День, когда мы встретились

Глава 13

Мэгги была в полном отчаянии. Конор должен был появиться через пятнадцать минут, и если только не произойдет чуда, он увидит ее в совершенно затрапезном виде.

Рита вернулась из поездки с кучей историй и фотографий, которые надо было непременно рассказать и показать, и это было лучшим поводом для сбора всего семейства. И сбор этот по негласной традиции происходил, конечно, в Доме Мэгги. И надо же было Рите объявить об этом дочери всего за час!

— Можно подумать, я не знаю, для чего ты это затеяла! — сказала Мэгги матери. — Не терпится посмотреть на моего нового избранника?

Рита была сама невинность.

— Почему тебе всегда кажется, что все, что я ни делаю, непременно должно быть с какой-то задней мыслью?

— Неспроста же ты не захотела вернуться в свой красивый, спокойный, свободный от детей дом, где можно курить сколько угодно!

— Мне просто нравится твоя компания.

— Как же! — фыркнула Мэгги, лихорадочно ища свои любимые тени для век. — Разумеется. Как хотите, но я в ваших спектаклях не участвую.

Элли и Клер удивленно переглянулись: — Ты уходишь? А мы думали…

— Хватит делать из меня дурочку! Как будто я не знаю, что вы на самом деле думали. Собираетесь устроить моему любовнику смотрины? Вынуждена вас разочаровать.

Неизвестно, что произошло бы в следующий момент, если бы из ванной не показалась Николь. На ней был розовый махровый халат, ярко-оранжевые тапочки и чалма из темно-синего полотенца на мокрых волосах. Выглядела она сногсшибательно.

— Кому мы устраиваем смотрины? — полюбопытствовала Николь.

— Новому другу твоей мамы, — ответила Клер. Николь поморщилась и села в кресло, взяв кисть винограда с подноса, стоявшего перед ней.

— Я разговаривала с ним по телефону, — сообщила она. — По-моему, дурак полнейший.

— Николь! — Мэгги едва сдерживалась, чтобы не дать дочери пощечину.

Элли и Клер сразу же заинтересовались всеми подробностями этого разговора, но Николь уже снова ушла в свою защитную раковину. Все, чего они смогли добиться, — это несколько нечленораздельных реплик, чему Мэгги была рада: чем меньше они будут знать, тем лучше.

Мэгги расставила гладильную доску и разложила на ней свое любимое короткое черное платье.

— Мама! — поморщила нос Николь. — Ты хочешь надеть это платье?!

— А что? — невозмутимо ответила Мэгги. — Какие-то проблемы?

— Отличное платье, дорогая, — поддержала ее Рита. — Не очень новое, но по-прежнему смотрится.

— Это классическое платье, — заметила Мэгги, включая утюг. — Оно никогда не выйдет из моды.

Элли и Клер переглянулись. Едва заметный жест, но за него Мэгги была готова их убить.

— Форма декольте немного устарела, — произнесла Клер.

— Девочки! — Голос Риты звучал так, словно она старалась не рассмеяться. — Оставьте в покое вашу сестру!

— Прекрати, мама! — Мэгги налила в утюг воды и установила нужную температуру. — Не надо меня защищать.

Мэгги казалось, что ей не хватает воздуха. Представительницы всех трех поколений семейства Халлоран смотрели на нее так, словно она заявила, что собирается убежать с киноартистом и вести веселую жизнь. В то время как она всего лишь собиралась на ужин к знакомому мужчине.

— Все-таки уходишь? — спросила ее Клер. — Ну, как знаешь! Желаю отлично провести время! — Она подмигнула Николь. — А мы и без тебя здесь скучать не будем.

Николь насупилась еще больше и уткнулась в экран маленького телевизора, стоявшего на кухне. Диктор говорил что-то о том, что в Саммервилле на следующей неделе должен начаться суд по делу об убийстве детектива Бобби Ди Карло.

— Выключи, Николь! — поморщилась Элли. — Надоело уже про эти суды, после работы хочется отдохнуть от всего этого.

