Перевод не преследует коммерческих целей и является рекламой бумажных и электронных изданий. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Данный файл предназначен только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить его с жесткого диска после прочтения и не распространять на любых зарубежных сайтах.

Спасибо!



Серия: Десятый столик

Автор: Джиффи Кейт

Книг в серии: 3

Рейтинг: 18+

Переводчик: vl@dany (Аня)

Редактор: Анка72 (Таня)

Переведено для группы https://vk.com/rom_com_books


Распространение на сторонних ресурсах без разрешения администрации, переводчика, редактора и ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!!!


Аннотация:

Она - официантка, преодолевающая жизненные кульбиты. Он - Генеральный директор, пристрастившийся к пирогу. Она независимая и упрямая. Он галантный и требовательный. Вмести они – сочетание несочетаемого. Их жизни, благодаря чреде событий, соединяются, но что будет дальше? Останется ли это просто интрижкой или перерастет в нечто большее?


КНИГА ПЕРВАЯ


Глава 1

Кади

- Можешь взять десятый столик? – спрашивает ЛуЭнн. - Карла звонила сегодня, она снова заболела. Я клянусь, если это не трое ее сопляков, тогда точно она, – фыркает ЛуЭнн и уходит с загруженным подносом.



Я беру две бутылки воды, которые нужны на пятый столик, и отношу их, прежде чем идти к десятому столу. Мужчина, наверное, на пять лет старше меня сидит в кабинке и смотрит в окно. Я видела его здесь раньше, но он всегда сидит за этим столом и никогда не бывает в моей секции.



Но я заметила.



Он заметен.



Красивый. Высокий. Хорошо одет.



Но в нем также есть что-то резкое. Может быть, это длинное стильное пальто. Может быть, это темные глаза, которые прекрасно сочетаются с его темными волосами. Может быть, это небольшая щетина на его подбородке. Большинство мужчин, которые приходят сюда, ухожены – их волосы отлично уложены и лица чисто выбриты. Этот парень не идеален, не в привычном смысле этого слова, но он прекрасно несовершенен.



- Что я могу сделать для вас? – спрашиваю я, стоя возле стола, и вытаскиваю свой блокнот для заказа. Мне это не нужно.



Я помню каждый заказ наизусть, но это позволяет мне занять свои руки, чтобы не нервничать.


Он поднимает на меня взгляд и выглядит раздраженным на секунду, но затем черты смягчаются, и небольшая улыбка украшает его лицо.



- Какой пирог у вас сегодня? - спрашивает он.



- Черничный и шоколадный.



- Хммм, - гудит он, блуждая по мне взглядом, пока решает. - Трудный выбор. Что ты предложишь?



- Я бы посоветовала с черникой и сливками.



- Горячий?



- Прямо из печи.



Поскольку нет даже девяти утра, пирог еще не остыл. Я испекла его, когда пришла сегодня утром.



- Отлично.



Он протягивает мне меню, держась за него дольше, чем необходимо, вынуждая меня посмотреть на него. Я дергаю его, и он снова улыбается, наконец-то отпуская.



- Что-нибудь еще? – спрашиваю я.



- Кофе со сливками и сахаром.



- Сейчас будет.



Я ухожу, но не могу сдержаться и оглядываюсь назад. Он смотрит на меня. Как правило, такое поведение выводит меня из себя или пугает. Я не позволяю незнакомцам неподобающе вести себя со мной здесь на работе. Я могу за себя постоять. Но что-то в его внимании меня нервирует. Оглянувшись назад в последний раз, я вижу, что он отвернулся к окну, и позволяю себе на секунду оценить его профиль. Это великолепно.



Он великолепен.



- Я должна была тебя предупредить, что ему нужен пирог, - говорит ЛуЭнн, вырывая меня из транса. - Он всегда заказывает пирог на завтрак.



- Нет проблем, - я отрезаю большой кусок - немного больше, чем обычно - и кладу его на белую керамическую тарелку.



- Черника, да?



- Да, со сливками.



- Ты продала ему свой крем?



Я немного нервно смеюсь, наливая сливки в небольшой кувшин.



- Полагаю, что так.



Я иду обратно к столу и ставлю перед ним пирог, сливки и кофе.



- Мне просто вылить сливки сверху? - спрашивает он, взяв в руки небольшой кувшин.



- Ага, я для вас налила их в чашку, так что вы можете использовать столько, сколько хотите.


Я наблюдаю, как он наливает немного, потом чуть больше. Не теряя времени, поднимает ложку и вонзается в пирог, стонет от удовольствия, как только политый сливками кусочек попадает на его язык. Его глаза закрыты, когда он со стоном произносит.



- Я ждал тебя всю жизнь.



- Вы говорите с пирогом или со мной? - спрашиваю я с напускной небрежностью в голосе, потому что чувствую я себя далеко не так. Мое сердце громыхает, а тело нагревается и покалывает, и мне нужно бежать в уборную и плеснуть холодной воды на лицо, чтобы взять себя в руки.



Он выгибает бровь.



- И то, и другое, - он берет другой кусок, а затем облизывает капельку начинки с губ.



Мои колени практически подгибаются на это замечание, и я в изумлении гляжу на него.


Нервно смеюсь, не в состоянии играть непринужденность, потому что он не сводит с меня глаз, когда ест пирог, как будто пожирает свою добычу, и это делает странные вещи с моим телом. Его слова. И его напряженный взгляд.



- Дайте мне знать, если вам понадобится что-нибудь еще, - выдавливаю я, убегая, прежде чем опозорюсь.



- Не волнуйся. Обязательно, - говорит он низким хриплым голосом, который стреляет прямо в мою сердцевину.



Я быстро отворачиваюсь, не желая оглядываться назад. Мне нужно взять себя в руки. Я не знаю, что случилось со мной сегодня. Возможно, вторая чашка кофе была слишком большая.


Вернувшись к кухонному окну, я жду следующий заказ, наслаждаясь столь необходимой передышкой, и пытаюсь очистить голову от горячего парня постарше, в костюме, с сексуальной щетиной, который стонет, когда ест мой черничный пирог.



Стоп.



Мне действительно нужно остановиться. Парням, подобным ему, нужно только одно от девушек, как я, и это не больше, чем на одну ночь. И это не мое.



- Заказ, - кричит Мак, поставив тарелку на прилавок. Я радостно беру тарелку и ставлю ее на свой поднос, нуждаясь в отвлечении.



По дороге ко второму столу я едва не спотыкаюсь о портфель, который стоит в проходе. Вместо того чтобы сказать парню смотреть, куда ставит свое дерьмо, я извиняюсь, убедившись, что ничего не пролила на дорогую кожу.



Как только я отворачиваюсь от этого недоразумения, прямо на меня налетает парень, и омлет, который я несла, теперь на его мокасинах.



Я смотрю на него, а затем снова вниз, на желток, стекающий с его ботинка на пол. Мое лицо пылает жарче, чем в чертовом аду, и я нервно сглатываю, готовясь извиниться, но прежде чем это происходит, мужчина громко рычит в отчаянии.



- Какого черта? - восклицает он, с отвращением глядя на свои ноги. Тогда я замечаю кусок яйца на брюках, но, кроме этого, он в порядке. Могло быть гораздо хуже.



- Прошу прощения, - говорю я, наклоняюсь и вытираю штанину, а затем его туфли.



- Нужно смотреть, куда идешь, - кричит он.



- Мне очень жаль, - говорю снова, просто желая успокоить его, чтобы он ушел и не устраивал сцен.



- Ты делаешь только хуже, - рычит он. - Остановись!



- Немного осталось на штанине, сэр. И ваша обувь полностью чиста.



- У меня сегодня очень важная встреча. Я не могу пойти на нее в брюках с яйцом.



По какой-то причине то, как он говорит “брюки с яйцом”, кажется мне смешным, и я пытаюсь сдержать хихиканье.



- Нет, абсолютно нет. Мне так жаль.



- Я отправлю эти брюки в химчистку до обеда.



- Что? – спрашиваю я, не понимая, почему он говорит мне это.



- Ты слышала меня. Химчистка. До обеда. Или ты недостаточно компетентна, чтобы понять? - насмехается он, наклонившись ближе к моему лицу.



- Я… - начинаю я, но замолкаю, когда чувствую, как кто-то тянет меня с пола. Я думаю, что это Мак или ЛуЭнн пришли мне на помощь, но когда я смотрю через плечо, парень с десятого столика таращится на меня. Он выглядит сердитым, и я предполагаю, что это из-за меня. Похоже, я сегодня во всем виновата.



- Слушай, мудак, - огрызается он на парня в костюме-тройке. - Она извинилась. Это был несчастный случай. Тебе нужно успокоиться.



- Отправьте штаны. Я отнесу их в химчистку для вас, - бормочу я мужчине, желая закончить эту ситуацию. Я ненавижу скандалы и ненавижу быть в центре внимания. А сейчас весь ресторан смотрит на меня и двух мужчин, которые выглядят, как будто готовы подраться из-за упавшего яйца.



Яйцо-парень отпихивает меня в сторону, и я упираюсь в твердую грудь Пирог-парня. Защитные руки обнимают мои плечи, притягивая ближе к себе, и я думаю, что слышу рычание глубоко в его груди. Я не знаю, что сказать или сделать, поэтому отстраняюсь и нагибаюсь, чтобы продолжить убирать пол. Я стараюсь игнорировать сумасшедшего, топающего к двери, и близость мужчины, стоящего позади меня. ЛуЭнн приходит со шваброй и ворчит под нос про пафосных придурков, пока помогает мне наводить порядок.



Через минуту или около того я, наконец, вижу, что дорогая обувь Пирог-парня покидает мое периферийное зрение. Хотела бы я каким-то образом отплатить ему за то, что заступился за меня. Я хочу хотя бы поблагодарить его, но, оглядываясь на его стол, а затем на дверь, я вижу, что он ушел.



Сегодня у меня еще куча работы.



Когда возвращаюсь к уборке столов, я замечаю, что из-под его тарелки торчат деньги... его очень пустой тарелки. Я вытаскиваю их и почти проглатываю язык, когда понимаю, что это стодолларовая купюра.


Глава 2

Кади

Когда пик завтраков спадает, мы с ЛуЭнн стоим на кухне.



- В конверте на стойке регистрации лежит большая сумма денег. Они принадлежат Пирог-парню.



- Кому? - спрашивает ЛуЭнн, оторвавшись от кроссворда.



- Парню, который заказывает пирог на завтрак.



- Ты испортила его завтрак?



- Нет. На самом деле, я думала, что он ушел без оплаты, и это было прекрасно, потому что я задолжала ему, но потом я нашла стодолларовую банкноту под его тарелкой.



- Девочка, ты должна взять эти деньги и поблагодарить его в следующий раз, когда увидишь.



Я шлепаю ее полотенцем, которым вытираю блюдо.



- Я не могу.



- Конечно, ты можешь. Это легко. И сейчас позволь мне показать тебе, - она встает и подходит к кассе, вытаскивая конверт и деньги. - Ты просто делаешь это, - она берет деньги, складывает их и засовывает в лифчик.



- ЛуЭнн!



Ее смех заразителен, так что мы обе смеемся, когда дверь распахивается. Очень чопорная леди с тугим пучком на голове и в еще более тугой юбке-карандаш заходит с переносным чехлом для одежды. Она подходит к нам и перекидывает чехол через прилавок.



- Брюки должны быть у мистера Лукаса не позже полудня.



Я смотрю на нее в оцепенении.



- Он серьезно? – спрашиваю я удаляющуюся фигуру, но она не поворачивается. - Он серьезно, - говорю я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на ЛуЭнн, которая стоит рядом со мной, уперев руки в бока, и ее ноздри раздуваются.



- Я хочу сделать больше, чем размазать яйцо по его ноге, - иронизирует она. - Вот мудак.


Я вздыхаю и беру переноску.



- Я даже не знаю, где сделать нечто подобное. Тем более к полудню, - мой голос становится громче. - Никто не почистит их к полудню.



- Пошли, - говорит она, взяв сумку. - Мы позвоним Глен и посмотрим, даст ли она нам скидку и срочную доставку.



Она поднимает трубку и набирает номер.



- Я не позволю закусочной платить за это. Это была моя ошибка. Я столкнулась с ним.



- Нет, он налетел на тебя.



- Без разницы. Это не имеет значения. Я просто почищу дебильные штаны и покончим с этим.



- В следующий раз это может быть хороший горячий кофе на его члене, - бубнит она, пока ждет ответа Глен.



Я не могу не рассмеяться. В противном случае я начну плакать. Но никаких слез в закусочной. Нет ничего, что Мак ненавидит больше, чем слезы.


~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~



- Что это? - спрашивает он, глядя на конверт, а затем обратно на меня.



- Это ваша сдача с понедельника.



- Я оставил это для тебя.



Я качаю головой.



- Нет, я не могу принять их.



- Ты можешь. Я дал их тебе.



- Я не могу взять девяносто пять долларов чаевых за кусок пирога и чашку кофе.



- Это лучший кусок пирога, который я когда-либо ел.



- И все же.



- Это было не только за пирог и кофе. Я хотел помочь с оплатой счета от придурка, который заставил тебя уронить поднос.



- Это была моя вина.



- Нет, это не так.



Я вцепляюсь в край стола и разочарованно вздыхаю, потому что он смешон. Я никоим образом не могу принять девяносто пять долларов чаевых. Независимо от счета из химчистки. Несмотря на то, что это небольшая химчистка, срочное обслуживание влетело мне в копеечку. Копеечку, которой у меня не было.



- Возьми его, - требует он, двигая конверт через стол, пока не касается моей руки.



- Я не могу.



- Есть ли ограничение на то, сколько чаевых можно оставить? - он оглядывается по сторонам, как будто там может висеть табличка или объявление, где это отмечено.



- Нет, но...



- Никаких но. Теперь, я бы хотел еще один кусочек пирога. Что у вас сегодня?



- Сегодня я испекла вишневый и яблочно-карамельный, - бурчу я, понимая, что не выиграю этот спор.



- Подожди. Ты испекла?



- Да, я. Я делаю все пироги.



Его чертова бровь взмывает вверх, а темные глаза смотрят на меня так интенсивно, что мои колени слабеют.



- Так, так, так. А я думал, что мой любовный роман был с ЛуЭнн.



Я с трудом сглатываю, приказывая сердцу успокоиться.



- Неа.



Самое смешное, несмотря на то, что ЛуЭнн проработала здесь не один десяток лет, она вряд ли сможет сделать бутерброд с сыром. Мысль о том, что она печет пирог, вызывает истерику.



