Дикости

Глава 15 РАЗЛУКА ПОДОБНА (ГОРЬКО)СЛАДКОЙ ТОСКЕ

Этан сменил свои джинсы и рубашку на черные брюки, рубашку на пуговицах и пиджак в модную полоску, который изысканно облегал его тело. Он зачесал назад свои волосы, затем взглянул на меня.

— Ты невероятно красив для уголовника и террориста, — сказала я ему, в надежде получить улыбку. Но получила я изогнутую бровь, что было достаточно мило.

Мы спустились по лестнице вместе, переплетя пальцы. В фойе было полно вампиров, и у меня появилась неожиданная симпатия к женам дискредитированных политиков, которые производили подобную видимость, пытаясь сохранить приятную улыбку, в то время как адвокаты и вампиры смешались в нижней части лестницы, как акулы, готовящиеся к кормлению.

Магия в воздухе была изможденная и нервная, летая по комнате, как жалящие вспышки молний. Вампиры Этана нервничали, и понятно почему.

— Эндрю, — произнес Этан, протягиваю руку мужчине в хорошо скроенном черном костюме, который стоял рядом с Маликом и Люком. У него была темная кожа, короткие волосы и эспаньолка, которая переходила в усики над верхней губой. Его глаза были темными и решительными. Выражение его лица было серьезным.

— Этан, — поздоровался он, и они сердечно обменялись рукопожатием. — Вы готовы?

Этан кивнул и положил руку мне на поясницу.

— Эндрю, это моя вторая половина. Мерит. Она Страж Дома. Мерит, это Эндрю Бэйли из «Фицхью и Мейерс».

Мы с Эндрю пожали другу другу руки, пока он давал мне квалифицированную оценку.

— Рад с вами познакомиться, хотя мне жаль, что при таких обстоятельствах.

— Взаимно, — ответила я.

Он взглянул на Этана.

— Почему бы нам немного не поговорить? Я бы хотел объяснить, что мы будем делать.

— Пойдемте в мой кабинет, — сказал Этан, затем оглянулся на остальных вампиров в фойе, которые собрались во второй раз за несколько дней, чтобы обеспечить его безопасность и проводить.

— Я не уйду, не попрощавшись, — сказал Этан с улыбкой, от чего они с облегчением усмехнулись. — Мы обсудим детали и скоро вернемся.

Этан блистал во времена кризисных ситуаций. Он знал, когда другим было нужно, чтобы он был сильным, и выполнял эту задачу с самоуверенностью.

Я пошла за Этаном, Эндрю, Люком и Маликом в кабинет, сжав руку Линдси, когда мы проходили мимо нее.

— Я рада, что вы благополучно добрались до дома, — прошептала она, и я кивнула.

Внутреннее оформление кабинета Этана соответствовало всему Дому. Европейская мебель, соответствующее оборудование, встроенные полки из превосходной древесины и вазы с цветами. Его стол занимал переднюю правую сторону комнаты, зона переговоров была слева. В задней части был конференц-стол.

Люк направился прямо к бару, запрятанному во встроенных книжных полках на противоположной стороне и налил янтарного цвета напиток в невысокий стакан. Он сразу же его осушил.

— Тяжелая неделя, Лукас? — спросил Этан с ухмылкой.

— Да, — ответил Люк, выпивая еще одну порцию виски, прежде чем поставить бутылку обратно.

— Каково положение в Наварре? — спросил Этан.

— Вампиры вернулись в Дом, но они по существу под Домашним арестом. Грей принял шестерых вампиров — тех, кто отсутствовал во время облавы и не захотел возвращаться.

Этан посмотрел на Эндрю.

— Они освободят Дом Наварры, если я объявлюсь? И, пожалуйста, присядьте, или выпейте чего-нибудь, если хотите. Бар открыт.

— Все в порядке, и я лучше постою, если вы не возражаете.

Этан кивнул, и мы все остались стоять. Это казалось не подходящим временем, чтобы удобно устроиться на диване. Лично я определенно была не в настроении расслабляться.

— Ответ на ваш вопрос — да: представители Ковальчук сообщили, что у подразделения не будет дальнейшего интереса к Наварре, если вы объявитесь.

Я предположила, что это подтверждало принуждение Ковальчук.

— Мы находимся на связи с адвокатами Наварры, поэтому можем гарантировать, что она на самом деле держит свое слово. Они рады, что вы здесь.

— Понятное дело, — ответил Этан. — И когда я объявлюсь, что будет дальше?

