Дорогой враг

ГЛАВА 12

Кейра пододвинулась ближе к камину, пламя которого обещало тепло и уют, и протянула к огню свои замерзшие руки. Открылась дверь, и вошла Бесси с подносом в руках. Поставив кипящий чайник на стол, она с тревогой посмотрела на хозяйку.

— Не хотите ли добавить в чай немножко коньяку, Кейра?

Та отрицательно покачала головой, продолжая смотреть на огонь. Бесси налила чашку чая и поставила перед Кейрой на камин. Но Кейра даже не пошевелилась, чтобы ее взять.

— Мне надо позвонить Фейну, — сказала она скучным, бесцветным тоном. — А также Дженнифер.

Бесси прикусила нижнюю губу и твердым голосом сказала:

— Я сама позвоню миссис Гоулдер.

Бесси не хотела, чтобы Кейра разговаривала с этой хищной кошкой прямо сейчас. Ибо сразу же почувствует себя виноватой. Ведь Дженнифер дочь Лукаса.

— Я буду говорить с ней как можно вежливее, — объяснила Бесси.

Но Кейра молчала. Бесси пожала плечами, вышла из комнаты и, спустившись в холл, села за телефонный столик.

После того как дверь за Бесси закрылась, Кейра повернулась вместе с креслом и, оторвав взгляд от плясавшего в камине огня, посмотрела на телефон. Потом встала и, с трудом передвигая онемевшие ноги, подошла к аппарату. Не сразу подняла трубку. Руки ее дрожали. Прошло еще не менее минуты, прежде чем она вспомнила номер телефона Фейна. Набрав его, Кейра долго вслушивалась в протяжные гудки и уже хотела было положить трубку, когда на том конце провода раздался знакомый голос:

— Алло!

До Кейры не сразу дошло, что нужно отвечать.

— Алло, алло! — неслось из трубки. — Фейн Харвуд слушает вас!

— Фейн, — наконец произнесла Кейра каким-то совершенно отрешенным голосом.

Фейн же в своей квартире сидел в кресле и мучился от боли в спине.

— Кейра? — спросил он, узнав знакомый голос. — Вы как-то странно говорите. Что-нибудь случилось?

— Фейн. Я хотела бы, чтобы вы приехали. И как можно скорее!

— Что такое? — встревоженно спросил Фейн, крепко сжимая телефонную трубку.

В его голосе прозвучали жесткость и подозрительность. Кейра сразу же это почувствовала. Сердце у нее сжалось от боли. Она с трудом подавила рвущиеся из груди рыдания и до крови прикусила губу. Ей очень хотелось, чтобы Фейн этого не понял. Но он понял.

— Кейра, Кейра, что произошло? Вы плачете? Говорите же!

Если что-нибудь случилось с ней, то он…

— Лукас, Фейн, ваш отец… Надо, чтобы вы сейчас же приехали!

Фейн у себя в квартире в изнеможении закрыл глаза. В последний раз он видел отца два дня назад. Они сыграли партию в шахматы, которую Фейн неожиданно выиграл. Лукас был очень сильным игроком, но в тот день голова его была, похоже, занята чем-то другим. Фейн постарался было увлечь отца своими строительными проектами. Но Лукас выглядел слишком усталым. Даже когда Фейн спросил, не хотел бы отец поработать в фирме «Харвуд конст-ракшн» в качестве консультанта, тот не выразил особого желания.

И сейчас снова вспомнил, каким больным выглядел его отец.

— Что случилось? — еще раз повторил Фейн в телефонную трубку.

Кейра не хотела говорить ему по телефону, хотя слышала тревогу в голосе Фейна.

— Кейра! — надрывалась у нее над ухом телефонная трубка.

