Демон страсти

Глава 12

С губ Терри сорвался громкий стон, и она, запрокинув голову, содрогнулась всем телом, когда Бастьен, склонившийся к ее груди, прижался горячими губами к набухшему отвердевшему соску. «Неужели это — наяву?» — думала она, отказываясь верить своим ощущениям. Все ее тело оцепенело от неожиданного взрыва чувств. Уже давно Терри не испытывала ничего подобного, так что даже начала забывать, что такое ласки мужчины, — ласки, вызывающие сладостную боль и заставляющие громко стонать и содрогаться.

— О, Бастьен!.. — закричала Терри в отчаянии и снова вцепилась в его волосы.

Он немного отстранился и, приподняв голову, спросил:

— Что случилось, милая?

Терри же смотрела на него в полной растерянности. Она хотела, чтобы он остановился, в то же время не хотела этого. Разумеется, ей больше хотелось, чтобы он продолжал ласкать ее. Но она уже очень давно не занималась ничем подобным, поэтому не была уверена, что сможет преодолеть свою скованность и доставить ему удовольствие. А Терри этого очень хотелось. Ей хотелось, чтобы Бастьен почувствовал то же, что чувствовала она, когда он ласкал ее.

В смущении, потупившись, она пробормотала:

— Видишь ли, я… Прошло слишком много времени с тех пор, как мы с мужем последний раз были близки. Поэтому я боюсь, что… — Она умолкла, пожав плечами.

— Не беспокойся, милая, — ответил он с ласковой улыбкой. Погладив ее по спине, добавил: — Тебе нечего бояться, Терри. Поверь, я буду делать только то, чего ты сама захочешь.

Она кивнула и прошептала:

— Да, Бастьен, я знаю. Но дело не в этом… Я хочу доставить тебе удовольствие, но не уверена, что смогу.

Снова улыбнувшись, Бастьен взял ее лицо в ладони и, глядя ей в глаза, с некоторой торжественностью в голосе проговорил:

— Милая Терри, ты доставляешь мне удовольствие одним своим присутствием. Поэтому просто будь сама собой, вот и все.

— Но я…

Он приложил палец к ее губам и покачал головой:

— Никаких «но». И позволь мне доставлять тебе удовольствие. Сама же делай только то, что тебе хочется делать.

— Но я хочу…

— Нет-нет, — перебил Бастьен, снова покачав головой. — Милая, ты всегда думаешь только о других. Подумай для разнообразия о себе. К тому же я очень хочу доставить тебе удовольствие.

Терри не была уверена, что снова сможет выдержать ту сладостную пытку, которой подвергал ее Бастьен, однако спорить не стала.

Когда же Бастьен вновь начал целовать ее и ласкать, она постаралась расслабиться и сосредоточилась на вкусе его губ и на тех удивительных ощущениях, которые вызывали его нежные и вместе с тем необычайно страстные ласки.

Через минуту-другую Терри уже забыла о своих опасениях — забыла обо всем на свете, так что теперь для нее существовали лишь те чудесные ощущения, который дарил ей Бастьен. Обнимая его, она старалась прижаться к нему как можно крепче, и по телу ее раз за разом пробегали горячие волны, усиливавшие ее возбуждение.

В очередной раз застонав, Терри вдруг почувствовала, что испытывает физическую боль от влечения к этому мужчине. Как ни странно, она не могла вспомнить, испытывала ли когда-либо столь сильное желание. Но одно она знала точно: Йен, ее покойный муж, никогда не возбуждал ее до такой степени. И вряд ли она стала бы после избегать сексуальных связей, если бы знала, какое наслаждение может доставлять женщине мужчина. Да, скорее всего она никогда еще не испытывала ничего подобного. И ведь Бастьен пока что лишь ласкал ее, не более того. А что же будет, если… При мысли об этом Терри снова застонала, и из горла ее вырвались хриплые крики.

— О, Бастьен, Бастьен!.. — кричала она, задыхаясь от желания. Она безумно его хотела. Она нуждалась в нем. Нуждалась прямо сейчас, прямо здесь. Немедленно! И если ей придется попросить его, чтобы он взял ее, то она непременно попросит, даже потребует — Терри почувствовала, что сейчас вполне способна на это.

— Тихо, милая, успокойся, — прошептал Бастьен ей в ухо. — Все в порядке, Терри. Ведь у нас впереди вся ночь. У нас впереди вечность.