Николь щелкнула кнопкой пульта. Мэгги кинула взгляд на экран, прежде чем тот успел погаснуть, и успела увидеть фотографию убитого — симпатичного темноволосого молодого отца, позировавшего с двумя совершенно очаровательными маленькими девочками.

«Какой ужас!» — подумала Мэгги и уже через секунду забыла об этом. Она была слишком счастлива, чтобы думать о грустном.

— Куда, говоришь, ты идешь? — с невинным видом спросила Рита, словно и впрямь не знала этого.

— На ужин, — ответила Мэгги. «Хитра ты, мама, но меня не проведешь!» — Куда?

— Сама точно не знаю. — Это была правда. Мэгги еще ни разу не была у Конора дома и действительно не знала как следует его адреса.

— А вдруг случится что-нибудь непредвиденное?

— На всякий случай возьму свой сотовый.

— Что-то уж больно ваша сестра рассекретничалась, — сказала Рита Элли и Клер.

— Она стала такой с тех пор, как вернулась из Атлантик-Сити, — сказала Клер. — Мы пронюхали, что она там кого-то встретила, хотя она и пыталась сбить нас с толку.

— Она все время болтает с ним по телефону, — ввернула Николь, стараясь не встречаться с матерью глазами. — Вот для чего ей понадобился второй телефон.

Три пары глаз впились в Мэгги. Она чувствовала себя словно маленький Лихтенштейн, против которого вдруг ополчились все силы НАТО.

— — Неужели, — вспылила она, — вы считаете меня такой неудачницей, что я даже и мужчину не способна себе найти?

— Ты не неудачница, Мэгги, — заявила Клер, — ты просто не умеешь жить. Хотела бы я встретить мужчину, ради которого стоит заводить второй телефон.

Рита и Элли рассмеялись. Николь продолжала сидеть с мрачным видом, но было ясно, что она тоже солидарна с тетей Клер.

Мэгги не видела в этом ничего смешного. Она кинула взгляд на часы на стене.

— Господи! — воскликнула она. — Через десять минут он уже будет здесь!

Она схватила платье и убежала в свою комнату. «Конор! Ради Бога, задержись!»

Но он появился ровно в назначенное время.

Конор остановил машину рядом с почтовым ящиком. Ящик был в форме старого бочонка, и имя прежнего владельца слегка проступало сквозь мазок красной краски, поверх которой красовалась новая надпись: «О'Брайен».

Он выключил мотор и вылез из джипа. Маленький домик был в самом конце двора, отчего тот казался больше. Везде царил строгий порядок. По обеим сторонам дорожки вытянулись маленькие желтые и оранжевые цветы. У стены дома стоял скейтборд, поставленный на попа, рядом с ним лежал баскетбольный мяч. На крыльце сидел мальчик лет десяти с двумя большими лохматыми собаками неопределенной породы. Когда Конор подошел ближе, мальчик поднял на него большие синие глаза. Эти глаза, а также кудрявые темные волосы явственно говорили, чей он сын.

Одна из собак зарычала, хотя и без особого недружелюбия.

— Спокойно, девочка! — Парнишка потрепал ее за ухом. — Здравствуйте, — обратился он к Конору. — Вы и есть новый друг моей мамы?

«Та же прямолинейность, что и у Мэгги», — отметил про себя Конор.

— Я Конор Райли. А ты, должно быть, Чарли. — Мальчик молча кивнул. Казалось, он еще не решил, стоит ли ему сближаться с Конором.

— Что это ты сидишь на крыльце? — спросил Конор.

Чарли, поморщившись, кивнул на дверь:

— Они все там, помогают маме готовиться. — Это было не то, что Конор хотел бы услышать.

— Кто «они»? — удивился он.

— Они все. Бабушка Рита, тетя Клер, тетя Элли, мама и эта дура, моя сестра.

— Значит, тебя не выставили, ты сам сбежал? Не осуждаю тебя, парень. Я бы тоже на твоем месте сбежал от этой команды.

