Дипломат и недотрога

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Кажется, я могу сказать, почему тебя тошнит, Памела.

Она сидела на смотровом столе в нелепой сорочке, скрестив ноги, и ждала приговора доктора Вудбари, который лечил ее с самого детства.

— Ты беременна.

— Беременна! — У Памелы закружилась голова, и она схватилась за стол обеими руками. Беременна. Но это было всего лишь раз. Той ночью, три недели назад. Это невозможно!

Доктор Вудбари что-то говорил, но его слова заглушал звон в ушах. Ее работа! Беременна! У нее будет ребенок. Ребенок… ребенок… Не может быть! Ах, конечно же, может. Та ночь с Аароном Блэком… Памела закрыла глаза и вцепилась в холодный металл, чувствуя, что сейчас упадет в обморок.

— Зная тебя, смею предположить, что ты захочешь оставить ребенка.

Слова доктора Вудбари вывели ее из прострации… Оставить ребенка…

Она открыла глаза и положила руку на живот, словно защищая его.

— Да! Конечно. Я сохраню ребенка, — ответила Памела.

Как можно уничтожить зародившуюся жизнь?!

Его голубые глаза бесстрастно смотрели на нее, он пожал сутулыми плечами.

— После того как родилась ты, твоя мать сделала два аборта. Она больше не хотела детей.

— Я не моя мать, — раздраженно произнесла Памела, внезапно сообразив, что доктор Вудбари хорошо знал ее мать. Городская проститутка. Так называли Долли Майлз. Памела вспомнила перешептывания и, что хуже, бесчисленных мужчин, которые посещали их крошечный дом.

Она была сражена, узнав о двух абортах. Постепенно до нее дошел смысл потери. У нее могли бы быть братья или сестры. Она положила руку на живот, пытаясь сосредоточиться на том, что говорит доктор Вудбари.

— Я оставлю своего ребенка.

— Я так и думал, — удовлетворенно сказал он. — Ты совершенно здорова. Я выпишу тебе витамины, а ты придешь ко мне в следующем месяце.

Все еще ошарашенная, Памела купила витамины и решила зайти в «Закусочную Ройал», поесть. Для ланча было рано, в зале — никого. Ее это очень устраивало. Сейчас у нее не было желания кого-нибудь видеть. Слава Богу, Аарон уехал в Испанию. У нее есть три или четыре месяца, прежде чем беременность станет заметна. За это время она должна обдумать планы на будущее.

Сильный порыв ветра качнул дверь и взметнул муслиновые занавески на окнах, ворвавшись вслед за Памелой в закусочную и кружа у ее ног сухие листья. Звякнул небольшой медный колокольчик. Она посмотрела на длинную стойку, покрытые красным винилом табуреты и направилась к пустой кабинке у стены. Автоматический проигрыватель молчал. Она села и задумалась.

— Привет, Памела, — послышался резкий голос, и девушка увидела Шейлу Фостер, которая сунула ей в руки покрытое пластиком меню. «„Закусочная Ройал“ — королевская еда!» — было написано сверху. Памела заказала один из восхитительных гамбургеров Мэнни и шоколадный солодовый напиток — теперь она должна постоянно думать о здоровой пище из-за ребенка. Ведь она беременна!

Памела все не могла поверить в случившееся. Сначала ее охватил ужас. Стать матерью, не будучи замужем, — такая ситуация все еще считалась позором в Ройале. Но когда доктор Вудбари спросил, собирается ли она оставить ребенка, она поняла, что хочет этого ребенка каждой клеткой своего тела.

Ее собственный милый малыш. Памела никогда не думала, что у нее может появиться ребенок. Она редко с кем-либо встречалась. И что Аарон в ней нашел, пусть даже на одну ночь, — она не могла себе представить. А она сама… Она так легко сдалась, не в силах противиться его обаянию и ответив на его ласки с неожиданной страстью.

Ее мысли вернулись к той волшебной праздничной ночи.

