Дистанция

Глава 4 Сиенна

О чем я только думала?! Я не только соблазняла этого мужчину, но и подмигнула ему и назвала сэром. Голова идет кругом, щеки горят от стыда, но телу на все плевать. Оно все еще полыхает из-за его прикосновений.

Наконец добираюсь до барной стойки на нетвердых ногах. Положив руки на металлическую холодящую поверхность в попытке понизить температуру, роняю голову на предплечья.

По пути сюда я ощущала его взгляд на своей заднице. И ради него старалась качать бедрами посильнее. Так я себя еще никогда не вела, из пепла восстала уверенная и сексуальная Сиенна.

Кажется, он мне нравится.

Его прикосновения распалили меня. От его низкого, хриплого голоса моя киска начала сжиматься. В его полуоткрытых глазах таилась тьма, и речь не о цвете глаз. Этот мужчина олицетворение беды, но осознание этого лишь повергает мое тело в трепет.

– Четыре текилы, двойную водку и колу, пожалуйста, – выпаливаю я бармену на выдохе, и он, начиная разливать выпивку, подмигивает мне.

Запрокидывая голову, я заливаю в себя одну рюмку за другой, радуясь ощущению жжения в горле. Однако ничто не сравнится с его обжигающими пальцами. Мне нужно опьянеть, чтобы набраться смелости и вернуться к подруге, вновь пройдя мимо него.

Ох, и почему Мэдди еще не подошла ко мне? Это бы охренеть как упростило мне жизнь.

Полагаю, она все еще охотится на прекрасного принца. Теперь она читает слишком много сопливых романов, мечтая о сказочной свадьбе, двух детишках и белом заборе. Весь год она посвятила одной задаче: перецеловать как можно больше лягушек, лишь бы найти своего принца. Всего пару недель назад я вернулась домой после тяжелого дня на работе, рухнула на диван, и мои уши атаковали крики необузданной страсти. Паркер, кажется, так его имя… Минуту, или Питер? В общем, как бы его ни звали, он оказался не тем самым. Меня выматывает одно наблюдение за тем, как Мэдди тратит все свободное время на поиски любви, но стоит увидеть, как она загорается, описывая, чего хочет, и я заставляю себя не закатывать глаза с таким рвением.

Оглядев помещение, обнаруживаю платиновую копну на танцполе. Мэдди танцует с последним прилипшим к ней высоким тощим мужчиной. Новый потенциальный мистер Прекрасный Принц наклоняется и шепчет ей что-то на ухо. По отсутствию энтузиазма на ее лице понимаю, что ее нужно спасать. Хватаю нашу выпивку, делаю глубокий вдох, считая до четырех, и медленно выдыхаю.

«Просто смотри под ноги, Сиенна», – устраиваю я себе нагоняй, лишь бы избежать очередной неловкой ситуации.

Не отводя глаз от Мэдди, ступаю шаг за шагом, пытаясь ни на что не отвлекаться. Не смотри на него, не смотри на него. А толку. Его тело притягивает мой взгляд, черт… меня тянет к его телу. Ничего не могу поделать.

Прежде я таких потрясающих мужчин не встречала. От него веет властью и опасностью, но меня это только возбуждает. Он богоподобен, даже когда сидит, закинув лодыжку одной ноги на колено другой; растянувшись на диване и поднося к губам татуированной рукой скатан со скотчем, он излучает секс, в этом мужчине нет ничего нежного. Он – воплощение самых неприличных и ненормальных фантазий. Его низкий хриплый голос настолько, черт подери, сексуален, что от одной мысли о том, как он приказывает мне идти в спальню, у меня пульсирует киска. Этот мужчина точно знает, чего хочет и что он делает. Не сомневаюсь ни секунды.

Я и не замечала, что застыла и пожираю его глазами, пока не поймала его взгляд; на его лице отчетливо читается внутренняя борьба. Я на него произвела такой же эффект, какой он на меня. Этого осознания мне хватает, чтобы щеки снова запылали. Он поднимает стакан и с ухмылкой кивает мне в знак благодарности, словно дразня меня. Я в ответ кратко улыбаюсь и проношусь мимо него на танцпол.

У меня нет на это времени. Хватит с меня мужчин. Я пытаюсь пробудить воспоминания.