- Хорошо, Кади, - мое имя, слетающее с его уст, звучит эротично. Не знаю, почему я так думаю. Я даже не уверена, знаю ли реальный смысл эротики, но это единственный способ, как я могу описать это. Два слога с моим именем никогда не звучали так хорошо. - Я буду вишневый пирог.



Дерьмо.



Заказ пирога не должен заставлять вас терять связную мысль.



- Верно, вишневый, - я прочищаю горло и достаю свой блокнот для заказов. Что-то пишу в нем, а затем разворачиваюсь и иду в сторону кухни.



- Кади, - кричит он, и вот опять - слабые колени, учащенное сердцебиение, бабочки в животе. - Ты что-то забыла.



Он протягивает конверт, ближайшие столики наблюдают за нами, поэтому я быстро возвращаюсь к столу и беру конверт из его протянутой руки.


~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~



- У тебя клиент за десятым столом, - говорит ЛуЭнн, заходя на кухню.



- Но Карла здесь, - говорю я, продолжая накладывать еду, которая жарится на гриле.



- Но он просит тебя, - говорит она, и я замираю. Бабочки, которые я чувствую каждый раз, находясь рядом с ним, яростно порхают в животе. Может быть, это не бабочки. Может быть, это птицы.



Я вытираю руки о полотенце и делаю глубокий вдох, прежде чем выйти к столу. Это второй раз, когда он просит меня обслужить его. Я не жалуюсь. Мне нравится ухаживать за ним и без чрезмерных чаевых. Он милый. Красивый. Интересный. Он довольно требовательный, но это заставляет мои внутренности делать смешные вещи.



- Доброе утро.



- Теперь да, - говорит он, переводя взгляд с телефона на меня, и убирает устройство во внутренний карман пиджака.



Я неловко улыбаюсь, не зная, как реагировать на него иногда.



- Пирог? – спрашиваю я, заканчивая нашу маленькую беседу.



- Что ты приготовила сегодня?



- Кокосовый со сливками и персиковый.



- Кокосовый со сливками.



Я киваю и иду обратно на кухню, чтобы взять пирог и кофе.



- Что это значит? - спрашивает ЛуЭнн.



- Понятия не имею.



- Угу.



- Что?



- Я думаю, что кто-то неравнодушен к тебе.



- Это безумие. Он... ну, он. А я - это я. Это даже не считается, - мы с Пирог-парнем полные противоположности. Он, по крайней мере, на пять лет старше меня, и хотя это в разумных пределах, просто я никогда не встречалась с парнями старше себя. Плюс, он носит скроенные костюмы и дорогие туфли, а я униформу и кроссовки. Он, наверное, живет в одном из высотных домов, прилегающих к центру города. Я живу в доме с сомнительным хозяином и еще более сомнительными коммунальными услугами.



Мы полные противоположности.



- Это не так. Он красивый парень, ты красивая девушка. Это считается.



- Такой мужчина, как он, никогда не полюбит кого-то вроде меня. Не так, в любом случае.



- Я не была бы так уверена, - говорит она, выглядывая в маленькое окошко, туда, где он сидит.



- Кроме того, я даже не знаю его имени, - признаю я. – Ему просто нравится мой пирог.



- Теперь это так называется?



Застонав, я закатываю глаза. Предоставьте ЛуЭнн сделать это сексуальным. Я имею в виду, она не смогла бы родить пятерых детей, держа ноги закрытыми.


Глава 3

Кади

- Вчера тебя здесь не было, - говорит он, когда я подхожу к столу, чтобы принять его заказ.



- Я была, просто позже, чем обычно, - ненавижу, что мой голос звучит, словно я мумия.


Думаю, мне уже лучше. По крайней мере, это то, что я говорю себе. Я надеюсь, что мне лучше. Последнее, чего хочу, это быть ответственной за распространение чумы.



- Похоже, ты все-таки нездорова, - в его голосе звучит искренняя забота, и это скручивает мои внутренности.



- Я... Я в порядке. Лихорадки нет, - это ложь. Я не уверена, есть у меня температура или нет. Я не могу найти проклятый термометр. Я лечила себя просроченной бутылкой Тайленола и стаканом полугорячего чая.



- Просто потому, что у тебя нет лихорадки, не значит, что ты в порядке, - его голос режет, как будто он злится на меня за то, что я больна. Может, он гермафоб (п.п.: боязнь микробов)?



- Я не заразна, если вы этого боитесь.



Ложь. Я понятия не имею, чем болею. Все, что я знаю - в одну минуту я была в порядке, а в следующую уже нет. Я даже не думала, что смогу подняться по лестнице в свою квартиру прошлой ночью.



- Я не боюсь заразиться, - он внимательно меня рассматривает, как будто он доктор. - Но ты должна быть дома, отдыхать.



- Я не могу.



- Почему?



- Потому что я должна работать... Маку нужна помощь.



Он кивает головой, все еще смотря на меня.



- Итак, что я могу вам принести? – спрашиваю я, пытаясь покончить с этим.



- ЛуЭнн.



- Что?



- Я хочу, чтобы меня обслужила ЛуЭнн.



- Ладно, - наконец говорю я, отступая на кухню.



Точно гермафоб.



- Десятый стол хочет тебя, - говорю я ЛуЭнн, когда она проходит мимо со стопкой грязных тарелок.



- У меня вроде как полные руки.



- Вот, - я забираю у нее то, что могу донести, не уронив. – Иди, прими заказ у Пирог-парня.



ЛуЭнн громко и раздраженно фыркает, но все равно выходит из кухни.



Я ставлю посуду в большой таз и прислоняюсь к стене. Моя энергия выдохлась. Я чувствую, что могла бы проспать в течение нескольких дней, но я должна работать, потому что квартира сама себя не оплатит. Мистер Уоткинс, мой управляющий, еще два дня назад сообщил мне, что срок оплаты квартиры заканчивается в конце недели.



Через несколько минут отдыха у прилавка с закрытыми глазами я слышу громкие шаги, а затем фырканье от ЛуЭнн. Когда я открываю глаза, она смотрит на меня и качает головой.



- Сними передник и убирайся отсюда.



- Что? – спрашиваю я недоверчиво.



- Ты слышала меня. Иди домой и отдохни. Если утром тебе станет лучше, тогда приходи. Если нет, оставайся дома.



- Я не могу. Ты знаешь это, - я отталкиваюсь от прилавка и обхожу вокруг нее, готовясь открыть двери.



- Не выходи из этих дверей.



- Почему нет? Что с тобой, ЛуЭнн? - я оборачиваюсь и внимательно разглядываю ее. - Может быть, это ты больна.



- Вот, - говорит она, шагая вперед и запихивая что-то в передний карман фартука. - Не смотри на меня так. И не задавай мне вопросов. Если хочешь знать, откуда это, спроси у Нейтана.



- У кого?



- Пирог-парень, - говорит она в отчаянии, указывая рукой на дверь.



- Почему? - я так запуталась. Может быть, это Судафед (п.п.: лекарство для горла), который она дала мне раньше, но ощущения в моей голове странные, и это не имеет никакого смысла.



- Его указания ясны. Ты идешь домой и отдыхаешь, пока не почувствуешь себя лучше.



- Он не босс, и мне нужно работать. У меня срок аренды в выходные, а еще двести не хватает.



- Этого должно хватить, - говорит она, показывая на карман моего фартука.



- Что? - спрашиваю я еще раз, начиная звучать как заезженная пластинка. Я достаю то, что она положила туда.



Деньги.



Сложенные деньги.



Когда я разворачиваю купюры, одна падает на пол. Это стодолларовая бумажка, как и та, что все еще в моей руке.



- Почему? – спрашиваю я, глядя на нее.



Она фыркает и закатывает глаза, бормоча себе под нос.



- Слушай, когда я подошла, чтобы принять его заказ, он сказал, что ты слишком больна, чтобы быть на работе, с чем я согласилась. Затем он спросил меня, почему ты здесь, и я ответила, что такие люди, как мы, работают даже тогда, когда нам этого не хочется. Это, казалось, разозлило его, поэтому он достал свой кошелек и выложил их, сказав, чтобы я отдала их тебе.



- Я не могу принять их. Ты знаешь это. Я просто... я не могу.



ЛуЭнн глубоко вздыхает и облокачивается на прилавок.



- Слушай, дорогая. Я знала, что ты не захочешь их принять. И сказала ему об этом. Но ты должна.



Я смотрю на деньги, а потом на нее, мое тело прогибается от крайнего истощения, которое я чувствую со вчерашнего дня.



- Может быть, я смогу возместить ему или что-то? - я смотрю на деньги и раздумываю над тем, чтобы принять его предложение.



- Я почти уверена, что он не позволит.



- Зачем он сделал это для меня?



- Некоторые люди на самом деле просто милые, - она улыбается, качая головой. - Но если ты спросишь меня, я думаю, ему нравится больше, чем пироги, которые ты печешь, и он действительно беспокоится о тебе.



Мои щеки опаляет жаром, и это не от лихорадки.



- Нет, - говорю я, качая головой в недоумении. – Такого не может быть. Он...



- Ага-ага. Он великолепен, богат, успешен. Ты уже говорила мне. Но он, очевидно, достаточно думает о тебе, чтобы оплатить выходной день. Поэтому ты должна принять деньги. Если ты считаешь, что должна отплатить ему, значит, найди способ сделать это, - она подмигивает мне, когда я смотрю на нее, и мое лицо нагревается еще больше.



- ЛуЭнн! – восклицаю я, готовая бежать обратно в зал и бросить в него деньги. - Я не такая. Я не занимаюсь такими вещами…



- Кади, - она хватает меня за плечи, заставляя успокоиться, - я не говорю, что ты должна спать с парнем. - Она смеется, закатывая глаза. - Я предлагаю просто испечь ему пирог или еще что-нибудь. Я сомневаюсь, что он что-то ожидает взамен.



Я прикусываю губу, не в состоянии очистить свою голову достаточно, чтобы мыслить здраво.



- Я хорошо разбираюсь в людях, - она все еще держит меня за плечи. - И я не получаю никаких странных вибраций от него. Я думаю, что он искренне беспокоится о тебе. Позволь кому-то позаботиться о тебе для разнообразия.



- Господь знает, что никто здесь не будет добр ко мне, - говорю я ей с сарказмом.



- Я планирую удвоить твою работу, когда ты почувствуешь себя лучше.



- Я не ожидала бы ничего меньше.



- Теперь убирайся отсюда. Иди домой и ложись спать. Я зайду вечером и проверю тебя.



Без моего согласия мое тело с удовольствием откликается на ее требование, полностью предав мою решимость. Я смотрю на деньги, скомканные в руке, и просто решаю принять их. На данный момент.



По пути домой смотрю на блестящие здания и задаюсь вопросом, в каком из них работает Нейтан.



Чем он занимается? Я даже не знаю его фамилию. Как я должна его отблагодарить? Что он ждет от меня?



Моя голова начинает кружиться от всех вопросов вкупе со странной ситуацией, в которой я оказалась. После того, как я поднимаюсь по лестнице в свою квартиру, пыхтя и задыхаясь от усталости, я практически падаю в кровать полностью одетая.


~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~



Стук в дверь пробуждает меня из мертвого сна. Заставляя глаза открыться, я понимаю, что уже темно, и я, должно быть, проспала весь день. Я смотрю вниз и вижу, что я все еще в униформе и обуви. Раздевание было наименьшей из моих проблем, когда я добралась до квартиры. Не растянуться на полу было гораздо важнее.



Я стону от боли в голове, когда стук продолжается. Через несколько секунд, зная, кто это не уходит, я поднимаюсь. Шаркая к двери, я вынуждена ловить себя на стене... а потом в дверной коробке, прежде чем, наконец, добираюсь до финиша.



- Я как раз собиралась звонить твоему управляющему, - говорит ЛуЭнн, когда я открываю дверь. Ее лицо обеспокоенное, а в голосе слышится паника. В одной руке она держит коричневый бумажный пакет, а другую протягивает, чтобы потрогать мой лоб. Что-то, что делает обычно мама. Я думаю, что во всех смыслах ЛуЭнн самый близкий для меня человек.



- Ты горячая, - говорит она, протискиваясь мимо меня, чтобы попасть внутрь. - Почему бы тебе не пойти принять душ? А я сделаю тебе суп и чай.



Я стою и смотрю на нее, гадая, что бы я делала без нее. Большую часть времени мы обмениваемся только саркастическими замечаниями и ворчанием о клиентах. Иногда она спрашивает о моей жизни, не то чтобы моя сильно отличается от ее. Она - это я через пятнадцать лет... или я - это она пятнадцать лет назад... в зависимости от того, как вы захотите на это взглянуть. В принципе, мы с ней похожи, поэтому не так много можно сказать.



- Что ты стоишь? - спрашивает она, проходя в мою маленькую кухню, и ищет кастрюлю.



- Она под раковиной. У меня только одна, - я указываю на то место, где висит полотенце. - А ты умеешь готовить суп?



- Не умничай.



- Я просто не хочу, чтобы ты сожгла мою квартиру, пока я в душе.



- Я смотрю, ты не так больна, как притворяешься, - я фальшиво кашляю и даже обманчиво ей улыбаюсь, прежде чем отправиться в ванную и снять свою одежду.



Я не могу вспомнить, когда последний раз кто-то кроме меня был в моей квартире. Я уже начала думать, что не могу вспомнить, когда в последний раз кто-то был добр ко мне, но это было бы ложью. Нейтан был добр ко мне. Он был добр в тот день, когда заступился за меня перед придурком, и он был милым сегодня, когда убедил ЛуЭнн отправить меня домой. Как правило, хорошие люди вызывают у меня подозрение, но с ним я не знаю, что и думать. Так что вместо этого я лезу в душ и смываю день и, надеюсь, эту болезнь.



Я больше не могу позволить себе не выходить на работу, даже с щедрым пожертвованием от Фонда Нейтана, которое я планирую вернуть... с процентами.


Глава 4

Кади

Перевернувшись в постели, я понимаю, что моя футболка влажная, значит, температура, должно быть, за ночь опустилась. Я наклоняюсь, чтобы посмотреть на будильник на тумбочке возле кровати, и вижу, что еще даже нет четырех утра. Я спала практически целые сутки.



Единственный раз я бодрствовала, когда заходила ЛуЭнн, и я приняла душ и поела суп, который она умудрилась не спалить, и чей цвет меня впечатлил.



