Дневник неизвестной королевы

Глава 13. Причины быть другими

Отрывок пьесы "Триумф безумия"

Его руки потянулись к моей шеи, но может ли он убить и так умершую душу?

О нет. Он проиграл.

Его пальцы сдавили кожу и воздух прекратил касаться лёгких.

Что было в его глазах?

Насмешка. Торжество. Боль.

Мне не показалось. Поэтому его действия можно назвать борьбой с собой.

Я закрыла глаза, ожидая смерти, но его руки вдруг отпустили меня и губы прижались ко лбу.

Слово "Прости" утонуло в пустой комнате, а мои веки слегка открылись.

— Любишь? — спросила я, и теперь уже на моем лице отображалось торжество.

Его глаза раскаянно посмотрели на меня, а потом он отвёл их в сторону.

Влажная капля слезы спустилась по моей щеке, а я продолжала смотреть в его глаза.

— Любишь, — теперь уже утвердительно проговорила я.

Он встрепенулся и взглянул на меня.

Ответ отчётливо читался в его глазах, и я улыбнулась.

— Любовь каждый может убить, но воскресить никто, — проговорила я и достав из лифа маленький флакончик с ядом опрокинула его в себя.

***

Дочитав пьесу за утренним чаем, я откинулась на стул и взглянула в окно. Это была одна из моих любимых пьес, хотя вызывала она во мне противоречивые эмоции. "Воистину триумф безумия", — утвердила я название и вдалась в размышления. Но в жизни так и есть, кому-то отведена роль жертвы, кому-то охотника. Но эта женщина сумела спутать все карты. Ведь она смогла победить дважды, хотя это безумная победа. Я постучала пальцами по подлокотнику стула и устремилась взглядом на розовый куст. Мысли оставляли в душе непонятные следы. Будто сознание начало создавать внутри какой-то другой образ мыслей и эмоций. Особенно меня тревожило то, что это касалось того, чего я никогда не уважала и избегала, а именно, простого и банального слова, как любовь. Почему-то все отдают слишком много значения и стремлений этому. Неужели это облегчает им жизнь? Или они думают, что это их спасение? Мне сложно было это понять, потому что для меня всегда чувства были преградами к чему-то более полезному. Даже тем, что всё портит. Но почему-то даже такой мужчина, как король Эддрик тоже был помешан на этом чувстве.

Хотя для меня он был далеко не глупцом, и даже казалось, что на глупость или что-то никчемное он бы не обратил своё внимание. Но он меня удивил. Даже очень. Хотя у всех нас есть свои слабости и недостатки. "Вот у меня… Хм. А какие у меня слабости и недостатки?!" — я задумчиво коснулась подбородка рукой, и пальцем начала водить по нём туда-сюда. Самое интересное, что я никогда не считала себя идеалом, хотя я даже никогда не думала об этом, но подумав сейчас, я не могла сходу сказать о своих плохих чертах. "Да я идеальная женщина", — забавлялась я своими мыслями и насмешливо усмехнулась.

— Чему Вы улыбаетесь? — застал меня врасплох вопрос Рована, который как оказалось стоял сейчас рядом со мной. Странно, а я даже не услышала, как он подошёл.

— Да вот сижу и думаю о своих недостатках. Оказывается, у меня нету ни одного, — улыбнулась я, глядя в карие глаза мужчины.

— Я всегда так считал. И да, такое встречается крайне редко.

— Не стоит Рован кормить мое самолюбие, оно и сейчас всех раздражает, а после этого оно будет ещё более невыносимей.

— С чего Вы взяли, что оно кого-то раздражает? — с удивлением посмотрел он на меня.

— Потому что самолюбие всех раздражает. Даже меня.

— Почему-то Вам легче прощать такие вещи.

— И даже спорить не будешь? Ну так не интересно, — наигранно огорчилась я.

— Я думаю у Вас целая очередь из тех, кто желает с Вами поспорить.