Мэдди тем временем вертится, но стоит ей заметить меня в толпе, как она бросает партнера по танцу, и он тут же перемещается к следующей женщине.

– Твою мать, Сиенна, это было горячо. Он так на тебя сейчас смотрит, что я аж завожусь, – перекрикивает она музыку и сильно обмахивается руками.

– Не надо, Мэдс, с мужчинами покончено, – отвечаю я, стараясь пролить на ситуацию свет, но она не намерена останавливаться.

– Ты хотела сказать, что хочешь, чтобы он кончил на тебя? – хихикает она. Боже, ну что за девица! Однако я не могу сдержать смех.

– Да ладно, а кто не хотел бы? – Я игриво шевелю бровями. – Но не забывай, в ближайшем будущем я не собираюсь ни с кем связываться, – добавляю, пытаясь перевести тему.

– Нет, Си, ты не собираешься вступать в отношения, секс другое дело. Не забывай, чтобы выставить кого-то вон, нужно, чтобы вставили тебе.

Я закатываю глаза. Однако тут же фантазирую, как он впечатывает меня в стену и с жадностью целует, и тут же чувствую, как температура тела подскакивает, а нервы шалят.

– Си, ты покраснела.

Желая завершить разговор, я вытаскиваю из своего стакана соломинку и осушаю его в пару глотков. Я слишком трезвая для этого дерьма. Затем хватаю ее за руку и, закружив, тащу на танцпол, заводя ее поглубже в толпу, ведь она не сможет меня доставать, если будет занята танцами. В ответ на мои действия она хохочет, схватившись за живот, и лукаво глядит на меня. Она понимает мотивы моих действий.

Мы забываем о времени. Просто танцуем, смеемся и пьем. На танцполе собралось столько народу, сколько он вообще может вместить. Мы похожи на сардин в консервной банке, у нас едва есть место для маневра. Последние полчаса о меня в танце потерлось немало разных мужчин. Но ни один не разжег искру, ни одно прикосновение не распалило меня настолько, чтобы захотелось хотя бы развернуться. Все это время я изо всех сил пыталась не устанавливать с ним зрительный контакт. Я, как загнанная добыча, ощущаю на себе его голодный взгляд. Что-то мне подсказывает – если я к нему приду, то уже не вернусь.

Желая отвлечься от реальности, я закрываю глаза и качаю бедрами под музыку, забывая о разбитом сердце, о стыде, о боли, преследовавшей меня последние недели. Я расслабляюсь и пропускаю ритм через себя, вдыхая коктейль из алкогольных паров и запаха мускусного лосьона после бритья. Я чувствую, как по лбу стекает пот. И ощущаю себя свободной.

На землю меня возвращает окрик «Детка» из-за спины. Мышцы спины тут же напрягаются, а руки сжимаются в кулаки. Этого не может быть.

– Сиенна! – Его раздражающий голос все приближается, но прежде чем он открывает свой рот снова, я разворачиваюсь и заговариваю первая:

– Чего тебе нужно, Джейми? – выплевываю я, задрав подбородок, и оказываюсь лицом к лицу с этим придурком, моим бывшим женихом.

Из-за моей интонации он таращится на меня широко открытыми глазами, но через мгновение выражение его лица смягчается, и он сокращает расстояние, отчего я съеживаюсь.

– Ты не отвечала на звонки и сообщения, так что я нашел тебя через отслеживающее приложение, которое мы ставили. Ты наконец вышла из дома.

По телу пробегает мороз. Он следил за мной? Знал, что я дома, мать его, выплакивала глаза?! Но именно сегодня решил найти меня?

– Прошу, Си, давай выйдем и поговорим. Нам нужно разобраться, – умоляет он отчаянно, все приближая свои губы к моему уху.

Мне почти верится в искренность его слов, но мой мозг быстро приводит меня в чувство. Я тут же вспоминаю, как он трахал ту суку, нагнув ее над столешницей. И фыркаю.

– Может, пойдешь уже к черту и оставишь меня в покое, Джейми? Между. Нами. Все. Кончено! – срываюсь я, тыча акриловым ногтем в его грудь. Как же это, черт подери, приятно. Смотрю на него сейчас и не понимаю, с какой стати столько за него держалась.