Соскользнув с кровати, я прощупываю почву и ставлю ноги на холодный пол. Иногда трудно сказать, чувствуешь ли ты себя плохо, пока лежишь в постели. Независимо от того, насколько сильно мое тело все еще болит, у меня нет температуры, поэтому я иду на работу.



И так как я все равно встала, я могу пойти пораньше и переодеться.



Если приду достаточно рано, я смогу сделать дополнительный пирог для Нейтана в качестве первоначального взноса по кредиту.



Я плетусь в ванную и смотрю на себя в зеркало. Мои карие глаза, подчеркнутые темными кругами под ними, выглядят истощенными. Мои каштановые волосы в беспорядке.



Веснушки на носу, которые я всегда ненавидела, более выражены из-за бледности лица. Я выгляжу, как смерть.



Но, по крайней мере, я не умерла.



Я дышу.



Могло быть и хуже.



Итак, я заставляю себя принять душ, и двадцать минут спустя, когда я смотрюсь в зеркало, все не так плохо. Темные круги все равно есть, но волосы убраны в хвост, и появилось немного цвета на щеках. На сегодня этого уже достаточно.



По дороге вниз я останавливаюсь у квартиры моего управляющего, чтобы просунуть аренду в щель его двери. Реальность того, что Нейтан сделал для меня, давит еще больше, и я снова сомневаюсь.



Однако уведомление на двери, заявляющее, что все жильцы, которые до двадцать пятого числа не заплатят аренду за предыдущий месяц, будут выселены, заставляет меня оставить деньги, прежде чем я смогу передумать по этому поводу.



Нейтан кажется хорошим парнем. В глубине души почему-то я знаю, что его намерения честны.



Или, по крайней мере, я надеюсь на это.



Я уверена, что мы сможем что-нибудь придумать.



~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~


Мак уже на кухне готовится к завтраку. Иногда мне кажется, что он живет здесь.


Может, он спит в кабинете?



- Привет, Мак, - здороваюсь я, когда задняя дверь закрывается позади меня. Я достаю чистый передник с крючка у двери и оборачиваю его два раза вокруг талии, завязав спереди.



- Хей, Кади, - говорит он, поднимая глаза. – Судя по тому, что сказала ЛуЭнн, я не был уверен, что ты сегодня придешь. Чувствуешь себя лучше?



- Наверно. Температуры нет сегодня, так что...



- Это хорошо. Вчера у нас было много несчастных клиентов, когда выяснилось, что пирога нет.



- Это гарантия моей занятости, - смеюсь я по дороге к холодильнику за продуктами.



- Я думаю, ты подсыпаешь что-то в эти пироги, - дразнит он. – Что ты испечешь сегодня?



- Что ж, - я останавливаюсь, чтобы осмотреть полки, - похоже, у меня есть все для вишневого и, возможно, яблочного, если у тебя нет планов на эти продукты? - я достаю пакет с яблоками Гренни Смит.



- Неа. Все твое, детка.



- Спасибо, - я складываю все ингредиенты на стол и приступаю к работе. - Эй, Мак?



- Да?



- Могу я заплатить за ингредиенты для другого пирога? Ты можешь вычесть из моей зарплаты, если это нормально.



- Зачем? - спрашивает он, не говоря «нет», просто любопытствуя.



- Для Нейтана – того парня, который дал мне огромные чаевые однажды, - говорю я ему, насыпая муку в большую миску. – На днях он дал мне двести долларов... ни за что, просто потому, что я была больна. И он сказал ЛуЭнн отправить меня домой, - я задумалась над тем, что сказала Маку. - Это кажется странным. Никто никогда не делал ничего подобного раньше. Я имею в виду, у меня была пара странных клиентов на протяжении многих лет, которые думали, что большие чаевые предоставляют некоторые дополнительные услуги, но он другой. Никогда даже не пытался дать мне свой номер или что-то.



- Итак, для чего пирог? – спрашивает Мак.



- Просто подумала, что это будет хорошим началом, чтобы отплатить ему. Ему действительно нравятся пироги.



- Или именно твои пироги, – фыркает Мак, нарезая кубиками картофель.



- Остановись, - я чувствую, что мои щеки начинают гореть, так происходит каждый раз, когда кто-то упоминает, что Нейтану нравится что-то больше, чем просто пирог, точнее, мой пирог. - Я думаю, что он просто хороший парень. Презумпция невиновности и все такое.



- Если он заставит тебя чувствовать себя неудобно, приходи ко мне, - его голос суровый и решительный. Мак не говорит много, но никогда не позволит никому воспользоваться его девочками. В день фиаско с химчисткой он был готов засунуть брюки тому парню в горло, но я попросила его не беспокоиться об этом. Вспыльчивость Мака - это то, о чем мы с ЛуЭнн заботимся больше всего. Он не компанейский человек.



- Хорошо, - соглашаюсь я, хотя не думаю, что мне понадобится его помощь. По крайней мере, не с Нейтаном. По некоторым причинам, я хочу разобраться с ним сама. Он интригует меня.



Среди прочего.



Но я не собираюсь позволить себе увязнуть в этом.



Как я и сказала Маку, он хороший парень, который сделал милый поступок. Я не буду выискивать в этом что-то большее.



~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~


Остудив пирог Нейтана, я заворачиваю его в целлофан, а затем в фольгу. Я покопалась на складе в поисках коробки, но вернулась с пустыми руками, поэтому придется положить пирог в бумажный пакет. Это не-суди-книгу-по-обложке момент.



Когда ЛуЭнн отправляет меня к десятому столику, я смотрю на большие часы на стене и знаю, что настал мой выход.



Я ставлю мешок на стол перед ним, предварительно сказав:



- Пирог намного вкуснее, чем выглядит.



Он удивленно поднимает бровь.



- Это, э-э, типа аванса.



Он смотрит на пакет, и небольшая улыбка растягивает его губы.



Очень красивые губы.



Я закатываю глаза на себя, прежде чем продолжить.



- Мне понадобится вечность, чтобы заработать двести долларов, но я верну долг, - смотрю на свой фартук и нервно его разглаживаю. - И... спасибо вам за это.



- Чувствуешь себя лучше? - спрашивает он, отрезав мою нервную болтовню. Он встречает мой взгляд и снова улыбается. То, как его взгляд путешествует по моему телу, ощущается чем-то большим, чем просто наблюдение, но это может быть мое бурное воображение.



- Гораздо, - я ставлю перед ним чистую кофейную чашку и иду к кассе за горячим кофе.


Когда я наполняю его чашку, вижу, что он заглядывает в мешок и глубоко вдыхает.



- Черничный? - спрашивает он, снова вздыхая.



- Чернично-лимонный, - улыбаюсь я, потому что до сих пор это были два его любимых. - Специально для вас.



Он высовывает язык и облизывает нижнюю губу, и я тяжело сглатываю, чтобы удержаться от неподобающих звуков.



Серьезно, мне нужно взять себя в руки прежде, чем я сделаю или скажу что-то глупое.



- В любом случае, спасибо. У меня не было выходного дня с... ну, я не могу сказать вам, как долго и... - я знаю, что он не хочет услышать мою горестную историю, так что я останавливаю себя. - Просто спасибо.



- Ты ничего не должна мне возвращать. Это были чаевые, - говорит он, глядя на меня. - И я думаю, мы уже обсуждали тот факт, что нет предела, сколько клиент может дать чаевых за хорошее обслуживание.



- Я никогда не делала ничего, что стоило бы двухсот долларов, - возражаю я.



Он изгибает бровь и ухмыляется на это замечание, заставляя меня заикаться и спотыкаться о свои слова.



- Это… ну… я хочу сказать, что уже во второй раз вы выручаете меня, - я делаю паузу, пытаясь не волноваться. - Я... я не использую людей и буду чувствовать себя лучше, если вы позволите мне заплатить вам обратно.



Вот, это мой окончательный ответ. Я стою прямо и жду, пока он согласится, но по некоторым причинам знаю, что это не будет так легко. Кстати, я могу сказать, что он постоянно следит за мной, смотрит на меня. Хотела бы я знать, о чем он думает... почему он подумал, что это хорошая идея - дать официантке двести долларов ... почему этой официантке. Он делает это все время?



Он кивает головой, откашливаясь.



- Я знаю, что ты не используешь людей, Кади. И я не дал бы тебе денег, если бы не хотел. Если ты не можешь принять их как чаевые, смотри на это как на подарок.



Я слышу, как меня зовут, но качаю головой, давая ЛуЭнн знак “одну секунду” через плечо.



- Вы даже не знаете меня. Настоящую.



- Да, я знаю.



- Нет, - говорю я немного тверже, чувствуя, что дохожу до точки кипения. - Вы не знаете.



Нейтан закидывает голову назад и смеется. Это прекрасно. Его линия челюсти еще более четкая, когда кожа натягивается. Его кадык слегка качается. Он смотрит на меня, и его глаза мерцают, когда он прищуривается.



- Упрямая, не так ли? - это звучит почти как вызов.



Я хмуро гляжу на него, ненавидя то, как он, очевидно, пытается забраться мне под кожу, потому что это работает.



- Я не упрямая.



В этот момент я хотела бы найти способ забрать деньги у моего управляющего.



Я ненавижу быть должницей.



Я ненавижу чувство, что кто-то имеет преимущество надо мной.



Я ненавижу, когда кто-то говорит мне, кто я или что мне делать.



- Я отдам вам долг.



Я поворачиваюсь и практически топаю обратно на кухню, наполовину полный кофейник все еще в моей руке. Когда я ставлю его на прилавок немного жестче, чем обычно, ЛуЭнн поднимает голову.



- Кто рассердил тебя?



Разочарованно застонав, я приглаживаю свои волосы.



- Никто.



- Ладно, - тянет она. - Четвертому столику нужен кетчуп, а пятому - добавка. Карла снова звонила... заболел ребенок.



Кто бы сомневался.


Глава 5

Кади

Мы давно закрылись, и я как раз заканчиваю с полами за стойкой, когда громкий стук в стеклянную дверь почти заставляет меня обмочиться в штаны. Я тянусь через прилавок, чтобы убавить звук на радио.



Мое сердце бьется так быстро, что это заставляет меня чувствовать головокружение.


Я прищуриваю глаза, пытаясь увидеть, кто может стучать в дверь так поздно вечером.


Моя первая мысль, что Мак вернулся, но, конечно, у него есть ключ.



Я уже планирую выключить свет и спрятаться в подсобке, пока они уйдут, но потом мельком вижу знакомый профиль.



Теперь мое сердце бьется быстро по совершенно другой причине.



Я подхожу к двери, и когда он видит меня, то машет мне рукой так повседневно... как будто мы просто встретились на улице, проходя мимо друг друга. Что-то в том, что я вижу его, заставляет меня успокоиться. Я не могу объяснить это, но хочу впустить его. И, возможно, эта метафора относится не только к закусочной.



Я уже кладу руку на ручку, когда моя более разумная сторона начинает кричать о нелепой статистике убийств. Я могла бы быть следующим пропавшим человеком. Они могли найти мое расчлененное тело в морозильнике.



Он поднимает бровь, как бы спрашивая «ты собираешься впустить меня?» И я улыбаюсь... наполовину нервно, наполовину любопытно.



Любопытство побеждает каждый раз.



- Хей, – мой тон вопросительный, и это хорошо. Я не хочу показаться нервной или испуганной… или нетерпеливой.



- Хей, Кади, - его голос льется на меня, словно теплый мед, и я определенно впитываю его очарование. - Я проходил мимо и увидел тебя. Что ты делаешь здесь так поздно?



Он заглядывает за мое плечо, осматривая комнату.



- Я задержалась, чтобы отполировать полы, - я указываю себе за спину, чувствуя себя, как Бейби из «Грязных танцев» в сцене, где она несла арбузы.



- Одна? - тот же самый критический взгляд, как в тот день, когда я была больна, вернулся на его лицо.



- ЛуЭнн обычно помогает мне, но у нее дела сегодня, - выпаливаю я. Вот и плакало мое прикрытие.



Его брови сходятся на переносице.



- Это не очень безопасно для тебя - быть здесь так поздно ночью одной.



- О, мм... - я слегка качаю головой. - Ну, я делаю это все время... ну, не все время, но часто, - заговариваюсь я.


Почему мои ладони потеют? Дерьмо. Незаметно я пытаюсь вытереть их об фартук, но он выглядит не самым лучшим образом. Сегодня я умудрилась пролить на себя спагетти и Чили.



- Похоже, у тебя был долгий день, - говорит он, проследив за моим взглядом вниз.



- Да, видимо, так.



- Хорошо, что сегодня пятница.



- Наверное, - я пожимаю плечами. Я имею в виду, действительно ли это важно, когда ты работаешь и в выходные тоже?



На секунду мы стоим в неловком молчании.



- Ну, - говорю я, пытаясь придумать, что сказать или сделать, - я должна закончить.



Нейтан кивает и прикусывает губу, как будто что-то обдумывает.



- Думаю, я подожду, пока ты закончишь. Я могу проводить тебя до машины, по крайней мере. Убедиться, что ты выберешься отсюда в безопасности.



- Я... Я хожу пешком.



- Ну, тогда я отвезу тебя домой.



Спорить с Нейтаном, кажется, не очень хорошо получается, поэтому я соглашаюсь.



- Ладно.



Я впускаю его и запираю за ним дверь. Выглянув в окно, интересуюсь, видел ли кто-нибудь, как он вошел сюда, и если да, то, что они подумают.



О чем я думаю?



Я хочу его.



Самым неподобающим образом.



- Оставайся на коврике, - инструктирую я. – Полы еще не совсем высохли.



- Хорошо, - он остается на коврике, и я хватаю стул, чтобы он мог сесть.



- Я буду через несколько минут.



Когда принимаюсь за работу, я чувствую себя глупо из-за того, что позволила ему остаться. Это не первый раз, когда я остаюсь здесь после работы, и не последний. Я почти останавливаюсь и говорю ему идти, но когда поднимаю голову, он смотрит на меня, наблюдает за мной... как будто я - самое интересное, что он когда-либо видел, и интенсивность его взгляда заставляет мои слова застрять в горле. Итак, я продолжаю полировать пол, опустив голову, чтобы скрыть румянец на щеках.



Когда я заканчиваю с полом и отправляю машинку в кладовку, я выключаю весь остальной свет, и Нейтан следует за мной к задней двери, его рука нежно покоится на моей пояснице.



- Ты действительно не должен ждать меня, - говорю я, заперев за собой дверь.