Чарли чем-то напоминал Конору Шона. Большая часть жизни Шона проходила без Конора. Иногда Конору казалось, что еще вчера он посадил в самолет маленького мальчика, а сегодня он вернулся к нему самоуверенным молодым человеком. Чарли напомнил Конору обо всем, что он в свое время упустил, и Конор каким-то странным образом вдруг почувствовал родство с совсем незнакомым ему отцом мальчика.

Конор нагнулся и погладил большую из двух собак. Та изогнулась, изображая блаженство на своей собачьей морде.

— Значит, играешь в баскетбол? — спросил он у Чарли. — Ну и как успехи?

— Нормально, — пожал плечами тот.

— Я тоже играю. Сыграем разок?

— Можно.

Конор усмехнулся. Парнишка пытался казаться равнодушным, но все равно было видно, что Конор ему симпатичен.

— Спорим, обыграю в два счета? — подмигнул ему Конор.

Парень лукаво посмотрел на него:

— Это мы еще посмотрим!

— Вызов принят, — улыбнулся Конор.

Стук баскетбольного мяча раздражал Николь, словно царапание по стеклу.

— Что там за шум? — спросила тетя Клер.

— Кажется, этот придурок играет в баскетбол, — поморщилась Николь.

— С кем? — спросила Элли.

— Откуда я знаю? — пожала плечами Николь. — Должно быть, с кем-то из своих придурочных дружков.

— Что-то непохоже, чтобы он играл с дружком, — прислушалась Рита.

Все как одна вскочили на ноги и ринулись к двери. Рита почти оттолкнула Николь, чтобы быть первой. Тетки тоже вели себя не лучшим образом. Если в следующий раз они будут говорить, что она не умеет себя вести, Николь припомнит им этот случай.

— Какой он высокий! — сказала Рита. — Шесть футов два дюйма как минимум.

Клер кинула взгляд через плечо:

— Я думаю, повыше. Шесть три или даже четыре.

— Волосы просто класс, — заявила Элли.

— Волосы? Посмотрите на его бедра! — Клер не могла сдержать восхищения. — Сложен отлично, ничего не скажешь!

Николь не разделяла их восторгов. Ей мужчина показался староватым. К тому же он не был даже вполовину так красив, как папа.

Конор готов был послать мяч в корзину, как вдруг боковым зрением почувствовал, что на него смотрят. Он обернулся. Три женщины, каждая почти его роста, и все трое довольно привлекательны. Двоим из них, похоже, лет под тридцать, третья, очевидно, их мать, хотя выглядит весьма неплохо. За ними — девочка-подросток с обернутым вокруг головы синим полотенцем, смотревшая на него так, словно он был какой-нибудь гадостью, прилипшей к ее ботинку. Ясно как день, что это дочь Мэгги.

Конор поежился. Если бы он не знал, что это семейство амазонок — родственницы Мэгги, он ни за что бы этого не подумал — так не похожа она была ни на одну из них. На минуту у него даже мелькнула мысль: а точно ли Мэгги родилась в этой семье, уж не приемная ли она дочь?

Все четверо пожирали Конора взглядами, от которых ему становилось не по себе.

— Может, сыграем с ними? — с натянутой улыбкой предложил он Чарли,

— Да с ними и играть неинтересно, — прыснул тот, — проиграют в два счета!

— Ты так думаешь? — усомнился Конор. Он подмигнул женщинам: — Сыграем?

— Шутите? — отозвалась одна из молодых — в деловом костюме со сверхкороткой юбкой. — Я на каблуках! — Она показала свои каблуки умопомрачительной высоты.

— А я, пожалуй, сыграю! — заявила другая — как понял Конор, Клер. Она была безупречно красива, но в ней не было той изюминки, что была в Мэгги. Она сошла с крыльца и встала рядом с Конором и Чарли. — Вызов принят. Только не обижайтесь потом, если ваша мужская гордость будет посрамлена.

— Возьмите и меня! — присоединилась мать семейства. — Когда-то, сто лет назад, я считалась лучшей баскетболисткой. Тряхну-ка, пожалуй, стариной.

Она улыбнулась Конору, и он улыбнулся в ответ. В ее улыбке было что-то общее с улыбкой Мэгги. Может быть, та и впрямь приходится этой женщине родной дочерью, хотя и не достает ей даже до плеча.