— Извините, Фейн, — ответила Кейра. — Но Лукас… — И она запнулась, не в силах произнести страшное слово «умер». Вместо этого она глотнула воздух и прошептала: — Фейн, его больше нет с нами…

Несколько секунд трубка молчала. Слышно было только частое, лихорадочное дыхание Фейна на другом конце провода. Затем он холодно сказал:

— Я выезжаю. — И повесил трубку. Кейра осталась стоять около стола с телефонной трубкой в руках. Потом медленно положила ее на рычаг и отошла к камину. Она не помнила, как долго старалась согреть свои онемевшие пальцы. Но они так и остались холодными…

Наверху, у постели покойника, сидел Макс Фелпс — семейный доктор Уэсткомбов. Он грустно смотрел на сразу вытянувшееся тело Лукаса и думал о том, что сказать Кейре. О том, что Лукас обречен, давно знали все. Еще до его женитьбы на Кейре. Но знала ли об этом она сама?

Макс вздохнул, натянул простыню на голову умершего и вышел.

Кейра сидела в гостиной с высоким интересным блондином, только что заварившим ей чашку свежего чая. Макс некоторое время озадаченно смотрел на него. Но, узнав в нем здешнего ветеринара, приветливо улыбнулся.

Весть о смерти Лукаса мгновенно разнеслась по деревне. Поэтому Макс не сомневался, что в ближайшие дни практически все население Верхнего Раушема непременно явится отдать должное памяти покойного, которого здесь глубоко уважали. Как Кейра сумеет со всем этим управиться, Макс не мог себе представить. Сейчас она сидела за столом напротив него бледная и безжизненная…

Когда машина Фейна подкатила к главному входу, на верхней ступеньке крыльца его уже ожидала Бесси.

— Он лежит у себя в кабинете наверху, Фейн, — просто сказала она. — Пойдемте, я вас провожу.

Фейн молча кивнул и так же молча стал подниматься по лестнице вслед за старой экономкой. Она открыла перед ним дверь кабинета Лукаса, а сама спустилась в кухню. Сид сидел за столом, зажав в руке стакан чая, но не прикасаясь к нему.

— Как она? — спросил он. Бесси сокрушенно покачала головой и горестно вздохнула…

Фейн вошел в кабинет, плотно закрыл за собой дверь и откинул с лица отца простыню. Он давно заметил, что Лукас очень тяжело болен. Причем болезнь неуклонно и быстро прогрессировала. Почему он не настоял, чтобы отец обратился к врачам? Фейн вспоминал последнюю игру с ним в шахматы. Тогда Лукас показался ему не только больным, но и потерянным. Бедный отец! А он, его сын, даже не подумал поддержать его! Ведь так? Только и делал, что ссорился с Кейрой. И демонстрировал Лукасу свое отрицательное отношение к его женитьбе. Что, несомненно, заставляло отца еще больше страдать. Не удивительно, что в последнее время он выглядел таким больным и усталым!

— Прости меня, отец, — прошептал Фейн, глядя в мертвое лицо Лукаса и горестно качая головой.

Он медленно спустился на первый этаж. Бросив рассеянный взгляд на огромный холл, он повернулся и решительно направился в гостиную, откуда доносились чьи-то голоса. Открыв дверь, Фейн увидел Кейру, сидящую за столом рядом с каким-то седым благообразным господином. Напротив них сидел высокий блондин, смотревший на хозяйку дома нежными и в то же время жадными глазами.

Седой господин кивнул Фейну, молча указал на стул и пододвинул ему чашку полуостывшего чая. Тот посмотрел по очереди на каждого из присутствующих, и, когда дошел до высокого блондина, глаза его загорелись самым настоящим бешенством. Фейн шагнул в гостиную, громко хлопнув дверью.

Все трое вскочили из-за стола и с удивлением воззрились на странного гостя. А Фейн, казалось, только сейчас по-настоящему разглядел Кейру.

Ее большие глаза потемнели от горя и страдания. Лицо было белым, как жидкость молочного цвета в стакане, который она держала в руках.

Кейра отодвинула стул и, подойдя к камину, опустилась в кресло. Фейн, взяв себя в руки, холодно кивнул обоим мужчинам и последовал за ней. Ему тоже вдруг стало холодно. Он сел на стул напротив Кейры и принялся, не отрываясь, смотреть на огонь.

— Фейн, — прошептала Кейра, — я в отчаянии! Какое горе!

Он никак не реагировал. И даже не посмотрел на нее. Ибо не мог заставить себя это сделать. Фейн думал и даже хотел увидеть жестокосердную тварь, разыгрывавшую из себя безутешную вдову. Хотел прочитать в ее глазах скрытую радость оттого, что она наконец получила все, что только хотела. А вместо этого увидел несчастную женщину, горе которой не могло не быть искренним.

