я возьму ее совсем ненадолго, а потом отнесу в Поющую Башню.

— Как пожелаешь. Она теперь твоя, хочешь — оставь себе навсегда.

— Нет, — помотала Майя головой. — Мама хотела дарить свой голос всем. Я тоже этого хочу. Чтобы другие могли послушать, как красиво она когда-то пела.

Маскарон улыбнулся. Он допил кофе и встал из-за стола.

— До встречи, моя Княгиня, — он протянул девушке руку.

Майя глянула на него. И спустя несколько мгновений сомнений вложила свою ладонь в его. Он поцеловал ее, довольно улыбнулся и вышел в сад. Через широкое окно она увидела, как за его спиной выросло два черных оперенных крыла. Девушка так и застыла с приоткрытым ртом, следя, как маг взмыл в небо.

— Так у него правда есть крылья? — глянула она на подошедшую Смех.

Та кивнула, убирая со стола посуду за хозяином.

***

Уже сидя в экипаже, Майя смотрела в окно на дома Рубинового Бульвара. Вторая ночь закончилась, а она все еще не получила от Маскарона внятного ответа, почему столь важная роль в его планах досталась ей. Но теперь не сомневалась — тремя ночами он не ограничится.

Девушка глянула на шкатулку в руках. Она не сказала магу, но все хорошо запомнила перед тем, как отключиться. Ее вырвала из сотни призрачных рук не кто иной, как мама.

Перед внутренним взором возникло бледное лицо, которое вдруг исказилось от ужаса и сожаления. Именно тогда подоспел маг в маске. Без сомнений, мама узнала его. И прежде чем исчезнуть, бледные губы призрака беззвучно произнесли Майе лишь одно слово:

«Прости…»

Глава 14. Из огня да в полымя

Последний выходной день перед новой учебной неделей Майя провела в библиотеке Академии. Поначалу она думала пойти к Эльдару и все ему рассказать. Но он всю неделю ее игнорировал, и вряд ли встреча с ним пройдет легко. А рваться сразу в пасть нелюдя после того, как ее чуть не порубил кровожадный некромант, не особо хотелось. В первую очередь следовало все обдумать.

Сев в читальном зале и оглянувшись, Майя взяла карандаш. Списки способны выставлять вещи проще, даже если состоят из таких сложностей и безумств как:

«Эльдар — бывший ученик Маскарона, и как-то связан с пожаром в Рубиновом Замке — надо проверить.

Маскарон — Четвертый Основатель, и влиял на город с самого его основания.

Народ Акротер — бывшие жители Чарогорья, о которых все забыли. Что с ними случилось?

Маскарон не подтвердил, но и не отрицал, что Академия нужна для возвращения Армии Тварей.

Ритуал Лесаны усилил Источник под башней. Зачем?

Маскарон остерегается Эльдара и не доволен его пребыванием в Академии. Из-за рубина Первого Основателя?

Темные маги имеют больше власти в городе, чем кажется.

Мама знала Маскарона лично. Возможно, согласилась на сделку с ним.

Последняя ночь»

Руку Майи свело, и она всего лишь черкнула по бумаге — о своей сделке она не могла ни говорить, ни писать, потому просто вывела:

«Последняя ночь —???»

Майя пробежалась взглядом по листку и задержала его на упоминании Эльдара и мамы. И как так получилось, что самые близкие ей люди оказались для нее самыми большими загадками? Но сейчас требовавшим неотложного решения являлся именно последний пункт — третья ночь.

Майя вспомнила шепот у самого уха, и ее чуть не передернуло. Надо отдать Маскарону должное, объяснять так, чтоб запомнилось на всю жизнь, он умеет. Но что он имел в виду, рассказав о разумном использовании времени? И эта его нерушимая уверенность в том, что она последует за ним. Во что Майя совсем не верит, но самонадеянность не лучший помощник, учитывая, кто ее противник. Она должна повернуть игру в свою пользу до того, как Маскарон сделает свой решающий ход. Однако пока на ее запястье зеленая ленточка, она у него на привязи. И как это исправить, она еще не представляла.