Праздник был устроен в честь европейских сановников из Астерленда и Оберсбурга, которые прибыли в Ройал, чтобы поблагодарить членов местного Клуба скотоводов штата Техас за помощь в спасении принцессы Анны фон Оберленд, которая сейчас замужем за Грэгом Хантом. Это было помпезное собрание дипломатов и титулованных особ, включая первую леди Астерленда Хелену Рейхард. Была холодная, ясная ночь. Когда Памела вошла в сверкающий холл клуба, она спросила себя: что она тут делает? Предложение Тэда Делнера, ее недавно овдовевшего начальника, звучало как шутка: он должен появиться в клубе, и не согласится ли она пойти с ним так как его приглашение — на два лица.

Она разговаривала с друзьями, когда, обернувшись, натолкнулась на пристальный взгляд зеленоглазого высокого, сильного и красивого мужчины. Он разглядывал ее слишком пристально и долго, чтобы счесть это случайностью.

Памела знала, кто он, этот мужчина. Аарон Блэк. Американский дипломат, родом из Ройала. Все в городе знали семью Блэк. Богатые практичные, но честные и хорошие люди.

А затем она увидела его буквально в нескольких шагах от себя. Он протянул ей руку.

— Веселая вечеринка. Я Аарон Блэк. — Его голос был низким и мягким. Рукопожатие крепкое, пальцы — теплые.

— Памела Майлз.

— Правда?

— Да, — ответила она, спрашивая себя, откуда он может ее знать. Наверное, все в городе слышали о Долли Майлз и о том, что у нее есть дочь.

— Я не заметил вашего спутника.

Она засмеялась.

— Я тут с Тэдом Делнером, моим начальником. Я преподаю во втором классе местной школы. Тэд решил, что начальная школа Ройала должна быть представлена официальной делегацией, и предложил мне сопровождать его. Я никогда раньше не бывала на таких праздниках.

— Замечательно! Значит, никто не будет дышать мне в спину. Хотите потанцевать?

Памела кивнула. Он взял ее за руку и повел на танцплощадку, а потом она кружилась в его объятиях, ощущая легкий аромат накрахмаленной рубашки и одеколона. Ее пальцы нежно касались его шеи. Руки, крепко державшие ее, были теплыми и уверенными. Они слаженно двигались по кругу, как будто танцевали вместе вечно.

Она разглядывала его выступающие скулы и губы — полные, чувственные, не в силах оторвать взгляд от них, потом заставила себя поднять глаза. Аарон пристально смотрел на нее. Памела увидела огоньки в глубине его изумрудных глаз. Они смотрели друг на друга, разговор продолжался, а сердце ее колотилось, как мотылек у зажженной лампы.

— Расскажи мне о себе, Памела, — улыбнулся Аарон. — Ты здесь со своим начальником. Значит ли это, что сейчас в твоей жизни нет мужчины?

— Да, это так. Я веду образ жизни обычного преподавателя и, кроме того, через два дня уезжаю в Астерленд, по обмену.

— Ты одна! — Бровь Аарона изогнулась дугой, и он немного наклонил голову, чтобы рассмотреть се. — Это мой счастливый день. Астерленд — симпатичное местечко. Очень отличается от Западного Техаса, — медленно произнес он.

Памела засмеялась.

— Могу представить.

Она слушала его, и они танцевали, танцевали, тесно прижавшись друг к другу, забыв обо всем на свете: о друзьях и знакомых, о женщинах в фантастических платьях, купленных за сотни долларов в магазинах Далласа или Хьюстона, которые мечтали танцевать с Блэком, но так и не дождались обещанного танца. Памела была удивлена, что Аарон танцует только с ней — удивлена и рада. И почему-то ей казалось естественным находиться в его объятиях и смотреть в его зеленые глаза.

Через час, в перерыве между танцами, к ним подошел Тэд Делнер. Как только она представила ему Аарона, Тэд повернулся к ней, чтобы сказать, что готов ехать. Прежде чем он закончил, Аарон перебил его:

— Я сам отвезу Памелу домой, мистер Делнер. Спасибо, что вы привели ее сюда.

Тэд Делнер удивленно посмотрел на нее.

— Тогда до свидания, Памела?