Он продолжал молча смотреть на огонь.

— Макс, это Фейн Харвуд, сын Лукаса, — тихо сказала Кейра доктору.

Фейн посмотрел на седого господина и, еще раз кивнув ему, отрывисто спросил:

— Как это случилось?

Макс бросил неуверенный взгляд на Кейру. Фейн перехватил его и сжался как пружина, поняв, что во всем этом деле есть нечто, чего он не знает. Он повернулся лицом к Максу и односложно бросил:

— Доктор?..

Врач вздохнул и как можно деликатнее принялся рассказывать о состоянии здоровья Лукаса в последние дни. Правда, все это говорилось со слов Лесли Колдхита.

Когда Макс закончил, Фейн и Кейра посмотрели на него с недоверием.

— Вы говорите, что он знал? — спросил Фейн после некоторого молчания.

— И ничего нам не сказал, — добавила Кейра. — Боже мой, Лукас! Почему ты так поступил?!

Макс заметил, что она продолжает сжимать в руке стакан, не выпив из него ни капли.

— Выпейте, Кейра, — мягко, но настойчиво сказал он. — Это хорошее лекарство. Оно успокоит вас.

Кейра рассеянно посмотрела на стакан. Сидевший у ближнего к ней угла стола Стивен Ферт нервно заерзал на стуле.

— Вы должны это выпить, Кейра! — воскликнул он, умоляюще глядя на нее. — Доктор прав. Вам надо успокоиться и отдохнуть!

— Оставьте ее в покое, — зарычал на него Фейн.

Стивен, не ожидавший подобной грубости, удивленно посмотрел на Фейна. Но Макс, вероятно привычный к подобным эксцессам в горестные минуты, предостерегающим взглядом остановил готового взорваться ветеринара.

— Кто вы, собственно, такой? — тем же грубым тоном продолжал Фейн.

Он отлично понимал, что ведет себя, как последний идиот. Но этот красивый молодой человек, несомненно влюбленный в Кейру, действовал на него, как красная тряпка на быка. Фейн с трудом сдерживался, чтобы не схватить его за шиворот и не выбросить за дверь.

— Это Стивен Ферт, — поспешно представила молодого человека Кейра. — Ветеринар, возглавляющий лечебницу для диких животных.

Она повернулась к Ферту.

— Стивен, не беспокойтесь, я себя нормально чувствую. Вы можете вернуться в лечебницу.

Стивен посмотрел на нее, открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Потом перевел взгляд на Фейна, вспомнил, что этот человек только что потерял отца, и спокойно кивнул ему.

— Хорошо. Я вернусь к своим пациентам. — Стивен встал из-за стола и вышел, не сказав более ни слова.

Когда дверь за ним закрылась, Макс настойчиво повторил:

— Выпейте это, Кейра.

Она в три глотка выпила лекарство. Макс удовлетворенно кивнул и, взяв у нее из рук пустой стакан, поставил его на стол.

— Я должен заняться оформлением документов, — сказал он. — Надеюсь, Бесси поможет вам в остальном.

— Спасибо, я прослежу за всем, — резко ответил Фейн.

Макс поклонился и, видимо, довольный, что в доме появился еще один человек, который сможет при необходимости помочь Кейре, вышел. Здесь ему больше нечего делать.

Кейра и Фейн остались вдвоем в большой гостиной. На несколько минут в комнате воцарилась неловкая тишина. Ее нарушил глубокий горестный вздох Кейры. Фейн отодвинулся от камина и удобнее устроился в кресле. Вид у него был очень усталый. Волосы растрепались, как будто он уже несколько дней не причесывался. Впрочем, возможно, так оно и есть…

Он поднял голову и мрачно посмотрел на Кейру.

— Вы действительно любили его?

В голосе Фейна чувствовалось облегчение. И еще нечто такое, отчего Кейра непроизвольно выпрямилась в кресле…

Да, она любила Лукаса. Как самого близкого друга и союзника. Как второго отца. Любимого дядю, который всегда ее поддерживал. Но как сказать обо всем этом сейчас, не показавшись при этом жестокой и бессердечной?

