7

— Ролстон опять тебя беспокоил?

Флоренс уловила в голосе сестры искреннее беспокойство и попыталась избежать опасной темы:

— С чего ты взяла?

— Эй, погляди на меня! Это я, твоя сестра. Меня так просто не надуешь. Признавайся!

Джоди вышла пообедать, и они были в магазине одни. Флоренс перестала увиливать, но изложила суть дела так, будто оно яйца выеденного не стоит:

— Ты же знаешь, на Ролстона время от времени находит. Вот я и поменяла номер, чтобы избежать хлопот.

— Угу. А это никак не связано с тем, что ты встречаешься с Грегори?

Риторический вопрос, и обеим это было известно.

— Я ни с кем не встречаюсь, просто пару раз мы вместе поужинали, — парировала Флоренс, вкладывая куда больше усердия в составление букета из оранжевых гербер, чем было необходимо.

У Кармелы во взгляде промелькнуло беспокойство:

— Ладно, пока не будем принимать крутых мер. Только помни, Флоренс, что Ролстон — это заряженная пушка, которая только и ждет, чтобы выстрелить, — мягко предупредила она.

Она старалась не показать вида, в каком волнении пребывает, и посмотрела сестре в глаза.

— Я делаю все, что мне советуют в полиции, — спокойно уверила Флоренс. — С развода прошло два года. Я имею право на личную жизнь.

Выражение лица Кармелы смягчилось:

— Браво! Узнаю свою сестренку! — Она хотела дать той еще несколько наставлений, но благоразумно сдержалась. — Обещай, что позвонишь мне, если только почувствуешь опасность. Обещаешь?

Флоренс скривилась:

— Мне поклясться на крови?

Зазвонил телефон, Кармела ответила традиционным приветствием, некоторое время поговорила, затем протянула трубку:

— Тебя. Грегори.

— Привет. Как дела?

— Ты и вправду хочешь знать? — Голос у него был низкий и хрипловатый, как будто они были наедине и он шептал эти слова ей в ухо. Флоренс едва удавалось сдерживать зашевелившееся в глубине чувство.

— Как прошел полет? Как тебе Кэрнс?

— Замечательно. Но лучше, если бы ты была со мной.

У нее перехватило дыхание.

— Мне пора идти, у нас много покупателей.

Показалось, что он засмеялся.

— Береги себя, Флоренс. Позвоню тебе вечером.

Она положила трубку. Кармела удивленно изогнула брови:

— Не о чем поговорить?

— Чтобы ты свернула шею, подслушивая? — Фло смеялась, а в глазах у нее замерцали таинственные искорки. — Ни за что!

После обеда на них обрушился шквал покупателей, было уже почти семь, когда Флоренс закрыла магазин и села за руль фургона. Она собиралась принять душ, а затем полакомиться кусочком жаркого со свежей хрустящей булочкой и посмотреть какой-нибудь остросюжетный фильм.

Лето вступало в свои права, погода становилась все жарче, отметила она, въезжая на фургоне в тоннель, ведущий в подземный гараж. Флоренс вставила ключ, дверь гаража поднялась, и она поставила машину на место. Выключила мотор, взяла сумку и кожаную папку с документами, вышла из кабины и направилась к лифтам.

— Думаешь, такая умная, что нашла себе нового мужика, да?

Флоренс застыла на месте, скованная страхом. Ролстон выступил из-за бетонной колонны. Спокойствие, только спокойствие! Попытайся действовать логически, кричал внутренний голос.

— Как ты сюда вошел?

— Включи воображение.

Он был выше, крупнее ее, она узнала этот нездоровый блеск в водянисто-серых глазах, жестокий изгиб рта.

Инстинктивно она отодвигалась к лифту.

— Даже не думай, — отрезал Ролстон. — Не выйдет.

Фургон… Если бы только ей удалось закрыться в нем, она была бы спасена. Но дверь заперта, и, пока добежишь, вставишь ключ, он успеет схватить ее.

Ладно, если нельзя убежать, выбор все равно остается. Во-первых, можно какое-то время говорить с ним. Во-вторых, если первое не принесет результатов, можно драться.

— Я думаю, нам нечего обсуждать.