Она кивнула, затаив дыхание, пораженная тем, что Аарон предложил отвезти её домой.

— Да, здесь чудесно, — сказала Памела, взглянув на Аарона, чья суровая привлекательность заставляла ее сердце биться быстрее.

— Счастливо оставаться. Желаю вам от души повеселиться. А с тобой, Памела, мы еще поговорим перед твоим отъездом в Астерленд.

— Спасибо, что привел меня сюда, Тэд, — произнесла она, а затем вернулась в объятия Аарона.

Он пригласил ее к себе домой, чтобы выпить бокал вина в честь знакомства, и она согласилась. Волшебство продолжилось. Ей было легко и весело с ним.

В Сосновой Долине, первоклассном районе с великолепными особняками, Аарон сбавил скорость и махнул охране.

Величественные строения отрезвили Памелу. Легкость и веселость улетучились, она почувствовала себя неуютно.

— Почему ты притихла? — спросил Аарон. Его лицо скрывала тень.

— Я подумала о различиях в нашем положении, — ответила она, глядя на роскошные здания в стиле восемнадцатого века с широкими ухоженными лужайками. — Мы очень разные, ты и я, — мрачно сказала Памела.

— Слава богу, — с облегчением произнес он, взяв руку девушки и приложив её к своей щеке.

Она улыбнулась, но ощущение скованности вернулось снова, когда они вошли в дом и Аарон выключил сигнализацию.

— Ворота, охрана и сигнализация. Ты хорошо защищен.

Аарон пожал плечами.

— Это наше родовое гнездо. Девяносто процентов времени здесь никто не живет, — ответил он, включив свет и взяв ее за руку.

— Мне так жаль, что ты потерял своих родителей, — сказала Памела, вспоминая, как несколько лет назад в газетах появились сообщения об авиакатастрофе в Дании, в результате которой погибли его родители и еще шесть человек.

— Спасибо. А твои родители?

— Они умерли, — натянуто ответила она, поражаясь тому, что он ничего не знает о её матери. Своего отца Памела никогда не видела и не была уверена, что даже мать знает, кто из многочисленных мужчин был ее отцом.

Аарон провел ее через кухню, по широкому залу в большую комнату, элегантно обставленную полированной мебелью из вишневого дерева, отделанной кожей темно-синего цвета. В конце комнаты располагался огромный камин из красного кирпича. Толстый восточный ковер покрывал часть отполированного дубового пола. Аарон развел в камине огонь, и за считанные минуты комнату осветило яркое пламя. Памела завороженно смотрела на огонь. Когда она снова взглянула на Аарона, он снимал смокинг. Девушка увидела его широкие плечи, и у нее перехватило дыхание. Он снял галстук и расстегнул воротник. Было что-то завораживающее и интимное в наблюдении за тем, как он снимает одежду. Ее щеки вспыхнули от волнения.

Он подошел к бару и взглянул на неё.

— Белое вино, пиво, виски, газировка с сиропом. Что ты будешь пить?

— «Белое вино» звучит восхитительно, — ответила она, наблюдая, как его красивые руки берут сверкающий хрустальный бокал, и села на угол кожаного дивана. Аарон присоединился к ней, протягивая вино, и поднял свой бокал.

— За этот вечер, за ночь, когда мы встретились, Памела, — тихо произнес он, и его слова были похожи на ласку.

Она улыбнулась и легонько чокнулась с ним.

— Ты считаешь этот вечер необыкновенным? Ты сладкоголосый дьявол, Аарон Блэк. Ты опасен, — сказала Памела кокетливо, наблюдая, как искрятся его зеленые глаза.

— Я опасен? Это хорошие новости, — усмехнулся он, потягивая вино. Поставив бокал, Аарон придвинулся к ней, погладил ее локоны и пропустил их через свои пальцы. Она ощущала его легкие прикосновения, его руки едва касались ее шеи, уха и щеки. — Ну а теперь — почему я опасен?

— Весь этот разговор, похожий на соблазнение, очень быстро может вскружить девушке голову. Техасские мужчины так искусны в этом.