Не поймите неправильно, он не урод. Типичный адвокат с зализанными назад светлыми волосами, выше шести футов, худой, но с рельефными мышцами, всегда хорошо одет. Сейчас он выглядит не так свежо, как обычно, щетине на его лице несколько дней, белки покраснели, а на макушке торчит несколько прядей. Он не сводит с меня изумрудных глаз, а на лице читается ужас.

– Ну хватит, Си, ты не такая. Ты не ходишь выпивать и точно не выражаешься так грубо. – Он оценивает меня с ног до головы. – И не одеваешься как шлюха, – фыркает он, останавливая взгляд на моих ногах.

Мне этого говна сегодня не нужно. Я отворачиваюсь от него, но он крепко хватает меня за запястье и дергает к себе. Я вдруг прижимаюсь к его груди.

Из меня выбивает дух, и я морщусь от боли, растекающейся по всей руке. Сердце колотится о ребра. Шею обдает его дыханием, и он даже не думает ослаблять хватку.

– Сиенна, я не буду терпеть твои выходки вечно. – Его голос полон гнева.

А у меня в груди зарождается ярость. Да как он смеет со мной говорить так, будто я его собственность, учитывая, что он месяцами меня отталкивал, изменял мне, лгал!

Я с силой дергаю руку, вырываясь из его хватки, и локтем бью его в живот. Он ревет, но отпускает меня. Я быстро отстраняюсь, разворачиваюсь и вижу, что он стоит, согнувшись пополам. Глаза его потемнели, а на лице заиграли желваки.

Вот черт, я узнаю этот взгляд.

Удары сердца отдаются в ушах, я сглатываю подкатившую к горлу желчь.

– Гребаная сука! – вопит он, преодолевает то короткое расстояние, которое я только что создала, и вцепляется в мое плечо так сильно, что белеют костяшки его пальцев. Он ногтями впивается в мою кожу, почти разрезая ее. Я чувствую давление всем телом. И морщусь от боли.

– Мне больно! Отвали! – кричу я, меня пробивает дрожь. Почему никто не помогает? Где, черт возьми, Мэдди?

Хватка Джейми вдруг слабеет, а взгляд устремляется куда-то мне за спину, его лицо искажает страх.

– Ты слышал даму. Убери, твою мать, от нее руки. Живо!

Мне не нужно поворачиваться, чтобы понять, кто там стоит. Я ощущаю, как он приближается ко мне. Джейми отпускает меня. «Наконец», – возникает мысль, как только рука оказывается свободна, и я расслабляюсь. Слава богу, он подошел. Теперь мне спокойнее. «Появятся синяки», – думаю я, осматривая место на запястье, которое он сжимал.

– Спокойно, приятель, я просто по-дружески общался со своей невестой.

Мой защитник на секунду напрягается, но затем обхватывает меня за талию и притягивает к себе. В ноздри бьет аромат его мускусного лосьона после бритья. Он прижимает свою сильную ладонь к моему животу, и каждый нерв в моем теле оживает.

– Если снова увижу, как ты к ней прикасаешься, я тебя, сука, прикончу. Ты меня понял?

Джейми начинает пятиться, не отрывая глаз от руки моего защитника. Я тоже бросаю взгляд на нее, всю покрытую татуировками, и из-за того, что рукав его белой рубашки задрался, вижу, как нарисованные змеи вьются ввысь, теряясь под манжетой. Он тянется, чтобы сильнее обхватить мой живот, и на его предплечье выпирают вены. Черт, даже его предплечья сексуальные.

Поворачиваю голову в его сторону и замечаю, что он выше и меня, и Джейми. Похоже, в нем больше шести футов и пяти дюймов, а его мускулатура впечатляет.

Джейми зыркает на меня и одаривает коварной ухмылкой, от которой на секунду или две перехватывает дыхание.

– Ага, как скажешь, – выплевывает он, разворачивается, чтобы выбраться наружу через море людей, и лишь тогда мое тело расслабляется полностью.

– Ты в порядке? – спрашивает незнакомец, и в его голосе слышится беспокойство.

В порядке ли?

Я раскраснелась, дышу рвано, а ноги немного дрожат. Чувствует ли он мою дрожь? Но это не из-за стычки с Джейми. Нет. Так мое тело реагирует на его прикосновение.

Коротко киваю, и волосы на затылке задевают его массивную грудь. Я разворачиваюсь в его крепких объятиях, чтобы очутиться к нему лицом. Через мгновение его сильная рука оказывается у меня на заднице. И этого хватает, чтобы мои трусики намокли. Откинув голову, я ловлю взгляд его темных полуоткрытых глаз.