Но из груди ее по-прежнему вырывались стоны. «О Боже, он совершенно ничего не понимает! — мысленно воскликнула Терри. — Он не понимает!» Ведь ей наплевать, что впереди у них вся ночь. Она хотела его прямо сейчас, прямо здесь!

— Бастьен, что же ты! — Она впилась ногтями в его плечо.

Он тут же отстранился и взглянул на нее с удивлением:

— Терри, милая, что случилось?

— Я хочу тебя, — ответила она с жалобными нотками в голосе. — Бастьен, очень хочу.

К ее величайшему облегчению, он улыбнулся и молча кивнул. Затем расстегнул пуговицу на ее джинсах, после чего осторожно потянул за язычок молнии. А Терри, явно опережая события, ухватилась за свитер Бастьена, пытаясь его стянуть. Он снова улыбнулся и, выпрямившись, поднял вверх руки. Как только свитер упал на пол рядом с ее блузкой, Терри прильнула к горячей мужской груди. Закрыв глаза, она поглаживала мускулистую грудь Бастьена и покрывала ее поцелуями, скользя языком по маленьким твердым соскам и жестким завиткам волос.

Какое-то время Бастьен принимал ее ласки, потом, перехватив руки Терри, поднес ее ладони к губам и принялся целовать пальчики, сначала одной руки, затем другой. После этого он обнял ее за плечи, уложил на диван и тут же, накрыв своим телом, осторожно раздвинул коленом ее ноги. Несколько раз поцеловав ее, он принялся стаскивать с нее джинсы, и Терри, чуть приподнявшись, пыталась помогать ему. Вскоре джинсы упали на пол рядом с блузкой, бюстгальтером и свитером. И в тот же миг рука Бастьена скользнула под ее тонкие, как паутинка, трусики. Терри радостно вскрикнула и содрогнулась всем телом, а сердце ее, подобно хорошему рок-барабанщику, выбивало какой-то сумасшедший ритм. Когда пальцы Бастьена коснулись ее лона, она громко застонала и еще шире раздвинула ноги. В очередной раз поцеловав ее, Бастьен резко от нее отстранился и, усевшись на диване, окинул ее сверкающим взглядом. А Терри вдруг ужасно смутилась — как будто только сейчас сообразила, что оказалась перед мужчиной почти обнаженная. Тихонько вздохнув, она в смущении прикрыла грудь ладонями. Бастьен же, усмехнувшись, одним движением стащил с нее трусики, и те тут же упали на пол рядом с остальной одеждой.

Теперь Терри лежала перед ним абсолютно голая, полностью доступная его алчущему взгляду. И он действительно пожирал ее глазами — просто сидел и рассматривал то, к чему он уже прикасался и что пробовал на вкус. Терри же, закусив губу, лежала неподвижно, хотя ей ужасно хотелось броситься в объятия Бастьена и прижаться к нему покрепче. «Почему он разглядывает меня, как музейный экспонат? — думала она. — Почему не целует, не ласкает? И почему — черт возьми! — не раздевается?!» Ей хотелось, чтобы на нем не было этих проклятых штанов и чтобы он наконец-то сделал то, чего они оба страстно желали.

Тут Бастьен вдруг потянулся к ее руке, и Терри, немного поколебавшись, вложила свою правую руку в его пальцы. Поведение Бастьена озадачивало ее, и она чувствовала себя очень неловко.

А Бастьен, усадив ее на край дивана, тут же опустился перед ней на колени. В следующее мгновение он раздвинул ее ноги и опустил голову.

— Бастьен, что ты…

Тут губы его коснулись ее лона, и крик Терри прервался — вместо него из горла вырвался громкий стон. Судорожно сглотнув, она вцепилась в его плечи и запрокинула голову. Ошеломленная происходящим, Терри уже раскрыла рот, чтобы попросить Бастьена остановиться, но язык ей не повиновался; сейчас она даже не знала, есть ли у нее язык и есть ли вообще что-либо, кроме той части тела, которую в эти мгновения ласкал Бастьен.

Внезапно Терри почувствовала странную боль в груди, а потом вдруг поняла, что уже какое-то время не дышит. Сделав глубокий вдох, она громко застонала и тут же всхлипнула. Она понимала, что Бастьен слышит все это, но ей было все равно. Сейчас ей было наплевать даже на весь мир, оставшийся за стенами пентхауса, и если бы этот мир сию же секунду провалился в тартарары, то Терри, наверное, ничего бы не заметила. Сейчас она чувствовала и воспринимала лишь ласки Бастьена — такие бесстыдные, но от этого еще более сладостные.