— Ошибаешься, крошка.

Она ненавидела его ядовитую улыбку.

— Если в течение пяти минут я не позвоню сестре, она вызовет полицию.

Ролстон догадался, что она блефует.

— Так звони. Вот автомат.

Флоренс расстегнула молнию на сумке, порылась в ней и нащупала маленький баллончик. Резко достала, вытянула руку, почти не успела прицелиться и нажала кнопку.

Содержимое струей ударило Ролстону в лицо, он яростно заскрежетал зубами и издал животный крик.

Флоренс не теряла ни секунды, она бросилась к лифту, надавила кнопку и… стала молиться. Если только ей удастся попасть внутрь, она спасена.

Ну, скорее же! — умоляла она, проклиная себя за то, что не выбрала первый вариант с фургоном и не заперлась в нем. В конце концов можно было позвонить по автомату и позвать на помощь.

На шкале над лифтом загорались лампочки, определяющие этажи. Сердце выскакивало у нее из груди по мере того, как она считала секунды до его прибытия.

Флоренс слышала, как чертыхается Ролстон, срываясь на яростный визг. Когда же двери наконец со скрежетом распахнулись, она забыла о нем и бросилась в кабину. Надавила кнопку седьмого этажа и тут увидела, как рука Ролстона просовывается между закрывающимися створками.

Флоренс закричала и надавила на кнопку закрытия дверей. Бесполезно! От ярости его сила удваивалась. Она до крови сумкой колотила негодяя по рукам, ею управлял страх. На какую-то секунду ей даже показалось, что она победила. Но вдруг одним геркулесовским рывком Ролстон раздвинул двери и протиснулся внутрь.

В руках у нее все еще был газовый баллончик, и она использовала его безжалостно, лишь бы не дать Ролстону остановить лифт между этажами.

Кабина была небольшая. Ослепленный разъедающей глаза жидкостью, Ролстон ревел от злости и, пошатываясь, метался в тесном пространстве с раскинутыми руками. Флоренс едва уворачивалась от него. Последняя надежда — попытаться выскочить из лифта, когда он доедет до седьмого этажа. Она быстро нащупала ключ от квартиры и держала теперь его наготове.

Спрятаться было некуда, положение становилось все хуже. Рука Ролстона опустилась ей на плечо и сжала его, словно стальными тисками. За этим последовал удар кулаком под ребра и еще один по руке.

В этот момент лифт остановился, и бывший муж выволок ее на лестничную клетку.

— Где твой чертов ключ?

Флоренс скорее умерла бы, чем отдала ему ключ по собственной воле. Она попыталась вырваться и тут же получила такую пощечину, что в голове зазвенело.

— Давай сюда, сука!

Она замахнулась сумкой, но он вырвал ее у нее из рук, отшвырнул, а саму Флоренс повалил на пол.

Отчаянным броском она зашвырнула ключи так далеко, как только могла, лишь бы он до них не добрался. Слышно было, как они зазвенели, падая на пол. Пальцы Ролстона сдавили запястье. В этот момент послышался громкий возмущенный голос:

— Да что здесь происходит, черт побери?! Флоренс? Джордж, скорее сюда!

Шум, голоса, потасовка… Она почувствовала, что ее больше не держат. Мэйзи, соседка, утешала ее, ласково поглаживая по голове как медсестра-сиделка, кем она, собственно, и была по профессии. Ее муж, Джордж, бывший спортсмен, человек, состоящий из сплошных мускулов, крепко держал Ролстона, заломив ему руки за спину.

Мэйзи позвонила в полицию, помогла Флоренс дойти до квартиры и вызвала врача. Затем принесла фотоаппарат и сделала снимки на случай, если потребуются доказательства нападения. Фло не спорила, хотя хорошо была знакома с полицейскими процедурами и знала, что они сделают то же самое еще раз.

Когда полиция приехала, ей пришлось написать заявление, которое следовало подписать и заверить в полиции в течение суток. Прибыл доктор и провел осмотр. Смазал несколько царапин, посоветовал прикладывать лед к синякам и дал снотворное, чтобы легче было заснуть.

Мэйзи суетилась вокруг нее, отпаивая водой и пичкая болеутоляющими.