– Спасибо. За то, что спас меня сегодня уже дважды. – Я ухмыляюсь и радуюсь тому, что ранее выбрала высокие каблуки, ведь благодаря им у меня получается обнять его за шею обеими ноющими руками.

Нежно целую его в щеку, оставляя след от темной помады чуть выше линии скулы. С его губ срывается тихий стон. Я чувствую, как в меня упирается его выпуклость в области паха, и от этого распаляюсь только сильнее.

Я хочу этого мужчину.

– Идем со мной, – говорит он с непроницаемым выражением лица, переплетает наши пальцы и уводит меня с танцпола. Чтобы поспеть за его широким шагом, мне приходится перебирать ногами вдвое чаще привычного. Минуя бар, мы выходим за дверь в конце стойки.

– Ты работаешь здесь или как? – начинаю допрос я.

– Или как, – отвечает он без колебаний и при этом не сбавляя скорости.

– Ла-а-адно, – тяну я, пытаясь поддерживать легкий тон беседы. – Полагаю, ты все же не убьешь Джейми, если он еще раз меня тронет?

Я вечно не могу замолчать, когда нервничаю. Разумеется, он не убьет моего бывшего, но неплохо бы узнать, не ухожу ли я из клуба с очередным гребаным психопатом.

Услышав мой вопрос, он застывает на месте, отчего я едва не врезаюсь в его спину, и разворачивается. Он сурово смотрит мне в лицо, в его глазах полыхает огонь, затем вторгается в мое личное пространство и обдает своим теплым дыханием мою шею.

– Я не бросаюсь пустыми угрозами, принцесса. – От его низкого голоса по телу бегут мурашки. Его слова должны бы меня заботить. Наверняка этого он и добивается, однако его поведение производит на меня противоположный эффект. Не знаю, в алкоголе ли дело или в его повадках доминирующего альфа-самца, но мои трусики мокрые насквозь.

Не дожидаясь ответа, он снова хватает меня за руку, и мы продолжаем наш путь по темному коридору. Похоже, мы в зоне для персонала, потому что все двери вокруг закрыты. Он достает из кармана ключ-карту и проводит ею по слоту сбоку от черной двери. Как только загорается зеленый индикатор, он отворяет ее и затаскивает меня в комнату. Когда тяжелая дверь закрывается за нашими спинами, я подскакиваю.

Он отпускает мою руку, и я тут же съеживаюсь, без его прикосновения мне становится холодно. Может, оно и к лучшему, с этим мужчиной следует держать дистанцию. Рядом с ним мои нервные окончания сходят с ума, а разум затуманивается.

Он открывает холодильник, стоящий у крепкого дубового стола, и обводит его жестом.

– Что пьешь?

– Пойдет все алкогольное.

Оттягивая подол платья пониже, я изучаю комнату.

По оформлению она не сильно отличается от самого клуба, здесь такая же шикарная обстановка: стены оттенка черный бархат, мягкий кожаный диван, разумеется, тоже черный, и огромный стол с золотистыми деталями. Продолжая глазеть по сторонам, замечаю в конце комнаты ванную, нетронутую и сверкающую. И пускай я умудрилась отложить приличное количество денег, на такое убранство мне бы не хватило. Плюхаюсь на диван и тут же утопаю, ощущая, как его материал холодит кожу. В воздухе витают ароматы краски и мускуса – так пахнет он. Мое внимание привлекают шаги, и я замечаю, что он направляется ко мне с двумя напитками.

– Не против текилы?

– Хм-м, да, обожаю. Спасибо. – Забираю стакан и верчу им, комнату заливает звук стучащего по стеклу льда. Одариваю мужчину искренней улыбкой. – Меня, кстати, зовут Сиенна. Сиенна Андерсон, – добавляю я и протягиваю ему свободную руку, тут же испытывая неловкость из-за этой рабочей привычки.

Сразу становится понятно, что я давно не в игре, если можно так сказать.

Он опускает взгляд и сразу поднимает его, останавливаясь на моем лице. Затем устраивается рядом, своей крупной татуированной рукой обхватывает мою, скрывая ее из моего вида, и я набираюсь смелости посмотреть на него.