Напряжение становилось почти невыносимым, и Терри не была уверена, что сможет выдержать такое наслаждение; временами ей казалось, что она вот-вот умрет от этой сладостной пытки.

— О Господи! — воскликнула она, содрогнувшись всем телом, и снова громко всхлипнула. Внезапно сообразив, что ее могут услышать Винсент или Крис, она впилась зубами в диванную подушку, стараясь приглушить таким образом рвавшиеся из ее груди крики.

Когда же она поняла, что больше не выдержит, Бастьен, очевидно, почувствовавший это, внезапно ввел палец в ее возбужденное до предела лоно. И в тот же миг весь окружавший ее мир словно исчез, перестал существовать — сейчас для Терри существовало лишь то неописуемое наслаждение, которое она испытывала. Уткнувшись в подушку, она громко всхлипывала и содрогалась, чувствуя полное и радостное освобождение. И только сейчас Бастьен наконец поднял голову, затем обнял ее и уложил на диван. После чего улегся с ней рядом и крепко обнял. Когда же она отдышалась, он принялся покрывать поцелуями ее лицо, время от времени целуя в губы. А Терри, совершенно обессилевшая от его ласк, все же не могла не отвечать на его поцелуи.

В какой-то момент рука Бастьена легла ей на грудь, и она тихонько застонала. Затем пальцы его коснулись ее влажного ложа, и страсть Терри вспыхнула с новой силой. Она опять застонала, но на сей раз стон был громким и хриплым, а ноги ее раздвинулись как бы сами собой.

Бастьен же, чуть отстранившись от нее, прохрипел:

— Я хочу тебя.

— Я тоже хочу, — прошептала Терри в ответ.

И в тот же миг, пробравшись рукой к его чреслам, она нащупала горячую возбужденную плоть — Терри почувствовала это даже сквозь брюки. Она попыталась расстегнуть пуговицы, но у нее ничего не получалось, и в конце концов Бастьен пришел ей на помощь. Через несколько секунд пуговицы были расстегнуты, и тогда Терри, схватившись за пояс, с силой рванула брюки вниз. Возбужденная мужская плоть тут же вырвалась наружу, и Терри, немного помедлив, обхватила ее пальцами.

Бастьен громко застонал, затем, впившись поцелуем в губы Терри, улегся на нее и тут же чуть приподнял бедра. В следующее мгновение он вошел в нее, но неглубоко. И вдруг замер, словно окаменел. Терри шевельнула бедрами, давая понять, что вполне готова к продолжению, но Бастьен по-прежнему лежал без движения — как будто ждал более настойчивых требований с ее стороны. Тогда Терри, прервав поцелуй, легонько укусила его за подбородок, потом впилась ногтями ему в ягодицы и резко приподняла бедра, побуждая к более решительным действиям…

Бастьен улыбнулся и, не желая больше мучить ее, мощным толчком вошел в нее по-настоящему.

Терри невольно вскрикнула; она с нетерпением ждала этого мгновения, такого она никак не ожидала — оказалось, что Бастьен слишком уж энергичный мужчина. Он замер на несколько секунд, а потом медленно вышел из нее. Терри стало легче, но уже в следующее мгновение ей захотелось снова ощутить в себе твердую и горячую плоть. И Бастьен, очевидно, это почувствовал. Он вновь в нее вошел, а затем начал ритмично двигаться. Терри же, обвивая руками его шею, раз за разом приподнималась ему навстречу, и теперь из груди ее то и дело вырывались стоны. В какой-то момент она вдруг почувствовала, что Бастьен стал двигаться быстрее, и ей почти сразу удалось уловить новый ритм его движений. С каждым мгновением напряжение нарастало, и из горла Терри уже рвался вопль экстаза. Еще какое-то время она сдерживалась, затем содрогнулась. Она уже запрокинула голову, и подалась назад, чтобы исторгнуть вопль подступающего экстаза, но Бастьен запустил руку ей в волосы и прижался к ее губам. Но уже через минуту его поцелуи стали торопливыми и беспорядочными, а она впилась ногтями в спину Бастьена, и в тот же миг из груди ее вырвался хриплый крик. В тот же момент Бастьен с громким рыком запрокинул голову и вошел в нее последний раз, пригвоздив к дивану ее содрогающееся тело. В следующую секунду он замер, растворившись в ее жаре.