— Вас допросят о смерти Гарольда Мормонта, — сказал Эндрю. — Но не ЧДП. У них все еще есть ордер на ваш арест, но мэр использует свою оперативную группу по внутреннему терроризму для проведения этих допросов. Это ставит их вне компетенции ЧДП, что довольно досадно, поскольку, как я понимаю, у вас там есть союзники.

— Немного, — ответил Этан. — Правда и врагов хватает.

Эндрю кивнул.

— У нашей фирмы есть контакты в Нацбезопасности, и я связался с ними, попросил их установить связь с мэрией, обеспечить некоторый надзор. Я не знаю, как далеко это может зайти, но предпочитаю иметь в распоряжении действующие меры безопасности, вместо того, чтобы оставлять, как есть, амбициозного политика без доказательств и с еще меньшим количество дальновидности у руля.

— Наши мнения совпадают, — сказал Этан.

— Допрос будет проходить в Центре Дэйли[59], — продолжал Эндрю. В этом здании располагались городские и окружные управления. — Меня не будет с вами в комнате для допросов — у подозреваемых во внутреннем терроризме нет права на адвоката — но я принял меры, чтобы у комнаты было двухсторонее стекло. Я буду снаружи. Они будут держать вас там, пока не будут убеждены, что получили нужные им ответы, даже если это означает, что взойдет солнце.

— У них есть затемненная комната? — спросил Малик.

— Есть. Они понимают, что вы фактически находитесь без сознания, не по своей воле, когда взоходит солнце. Они подготовили комнату без окон, так что вы сможете расположиться на ночлег. И в комнате для допросов также нет окон, на тот случай, если они решат действовать творчески во время восхода солнца.

Мы были способны пребывать в сознании в течении дня, но это было неприятное испытание. Меня однажды принудительно держали в сознании и я бы предпочла не повторять этого.

Я начала говорить, но обнаружила, что мой голос дрожал, и начала заново.

— А если они начнут избивать Этана?

Эндрю направил взор своих темных глаз на меня.

— Тогда мы прищучим город за все, что они творят, и у нас будут доказательства, чтобы разоблачить Чикаго за драму, которая здесь происходит.

Мгновение мы смотрели друг на друга. Он давал мне время, поняла я, изучить его, оценить, довериться тому, что он позаботится об Этане, как это делала я. Я не горела желанием передавать безопасность Этана кому-либо, но тут же обрадовалась, что на его стороне был такой человек.

Я кивнула, рассеивая чары и предлагая свое доверие.

— Как долго они продержат его?

— Согласно действующему законодательству, до тех пор, пока не будут убеждены, что он не предоставляет угрозы. В данной ситуации присутствует очевидное доказательство самообороны, особенно, если учитывать нападение Мормонта на людей, прежде чем он проник за ворота. И у нас есть видео с камер безопасности всего вышеперечисленного, хотя офис Ковальчук отверг его. — Плоский тон его голоса оставлял мало сомнений относительно того, насколько он уважал это конкретное решение.

— Мы будем оказывать давление, чтобы его освободили через двадцать четыре часа, — продолжил он. — И вся наша фирма поднята на ноги, так что если Дому что-нибудь потребуется, захотите узнать свежие новости, они могут связаться с нами. Думаю, на данный момент это все, если у вас нет каких-нибудь вопросов?

Этан выдохнул, покачал головой и расправил плечи.

— Думаю, на этом все. — Он посмотрел на Малика. — Лакшми?

— Все еще держится в стороне, — ответил Малик. — Учитывая ее желание отсрочить выдвижение требований ГС, я начинаю задаваться вопросом, предпримут ли они на самом деле что-нибудь.

Я всеми силами старалась не смотреть на Этана, боясь, что выражение моего лица что-то выдаст. Я не рассказала ему, что Лакшми, собственно, и была той вампиршей, которой я задолжала, или той, кто поддерживал его, но для него, вероятно, не составит труда вычислить это. Особенно, если он мог прочесть это на моем лице.

— Я не сомневаюсь, что у нее есть свой собственный план, — сказал Этан. — Но, кажется маловероятным то, что она здесь также в качестве посланника. Если бы они послали не ее, то послали бы кого-нибудь другого. — Он нахмурился, рассеянно почесал висок и взглянул на Малика.

— Если у нее кончится терпение, встреться с ней. Лучше назначить ей хоть какую-то встречу, нежели предоставить повод объявить нам войну.

— Конечно.