– Что ж, Сиенна Андерсон, – произносит он мое имя с нарочитым британским акцентом, – приятно познакомиться. – И он приседает, имитируя полуреверанс.

Никогда не пойму, с какой стати американцы решили, что британцы изысканные люди? Я из микрорайона на окраине восточного Лондона, мать алкоголичка, отец нас бросил, а оттого настолько далека от изысканных англичан, насколько вообще можно представить. Пытаясь сдержать смех, прикусываю губы и едва заметно киваю.

– А как вас зовут, сэр? – Вспоминаю, как он в прошлый раз отреагировал на это обращение.

– Келлер Руссо, – отвечает он и ухмыляется.

Взять себя в руки все сложнее. Я вся сгораю от предвкушения. И понимаю, что ни разу в жизни так сильно не возбуждалась. Мое тело вошло в режим «бей или беги», а потому по венам струится адреналин. Этот мужчина, Келлер, творит со мной невообразимые вещи. Он изучает мое лицо. И становится любопытно, видит ли он, сколько мыслей роится в моей голове. Было бы здорово, чтобы они все улетучились.

Словно ощутив мое смятение, он притягивает мою руку ближе, чтобы рассмотреть синяки. От его внимания я вздрагиваю. В его глазах вспыхивает ярость. Начинаю думать, что его угрозы все же не были пустым звуком.

– Он впервые поднимает на тебя руку, принцесса? – бормочет он, теперь поглаживая синяки большим пальцем.

– Хм-м, – все, что я могу выдавить. Не могу перестать пялиться на его губы.

– Поверь мне, это последний, мать его, раз, – произносит он, и у меня нет сомнений в том, что он не шутит.

Он наклоняется, приникая к изгибу моей шеи, и я чувствую, как кожу обдает его теплым дыханием.

– Я слышу, как в груди колотится твое сердце, Сиенна. Это от шока или ты представляешь, как я трахну тебя, нагнув над этим столом?

Я ощущаю, как он ухмыляется, не отстраняясь от моей шеи.

– Может, из-за всего сразу, – отвечаю искренне, надеясь, что не совершила ошибку. Он подносит руку к моему лицу и, нежно схватив меня за подбородок, вынуждает посмотреть на него, отчего между нашими носами остается не больше пары дюймов.

– Ты, Сиенна, сногсшибательная, но слишком хорошая для меня.

– Что? – выдыхаю я и чуть отстраняюсь. Так меня еще не отвергали. Но он быстро обхватывает мое лицо другой рукой и, тяжело дыша, притягивает к себе. Он настолько близко, что я ощущаю аромат дорогого скотча, когда он издает полурык:

– Черт возьми, как славно, что я не играю по правилам.

Он обрушивается на меня поцелуем. Всепоглощающим и ни капли не нежным. Он целует меня так, словно жаждет испить до дна. Прежде меня так не целовали, и, твою мать, как же это заводит. Своим языком он ласкает мой, наращивая темп и добавляя глубины. Я еле могу сделать вдох, но мне это и не нужно. Я не хочу, чтобы этот поцелуй прерывался. И хрен с ним, если я задохнусь, – это отличный способ умереть. Он руками зарывается в мои волосы. На секунду отрывается от моих губ, одаривает дьявольской ухмылкой и набрасывается на шею. Он целует ее, кусает, посасывает. Боль и наслаждение сливаются воедино, и я со стоном откидываю голову.

– Черт, Келлер, – выдыхаю я, воображая, на что еще способны эти губы. Господи.

– А ну прекращай думать, принцесса. Вернись ко мне. – Ловлю его взгляд и вижу, что его глаза заволокла чистая похоть. Его губы расплываются в сокрушительно сексуальной улыбке, и он произносит: – Хорошая девочка.

Стоит этим словам сорваться с его уст… Я едва не кончаю сразу же. Он какое-то время изучает мое лицо и изгибает брови.

Он понимает.

Через мгновение пылко прижимается своими губами к моим и руками обхватывает мою шею, лишая меня возможности двигаться. Затем одной рукой он скользит ниже, пальцами обводя край верха платья и декольте. Металл его «Ролексов» холодит кожу и вызывает мурашки. Вскоре он добирается до груди и принимается ласкать мой сосок большим и указательным пальцем. Затем слегка сжимает его, и у меня перехватывает дыхание. Осыпая поцелуями мой подбородок, он не прекращает уделять внимание груди, и тут втягивает мой запах.

