Дело не в размере

9

– М-м-м, – промямлила Кимберли и с подозрением взглянула на меня, не понимая, кто я такая и почему вдруг села напротив. – Привет.

– Я – Хизер, помощница директора резиденции.

– О! – Выражение подозрения сменилось узнаванием с некоторой долей доброжелательности.

Теперь, когда она поняла, что я не собираюсь делать то, в чем она меня подозревала… бить ее или обращать в свою веру, она расслабилась.

– Доброе утро.

– Кимберли, мне просто захотелось узнать, как у тебя дела. Ну, ты меня понимаешь, после всего, что случилось с Линдси. Я знаю, что вы с ней дружили.

На самом деле я этого не знала. Просто решила, что две девушки, состоящие в одной команде поддержки, не могут не быть друзьями. Правильно?

– О, – сказала Кимберли уже другим тоном, и ее улыбка, сияющая после применения отбеливающих порошков, погасла. – Понимаю. Это так ужасно. Бедная Линдси. Я… я даже не могу думать об этом. Всю ночь проплакала.

Для девушки, проплакавшей всю ночь, Кимберли выглядела просто прекрасно. Она явно ездила на каникулах куда-то в жаркие страны, потому что ее ноги покрывал золотистый ровный загар. Ее не волновали холод на улице и снежный буран, грозивший, по сообщениям первого канала, обрушиться на наши головы в любой момент, но по какой-то прихоти вдруг свернувший в Вашингтон.

А еще ей совершенно очевидно было до лампочки, что она завтракает там, где всего сутки назад найдена отрубленная голова ее подруги.

– Конечно, – сказала я, – ты страшно расстроена.

Она скрестила длинные как у жеребенка ноги под столом и стала накручивать на палец прядь длинных, темных и, разумеется, распрямленных феном волос.

– Я в шоке. Линдси была мне почти лучшим другом. После Шерил Хебиг, конечно. Но Шерил уже больше не нравится с нами тусоваться, она проводит все свободное время с Джеффом. С Джеффом Тернером. – Кимберли выразительно посмотрела на меня. – Вы наверняка его знаете. Он живет с Марком в 212 комнате.

– Спрашиваешь! Конечно, знаю. Я знаю всех членов баскетбольной команды. Их частенько вызывают на ковер из-за попоек, которые они с завидной регулярностью устраивают. В Фишер-холле употреблять спиртные напитки запрещено.

– Так вот, эти двое ведут себя почти как женатики. Они больше не ходят на вечеринки.

Так-так, Шерил переехала в комнату Линдси и, скорее всего, к ней никого не подселят. Этих двоих теперь и бульдозером не растащишь…

Позвольте. Это не повод кого-либо убивать.

– Значит, после Шерил Линдси была твоей лучшей подругой, – сказала я. – Это ужасно – потерять близкого. Без обид, но я удивлена, что ты можешь завтракать в таком месте.

Вспомнив о еде, Кимберли сунула в рот большой кусок омлета.

Я, глядя на нее, откусила кусочек бутерброда с беконом и сливочным сыром. М-м-м. Сказка!

– Я вообще-то не верю в привидения, – ответила Кимберли. – Умерла, так умерла.

– Очень практично с твоей стороны, – проговорила я, сделав глоток смеси какао с кофе.

– Видишь ли, – заметила Кимберли, пожав плечами, – моя специальность – мерчендайзинг модной одежды. – Она показала на устрашающей толщины учебник, лежащий перед ней на столе.

«Введение в бухгалтерский учет».

– Вот это да! – оценила я. – Раз ты так хорошо знала Линдси, может, знаешь, был ли у кого-нибудь зуб на нее? Может, кто-то захотел убрать ее со своего пути? Так сильно, что смог убить?

Кимберли намотала еще одну прядь черных волос на другой палец и медленно проговорила:

– Линдси многие ненавидели. Завидовали. Я даже рас сказала полицейскому, который вчера приходил, о ее соседке по комнате Энн.

– Энн ненавидела Линдси?

– Может, не ненавидела, но они точно не ладили между собой. Вот почему Линдси так радовалась, когда Энн согласилась поменяться комнатами с Шерил. Хоть Шерил с нами больше и не тусуется, Линдси было бы спокойнее, не пришлось волноваться из-за всех идиотских шуточек, которые устраивала ей Энн.