— Сообщить кому-нибудь? Твоей сестре? Зятю?

— Я сама позже позвоню им.

Мэйзи с сомнением качнула головой:

— Кто-то должен остаться с тобой этой ночью. Может, тебе лучше поехать к сестре?

— Со мной все будет хорошо.

— Да уж, куда лучше! Ты бледная, как привидение, и холодная, как мертвец. — Она тяжело вздохнула. — Если бы от меня что-то зависело, ты бы провела эту ночь в больнице.

Флоренс попыталась улыбнуться, но вышла лишь жалкая гримаса.

— Обещаю, что позвоню Кармеле сразу после твоего ухода.

— Хм… Почему бы тебе не принять душ? А я пока приготовлю что-нибудь поесть. — Она замахала руками. — Я обижусь, если ты откажешься!

Легче было сдаться:

— Спасибо.

Флоренс некоторое время постояла под струей теплой воды, затем вытерлась насухо и переоделась в джинсы и майку. Войдя в кухню, она увидела, что соседка уже поставила на стол тарелку ароматного гуляша с рисом.

— Пока ты была в душе, звонила твоя сестра.

— Ты ей сказала?

— Кармела должна знать. Она уже выехала. — Мэйзи указала на тарелку. — Садись и ешь.

— Как скажешь, мамочка!

— Могла бы сгодиться тебе в мамочки, выйди я замуж лет в тринадцать. — Она попыталась принять сердитый вид. — Тебе нужен кто-то, кто бы о тебе позаботился.

— У меня есть ты и Джордж — достаточно выйти из квартиры и перейти площадку. — Она набила полный рот риса и зажмурилась от удовольствия. — Я знаю, почему Джордж на тебе женился.

— Не уклоняйся от темы. Тебе нужен мужчина.

— Один у меня уже был, видишь, чем это закончилось.

— Настоящий мужчина, который о тебе позаботится.

— Может, я сама в состоянии сделать это?

Мэйзи снова вздохнула и наполнила чайник, чтобы заварить чай. В этот момент раздался настойчивый звонок в дверь, Флоренс исподлобья взглянула на соседку:

— Прибыла тяжелая артиллерия.

Кармела и Питер… Объятия, встревоженные лица, забота и участие… Посыпались советы и предложения, как поступить.

— Ты едешь с нами, — безапелляционно заявила Кармела. — Только попробуй поспорить, я тебя поколочу!

— Думаю, на сегодня с нее уже хватит побоев, — мягко заметил Питер, и на лице его жены отразилось искреннее раскаяние.

— Ой, я не хотела!.. Боже, Флоренс, — вздохнула она со стоном.

— Знаю, знаю, просто ты любишь меня до смерти.

Зазвонил телефон. Питер подошел к столу, на котором Мэйзи сложила все, что выпало у Флоренс из сумки.

— Я отвечу, можно? — Он взял трубку, некоторое время бубнил вполголоса, немного помолчал, затем произнес уже громче. — Это Грегори.

Она прикрыла глаза, собралась с силами и произнесла дежурное приветствие.

— Флоренс…

Даже на расстоянии чувствовалось, с каким трудом он сдерживает гнев.

— Все хорошо.

— Кто бы сомневался?.. — В его голосе слышалась скорбная ирония. — Дай слово, что некоторое время поживешь у Питера и Кармелы.

Она чуть не сказала, что ей приходилось переживать вещи и похуже.

— Переночую у них этой ночью, — отрезала она и услышала, как Грегори бормочет что-то неразборчивое. Внезапно она почувствовала, что с нее хватит. Он не сказал того, что ей именно сейчас так хотелось услышать. Не этого она ждала от человека, который в течение одной недели то возносил ее к вершинам блаженства, то повергал в трепет. Так, как никто другой до него.

— Спокойной ночи! — Флоренс резко бросила трубку.

Мэйзи убрала посуду, Кармела накормила кошку и налила ей чистой воды, пока Флоренс укладывала в сумку одежду и прочие предметы первой необходимости. На пороге кухни ее встретил Питер.

— Готова?

Она кивнула, поблагодарила Мэйзи, ласково потрепала Лилли по шейке и вышла из квартиры вслед за остальными. Питер запер дверь.