Фейн по полным слез глазам Кейры следил за происходившей в ее душе борьбой. И вдруг почувствовал, как какая-то страшная тяжесть легла на его плечи. Да, эта женщина действительно заботилась о Лукасе. Любила его…

Но Кейра не могла так просто солгать. Она знала, понимала всем сердцем, о чем Фейн ее спрашивает.

— Нет, — сказала она, помолчав и выдержав его обвиняющий взгляд.

— Говорите все, — спокойно и тихо сказал он, желая выслушать Кейру, прежде чем безоговорочно ее осудить.

— Вернее, я любила Лукаса, но не в том смысле, который вы, видимо, подразумеваете. Не так, как жена должна любить мужа. Это была любовь, которая… устраивала нас обоих. Лукас был самым лучшим другом в моей жизни.

Фейн почувствовал, что непомерный груз понемногу сваливается с его плеч. Но одновременно возникло и ощущение вины.

— Ваш отец и я, — нервным голосом продолжала Кейра, — заключили соглашение. Лукас восхищался тем, что я делала в своем поместье. Он был одиноким. Совсем одиноким… И я сочла за честь для себя выйти за него замуж. Но…

Фейн почувствовал, как все тело его напряглось. Он подался вперед и хриплым голосом переспросил:

— Но? И что же дальше?

Кейра опустила взгляд на свои все еще зябнущие руки.

— Ваш отец всегда спал в другом крыле дома…

Больше она не сказала ничего. Но этого было достаточно, чтобы Фейн почувствовал, как где-то в глубине его души начинает оттаивать лед. Но… Черт побери! Что за ерунда! Ведь теперь Кейра вдова его отца!

Фейн устало поднял руку и протер глаза. Он физически почувствовал разделявшую их пропасть. И это больно резануло его. В этот момент больше всего на свете ему хотелось заключить эту женщину в объятия и не отпускать. Конечно, после ее признания кое-что прояснилось. Однако все же между ними оставалось еще столько преград… Но разве обязательно так будет всегда?

— Я предлагаю заключить перемирие, — сказал он после паузы и, увидев ее утвердительный кивок, устало улыбнулся. — Вы согласны? И на каких условиях?

Кейра долго смотрела на Фейна. В душе ее продолжалась борьба. Он выглядел совершенно разбитым и потерянным. Но все же — очень сильным. И ей теперь хотелось гораздо большего, нежели просто перемирия… Однако это означало бы взвалить на себя такую ношу, которая сейчас была бы ей не по силам. И не оставила бы времени ни на что другое…

— Хорошо, — нехотя согласилась она. — Пусть будет перемирие.

Эйдан повязал черный галстук, который ужасно жал ему горло. Но другого для такого печального события, как похороны, у него не было.

Выйдя на улицу, он посмотрел на небо. Оно было серым и мрачным, в полном соответствии с его настроением. Эйдан вышел на дорогу и побрел в направлении деревенской церкви. Туда же понемногу стекались все жители деревни. При этом женщины были в таких старомодных шляпах, что приходилось только удивляться, из каких сундуков они их вытащили. Скорее всего, они держат эти древние предметы туалета специально на случай похорон.

На колокольне уныло звонил одинокий колокол, звук которого далеко разносился по окрестностям.

В церкви было холодно, хотя все отопительные системы работали на полный ход. На одной из последних скамеек сидела Блейз. Эйдан тотчас же увидел ее и поспешил пристроиться рядом. Он накрыл ее руку обеими ладонями и постарался согреть. Блейз ответила нежным пожатием и улыбнулась. Помещение было небольшое, а потому церковь очень скоро наполнилась до отказа. Священник со скорбным выражением на лице поднялся на кафедру. Всего несколько недель тому назад он стоял здесь, благословляя Кейру Уэсткомб на брак с Лукасом Харвудом. Сегодня же ему приходилось подыскивать слова утешения для совсем еще молодой вдовы.

Сидевшая в первом ряду Кейра выглядела очень одинокой, хотя место справа от нее занимала Бесси, а слева — Сид. Она была в простом, доверху закрытом черном платье, такого же цвета сапогах и теплом пальто. Собранные на затылке темные волосы оттеняли матовую бледность лица.