— Что-нибудь еще? — спросил Этан, оглядываясь вокруг, но никто ничего не сказал. — В таком случае, Малик, Дом твой, — произнес он. Как часто бывало, что-то бесшумно промелькнуло между ними, формальная передача власти, или, возможно, быстрая, безмолвная молитва за безопасность Дома и Послушников, которые его населяли.

Этан застегнул свой пиджак и поправил карманный платок.

— Полагаю, мы готовы.

Этан вышел из комнаты, как это было три дня назад, к нервным взорам вампиров, ожидающих за пределами его кабинета. В прошлый раз он бежал от того, что собирался сделать сегодня вечером.

Он взял меня за руку, и вместе мы прошли по коридору, вампиры Кадогана делились своей поддержкой.

— Мы любим вас, Сеньор, — говорили они, когда мы проходили мимо.

— Вы справитесь с этим.

— Дом справится с этим, Сеньор.

Они похлопывали его по спине и касались руки. Двое приобняли, затем быстро вернулись в линию. Они потеряли его несколько месяцев назад и чудесным образом вернули. Они не были готовы потерять его снова.

Когда мы добрались до фойе, толпа разошлась, чтобы дать ему подойти к входной двери. Он сжал мою руку, и я не смогла сдержать слез, которые появились на моих глазах.

— Вы готовы? — спросил Эндрю, открывая дверь, чтобы сопроводить его.

— Минутку, — попросил Этан.

И там, в фойе, с половиной вампиров, населяющих Дом, которые наблюдали за нами, он прикоснулся ладонью к моему лицу и поцеловал. Поцелуй был нежным, но настойчивым. Этан Салливан совсем не стеснялся демонстрировать Дому то, что чувствовал ко мне.

Магия в комнате изменилась, стало меньше страха, но больше надежды. Некоторым образом, из-за того, что они видели, как Этан целует меня, они успокоились. Возможно, из-за напоминания о том, что у него были все основания вернуться здоровым и невредимым.

Спустя мгновение он отстранился, его ладонь была на моей щеке, большой палец поглаживал мои губы.

«Будь осторожна, Страж», — безмолвно произнес он. Поцелуй был для Дома; слова были только для нас. — «Защищай Малика, Дом, себя».

«Ты тоже будь осторожен».

«Такой у меня план», — сказал он с улыбкой. Он еще раз прижался в поцелуе к моим губам — нежнее, слаще — а затем отпустил меня и направился к двери.

Положив руку на раму, он обернулся и обратился к своим вампирам.

— То, что происходит за этими дверями, не важно, — сказал он. — То, как вы отвечаете им, как двигаетесь вперед, раскрывает вашу личность.

— Вы вампиры Кадогана. Вы благородные, смелые... и более стильные, чем большинство. — В ответ на это послышались смешки, которых он, несомненно, и добивался. — В связи с этим, и чтобы напомнить вам, кто вы такие, у нас есть кое-что общее.

Малик вышел вперед с коробочкой в руке, с той, которую я видела в наших апартаментах. Он открыл ее и вытащил серебряный кулон на цепочке, который блестел как ртуть под светом люстры в фойе. Наши прежние медальоны Дома, круглые диски с надписанными на них должностями и регистрационными номерами Домов, были неактуальны, поскольку мы отказались от ГС. Эти кулоны, серебряные капельки с названием Дома и нашими должностями, выгравированными на оборотной стороне, будут новым напоминанием о нашей вампирской семье.

Атмосфера в фойе стала взволнованной.

— Мы надеялись, что предъявим эти медальоны при немного более формальном событии, — сказал Этан. — Но это символ, который имеет большое значение, а не просто для напыщенности и торжественности.

Этан наклонился вперед, и Малик повесил первый кулон ему на шею, который блестел, как капелька серебряной крови у основания его шеи. В его изгибах было что-то чувственное, и в том, как идеально он там смотрелся.

Элен, наставница Дома, встала рядом с Этаном в своем обычном твидовом костюме, в ее руке была корзина с маленькими темно-красными коробочками для украшений. Она начала выдавать их Послушникам в фойе.

— Будьте сильными, — сказал Этан, пробежав глазами по комнате и встретив мой взгляд коротким и решительным кивком. — Я скоро вернусь. — Он вышел на улицу и закрыл за собой дверь, исчезнув из поля зрения.

Моя грудь сжалась от страха.

Линдси встала рядом со мной и обняла за талию. Люк встал с другой стороны.

— Он пройдет через это, — заверил меня Люк. — Он воин. Он обучен этому и может многое выдержать.