Кармела сидела на заднем сиденье «мерседеса» и держала Флоренс за руку. Ее муж вел машину к симпатичному особняку, расположенному в пригороде Веллингтона.

— Хочешь поговорить об этом?

— Не особенно. Какой смысл пересказывать все в сотый раз?

Кармела крепче сжала ее руку, в голосе зазвучала несвойственная ей твердость:

— Это никогда не повторится.

Приятно, когда о тебе заботятся, признала Флоренс в глубине души.

Дом Питера и Кармелы был настоящим архитектурным шедевром и располагался высоко на холме. Из окон открывался прекрасный вид на окрестности.

Денни, прирожденный мажордом, суетился вокруг нее и оберегал, как драгоценную фарфоровую вазу. Всего за несколько минут после их прибытия он приготовил чай и восхитительные маленькие сандвичи.

Питер некоторое время пил чай вместе с ними, затем, заметив красноречивый взгляд жены, удалился под предлогом, что ему надо просмотреть деловую корреспонденцию. Уходя, он поцеловал Кармелу в щеку и попрощался с ее сестрой.

Флоренс попросила Денни налить ей еще чаю, но съесть что-либо отказалась.

Кармела подождала, пока слуга выкатит из комнаты тележку с чайными принадлежностями, и нагнулась к сестре:

— Расскажи мне, что именно произошло, — произнесла она твердо и настойчиво. — И ничего не утаивай.

Воскрешать в памяти случившееся для Флоренс было мучительно, но помогло привести чувства в порядок.

— Ублюдок, — резко бросила Кармела, когда бедняжка закончила. — Питер с Грегори позаботятся обо всем, он теперь и близко к тебе не подойдет.

Минуточку…

— Грегори? Какое он имеет к этому отношение? — Флоренс глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. — Я ценю помощь Питера, но могу и сама со всем разобраться.

— Все уже сделано, — сказала Кармела просто. — И не надо, пожалуйста, делать такое строгое лицо.

— Кармела…

— Пришло время выкатить большие пушки, — мягко возразила сестра. — У Питера с Грегори их припасено в достаточном количестве.

Это уже слишком.

— Послушай…

— Нет, — резко прервала ее Кармела, — это ты послушай. Я не хочу проснуться однажды утром и услышать, что Ролстон добрался до тебя и в статистике добавилась еще одна жертва «оскорбления действием»… или как там они это называют.

Она наклонилась и взяла Флоренс за руки.

— Это я пригласила тебя в ресторан, помнишь? Только у тебя завязались с ним отношения, и сразу же… — Слезы застилали ей глаза. — За все эти годы Грегори — первый мужчина, с которым ты встречаешься. И стоило ему появиться, Ролстон выскакивает, как черт из преисподней, и начинает тебя выслеживать.

Слеза скатилась у нее по щеке.

— Никто, никто больше не посмеет причинить тебе зла! Никогда!

У Флоренс сердце сжалось при виде того, как расстроена сестра.

— Кармела, успокойся. Со мной все в порядке. Полиция арестовала его.

— Разумеется! Лучше и не бывает! Все тело в синяках, многочисленные ушибы. Не считая потрясения и моральной травмы. — Она повысила голос. — Я даже думать не хочу о том, что могло случиться, затащи он тебя в квартиру. Или если Мэйзи с Джорджем не оказалось бы дома.

Флоренс поняла, что сестра настроена решительно, и перестала возражать… Пока что. Конечно, все могло закончиться гораздо хуже, но такими разговорами Кармела лишь причиняет ей боль.

— Хватит обо мне. Ты не рассказала, как прошло посещение врача. Как твой малыш?

Кармела слегка улыбнулась:

— Переменой темы разговора тебе не сбить меня с толку. У меня все в порядке, ребенок растет и передает тебе привет.

Разговор о младенце помог обеим немного отключиться от неприятностей сегодняшнего вечера. Питер застал их, когда они горячо обсуждали, как лучше обустроить комнату малыша.

— Не пора ли вам обеим на покой, а?

Флоренс заметила, каким нежным стало выражение его лица, когда он взял Кармелу за руки и поднял с кресла. Она знала, что ему удастся развеять мрачные опасения жены и он будет рядом, если ночью Кармела не сможет заснуть от волнения.