— А техасские женщины самые прекрасные создания в мире, — нежно ответил он и окинул ее восхищенным взглядом.

Она засмеялась, поставила вино на стол и с изумлением посмотрела на Аарона.

— Какой глупый разговор! Я слишком высокая, вся в веснушках, и за всю жизнь мне никто не сказал, что я красива, так что это преувеличение, Аарон.

Он опять погладил ее волосы и не улыбнулся в ответ. Его глаза были серьезны. Сердце Памелы сжалось.

— Может быть, я вижу то, чего не видят другие.

— О боже, ты преувеличиваешь!

— Просто говорю правду, — медленно произнес Аарон и лениво ей улыбнулся.

Она смутилась и попыталась перевести разговор на другую тему.

— Если здесь никто не живет, кто же смотрит за домом? — спросила Памела, оглядывая безупречно убранную комнату.

— У нас есть слуги, — небрежно ответил он, не отводя от Памелы взгляда. Его пальцы нежно поглаживали ее шею, и тревожное возбуждение охватывало ее все сильнее. У него был низкий завораживающий голос. Комнату освещало только яркое пламя в камине, создавая приятную интимную обстановку. Близость Аарона волновала ее. — Почему ты стала преподавателем?

— Я люблю детей, — ответила Памела, и он одобрительно кивнул. — Мне нравится возиться с ними, особенно обучать их чтению. У меня никогда не было семьи. Может быть, поэтому я выбрала такую работу. А почему ты решил стать дипломатом?

— Мне было интересно, — тихо произнес Аарон. Пристальный взгляд его зеленых глаз изучал Памелу, как будто он пытался запомнить ее черты. — Я думал, что смогу помочь спасти этот мир.

— А теперь?

— Теперь я знаю, что это невозможно. Всегда будут войны и интриги, а теперь — более, чем когда-либо, — терроризм.

— Ты разочарован?

— Только не сегодня вечером. Сегодня я, наоборот, очарован, — заметил он, глядя на нее горящим взглядом, который со всей очевидностью передавал его желание.

— Держи себя в руках, Аарон! Ты очень спешишь.

— Ты мне не поверишь, но я не всегда так поступаю. — Памела улыбнулась, и он коснулся ее щеки. — Ямочки. Должен сказать, у тебя прелестные ямочки.

— Может быть, и так, — ответила она. — Расскажи мне об Испании.

— С удовольствием, но я хочу показать тебе эту страну. Когда ты доберешься до Астерленда и у тебя будут выходные, я смогу провезти тебя по моим любимым местам в Испании.

Памела улыбнулась, но слова Аарона удивили се. Она слушала рассказы об Испании и Астерленде и отвечала на его вопросы. Их разговор затронул несметное количество тем, как будто существовал миллион вещей, о которых они должны рассказать друг другу. И все то время, пока они говорили, его пальцы неспешно ласкали ее руки, гладили шею, то касались уха, то играли с волосами, и Аарон так смотрел на нее, словно она была единственной женщиной, которую он когда-либо видел.

— Ваша семья живет в Техасе больше сотни лет, не так ли? — спросила Памела.

Он кивнул. Его указательный палец обвел изгиб ее уха, она глубоко вздохнула и едва смогла сосредоточиться на ответе Аарона.

— Да. Мой прадедушка, Пэппи Блэк, стал скотоводом после Гражданской войны. Мой дед, Рэйни Блэк, как я его звал — на самом деле он Аарон Райнье Блэк, — был сенатором от Техаса, так что я рос среди политиков.

Его пальцы спускались вниз по шее, вдоль руки, направляясь к коленке. Его глаза с длинными ресницами были полны желания. Памела вздрагивала от каждого его легкого прикосновения.

— Ты говоришь по-испански? — спросила она.

— Да. А ты?

— Немного. А какие еще языки ты знаешь?

— Французский, немецкий, арабский, итальянский, польский и китайский. В университете я изучал языки и политику. Арабский выучил в армии. Польский — в госдепартаменте.

— Где ты учился?

— В Гарварде, — ответил Аарон. — А теперь расскажи, что ты любишь делать? Как развлекаешься?