— Я не хочу, чтобы он что-либо выдерживал. Я не хочу, чтобы его жизнь, его благополучие были исходным материалом для чьей-либо политической карьеры. — Берегите его, подумала я, моля вселенную и всех богов, которые ее населяли. Пожалуйста, берегите его.

— Мы знаем, что не хочешь, — сказал Люк, ласково и немного неуклюже поглаживая меня по спине. — Но он Мастер этого Дома, и делает то, что должен, чтобы защитить его. Это та жизнь, которую он выбрал для себя.

— Потому что он может с этим справиться, — добавила Линдси.

— Безусловно, может. Есть куча историй, которые я мог бы рассказать.

— Твои истории неизменно омерзительные, — сказала Линдси, отодвигаясь от меня, чтобы пихнуть его в плечо. — И они, как правило, включают в себя бордели. Не думаю, что это действительно поможет Мерит.

На самом деле, это помогло Мерит, и я слегка фыркнула от смеха наперекор себе.

— Бордели? Серьезно?

— Давным-давно в Чикаго имелись таковые, — ответил Люк с самодовольной ухмылкой, от чего Линдси закатила глаза. — Был один такой, под названием «Рубиновый». Все до единой девушки там были рыженькими, натуральными или крашенными.

Я подняла руку.

— Мне не нужны подробности. Я просто хочу, чтобы Этан был в порядке.

Люк со всей серьезностью посмотрел на меня.

— Мерит, из всех вампиров в мире, кто еще настолько упрямый и надменный, чтобы противостоять такому лицемерному бюрократу, как Диана Ковальчук?

В его словах был смысл.

***

Поскольку не было никакого смысла проводить часы заключения Этана, уставившись на дверь, как верные псы в ожидании его возвращения, мы получили свои медальоны Дома, надели их и направились в подвал, где располагался оперотдел. Сродни Брексам, оперотдел Кадогана был местом, где Люк и его охранники собирались и следили за безопасностью. Также, это было местом, где мы планировали операции против врагов Дома, и здесь располагалась доска, которую мы использовали для работы над нашими расследованиями.

Как и оперотдел в доме Брексов, наш был весь напичкан техникой. Конференц-зал, где мы могли планировать, большой экран на задней стене для воспроизведения видео, наблюдения и изучения материалов. Ряды компьютеров располагались вдоль стен, где вампиры могли следить за камерами безопасности Дома и работать над исследованиями.

Я подошла к столу для совещаний, готовая уже сесть, но остановилась, пытаясь осмыслить то, что увидела на поверхности стола.

Пакетик чипсов со вкусом соли и уксуса был разрезан пополам и лежал в центре стола. Чипсы были сдвинуты на одну половину, а на второй растекалась лужица кетчупа. У меня было, как я думала и у большинства людей, непростое отношение к чипсам со вкусом соли и уксуса. Но кетчуп был чем-то новеньким. И, если честно, откровенным кощунством.

— Что это? — спросила я, вертя пальцем в воздухе над тем, что, как я предположила, подразумевалось «закуской».

— Это, — сказал Люк, — то еще чудо. Броуди новенький. Поздоровайся, Броуди.

Броуди, светловолосый, худощавый и высокий, как небоскреб, сел за один из компьютеров, которые располагались вдоль стен. Он был одним из Послушников, которых временно нанял Люк, чтобы помочь с охраной Дома, поскольку мы лишились пары штатных охранников. Он был членом Дома Кадогана на протяжении четырнадцати лет, выпускник Йеля[60] и бывший Олимпийский пловец, спортивная карьера которого закончилась благодаря пьяному водителю. Он подал заявку на членство в Доме в надежде обрести новую команду.

Броуди повернулся и махнул рукой с очаровательной улыбкой.

— Приветик.

— Мы подумываем взять его на полную ставку, — сказал Люк, указывая на закуски. — Он поделился этой гениальной идеей на собеседовании.

— Это хорошо, — произнес Броуди. Он поднялся — я чуть не вздрогнула от того, что он может шандарахнуться головой о потолок — затем подошел, окунул две чипсины в кетчуп и засунул эту смесь в рот. — Ты упускаешь свой шанс.

Я была авантюрным едоком, но смесь чипсов с кетчупом потребовала бы изменения системы моих представлений, которую в настоящее время я не готова была принять.

Я села за стол для совещаний и распластала руки на его поверхности.

— Давайте поговорим о карнавале.

Люк и Линдси присоединились ко мне. Люк окунул чипсину в кетчуп и съел ее с ухмылкой, пока я наблюдала за ним.

— Ммм, — произнес он, получив удар с локтя от Линдси.