От мысли, что и она могла бы точно так же растаять в мужских объятиях, Флоренс пронзила острая боль. Чувствовать, как губы любимого человека прикасаются ко лбу, к щекам и приникают ко рту, так здорово!

— Завтра весь день отдыхай, — наказала Кармела, поднимаясь с мужем по лестнице. — Джоди хорошо знает свое дело, вместе мы справимся. Показываться в магазине тебе запрещено, поняла?

— Посмотрим, как я буду чувствовать себя утром, — уклонилась от ответа Флоренс. Будто читая ее мысли, Кармела мрачно взглянула на нее.

— Я говорю серьезно.

Флоренс подошла, взяла сестру за руку, нежно пожала и согласилась:

— Понимаю.

— Денни подготовил комнату для гостей, там ты будешь спать. Когда захочешь позавтракать, спускайся вниз. — Кармела внимательно взглянула ей в глаза. — Ты точно хорошо себя чувствуешь?

— Да, — уверила Флоренс. По правде говоря, у нее ломило все тело. — Я собираюсь выпить снотворное, завалиться в кровать и спать, спать, спать…

Она приняла снотворное и провалилась в небытие. Однако открыла глаза еще до рассвета с ощущением, будто ее тело исколошматили, как боксерскую грушу.

Хорошенькое дело, подумала она, осторожно выбираясь из кровати и направляясь в ванную. Там она включила свет и стала исследовать в зеркале свое лицо. Небольшой синяк можно запудрить. Что касается остального… Флоренс приподняла ночную рубашку и сморщилась при виде сине-фиолетовых, припухших кровоподтеков на боках. Повезло еще, что ни одно ребро не сломано. Хотя сегодня ей вряд ли удастся глубоко вздохнуть.

Были еще царапины на руке, большой красный след на предплечье.

Да, ничего хорошего. Но опухоль опадет, синяки пожелтеют и исчезнут. Пролетят две-три недели, и останутся только тягостные воспоминания.

Флоренс посмотрела на часы, было еще слишком рано одеваться и спускаться вниз. Возвращаться же в постель и пытаться снова заснуть бесполезно. Она включила лампочку у кровати и стала просматривать глянцевые журналы, которые оставил на тумбочке предусмотрительный Денни.

Дождалась восьми часов, когда Питер ушел на работу, а затем и Кармела последовала его примеру, быстро собрала сумку и спустилась по лестнице.

Денни как раз убирал со стола и обернулся, когда Флоренс вошла в комнату.

— Доброе утро, — сказал он приветливо. — Надеюсь, вы хорошо выспались? Миссис Донлан настаивала, чтобы я вас не беспокоил.

Его взгляд остановился на сумке.

— Что бы вы хотели на завтрак?

Бесполезно доказывать, что она не голодна.

— Апельсиновый сок, тосты и кофе. Это было бы замечательно.

Он изумленно поднял брови:

— Может, еще какие-нибудь фрукты и кукурузные хлопья? Яичницу с ветчиной или с беконом?

— Вы меня хотите избаловать. — Флоренс села и налила себе в стакан немного сока. На столе стояла ваза с фруктами. Она взяла банан, очистила и надкусила. — Но тостов и кофе будет достаточно.

Рядом лежала сложенная газета, она полистала ее, почитала заголовки, просмотрела гороскоп и страничку юмора. К этому времени ей удалось расправиться с двумя тостами и допить вторую чашку кофе.

Затем Флоренс подошла к телефону и позвонила, чтобы заказать такси. Она уже диктовала адрес, когда Денни снова вошел в комнату.

— Вы куда-то собираетесь? — спросил он, убирая посуду.

— Мне нужно поехать домой и накормить кошку.

— Питер очень расстроится, если я позволю вам ехать на такси. Я сам отвезу вас на машине, когда вы будете готовы.

— Нет-нет, не нужно.

— Пожалуйста, в этом случае я обязан настоять. Скажите, в какую компанию вы звонили, я отменю заказ.

Спорить было бесполезно, и двадцать минут спустя она уже вышла из автомобиля Денни.

