Дикая лихорадка

Глава 4

Нет!

Слово взорвалось в голове Винсента, но он не произнёс его вслух. После заявления Кристиана, трое братьев заговорили все разом. Все, что он мог сделать, это благодарить Бога, что в данный момент Райли далеко от Луизианы.

— Винсент, — позвал Линкольн, вырывая его из мыслей.

С той ночи они не жили прежней жизнью, и они знали это. Он сглотнул и упёрся руками в стол, закрыв глаза, желая, чтобы он мог также легко отгородиться от прошлого.

— Зло появилось здесь одиннадцать лет назад. Оно наводнило заводь, и, в итоге, люди начали бояться выходить по ночам из домов. Линк и я отправились на охоту вместе с мамой и папой, пока вы двое сидели с Райли.

Кивнув, Кристиан отодвинул стул и сел.

— Я помню все это. Я был так зол, что не смог пойти с вами, но папа хотел, чтобы я остался и охранял дом.

— Временами мне хотелось, чтобы я не видел этого, — признался Линкольн.

Впервые Винсент услышал подобное от брата.

— Я желаю, чтобы никто этого не видел.

— Райли спала, — сказал Бо. — Я как раз только проверил её, когда услышал отца. Я выбежал на крыльцо и увидел…

Винсент знал, почему он не смог закончить. Никто из них не мог. Даже он, ведь он был с отцом, когда они нашли маму.

Её жестоко избили, прежде чем что-то пырнуло её когтями и вырвало сердце из ее груди. После всех этих лет, Винсент до сих пор слышал отцовский крик, полный горя и гнева. Он все ещё видел как отец, прижав маму к груди, качал ее, и слёзы текли по его лицу.

Затем ярость охватила отца.

Винсент изо всех сил старался поспевать за ним. Он знал, что зло может забрать обоих его родителей этой ночью, но все же он не был достаточно быстр.

— Это не твоя вина, — произнес Линкольн, словно зная, о чем думает Винсент.

Бо разрезал омлет и откусил.

— Ты вернулся к нам. Без тебя государство отправило бы нас в приёмные семьи.

— Если все возвращается, то единственной жертвой, близкой к нам, была Молли, — сказал Винсент, меняя тему. Он не мог спокойно вспоминать ту ночь.

Бо прочистил горло.

— Не совсем. Первую жертву, Линдси, я приглашал на свидание. Она была новенькой в городе.

— Почему ты раньше этого не говорил? — требовательно спросил Винсент, и гнев начал зарождаться в нем. — Возможно, мы бы быстро нашли связь, если бы ты рассказал.

Затем он посмотрел на Линкольна.

— Что насчёт Брэнны, второй жертвы. Ты знал её?

— Изредка пересекались. Мы были друзьями с привилегиями.

Винсент схватил тарелку с омлетом и швырнул её в стену. Он не испытывал подобного гнева одиннадцать лет. Ему нечего было сказать братьям, особенно когда он был так взбешен.

Он вылетел из дома, в попытке прояснить голову и вычислить, кто еще связан с его семьей. И почему они выжидали одиннадцать лет, чтобы закончить начатое.

Оливия была так поражена звонком мобильного, что упала с дивана. Она схватила телефон, упавший вместе с ней, и поспешно ответила, даже не взглянув, кто звонил.

— Звучишь паршиво. Я тебя разбудила? — спросила Ава Леде.

Оливия рассмеялась.

— На самом деле, да. Я не выспалась прошлой ночью и решила просто прилечь и расслабиться.

— Думаю, ты устала больше, чем думала.

— Очевидно. — Оливия забралась обратно на диван и старалась не замечать бабочек, которые устроили хаос у неё в животе. — Я не ожидала услышать тебя так скоро.

Ава прикрыла телефон рукой, говоря с кем-то еще.

— Прости. Мой помощник задал вопрос. Да, волноваться не о чем. Я хотела проверить и спросить, как у тебя дела.

— Обычно адвокаты этим не занимаются, не правда ли?

Ава хихикнула.

— Нет, но я не считаю себя нормальным адвокатом. Ты была подавлена, когда я видела тебя в последний раз.

