Дистанция

Глава 6 Сиенна

Келлер не сводит глаз с дороги и игнорирует мой вопрос, но я слишком устала, чтобы добиваться ответа. Пускай мы и знакомы всего несколько часов, с ним я чувствую себя в безопасности.

Такое впечатление, будто он настоящий сильно отличается от той его версии, которую демонстрирует миру. Сложилось оно благодаря тому, с какой нежностью он ко мне прикасался. И я понимаю, что за фасадом кроется нечто большее. Он бы не причинил мне физической боли.

Я так устала, что почти нет сил держать глаза открытыми, да и обогрев работает на полную мощность, отчего становится теплее, но вместе с тем хочется спать.

Я откидываюсь на спинку кресла, чтобы устроиться поудобнее, и решаю понаблюдать за Келлером. Сейчас не время возбуждаться. Всего несколько минут назад на меня в переулке напал бывший, а сейчас домой везет потрясающий спаситель на «Астон Мартине».

Вот только я слежу за тем, как он управляется с этим зверем, и завожусь. Он ведет машину, контролируя каждую мелочь, и так крепко сжимает руль, что даже невзирая на татуировку видно, как побелели костяшки пальцев.

Время от времени он бросает на меня обеспокоенный взгляд, словно проверяя, все ли со мной в порядке, но от меня не укрывается плещущаяся в его глазах ярость, способная сеять хаос. В нем таится тьма, жаждущая вырваться наружу, и он прилагает массу усилий, пытаясь ее сдержать.

Я осторожно кладу руку ему на бедро. Похоже, ему так же неловко брать на себя роль моего защитника, как и мне оказаться на месте человека, нуждающегося в заботе. Я к такому не привыкла. Он кладет свою руку поверх моей и ободряюще ее сжимает. Кто бы мог подумать, что человек с темной душой, да еще обладающий властью, склонен к таким проявлениям нежности? Ну или он просто жалеет глупую девицу, попавшую в беду.

Любой был бы выбит из колеи, если бы ему пришлось спасать кого-то трижды за ночь.

Мы проезжаем мимо Центрального парка, держась за руки, в полной тишине. Разумеется, мы направляемся в шикарный район. Ради всего святого, я на «Астон Мартине». А он – владелец чертова ночного клуба!

Убрав его руку со своей и лишившись этого контакта, я мгновенно ощущаю опустошение. Воздух в машине наэлектризован. Так быть не должно. Мое тело покрывают порезы и синяки. И внезапно возникает ощущение, что мне нечем дышать. Пока я пытаюсь сделать хоть глоток воздуха, на меня накатывает паника. Черт подери, на меня напал Джейми.

Прежде он не применял ко мне силу. Мог напугать, но ни разу не трогал. Почему решил поступить так сейчас?

Делая глубокие вдохи, стараюсь унять подступающую паническую атаку. А если бы Келлер меня не спас? Как далеко зашел бы Джейми?

Машина начинает замедляться, на мгновение отвлекая меня от переживаний. Мы приближаемся к небоскребам на Парк-авеню. Не может же он жить в гребаном небоскребе… погодите, люди в них вообще живут?

Келлер нажимает иконку на экране автомобиля, и открывается дверь гаража, находящегося рядом со зданием. Он кивает двум охранникам, сидящим в будке. Мы въезжаем на ярко освещенную парковку, и он скользит рукой за мой подголовник, чтобы развернуться. Я не в состоянии сформулировать связное предложение, поэтому просто молчу. Хотя у меня возникает один животрепещущий вопрос.

– Келлер, на какой этаж мы поднимемся? Я ужасно боюсь лифтов. Так что нам нужно подняться по лестнице, – лепечу я.

– Если я скажу, будет только хуже, Сиенна. Просто доверься мне, хорошо? Со мной тебе нечего бояться, – отвечает он и нажимает иконку на центральной консоли, выключая двигатель. Затем выбирается из машины и обходит ее спереди. Не сводя с меня глаз. Через пару мгновений распахивает пассажирскую дверь и подает мне руку, а у меня от холодного воздуха перехватывает дыхание. И вместо того, чтобы помочь мне вылезти, он наклоняется и снова подхватывает меня, прижимая к груди. Я кожей ощущаю его ровное сердцебиение.