— Ты в порядке? — спросил Бастьен через несколько минут.

Терри пошевельнулась и, раскрыв глаза, чуть повернула голову. Бастьен лежал с ней рядом, и она смутно помнила, что он в какой-то момент осторожно соскользнул с нее, потом снова улегся и положил ее голову себе на грудь. Так что теперь он лежал на спине, а она, совершенно обессилев, распласталась на его могучей мускулистой груди.

— Да, в порядке. Спасибо, — пробормотала Терри.

Бастьен улыбнулся при слове «спасибо» и осторожно убрал прядь волос с ее лица.

— Значит, я был не слишком груб? То есть ты довольна, не так ли?

— Конечно, довольна, — ответила Терри и тут же почувствовала, что краснеет; ее смутило столь откровенное обсуждение того, чем они только что занимались.

«Хотя глупо смущаться, — подумала она. — Ведь то, что мы сейчас делали, — это совершенно естественно для человека».

Тут Бастьен обнял ее и нежно поцеловал. Затем осторожно погладил по спине, как бы успокаивая.

И в тот же миг Терри почувствовала, что глаза ее закрываются. Бастьен же вдруг прошептал:

— Спасибо тебе.

Терри тут же распахнула глаза и, чуть приподнявшись, взглянула на него с удивлением:

— За что спасибо?

— За то, что было, — ответил Бастьен. — За то, что ты доставила мне величайшее удовольствие. Поверь, я никогда еще ничего подобного не испытывал ни разу в жизни.

Терри рассмеялась и тут же, смутившись, пробормотала:

— В этом нет моей заслуги. Это все ты… И это я должна… Спасибо тебе, Бастьен.

Бастьен улыбнулся и приблизил губы к ее губам. Поцелуй его был нежный и в то же время необычайно страстный, и Терри почти тотчас же почувствовала, как по телу ее прокатились горячие волны желания.

Едва лишь поцелуй их прервался, она закинула ногу на чресла Бастьена и сразу же ощутила, как мгновенно отвердел его фаллос. «Похоже, он хочет меня, так же как и я его», — промелькнуло у Терри.

Бастьен же вдруг приподнял ее и усадил на себя. Затем, снова поцеловав, развел в стороны ее ноги, так что она оседлала его. Он хотел войти в нее сразу же, однако заставил себя сдержаться, решив, что торопиться не следовало. Судя по словам Терри, после смерти мужа у нее не было возлюбленного, и Бастьен совсем не хотел, чтобы ей вдруг показалось, что он излишне настойчив. К сожалению, тело его не желало проявлять благоразумие — бедра начали двигаться как бы сами собой.

И тут Терри, тихонько застонав, пробормотала:

— Бастьен, прошу тебя…

Она произнесла всего два слова, но сколько же в них было смысла!.. «Прошу тебя, доставь мне удовольствие. Прошу тебя, позаботься о моей безопасности. Прошу тебя, возьми меня туда, куда стремится мое тело». И может быть, даже нечто невероятное… Например: «Прошу тебя, люби меня».

— Бастьен, прошу тебя, — повторила она и тотчас добавила: — Бастьен, я уже не могу…

Не в силах более сдерживаться, он приподнялся, и Терри тут же обхватила его ногами. В следующее мгновение Бастьен вошел в нее.

Несколько раз содрогнувшись, Терри с громким криком рухнула на грудь Бастьена. Когда же она отдышалась, он осторожно выбрался из-под нее и пристроился на краю дивана. Через несколько минут Терри уснула, и Бастьен, обнимая ее, пролежал рядом с ней какое-то время. Убедившись, что она крепко спит — Терри что-то бормотала во сне, — он осторожно поднялся с дивана и наконец-то сбросил с себя брюки, все еще болтавшиеся у него на лодыжках (когда Терри, ухватившись за пояс, спустила с него брюки, он совершенно забыл про них и только сейчас вдруг обнаружил, что так и не разделся полностью — хотя следовало бы).

Несколько минут Бастьен стоял у дивана, с улыбкой глядя на спавшую Терри. Затем, наклонившись, он подхватил ее на руки, но даже в этот момент она не проснулась. Прижавшись щекой к его груди, она сладко спала и тихонько причмокивала — как будто кого-то целовала. Бастьену очень хотелось думать, что это его Терри целовала во сне.