— Может, пропустишь свой перекус и попросишь остальную часть команды присоединиться к нам?

— Какая же ты скучная, Страж, — сказал он, но начал нажимать кнопки телефона, чтобы позвонить им.

— Это Люк из оперотдела Кадогана, — произнес он с притворной серьезностью, — звоню вам, чтобы обсудить ход расследования карнавала по прямому распоряжению Стража Дома Кадогана.

Я кротко поглядела на Линдси.

— Ты подмешала ему в кровь кофеин?

— Вчера по телевизору был марафон «Крепкого орешка»[61], — ответила она. — С тех пор он во всеоружии.

Приветствия от Джеффа, Катчера и Пейдж прозвучали из конференц-телефона.

— Библиотекаря нет? — спросил Джефф, когда от него не прозвучало приветствия.

— Он вернулся в книгохранилище просматривать газеты, — ответила Пейдж с весельем. — И его не стоит беспокоить.

— Ты женщина лучше, чем я, Пейдж, — сказал Люк, заработав тем самым любопытные взгляды от всех нас. К счастью, он сменил тему. — Давайте поговорим о карнавале, ребята.

Как будто оптимизма и подготовки было бы достаточно для того, чтобы изменить обстоятельства, я передвинулась к доске, с маркером в руке.

— Мы определили не столько систему действий, сколько их маршрут, — сказала Пейдж. — Карнавал в основном ездит туда-сюда по Среднему Западу где-то раз в сезон. Они начинают с Монтаны, затем направляются на восток, в сторону Огайо. Они игнорируются времена года — их карнавал длиться целый год.

— Я полагаю, что охота на сверхъестественных не сильно зависит от времени года, — мрачно сказал Люк.

— Похоже на то, — согласилась Пейдж.

— Что насчет Чикаго? — спросила я.

— Они приезжают сюда раз в три месяца и всегда располагаются неподалеку от Лоринг-Парка.

— Хорошо, — произнес Люк. — Хорошая находка. Куда они отправляются?

— Мы определили четыре возможных точки на данный момент. Две из них уже не существуют. Они парковались в разных местах, но сейчас они застроены. Они также разбивали лагерь рядом с Проспект-Парком и Св. Афиногеном — это католическая школа в районе Западного Города. Артур ищет какие-нибудь дополнительные места в Чикаго. Но учитывая, что их нельзя отследить в Интернете, ему нужно перебрать кучу бумаг и микрофиш.

Я подняла руку.

— Ээм... Артур?

На мгновенье воцарилась тишина, когда мы все с нетерпением наклонились к телефону, ожидая подтверждения, что это было настоящее имя библиотекаря.

— Ох, черт, — произнесла Пейдж, и я могла представить, как она вздрогнула. — Я не должна была этого говорить. Он предпочитает жить под своим титулом, из уважения, понимаете. Он «библиотекарь». Но я настолько привыкла называть его Артуром.

— Мы будем придерживаться «библиотекаря», — сказал Люк, улыбаясь остальным из нас. Мы все услышали это имя; не было шансов повернуть время вспять.

Я добавила Проспект-Парк и Св. Афиногена на доску.

— Нам нужно отправить людей прямо сейчас, чтобы они проверили эти места, — сказала я.

— Люди не нужны, — ответил Джефф. — Есть спутники. — Знакомый треск клавиш эхом разнесся из динамика приемника. Он, должно быть, вернулся к своим компьютерам, хотя мне пришло на ум, что я не была уверена, куда именно он вернулся. Компьютер-Франкеншейн, которым он пользовался в доме моего дедушки, сгорел в огне.

— Где ты работаешь? — спросила я.

— Дома, — ответил Джефф. — На собственном оборудовании. Хоть какое-то разнообразие. Другие тактильные ощущения, нежели на оборудовании Брексов.

Мне пришло в голову, что я понятия не имела, где в действительности живет Джефф.

— И где же твой дом?

Он прочистил горло.

— У меня квартира в Лупе.

— Правда? — спросила я. — Где именно?

— М-м, в здании Фортифайд-Стил.

Он произнес это так тихо, что слова оказались искажены, и моему мозгу понадобилась целая минута, чтобы расшифровать их. Фортифайд-Стил был одним из исторических зданий Чикаго, построен, когда город еще был центром электростанций. Он располагался у реки Чикаго, высокая, квадратная колонна с симметричными окнами и известным медным куполом на вершине. Это был один из многих престижных адресов в Лупе.