Он несет меня к лифтам. Черт, может, если я просто закрою глаза, все будет хорошо. На меня обрушиваются воспоминания о временах, когда мы жили в лондонской квартире и мама запирала меня в обшарпанном лифте. Стоило мне ее пьяную вывести из себя, и она запихивала меня в кабину и бросала там, рыдающую в три ручья. И выпускала, только когда вспоминала о моем существовании. Я могла провести там всю ночь, засыпая со слезами на глазах. Я была всего лишь маленькой девочкой. И все жители многоквартирного дома думали, что лифт сломался, а поэтому никто не приходил мне на помощь. Я же цепенела от ужаса.

Двери лифта открываются со звоном, и Келлер вносит меня, вырывая из размышлений о прошлом.

Несмотря на объявший меня страх, не могу отрицать, что кабина изумляет. В ней без проблем поместилось бы около двадцати человек. А вот успокаивающая музыка не справляется со своей задачей, тут же напоминая о приемной моего психотерапевта. Повернувшись лицом ко входу, Келлер нажимает кнопку, пытаясь скрыть номер на панели. Я же умудряюсь извернуться и увидеть загоревшееся зеленым светом число восемьдесят шесть.

– Келлер, ты, мать твою, издеваешься? Мы проведем в гребаном лифте минут десять. Я не справлюсь. Выпусти меня, – еле дыша, выпаливаю я. На лбу выступают капли пота.

Он нежно целует меня в макушку и крепко сжимает в объятиях. Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на вдохах и выдохах, слушая ровное биение его сердца.

– Мы почти приехали, прелесть, – успокаивает он меня, поглаживая по волосам.

Его нежность застает меня врасплох. Может, он просто жалеет меня. Нельзя отрицать, что в наэлектризованном воздухе витает предвкушение. Прижимаясь к его груди, я вдыхаю мускусный запах его лосьона после бритья, смешанный со скотчем и сигаретами. И прежде чем успеваю ответить, раздается звон, и двери открываются.

Мягко поставив меня на ноги, Келлер переплетает свои пальцы с моими и ведет меня в самый потрясающий пентхаус, который я только могла вообразить. Из окон от пола до потолка открывается вид на горизонт Манхэттена, мерцающего в рассеивающейся ночи. Огромное жилое пространство наполняет эхо от цокота моих туфлей на шпильках по белому мраморному полу, контрастирующему с черной мебелью и предметами из темного дуба. Ощущается еще свежий запах краски. У пентхауса свободная планировка, и мое внимание привлекает ультрасовременная кухня, которой место наверняка в каком-нибудь дворце.

Замечаю большой черный кожаный диван-полумесяц с чуть более светлыми подушками, гармонично сочетающимися с черными, белыми и нейтральными тонами интерьера. Боже, я бы многое отдала, чтобы готовить на этой кухне, здесь есть даже кран, из которого льется кипящая вода!

– Келлер, квартира просто потрясающая. Вид из окна, кухня, черт возьми, да все это. Просто рай, – стону я от изумления.

Келлер окидывает меня взглядом с головы до ног.

– Детка, райский вид здесь открывается только на девушку, что стоит передо мной.

– Не глупи, – бормочу я. Мои щеки горят. Отрицать это нет смысла.

Он не сводит с меня глаз, оценивая ссадины на руках. Затем сокращает расстояние между нами и нежно скользит пальцами по моим рукам, отчего кожа покрывается мурашками. Он подхватывает меня так, словно я ничего не вешу, и опускает на диван, после чего присаживается на корточки.

Келлер нащупывает молнию на моем платье сбоку.

– Можно?

Я киваю, ощущая неуверенность.

Он осторожно стягивает с меня платье и снимает туфли на шпильках. После этого снова смотрит мне в лицо. Пальцем водит по моим рукам, останавливаясь на каждом синяке и каждой ссадине. Наклоняет голову и нежно целует каждое повреждение.

– За каждый след, оставленный на твоем прекрасном теле, я сломаю ему кость. Он заплатит. Я тебе обещаю, – хрипит он, и в его голосе слышится металл.

Следовало бы испугаться, но я не боюсь. Хуже всего то, что он, похоже, не шутит.