– Каких, например? – спросила я, откусив еще один кусок бутерброда.

– Так, разные глупости вроде стирания надписей, оставленных для Линдси на доске у двери. А еще она подрисовывала рожки на фотографиях Линдси. Регулярно брала у Линдси тампоны и никогда не покупала новых упаковок взамен.

– Выходит, Линдси и Энн не могли ужиться вместе. И все-таки ты не считаешь, что Энн могла убить ее, да? Действительно, зачем? Она ведь знала, что переезжает, так?

Уверена, что детектив Канаван ухватился за версию «одинокой светловолосой особы женского пола». Ошибочка.

– А как насчет парней?

Такой прыжок с темы на тему явно был не под силу нежным мозгам Кимберли. Она изогнула изящную бровь и спросила:

– Что?

– Линдси с кем-то встречалась? Я в курсе, что у них что-то было с Марком Шепельски.

– О! – Кимберли закатила глаза. – Марк. Но они с Линдси давно расстались. Марк ведь еще совсем зеленый. Он с Джеффом, ну, ты знаешь, с приятелем Шерил, только и дела ли, что пили пиво и смотрели по телевизору спорт. Они ни когда не приглашали Шерил и Линдси в клубы или куда-нибудь еще. Шерил не возражала, а вот Линдси… ей хотелось чего-то более захватывающего, более, я бы сказала, возбуждающего.

– Поэтому она нашла себе кого-то другого?

Кимберли удивилась, и я поспешила объяснить:

– Марк заходил сегодня к нам в офис и упомянул какого-то парня с другого факультета.

– Значит, Марк так его обозвал? – чувствовалось, что Кимберли не очень-то благоволит к Марку. – Парень с другого факультета? Он не упомянул, что это – Винер?

– Кто? – не поняла я.

– Винер. В-И-Н-Е-Р. Ты его знаешь. – Я недоуменно уставилась на нее.

От досады она встряхнула головой.

– Господи, как ты можешь его не знать? Даг Винер. Семейство Винер. Строительная компания «Винер». Спорт-комплекс «Винер» у нас в колледже.

Наконец-то я поняла, о ком она. В этом городе нельзя пройти мимо строящегося здания и не увидеть надписи «Винер» на боку любого бульдозера, любой катушки с кабелем или на строительных лесах. В Нью-Йорке без Винеров не строится ни одно здание.

У Винеров полно денег. Пусть они не Кеннеди и не Рокфеллеры, но, в глазах члена команды поддержки Нью-Йорк-колледжа, Винеры – богачи из богачей. Кроме всего прочего, они пожертвовали колледжу огромную сумму, которой хватило на постройку спортивного комплекса.

– Даг Винер, – повторила я. – Он… обеспеченный юноша?

– Более чем, – с придыханием сказала Кимберли.

– Понятно. Даг и Линдси были… близки?

– Они не были помолвлены, – проговорила Кимберли. – Но Линдси думала, что Даг подарит ей на день рождения теннисный браслет. С бриллиантами. Она видела этот браслет у него в шкафу. – Кимберли, словно осознав, наконец, что Линдси убита, сникла. – По-моему, Дагу теперь придется вернуть браслет обратно в магазин, – добавила она печально. – Ее день рождения на следующей неделе Господи, как это грустно!

Я согласилась с ней. Очень печально, что Линдси не дожила до своего дня рождения и не получила бриллиантового теннисного браслета в подарок. Я спросила, не было ли между Линдси и Дагом каких-либо разногласий (не было), где живет Даг (в особняке «Тау-Фи-Эпсилон»), и когда Даг и Линдси встречались в последний раз (в прошлые выходные).

Хотя Кимберли утверждала, что они с Линдси были лучшими подругами, очень скоро стало ясно – они не были так уж близки. Либо жизнь Линдси вообще была лишена каких-либо событий, либо Кимберли оказалась неспособной вспомнить что-нибудь еще, произошедшее с подругой на прошлой неделе. Ничего, что помогло бы мне понять, кто ее убил.

Да и зачем мне это нужно? Я не участвую в расследовании гибели Линдси. Вовсе нет. Я просто задаю кое-какие вопросы о ней. Вот и все. В конце концов, может же человек просто задавать вопросы о преступлении, не участвуя в его расследовании? Правильно?