— У меня немного развлечений. Что люблю? Нравится рисовать карандашом. Только что-то несложное.

Ее пристальный взгляд упал на его тубы, и ей захотелось узнать, что произойдет, если поцеловать его. Памела с трудом попыталась сосредоточиться на разговоре.

— Еще бокал вина? Ты ладишь с детьми?

— Да.

Они сидели и разговаривали, пока старинные часы в холле не пробили три. Ей казалось, что прошло всего пять минут и что она знает Аарона всю жизнь.

Когда часы пробили в третий раз, Памела встала.

— Пожалуй, уже поздно, — сказала она. Аарон быстро поднялся и положил руку на ее талию, поворачивая Памелу лицом к себе. Один взгляд в его глаза — и у нее перехватило дыхание. Он склонился к ней.

— Я чувствую себя так, будто ждал этого момента всю свою жизнь, — нежно произнес он.

У Памелы упало сердце, она приказала себе не верить тому, что он говорит, но слова взволновали ее. Его руки скользили по ее голове, вокруг талии, по спине. Он наклонился, его губы слегка коснулись ее губ, и ее пульс зачастил от этой ласки. Страсть и волшебство. Прежде чем опустить ресницы, Памела посмотрела в его глаза: взгляд был полон ожидания, как будто его слова были правдой и он давно ждал ее.

Что же в этом мужчине покорило ее? Что заставило все барьеры рухнуть? Ее тело и ее сердце перестали сопротивляться. Он снова нежно потерся губами о ее губы.

— Аарон, — прошептала она его имя, которое с момента их встречи звучало для нес словно музыка.

Его язык разомкнул ее губы и ласкал, ласкал ее рот, сообщая о таком страстном желании, что она дрожала в ответ. Памела обвила его шею руками и отдалась поцелуям и страсти. Она чувствовала, как его руки, плавно поглаживая ее, коснулись молнии. Прохладный воздух холодил ее плечи — платье упало, и Аарон спустил верхнюю часть кружевной синей комбинации. Глубоко вздохнув, он стиснул ее маленькие груди в своих больших загорелых ладонях. Его дыхание сбилось, когда его язык слегка прикоснулся к ее соску.

— Ты прекрасна, — прошептал он. — Ты нужна мне.

Его слова были такими же соблазнительными, как и поцелуи. Постанывая от удовольствия, Памела вздрогнула и ухватилась за его плечи. Она понимала, что должна остановиться, но каждое его прикосновение было волшебным. Пьянящее желание одолевало се. Она бы остановила его, но не сейчас. Не сейчас…

Большие пальцы двигались по кругу и нежно прикасались к ее упругим соскам, от этого внутри разливался жар. Пальцы Памелы дотронулись до пуговиц на его рубашке, она их расстегнула и скинула ее. Руки легли на его грудь, худощавую, но мускулистую. Ее пальцы гладили каштановые волоски на его груди, и это доставляло ей неизъяснимое наслаждение.

Он целовал Памелу, покачивая на руках, потом отнес ее в спальню, и они оказались в кровати. Там он снял с нее комбинацию и чулки и покрыл поцелуями ее тело.

Дело было в вине? Или в мужчине? Или то была магия ночи? Или ее соблазнили слова, сладкие звуки его голоса…

Череда поцелуев спустилась к ее бедрам. Его рука скользила между ее ног, поглаживая, возбуждая до изнеможения.

Памела помогла ему снять брюки. Он возвышался над ней — настойчивый, захватывающе красивый. Она обхватила его ногами и притянула к себе. Он шепотом спросил, предохраняется ли Памела, и она ответила «да», отчаянно желая его.

Его губы накрыли ее рот, заглушив крик страсти, и он медленно вошел в нее. Когда Аарон поднял голову и нахмурился, она выгнула бедра и прижалась к нему еще сильнее, хотя это было почти невозможно.

— Пожалуйста, Аарон, — прошептала Памела. Она хотела потерять девственность, не отдавая себя в этом отчета, просто желая его, — и потеряла. Она смутно слышала, как он выкрикивает ее имя, она задыхалась и плохо понимала, на каком свете находится — только чувствовала себя наверху блаженства и переживала ощущение невероятной свободы.