Нас отвлекает телефонный звонок. Черт, мне нужно позвонить Мэдди. Я сказала ей, что иду в туалет. И я шла, пока Джейми не решил вытащить меня из клуба, а потом напасть.

Келлер хмуро смотрит на экран.

– Мне нужно ответить на звонок в другой комнате. Чувствуй себя как дома. Я ненадолго.

Он быстро чмокает меня в лоб и, развернувшись на каблуках, удаляется по коридору. Оставшись в одних промокших насквозь трусиках, я вздыхаю и натягиваю платье.

Я направляюсь на кухню и начинаю открывать шкафы, которых тут, должно быть, больше тридцати, в поисках стакана. Мне везет на шестой попытке. Беру один из высоких хрустальных бокалов и наполняю его водой до краев, после чего начинаю рыться в сумочке в поисках обезболивающих. Руки начинает покалывать, а в голове стучит. Я запиваю таблетки и наслаждаюсь ощущением прохлады, разливающейся по разгоряченному телу. Беру телефон и вижу кучу оповещений о пропущенных звонках от Мэдди. Не читая сообщений, быстро набираю ее номер.

– Сиенна, ты куда, черт возьми, пропала? – старается она перекричать громыхающую музыку. – Я все еще в клубе, в туалете. Я тебя потеряла и ужасно волновалась.

Боже, меня наполняет чувство вины.

– Мэдди, прости меня. Джейми заявился в клуб и умолял поговорить. Он сводил меня с ума. Поэтому я согласилась. Но как только мы вышли через второй выход, он потащил меня в переулок. Я попыталась убежать, но он прижал меня к стене. К счастью, прежде чем случилось что-то плохое, меня нашел Келлер. И теперь я у него. Я собираюсь вызвать «Убер», – объясняю я, пытаясь не заставлять ее волноваться слишком сильно.

– Что, мать его, Джейми сделал? Где он сейчас? Я выколю ему глаза каблуками. Кошмар, ты в порядке? – В ее голосе звучат истеричные нотки.

– Он сбежал, Мэдс. Все хорошо. Я в порядке. Пара синяков и ушибов, но все будет отлично. И я врезала этому придурку по яйцам. Скоро встретимся дома, ладно? Напиши, когда выедешь. Сначала мне нужно попрощаться с Келлером. – Надеюсь, это ее успокоит.

– Ладно, хорошо. Черт, Келлер. Это тот парень, которого ты оседлала в клубе? Не терпится узнать о нем побольше. Сядешь в такси, пришли свою геолокацию, хорошо? Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, Мэдс, – отвечаю я и завершаю звонок.

Келлер еще не договорил по телефону, поэтому я открываю приложение «Убер» и вызываю машину. После сажусь на барный стул за стойкой. Мне нужно отвлечься. Адреналин явно выветривается, и я теряю контроль. Неожиданно дрожащие руки расплываются перед глазами, и от вида покрывающих их порезов хочется кричать. Я пытаюсь отдышаться и понимаю, что легкие горят.

Какого хрена со мной происходит? Что он со мной сделал? Откуда столько порезов?

Я спрыгиваю с барного стула – нужно найти туалет. На нетвердых ногах шагаю к первой двери, которую способна разглядеть. Но чем ближе подхожу, тем явственнее ощущаю, что мне нечем дышать.

Черт, я сейчас умру.

С грохотом распахиваю дверь и вваливаюсь в темную комнату. У меня не получается рассмотреть, где я нахожусь. Все мышцы ноют, а стоит попытаться сделать вдох, и каждую клетку пронзает боль. Понимаю, что искать туалет бессмысленно, моему телу недостает сил, чтобы сделать еще хоть один шаг. Я падаю на пол и подтягиваю ноги к груди. Прижимаясь лбом к коленям, хватаю ртом воздух, а по щекам текут слезы.

Я цепенею.

Зажмуриваюсь, позволяя темноте меня поглотить, и рыдаю, содрогаясь всем телом.

Слышу рядом глухой стук и щеками ощущаю теплые руки.

– Черт, Сиенна, что случилось? Ты в порядке?

– Я-я-я… – Легкие отказываются работать. Я не могу произнести ни слова.

Он подхватывает меня, и мне кажется, что я парю. Как ни странно, его учащенное сердцебиение меня успокаивает.