— Я дождусь вашего возвращения.

Скорее всего то, что она ему сейчас скажет, старику не понравится.

— Я собираюсь остаться в квартире, Денни.

На его лице отразилось явное неудовлетворение.

— Мистер и миссис Донлан будут очень недовольны.

— Обещаю, что позвоню им и все объясню.

Уж Кармелу-то она сможет убедить, а та уломает Питера. Кроме того, меньше чем через полчаса она уже будет в магазине.

— О, не думаю, что вы поступаете правильно.

Она ласково ему улыбнулась:

— Спасибо за то, что подбросили! — Затем обернулась и отперла ключом дверь в подъезд.

Флоренс вздохнула с облегчением, войдя в квартиру. Нет места милее, чем собственное жилье. Она прошлась по комнатам, по дороге в кухню расправила занавески, чуть повернула вазу на шкафу.

Лилли бросилась к ней, крутилась возле ног, терлась и довольно урчала, приветствуя. Накормив кошку, она переоделась в рабочий костюм и отправилась в магазин.


— Тебе здесь находиться не полагается, — возразила Кармела в тот момент, когда Флоренс появилась в дверях.

— Знаю все, что ты собираешься сказать, — ответила та, подходя к рабочему столу и водружая на него сумку. — Но мне лучше заниматься чем-нибудь полезным, чем тупо перелистывать страницы журналов, развалившись в шезлонге.

Внимание! Разве не в этом заключался один из советов, которые ей когда-то давал психолог?

— Итак, что у нас на повестке дня? — поинтересовалась Флоренс так, как будто ничего не случилось.

— В твоем распоряжении только утро, — огласила приговор Кармела, не совсем убедительно пытаясь изобразить строгость, — а затем ты отправляешься домой.

— В моем распоряжении целый день, — мягко поправила Флоренс, — а домой я пойду, когда буду готова.

— Ты невыносимо упряма!

— И я тебя тоже люблю.

Джоди посмотрела сначала на одну, потом на другую:

— Вы что, не помиритесь, пока не подеретесь? Или мне удалиться, пока вы тут решаете свои семейные проблемы?

— Не уходи! — в один голос прокричали Кармела и Флоренс.

— Ну, если вы настаиваете… Мне играть роль посредника или третейского судьи?

— Ни того ни другого.

Зазвонил телефон, и Кармела поставила точку в споре:

— Спасибо звонящему. Иначе бы тут полетели клочки по закоулочкам.

Утро выдалось более напряженное, чем обычно. Сразу несколько клиентов вошли с улицы. Время уже близилось к обеду, когда Флоренс наметанным взглядом определила, что цветов осталось мало, и потянулась к телефону сделать заказ и договориться, чтобы товар прислали с курьером.

Звонок в дверь возвестил о прибытии очередного клиента. Флоренс взглянула в направлении двери и замерла, увидев, что в магазин входит Грегори.

Удивление и потрясение — это только две из списка испытанных ею эмоций. Что он здесь делает, если должен сейчас находиться в Кэрнсе? Переговоры завершились раньше, чем он предполагал? Но если так, почему он не в Брисбене?

Их взгляды встретились. Он излучал спокойную и слегка пугающую силу. Грегори подошел к Кармеле и приветливо поздоровался. Затем направился к столу Флоренс, на котором она собирала большой букет белых орхидей. Работа была уже почти закончена. Оставалось добавить пару веточек аспарагуса.

Грегори остановился возле нее. Сердце у молодой женщины забилось так сильно, будто собиралось выскочить из груди, а пальцы задрожали. Что она могла сказать? Слова были излишни, она даже не пыталась оправдаться, чувствуя, как сурово он смотрит на нее.

У него дрогнул подбородок, в глазах промелькнул гнев. Затем он поднял руку и легко провел пальцами по ее щеке.

— Собирай сумку, — сказал он мягко. — Я забираю тебя домой.

Флоренс собиралась протестовать, но он прижал палец к ее губам.

— Никаких возражений. — Грегори слегка повысил голос. — Если понадобится, я тебя отсюда выволоку.

Она убрала его руку, подозревая, что это удалось ей только потому, что он сам благосклонно позволил.

— У тебя нет права мне приказывать.