- Я не мог просто оставить тебя здесь одну. Уже темно и поздно. Кроме того, - говорит он приглушенным тоном, его губы касаются моего уха - я думал о тебе весь день.



Это признание заставляет меня замереть, мой мозг пытается осмыслить, действительно ли он сказал это, или мне послышалось.



- Пойдем, – он снова кладет руку на мою поясницу и направляет меня в сторону тротуара.



- Как далеко твоя машина? – спрашиваю я, пытаясь придумать тему для разговора.



- Еще один квартал, - он движется вперед к большой парковке.



- Зачем ты дал мне деньги? - я спрашиваю, потому что мне нужно знать. Я хочу знать, что он от меня хочет.



Он делает глубокий вздох, который испаряется в холодном воздухе.



- Разве мы уже не проходили через это? – строго спрашивает он.



- Проходили... я просто... никто никогда не делал для меня ничего подобного.



Он смотрит на меня, но мы продолжаем идти в тишине по улице, прежде чем он отвечает.



- Я думаю, что вижу в тебе себя.



- Серьезно? - спрашиваю я, выгибая бровь, и останавливаюсь, когда мы подходим к парковке, ожидая, что он поведет меня в правильном направлении. - Да, я вижу сходство, - говорю я ему, резко смеясь. – Ты тоже носишь фартук?



Юмор и сарказм - мои механизмы преодоления. Когда жизнь становится слишком странной, или сложной, или грустной, я стараюсь шутить. Этого не всегда достаточно, но юмор каким-то образом уменьшает напряжение в груди и животе.



- Нет, - говорит он с большей серьезностью, когда мы подходим к автомобилю, который, вероятно, стоит больше, чем весь дом, где я живу. - Девушка пытается свести концы с концами, желая сделать больше, но, не имея выхода из текущей ситуации.



Я с трудом сглатываю и поднимаю на него глаза.



- Это... - я собираюсь сказать «это не я» или «все совсем не так», но это правда. Это я. Вопрос: откуда он знает, и почему это напоминает о нем?



- Что общего у такого богатого парня, как ты с девушкой вроде меня? – спрашиваю я, когда он пультом открывает гладкий черный автомобиль с темными тонированными стеклами.



- Больше, чем ты думаешь, - говорит он, открывая дверцу для меня.



- Скажи мне, - требую я, задержавшись снаружи автомобиля.



- Залезай.



Такой требовательный.



Я подчиняюсь, но не потому, что он сказал мне, а потому что хочу. Когда он закрывает дверь, запах кожи, дерева и специй наполняет мой нос, и я закрываю глаза, глубоко вдыхая. Запах знакомый. Это интенсивная версия того, как слабо пахнет Нейтан в закусочной. Над запахами еды и других клиентов он всегда преобладает настолько, что я скучаю по нему, когда он уходит.



Он открывает дверь со стороны водителя и плавно скользит на сиденье. Одним нажатием кнопки загорается приборная панель, и двигатель оживает. Я хочу потереться о сиденье, на котором сижу... и взять его с собой домой. Оно обволакивает меня, как кокон. Кожа настолько мягкая; я могла бы здесь спать.



- Я не всегда был богатым парнем, - говорит он, наконец. - Я знаю, каково это - чувствовать, как будто ты никогда не получишь перерыв.



Искренность его исповеди омрачает меня. Я смотрю на его профиль, пытаясь представить Нейтана каким-то иным, но понимаю, что с деньгами или без, в костюме или нет, он все равно красивый.



Он выезжает с парковки на городскую улицу.



- Куда?



- Вторая и Гаррисон, - отвечаю я, указывая налево.



Он не отвечает, только сердито рычит и поворачивает налево.



- Я пойму, если ты не хочешь ехать туда на машине. Я бы не стала, - говорю я ему, полагая, что его недовольство связано с местом.



- Меня не волнует машина.



Я киваю, не зная, что сказать.



Несколько кварталов мы едем в молчании, город мелькает за окном, медленно переходя от блестящих офисных зданий в промышленные строения.



- Как пирог? - я пытаюсь заполнить пустоту.



- Вкусный, - говорит он, его брови все еще плотно сжаты.



- Я сделала что-то неправильно? Ты можешь просто высадить меня на углу…



- Нет и нет.



Я отворачиваюсь к окну, но не могу избавиться от чувства, будто чем-то расстроила его. Все было прекрасно, пока мы не сели в машину.



- Поверни направо на следующем светофоре, - я наблюдаю за его профилем в свете уличных фонарей. Одна вещь, которая всегда преобладает, это его линия челюсти. Я никогда не видела ничего подобного, кроме разве что на модели в журнале. Его подбородок такой прямой и сильный. Мои руки немного дергаются, когда я думаю о том, чтобы прикоснуться к нему.



Машина притормаживает на углу, и я чувствую беспокойство, ползущее и свернувшееся в животе. Мой дом находится в двух кварталах, и я не хочу выходить из машины, не зная, злится он на меня или нет. Я даже не знаю, что сделала, чтобы рассердить его.



Я не уверена, почему это важно, но это так.



- Два квартала вверх. Моя квартира находится на правой стороне. Ты можешь просто остановиться на обочине.



Он смотрит на меня, и свет с улицы заставляет его глаза сиять. Я заметила их в закусочной, но сегодня вечером они другие - темнее, глубже, красивее. То, как он смотрит на меня, заставляет меня тяжело сглотнуть, и я изо всех сил пытаюсь сохранить самообладание.



Он переключает передачу, и что-то в этом движении заставляет мой живот напрячься. Мне бы понравилось смотреть, как он едет по шоссе, где может разогнаться быстрее пятидесяти километров в час.



Какого черта?



Кто получает удовольствие от парня, переключающего передачи в машине?!



- Приехали.



Он подъезжает к тротуару и заглушает двигатель.



Я думаю, что должна выйти сейчас, но я не хочу, и не знаю, что сказать. Мне нужно, чтобы он сделал или сказал что-то.



- Это не выглядит безопасным для человека, живущего в одиночестве, - говорит он, сканируя глазами здание и окрестности.



- Кто сказал, что я живу одна? - мне не нравится, как он критикует мой район, будучи настолько самонадеянным.



Хотя он прав. По обоим пунктам.



- Ты живешь одна? - спрашивает он, слегка повернувшись в кресле ко мне лицом.



Интенсивность его взгляда выталкивает из меня правду.



- Да, - я хватаюсь за дверную ручку. - Спасибо, что подвез меня домой, - поспешно говорю я.



Нейтан быстро движется, блокируя мне выход.



- Не так быстро.



Я откидываюсь на спинку, внезапно поглощенная им... его запах окутывает меня, и он так близко, что я чувствую тепло его тела. Вместо того чтобы сесть в свое кресло, он смотрит на меня сверху вниз из-под невероятно длинных ресниц, которые должно быть запрещено иметь парням. Женщины платят большие деньги за подобные ресницы.



- Твои глаза действительно карие, почти черные, - бормочу я, не зная, что еще сказать, смущенная его поведением.



Он ухмыляется.



И это идет прямиком в мое влагалище.



Как будто я физически чувствую.



Как это возможно?



Снова сглотнув, я перевожу свой взгляд от его губ обратно на глаза, которые сейчас прожигают меня насквозь.



- Я… я... пойду, - говорю я, указывая за мое плечо.



- Оставайся на месте, - требует он, и хотя я обычно не позволяю никому говорить мне, что делать, сейчас я подчиняюсь.



Я сижу и смотрю, как он грациозно выскальзывает из машины и обходит ее спереди. Когда он открывает для меня дверь, на мгновение я колеблюсь.



Его рука появляется передо мной, и секунду я смотрю на нее, прежде чем разместить в ней свою. Она мягкая, но крепкая. Он держит мою руку, пока я встаю перед ним и смущенно смотрю на него, а потом на то, где он касается меня, а затем на грязно-серое здание.



Контраст между окружением и Нейтаном с его блестящим автомобилем как день и ночь.



Он день... или, может быть, он ночь.



Несмотря на яркость его глаз, они становятся более темными, пока он продолжает смотреть на меня. И я не могу остановить мысль, каково было бы поцеловать его. Я фокусирую взгляд на его губах и замечаю, как они дергаются, а потом он высовывает язык и облизывает их, делая еще более соблазнительными.



- Я собираюсь поцеловать тебя, - говорит он. - Если ты не хочешь этого, сейчас самое время высказаться.



Я качаю головой.



- Мне нужен словесный ответ, Кади.



- Да.



- Да, ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал?



Я киваю, не в состоянии вдохнуть достаточное количество воздуха, чтобы заставить свои голосовые связки работать. Они парализованы, как и я. Нейтан подходит ближе и обхватывает мое лицо руками. Я смотрю, как его губы приближаются. Он замирает на секунду, вглядываясь в мои глаза и лицо в поисках того, что это не то, чего я хочу, но он ничего не найдет, потому что я хочу. Я хочу это - его - так сильно, что это поглощает меня.



В тот момент, когда его губы касаются моих, крупицы контроля, которые я все еще имела над моим телом, исчезают. Сначала его поцелуй мягкий и сладкий, лишь легкое прикосновение.



- Открой рот, - шепчет он мне в губы, и я делаю, разрешая ему доступ, тихо прося его о большем. И он угождает. Его язык проталкивается внутрь, и весь мой организм реагирует на ощущение быть окутанной им.



Он отстраняется слишком быстро, зубами покусывая мою нижнюю губу, и я тихо хнычу от потери контакта.



- Я буду наблюдать за тобой, пока ты не войдешь внутрь, - говорит он внезапно, есть что-то похожее на боль в его голосе.



- О... хорошо, - я киваю, как будто это абсолютно нормально… будто это то, чем я занимаюсь все время. Великолепный мужчина целует меня на тротуаре перед моей квартирой. Это постоянно происходит.



- Кади, - говорит он после того, как я, наконец, заставляю свои ноги начать двигаться. Я оборачиваюсь, все еще ощущая продолжительный эффект от его поцелуя, и вижу, что он лезет в нагрудный карман. Сделав шаг ко мне, он дает мне карточку, на которой большими черными буквами написано Нейтан Хендрикс.



- Это мой личный номер. Позвони мне. Если тебе нужно поехать куда-нибудь или задержишься на работе допоздна... что угодно.



- Хорошо, - соглашаюсь я, его слова лишь частично обрабатываются в моем мозгу. - Спасибо.



Он просто кивает и засовывает руки в карманы, ожидая, что я войду в здание.



Поднимаясь по лестнице на свой этаж, я задумываюсь, по-прежнему ли Нейтан стоит на тротуаре, выглядя, как мечта. Любопытство движет мной, и вместо того, чтобы идти, я начинаю бежать, перепрыгивая через две ступеньки. Когда я добираюсь до своей двери, я быстро отпираю оба замка и вбегаю в квартиру, захлопнув за собой дверь. Я останавливаюсь возле окна и делаю глубокий вдох, заставляя себя успокоиться и только взглянуть. Если он там, я не хочу, чтобы он знал, что я просто побежала по лестнице, чтобы украсть один последний взгляд.



И вот он. Даже с третьего этажа он по-прежнему выглядит красиво. И может быть, это мое воображение, но мне кажется, что я все еще могу видеть его темные глаза, и они смотрят на меня. Он поднимает брови, машет мне, а затем идет обратно к водительскому сиденью. Я продолжаю смотреть, как он садится и медленно отъезжает.



Я смотрю на визитку в руке и прижимаю ее к своим губам, все еще ощущая покалывание от его поцелуя.



Было бы странно позвонить ему сейчас?



Он ответит, если я позвоню?



Что я скажу?



Адреналин, который начинает просачиваться через мои вены при мысли об этом, практически бросает меня в пот. До сегодняшнего вечера я старалась не думать о нем слишком много, зная, что он полностью вне моей лиги, и я не должна даже фантазировать ни о чем.



Фантазии - это роскошь, которую я не позволяю себе. Фантазии приводят только к разочарованию.



Я реалист.

Но... после этого поцелуя, после того, как я находилась с ним в замкнутом пространстве, вдыхала его запах, прикасалась к нему... я знаю, что не смогу удержаться. Мой разум уже там. Воображает то, что я хотела, но даже не подозревала.



Я снова одергиваю занавеску, просто чтобы убедиться, что он уехал. Все, что я вижу - это пустая улица и парень, роющийся в мусорном баке, поэтому я закрываю ее и, прижав к себе мою визитную карточку Нейтана Хендрикса, ложусь в постель прямо в одежде. Я думаю, что если закрою глаза и глубоко вздохну, смогу почувствовать его запах.


Глава 6

Кади

Сейчас утро понедельника, и, как правило, я нажимаю на кнопку повтора, не желая вставать на работу, но когда мой будильник замолкает, я уже просыпаюсь.



На самом деле, я не могла уснуть несколько часов, страстно мечтая о Нейтане Хендриксе.


Небольшая часть меня надеялась, что изменит привычки и придет в кафе в выходные, он, увы.



Поэтому, сегодня утром все, о чем я могу думать, что увижу его сегодня. Я знаю, что не должна, что веду себя как глупая девчонка, но ничего не могу поделать. Клянусь, я пыталась. Я пыталась думать о других вещах, читать книгу... я даже работала допоздна с ЛуЭнн в субботу, хотя не должна была.



В четыре пятнадцать утра еще темно и почти нет машин. Так что я прогуливаюсь, смотрю на городской пейзаж и пытаюсь представить, живет ли Нейтан в одном из этих высотных зданий. У него квартира? Или, может быть, он живет в доме? Я думаю, что, возможно, он приезжает с одного из пригородов. Но по какой-то причине мне кажется, что он из тех парней, что живут в по-мужски роскошных квартирах.



Неожиданно меня грубо выдергивают из моих фантазий о Нейтане. Все происходит так быстро, что я не знаю, что с этим делать. В одну секунду я размышляю о жилых помещениях и смотрю на горизонт, а в следующий момент уже лежу на тротуаре, рассматривая темноту... и уличный фонарь. Мне требуется немного времени, чтобы прийти в себя. Боль в затылке не способствует процессу. Когда я переворачиваюсь на бок, вижу отступающего человека в капюшоне, бегущего на полной скорости в противоположном направлении с моей сумкой на буксире.



- Дерьмо, - кричу я из-за отсутствия лучшего ответа. Я шлепаю рукой о твердый тротуар, что причиняет мне еще больше боли.



Я не знаю, что меня взбесило больше - что кто-то просто взял мою сумку и убежал, или что я лежу на грязном тротуаре и в настоящее время переживаю самую страшную боль в голове, не считая ночи, когда я напилась на вечеринке «Горячие дьяволы».