Николь посмотрела на них с презрением, словно говоря: «Полюбуйтесь, что учудили!» — и, развернувшись, пошла в дом.

— Что ж, — произнесла обладательница аршинных каблуков, — так и быть, уговорили.

Конору нравился их боевой дух, несмотря даже на то, что он был направлен против него.

Женщины играли очень жестко, если не жестоко. Это было видно уже через десять секунд после начала игры. Они не были снисходительны даже к Чарли, хотя тому было всего десять лет. Особенно жесткая подача была у Риты, словно для нее это была не игра, а борьба не на жизнь, а на смерть.

Мэгги мысленно благословила свою короткую стрижку, которая не требовала особой возни с сушкой. Как только она раньше жила с этими волосами до пояса? Сушить сто лет, расчесывать, укладывать — и все ради того, чтобы в конце концов просто перехватить их резинкой! Но теперь ей казалось, что это было в какой-то прошлой жизни, словно бы и не с ней.

Сушка не заняла и пяти минут. Нет, все-таки то, что она постриглась, — лучшее, что она сделала в этой жизни, если не считать встречи с Конором. Мэгги улыбнулась своему отражению. Она не могла не улыбнуться — у женщины, смотревшей на нее из зеркала, был такой вид, словно она самая счастливая если не в мире, то по крайней мере во всем штате Нью-Джерси, Мэгги достала из маленькой фарфоровой шкатулка, где она хранила всякие безделушки, пару золотых серег и продела их в уши. Макияж ее оставлял желать лучшего, но у нее не было времени. Главное сейчас — чтобы гарпии семейства Халлоран не успели наброситься на Конора.

Ее туфли и сумочка как на грех остались в спальне, и она направилась туда. Сунув ноги в туфли на шпильках, Мэгги подумала, что она не надевала их ни разу со времени развода. Но где же сумочка? Взгляд Мэгги лихорадочно скользил по тумбочке, по туалетному столику, по подоконнику. Вот же она — посреди кровати. Нечего сказать, самое место! Она сунула сумочку под мышку и помчалась вниз по лестнице, мысленно поздравив себя с тем, что собралась в рекордно короткий срок. Она будет ждать Конора на крыльце, как когда-то подростком на другом крыльце ждала свидания с Другим человеком… Какой все-таки странной порой бывает судьба! Обычно считается, что первая любовь — самая сильная, но теперь Мэгги казалось, что самая сильная любовь приходит лишь в зрелом возрасте.

— Я убегаю! — крикнула она, проносясь мимо кухни. — Николь, дорогая, не ложись спать слишком поздно!

Хм-м… Странно. Что-то на кухне подозрительно тихо.

Вернувшись с полдороги, Мэгги заглянула в кухню. Ни души. «Господи, только не какой-нибудь сюрприз!» Она услышала звук баскетбольного мяча во дворе. Так и есть, ее худшие опасения подтвердились.

— Ура! — кричала Элли, забрасывая мяч в корзину. — Девочки выигрывают!

— Господи! — простонала Мэгги. Ее мать и сестры, казалось, задались целью сделать из Конора винегрет. Личико Чарли было искажено, словно от боли, Конор выглядел не лучше. Женщины же с каждой минутой становились все агрессивнее.

Конор готов был забросить мяч в корзину противниц, когда Мэгги подбежала к нему. Он обернулся, улыбнулся ей своей бесподобной улыбкой и подошел к ней. Мать, сестры, даже любимый сын — все сразу же отошло на задний план. Ей хотелось кричать от счастья. Она заключила Конора в объятия на глазах у всех.

— Я скучала по тебе, — сказала она.

— Я тоже, — ответил он.

Конор приподнял ее подбородок пальцем и поцеловал. Поцелуй был коротким, но Конор вложил в него столько страсти, что все ее существо замирало от счастья.

— Не нравится мне этот Конор, — заявила Клер, когда Мэгги со своим кавалером покинули двор.

— Мне тоже, — поддержала сестру Элли.

— Но Мэгги он нравится, — произнесла Рита. — Вот в чем проблема.