Я рассмеялась.

— И то верно. Видимо мне стоит просто позвать их к себе на ужин.

Рован усмехнулся.

— Итак, с чем пожаловал? Точнее, с чем плохим пожаловал?

— Ясновидение это Ваше.

— Скорее чтение по лицу, — поправила я его.

Рован устремил на секунду на меня наблюдательный взгляд и нахмурившись проговорил:

— Наши войска избавились от солдат. Пожары потушили, людей переселили и снабдили их продуктами и всем необходимым.

— У такого хорошего начала обязательно есть плохой конец, не так ли?

— Верно. Это были не люди короля Ателарда. Они вообще были без опознавательных знаков.

— Так может их намерено сняли. Чтоб просто запутать нас или же избавиться от доказательств своих злодеяний.

— Нет. Это не в его принципах. Я уже давно выучил короля Ателарда, он хитрый, но прямолинеен. Причём во всём. Тут что-то непонятное происходит.

— Было плохо, стало ещё хуже. Прекрасно. Жизнь нам устроила целую эпопею. Интересно, мы справимся!? — скорее риторически произнесла я последнее.

— Будем делать всё, что в наших силах. Есть ещё одна важная новость, лорд Бельдвин действительно оказался предателем. Кому он служил я ещё не выяснил, но заработал он за это время очень прилично. Оказалось, у него три поместья и несколько сундуков золота в одном из них. Насколько я знаю, ничего Вы ему не презентовали и заработать он столько не смог бы. Возможно половину краденного золота из казны он брал себе в форме оплаты. Так проще и быстрее.

— Наверное так и есть. Вы изъяли у него то, что ты перечислил?

— Да. И вернули золото в казну. Кстати, его поместья подойдут для аристократов, лишившихся своих домов. Можно заселить их туда.

— Прекрасная идея, так и сделаю. Пусть его зло послужит во имя добра.

— Хотите очистить его карму?

— Скорее свою. Но даже не её. Просто так будет справедливо.

— Согласен.

После продолжительного разговора с главнокомандующим стражи, я поднялась с насиженного места и пошла к лорду Бельдвину. Мне хотелось поговорить с ним лично.

Зайдя внутрь темницы, один из стражников проводил меня туда, где находился мой советник. За это время мужчина приобрел неопрятный вид, а его глаза изменились со спокойствия на какую-то злую усмешку. Это сразу бросилось мне в глаза, когда я, не отрывая от него взгляда приближалась до железных прутьев. Остановившись в полуметрах от них, я отпустила стражника и несколько секунд стояла в молчании, потом проговорила:

— Значит образ пропойцы — это выдумка? Также, как и твоя преданность мне? — не столь вопросительно, как утвердительно бросила я.

— Вы не ошиблись. Хотя я ожидал, что Вы поймёте это раньше. Видимо слишком я преувеличил Ваш ум, — не без укола бросил он и растянул свои губы в насмешливой ухмылке.

— Мне всё равно на Ваши оскорбления. Можете говорить, что угодно, Вам отсюда всё равно не выбраться. Более того, Вы навсегда запятнали свою репутацию и имя. С этих пор Ваш род попадает в графу предателей. Мало чем в таком случае можно гордиться, не так ли? — уже я растянула губы в насмешливой улыбке. — И да, золото мы вернули, а Ваши имения и прочее отошло в собственность королевства. Так что Вы немного сделали, хоть и приложили к этому много трудов. Стоило предательство таких жертв? — на этот раз серьезно посмотрела я на него.

— Я ненавижу Вас с самой первой секунды, когда увидел. Высокомерная, горделивая, остра на язык — Вы никогда не вызывали во мне чувства расположенности и уважения. Скорее наоборот, вызывали чувство ненависти. Поэтому, когда мне подвернулся случай пойти против Вас, конечно же я им воспользовался. Я не мог упустить такой шанс.

— Поэтому Вы и здесь, — пропустила я мимо ушей его слова и обратила внимание только на последнее. — И последний вопрос, кто же вызвал в Вас расположение, что Вы с такой радостью побежали исполнять все его прихоти?

— А этого я Вам не скажу.

— Если честно, я и не надеялась. Ну что ж, желаю терпения и сил гнить там, где Вам суждено лорд Бельдвин. Не скучайте, — безразлично бросила я, и развернувшись направилась к выходу.

— Я Вас везде ищу. Нам нужно увести Вас из дворца, — встретил меня обеспокоенный и встревоженный Рован.

— Что случилось?

— На дворец из двух сторон движутся войска. Я предполагаю, что они хотят заблокировать парадный и черный вход дворца, чтобы Вы не могли выбраться. Нам нужно спрятать Вас в безопасное место.

— Их много?

— Возможно около 5 тысяч. Может и больше.

— Пусть у нас и меньше людей, но мы в обороне. Обороне всегда проще, чем атакующим. Значит выстоим.

— Мы не можем так рисковать. Если они займут дворец и схватят Вас, то всё пойдёт насмарку.

— И куда я поеду? Как я смогу оставить всех здесь!?

— Сможете, Ваше Величество. Другого выбора нет.

— Выбор есть всегда, значит и здесь мы его найдем. В скольких они часах от дворца?

— Возможно в половине дня отсюда.

— Значит будем готовиться. То, что мы знаем с каких сторон они движутся уже многое нам даёт, а то, что вообще знаем об этом, даёт шанс приготовиться.

— Но…

— Никаких но. Я давала клятву, что буду защищать свой народ, значит это я и буду делать, так что не спорь и пошли готовить войско к приёму гостей.

После этого всё закрутилось подготовкой к приходу врагов. Распоряжения, расчеты, анализ. Постройка и месторасположение войск. Казалось, что это не закончится никогда, но это закончилось. Закончилось с приходом чужеземных войск, которые подошли к дворцу ночью.

Если есть страшные и напряжённые ночи, то сегодняшняя была именно ею. Крики, мельтешение моих воинов, страх — всё это носилось перед глазами и с каждым разом только нарастало. Через час я увидела более ста раненых своих людей, которых относили к лекарям: у кого-то в плече была стрела, у кого-то кровь, под которой я предполагаю была рана. Это было страшно и било по нервам, но я пыталась держать себя в руках. Позже я вышла на смотровую башню и взглянула оттуда на происходящее. Как мы и предполагали, с двух сторон на нас нажимали враги, не давая выбраться мне из черного входа. Но это не так страшно, как смерти моих людей. Во взгляд бросались горящие факелы, которые освещали пространство напавшему войску, а ещё отбрасывали их тени. Люди пришедшие на эту землю пришли убивать и отбирать, и их зловещая тени только открывала их настоящую суть: темную и мрачную. Возможно в ход пошла моя фантазия, а может я была права. Я оторвала взгляд от войска и спустилась вниз, направившись в поисках Рована.

Он не заставил себя долго искать.

— Ваше Величество, Вы с ума сошли? Почему Вы без стражи? Я сегодня же лишу их своих мест к чертовой матери.

— Рован, не злобствуй. Я сама отправила их на помощь воинам, там они нужны больше, чем здесь.

— Когда это королевская безопасность стала неважной? — упрекающим взглядом наградил он меня.

— С тех пор, когда на дворец напали и пытаются его занять. Толку от них здесь, а вот там они хоть как-то смогут быть полезны.

— Вы превращаете цену собственной жизни в грош. Глупо и недальновидно обесцениваете её. Мне казалось Вы мудрее.

— Как много всех в последнее время говорят о моей глупости, — ровным тоном произнесла я, не отреагировав на его выпал. — В любом случае сейчас не время указывать на то, что тебе не нравится во мне. Лучше скажи, что происходит за стенами замка.

— Усиленно сдерживаем оборону. Как Вы и сказали с этой стороны легче воевать. Так что возможно мы выстоим, при том что вражеское войско не такое уж и большое.

— Ну хоть что-то хорошее за эту тяжёлую ночь.

Через час нашего противостояния началось что-то страшное. Стены начали дрожать от ударов, а во внутреннюю часть дворца полетели стрелы. Коснувшись поверхностей, они начали вспыхивать и внутри разразился пожар. Половина людей, в основном из прислуги, кинулась тушить его, воины наоборот же кинулись что-то предпринимать. Хаос и крики накрыли дворец, и эта ночь приобрела уж совсем мрачные краски. Мне даже на секунду подумалось, что им удастся пробраться внутрь.

Две башни и одна стена дворца были повреждены, но не настолько, чтобы разрушиться. За каменное ограждение дворца они перелезли сразу, с помощью канатов, так что сейчас они были возле самых стен замка. Самая большая польза с нашей стороны была у стрелков, именно они сейчас имели возможность противостоять врагу и наносить им потери. Благо, что луками орудовать умели все, так что уверенности на успех это придавало. Но потом, стоя снова на смотровой башне и наблюдая за происходящим я заметила какое-то пятно, движущееся в сторону дворца, за ним катилось три метательно-таранных машины, два наземных тарана и небольшой отряд конницы. Это вызвало во мне ужас. Если сейчас это задействуют, то нам придется очень туго. И мои опасения осуществились. Темное пятно расступилось и вперёд выехал наземный таран, который приблизился к стене дворца и начал его разрушать. Я смотрела на это и пыталась справится с чувством собственного бессилия. Сейчас они разобьют стену, проберутся внутрь и начнут атаковать замок. Сад пострадал первым. Эти дикари уничтожили все кусты цветов и снесли деревья. Сейчас они отберут защиту дворца — стену, а потом бросятся и на него. Это болью отражалось внутри, вызывая в то же время приступ напористой ярости. Но самое страшное, что сейчас от меня совершенно ничего не зависело. Сейчас вся надежда на мое войско.

Через пол часа стену разрушили, и во внутренний двор ворвалось вражеское подкрепление и тараны. Они рассредоточились и дали возможность метательно-таранным машинам подъехать ближе. Потом они начали загружать большие камни на сооружение и во дворец полетел многокиллограмовый камень. Стена дрогнула, но устояла. Потом я услышала второй звук. Это создало впечатление, что замок сейчас рассыплется на кирпичи, но замок выстоял. Ждать очередных ударов было самоубийством, поэтому мои воины решили открыть ворота и устроить атаку врагам. Через несколько минут я увидела, как из черного и парадного входов выбегают мои люди и бросаются с мечами на врагов. Не знаю на что было страшнее смотреть, на бой или на то, как после того, как они вышли из дворца за ними закрылись ворота, забирая их единственную возможность на спасение. Это страшно, знать, что пути спасения нет и что единственная возможность выжить — это драться. И драться не с одним противником, а до последнего. Сердце невольно сжалось, а глаза на секунду закрылись. Я смотрела как мои люди падают на землю и в то же время защищают дворец ценой собственной жизни. Это давило и заставляло молиться за них, шепотом желая им удачи и остаться в живых. Это было очень тяжёлое зрелище. Наверное, самое страшное и тяжёлое, которое я видела в своей жизни. Мои руки дрожали, сжимали края платье, а глаза неотрывно наблюдали за происходящим. Это единственное, что я могла сделать сейчас. А вернее, я сейчас не могла сделать ничего. Я видела, что лучники делали всё, что могли, помогая своим соратникам, но это было слишком тяжело, так как они уже все перемешались между собой, и разобрать, кто где было труднодоступным. Позади послышался звук, и я обернулась. Наземный таран приблизился к воротам замка и начал его таранить. Лучники подняли свои луки и начали обстреливать деревянное сооружение, но его прикрыли щитами, не позволяя стрелам добраться к тем, кто направлял таран на ворота. Тут я увидела Рована, показавшегося возле внутренних ворот, возле него было несколько десятков солдат, и по истечению нескольких минут, дверь отворилась, и они высыпали, нацеливаясь на таран и охраняющие его войска. Рован устремился вместе с ними. Им помогали лучники, которые стояли на стенах и обезвреживали дальних воинов, которые мчали к своим на подмогу. Разбив таран и убив всех людей, ворота открылись, и мои воины вернулись назад. Я посмотрела на своего главнокомандующего стражей: немного запыхавшийся, но уверенный в себе и готовый и дальше отдавать распоряжения и действовать. Именно таким он всегда и был — человеком, борющимся до конца. Я с уважением и благодарностью еще раз взглянула на него, а потом мои глаза заметили какое-то движение вдали от происходящего. Я отвела взгляд в сторону и приметила большое скопление войск, которое двигалось ко дворцу. Зубы невольно сжались, а сердце пропустило через себя эмоцию безвыходности. Неужели это новое вражеское подкрепление!? — пронеслось в голове, и оценив их количество, я поняла, что шансов выжить почти нет. Но потом случилось непредвиденное, эти воины начали бросаться на наших врагов и убивать их. Глаза сначала не поверили этому, но, когда тела врагов начали падать замертво, я поняла, что мне не померещилось. Потом, я увидела, как самые последние люди подняли факелы вверх и подняли флаг. Я узнала в нём принадлежность к королю Дельмонте. Значит это его люди, которые пришли нам на подмогу. Поэтому флаг и подняли, чтобы обозначить себя. Я облегчённо вздохнула и сразу вспомнила про западного короля. "Если бы не он…" — пронеслась в голове незаконченная мысль, и я поняла, что этому мужчине я буду обязана до конца своей жизни.

Через тридцать минут враги были уничтожены и мой дворец был освобождён. Я спустилась вниз и направилась к пришедшим нам на подмогу воинам. Я должна поблагодарить их, и поблагодарить своих, потому что, если бы не они — мы были бы уже давно мертвы. А я возможно находилась бы в плену, что для меня хуже смерти.

Выйдя из стен дворца под взоры воинов, я направилась к людям короля Дельмонте. Их главный стоял впереди всех и не отрывал от меня своего взгляда, и только тогда, когда я подошла он опустил голову и проговорил:

— Да здравствует Ваше Величество. Мы прибыли к Вам на помощь по поручению нашего короля, — сказал он и поднял на меня собранные серые глаза.

— Знаю. Увидела Ваш флаг. Это бесценная помощь для меня и моих людей, за что я безгранично благодарна вам и вашему королю. Можете быть уверены, когда помощь понадобится вам — мои люди обязательно придут вам на помощь, как пришли вы. Но я думаю это ещё не конец этой ночи. Нам предстоит исправить то, что успело уничтожить и повредить вражеское войско.

— Мы готовы. В любом случае нам дали распоряжение оставаться здесь до тех пор, пока нам не придет приказал вернуться обратно.

Я кивнула и после этого перевела взгляд на своих людей.

— Вы не только защита дворца, вы сила и суть нашего королевства. Вы все молодцы. Вы все сделали всё, что в ваших силах. Я благодарна вам за это. А сейчас все, кто ранен отправляется к лекарям, а тот, кто устал и изможден может идти на отдых. Мы справимся сами, — направила я благодарность и приказ своим воинам.

После этого мы начали приводить дворец и его угодья в порядок.

К утру всё было убрано и очищено. Осталось отреставрировать разрушения. Но это дело оставалось за людьми, которые имеют с этим дело. После этого я отправила всех спать, поменяв их местами на отдохнувших и пошла отдыхать сама.

Во сне снова привиделась пережитая ночь. Густой страх снова накрыл меня, и я поддалась прошлым эмоциям. Проснувшись я с облегчением выдохнула, поняв, что это всего лишь кошмар. Так это я была всего лишь очевидцем. Тогда что снилось тем, кто принимал в этом непосредственное участие? Я мотнула головой и села на край кровати, прикоснувшись ногами к полу. Через несколько секунд я начала собираться.

Приведя себя в порядок и одевшись, я вышла из своих покоев и направилась вниз. Каждое лицо и взгляд напоминала о сегодняшней ночи. Единственное, что радовало, что мы выжили. И это облегчение таилось и в глазах стражников. Думаю, каждый боялся в эту ночь умереть. Но значит не судьба.

Я спустилась вниз и направилась в поисках Рована. Его нигде не было. Потом мне доложили, что он куда-то отправился с командиром пришедшего нам на помощь войска. "Он хоть спал сегодня, этот человек ветер?!", — задалась я вопросом о своем главнокомандующем, который временами казалось вообще не спит. Я прошла к столовой и села за стол в ожидании завтрака. После него меня ждал обход дворца, выслушивания отчётов о потерях, убытках и прочему. Вряд-ли это придаст мне настроения.

Через два часа я сидела у себя в кабинете, находясь глубоко в своих мыслях. Такое чувство, будто меня придавило камнем. Сто сорок три воина было убито. Те, кто вышел из черного входа, за которыми я наблюдала с надзорной башни — не выжил никто. Когда меня об этом уведомили у меня подкосились ноги. Первый раз я так реагировала на что-то. В тот момент просто хотелось упасть на пол и заплакать от бессилия и внутреннего мучения, которое будто лишило сердце кислорода и заставило его тяжело сжаться. Ведь я всё это видела и знала. Знала, что у них нет выбора, кроме того, чтобы драться. Ведь ворота были закрыты, и это был единственный путь к их спасению. Врагов оказалось в разы больше, поэтому они с лёгкостью перебили тех мужчин, которые вышли защищать дворец и меня. Если есть утешение от этой боли, то это ложь. Я сидела в кресле и вспоминала как они, выйдя из ворот ринулись на врагов и встретили их мечами. Как с каждым ударом их шанс на выживание таял, а позже, эта надежда истлела и превратилась в их смерть. Разве есть что-то более болезненное, чем терять своих подчинённых на своих глазах. Тех, кто служил тебе верой и правдой, которые защищали тебя ценой своей жизни и с которыми ты прожил в одном дворце целые годы. Если кто-то может это воспринимать спокойно, то мне этого не дано.

Я просидела у себя в кабинете ещё два часа, погрузившись в эти болезненные и неприятные мысли. После, нужно было снова становится королевой и нести свои обязанности.

— Ваше Величество, я показал ближайшую территорию дворца и те направления, с которой пришли враги командиру Гелдеру Далкейту, решили поставить там часовых, чтобы в случае чего сегодняшняя ночь не повторилась. Ещё мы пришли к тому, что кто-то хорошо знал местность, поэтому либо им кто-то нарисовал карту, либо сам провел куда надо. В любом случае предатели не спят, — донес мне Рован сведения по прибытию во дворец.

— Но как их могли не заметить?

— Всё очень просто. Достаточно знать глухие места, чтобы пробраться незамеченным, а об этом могут знать только свои.

— Неудивительно, что в такое тяжёлое время найдутся те, кто сделает ситуацию ещё хуже. А я их кормила все эти годы, — с упрёком бросила я, глядя перед собой.

— Аппетиты у всех разные. Кому-то Вы предлагаете хлеб, и он доволен, а кто-то требует, чтобы на этот хлеб ещё положили масла.

— Знаю, — спокойно ответила я и спросила другое. — Что на западной территории? За этими покушениями на меня и дворец я придавала этому меньше внимания.

— Всё так, как мы и планировали. Наши войска с помощью с союзниками взяли врагов в кольцо и расправились с ними. Западная территория полностью освобождена.

— Так почему ты молчишь об этом?! — распахнула я глаза, и с внутренним облегчением воззрилась на него.

— Решил доложить Вам всё по мере серьезности.

— Я поняла. Эта твоя военная привычка. Но это действительно первая хорошая новость за последние недели. Что они будут делать дальше? Я так поняла сразу воинов не вернут назад.

— Вы правильно поняли. И не сделают это на случай повторного нападения. Так что неделю они ещё пробудут там.

— Согласна. Вы отправили им провизию и лекарства?

— Да. Не беспокойтесь, я уже позаботился обо всем.

— Отлично, — на этот раз уже с улыбкой проговорила я. И это была улыбка облегчения после столь долгого внутреннего напряжения и подавленности.

Спустя несколько дней

Последующие дни оказались спокойными и без происшествий, а в одно утро мне вручили письмо от моего адресата. Я, как и всегда взяла письмо и направилась к себе в кабинет, где с ожиданием оторвала печать и раскрыла лист бумаги.

" Мужчина, как и женщина никогда не делает что-то просто так. Но зная насколько Вы проницательны, меня удивляет тот факт, что Вы так ничего и не поняли…

"Снова камень в мой сад. И это уже от третьего человека. Они сговорились что-ли?", — мысленно возмутилась и прокомментировала я написанные слова.

…Здесь всё сказано открытым текстом. Я думаю это бы поняла даже юная и ещё не набравшаяся ума леди, но Вы… Вы то давно не такая. Поэтому у меня такое чувство, что Вы намеренно не хотите замечать правды. Но я советую Вам отбросить этот самообман и не убегать от явных вещей. Как бы Вы не прятались и куда бы не убегали — они всё равно будут на шаг впереди Вас. Но знаете, сейчас во мне появился странный страх. Что несмотря на свои благие намерения и желая лучшего Вам, я могу Вас потерять. Вы же можете выбрать его, и я останусь ни с чем. Возможно Вы сразу забудете обо мне, и это почему-то меня беспокоит. Я и сам не знаю, как мне поступать в данный момент. Быть другом и давать Вам советы, которые имеют шанс сделать Вас счастливой, или быть эгоистом и сказать, чтобы Вы не подпускали к себе этого мужчину. Здесь присутствует некий парадокс.

Вы ранее написали "Почему я прячу всё это внутри? Потому что я мужчина? Потому что на мне облик сильного человека? И почему этот облик иногда мешает ему?" Да, именно поэтому я и написал об этом только что. Потому что облик сильного человека иногда мешает мне. И не только в этом вопросе, а и в том, о котором я написал Вам ранее. Ещё Вы сказали, что хотите, чтобы между нами было крепкое доверие, и чтобы мы могли доверять друг другу полностью — это ещё одна причина почему я так саморазрушительно говорю Вам правду. И если это признание для меня не лекарство, а яд, то я все равно согласился выпить его. Уж не знаю почему. Возможно потому, что Вы хотите от меня взаимной открытости, а может из-за того, что этого хочу я сам.

Впрочем, если я пишу что-то не то, то прошу у Вас прощения. Многие сказали бы в таком случае, что виноваты Вы. Что это Вы делаете такое с человеком. Но я этого не скажу. Потому что виноват я и мои чувства.

Ещё Вы спрашивали почему я молчал о своём одиночестве. Этого ответа нет и у меня. Но у меня есть поправка "С Вами я не так одинок, как прежде" ".

Прочтя это эмоциональное письмо, я начала тут же писать ответ.

" Не такая — это не юная? (Спросила моё оскорбленное достоинство, которое в первую очередь пострадало от этих признаний). И всё остальное, неужели это признание?"

Ответ был коротким и отрывистым, но это единственное, что я могла ответит на это. Потому что теперь всё стало более запутано, чем до этого.