- Оу, - застонав, я переворачиваюсь и заставляю себя оторваться от земли.



После того, как я прихожу в себя и ощупываю свой затылок на предмет кровотечения, я начинаю осмысливать ситуацию. Он украл мою сумку, в которой было немного - мой кошелек с десятью долларами, проездной на автобус и ключи. Дерьмо. Ключи самое худшее, потому что один от задней двери закусочной, а другой от моей квартиры, за который мне придется заплатить две сотни долларов, чтобы заменить. Я уже знаю это на горьком опыте.



На глаза наворачиваются слезы, хотя я не хочу, и не потому, что у меня болит голова, даже если это так. Разочарование и просто желание взять чертов перерыв. Вот причина.


Почему он не украл сумку у какой-нибудь богатой леди?



Я не хочу, чтобы кто-нибудь воровал их вещи, но черт возьми!



И моя библиотечная книга.



Дерьмо.



Со стоном я поворачиваюсь, чтобы продолжить свой путь на работу.



Мак будет просто счастлив, саркастически думаю я.



~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~


- Я буду вишневый, - говорит он, глядя на меня.



И на секунду я забываю свое имя... и я забываю все дерьмо сегодняшнего дня.



Сначала ограбили.



Потом у меня был скупой клиент.



Затем я уронила поднос с овсянкой. Фуу!



Нейтан за десятым столиком единственное светлое пятно моего дня. Сегодня даже Карла здесь, но я поменялась с ней. За вторым столом бизнесмены, которые всегда оставляют хорошие чаевые. Она не раздумывала дважды.



- Я собиралась испечь отдельный пирог, чтобы поблагодарить за то, что отвез меня домой на прошлой неделе, но у меня не было времени.



Небольшая улыбка искривляет его губы.



- Нет необходимости. Мне было приятно.



- Ну, это было мило с твоей стороны, и я уже чувствую, что должна тебе слишком много.



- Ты ничего мне не должна, - говорит он, его голос становится жестче. – Но... - он делает паузу, потирая свою челюсть, отчего мой желудок начинает трепыхаться, как, впрочем, каждый раз, когда он рядом. - Хотя, я тут подумал, и если ты серьезно хочешь сделать мне одолжение, у меня есть одна идея.



- Все, что угодно, - слова вылетают прежде, чем я даже соображаю, что говорю, на что соглашаюсь. Мое сердце бьется быстрее в ожидании того, что он собирается спросить.



- Моя мама проводит сбор средств на благотворительность для женщин. Вчера она упомянула, что пекарня, которую она обычно использует, обанкротилась. Я подумал, что ты могла бы помочь ей с десертами. Конечно же, она заплатит тебе.



- Серьезно? – спрашиваю я.



- Да, я еще не говорил ей об этом. Сначала хотел спросить у тебя.



- Я бы... я имею в виду, да. Я бы с удовольствием. Но я не понимаю, какую выгоду ты получишь от этого.



Его темный, напряженный взгляд захватывает мой, затем отправляется вниз по моему телу. А потом обратно вверх.



- Не беспокойся обо мне, - говорит он с ухмылкой.



Жар опаляет мои щеки, и прежде чем я выставлю себя идиоткой, я поворачиваюсь и ухожу.



- Скоро вернусь с твоим пирогом, - выпаливаю я, не оглядываясь. Я не могу, потому что, если он все еще смотрит на меня своими тлеющими глазами из-под длинных ресниц, я не ручаюсь за свои действия.



После того, как Нейтан заканчивает свой пирог и кофе, он останавливает меня, когда я иду к другому столику.



- У тебя еще есть моя визитка?



- Да, она в моей… - я замолкаю, вспомнив, что у меня больше ее нет. Карточка была в моей сумке, которую украли. - Нет.



- Ты потеряла ее? - спрашивает он.



- Нет. Сегодня кто-то украл мою сумку.



- Что? - сжатая челюсть и раздувающиеся ноздри заставляют меня сделать шаг назад, поднос почти выскальзывает из моих рук. Нейтан подскакивает с места и стабилизирует меня, удерживая воду и сок от удара о пол.



Он разочарованно вздыхает, зажимая переносицу.



- Ты шла на работу одна? В темноте? – он не смотрит на меня.



- Да.



- Почему?



- Потому что, - говорю я, растягивая слова. – Автобус идет слишком долго, и никто больше не ходит на работу в четыре тридцать утра, – сарказм очевиден, но я ничего не могу поделать. Он меня бесит.



- Почему ты не позвонила мне?



- В четыре утра? – спрашиваю я. - Серьезно?



Он достает деньги и шлепает их на стол. Затем достает еще одну белоснежную карточку и кладет ее в карман моего фартука.



- Позвони мне, когда соберешься идти домой. Я приеду, чтобы забрать тебя. Не ходи домой пешком.



Тон его голоса посылает озноб по моему позвоночнику, но не в плохом смысле - не в стиле Фредди Крюгера – по-другому, чего я никогда не чувствовала раньше.



Я киваю и смотрю, как он выходит из закусочной.



Клиенты, которые наблюдали за нами, возвращаются к своей еде и разговорам, но я остаюсь стоять там с подносом, полным напитков, пытаясь найти объяснение тому, что происходит между мной и Пирог-парнем.



~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~


- Увидимся завтра, - говорит ЛуЭнн, направляясь к черному входу.



- Хорошо, - кричу я. - Будь осторожна.



- Ты тоже, дорогая. И позвони ему, - требует она. - Если я узнаю, что ты не сделала это, я побью тебя деревянной ложкой.



- Отлично, - говорю я ей, затем раздраженно фыркаю, этот звук может конкурировать с любой девочкой-подростком. Я беру трубку у кассы и набираю номер с визитки Нейтана. Быстро. Так, чтобы я не смогла передумать.



- Хендрикс Холдинг. С кем вас соединить? – пожилая, профессионально звучащая женщина отвечает на звонок, и это застает меня врасплох. Я думала, что ответит Нейтан, поэтому это выбивает меня из колеи. Но, конечно, у него есть кто-то, отвечающий за него.



Он... ну, он Нейтан. Он же мистер Генеральный директор, в костюме и галстуке.


А я Кади. Официантка и пекарь. Зачем, ради всего святого, я звоню этому мужчине?



- Алло? – зовет женщина на другом конце линии.



- Э-э, - начинаю я, но опять замолкаю, внезапно занервничав, что это плохая идея. Прежде чем я могу полностью передумать и повесить трубку, предупреждение ЛуЭнн всплывает передо мной, заставляя меня продолжать.



- С Нейтаном Хендриксом.



- Могу я узнать, кто звонит?



- Кади... Каданс Девис, – стукнув себя по лбу, я съеживаюсь. Он не знает мою фамилию. Это уточнение ни черта не изменит.



- Пожалуйста, подождите.



Через несколько секунд плавное «Мисс Девис» раздается в трубке. Я тяжело сглатываю, когда Нейтан перекатывает мое имя на языке, пробуя его в первый раз. Его тон не грубый, как раньше. Он на самом деле звучит довольным. Может, потому что у него был хороший день, или, может быть, потому что я сделала то, о чем он меня попросил. Не знаю, но я рада. По какой-то причине его радость делает меня счастливой, и я немного расслабляюсь.



- Время закрытия? - спрашивает он.



- Ну, да. Я заканчиваю на кухне, и тогда я буду готова... - я прерываюсь, не зная, что еще сказать.



- Я буду там через десять минут. Задняя дверь, верно? - спрашивает он.



- Да.



- Увидимся.



Телефон замолкает, прежде чем у меня появляется шанс ответить.



- Увидимся, - говорю я в никуда, глядя на телефон, и помещаю его обратно на базу.



После того, как я убираю последние чистые тарелки в шкаф и выключаю свет в передней части закусочной, я беру новый ключ, который дал мне Мак. Он был не так зол, как я думала, по крайней мере, не на меня. Он был в ярости на мудака, который украл мою сумку. Потом он позвонил приятелю в полицию, он также позвонил, чтобы сменили замки, на всякий случай. Я плохо себя чувствовала из-за расходов и сказала ему, что он может вычесть эту сумму из моей зарплаты, но он только проворчал что-то об отсутствии моей вины и вышел из кухни.



Внезапно я вспоминаю, что у меня нет ключей от моей квартиры. Когда я сегодня утром позвонила управляющему, он не ответил и не перезвонил. Я быстро просматриваю регистрационную книгу и заглядываю в блокнот для сообщений, но для меня ничего нет.


У меня начинается паника, которая разгорается огнем в моей груди.



Что я буду делать без ключа от моей квартиры?



Может быть, управляющий сможет впустить меня. Я имею в виду, он ведь отвечает за это место. Наверняка, у него есть запасной ключ. В прошлый раз он основательно потрепал мне нервы и предупредил, что это последний раз, когда он меняет чертов замок. Боже, я ненавижу разговаривать с этим придурком. Ужас всего этого начинает просачиваться в мой мозг, когда раздается громкий стук в заднюю дверь.



Мое сердце практически выпрыгивает из груди, но я знаю, что это Нейтан, и не хочу заставлять его ждать. Я быстро выключаю весь остальной свет на кухне и открываю дверь.



- Как ты узнала, что это был я? – рявкает Нейтан. Его голос грубый, а брови плотно сдвинуты вместе, делая его красивое лицо жестким и злым.



- Я… э-э, ну... ты единственный, кто может быть.



- В следующий раз спроси, кто это.



Ворчун Нейтан вернулся.



- Готова? - спрашивает он, оглядывая через мое плечо темную кухню.



- Да, - я пожимаю плечами и вздыхаю, чувствуя себя странно ничего не держа в руках... Сумки-то нет.



После того, как выхожу и запираю за собой дверь, я кладу ключ в карман униформы. Я чувствую, что Нейтан смотрит на меня, но не встречаюсь с ним взглядом. Он, кажется, на грани, и я не уверена, что стало причиной для этого.



Мы подходим к его машине, и он направляется прямиком к пассажирской стороне, открывая для меня дверь. Я не ожидаю от него благородства, но мне это нравится. Для меня никто никогда не открывал двери. Поблагодарив его, я сажусь на сиденье и набрасываю ремень безопасности.



Пока я наблюдаю, как он обходит автомобиль, страх перед «ключевой» проблемой разливается такой тяжестью в моем животе, что это вдавливает меня в мягкое кожаное кресло.



Я обычно не переживаю, но от того, что не знаю, смогу ли попасть в свою квартиру, мне не по себе. Это мое место. Оно не очень здоровское. Оно даже не хорошее, но это единственное место, которое я могу назвать своим. Даже если это дерьмовая квартира, но это все-таки мое убежище.



- Что случилось? – спрашивает Нейтан, его голос становится мягче.



Я качаю головой и смотрю в окно, когда мы начинаем проезжать высокие блестящие здания. Я думаю, события этого дня наконец-то догоняют меня. И второй раз за сегодня мне хочется плакать.



- Прости, если я был резок, - говорит он, одну руку держа на руле, другую – на рычаге переключения передач. - Я просто беспокоюсь о тебе. Не хочу, чтобы кто-то или что-то причиняло тебе боль... - он отвлекается на секунду, быстро меняя полосу движения, и ускоряется, чтобы обогнать автомобиль, который явно на его пути. Когда мы замедляемся на светофоре, он смотрит на меня. - Я забочусь о тебе... переживаю о том, что с тобой происходит. Я хочу, чтобы ты была в безопасности.



Я сглатываю, глядя на него, наблюдаю за ним, позволяя его искренности впитаться в меня.

Никто никогда не говорил мне ничего подобного. Никто. Ни моя мама, ни мой папа - люди, которые должны были защищать меня. Ни мой тупой парень в школе. Никто. Его слова вызывают слезы, которые уже и так жалят глаза.



Закусив губу, я смотрю в окно, отказываясь плакать.



- Ты боишься идти домой? - спрашивает он. - Ты думаешь, этот придурок, который украл твою сумку, живет поблизости? Где именно это произошло? - его вопросы сыплются, когда он обдумывает это. - Я разберусь с этим. Я знаю некоторых людей в участке и могу попросить об одолжении.



Последнее, что мне нужно - еще одно одолжение от Нейтана.



- Не надо, - говорю я ему, качая головой. - Ты знаешь, сколько раз в день какой-нибудь дебил крадет что-то? - я фыркаю и невесело смеюсь. - Я уверена, что у копов есть дела поважнее, чем разыскать сумку какой-то девушки. Кроме того, Мак уже заставил меня подать заявление сегодня утром.



- Там было что-нибудь, что привело бы их обратно в твою квартиру?



- Только ключи, - я чувствую себя полностью разбитой. - И права. Но я сомневаюсь, что они ими воспользуются.



Низкий гортанный звук заставляет меня взглянуть вверх, и выражение лица Нейтана смертельное - его челюсти плотно сжаты, губы - прямая линия, глаза прищурены. Мне трудно отвести от него взгляд, и мои внутренности сражаются за то, чтобы испугаться его злости или возбудиться от его интенсивности.



- Слушай, такие ребята... – я делаю паузу, чтобы прикоснуться к его руке в попытке успокоить, и мне нравятся искры электричества, которые я чувствую от этого простого прикосновения. - Им, как правило, нужны только деньги и вещи, которые они могут продать. И я хочу сказать, что он действительно облажался. Толкнуть меня на землю и украсть сумку было больше работы, чем она стоит.



- Он тебя толкнул? – спрашивает Нейтан, слова слетают с рычанием, и гнев пропитывает их.



- Я упала.



- Ублюдок, - бормочет он, зажимая пальцами переносицу.



- Я в порядке. Все хорошо, - я пытаюсь успокоить его. Я не должна была ничего говорить. Это не его проблема. Моя. Он уже сделал достаточно для меня. Ему не нужно брать на себя еще и это.



- Я не хочу везти тебя домой, - говорит он, останавливаясь на светофоре в нескольких кварталах от моей квартиры. - Это небезопасно.



- Все будет хорошо.



- Все не хорошо, - парирует он.



Мы оба поворачиваемся в креслах лицом друг к другу, ни один из нас не уступает. Мне интересно, кто из нас более упертый, потому что есть ощущение, что мы могли бы составить друг другу конкуренцию.



- У тебя есть новые ключи? - спрашивает он.



- Нет, - честно отвечаю я, потому что - какой смысл врать? - Я надеюсь, что у моего управляющего есть запасной.



- Ты разговаривала с ним?



- Я пыталась, но он не ответил.