Я понятия не имела, откуда у Джеффа такие деньги. И учитывая, что он едва ли не пробормотал этот адрес, было очевидно, этот вопрос он обсуждать не хотел.

— Ладно, — произнес он, меняя тему. — Я вытащил спутниковые снимки этих мест, переправляю их вам.

Экран позади нас засветился и загудел, две фотографии появились на нем. Одна была парковкой, вторая полем в парке, все еще укрытым снегом. Ни на одном не было и намека на карнавал.

— Дерьмо, — выругался Люк. — Эти вычеркиваем.

— Может, они еще не разместились, — произнес Броуди. — Они покинули Лоринг-Парк всего несколько часов назад.

— Хорошая мысль для новичка, — согласился Люк, просматривая фото. — Но оборудование должно было куда-то отправиться, даже если они еще не открыты для публики. Джефф, ты можешь увеличить? Может быть, мы найдем несколько грузовиков, припаркованных неподалеку.

Джефф увеличил оба снимка, отчего у меня возникло странное ощущение головокружения. И все же существенно это не помогло. Ни одно из изображений не показало больше того, что мы уже видели.

— Они могут быть в другом месте, или решили изменить привычки, — произнес Люк. — Может, они поняли, что оказались на прицеле и решили отправиться куда-то еще. Или, быть может, они залегли на дно на пару дней, пока все не утихнет.

— А, возможно, они залегли на дно на пару дней, потому что планируют следующее похищение, — предложила я.

— Мы будем продолжать искать, — сказала Пейдж. — И сообщим вам, как только что-то узнаем.

— Это подводит нас к следующему пункту, — произнес Люк. — Катчер, у тебя была возможность поговорить с суперами?

Тишина.

— Катчер?

— Извините. Извините, я здесь. Меня тут пилит колдунья.

— Никого я не пилю, — Мэллори, вышеупомянутая колдунья, произнесла на заднем плане. — Я просто хочу, чтобы ты держал свои чертовы ноги подальше от кофейного столика. И меня не волнует, что я здесь сейчас не сплю. Это не оправдание.

— Ах, сверхъестественная любовь, — сказал Люк, бросая на Линдси мрачный взгляд, отчего она закатила глаза. Но все же слегка улыбнулась.

— Суперы, — произнес Катчер. — Поговорил с Домом Грея, попросил Джонаха отправить сообщение Наварре, чтобы тоже обдумали варианты. Позвонил нимфам, речным троллям. Никто не приглашал их на карнавал. Они даже не знали, что нечто подобное проходит в городе, особенно в феврале. Они также будут отслеживать необычную магию. И знают, что должны сообщить нам, как только нечто подобное случиться.

— Что насчет Реган? — спросила я. — Джефф, есть успехи?

— Я ничего не нашел, — ответил Джефф. — Даже когда стал копать глубже. Она совершенно исчезла с радаров, или, по крайней мере, под своим нынешнем именем.

— У меня, возможно, есть что-то, — сказал Катчер. — Баумгартнер узнал фотографию. У него нет имени, но он считает, что она похожа на женщину, которая приходила в Орден четыре или пять лет назад, пыталась стать его членом. Сказала, что у нее есть магия, хотела присоединиться. Он провел несколько начальных тестов, определил, что она не была колдуньей и отказал ей.

Люк присвистнул.

— И это, друзья мои, то, что мы называем мотивом. Ее отверг Орден, отчего она стала охотится на суперов.

— Не все люди, отвергнутые Орденом, становятся серийными похитителями, — сухо заметил Катчер.

— Тебя не отвергли, — сказал Люк. — Тебя вышвырнули за плохое поведение.

— Итак, она, определенно, не колдунья. — Я все еще надеялась, что ее серный запах был случайностью или неисправностью теплоохладительной системы магазина. Но посчитала, что дело было не в этом. — Это значит, что мы должны рассматривать возможность того, что она связана с Посланниками. — И учитывая ее навыки, могла быть еще и вероятным зачинщиком всей этой авантюры.

— Это невозможно, — проговорила Мэллори.

— Только в общепринятом смысле, — сказал Люк. — Может быть, она не совсем одна из них. Но она может быть ученицей, самозванкой — ребенком с магией, который хочет, чтобы мы поверили, что эта магия древняя и престижная. Черт возьми, учитывая как мало мы знаем, она может быть ребенком Сета Тэйта.

Катчер фыркнул.

— В наше время любой ребенок Сета Тэйта уже объявил бы о себе всему миру.

— И он бы рассказал нам, — заметила я. — Может быть, не до Малефициума, но после, уж точно. Если он знал, что у него есть ребенок — или четвероюродная кузина — которая может навлечь проблемы на нас, он бы рассказал нам.