— Ух ты. Спасибо, что так мягко выразилась. — Неудивительно, что Ава понравилась Оливии. Женщина говорила все, как есть, но делала это так, что вы обожали ее за это.

— Я не из тех женщин, которые имеют много подружек. Что ж, если честно, у меня нет ни одной. Я больше одиночка, которая много работает и становится трудоголиком. Это странно, но как только ты вошла в мой офис, я сразу почувствовала, будто знаю тебя всю жизнь. Словно мы всегда были друзьями.

Оливия улыбнулась, откинувшись на подушки.

— Я ощутила то же самое. Когда-то у меня было много друзей, и чем больше мы говорим, тем яснее понимаю, что ни одна из тех девушек не была мне настоящим другом.

— Здорово. Значит теперь ты не считаешь меня какой-то чудачкой или кем-то в этом роде.

— Я вломилась в твой офис, Ава. Я позволила какому-то хрену подлизаться ко мне, после чего он совершил преступление и подставил меня. Чудачка — это я.

Ава хмыкнула в трубку.

— Как бы ни так, дружок. У меня есть новости о Кэлвине.

Это заставило Оливию сесть прямо.

— Какие?

— Ты ведь знаешь, что по всей компании установлены камеры, да? Так вот, я получила постановление суда, чтобы посмотреть видео за тот период времени, за который, по данным компьютера, ты воровала деньги.

Оливия потерла глаза.

— Почему компания не сделала этого, когда я сказала, что это был Кэлвин?

— Думаю, именно это они и делали сегодня, когда я явилась туда с ордером. Я все еще жду пленку, которую они должны мне прислать. До пяти она должна быть у меня. О, посмотри-ка. Это всего через пять минут. — В телефоне послышался переполох. — Мне надо идти. Я позвоню, как только что-то станет известно.

Телефон отключился, прежде чем девушка успела ответить. Положив телефон, Оливия провела рукой по волосам, забранным в хвост.

Зевая, она поднялась и прошла в ванную, где посмотрела на себя в зеркало. Ничего особенного не было в её чёрных волосах, чёрных глазах и смуглой кожи, такой обычной в каджунской культуре[10]. Всего пять футов и два дюйма ростом[11], она была маленькая и с большой грудью.

Единственное смягчающее обстоятельство — её длинные и густые ресницы. По крайней мере, ей не приходилось прибегать к наращиванию ресниц, в отличии от многих ее коллег.

— Как будто сейчас это имеет значение, — пробурчала она.

Она распустила хвост и позволила волосам рассыпаться по спине. Они доходили ей до середины спины. Дунув, она убрала косую челку, которая лезла ей в глаза.

Может, ей стоит сходить на свидание с Шоном. Возможно, хорошо, если её жизнь начнёт двигаться, как советовала ей бабушка. При мысли о бабушке, она поняла, что та отсутствовала весь день.

Оливия вернулась в гостиную и выглянула в окно. Бабушкин грузовик отсутствовал на подъездной дорожке. Она проверила телефон и обнаружила сообщение.

Облегчённо выдохнув, она прослушала сообщение от бабушки, в котором та сообщала, что останется с Грейс на ночь, потому что она не очень хорошо себя чувствует.

Это означает, что Оливия в доме сама по себе. Она жаждала этого с тех пор, как была девчонкой. Сейчас же ей не нравилась перспектива остаться одной.

Следующие два часа она провела, щелкая пультом, смотря шоу и новости. В семь она, наконец, сделала сэндвич и включила «Несносные боссы»[12]. Она была удивлена, обнаружив этот фильм у бабушки, но все же рада, так как ей хотелось посмеяться.

К десяти Оливия больше не могла смотреть телевизор. Взяв пиво, она вышла на крыльцо, чтобы вдохнуть знойный ночной воздух. Дневная жара надолго задерживалась после того, как всходила луна.

Так много ночей она провела сидя с друзьями на причале, раздумывая о будущем. Все её мечты, её жизнь повернулись не так, как она планировала.

Она не ждала, что её жизнь станет гламурной, и она будет красоваться перед камерами, но она хотела быть успешным бухгалтером, женой и матерью. Единственное, что ей удалось выполнить, это получить диплом бухгалтера.