Держа ее на руках, он направился к двери. Конечно, Бастьен понимал, насколько рискованно идти обнаженным по коридорам пентхауса, тем более с обнаженной Терри на руках. Но было еще более рискованно заниматься любовью в гостиной, куда в любое время мог зайти Винсент или, что еще хуже, Крис. К счастью, в этом им повезло, и оставалось надеяться, что удача их не оставит. Бастьен слишком устал, и у него просто не было сил на то, чтобы одеться, — не говоря уж о том, чтобы одеть Терри.

Ему удалось дойти до своей спальни, не наткнувшись ни на Криса, ни на Винсента. Уложив Терри в постель, он чуть ли не бегом вернулся в гостиную, чтобы забрать одежду. Бастьен понимал, что Терри просто сгорит от смущения, если поутру мужчины увидят их вещи, разбросанные по полу, — ведь они сразу догадались бы, что здесь происходило. Так что не стоило подвергать ее чувства такому испытанию.

Возвращаясь в спальню, Бастьен еще издали увидел Криса, барабанившего в его дверь. Боясь, что грохот разбудит Терри, Бастьен ускорил шаг. В последний момент он вспомнил о ворохе одежды в своих руках — причем сверху находился кружевной бюстгальтер Терри. Бастьен тут же спрятал вещи за спину и, не стесняясь собственной наготы, подошел к редактору.

— Крис, какого черта? — прошипел он. — Что ты здесь делаешь?

— А… Бастьен? — Редактор обернулся. Он уже собирался что-то сказать, да так и замер с раскрытым ртом. Какое-то время он таращился на голого хозяина, потом, судорожно сглотнув, пробормотал: — Что это с вами мистер Аржено? И ваш брат тоже ведет себя странновато. Может быть, вы члены клуба нью-йоркских нудистов, для которых правила приличия вообще не писаны?

Бастьен уже хотел прикрыться одеждой, но тут же вспомнил о белом кружеве бюстгальтера, поэтому не стал закрываться — стоял, заложив руки за спину.

— Не обращай внимания, — пробурчал он, нахмурившись. — Лучше скажи, почему ты стучишь в мою дверь в такую рань? — Он бросил взгляд на наручные часы. — Еще только четыре утра.

— Ох, да-да… — закивал редактор, вспомнив о цели своего раннего визита. Прижав ладонь к животу, он со вздохом проговорил: — Что-то я не слишком хорошо себя чувствую. И я хотел спросить, нет ли у вас в доме какого-нибудь лекарства, чего-нибудь типа антацида. Похоже, вчерашняя запеканка не хочет приживаться в моем желудке.

Внимательно посмотрев на редактора, Бастьен заметил, что тот действительно был очень бледен. Принюхавшись, он уловил запах какой-то кислятины в дыхании Криса.

— Запеканка не просто не прижилась, не так ли? — спросил он, еще больше помрачнев. — Тебя вырвало, верно?

— Несколько раз, — признался редактор.

— Есть боли в желудке или понос?

Крис поморщился вместо ответа, и Бастьен утвердительно кивнул.

— Так я и думал, — проворчал он. — Иди одевайся, Крис.

— Я-то как раз одет, — язвительно заметил Крис.

— Одевайся для выхода из дома, — пояснил Бастьен. Он взглянул на шорты и футболку редактора — тот, очевидно, натянул их перед тем, как выйти в коридор. — Поедешь в больницу, ясно?

— Я уверен, что нет необходимости ехать в больницу, — запротестовал редактор.

Бастьен изобразил удивление.

— Крис, но у тебя все симптомы пищевого отравления. Учитывая же твое невезение в последнее время… К тому же ты ел совсем недавно, а уже такая сильная реакция. Могу предположить, что дальше будет только хуже. Поверь, дело очень серьезное. Так что иди одевайся.

Что-то пробормотав себе под нос, редактор развернулся и направился в свою комнату. Бастьен дождался, когда тот исчезнет из виду, и только после этого открыл дверь своей спальни. И он нисколько не удивился, едва не столкнувшись с Терри, стоявшей у порога. Правда, наготу свою она прикрыла — завернулась в широкую простыню. Покусывая губу, она с беспокойством поглядывала на Бастьена, — очевидно, Крис все-таки разбудил ее своим стуком. И по всей вероятности, Терри слышала их разговор.

«Ну и хорошо, — решил Бастьен. — Значит, не придется объяснять, что случилось».