– Твою мать, Сиенна, скажи мне остановиться. Скажи, что это плохая идея.

Я смотрю прямо на него. В его глазах читается едва ли не молитва, словно, если я не велю ему остановиться, он не сможет себя контролировать.

– Я не хороший человек. Вообще-то, хуже меня ты вряд ли кого-то найдешь, но рядом с тобой я не могу с собой ничего поделать.

Слова, готовые сорваться с кончика моего языка, повергают меня в шок. Мне абсолютно точно не нужны отношения, но я женщина, и у меня есть потребности. Впервые в жизни я получу то, что хочу.

– Келлер, мне насрать. Я хочу, чтобы ты доставил мне удовольствие, и после ты никогда меня не увидишь. Мне не нужен еще один Джейми. – От последнего предложения его челюсть напрягается.

– Больше никогда не сравнивай меня с этим придурком. Я не сделаю тебе больно. – Он изгибает бровь и добавляет с хитрой полуулыбкой: – Если сама не попросишь. – Он руками обхватывает мое лицо и впивается в меня взглядом. – Даже находясь вне твоей головы, я слышу, как громко ты думаешь. Выберись из своих мыслей всего на один вечер. И ты удивишься, к чему это может привести, принцесса.

– Покажи.

И в это мгновение ломается последний барьер, рвется последняя нить его самоконтроля. Своими сильными руками он приподнимает меня и усаживает себе на колени. Его член упирается в мою киску, и я изнемогаю от желания.

Келлер обхватывает мою задницу, а я тянусь вперед и прижимаюсь к его губам. Мы стремительно углубляем поцелуй, наши языки двигаются в неистовом танце, и, не в силах сдерживаться, я начинаю тереться о его выпуклость на брюках, ощущая, как подбираюсь к кульминации.

– Детка, если так продолжишь, я кончу прямо в штаны, – хрипло произносит он и откидывает голову на спинку дивана, его грудь вздымается и опускается.

Я в жизни так не заводилась и уже готова к волне оргазма, а ведь даже не снимала трусики.

– Келлер, – выдавливаю я, тяжело дыша, – мне нужно больше… сейчас же.

– Будь терпеливее, детка. У меня на тебя большие планы, впереди вся ночь, – дразнит он, после чего прижимается ртом к моей шее и слегка прикусывает кожу. Боль только усиливает растущее у меня между ног напряжение.

– Черт возьми, Келлер.

Я наклоняю голову набок, чтобы ему было проще подобраться к моей шее. Он то осыпает ее поцелуями, то прикусывает. Перемешивает боль и удовольствие. Подводит меня к краю и силой утягивает с него.

Меня словно прошивает током, и я зажмуриваюсь. Он припадает к коже выше края лифчика, и я начинаю ерзать активнее. Келлер принимается водить ладонями вверх-вниз по моим бедрам, и я хватаю его за руку, стараясь переместить ее туда, где хочу ощутить ее больше всего, мне нужна разрядка.

Он перехватывает мое запястье и отрывается от моей груди.

– Я буду решать, когда ты кончишь, детка. Ни секундой раньше. Поняла? – Кивнув, я опускаю голову, но он тут же пальцем поддевает мой подбородок. – Не прячься от меня.

– Пожалуйста, Келлер. Мне нужно больше. – Мой голос звучит хрипло и требовательно. Кто эта Сиенна?

– Черт, а эти пухлые губы умеют умолять. Жду не дождусь, когда ты ими обхватишь мой член.

Представляю себе эту картину и облизываюсь.

– Раз ты просишь так вежливо…

Он прижимается своими губами к моим, и у меня перехватывает дыхание. Рукой он медленно, слишком, мать его, медленно ласкает внутреннюю сторону бедра, посылая дрожь по всему телу, почти онемевшему от предвкушения.

Затем он ладонью накрывает мою пульсирующую киску и указательным пальцем сдвигает трусики в сторону, освобождая себе путь к самому чувствительному месту.

– Такая влажная, и вся для меня, Сиенна, – хрипит он мне на ухо с явным наслаждением. После чего прикусывает шею и вводит в меня сначала один палец, затем другой и третий, отчего я едва не теряю самообладание, а в ушах грохочет пульс. Я сжимаю его руку. Боже, мы только начали, а я уже не могу себя контролировать.