– Ш-ш-ш, все хорошо, детка. Я рядом, – говорит он, осторожно укладывая меня на мягкий матрас. Моя голова касается шелковистой подушки. Мышцы начинают расслабляться. Кровать прогибается под весом Келлера, он ложится рядом, обхватывает меня за талию и прижимает к своей груди.

– Просто дыши, детка. Больше никто не сделает тебе больно. Ты в безопасности. Поверь.

Благодаря его мягкому голосу и тому, как он гладит меня по волосам, становится легче дышать. Я делаю глубокие, размеренные вдохи и выдохи и понимаю, что сердцебиение возвращается к нормальному ритму. Мы лежим рядом, и, прижатая к его мускулистому телу, я чувствую себя под защитой.

Наконец дыхание нормализуется. Я набираюсь смелости заговорить, и щеки тут же алеют от смущения.

– Черт, это было страшно. Прости, что пришлось увидеть меня такой. Уверена, тебе и без этого хватило того, что пришлось трижды меня спасать. Скоро я от тебя отстану.

– Не проси прощения. На тебя напали. Я и сам по дороге сюда думал, не слишком ли спокойно ты отнеслась к тому, что произошло. Иногда просто нужно все выплеснуть. – Он целует меня в затылок, и по телу разливается тепло.

– Хм, – только и могу я выдавить в ответ, пока закрываются мои усталые глаза.

Черт. «Убер».

Распахиваю глаза, вырываюсь из его объятий, спрыгиваю с кровати и бросаюсь к двери.

– Сиенна! – рычит он. Своим низким голосом он вынуждает меня остановиться на полпути.

Я медленно разворачиваюсь к нему.

– Куда это ты собралась?

– Я забыла, что заказала такси, – отвечаю я, нервно перебирая пальцами и избегая смотреть ему в глаза.

Он направляется ко мне, и от меня не укрывается, как напряжена его челюсть. С каждым его шагом ко мне я отступаю на один, пока спиной не упираюсь в дверь. И когда он настигает меня, я дергаюсь.

– Сиенна. Не принимай мою доброту за слабость, принцесса, – хрипит он, вызывая у меня дрожь. – Ты никуда не едешь. Во-первых, потому что в это время снаружи опасно. А во-вторых, потому что так сказал я. Поняла? – Меня сбивает с толку, как с его мягких губ, беспрерывно касающихся моего лица, могут срываться такие грозные слова.

Черт, это возбуждает, и как же это неправильно. Этот мужчина и его похотливый, властный голос творят со мной такое, чего я и представить себе не могла. Но мне абсолютно точно не нужна защита.

– Нет, – отвечаю я, вызывающе вскидывая голову. Хватит с меня на сегодня мужчин.

– Сиенна, – повторяет он, – не испытывай меня, черт возьми. Я и так на пределе.

Его тон выдает внутреннюю борьбу. Он хочет меня, но не знает как со мной поступить. Все на это указывает. В своей жизни он привык требовать, чтобы все происходило, как велит он.

– Хорошо, отвези меня домой, а потом иди и делай то, что там тебе нужно. – Я показываю на его телефон в кармане.

Он убирает руки и создает между нами некоторую дистанцию.

– Ладно, – фыркает он и уходит из комнаты в другую, хлопая за собой дверью.

Отлично. Мне удалось вывести из себя чудовище.

Через несколько минут по пентхаусу разносится звук выдвигаемых ящиков. Вскоре Келлер предстает передо мной в черных спортивных штанах, тесной черной толстовке с капюшоном и со спортивной сумкой на плече.

Черт возьми, честно говоря, даже не знаю, какой его образ возбуждает меня сильнее – Келлер в приталенном смокинге или в повседневной спортивной одежде. Толстовка с капюшоном плотно облегает фигуру, подчеркивая размер его бицепсов, а спортивные штаны не оставляют простора воображению. Не будь я так на него зла, мне бы захотелось броситься к нему в объятия и прижаться губами к его губам.

Келлер, прочистив горло, снова привлекает мое внимание.

Супер. Он заметил, что я пялюсь.

Он проходит мимо меня и кивает головой, как бы приглашая следовать за ним. Похоже, что все нежности остались в прошлом. Пока мы едем в лифте, а затем в машине, мы не смотрим друг другу в глаза.