Остаток дня Майя выискивала в библиотеке самую разную информацию, что могла бы помочь со списком: историю города, упоминания народа Акротер, виды магических договоров и все, что с ними связано. Последний вопрос она изучила уже давно, еще когда Маскарон только повязал на нее ленточку, но решила еще раз все проверить, вдруг что упустила. Однако ни о договорах, ни об истории города она так ничего не нашла. О народе Акротер так и вовсе никаких упоминаний.

«Слепое пятно истории», — вспомнила она фразу мага в маске.

***

На следующее утро Майя вышла из общежития рано. Со стороны бульвара она увидела шедшую знакомую фигуру. Среди любящих вычурные и пестрые наряды горожан профессор Семироз в своем черном плаще с высоким воротом и бледным лицом выглядел, как ожившая вырезка из черно-белой фотографии. Он стоял у прилавка с газетами и читал купленный еженедельный выпуск.

Девушка поздоровалась с ним. Глянув на первую страницу газеты в руках чародея, Майя увидела фотографию — распахнутые ворота академии. Заголовок статьи крупными буквами сообщал: «Академия чародейских искусств Тайлогос вошла в тройку лучших магических учебных заведений во всей Оскарии». Отец довольно прищурился, посмотрев на статью. Майя узнала этот взгляд. Она видела его в детстве, когда прибегала к отцу похвастаться хорошими оценками в дневнике. Сейчас же он с такой же теплотой и гордостью смотрел на достижение Академии.

— Поздравляю, — отвела глаза Майя, когда в грудь укололо чувство, от которого ей тут же стало стыдно.

Ревновать отца к Академии — что за нелепость! Но именно огромный замок теперь стал ему вторым ребенком. А младшим от родителей зачастую достается больше внимания… Майя поморщилась и постаралась откинуть нелепые мысли. Ей стоит волноваться сейчас вообще не об этом! Она глянула на отца. Знал ли он о связи мамы с Маскароном? Хотя если раньше сомневался в его существовании, то вряд ли.

— Как успехи в поисках Темного Князя? — осторожно спросила девушка, когда они пошли по бульвару.

— Личность пока неизвестна, — огорченно ответил мужчина. — Я только надеюсь, это уже не будет моя сотрудница. А то так всех работников лишиться можно.

Майя покосилась на отца, думая, смеяться или плакать над его желанием. Оно все-таки сбылось. Да и насколько было бы лучше, если бы отец только Академией занимался, а не выискивал по подворотням опасных чернокнижников.

— В городе много чародеев, — сказала Майя. — Почему ты должен охотиться, когда хочешь заниматься другим? Ты больше не стиратель, а ректор академии Тайлогос!

— Чародеи должны защищать простых людей. Какой же из меня ректор, если я сам не следую учениям, что преподаются в моей Академии? — усмехнулся отец.

Майя отвела взгляд.

— Живой, — шепнула она, но отец ее не услышал или сделал вид, что не услышал.

— А у тебя чего такой кислый вид? — спросил чародей. — В учебе сложности?

— Отчасти.

— Я могу помочь. Если у тебя что-то не получается, я с тобой позанимаюсь…

Майя покосилась на него. Вспомнив, как отец вел ей курс молодого бойца, она тут же представила, как он помогает ей с Алхимией. Вот он швыряет в нее пробиркой с взрывной смесью и громко спрашивает «Какая это реакция?» Взрыв, Майя отлетает, а поднявшись, хрипло отвечает: «Получше, чем у меня…»

Видимо, все это ясно отразилось на ее лице, так как чародей уточнил:

— …Без мечей и проклятий.

Майя улыбнулась. О Небеса! Она уже скучала по всем этим диким тренировкам, которые теперь казались такими легкими и безобидными!

— Я справлюсь, — постаралась она как можно простодушней улыбнуться отцу. — Ты меня уже многому научил, дальше дело за мной.

***

На перемене Майя только вышла из класса, как тут же рядом возникла Лаура и потянула ее за собой.

— Как ты убила некроманта? — пылко спросила сокурсница, когда они уединились в глухом уголке.

— А ты откуда знаешь?

— Об этом все в наших кругах гудят. Темная Княгиня покарала непокорного бунтаря. Его постигла не смерть, а нечто более страшное. И это ждет каждого, кто пойдет против нее, — словно цитируя кого-то, зловеще ведала девушка.