В тишине подходящей к концу ночи Аарон осыпал ее поцелуями и крепко прижал к себе. Его низкий голос напоминал рокот горной реки или речитатив оперного баса — ей так нравилось его слушать!

— Чем ты дорожишь больше всего на свете, Аарон? Что тебя восхищает? — спросила она.

— Эта ночь. Ты в моих руках. Долгие, медленные, горячие поцелуи, Швейцария… ранчо… А ты? Что тебя восхищает? — спросил он ленивым тоном, медленно проводя пальцами по ее бедру.

— Эта ночь. Быть рядом с тобой. Маленькие дети. Книги. — Она провела пальцем по его подбородку, на котором появилась небольшая щетина. — Что ты хочешь от этой жизни?

— О, это просто. Я хочу семью, женщину, которая была бы моим лучшим другом и возлюбленной. Я хочу сделать что-то хорошее для людей и мечтаю поселиться на ранчо.

— Ты хочешь жить в Техасе, на ранчо? — перебила его Памела, удивляясь ответу.

— Конечно. Я вырос на ранчо и люблю его. Я еще поработаю на дипломатическом поприще, но затем поселюсь здесь и займусь ранчо. А что ты хочешь от жизни? — спросил он, глядя ей прямо в глаза, когда она взяла его руку, чтобы поцеловать пальцы.

— Я об этом особо и не думала. Хочу быть хорошим учителем.

— И никакого желания выйти замуж?

Памела была рада, что в спальне темно и он не мог видеть, как она покраснела.

— Теперь ты знаешь, Аарон, что ты первый мужчина в моей жизни. Я почти ни с кем не встречалась и никогда не думала, что выйду замуж.

— Держу пари, это произойдет на ранчо.

Когда она засмеялась, он коснулся ямочки на ее щеке.

— Ты азартный человек?

— Вообще-то нет. Вы выйдете замуж, леди.

— Ну, сейчас я думаю о поездке в Астерленд. Расскажи мне побольше о Европе.

— Астерленд — красивая маленькая страна. Тебе она понравится.

Памела слушала рассказ Аарона еще минут двадцать, а потом раздалось глубокое ровное дыхание, и она поняла, что он спит. Обняв его, она подумала, что будет хранить воспоминания об этой ночи всю жизнь, потому что она пережила любовь. Памела устроилась рядом с ним и закрыла глаза.

Он крепко прижал ее к себе, словно боялся, что может потерять. Она заснула, а когда проснулась, рассвет уже пробрался в комнату, а вместе с ним действительность.

При свете дня она вдруг осознала, как Аарон должен воспринять случившееся.

Она оказалась в его объятиях в первую же ночь после знакомства. Памела закрыла глаза, с болью вспоминая о своей матери и тех мерзких словах, которыми ее дразнили, когда она была юной: «…твоя мамочка — городская проститутка… дрянь… дешевка… подстилка».

Стыд, шок, страх того, что мог подумать о ней Аарон, — все это промелькнуло в ее голове. Неужели она так сильно похожа на свою мать? После долгих лет осмотрительности, осторожности наступил момент, когда энергичный, жизнелюбивый мужчина обратил на нее внимание, и она без промедления отбросила благоразумие.

Слезы жгли глаза, и, вытирая их, Памела выскользнула из постели. Страшно представить себе, что думает о ней Аарон. Затем ее взгляд упал на него, и мысли потекли в ином направлении. Он вытянулся на кровати, простыня соскользнула вниз, чуть прикрывая бедра. Его худощавое мускулистое тело с тонкой талией выглядело как тело бегуна. Поросль каштановых волос на груди постепенно сужалась вниз. Перед Памелой возникли картины прошлой ночи, когда он, настойчивый, мужественный и притягательный, был в ее власти.