- Итак, - начинает Нейтан, наклонив голову и явно пытаясь сохранить хладнокровие, но терпит неудачу. - Если бы я не спросил, ты не собиралась мне говорить, не так ли?



- Почему я должна? Это не твоя проблема.



Он глубоко вздыхает.



Мы оба.



Разочарование и напряженность заполняют небольшое пространство между нами, наряду с чем-то другим, что я не могу объяснить и от чего мое тело гудит.



- Я делаю это моей проблемой.



Мы сидим минуту. Собственнический тон его голоса застает меня врасплох, и я смотрю на него, гадая не в первый раз, почему я? Почему он так беспокоится о такой девушке, как я? Я никто из маленького городка, приехавшая в большой город за лучшей жизнью и полностью провалившаяся. Я работаю в забегаловке и живу в дерьмовой квартире. Что он видит во мне?



За нами нет машин, поэтому Нейтан все еще стоит на светофоре, и мне интересно, о чем он думает, но я слишком боюсь спросить. Не его боюсь, просто боюсь ответа. Это все ново для меня. У меня было несколько отношений в моей жизни, но это было давно, и никого, похожего на Нейтана Хендрикса.



И никто никогда не защищал меня раньше. Так что, несмотря на то, что собственничество немного нервирует, тот факт, что он заботится обо мне, заставляет меня чувствовать себя... хорошо.



Я чувствую себя хорошо и в безопасности, когда я с Нейтаном. Он заставляет меня чувствовать то, что я никогда не испытывала раньше. Например, похоть и желание, которые я никогда не знала. Никогда я не хотела кого-то, как хочу его. И это пугает меня. Это пугает меня больше, чем собственничество задумчивого, красивого мужчины, сидящего рядом со мной.



- Если бы я не спросил, и управляющего не было дома, куда бы ты пошла? - спрашивает он, нарушая тишину.



Это очень хороший вопрос, на который я не знаю ответа.



- Не знаю, - отвечаю я правдиво, кусая ноготь из-за нервной привычки, и отворачиваюсь к окну, чтобы избежать его взгляда.



Он издает разочарованный рык, прижимая голову к сиденью, и трет лицо руками.



И я боюсь, что его раздражает не только эта ситуация, но и я - раздражает тот факт, что он застрял с решением моих проблем. Я не хочу этого. Не хочу, чтобы он застрял со мной из чувства долга, потому что он один из самых стойких парней, которых я когда-либо встречала. Я не воспользуюсь его добротой.



- Слушай, Нейтан, это очень мило с твоей стороны... все, что ты делаешь для меня, очень приятно. Я до сих пор не знаю, как собираюсь отплатить тебе, но я это сделаю, - внутри меня вспыхивает решимость. Потребность отпустить его с крючка перевешивает потребность быть с ним. - Не думай, что ты должен решать мои проблемы. Я большая девочка, способная постоять за себя. Я уверена, что найду выход из этой ситуации.



- Я не могу оставить тебя.



- Ты можешь. Со мной все будет хорошо.



Он разгоняется, и вместо движения вперед резко разворачивается посреди улицы, и двигатель громко рычит, пока мы едем туда, откуда приехали.



- Куда мы едем? – спрашиваю я, крепко держась, когда мы мчимся по улице гораздо быстрее, чем раньше.



- Мне нужно знать, что ты в безопасности.



- Ладно... - я не знаю, что это значит. – Но ты не ответил на мой вопрос.



Может быть, он везет меня обратно в закусочную? Это не самая плохая идея. Мак, вероятно, не будет против, если я останусь там на ночь.



- Ты возвращаешься домой со мной сегодня вечером.



Его ответ заставляет мое сердце остановиться, а затем начать колотиться в груди. Лицо опаляет огнем, и все связные мысли улетучиваются прочь.



Домой.



С Нейтаном.



В дом Нейтана.



На всю ночь.



Я не могу это переварить. Может быть, это недостаток кислорода или стресс, который я испытываю, но я просто пялюсь на него, не в силах ответить.



- У тебя нет ключей от твоей квартиры. Уже поздно. Я не оставлю тебя. Значит, ты едешь со мной домой. Завтра утром я отвезу тебя на работу, а затем позабочусь о ситуации с ключами.



- Нет, - говорю я, качая головой, но все остальное: мое тело, сердце... бабочки в моем животе твердят: «Да!».



Заткнитесь!



- Почему? - спрашивает он, бросая мне вызов.



- Ну, - начинаю я, заикаясь, и пытаюсь найти хороший ответ. - У меня нет чистой одежды. Или косметических принадлежностей. Мы едва знаем друг друга. Это все равно, что попросить незнакомку остаться на ночь в твоем доме, – чем больше у меня аргументов, тем сильнее мой голос, и я пытаюсь взять инициативу на себя. - Что с тобой не так, Нейтан? Ты не можешь впустить какую-то незнакомку в свой дом. Что, если я серийный убийца или воровка?



Улыбка растягивает его великолепные губы, и он смеется.



- В тебе много упорства, Каданс Девис. Мне это очень нравится.



Его голос сочится, словно мед, и я ненавижу его за то, что он делает меня глупой всего лишь несколькими словами.



Когда мы проезжаем по улице, направляясь в сторону более высоких зданий, я хочу что-то сказать, но ничего не приходит на ум. Он лишил меня дара речи. Я в равной степени нервничаю и... возбуждена? Не знаю. Я никогда не чувствовала этого прежде.



Наблюдать за тем, как Нейтан защищает меня и берет ситуацию под контроль, делает определенные вещи со мной. Требование сесть в его машину должно было выбросить красный флаг и заставить меня бежать в противоположном направлении, но вместо этого возбудило меня даже больше, чем спор с ним.



Нейтан не говорит ни слова. Я продолжаю украдкой смотреть на него, но по тому, как сжаты его челюсти и сдвинуты брови, я предполагаю, что ему нужна минута. Так что я сижу, сложа руки, и пытаюсь расслабиться.



Пытаюсь - ключевое слово, но это не работает.



Мы проезжаем мимо закусочной, направляясь в район, где я никогда не была. Автобус, на котором я иногда езжу, даже не заходит сюда. Это в основном элитные магазины и трехэтажные пентхаусы. Автомобиль Нейтана замедляется и останавливается возле огромной территории, он набирает пароль на кодовом замке, и ворота перед нами открываются.



Когда он подъезжает к дому и разворачивает машину, на мгновение мы оба остаемся сидеть. Я жду сигнала от него, потому что совершенно не в своей тарелке. Через минуту он выходит из машины, а я остаюсь на месте, по-прежнему не уверенная в том, что я делаю.



Дверь открывается, и Нейтан подает мне руку.



Я воюю сама с собой, но потом сдаюсь, отчасти потому, что у меня нет другого выбора, но, в конечном счете, потому что я хочу.



Нейтан держит меня за руку, и я следую за ним до здания и внутрь на территорию. Мужчина, сидящий за столом, приветствует Нейтана, когда мы заходим в большой лифт с огромными черными дверями. Он предъявляет карту и нажимает кнопку, двери закрываются, пока мужчина за письменным столом наблюдает за нами. Тот факт, что Нейтан все еще держит мою руку, не остается незамеченным. На самом деле, это делает странные вещи со мной. Орда бабочек, которые всегда присутствуют, когда я рядом с ним, возвращается, сопровождаемая жжением, что идет прямо между моих ног подобно электрическому току.



Я была возбуждена раньше.



Я не тупая.



Или девственница.



Это просто было давно.



И вот здесь возникает вопрос, хочет ли меня вообще Нейтан. Но я думаю, что да. Он поцеловал меня. Лучший поцелуй в моей жизни. И он смотрит на меня голодными глазами. Я не знаю, почему. Почему я? Но часть меня это не волнует.



Но есть еще и тот факт, что он привел меня сюда по необходимости. Он не тот парень, который оставит кого-то на улице.



Я люблю это в нем.



Я люблю, что он добрый и старается помочь кому-то вроде меня.



Я люблю, что он защищает меня, хотя я не знаю, почему.



Я люблю, как он заставляет меня чувствовать себя.



Когда это превратилось в любовь?



Да что, черт возьми, со мной такое?



- Кади, - говорит Нейтан, пробиваясь сквозь мои мысли.



Я дергаю головой, чтобы посмотреть на него, как ребенок, которого только что поймали с рукой в банке с печеньем, и сразу чувствую румянец на щеках.



- Что? - я надеюсь, что не звучу так же нервно и взволнованно, как себя чувствую.



- Где ты витаешь?



- Прости. Это был сумасшедший день.



Он кивает и выходит из лифта прямо в огромный зал. Там нет коридора или чего-то подобного, просто большая открытая комната с высокими потолками и кирпичными стенами. С левой стороны кухонная зона с большим количеством нержавеющей стали, включая столешницу. По центру - жилая зона с двумя большими кожаными диванами и телевизором, который занимает всю стену. В дальнем правом углу расположилась массивная кровать примерно раза в три больше моей.



- Ванная там, - говорит он, указывая на угловое помещение, до которого я еще не добралась. - Там есть полотенца и все остальное, что тебе может понадобиться.



Я киваю и продолжаю пялиться.



- Я могу приготовить нам что-нибудь на ужин, или у меня есть все для бутербродов, - продолжает он, направляясь в сторону кухни и вешая пиджак на спинку стула.



Когда он оборачивается и видит, что я по-прежнему стою на месте, он делает пару шагов в мою сторону и останавливается.



- Не нервничай.



- Я не нервничаю, - вру я.



- Могу дать тебе что-нибудь переодеться. Чувствуй себя как дома, - он расстегивает манжеты рубашки, закатывая рукава до локтя. От этого мой рот пересыхает, и я тяжело сглатываю.



Мне нужно пойти в ванную, и душ на самом деле звучит очень хорошо. Мне нужна минута уединения. Я иду в ванную, и когда поворачиваюсь к нему, он наблюдает за мной.



- Я собираюсь принять душ, - говорю я быстро, закрывая за собой дверь.



Прислонившись к твердой поверхности, я закрываю глаза и пытаюсь смириться с событиями сегодняшнего дня... Ограбление, потеря ключей, Нейтан требует, чтобы я позвонила, поездка на машине, Нейтан мой рыцарь в сияющих доспехах. Я даже не знала, что мне нравятся такого рода вещи. Но это так. Мне нравится. Это может показаться слабостью, но мне нравится, когда кто-то заботится обо мне. Я так долго справлялась сама. Приятно знать, что кто-то заботится обо мне, кроме ЛуЭнн и Мака. Слеза скатывается по моей щеке, и я вытираю ее. Я отказываюсь плакать. Этот день мог бы оказаться гораздо более дерьмовым. Я могла бы спать где-нибудь на холодном полу.



Это не так ужасно.



Как раз наоборот.



Я оглядываю комнату, и мой рот открывается от вида огромной душевой кабины. Стекло, плитка и две душевые насадки, и я думаю, что умерла и попала в рай.



Я снимаю одежду и включаю воду, чтобы она нагрелась. Пар начинает заполнять ванную, и сразу же начинает таять напряжение дня. Я шагаю под поток воды, так не похожий на маленький ручеек в моей обувной коробке, именуемой ванной комнатой, и выдыхаю. Я могла бы жить здесь. Может быть, Нейтан позволит мне снимать у него ванную.



Пока я моюсь, Нейтан стучит в дверь, сообщая, что он оставил кое какую одежду для меня.



Я уже говорила, что он заботливый? А еще добрый, галантный, защищающий, тактичный, великолепный... и далеко-далеко вне пределов моей лиги.



После того, как вытираюсь, я плотно оборачиваю полотенце вокруг себя и открываю дверь достаточно, чтобы подобрать одежду, которую Нейтан оставил у двери, а затем быстро закрываю ее. Сделав глубокий вдох, я вытираю запотевшее зеркало, и мгновение разглядываю себя. Я до сих пор не знаю, зачем я здесь или что я делаю, но когда смотрю на свое отражение в зеркале, решаю, что больше нигде не хочу быть, кроме этого места.



Развернув стопку одежды, вижу, что он оставил мне спортивные штаны примерно на три размера больше и мягкую серую футболку. Я подношу их к носу и глубоко вдыхаю. Так хорошо. Пахнет Нейтаном. Я быстро одеваюсь, подворачивая брюки несколько раз, чтобы они не упали.



Без каких-либо моих косметических принадлежностей я беру расческу из шкафа и приручаю свои длинные каштановые волосы, чтобы они не стали похожи на крысиное гнездо к утру. Прежде чем выйти из ванной, использую жидкость для полоскания рта. На всякий случай. Я не знаю, чего ожидать, но есть маленький шанс, что Нейтан снова захочет поцеловать меня, и я хочу быть готовой.



Я берусь за дверную ручку и делаю глубокий вдох, не только чтобы успокоиться, но и впитать запах вокруг себя. Это Нейтан. И я не собираюсь лгать. Мне нравится пахнуть, как он.



Когда я выхожу из ванной, другой аромат бьет в мой нос, и рот как по команде наполняется слюной.



Аромат бекона пронизывает большое открытое пространство и практически сбивает меня с ног. Я прикрываю живот рукой, когда подхожу к кухне, стараясь заглушить громкое рычание от голода, который решает поднять голову в этот момент.



Если он пытается соблазнить меня, то это работает.



Нейтан поворачивается от плиты и улыбается через плечо, когда замечает, что я стою у столешницы.



- Я подумал, что сэндвич с беконом и помидорами будет хорошо, но если тебе не нравится…



- Идеально, - и я говорю не только о беконе.


Глава 7

Кади

- Ты, должно быть, устала, - говорит Нейтан, наблюдая за мной через стол.



- Немного, - отвечаю я, доедая последний кусочек бекона, упавший с моего сэндвича.



Обычно я была бы уже в отключке. Сейчас почти одиннадцать, а я должна быть в сознании и одета для утренней смены в четыре утра. Но мое тело восстало против своей обычной рутины. Сидеть так близко к Нейтану, находясь в его квартире, вызывает во мне так много разных эмоций - беспокойство, но комфорт; неуверенность, но безопасность.



Сон – последнее, что у меня на уме. – Жаль, что у нас нет пирога на десерт.



Брови Нейтана взлетают вверх, и я перестаю ковыряться в тарелке, глядя на него.



- Почему ты всегда заказываешь пирог на завтрак? - я спрашиваю потому, что мне всегда было интересно, но никогда не было возможности спросить. Кроме того, я хочу знать о нем больше. Я хочу знать все о нем.