Майя кисло поморщилась, поняв, что Маскарон решил использовать случившееся «разумно» и устроил ей рекламу. На деле она только за кустами пряталась да сломала паршивую игрушку Стригоя. Призраки сами решили судьбу некроманта.

— В слухах не упоминается мое имя? — насторожилась Майя, но, увидев отрицательное мотание головой, расслабилась. Вергилий не успел разболтать о ее личности — это самое важное. — На самом деле все было не так.

— Да какая разница?! Ты уже начинаешь вселять во всех страх. Это замечательно! — хлопнула в ладошки Лаура. — Чем больше они будут бояться, тем покорнее станут тебе служить.

— Сейчас запрыгаю от радости, — буркнула Майя, но Лаура ее иронию пропустила, продолжая заговорщицки ухмыляться.

После уроков Майя шла по коридору и все думала, идти ли к Эльдару. В последнее время на этот счет ее обуревали противоречивые мысли, а теперь еще и слова Маскарона. Не то чтобы Майя сразу же поверила магу в маске. Но с Эльдаром, ровным счетом, как и с Маскароном, уже нельзя быть точно уверенным. Эта мысль отозвалась в груди болью. Она привыкла, что сокурсник умел все решать, выходил из самых сложных ситуаций. И он всегда был на ее стороне. А может, делал вид, что был?

Миновав оранжерею с огромным цветком, Майя услышала восторженный возглас. Она подошла к двери и прислушалась. Узнав голос, она поспешила в башню.

Лука стоял посреди комнаты, выставив руки вперед, и с улыбкой от одного уха до другого смотрел на небольшой водяной вихрь в руке.

— Получилось! — смеялся мальчик. — Смотри, Эльдар! Получилось!

Юноша опирался корпусом на стол и с легкой улыбкой следил за Лукой. Когда появилась Майя, оба повернулись. Мальчик широко открыл серые глаза. Вихрь качнулся и обрушился на его светлую голову.

— Ах! — вскрикнул он.

Эльдар проявил куда меньше эмоций. Улыбка испарилась, взгляд похолодел, словно он хотел приморозить девушку к месту.

— Входим без стука, — с нотками стали в голосе произнес он. — Ну да, не царское это дело.

Майя предупреждающе глянула на него, а затем на мальчика.

— Майя, — смущенно, но куда более радушно улыбнулся Лука, — Эльдар не говорил, что ты придешь.

— Эльдар и не ждал, что она придет, — отозвался парень, отталкиваясь от стола. Он подошел к мальчику, занес над его головой руку и произнес заклинание. Тут же кудряшки закрутились на ветру. Когда Эльдар убрал руку, Лука напоминал новоиспеченный одуванчик.

— Спасибо, — потрогал сухую голову мальчишка и глянул на Майю, как застуканный за разбитой бутылкой с молоком кот.

И только тогда она поняла, отчего Лука так бурно на нее отреагировал. Она увидела, как он использовал магию. Плести заклинания по закону Верховного Ковена дозволяется только учащимся в магических заведениях или под руководством индивидуального наставника. Но в обоих случаях это разрешено с достижением шестнадцати лет.

Она тут же кинула на Эльдара требующий объяснений взгляд. Тот и бровью не повел. Сел за стол и сказал Луке:

— Еще раз. Закрепи результат.

Мальчик кивнул, покосился на Майю и вытянул руки вперед.

— Ты что творишь? — подошла к Эльдару она. — Ему всего двенадцать, это незаконно.

— Арестуй меня, — безразлично отозвался парень, а затем остро глянул на нее и добавил тише: — Ой, я ж тут не один вне закона.

Девушка стиснула зубы. Вот паразит!

— То, что ты стиратель и даже хозяин этой земли, не дает тебе право пренебрегать общими правилами. Магию не зря запретили детям. Она опасна!

— Опасней, чем прожорливые твари, что вскоре заполонят город?

— Не ругайтесь, — подошел к ним Лука и обратился к Майе. — Я сам попросил Эльдара научить меня заклинаниям.

— Но тебе еще нельзя.

— Я просто хочу защитить Мастера, — пояснил мальчик. Майя удивленно глянула на Луку, а он серьезно продолжил: — Он ведь уже немолодой. Когда начнется война, я не собираюсь стоять в стороне. Я тоже буду сражаться!