Так я говорила себе, возвращаясь в офис со стаканом кофе для Тома (мне пришлось налить ему еще один стакан, так как первый успел остыть, пока я разговаривала с Кимберли). Я не слишком удивилась, когда увидела, что у нашей помощницы Сары, уже пришедшей на работу, кислое выражение лица. Именно такое оно у Сары чаще всего.

Только сегодня ее дурное настроение оказалось заразным. Они оба: и Сара, и Том сидели, уткнувшись в бумаги за своими столами. Хотя, вообще-то, Том расположился за моим столом.

– Ты – моя спасительница, – проговорил Том, когда я поставила перед ним кофе. – Почему так долго?

– Видишь ли, – сказала я, опускаясь в кресло, – мне опять пришлось утешать Магду. – Я кивнула в сторону все еще закрытой двери его кабинета.

За решеткой слышались чьи-то приглушенные голоса.

– Она все еще мучает Марка?

– Нет, – с отвращением ответила Сара. – Теперь там Шерил Хебиг.

– А с тобой что случилось?

– Ясно что, – кисло протянул Том, видя, что Сара еще глубже устроилась в кресле и не проявляла никакого желания отвечать. – Доктор Килгор преподает у Сары. Саре она не нравится.

– Она – фрейдистка! – взорвалась Сара, не слишком беспокоясь о том, что ее могут услышать. – Она верит во все эти бредни насчет того, что все женщины влюблены в своих отцов и в глубине души хотят иметь пенис!

– В прошлом семестре доктор Килгор поставила Саре трояк за одну из работ, – сообщил Том с едва заметной ухмылкой.

– Она – антифеминистка, – заявила Сара. – Я ходила жаловаться да нее к декану. Бесполезно. Декан тоже одна из них. – Под «ними», видимо, подразумевались фрейдисты. – Эго заговор какой-то. Я совершенно серьезно намерена написать об этом письмо в «Альманах высшей школы».

– Если уж присутствие доктора Килгор такое тяжкое испытание для Сары, – заметил Том с ухмылкой, – пусть она отнесет ваучеры в бюджетный отдел…

– Ты что, на улице пять градусов мороза! – завопила Сара.

– Я сама схожу, – легко согласилась я.

Том и Сара недоверчиво переглянулись.

– Серьезно. – Я поставила стакан и встала, чтобы взять куртку. – Все равно не смогу работать, пока ты занимаешь мой стол, Том. Заодно подышу свежим воздухом.

– Там же пять градусов мороза! – снова завопила Сара.

– Ну и что? – спросила я, наматывая шарф вокруг шеи. – Я быстренько.

Я сгребла ваучеры со стола и вышла. Увидев меня в вестибюле, Пит рассмеялся. Вовсе не потому, что я была одета как капуста, просто вспомнил, что я сказала о папе.

Ну и что? Разве он не может просто хотеть наладить отношения с дочерью, которую давно не видел?

Вот уж действительно, с такими друзьями, как Пит, и враги не нужны.

Не обращая на него внимания, я вышла на улицу, и чуть было не вернулась обратно. Температура стала еще ниже, чем час назад, когда я шла на работу. От холода у меня перехватило дыхание.

Я быстро взяла себя в руки. Обратной дороги нет.

Опустив голову, я припустила через парк прямо в противоположную от бюджетного отдела сторону, не обращая внимания на призывы «Травка – травка» от коллег Реджи.

Кто-то окликнул меня, но я даже не повернула головы. Уши были плотно прикрыты вязаной шапочкой, и я решила, что мне послышалось. Кто-то подхватил меня под руку, и я повернулась, надеясь увидеть Реджи с золотозубой улыбкой. Теперь мое дыхание перехватило вовсе не от ветра, просто я увидела Купера Картрайта.

– Ой! – прошептала я удивленно.

Он был укутан точно так же, как и я. В это морозное утро мы были единственными живыми существами в парке (глупыми или неприкаянными – неважно), не считая белок и торговцев наркотиками.

– Купер! – Мои замерзшие губы едва двигались. – Что ты здесь делаешь?

– Мне нужно было встретиться с тобой, – сказал Купер.

Он немного запыхался. Наверное, бежал, чтобы меня догнать. Бежал. В такую погоду. В этой одежде. Я бы на его месте уже превратилась в желатиновую капсулу. Но это Купер – он просто чуть чаще дышал.