— Значит, я его присвоил, — произнес он медленно. От этого вкрадчивого бархатистого голоса у нее мурашки побежали по коже.

Флоренс ничего не замечала вокруг себя. Существовали только они двое, а между ними невидимые чувственные нити, напряжение, вновь рождающее в ней мысли о его роскошном теле и магической притягательности. Только этого ей сейчас не хватало!

— Уходи.

— И не надейся.

— Грегори…

— Ты действительно хочешь, чтобы я применил физическую силу?

Похоже, он и вправду был готов привести в исполнение свою угрозу, несмотря на сопротивление с ее стороны. Когда у тебя нет выбора, надо хотя бы попытаться сохранить чувство собственного достоинства.

— Как тебе…

— …Удалось узнать, что ты здесь? — Он закончил фразу. — Методом исключения. Сначала спросил у Питера, потом у Денни, потом у Кармелы.

Флоренс медленно поднялась и бросила на сестру испепеляющий взгляд, встреченный победоносной улыбкой. Это настоящий заговор, все играют против нее. Исподтишка нанесли решающий удар.

— Сегодня много неотложных дел.

— Ничего такого, с чем бы мы с Джоди не могли справиться, — заверила Кармела.

— Тогда вы продолжайте, — произнес Грегори с отвратительной непринужденностью, — а мы пойдем. Собирай сумку.

— У меня фургон. И никаких «мы».

— Сколько бы ты ни спорила, мало что изменится.

— Значит, сдаться и покорно следовать за тобой, подобно овечке? — Она удержалась, чтобы не сказать «на заклание»… Никому, а тем более этому типу, она не позволит так себя унижать. Голова у нее раскалывалась, нужна была серьезная передышка.

— Поторопись, а то я припарковал машину в неположенном месте, — сказал Грегори, когда она потянулась за сумкой.

— Надеюсь, полицейский уже прилепил тебе штрафной талончик.

Флоренс кисло улыбнулась Джоди, поцеловала Кармелу в щеку и вышла из магазина. Грегори последовал за ней.

— Все это тебя не касается, — заявила она, когда они выехали с оживленного проезда на шоссе.

Флоренс не знала, чувствовать ей облегчение или разочарование: на лобовом стекле не было прикреплено квитанции о штрафе.

— Неправда. Все это началось из-за меня.

— Что это значит?

— Сама знаешь. И не горячись по пустякам, милая.

Ласковое слово задело за душу, и Флоренс поинтересовалась:

— Ты отложил переговоры и вылетел обратно в Веллингтон только потому, что почувствовал себя виноватым? Это же нелепо!

Грегори смотрел ей в глаза несколько секунд, показавшихся вечностью:

— Правда? — Он вновь обратил внимание на дорогу. — Я думаю иначе.

— А я не вижу причин для того, чтобы кто-то взял надо мной опеку. У меня все отлично! — Она чуть не поддалась искушению рассказать, что и в прошлом подвергалась подобным нападениям, которые подчас заканчивались гораздо хуже.

— Конечно, даже не сомневаюсь! — произнес Грегори сухим язвительным тоном. — Ты просто стояла там, бледная как привидение, с потухшим от боли взглядом. — Он был явно разгневан. — Что ты хотела этим доказать?

Сказать ему правду?

— Мне противно было сидеть и киснуть.

А еще мучительно не хотелось оставаться одной, добавила она про себя.

Грегори подрулил к подъезду ее дома.

— Дальше не надо. — Флоренс уже взялась за ручку двери.

— Черта с два! — Он направил машину вниз, по спуску, ведущему в подземный гараж, и активировал сигнализацию. — Дай ключ.

— Нет никакой необходимости провожать меня до двери.

Что за упрямая женщина, иногда ему хочется зацеловать ее до бесчувствия, иногда — хорошенько встряхнуть.

— Просто… дай ключ, Флоренс!

— Я не…

— Твой бывший муж освобожден под залог.

После этих слов бедняжка замерла. Затем осторожно, медленно выдохнула… иначе почувствовала бы адскую боль.

— Почему я не удивляюсь этому?

