Дикий, дерзкий, мой Лея Вейлер

Глава 23

Больше двух метров бешеной ярости и убийственной мощи. В глазах ррхана взрывались сверхновые и сталкивались вселенные. Он был похож на разъярённого зверя, готового разорвать любого, кто встанет у него на пути. И этот зверь смотрел на меня, прожигая взглядом.

— Дар! — выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. Я не знала, что сказать, как объяснить. Любое оправдание сейчас прозвучит жалко и глупо.

И всё же в этот момент я была так счастлива видеть его!

— Что здесь происходит, Эль? — прорычал он, не сводя с меня взгляда. Его голос был полон боли и разочарования.

— Я… — начала, но слова застряли в горле. За спиной ррхана я заметила отца, с интересом заглядывающего внутрь. Так вот как генерал узнал, где меня искать!

— Ты что…? — наседал Дарах, приближаясь ко мне хищной походкой. — Ты хотела изменить мне с ним? Вот с этим разноцветным чучелом?

Позади пошевелился Эльвион, отделяясь от стены.

— Уважаемый, вас сюда не приглашали. Вы не у себя дома, чтобы вышибать двери. — с достоинством заметил мой несостоявшийся любовник. — К тому же Лараниэль моя гостья, и я не позволю её запугивать. Или оскорблять меня.

Ох, зачем он открыл рот!

— Твоя гостья? Это так называется? — Дарах рассмеялся злобно и надрывно. Все человечные черты, что ещё сохранялись на его лице, сменились на животный оскал. Это так жутко смотрелось!

— Дар, пожалуйста! Между нами ничего не было! — взмолилась я, боясь, что сейчас произойдёт непоправимое. — Выслушай меня!

Но он меня уже не слышал. Его взгляд был прикован к Эльвиону, и я видела, как в нём разгорается пламя ярости.

— Ты недостоин такой утончённой женщины, как Лара. — произнёс смертник за моей спиной.

— Убью! — прорычал Дарах, бросаясь на Эльвиона.

Я закричала, пытаясь остановить драку, но бесполезно. Ррхан был словно одержимый, и ничто не могло его остановить. Он набросился на алларца, как дикий зверь, сбивая его с ног. Я видела, как Эльвион пытается защититься, но силы были явно неравны. Дарах был в ярости, и его мощь казалась безграничной.

Жалобно застонал сломанный столик. На стене затрещал арт-экран.

Мы с отцом бросились к ним, чтобы разнять. Не знаю, каким чудом мне удалось схватиться за хвост и потянуть его со всей силы. Дарах обернулся и ухватил меня за горло, но, тут же поняв, чья шея в его ладони, отпустил. Я даже пикнуть не успела!

Он замер, стоя над поверженным Эльвионом, тяжело дыша и сжимая кулаки. В его глазах всё ещё пылала ярость, но в них появилось и что-то ещё – боль и раскаяние, что едва не причинил мне вред.

Алларец лежал на полу, из его губы сочилась кровь, но он всё ещё смотрел на Дараха с вызовом. Поднялся на локтях и сплюнул.

— Что, великий воин, только и можешь, что кулаками разговаривать? — прохрипел он. Дарах зарычал и снова занёс кулак, но я успела подбежать и схватить его за руку.

— Хватит! — закричала, глядя ему в глаза. — Пожалуйста, остановись! Ты же не хочешь убить его. Дар, я люблю тебя. Не делай глупостей, прошу. — Мои слова, казалось, пробили брешь в его ярости. Он смотрел на меня, и я видела, как в его глазах появляется проблеск разума. Медленно, очень медленно, он опустил руку.

И тогда я повернулась к алларцу, встать которому помог отец:

— Я тебя прошу просто заткнуться. Иначе сама тебя прибью!

Эльвион поднялся на ноги, держась за ушибленное ребро. Он посмотрел на меня, потом на Дараха. В его взгляде читалась смесь ненависти и непонимания, как я могла променять его на бешеного ррхана. Эл ничего не сказал, лишь разочарованно покачал головой и вышел из бунгало.

— Я всё улажу. — на пороге задержался отец, не скрывая улыбки. Похоже, только ему было весело. — Думаю, я смогу переделать на себя бронь. А вам лучше задержаться здесь на несколько дней. Флаер я забираю, чтобы вы не наделали глупостей. И дверь не забудьте поставить на место.

Я осталась наедине с Дарахом. Тишина давила на нас, словно тяжёлый камень.

Широкие плечи дрожали, будто он боролся с самим собой. Ярость всё ещё клокотала в нём. Даже представить не могу, что он пережил в моё отсутствие. Вина затопила меня с головой. Только я была причиной всего произошедшего.