Он подъезжает и глушит двигатель. Я тянусь открыть дверь, но он останавливает меня сильной рукой и наклоняется, вдавливая меня в сиденье.

С его губ срывается тихий вздох.

– Сиенна, подожди секунду. Прости. На меня многое навалилось, и я прежде так себя с женщинами не вел. Не знаю, в чем дело, но не могу объяснить, почему меня так к тебе тянет. Дашь мне свой телефон? – просит он вроде искренне и поворачивает руку ладонью вверх.

– Думаю, ты хотел добавить «пожалуйста», – с ухмылкой поддразниваю его я.

Келлер одаривает меня полуулыбкой.

– Ладно, пожалуйста, Сиенна.

Я вбиваю пароль, чтобы разблокировать телефон, и кладу мобильный ему в руку. Он быстро набирает какой-то текст, и раздается звуковой сигнал.

Он возвращает телефон.

– У тебя есть мой номер, принцесса. Если что-нибудь понадобится, позвони. Например, если Джейми будет дышать одним с тобой воздухом. – И через секунду добавляет: – Пожалуйста.

Пытаясь скрыть улыбку, отвечаю:

– Хорошо, Келлер. Спасибо.

Не знаю, что нашло на Джейми, но сегодня он меня напугал по-настоящему. Он вел себя как сумасшедший и помешанный. Обычно он спокойный и собранный.

И тогда я вспоминаю, что мужчина, который сидит рядом и извиняется, за ночь трижды спасал мою задницу. Я обхватываю его щеки, притягиваю к себе и быстро чмокаю, желая таким образом сказать «спасибо» и «до свидания».

Я понимаю, что больше ничего не будет.

Затем отстраняюсь и хватаюсь за дверную ручку. Однако Келлер оказывается быстрее. Он разворачивает меня к себе и прижимается своими губами к моим, запуская руки в волосы. Он углубляет поцелуй, я со стоном впускаю его язык, и наши зубы соприкасаются. Мы, как два изголодавшихся зверя, царапаем и терзаем друг друга.

Все испытанные мной за этот день эмоции выливаются в этом поцелуе.

Келлер разрывает наш контакт, и я осознаю, что мои губы распухли, а дыхание перехватило.

– Твою мать, Сиенна. Нам нужно сделать паузу. Я должен ехать, – выдавливает он, тяжело дыша, а я ловлю выдыхаемый им воздух, поскольку его рот все еще в нескольких дюймах от моего.

Окна в «Астоне» запотевают, и машину наполняет запах чистого желания. Я стараюсь изобразить хмурое выражение, но у меня ничего не выходит, и в конце концов я начинаю смеяться.

– Ладно, полагаю, мы скоро пообщаемся? – бормочу я с тоской в голосе.

– Скорее, чем ты думаешь, детка. – Он подмигивает мне и наклоняется открыть дверь. Боже, когда он трется об меня всем телом, так и хочется запрыгнуть к нему на колени. – Поверь, если бы у меня не было дел, я бы отнес тебя в твою квартиру и заставил выкрикивать мое имя, вынуждая забыть о существовании других мужчин, бывших до меня, – шепчет он мне на ухо, отчего у меня по спине бегут мурашки.

Боже, как бы я этого хотела.

Я выскальзываю из машины и иду домой, оборачиваясь на ходу, чтобы помахать ему. Преодолеваю пять лестничных пролетов до нашей с Мэдди студии, запыхавшись на последнем этаже. Отпираю дверь, бросаю ключи на столик и, наконец-то, снимаю у порога туфли. Че-е-ерт, как же хорошо.

По коридору направляюсь к гостиной, поднимаю деревянные жалюзи и смотрю на дорогу, на которой Келлер высадил меня несколько минут назад. Он все еще внизу. Даже здесь чувствую его пристальный взгляд. Тут, привлекая мое внимание, пиликает телефон, и я бегу к нему.

Я быстро набираю ответ, хихикая над тем, как он записал себя в моих контактах.

Он отвечает незамедлительно.

Я коротко пишу Мэдди, что уже дома. Затем расстегиваю молнию на платье, бросаю его на пол и падаю на кровать, хватаю ближайшую подушку, стискиваю ее и, засыпая, думаю о Келлере.