Дикий соблазн

9

Сижу в больничной палате в Мадриде и смотрю на брата – он лежит под капельницами, бледный, с закрытыми глазами, и только писк аппаратов напоминает, что он еще жив.

Прошла неделя с тех пор, как я улетел из Москвы, оставив Ксюшу в своей квартире, и эта неделя тянется, как вечность. Я скучаю по ней – по ее смеху, по ее мягкому телу под моими руками, по тому, как она стонала мое имя, когда я брал ее на кухонном столе или в душе.

Здесь, в этой стерильной тишине, ее отсутствие – как дыра в груди. Я прокручиваю в голове нашу неделю вместе – ее зеленые глаза, ее шикарное тело, ее запах, сладкий, как ваниль. Я обещал ей вернуться, но каждый день, проведенный у больничной койки, высасывает из меня силы, и я начинаю сомневаться, смогу ли дать ей то, чего она заслуживает.

Вчера, когда вышел из больницы, чтобы проветриться, и судьба решила преподнести мне сюрприз. На улице, у кофейни, я столкнулся с Мариной, моей первой любовью.

Мы не виделись лет семь, с тех пор как я уехал из родного города, а она осталась там с разбитым сердцем, и причиной этому был я. Она стояла, высокая, стройная, с длинными светлыми волосами, в легком платье, и смотрела на меня так, будто время не прошло.

– Макс? – позвала меня, улыбнувшись, и я замер. – Ты здесь?

Мы разговорились. Оказалось, Марина приехала в Испанию по работе – она дизайнер, что-то связанное с выставками. Мы взяли кофе, сели за столик, и я поймал себя на том, что слишком долго смотрю на нее – на ее тонкие пальцы, на губы, которые я когда-то целовал до одури.

Марина смеялась, вспоминала, как мы сбегали из школы и курили за гаражами, и на мгновение я снова почувствовал себя тем пацаном, а не мужиком, который погряз в больничных счетах и страхе потерять брата.

Но потом я вспомнил Ксюшу – ее тепло, ее страсть, ее «жди меня», – и сердце сжалось. Марина была прошлым, а Ксюша… Ксюша была настоящим. Или я надеялся, что была.

На следующий день, сидя в палате брата, набрал номер Ксюши. Она ответила почти сразу, голос усталый, но такой родной.

– Макс?

– Ксюш, привет. Как дела? – спросил, стараясь говорить бодро, хотя внутри все ныло от тоски.

– Нормально. А у тебя? Как брат? – ее тон был мягким, но я чувствовал напряжение.

– Без изменений. Врачи говорят, ждать. Я… черт, я скучаю по тебе, малышка. Как ты там, держишься? – улыбнулся в трубку, представляя ее в моей футболке, с растрепанными волосами.

Но тут Марина, которая зашла в больницу проведать меня – черт, я сам ее позвал, как дурак, – окликнула меня:

– Макс, я принесла тебе кофе. Куда поставить?

Ее голос был громким, слишком близким, и я замер, понимая, что Ксюша это услышала. Тишина в трубке стала тяжелой, как бетон.

– Ксюш? – позвал, но она молчала.

– Ты не один, да?– спросила тихо и холодно.

– Это просто… знакомая, Ксюш. Она здесь случайно, – начал оправдываться, но голос дрогнул. Я не хотел врать, но и правду – что это моя первая любовь – сказать не мог.

– Случайно, – повторила она, и я услышал, как сбилось ее дыхание. – Ладно, Макс. Береги себя. И… брата. Пока.

– Ксюш, подожди… – но она уже сбросила. Я перезвонил – гудки, потом автоответчик. Она заблокировала меня.

Стоял в коридоре, сжимая телефон в руке, и чувствовал, как внутри все рушится. Марина подошла, протянула мне кофе, но я отмахнулся.

– Уходи, – резко бросил, она не ответила, но ушла, хлопнув дверью. А я остался один, с ее «пока» в ушах и с осознанием того, что она думает, будто я ее предал.

***

Смотрю на мобильный в своих руках, а саму выворачивает наизнанку. Я все еще в квартире Макса, на его диване, в его футболке, так и не съехала к себе, хотя он уехал неделю назад. Телефон дрожал в руках, а слезы жгли глаза.

Я услышала женский голос – мягкий, уверенный, и мое сердце разорвалось.

«Случайно», – сказал он.

Но я знала этот тон – тон виноватого мужчины, который попался.

Ревность, острая, как лезвие, полоснула по груди. Я представила его с другой – худой, молодой, красивой, не такой, как она, с ее лишним весом и «слишком».

Макс изменил, я чувствовала, хотя доказательств не было. Но мне и не нужны были они – боль и обида сделали выводы за меня.

– Дура, – прошептала, глотая слезы.

Я влюбилась в него, отдала ему всю себя – тело, душу, крики в ночи, – а он, едва уехав, нашел другую. Но я ничего ему не сказала, не закатила скандал – просто попрощалась, проглотив обиду, как горькую пилюлю.

Потом открыла контакты, удалила его номер, заблокировала везде, где только могла. Пальцы дрожали, но я сделала это быстро, чтобы не передумать.

Встала, посмотрела на себя в зеркало – растрепанные волосы, красные глаза, пышное тело, которое он так любил. Или притворялся, что любит.

«Я не та, – подумала. – Не та, кто должен быть с таким, как он. С качком, с красавчиком, с парнем, который может щелкнуть пальцами и получить любую».

Почувствовала себя преданной, использованной, и эта мысль разъедала изнутри. Собрала свои вещи – платье, туфли, зубную щетку – и ушла из его квартиры, хлопнув дверью, оставив после себя только запах ванили и пустоту.

Я решила, что он не стоит моих слез, но они все равно текли, пока ехала домой, понимая, что любовь, которую я только начала чувствовать, разбилась о ревность и сомнения.