Он пожимает плечами, и на секунду я думаю, что он собирается избежать вопроса, или, может быть, у него нет ответа.



- Я вырос в патронатной семье (п.п. - временное устройство ребенка на попечение семьи). Я не успевал выбрать, что хочу на завтрак, как, впрочем, любое другое блюдо, и у нас не было десерта, - его тон ровный и искренний. Я увидела проблеск уязвимости, но больше ничего.



- Как ты пришел от опеки к этому? – спрашиваю я, чувствуя себя полностью впечатленной и завороженной человеком передо мной.



- Родители усыновили меня, когда мне было четырнадцать. Если бы не они, я бы, наверное, был мертв или в тюрьме.



Мне хочется оспорить его слова, но я видела, что происходило с людьми, которых я знала.



- А что насчет тебя? - спрашивает он. - Где твои родители? Откуда ты?



А что насчет меня? Это хороший вопрос... или скучный.



- На самом деле, особо нечего рассказывать. Девочка из маленького городка, которая не могла дождаться, чтобы убраться оттуда. Мой отец работал в авторемонтной мастерской всю свою жизнь, с трудом сводя концы с концами. Он и до сих пор там пашет. Моя мама живет с мужем номер восемь. Я не видела ее десять лет.



- Итак, ты переехала в город сама?



- Ага. Через неделю после окончания школы я собрала два чемодана и ящик с книгами и отправилась вместе со своим двоюродным братом, который ехал Калифорнию, - я сухо смеюсь, качая головой. - У меня была тысяча долларов на счету, и я думала, что весь мир у моих ног.



- Что потом? - спрашивает он, слегка мне улыбаясь.



- Я устроилась на работу в забегаловку на второй день моего пребывания здесь. Девушка только что уволилась, и Мак был в отчаянии, рискнув дать шанс незнакомке. Я попыталась поступить в колледж, но в итоге продула те крохи денег, что сэкономила, и была вынуждена уйти.



Он кивает.



- Иногда все, что нам нужно в жизни - чтобы кто-то поверил в нас.



- Ты говоришь как один из тех вдохновляющих плакатов.



Он смеется, лучики морщинок расходятся в уголках его глаз, и это прекрасно. Он прекрасен.



Когда он снова смотрит на меня, его лицо становится серьезным.



Я начинаю ерзать, чувствуя тяжесть его взгляда. Поэтому вместо того, чтобы сидеть перед ним, чувствуя себя неловко, я беру свою пустую тарелку, а затем его, занимая себя чем-нибудь полезным.



- Нет, - Нейтан останавливает меня, положив свою руку на мою.



- Что?



- Ты не должна убирать. Я сделаю это.



- Я хочу. Ты готовил. Я убираю.



Он встает и берет тарелки из моих рук, поставив их на столешницу, его тело так близко к моему.



- Ты занимаешь кровать, - говорит он низким голосом.



- Нет, - я качаю головой. - Я не могу этого сделать. Ты уже дал мне крышу над головой. Я лягу на диване. И, кроме того, - говорю я ему, глядя на огромные подушки, - они, вероятно, более удобные, чем любая кровать, на которой я когда-либо спала.



Я легко смеюсь, но потом ловлю его взгляд, его челюсти снова плотно сжаты.



Что-то происходит, когда он смотрит на меня. Он делает шаг ближе, возвышаясь надо мной. Напряжение ощутимо, и воздух кажется густым. Я не могу оторвать глаз от его губ, так сильно желая, чтобы он снова меня поцеловал, и, надеясь на то, что это не была одноразовая сделка или что-то, о чем он сожалеет.



Медленно он ведет ладонью вниз по моей руке, а затем обнимает за талию, притягивая меня ближе к себе. Дыхание застревает в горле, и нервы ударяют в полную силу, потому что я хочу этого так сильно.



- Пожалуйста, скажи мне, что ты чувствуешь, как сильно я хочу тебя. Пожалуйста, скажи мне, что ты тоже хочешь меня, - говорит он хрипловатым тоном, его губы так близко к моему уху, что я чувствую его горячее дыхание, и это посылает мурашки по моему позвоночнику и поток тепла через мое тело. - Я хочу тебя. Хочу быть внутри тебя, - его смелость делает мои колени слабыми, и я цепляюсь за его бицепсы, чтобы не растаять кучей слизи на полу.



- Возьми меня, - говорю я, призывая всю храбрость, которую только могу, чтобы соответствовать ему.



- Если мы сделаем это, ты будешь недоступна для других, - говорит он, словно предупреждая, но это больше похоже на обещание.



- Хорошо, - я киваю, готовая согласиться на все, чтобы быть с ним.


- Если ты моя, значит, ты моя, - рычит он, и мой желудок готов выпрыгнуть из тела.



- Хорошо, - шепчу я снова. – Я… это... это то, что я хочу, - я никогда не принадлежала никому, но если бы собиралась кому-то принадлежать, кому-то одному... я бы хотела, чтобы это был он.



Без лишних слов он притягивает меня еще ближе, и я в полном подчинении, таю от его прикосновения и позволяю ему иметь меня так, как он захочет.



Одна рука в моих волосах, другая на спине, крепко сжимает, когда он ведет нас назад из кухни. В следующее мгновение он поднимает меня на руки и несет.



- Пожалуйста, скажи мне, что ты не девственница, - говорит Нейтан, тяжело дыша. - Как бы я ни хотел быть единственным мужчиной, который был внутри тебя, не думаю, что смогу двигаться медленно.



- Нет, - говорю я в перерыве между отчаянными вдохами.



Внезапно я начинаю понимать, на что согласилась. Мы только один раз поцеловались, даже не были на свидании, а теперь я в его постели.



- Но я не делаю этого... не занимаюсь сексом с тем, с кем не встречаюсь. У меня уже долго не было мужчины, – в моем голосе звучит паника, сердце бешено колотится, но я крепче цепляюсь за него.



Он рычит, и этот звук идет прямо в мое влагалище. Потребность, которую я испытываю к нему, растет, и его потребность во мне очевидна под моим бедром. Я чувствую его напряженную длину, которая давит через его тонкие брюки.



Без разрешения мое тело начинает действовать само по себе и трется об него, он шипит сквозь зубы.



- Блядь, - стонет он. – Ты, – он не отрывает от меня взгляд. - Просто когда я думаю, что ты не можешь быть более совершенной, ты говоришь такие вещи и полностью выворачиваешь меня наизнанку. Я хочу тебя так чертовски сильно, но если ты хочешь притормозить, мы можем остановиться.



- Нет, - я качаю головой. - Нет. Я хочу этого, - мои слова истинны и тверды. Я имею это в виду. – До сих пор я не осознавала, как сильно хочу тебя. Не просто хочу... ты нужен мне. Пожалуйста.



Одним быстрым движением Нейтан бросает меня на кровать и стягивает футболку через голову, бросив ее на пол. Затем штаны. Без колебаний расстегивает кнопку и молнию, позволяя им упасть к ногам. Не стесняясь, сбрасывает с себя боксеры и стоит там во всей своей красе.



Святое. Дерьмо.



- Сними, - говорит он, указывая на свою футболку и штаны, которые на мне надеты, как будто они обидели его. – Мне безумно нравится видеть тебя в моей одежде, но я хочу увидеть тебя.



Я подчиняюсь, быстро стянув футболку через голову, и выпрыгиваю из штанов. Они настолько свободные, что это легко, и так как я не надела трусики после душа, лежу полностью голая... голая, открытая, уязвимая... и чувствую себя превосходно.



- Так прекрасна, - бормочет он, ложась на меня и заключая в капкан своих рук. Обычно такие действия заставляют меня чувствовать себя в ловушке, но вместо этого я чувствую себя нужной и в безопасности. Желанной.



- Просто для ясности, - говорит он ровным низким голосом. - Я планирую трахать тебя.



Мои глаза расширяются от его откровенности, и влажность между моих бедер увеличивается. Я не отвечаю, потому что не знаю, как. Никто никогда не говорил со мной так.



- Раздвинь ноги для меня, Кади. Позволь мне доставить тебе удовольствие.



Я развожу ноги в стороны, когда он отстраняется и опускается на колени между ними. Я смотрю, как он облизывает два пальца и скользит ими по моей щели, кружа вокруг входа. После нескольких проходов без проникновения я практически умоляю его. Поднимаю бедра с кровати и сжимаю мягкое одеяло под собой обеими руками. Закрыв глаза, позволяю себе просто чувствовать.



Когда он, наконец, скользит двумя пальцами внутрь, и что-то горячее прикасается к моему клитору, я практически подпрыгиваю на кровати. Я открываю глаза и вижу великолепную голову Нейтана между своих ног, и это практически подводит меня к краю. Это занимает всего несколько минут, прежде чем его талантливый язык и пальцы доводят меня до оргазма... а потом еще раз.



- Это замечательно, - мягкий голос Нейтана раздается снизу. - Так чертовски прекрасно.



Я не могу больше терпеть. Я нуждаюсь в нем. Мне нужно ощущать его вес, и я хочу почувствовать его внутри себя. Я хочу знать, что это такое. Я хочу быть его.



- Пожалуйста... ты мне нужен... я хочу почувствовать тебя, - умоляю я.



Он ползет по кровати и опирается спиной на изголовье.



- Иди сюда, - он манит меня пальцем, приглашая.



Я никогда не чувствовала себя сексуальной. Это не мое. Но в этот миг, когда он смотрит на меня прищуренными дерзкими глазами, которые что-то задевают глубоко внутри меня, я чувствую. Перевернувшись на живот, я подползаю к нему, становясь на коленях рядом с ним.



Он лезет в тумбочку и достает презерватив. Эта мысль приходила мне в голову, но после серии умопомрачительных оргазмов об этом напрочь забыто. Я рада, что он готов.



Я пристально смотрю, как он открывает пакет и раскатывает презерватив по всей длине; нужда, которую я почувствовала, когда он сказал, что собирается трахнуть меня, обрушивается со всей силой. Я хочу его. Больше, чем когда-либо хотела что-то в своей жизни.



- Иди сюда, - он сжимает мои бедра, направляя меня.



В то мгновение, когда он возле моего входа, я замираю. Что, если это больно? Что, если я не то, что он хочет? Неуверенность в себе та еще сука.



- Посмотри на меня, Кади, - требует он. – Не закрывай глаза.



Я смотрю в его глаза, напряжение растет. Он закусывает нижнюю губу, когда я впускаю кончик его эрекции внутрь. Это ощущается хорошо. Так чертовски хорошо.



- Больше, - выдыхаю я, разрывая наш взгляд, чтобы посмотреть вниз между нами, когда его длина проникает внутрь еще на дюйм.



- Так туго, - стонет Нейтан. – Так. Чертовски. Идеально. – Он подчеркивает каждое слово, крепче сжимая руки на моих бедрах, словно держится за свою жизнь.



Через несколько секунд наши бедра, наконец, встречаются, его таз прекрасно трется о мой клитор, заставляя меня стонать в знак одобрения.



- Тебе нравится? - спрашивает он.



Я киваю, мое дыхание застревает в горле, лишая дара речи.



- Скажи мне. Скажи мне, насколько хорошо ты чувствуешь себя.



- Так чертовски хорошо, - скулю я, поскольку он направляет мои бедра вверх и вниз все быстрее и быстрее. Я никогда не чувствовала себя настолько свободно и раскованно. С очередным жестким толчком я откидываю голову назад и кричу, теряя самообладание.



- Кому принадлежит эта задница? – рычит он.



- Тебе, – задыхаюсь я, теперь соответствуя его темпу и интенсивности.



- Скажи это еще раз, - требует он, сжимая мой зад, его пальцы впиваются в плоть, заставляя жалить ее самым вкусным способом.



- Я твоя, - я делаю глубокий вдох и наклоняюсь вперед, пока он продолжает толкаться в меня. Я царапаю зубами его кожу, пробуя на вкус. И вдыхаю его запах, он окутывает меня, проникая в мои чувства - специи, лес, чистый хлопок и что-то необыкновенное.


Он поглощает меня. Владеет мной. Заставляет меня хотеть то, о чем я никогда не мечтала прежде - его.



~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~



Проснувшись в темноте, я дезориентирована. На долю секунды мне кажется, что я видела сон - вполне реальный, изменяющий мир, но тем не менее сон.



Но затем я чувствую разницу в постели и простынях подо мной. Они мягкие. Другие.


Я почти паникую, но потом чувствую, как сильные руки обнимают мое тело и притягивают меня в плотное кольцо.



Нейтан.



Вспышки прошлой ночи играют в моем сознании, как старый домашний фильм, его слова возвращаются ко мне.



«Я не делюсь».



Обладание.



Принадлежность.



Я никогда не видела себя в качестве кого-то, кому нужен кто-то еще. Я всегда справлялась сама. Я не искала никого, когда наши с Нейтаном пути пересеклись. Но теперь, лежа в его объятиях, я не могу согласиться на что-то меньшее.



Но что он хочет от меня?




КНИГА ВТОРАЯ


Глава 1


Нейтан



Почувствовав, как что-то - кто-то - перемещается рядом со мной, я испуганно просыпаюсь с колотящимся сердцем, пока не вспоминаю, кто здесь.



Кади. Каданс Девис.



Девушка, которая перевернула весь мой мир за последний месяц.



Прошлой ночью она была в моей постели – подо мной, на мне – это то, о чем я мечтал с тех пор, как она подошла к моему столику в кафе и предложила кусочек самого удивительного пирога, который я когда-либо ел.



Я видел ее там последние несколько месяцев с тех пор, как начал приходить на завтрак перед работой. Раньше я встречался за чашечкой кофе со своим отцом, но последние несколько месяцев он работал в нашем новом офисе в Нью-Йорке. Мне не нравилась атмосфера в скучных ресторанах, которые он выбирал, поэтому я нашел свое место. И вместе с ним я нашел ее.



Пару месяцев я просто наблюдал за ней, никогда не приближаясь, лишь иногда позволяя себе задеть ее рукой, когда выходил, или вдохнуть ее сладкий запах, когда она проходила мимо. Она стала вишенкой на вершине моего утреннего пирога.



Но когда тем утром она подошла к моему столику, и я увидел ее, действительно увидел – сдержанность в поведении, красивые частички золота в карих глазах, мягкая улыбка на губах, когда она смущалась или волновалась - я не мог остаться в стороне. Она пошатнула мой мир, объяснив, что это она делает пироги, которые я так люблю.