Мать Ролстона — богатая матрона, занимающая высокое положение в обществе. Чтобы защитить единственного сыночка, она нанимала адвокатов самого высокого класса. В последних двух случаях Вилма Бивис встала на его защиту, обвинила Флоренс в том, что та сама спровоцировала побои, и пригрозила страшными последствиями в случае подачи официального заявления.

В следующий раз Кармела взяла дело в свои руки и убедила Флоренс предъявить обвинения. Но, как оказалось, лишь для того, чтобы несколько часов спустя нанятый Вилмой адвокат добился освобождения Ролстона под залог. Позднее он убедил судью и присяжных, что этот прекрасно образованный ранимый молодой человек просто нуждается в прохождении психологического курса контролирования агрессии. Порядочный штраф — и он снова на свободе.

— Вероятно, ты хочешь лично обыскать мою квартиру и убедиться, что Ролстон не проскользнул незамеченным мимо охраны и не поджидает меня внутри?

— Что-то в этом роде.

Флоренс молча протянула ему ключи, железная дверь гаража поднялась, и он поставил машину на место.

— Сильно сомневаюсь, что он поступит так глупо, — предположила Флоренс, пока они шли к лифту.

Грегори взглянул ей прямо в глаза.

— Я не позволю тебе рисковать, — подытожил он холодно.

Свою квартиру она оформила в бледно-зеленых и кремовых тонах с оттенками абрикосового. Современная мебель, занавески с едва заметным геометрическим рисунком. Во всем чувствовалось ее прикосновение, ее неповторимый вкус. Тишина и спокойствие… Ее убежище.

Маленькая светло-серая кошечка сидела на софе, разглядывая Грегори с невозмутимой важностью.

— Лилли! — погрозила Флоренс. — Она очень капризная и пока к тебе не привыкла.

Но в этот момент пушистая красавица опровергла слова хозяйки и, спрыгнув на ковер, принялась тереться о ноги Грегори. Он наклонился и почесал у нее за ухом, чем довел Лилли до кошачьего экстаза.

— Должно быть, ты ее очаровал, — иронически заметила Флоренс.

Грегори выпрямился и в насмешку приподнял бровь:

— Почему бы тебе не сесть и не расслабиться?

Расслабиться? Пока ты здесь? — возмутилась она мысленно. Дохлый номер.

— Спасибо за то, что подвез.

— А теперь, пожалуйста, уйди. Так?

— Точно.

— Подумай еще раз.

Глаза ее широко раскрылись от удивления:

— Прости, что?

— Независимость — прекрасная штука, — продолжил он тихо. — Но сейчас тебе нельзя находиться одной.

Флоренс вспыхнула от гнева, это отразилось у нее в глазах и в том, как она поджала губы.

— А теперь послушай…

— Мы долго тебя слушали, и чем это закончилось? — произнес Грегори необычайно мягко. — Больше не собираемся.

— Да кто тебе позволил брать меня на попечение?

— Я сам решил.

— Отлично, можешь снять с себя всякую ответственность и оставить меня наконец в покое!

— Нет.

До этого она была сердита, а теперь просто кипела от ярости.

— Ролстон ничего не сделает, пока он выпущен под залог! Если он на это пойдет, даже адвокату его матери придется попотеть, чтобы вытащить его из тюрьмы!

Он сосредоточился на ее лице: своевольно вздернутый подбородок, гордо сверкающие глаза…

— Я не собираюсь рисковать. То, что произошло прошлым вечером, не должно повториться.

Ей вдруг захотелось наброситься на него с кулаками. Но это был не Ролстон, а совсем другой человек. В голове крутились совершенно бессвязные мысли.

— Ты что, намерен остаться здесь на весь день?

Он помолчал несколько секунд, затем бросил непринужденно:

— Да. Таков мой план.

Только сейчас она заметила у него в руках портфель с бумагами.

— Ты принес с собой работу? — Голос ее чуть не сорвался. Флоренс с недоверием посмотрела ему в глаза. Они были спокойны.

— Я могу работать где угодно. Почему не здесь?

Гнев вырвался наружу.

— Неужто тебе пришло в голову назначить себя сиделкой?! Не могу поверить во все это!

Его взгляд стал немного жестче.

— Поверь, что это не обсуждается.

Загрузка...