— Куда тебе?! — возмутилась Майя.

— Я не буду прятаться! — с чувством заявил Лука. — Если эти твари думают, что так легко заберут мой дом, то фиг им! Ой, прости… — смутился он, поняв, что высказался при девушке. — Я больше не хочу быть беззащитным, как тогда с крысами. Ты и Эльдар спасли меня, потому что вы чародеи. На этот раз я буду защищать Мастера и моих друзей. Ты тоже мой друг. Я и тебя защищу, если понадобится! — сказал он и сжал кулаки. — Ведь мой отец свободу отдал, чтобы они не вернулись, — помрачнел его взгляд. — Я не позволю его жертве стать напрасной. Ни этим тварям, ни Маскарону, ни Темному Князю я этот город не отдам!

Майя растерянно посмотрела на мальчишку. Его последние слова словно дали ей под дых. Она глянула на Эльдара, который с тем же непроницаемым лицом наблюдал за ними. И что-то такое мелькнуло в его взгляде, от чего у нее внутри прошибло морозом. Стал бы говорить все это Лука, если бы знал, кто она теперь…

— Ты храбрый, не поспоришь, — выдавила она улыбку, глянув на мальчика. — Но тебе бы лучше уехать из города на время. У тебя большое будущее мастера артефактов. Не меняй его из-за войны.

— Будет ли что менять, если Армия завоюет Чарогорье? — хмыкнул Лука. — Кто ее удержит от нападения на все королевство? — Майя стиснула зубы. Теперь ей стало по-настоящему тошно. — Я, наверное, пойду уже, — сказал Лука, глянув на настенные часы. — Спасибо, Эльдар, — кивнул он парню.

Наблюдая, как мальчик надевает плащ, Майя желала провалиться сквозь землю. Ей вдруг захотелось пойти и сдаться отцу. И пусть ее запрут где-нибудь в сырой подземной камере, пусть Маскарон разозлится и использует последнюю ночь, чтобы наказать ее за предательство, но лишь бы она не имела отношения к грядущей войне. И уж тем более не возглавляла ее.

Накинув на плечо сумку, Лука пытливо глянул на парня:

— Мне точно с тобой нельзя? Я правда хочу это увидеть. Мне рассказывали, что там от музыки можно сойти с ума.

— Не советую рваться это проверять, — предупредил Эльдар.

— Вы сейчас о чем? — очнулась Майя от отчаянных мыслей.

— Эльдар ночью идет в лес Тысячи Шепотов, — с блеском в глазах сказал Лука, — там его народ закатывает полуночный пир. А меня не хочет брать, — обиженно глянул он на парня.

— На тебе еще мало мяса. Подрасти чуток, и я обязательно тебя возьму, — ухмыльнулся Эльдар. — Там всегда рады упитанным мальчикам.

Лука демонстративно хмыкнул, показав, что так его не напугать, подхватил сумку и, попрощавшись, вышел. Когда дверь за ним хлопнула, повисла напряженная тишина. Майя опасалась возвращать взгляд к парню и стояла, как истукан. Только когда он поднялся, она невольно отступила.

— Пришла делиться впечатлениями о позапрошлой ночи? — сухо спросил Эльдар.

— Откуда ты знаешь? — удивленно моргнула Майя. Он не ответил, но она и так все поняла. — Ты послал шпионить за мной Каролину?!

— Она умеет быть незаметной, когда хочет, — сказал парень.

— И что же она видела? — напряженно спросила Майя.

— Если я скажу — достаточно, что ты сделаешь?

Майя напряглась.

— Достаточно много или достаточно мало? — спросила она и вдруг поняла, что так вполне бы ответил маг в маске.

Эльдар испытующе смотрел на нее. Майя держала его взгляд, пока в голове панически крутились мысли. Если он видел, как она мирно посещала с Маскароном театр, то наверняка все неправильно понял. А ведь она даже не может объяснить, что у нее не было выбора.

При следующей мысли Майя уже окаменела. Если каким-то невообразимым образом Эльдар видел ее и Маскарона перед рассветом… Ох, может, попасть под руку призракам было не таким уж плохим развитием событий.