Ее плечи слегка вздрогнули. Она поняла, что не желает больше видеть эти глубокие зеленые глаза, которые могут вот-вот открыться и с презрением посмотреть на нее. И она совсем не хотела услышать его оправдания или что-нибудь вроде того, что он не придает значения этому вечеру. У нее сжалось сердце. И снова Памела попыталась понять, как могла она так быстро поддаться соблазну. Ее гены? Она боролась с этой точкой зрения всю жизнь. Не кокетничала с мальчиками. Когда стала старше, возвела барьеры, которые отпугивали парней.

Стараясь двигаться бесшумно, с трясущимися руками, со слезами, обжигающими глаза, Памела собрала свои вещи и оделась. Затем спустилась по лестнице и вызвала единственное в Ройале такси.

Через несколько минут она стояла на подъездной дорожке, молясь, чтобы не проснулся Аарон.

Такси, появившееся как из-под земли, быстро умчало ее прочь. Когда высокие металлические ворота захлопнулись за машиной, Памела сказала себе, что эта часть ее жизни осталась позади.

Беспокойная и грустная, Памела приехала домой, быстро собрала вещи и помчалась к своей машине. В Мидленде она найдет пристанище — в маленьком каркасном доме Джессики.

— Ты все прекрасно поняла! — громко сказала она себе.

Осознав, что она сидит в закусочной и разговаривает сама с собой, Памела тяжело вздохнула. Аарон ведь спрашивал, предохраняется ли она. А она… она сказала «да».

Памела провела пальцами по лбу. Аарон Блэк никогда не должен узнать, что он отец ее ребенка. Он из тех мужчин, которые женятся из чувства долга. Аарон…

Она снова приложила руку к животу и почувствовала прилив радости. Она уже любит это зародившееся чудо всем сердцем и посвятит всю жизнь своему драгоценному ребенку.

Она должна уехать из Ройала, потому что здесь слухи распространяются мгновенно. С этого момента она будет держать свое состояние в секрете, пока не определится с планами. Это должно стать секретом прежде всего для Аарона Блэка. Он уже вернулся в Европу. Маловероятно, что он будет что-то выяснять до тех пор, пока Джастин Вэбб, или Мэтт Уолкср, или кто-то другой из его приятелей не узнают об этом и не сообщат ему.

Снова чудовищность того, что она натворила, поразила ее. Как она позволила себе стать похожей на свою мать? Она всегда была такой осмотрительной! Мужчина очаровал недотрогу — и этому не было никакого оправдания. Памела встречала записных обольстителей в колледже и легко могла отделаться от них. Что же такого было в Аароне Блэке, разрушившего все барьеры, которые она старательно возводила всю жизнь?

Она снова схватилась за живот, пораженная собственным легкомыслием. Что мог подумать о ней Аарон!

— Ты чувствуешь себя лучше, Памела?

— Все в порядке, спасибо, — ответила она официантке, приближающейся к столику. Пристальный взгляд Шейлы был очень внимательным.

— Как, ужасно все, что произошло. Надеюсь, ты оправишься со временем.

— Да, конечно, — ответила Памела, мысленно моля об окончании разговора.

Шейла отвернулась, а Памела сделала несколько глотков шоколадного напитка и пару раз надкусила бургер. Больше она не смогла проглотить ни кусочка. Она завернула бургер и немного картофеля в салфетку и засунула в сумку. Та пропахнет едой, но есть Памеле сейчас не хотелось.

Памела выскользнула из-за стола, заплатила и выбежала из закусочной.

Она поехала домой. Мысли все еще путались, но неколебимость решения укреплялась. Она позвонит Джессике и попросит, чтобы та занялась ее учительскими делами в Мидленде. Ей хотелось, чтобы ребенок родился здесь, в Техасе, где есть друзья. Мидленд — вполне подходящий город.

По крайней мере ей не надо будет беспокоиться о том, что она случайно натолкнется на Аарона.

Она повернула на свою улицу, к двухэтажному кирпичному квартирному комплексу. Проехала через распахнутые ворота деревянного ограждения, которые никогда не закрывались, и свернула вниз к крытой автостоянке. Как только она приблизилась к стоянке, ее сердце упало. К задней дверце блестящего черного пикапа прислонился какой-то человек. Это был Аарон Блэк.