Я поднимаюсь и опускаюсь на его руке, ощущая приближение оргазма. Еще немного… Он же продолжает атаковать меня грубыми ласками, покусывая грудь. Стенки влагалища сжимаются вокруг его пальцев, а ноги дрожат.

– Келлер, я близко. Позволь кончить. – Он утыкается в изгиб шеи, и я делаю акцент на следующем слове: – Пожалуйста!

– Кончай, моя похотливая богиня. – И все. Меня переполняют чувства. Я запрокидываю голову, стону его имя, наплевав на то, что кто-то может услышать, и продолжаю двигаться на его пальцах в нужном мне темпе. Он входит в меня ими и выходит, и на меня обрушивается оргазм невероятной силы, способный, кажется, разорвать меня на части.

Я замедляюсь, возвращаясь к реальности, и понимаю, что ноги стали ватными, а в ушах звенит. Через пару секунд ерзаю у него на коленях, позволяя убрать из-под меня руку. Он медленно вынимает пальцы, из-за чего на их прежнем месте возникает болезненное тянущее ощущение, и поднимает руку к своему рту. В его глазах виднеется озорной блеск. Черт, нет, он же не думает… Сверкающие от влаги пальцы оказываются у него во рту, и он посасывает их, один за другим, вынимая изо рта с причмокиванием.

– Охренеть, какая ты вкусная, Сиенна. – Со стоном он подносит пальцы к моим губам и оттягивает нижнюю.

Его пульсирующий член упирается в мой влажный вход, и меня снова охватывает возбуждение.

В это мгновение раздается громкий стук, и я вздрагиваю. Келлер и глазом не моргает, он лишь смотрит на дверь так, словно убьет того, кто осмелился оказаться по ту сторону.

Я тут же пытаюсь поднять ногу, чтобы слезть с него, но он быстро опускает ее обратно и надавливает на мой затылок, вынуждая уткнуться носом в его грудь.

– Ш-ш-ш, Сиенна, оставайся на месте, хорошо? – Однако звучит это не как вопрос. – Войдите! – раздраженно кричит он.

Стараясь подглядеть сквозь упавшие на лицо волосы, замечаю, как порог переступает кто-то высокий; незнакомец определенно из Италии, у него оливковая кожей и темные волосы, за ухом торчит сигарета. Он глядит на нас с любопытством.

– Келлер, брат. Так вот почему ты не отвечал на мои звонки?

– Сегодня открытие моего гребаного клуба, брат, – поддевает в ответ Келлер с явным нью-йоркским акцентом. – Уходи, поговорим позже. – Его тон пропитан уверенностью. Погодите, минуту. Так этим клубом владеет он? Вот черт! Именно о нем упоминала Мэдди, о Мистере Недоступном, о боксере.

– Ладно, пускай отсосет тебе, а потом отправь ее ко мне. – Я напрягаюсь и чувствую, как Келлер подбадривающе гладит меня по бедру. Его прикосновения успокаивают.

– Дай пять минут, встретимся у черного входа. А пока пошел к черту, – приказывает он. Полагаю, это относится и ко мне.

Дверь захлопывается, наполняя комнату грохотом, и наступает тишина, нарушаемая лишь нашим тяжелым дыханием.

Я медленно отстраняюсь от его груди, избегая зрительного контакта. Встав, поправляю платье и нагибаюсь, чтобы взять сумочку с другого конца дивана.

Келлер поднимается следом. Возвышаясь надо мной, он хватает меня за запястье, притягивает к себе и наклоняется, чтобы прошептать на ухо:

– Я и ты. Мы еще не закончили. Мне пора, но не сомневайся, я найду тебя, и мы продолжим с этого места. Помни, детка, я не бросаюсь пустыми угрозами.

Нежно поцеловав меня в губы на прощание, он разворачивается на каблуках и выходит, не оглянувшись. Я глубоко вздыхаю и беру себя в руки. Пальцами провожу по распухшим губам.

Он меня не найдет.

Завтра он выберет другую женщину, и это нормально, уверяю я себя. Мне нужно начать новую жизнь. И только эта мысль оседает в голове, я хватаю сумочку и отправляюсь на поиски Мэдди. Нужно поспать и забыть об всем.

У меня такое впечатление, что вряд ли это повторится. И эта сцена останется непроходящим воспоминанием.