Сначала это было исключительно физическое. В ней было все, что я хотел. Мягкие изгибы, длинные каштановые волосы, темно-карие глаза, россыпь веснушек на носу. Она не была похожа на женщин, с которыми я ежедневно общался. Эти женщины сделаны из денег, идеальной одежды и ухоженных волос. Они ненастоящие. Они думают, что являются такими, какими вы хотите их видеть.



Но не Кади.



Она такая настоящая, не пытается строить из себя больше, чем есть на самом деле. И в этом вся она - несовершенная, честная, трудолюбивая, красивая.



Я ни к кому не чувствовал такого, как к ней. Я пытался примирить эти чувства, спрашивая себя, почему? Почему эта девушка? Только потому, что она так сильно напоминает мне молодого себя? Этого достаточно? Я задавался вопросом: если получу ее один раз, будет ли этого достаточно? Потеряет ли она свою привлекательность после того, как я затащу ее в свою постель? Потому что обычно так и происходит.



У меня были женщины, которыми я был очарован или находил привлекательными. Но после того как трахал их, влечение почти мгновенно исчезало. Возможно, потому, что в момент экстаза я понимал, что за их привлекательным фасадом ничего нет. Они абсолютно не похожи на то, что из себя изображают. Они просто красивые лица с достаточным количеством денег, чтобы убедить вас, что являются кем-то другим.



Этот опыт привел меня к ряду пустых отношений. Стремясь к постоянству, я застревал с некоторыми из этих женщин, стараясь превратить отношения в нечто большее. Частично для того, чтобы порадовать мою мать, которая не хочет, чтобы я закончил свои дни одиноким холостяком, как дядя Тедди – бизнес-партнер и брат моего отца.



Она всегда говорила, что чувствует, как он оказывает на меня слишком большое влияние. Дядя Тедди взял меня под свое крыло и показал азы жизни с момента, когда мои родители усыновили меня. Я всегда хотел быть похожим на него, за исключением факта, что он меняет женщин как машины. Это никогда не было тем, к чему я стремился. Просто так получалось. Возможно, потому что я никогда не испытывал достаточно сильных чувств, чтобы удержать женщину надолго.



Когда Кади снова переворачивается, я инстинктивно притягиваю ее к себе, обнимая. По тому, как она застывает, могу сказать, что она, наверное, не понимает, где она, или, возможно, сожалеет о своем решении. Я надеюсь, что не последнее. Потому что быть рядом с ней - одна из лучших вещей, которые я испытал за долгое время, если вообще когда-нибудь испытывал.



- Шшшш, - шепчу я в ее волосы. – Спи дальше. Я поставил будильник на три тридцать.



Знаю, что ей нужно быть на работе. Хотя и ненавижу, что она должна оставить мою постель, тем более в такую возмутительную рань. Однако я также знаю, что она будет бороться со мной, если попытаюсь уговорить ее остаться здесь, поэтому решаю не тратить силы зря, ведь я хочу, чтобы она вернулась ко мне в постель сегодня вечером. Я не позволю ей спать в ее квартире до тех пор, пока замки не поменяют. И даже тогда будет трудно позволить ей вернуться туда. Особенно теперь, когда знаю, как хорошо чувствовать ее, прижимающуюся к моему телу.



Она медленно расслабляется, не произнося ни слова, ее дыхание выравнивается, и она дрейфует обратно в сон.



Притягивая Кади еще ближе, я зарываюсь носом в ее волосы и глубоко вздыхаю, обожая запах, который наполняет меня - ее, мой... наш.



~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~


- Ты не должен отвозить меня на работу.



Кади неуклюже стоит возле кухонного стола, поправляя подол своей униформы. Я никогда не говорил ей, но есть что-то в этой форме, что чертовски заводит меня. Может быть, просто все дело в ней, но мысли о том, что я хотел бы сделать с ней в этой синей юбке, граничат со статусом порно-видео: Кади у стены, Кади, распластанная на столе, Кади на барной стойке…



Я подкрадываюсь к Кади, думая о том, как реализовать последнюю мысль.



- Почему ты на меня так смотришь? - спрашивает она, делая шаг назад, пока не прижимается к столешнице.



- Я хочу отвезти тебя на работу. Ты не пойдешь одна, я не допущу этого.



Она расправляет плечи и пытается заблокировать мое движение, но легкий наклон головы и то, как она облизывает нижнюю губу, показывает, что у нее противоречивые чувства – как будто частично она хочет уступить, а частично нет. И по какой-то извращенной причине меня это возбуждает. Все в Кади Девис возбуждает меня - даже ее имя. Я смаковал ее имя в своей голове, когда она позвонила мне в офис. Не знаю почему, но она стала для меня еще более реальной, когда я узнал ее фамилию. И это только заставило меня хотеть ее еще больше.



- И я приеду, чтобы забрать тебя после работы.



- Сегодня я решу вопрос с ключом. Я буду в порядке.



- Ты не пойдешь домой одна.



- Я могу поехать на автобусе.



Я не отвожу от нее взгляд и беру за плечи, прижимая к стойке.



- Я заберу тебя.



Без вариантов. Она еще не знает, но вечером она возвращается домой со мной. Даже со вновь вставленными замками. Я еще не закончил с ней. Не утолил свою жажду. Привлекательность не исчезла. Она становится еще сильнее.



Кади настороженно смотрит на меня, явно воюя сама с собой по поводу того, согласиться или нет. Как правило, противостояние сводит меня с ума. Мне нравится, когда люди соглашаются со мной. Но ее вызов воспламеняет что-то внутри меня. Мне нравится с ней спорить. Мне нравится огонь в ее глазах. Но в тоже время мне очень нравится побеждать, и я не хочу проиграть этот бой.



- Спасибо за то, что постирал мою форму, - говорит она, меняя тему.



Легкий румянец, который заливает ее щеки, великолепен. Краска подчеркивает веснушки, столь любимые мной, и разжигает желание отвести ее обратно в постель. Вместо этого я обхватываю ладонями ее лицо, большим пальцем поглаживая мягкую кожу.



- Не за что.



- Ты не должен был этого делать, - она смотрит вниз, и я знаю, что заставляю ее чувствовать себя некомфортно, но ничего не могу поделать. Каждая клетка моего тела кричит, чтобы я защищал ее, заботился о ней. Если бы я сделал все, что хотел сделать для нее, она бы, наверное, бежала от меня без оглядки.



То, что она чувствует себя обязанной мне за это - ничто, капля в море. Но я знаю, что для нее - это имеет большее значение. Я не так далеко ушел от своего прошлого, чтобы забыть, каково это - не знать, что будет завтра. Я помню ощущение свободного падения по жизни, и надежду, что ты благополучно приземлишься, но, при этом, не ожидая никаких чудес.



- Ты не можешь ходить на работу в футболке и спортивных штанах, - говорю я, прижимая губы к ее скуле, мне нравится ощущать ее в своих руках.



- Хотя эта идея делает меня твердым.



- Я… эээ...



- Что такое, Кади? - я знаю, что делаю с ней. Знаю, что свожу ее с ума, пытаясь заставить ее забыть свое имя. Это мое намерение. Если мне повезет, она так же забудет, что должна быть на работе через пятнадцать минут.



- Ах, - она пытается продолжить, но я не унимаюсь. Свободной рукой хватаю ее за талию и притягиваю вплотную к себе, позволяя почувствовать, что она делает со мной.



Провожу ртом вдоль ее восхитительной шеи к губам, паря над ними, дразня.



- О, Боже, - она стонет, и ее тело становится податливым в моих руках, выполняя мое бессловесное требование.



Но не сейчас.



Мне нужно, чтобы она помнила, как хорошо это ощущается.



Я хочу, чтобы она сама захотела вернуться.



Я хочу, чтобы она хотела меня так, как я хочу ее.



Жадно целуя Кади, заставляю себя остановиться, прежде чем потеряю контроль и разум. Когда я отстраняюсь, ее глаза все еще закрыты, и я улыбаюсь. Она так чертовски красива даже без макияжа и прочей мишуры. Кади собралась за десять минут, и при этом она - самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.



Черт!



- Ты опоздаешь на работу, - я тянусь за ее спину и хватаю ключи, резко заканчивая нашу маленькую игру в кошки-мышки.



- Что? – мечтательно спрашивает она, медленно открывая глаза, чтобы посмотреть на меня.



- Работа.



- Верно, - ее большие карие глаза становятся еще больше, когда она вспоминает. - Работа.



Она хихикает и приглаживает свои заплетенные волосы.



- Готова? – спрашиваю я, протягивая ей руку.



Она смотрит на мою руку, и я вижу, как небольшая улыбка расплывается на губах, прежде чем она, наконец, принимает ее и следует за мной к двери.



~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~


- Я увижу тебя во время завтрака? - спрашивает Кади, заглядывая в машину.



- Конечно. Где еще я могу получить твой пирог? - я подмигиваю, и она краснеет, качая головой.



- Спасибо, - она одаряет меня еще одной улыбкой. - За все.



- Пожалуйста. За все.



Я сижу и смотрю, как она заходит в кафе. Мне трудно уехать. Часть меня хочет пойти за ней внутрь, смотреть, как она печет, и убедиться, что ни один плохой парень не попытается приехать и украсть что-нибудь у нее. Но вместо этого направляюсь в свой офис.



Я никогда не приходил на работу так рано, но думаю, это будет прекрасным началом дня.


В Нью-Йорке, где сейчас мой отец, на час больше. И он старый человек, который просыпается до рассвета. Так что я позвоню ему и поинтересуюсь, как там обстоят дела.


Когда я добираюсь до своего офиса на четырнадцатом этаже, я выхожу в приемную и оставляю записку для Нэнси, предупреждая, что я уже здесь. Не хочу, чтобы у нее случился сердечный приступ.



Она всегда приходит первой и часто уходит последней. Если она придет и найдет что-то подозрительное, она подумает, что был взлом.



Я спускаюсь в комнату отдыха и нажимаю несколько кнопок, чтобы приготовить кофе.



Мое имя может быть на вывески здания, но это не значит, что я не знаю дорогу на кухню.


Но чашка кофе занимает у меня намного больше времени, чем у Нэнси.



Нужно повысить ее.



С кофе в руках и включенным компьютером я звоню отцу на мобильный.



- Нейтан? – отвечает папа с тревогой в голосе. - Все хорошо, сынок?



- Да, все здорово. И доброе утро.



- Доброе утро, - говорит он со смешком. - Почему ты проснулся так рано?



- О, просто подумал, что приду немного раньше и позвоню тебе.



- Мы что-то должны обсудить?



- Ничего конкретного. Просто подумал, что ты мог бы рассказать мне о делах в Нью-Йорке, чтобы не беспокоить тебя в перерывах в течение дня.



- Хммм, - он явно не верит, что ничего не происходит. И я думаю, он прав. Что-то определенно происходит, но это не имеет ничего общего с «Хендрикс Холдинг». – Что ж, встречи прошли хорошо. Я буду знать больше после селекторного совещания с мистером Дженнингсом сегодня. Надеюсь, через несколько недель смогу вернуться домой и оставить этих людей на него. Как и все остальное, к концу года здесь у нас должна быть еще одна хорошо отлаженная машина.



«Хендрикс Холдинг» является частной инвестиционной компанией с широким кругом интересов. Мой отец и дядя Тедди начали инвестировать в нефтяные компании еще в восьмидесятых годах. Мой дедушка - приемный дедушка - был нефтепромышленником и владел небольшой частной нефтеперерабатывающей компанией, которая пробурила половину огромного штата Техас.



После того, как я закончил колледж, они побудили меня расширять свои горизонты. Они называли меня «новая кровь». И поскольку меня приняли в правление, я приобрел несколько небольших компаний по развитию недвижимости по всему штату. Более семидесяти пяти процентов наших инвестиций приходились на недорогое жилье.



Изначально дядя Тедди был абсолютно против этого предложения, но шесть лет назад, после долгих убедительных и жестких толчков от моего отца, у нас появилась первая компания. И я с гордостью могу сказать, что не только смог принести прибыль в «Хендрикс Холдинг», но также помог получить жилье тысячам людей, которые могли бы оказаться на улице. Я чувствую себя хорошо от того, что помогаю людям, переживающим ситуации, подобные которым я пережил в детстве.



- Звучит здорово. Как ты думаешь, они согласятся с ценой на акции, которую мы озвучили в предложении?



- Мы почти у цели, - я слышу шелест бумаг и почти могу видеть его сидящим за письменным столом в своем гостиничном номере с бумагами в одной руке и телефоном в другой. Мой отец - человек привычки. Мое первое воспоминание о нем - я спускаюсь вниз по лестнице наутро после того, как усыновление было завершено, и подхожу к нему, сидящему за столом на кухне. Я до сих пор помню, с какой опаской относился к нему. Он был настолько сильным и серьезным, или просто мне так казалось. Но за последние двадцать два года я также узнал, что он еще и веселый парень, который любит свою семью больше всего на свете. - Как благотворительное мероприятие?



Я вздыхаю, откидываясь на спинку стула, и смотрю в окно, как небо начинает меняться с черного на темно-оранжевый.



- Думаю, мы готовы. Восемьдесят пять процентов прошлогодних меценатов отправили свои пожертвования заранее. Мама мне помогала. Она планирует утреннее чаепитие перед торжеством, так что, думаю, это будет огромный успех.



- Это замечательно, Нейт. Твоя мама рассказала мне о чае. Она очень рада помочь и направить свои навыки взаимодействия с общественностью на работу, которая принесет пользу твоей благотворительности. Надеюсь, я буду дома к важному событию.



- Я тоже надеюсь.



- Я горжусь тобой, сынок.



- Спасибо, папа.



Может он и требователен, не позволяя мне следовать легкому пути, но при этом отец никогда не боится выразить, как гордится мной. Первый раз за всю свою жизнь эти слова я услышал именно от него, и они меня изменили. Я чувствовал гордость за себя и хотел снова и снова испытывать это чувство. Отец подталкивал меня быть лучшим во всем, чего я и намеревался достичь.



Это сделало меня немного перфекционистом.



Моя мать сказала бы вам, что это мой единственный недостаток.



Но у меня не было бы и половины достижений без этого духовного толчка.



Делать больше.



Быть большим.



Это девиз Грегори Хендрикса. И в тот день, когда они с мамой приняли меня в свою семью, он стал и моим девизом.


Глава 2

Нейтан



Припарковав машину напротив закусочной, я жду окончания смены Кади. Я не хочу, чтобы она подумала, что я преследую ее или еще что-то. Я могу быть терпеливым. Во всяком случае, могу попробовать.

ТЕЛЕГРАМ

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги