Дождь не вечен

Глава 9

В прихожей царил полумрак. Искать выключатели сейчас не хотелось, и Катя, решительно скидывая кроссовки, прошла глубже. Под ногами скрипнула паркетная половица. Планировка смотрелась крайне необычно, девушке не приходилось бывать в подобном жилище. Из общего коридора арками расходились проходы в 3 светлых, с высокими потолками, комнаты. Стены обрамляла богатая лепнина, придавая скорее строгость, нежели «романтично разбавляя» интерьер. В глаза бросилась все та же стерильная чистота, как будто тут никто не жил. Даже обилие личных вещей, статуэтки и милые безделицы на полках были словно неживые, брошенные и забытые тем, кто некогда с любовью их собирал и безвременно покинул.

Кате мнилось, что сейчас среди окружающего, она увидит нечто, что могла бы с уверенностью вспомнить или назвать своим, но таких вещей на глаза не попадалось. Лощеная мебель «под старину» казалась тут инородной, нарочито неправильной. Катя прошла к окну, открывался вид на реку и город, было красиво. В Москве она была всего однажды, город не знала, но вид подсказывал, она в самом центре столицы. Теперь она была уверена, это действительно известнейшая сталинская высотка.

«Забавно, когда-то старшеклассницей я проспала экскурсию сюда, а теперь вот я по другую сторону», снова хлопнула входная дверь и в коридоре послышалась возня. Катя не готова была повернуться, рассматривая пейзаж за окном. По ее талии проскользили большие прохладные ладони смыкаясь в замок на животе, отчего она вздрогнула. Он же подтянул ее к груди, как плащом обволакивая спину. Она почувствовала, как на плечо опустился его подбородок, слегка огладив щекой ее щеку и послышался интимный шепот у самого уха:

– Катюш, ты такая отрешенная, немного не понимаю, что мне делать дальше, – слова его должны были быть неуверенными, но голос звучал скорее наигранно и неправдоподобно нежно.

Она повернулась, заглядывая в его лицо через плечо, хотелось довериться, признаться в своей странной нерешительности, но что-то внутри останавливало, не давая действовать. Никогда Катя не чувствовала себя настолько потерянной, настолько не в себе, чужой.

– Я и сама не понимаю, что делать дальше, – решилась она, желудок предательски заурчал.

– А давай перекусим? – сразу нашелся он, утягивая ее от окна в сторону прихожей, – вот смотри, там кухня, – махнул рукой вправо, – а там рабочий кабинет, за ним спальня и гостевая.

Он снова потупился на Катю, которая все так же стояла в нерешительности, мотнул головой, будто сам себе утвердительно отвечая на какой-то вопрос:

– Так… я просто все никак не могу поверить, что ты дома, а с другой стороны, ты выглядишь, будто впервые тут. – он снова улыбнулся, – вот уж не думал, что буду показывать тебе когда-нибудь расположение комнат.

Покачал головой, а Катя виновато закусила губу, хлопая ресницами, и пожала плечами.

– Может, покажешь, где мои вещи?

– Да, я не подумал… – он взъерошил свои волосы, пятерней расправляя их назад, – неожиданно все, я все забываю. Прости, как узнал, что ты очнулась, перелет был долгий, я не в стране был, сразу из аэропорта рванул к тебе, метался туда-сюда, хотел как лучше организовать все, подготовить, а в спешке в этом нервяке все из головы вылетает.

Сумбурные объяснения как бальзам легли на сердце:

– Ничего, я понимаю…наверное, – она потерла глаза, – блин, я просто сама в замешательстве, не извиняйся, в голове вата какая-то.. странно себя чувствую, неловко…

– Странно, это что-то болит? Голова кружится? – в голосе снова сквозила тревога и девушка постаралась его успокоить.

– Нет, нет, не волнуйся, просто.. странно…не знаю, как объяснить, – она запнулась, – просто так много всего нового на меня свалилось.

Он облегченно заулыбался и поспешил в сторону «кухни», кидая:

– Я понимаю, правда, чего можно ожидать после такого больничного как у тебя? Ты осматривайся, я пойду пока накрою, – и скрылся за поворотом.

Девушка прошла следом, не доходя до кухни, заглянула в так называемый кабинет. Тут было теплее, стены отделаны благородным деревом, десятки полок с увесистыми томами старых и не очень книг. Мягкий ковер, в котором утопали стопы, густого зеленого оттенка мокрой травы, глубокое уютное кресло с оттоманкой, напротив лепной, в старом стиле камин с изразцами. Катя прошла вдоль книжного стеллажа. Библиотека была богатой. Пройдясь кончиками пальцев по корешкам книг, она глубоко вдохнула, впитывая аромат книжной пыли. Камин напротив сиротливо взывал. Катя в два шага прошла в центр только сейчас обратив внимание на нишу справа от него. От основной комнаты ниша была отгорожена китайской ширмой. Никак не подходив к основному декору, она удивительным образом гармонично вписывалась сюда. Ширма была невероятна, Катя зачаровано подошла, резные основания сливались в единый узор с размытой акварелью полотен, которые сначала показались девушке бумажными, но вблизи оказались тончайшим, кое-где будто истлевшим шелком. Катя готова была поклясться, что таким экспонатом мог бы гордиться любой мировой музей, ширма точно была антиквариатом, от нее пахло историей, хотелось рассмотреть каждый миллиметр. Девушка внимательно вглядывалась в детали, замысловатые узоры, переплетение шелковых нитей, аккуратно обходя находку. Теперь, обойдя ширму, Катя поняла, что ниша вовсе не была нишей, а скрывала целую мини-комнату. Посреди массивный рабочий стол из красного дерева, а вокруг эркерные окна, занавешенные тяжелыми бархатными гардинами. Вот они то точно были тут инородным пятном.

«Какая безвкусица», с жалостью подумала девушка, обогнув угол стола. Отодвинула удобное кресло и плюхнулась внутрь.

«Мммм, большой босс.» На столе, как и повсюду, царил идеальный порядок, стопкой сложена белая писчая бумага, ручки в выемках, фото в рамке. Сейчас Катя обратила внимание на снимок, на нем была она, в белом подвенечном платье, излишне закрытом, на ее вкус: глухие рукава с вышивкой, кружево, облегающее торс уходило под горло, от пояса чуть другого оттенка атлас в пол. Высокая вычурная прическа, строго держала волосок к волоску, фата, невероятной длины уносимая ветром куда-то за край снимка, букет из водяных лилий-кувшинок на длинных стеблях и грусть, сквозившая из загнанного взгляда. На снимке она выглядела потерянно, так же как и чувствовала себя сейчас. Ее жених стоял рядом, его волосы были чуть короче, он в пол-оборота повернут к ней, он выглядит счастливым, смотрит на нее с обожанием, она же смотрит в кадр, холодная и собранная. Он легко придерживает ее за руку, но они словно не вместе, будто вот-вот ее пальцы выскользнут из его ладони.

«Как странно, ни разу не видела таких свадебных фото, а ведь это он посчитал достойным рамки на столе.» Катя снова отогнала щекочущую душу тревогу, тряхнула головой и встала.

– Катюш, ты где? – послышалось из прохода, и из-за ширмы показалась голова, – пойдем, я все приготовил.

Катя неуверенно встала и последовала за мужчиной на кухню.

Галантно отодвинув стул, он предложил ей сесть. На столе в центре красовалась супница из фаянса. Рядом изящный серебряный половник. Вообще, все приборы были из серебра, и стол был действительно не просто накрыт, а сервирован. Все стояло педантично и четко: несколько тарелок по всем правилам: под закуску, суп, второе. Справа и слева ряд вилок и ложек разного размера, сверху тканная салфетка свернутая в идеально-ресторанную розу. Из еды – суп, салат из горы разномастной зелени, фрукты, блюдо с тушеными овощами.

Суп девушка не хотела, было потянулась к тушеным овощам.

– Ты что делаешь? – шикнул спутник озадаченно.

– Ничего..хотела положить себе, – рука с ложкой затормозила на полпути от блюда.

– Ты хотела положить овощи этим? – недоверчиво ткнул он указательным пальцем в ее ложку. Катя молчала, в упор смотря на собеседника. – На подносе под блюдом лопатка для гарнира.

– Ммм, прости, – проговорила девушка сконфужено, – забыла..

– Забыла что? Этикет? – неприятно хмыкнул мужчина, привстал, взял ее пустую тарелку и лопаткой, на которую указал, начал накладывать ей порцию.

Катя совсем стушевалась и опустила руку. Он бесшумно поставил перед ней тарелку.

Решив переключиться, она начала поиски дополнения к овощам. Мясо или рыба, но ничего на столе найдено не было. Она подняла взгляд на мужчину и вдруг осознала, что до сих пор не знает его имени. Ведь она все еще не спросила его, не уточнила у врачей при выписке, просто упустила этот вопрос.

Чувствуя как краснеет, снова потупилась на собеседника: «Какая же дура, как я могла до сих пор не спросить. Как уточнить теперь? Как к нему обращаться? Эй ты?»

Зажмурилась, потирая большим и указательным пальцами глаза, собралась с мыслями и на одном дыхании выпалила:

– Знаю, что сейчас покажусь совсем дурой, но я не помню твое имя.

Собеседник, уже приступивший к своей трапезе закашлялся, подавившись.

– Ты серьезно?

– Ага, – уже скомкано проговорила Катя.

– Да-ааа, – протянул мужчина, выпуская из рук приборы. – Что ж, будем знакомы, Катерина Павловна, – он порывисто встал, протягивая через стол руку, – Алексей Вельд, – на лице заиграла искристая по-мальчишески открытая улыбка во все 32 зуба, – будем знакомы!

Вместо рукопожатия, он скорее не поднес, а дернул Катину ладонь к губам и чмокнул ее в кончики пальцев. Девушка ойкнула и снова покраснела.

– Ну, раз мы теперь знакомы, Алексей,

– Лекс, – перебил ее Леша, – друзья и близкие зовут меня Лекс.

Она кивнула:

– Хорошо, Лекс, а где мясо или рыба? – протянула она, кивая в сторону стола.

– Шутишь? – недоверчиво проговорил он в ответ, – ты не ешь такое.

Катя поморщилась вопросительно:

– Не ем какое?

– Ну, мясо, ты не ешь его.

– А ты? Ты его ешь?

Он уставился на нее с недоверием:

– Нет, конечно, только растительная пища, мы же не варвары, животные тоже обладают сознанием, душой, потребление трупного яда явно ни уму, ни сердцу, убивать организм энергией смерти, зачем? Погоди, там на блюде около супницы, тофу, положить тебе?

« Я – веган? Я? Человек, которого растили на котлетках, шашлыке и сосисках. Что еще за бред про нелюбовь к мясу», подумала Катя, недоверчиво прищурившись. Собеседник явно негативно относился к мясным блюдам и лезть на рожон Катя не решалась.

– Да, положи, – проговорила она, – пожалуйста.

« Тофу, а что это? Соевый сыр? Ни разу не пробовала.. Ну, может и действительно вкусно».

– Лекс, а что еще я не ем? То есть не ела, – она запнулась, – ну то есть…в общем, расскажи, а что я ем.

Парень снова сиял улыбкой:

– Ягоды, грибы, фрукты, кокосовое молоко, да много что. Ты любишь крупы, особенно киноа и ризотто из перловой крупы.

– Кино…что? – переспросила Катя недоверчиво.

– Киноа, ну…крупа такая, на пшенку похожа или на кус-кус, – парня разговор забавлял, потому что с каждым словом, он становился все веселее.

– А молоко, яйца, рыба? – требовательнее спросила девушка.

– Нет, ничего из этого!

– Чем молоко то не угодило? – получилось более возмущенно, чем она рассчитывала, – для получения молока никого не убивают же.

– А ты помнишь, в каких условиях его собирают? Чем колют этих коров и коз, как гноятся от доильных аппаратов у них соски. Фу. Нет, ты такое в рот тащить не должна.

« Бред какой. А белок? Ладно, помолчу, он, кажется, настроен воинственно». Она вздохнула и начала ковырять вилкой пустые овощи.

Через минут десять обед был завершен, Катя чувствовала себя лишь слегка перекусившей, тофу ей не понравился, оставшись лежать в тарелке.

– Да, малыш, аппетит у тебя, конечно, после всего этого приключения не очень.

Она промолчала, встала, со скрипом отодвинув стул.

– Слушай, а давай выпьем, а? Я видела в комнате камин, хочу утонуть в том кресле с бокалом виски в руке и поболтать. – она старалась очень аккуратно подбирать слова, чтобы больше не оказаться в глупом положении. Время было идеальное, солнце завершало свой путь, степенно погружаясь за линию горизонта.

– Ну, иди, – мягко проговорил парень, – кресло тебя ждет, я только со стола уберу.

«У него пунктик что ли? Все по правилам, сервировать – убрать. Начищенное столовое серебро, супница. Я видела супницы только как часть набора у бабушек в сервантах, а тут – используется. Простой семейный ужин, но с такой помпой, этикет не нарушать, удивительно, что руки мыть не погнал меня». С такими мыслями, Катя дрейфовала по мягкому ковру к своей цели. Вольготно развалившись в кресле, подмяла ноги под себя. Чуть задержавшись, в комнату с двумя стаканами продефилировал Лекс.

Кате вручили янтарный напиток, щелкнули какими-то тумблерами, камин начал разгораться и статная фигура примостилась на оттоманку у ног девушки.