Или на это я надеялась.

Тем не менее, я добавила эти возможности на доску.

— Мы должны найти ее, — сказала я. — Или их обоих — Реган и карнавал — прежде чем она нацелиться на кого-то еще. — И нам нужно было сделать это, пока мы искали способ вызволить Этана из заключения, прежде чем мэр Ковальчук решит сделать его примером для других.

Люк проверил свои часы.

— Нам нужно сделать это, — согласился он. — Но приближается восход, так что это случится не сегодня. Давайте закончим на сегодня и переговорим на закате. Пейдж, дашь нам знать, если библиотекарь узнает что-либо.

— Заметано, — ответила она, а затем раздался щелчок, когда она отключилась.

Мы попрощались с другими и они тоже отключились. Личный телефон Люка зазвонил почти сразу.

— Люк, — произнес он, поднося его к уху.

Он кивнул, слушая, тихо говоря со звонившим, а спустя какое-то время отключился и посмотрел на нас.

— Это был Уилл, капитан охраны Наварры. Отряд по борьбе с терроризмом закончил в Доме Наварры.

Это значило, что Этана официально допросили, или взяли под стражу, в зависимости от того, как провернул все офис мэра.

— Это хорошие новости, — серьезно заметила Линдси, поймав мой взгляд. — Это значит, что она держит свое слово. Это именно то, чего мы хотели.

Я кивнула, но сжавшийся внутри моего живота ком беспокойства не был таким уж тривиальным.

— Почему бы тебе не взять немного личного времени завтра на закате? — спросил Люк. — У тебя еще не было возможности повидаться с твоим дедушкой. Возьми час — сходи поздоровайся.

Это была хорошая мысль. У меня не было возможности посетить больницу, как верно подметил Люк. Мы вернулись домой поздно ночью, но если я отправлюсь сразу после заката завтра, вероятно смогу попасть к нему еще в часы посещения. И все же мы были в самом разгаре расследования.

— Разве это будет хорошей идеей сейчас? Учитывая все?

— Тебе нужен перерыв, — ответил он. — И тебе нужно навестить своего дедушку. Обсудишь карнавал с ним. Посмотрим, может у него возникнут какие-то идеи.

Я кивнула.

— Как насчет фильма сегодня? — спросила Линдси. — У нас нет времени для полноценного просмотра перед восходом, но мы можем посмотреть половину шоу, может быть даже перекусить?

Я обдумала это предложение. В то время, как я была не в восторге от мысли вернуться в апартаменты в одиночку и провести весь вечер, думая об Этане, я также не была готова к очередной ночи развлечений. Бутылка «Крови для Вас», ревущий огонь, и хорошая книга казались намного лучшим вариантом.

— Спасибо, но думаю, я пас. Я провела в окружении суперов уже несколько дней. Мне нужно немного покоя.

Люк усмехнулся, дотронувшись до нового кулона на своей шее.

— Страж, ты буквально живешь в доме вампиров. Ты окружена суперами постоянно.

К худу или к добру.

***

Я добавила то, что мы обнаружили, на доску, пожелала всем хорошей ночи и направилась на первый этаж. Я услышала звуки, доносящиеся из передней гостиной, и направилась туда.

Дюжина вампиров Кадогана стояла вокруг телевизора, установленного над камином. Телевизор был включен на новостном канале и показывал прибытие Этана в Центр Дэйли.

Этан выбрался из лимузина, а затем пошел, с Эндрю рядом и в окружение четырех офицеров, к тому, что выглядело как подземный вход. Репортеры, которые стояли у дверей, выкрикивали вопросы и обвинения, интересуясь, почему Этан убил Гарольда Мормонта, где он провел последние три дня и почему он наконец-то вернулся в Чикаго. Его глаза были невыразительными и он смотрел прямо перед собой, игнорируя вопросы. Но линия между его глазами становилась все глубже с каждым новым градом вопросов, и было понятно, что у него было много чего сказать им в ответ.

Спустя некоторое время Эндрю остановил его и направил к камерам. С широкими плечами и напряженным выражением лица, Эндрю выглядел скорее как солдат или телохранитель, нежели как адвокат. Но в любом случае, и какой бы не была причина, он привлек их внимание. Они сразу же успокоились.

— Этан Салливан не причастен к ряду обвинений — политических, преступных или каких-либо еще — которые были выдвинуты против него. Он стал целью, поскольку является вампиров, и мэрия, при всем уважении, нацелилась на него, поскольку она ищет козла отпущения. Граждане Чикаго более благоразумны, и я буду рад, когда мы все вместе сможем разобраться в этой ситуации.