– Сара и Том сказали, что ты пошла в бюджетный отдел. – Он показал большим пальцем себе за спину. – Но это в другой стороне!

– О, – проговорила я, лихорадочно соображая, – я просто хотела убить двух зайцев и поговорить кое о чем с одним парнем. Почему ты меня искал? Что-то случилось?

Пожалуйста, молилась я. Не дай ему заговорить со мной о папе, пока у меня самой не будет желания об этом поговорить…

– Так вот, – начал Купер.

Сегодня утром он опять не побрился. Его черная щетина даже на вид казалась колючей.

– Насчет моего брата. Почему он оставил мне сообщение и сказал, что хочет поговорить со мной о тебе? Что он имел в виду?

– О! – У меня слегка закружилась голова от облегчения.

Или от чрезмерного количества взбитых сливок.

– Он хочет, чтобы я пришла к нему па свадьбу и показала, что не держу на него зла.

– Особенно, фотографам из «Пипл» – закончил за меня Купер. – Теперь понятно. Я должен был сам догадаться, что ничего важного он сказать не может. И еще… – Его ледяной взгляд сфокусировался на мне как лазер. – О чем ты хотела поговорить с тем парнем, к которому идешь?

Черт! Как ему удается обо все догадываться? Всегда!

– Вообще-то, – медленно начала я, – выяснилось, что Линдси перед смертью встречалась с новым парнем. Это Винер.

– Кто?

– Ты должен знать, – Я произнесла это имя по буквам. – Строительная компания «Винер».

Его обрамленные темными ресницами глаза сузились.

– Хизер, мне почему-то кажется, что ты хочешь ввязаться в расследование убийства девушки.

– Так оно и есть, – сказала я и выставила вперед обе руки прежде, чем он начал свою тираду. – Купер, подумай сам! Строительная компания «Винер»! Спортивный комплекс «Винер». У них наверняка есть ключи от всех зданий в этом городе! Даг вполне мог иметь доступ в столовую.

– Его кто-то видел той ночью? – спросил Купер.

Черт! Он знает служащих Фишер-холла лучше, чем я.

– Нет. Но туда можно» проникнуть тысячью способами. Разносчики китайской кухни постоянно это делают, чтобы подсунуть меню под двери студенческих комнат.

– Нет, – отрезал Купер и резко мотнул головой.

– Послушай меня, Купер, – не сдавалась я, зная, что это бесполезно. – Детектив Канаван еще не задал ни одного правильного вопроса. Он не знает, как получить информацию от наших ребят. А я знаю. Клянусь, это все, чем я занимаюсь. Я просто собираю информацию, которую потом передам ему в полном объеме.

– Ты и вправду думаешь, что я такой доверчивый, Хизер?

Он посмотрел на меня сверху вниз. Ветер яростно бил в лицо, щипал глаза, а Куперу хоть бы что. Его защищала густая щетина.

– Знаешь, очень неприятно работать в таком месте, которое люди обозвали «Общагой смерти», – сказала я. – Том только что устроился к нам работать и уже хочет уходить. Сара стала совершенно невыносимой. Мне хочется, чтобы Фишер-холл снова стал приятным для работы местом. Я просто делаю свое дело.

– Журить детей за то, что вместо шампуня они наливают соседям по комнате жидкость для снятия лака, – припомнил Купер самую распространенную в колледже каверзу, – и искать того, кто сварил в кастрюле голову лидера команды поддержки – разные вещи. И только одна из них имеет отношение к твоей работе. Другая – нет.

– Я хотела только поговорить с сыном Винеров. Что страшного в простом разговоре?

Купер продолжал смотреть на меня сверху вниз, ветер протяжно завывал.

– Пожалуйста, не делай этого, – сказал он так тихо, что я вообще была не уверена, что он это сказал.

Только увидела, как шевельнулись его губы. Его необычно пухлые губы, к которым так хочется прижаться…

– Ты можешь пойти со мной, – осенило меня. – Пошли, и сам увидишь. Я только поговорю. Не буду ничего расследовать. Даже не думай.

– Пропащая душа, – проговорил Купер не без отвращения. – Знаешь, Хизер, Сара права. У тебя нечто вроде комплекса Супермена.

– Мы только туда и обратно, – не сдавалась я. – Пошли?

– У меня есть выбор? – поинтересовался Купер.

Я подумала и ответила:

– Нет.