— Дар…

Я не знала, что сказать, что сделать. Всё произошло так быстро!

Он прошёл на террасу, снимая порванную рубашку. Затем последовали брюки и нижнее бельё. На песке остался след из одежды. Я увидела, как ррхан с разбегу нырнул в воду и раздался плеск.

Как объяснить? Как вернуть доверие? Отчаяние перехватило дыхание.

Дарах вынырнул, поднялся на ноги и застыл скалой, запрокинув голову к небу. Вода плескалась о его мощную грудь, будто пыталась сломить. Но разлеталась пеной в стороны. Это было так красиво и сексуально, что моё тело тут же вспыхнуло от желания. И как же это отличалось от того суррогата, который я ощущала рядом с Эльвионом!

Скинув платье, медленно подошла к ррхану и коснулась его руки. Он вздрогнул, но не отстранился. Почувствовала, как под моими пальцами бьётся его пульс — быстрый и неровный. Обняла его со спины и прижалась, целуя между лопатками.

— Если ты не простишь меня, я не переживу этого.

Дарах развернулся и поднял мой подбородок, заставляя смотреть себе в глаза, что в темноте сверкали ярче звёзд. И столько там было невысказанной боли!

— Глупая. Я простил бы тебе всё! Потому что меня больше нет. Только ты. Но как я боялся опоздать! Впервые в жизни я испытывал такой страх…

— Ты не опоздал. Мы только поужинали. Я не смогла… и собиралась уйти… — прошептала, ощущая, как по моим щекам текут слёзы. Никогда не думала, что кто-то сможет полюбить меня так отчаянно. — Я хочу ребёнка. Но ещё сильнее я не хочу видеть в твоих глазах боль и разочарование.

— Эль… Если ты захочешь, я подарю тебе целый космос! — прошептал Дарах, подхватывая меня на руки и одним движением соединяя наши тела там, где всё было к этому готово. Так сильно. Так правильно. Уверенно, что только у него есть на это право. Выбивая из меня долгожданный стон удовольствия.

— Я хочу, чтобы ты перестала сомневаться и начала просто чувствовать.

— Что?

— Что без тебя я не смогу больше жить.

Его губы обрушились на меня, как шторм, сметая всё на своём пути. И стало ничего не важно…

Нежность никогда не была для Дараха в приоритете. Вот и сейчас, обнимая и сладко целуя, мужчина сразу дал понять: моя, и никуда не денешься.

Это как печать – на губах, на коже, на душе.

Хотелось смотреть в расплавленное золото его глаз и двигаться. Дышать одним кислородом на двоих. Снова и снова продолжать этот безумный ритм, как одно целое, единый организм.

В океане, на полу, в душе, на кровати, да хоть у стены — совершенно неважно!

Эти дни стали для нас откровением, и ещё больше объединили.

Не обошлось и без споров. Дарах настаивал немедленно узаконить наши отношения. Я поставила условие: цифровая подпись только после получения диплома, чтобы никто не обвинил меня в хороших оценках по блату. Тогда он сказал, что жить отныне я буду в его апартаментах. Ну как сказал… По-генеральски приказал. Пришлось согласиться. Трудно настаивать на своём, задыхаясь от страсти…

В космопорт нас пришли провожать мои родители. Пока Дарах отошёл переговорить с капитаном своего корабля, я осталась с ними наедине.

— Он у тебя совершенно дикий, дерзкий, необузданный… — причитала мама, искоса поглядывая на спину ррхана. Будто в пасть чудовища меня отдавала. Ей пришлось смириться с моим выбором.

— Он просто мой! — пожала я плечами, констатируя непреложный факт, от которого, дурочка, так долго бежала.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Ната, они счастливы. — обнял её отец, который неожиданно проявил твёрдость, встав на мою сторону. Кажется, именно это сломило мамино сопротивление.

— Как Эльвион? — спросила шёпотом. За эти дни так и не удалось узнать о его самочувствии, чтобы не разозлить Дараха, который ни на шаг от меня не отходил.

— Ты так задобрила своего ррхана, что он вернул Трейсу все потраченные на свидание кредиты и прилично накинул сверху за физическую и моральную компенсацию. — хохотнул отец, с уважением глядя на зятя. — Так что не волнуйся об этом.

Натаниэлла Бойд не была бы собой, если бы не прошептала на прощание, крепко меня обняв:

— Если всё же передумаешь насчёт детей — только позвони.

— Не дождётесь! — громыхнул Дарах, подойдя в этот момент ближе. Мама совсем забыла, какой острый у него слух. Но упрямо вздёрнула подбородок. Думаю, теперь общение с семьёй будет происходить только в присутствии моего сурового генерала.

Подхватив на руки, он понёс меня на свой корабль и в новую жизнь.