Даже её работа была не столь престижной, как ей того хотелось. Работа в одной из ведущих компаний Далласа хорошо оплачивается, однако, она начала задумываться о том, чтобы выполнить следующий пункт ее жизни — выйти замуж.

Кэлвин разрушил все это в мгновенье ока.

А теперь она может попасть в тюрьму. За то, чего не делала. Оливия верила, что Ава сможет помочь ей, но она хотела остаться в Далласе и пройти через трудности там.

На то, чтобы так долго оставаться в Далласе, как оставалась она, ушли почти все десять тысяч долларов ее сбережений. По крайней мере у нее был дом, куда она могла вернуться.

Девушка с тоской посмотрела на воду. После прошлой ночи она не выйдет туда одна. Было ли это её воображение или нет, но это было жутко.

По её коже пробежались мурашки, когда девушка почувствовала что-то позади себя. Она была уверена, что находится на крыльце одна. И не смотря на это, без сомнения, ощущала присутствие кого-то рядом.

Она повернулась и увидела тёмную, волосатую фигуру, которая вышла из тени и топала в сторону крыльца. Оливия резко упала, не в состоянии пошевелить и пальцем.

Она не могла сфокусироваться на том, что ударило её. Она попыталась позвать на помощь. Это… нечто… нависло над ней. Девушка моргнула, пытаясь хорошенько разглядеть его.

С низким рыком оно схватили её за руку. Она вздрогнула, когда существо схватило ее и потащило к двери на веранде.

Она чувствовала, как проваливается в темноту. Оливия боролась с существом, инстинктивно осознавая, что её жизнь висит на волоске. Смутно она услышала чей-то окрик.

Хватка на её руке ослабла, и девушка ощутила, как что-то тёплое и влажное заскользило вниз по руке. Вдруг существо резко выпустило её, и она больно ударилась головой о ступеньки крыльца.

— Черт! — прорычал мужской голос.

Она услышала скрип двери на крыльце, когда та распахнулась. Большие руки, нежные и мягкие, убрали волосы, упавшие ей на лицо.

— Оливия? Оливия, ты слышишь меня?

Она заставила себя слегка приоткрыть глаза и увидела знакомое лицо. У него были тёмно-каштановые волосы, почти чёрные. Они мягкими волнами падали до плеч, умоляя, чтобы их потрогали.

Его лицо было жёстким и суровым. Долю привлекательности и опасный вид мужчине придавал шрам, который тянулся по правой щеке, и ясно голубые глаза с темно-синей радужкой, так зацепившие ее.

Винсент защищал ее так, как она всегда мечтала.

Возможно, она слишком сильно ударилась головой. Винсент никогда не будет здесь.

— Оливия, — прошептал он.

Это её воображение или в его голосе действительно послышалась тоска?

Звук рвущейся ткани вырвал её из темноты. Она снова открыла глаза, когда он аккуратно приподнял её руку. Боль привела её в сознание достаточно, чтобы осознать, что ей больно, и что это действительно Винсент с ней.

Оливия взглянула на свою руку, но все, что она увидела — красный цвет. Это что кровь? Её кровь?

Она была заворожена, наблюдая, как Винсент старательно заворачивает её руку во что-то чёрное, подозрительно похожее на его футболку.

Оливия моргнула, и туман в голове рассеялся ещё больше. Его рука снова была на её лбу, отодвигая волосы. Он нахмурился.

У неё было безумное желание разгладить морщинки и пробежаться руками по его загорелой коже. Это был Чиассон, о котором она тихо мечтала. Чиассон, который никогда не смотрел на неё.

— Твои глаза проясняются, — произнес он.

Она попыталась сглотнуть, чтобы убрать сухость во рту, давая себе возможность задавать вопросы.

— Вопросы потом. Сначала, нужно отнести тебя в безопасное место.

Оливия не была уверена, что сможет стоять, но ей не следовало беспокоиться, потому что Винсент прижал ее к себе. Она положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Все её страхи мигом улетучились.

Это заняло много времени, но она, наконец, оказалась в объятьях Винсента Чиассона.