Напряжение в моей груди немного уменьшилось. Думая, что увидела все, что мне нужно, я развернулась, чтобы уйти, но неожиданные вздохи позади заставили мое сердце застучать быстрее и я повернулась, чтобы посмотреть в чем дело.

«Столкновение в Центре Дэйли» — теперь гласила надпись на экране, а кадры демонстрировали Этана, которого сопроводили в небольшую комнату, стол и стулья были видны через дверь. Но на его левой скуле расцветал яркий синяк.

Где-то между его прибытием в здание и тем моментом, когда он оказался в комнате для допроса, на него напали. Наказание, может быть, за отказ прийти ранее, согласиться с просьбой Ковальчук пожертвовать собой ради ее политического плана действий. И если они напали на него еще до того, как он даже вошел в эту комнату, что еще они планировали сделать?

Страх закипел и превысил все границы, и я вылетела из комнаты, прежде чем слезы покатились по моему лицу. Я дошла до лестницы, где мне пришлось остановиться, чтобы утереть слезы, надеясь, что никто не заметил моего быстрого ухода или его причины. Последнее, в чем они нуждались, это увидеть их Стража с залитым слезами лицом. Плакать можно было; но не здесь, когда Дом нуждался, чтобы его должностные лица оставались сильными.

Рука обвилась вокруг моих плеч. Я посмотрела вверх, удивленная, встретившись с глазами Малика.

— Ты в порядке?

Он был таким тихим, таким закрытым, что я не ожидала от него предложения физического утешения, что сделало тот факт, что он предложил его мне, еще более значимым. За последний год я обзавелась целым скоплением странных и удивительных друзей. У всех них были свои взлеты и падения, и некоторые падения были довольно паршивыми. Но иногда, в подобные моменты, я могла быть просто благодарна за них.

— Я в порядке, — ответила я с неуверенной улыбкой, все еще вытирая слезы. — Долгая ночь.

— Спорить не буду, — ответил он, но его глаза продолжали следить за моим лицом, как будто он не поверил, что я рассказала ему всю правду.

— Как ты? — спросила я. — Это не может быть легким, вся эта передача звания Мастера.

Он улыбнулся, его зеленые глаза блеснули от веселья.

— Перетасовка определенно не мой предпочтительный метод служения этому Дому.

— По крайней мере, ты можешь сохранить свои комнаты, — сказала я. — И тебе не нужно въезжать и съезжать из апартаментов Мастера.

— Это своего рода утешение, — согласился он. — Хотя у тебя гардеробная лучше.

Я на самом деле не видела гардеробной Малика, но учитывая, что у Этана она была размером с целую комнату и декорирована деревом и толстым ковром, вероятно он был прав.

— Этану будет не хватать его костюмов.

— Да, — согласился Малик и похлопал меня по руке. — Ему будет не хватать многого, включая тебя. Отправляйся наверх. Хорошенько выспись. А когда наступит завтра, вы с Этаном сможете насладиться воссоединением.

Я поблагодарила его, поднялась наверх и надеялась, что он был прав. Но я боялась, в глубине души, что мы все недооценивали глубину невежества Ковальчук.

***

Я придерживалась плана, который изложила Линдси, запаслась бутылкой крови с подноса, что Марго оставила в апартаментах, и завернутыми в целлофан Мэллокейками, моей любимой закуской. Шоколад и кровь звучат не очень привлекательно, но это, возможно, было вершиной комфорта для еды вампира.

Я переоделась в пижаму, набросила одну из рубашек Этана, след его парфюма остался даже после стирки, и застегнула ее. Я развела огонь в отделанном ониксом камине и устроилась на коврике перед ним, с бутылкой в руке.

Мой телефон запищал, и я быстро схватила его, надеясь на хорошие новости об Этане. Это была Лакшми, с еще одной просьбой об услуге.

ОБЕРЕГАЙ ЕГО, — написала она.

Я хотела позвонить ей, отругать за то, что держалась в стороне, тогда как Этан в одиночку нес ответственность за действия ее коллег. Но язвительность сейчас была ничуть не лучше слез. Я отложила телефон, но жало от ее слов осталось со мной.

Разве я не пыталась уберечь его?

Я смотрела на огонь, пока не встало солнце, наблюдая за тем, как изменяются и двигаются усики пламени, позволяя им заполнить мой разум и погрузить меня в сон.