При звуках первого псалма все присутствующие в церкви дружно встали…

Эйдан посчитал своим долгом проститься с Лукасом Харвудом на кладбище. Но присутствовать на поминках в его опустевшем доме не хотел. Несмотря на то, что ему сказал перед смертью Лукас, Эйдан все же чувствовал себя там лишним…

Через час в большой библиотечной комнате Бесси молча разносила чай, предлагала коньяк и другие напитки небольшой группе собравшихся.

Кейра сидела в глубоком кресле перед широким дубовым столом и смотрела не на адвоката, приготовившегося, как можно было полагать, читать завещание Лукаса, а на свои опущенные на колени руки. Ее мысли почему-то кружились вокруг не Бог весть какого значимого сейчас вопроса: согреются ли наконец ее ладони или нет?

Она видела, как отрылась дверь и вошел Фейн. Оглядевшись, он сел на стул у камина. Кейра почувствовала, что рада его видеть. Само присутствие Фейна, казалось, придавало ей силы.

Она посмотрела на него и встретила его жесткий взгляд. Она улыбнулась ему, но как-то очень неуверенно и устало. Сейчас оборвется последняя нить между ними, и тогда… Что тогда?

Сидевшая в углу Дженнифер перехватила обмен взглядами между братом и вдовой своего отца. В душе ее нарастало раздражение, готовое вот-вот вырваться наружу. Интересно, почему Фейн так себя ведет? Почему в нем не чувствуется злобы на виновницу смерти отца? Такой, какую испытывает она сама?

А ведь Кейра и есть настоящая виновница смерти Лукаса! — думала Дженнифер. Ее ровесница, вышедшая замуж за больного старика. И то, что она довела его до гроба, ясно, наверное, каждому. Причем сделала это с не меньшим успехом, чем если бы прострелила ему голову из ружья…

Колин Рэттиген положил на стол свой портфель, нервно закашлялся и тяжело опустился на стул. Он выглядел очень слабым и больным. Дженнифер с презрением посмотрела на его трясущиеся руки, и на лице у нее появилась довольная улыбка наевшейся сметаны кошки.

— Так, теперь дело начинает приобретать интересный оборот, — пробормотала она себе под нос. Потом повернулась к сидевшему рядом мужу и, встав со стула, тихо сказала ему: — Я выйду на минутку, милый.

Действительно, все кругом были так заняты происходящим, что незаметно проскользнуть в дверь не составляло никакой проблемы.

Патрик бросил взгляд вслед жене, бесшумно закрывшей за собой дверь. Он не сомневался, что Дженнифер очень переживает смерть отца. Гораздо сильнее, чем это может показаться стороннему наблюдателю, отчасти знакомому с некоторыми бурными событиями в жизни их семьи. Но его поразила та злоба, с которой жена смотрела на Кейру Уэсткомб… Нет, Кейру Харвуд. И ему вдруг стало страшно…

Патрик нахмурился. Интересно, куда Дженнифер направилась? Может быть, в ванную, чтобы чуть освежиться? Или же просто в туалет? Скорее всего, так оно и есть. Но почему тогда он почувствовал себя так неуютно? Патрик хорошо знал свою супругу. Она была не из тех женщин, которые смиряются с поражениями на пути к поставленной цели. А женитьба отца на молоденькой женщине создавала для Дженнифер немалую проблему в будущем получении наследства.

Хорошо зная свою супругу, Патрик понимал, что именно это ее сейчас больше всего волновало. Он боялся за нее. Потому что по недомыслию она способна на… Боже, Дженнифер всегда сначала делает, а потом, значительно позже, начинает понимать тяжелые последствия своего поступка.

Спустившись в холл, Дженнифер быстро огляделась по сторонам. Как она и думала, кругом никого не было. И, видимо, наверху ее отсутствия пока не заметят. Кейра же будет вести себя очень смирно, поскольку для вдовы считается неприличным торопиться узнать, какое наследство оставил ей покойный муж. Так что она будет молча сидеть, опустив голову. Как сидела несколько минут назад.

Дженнифер пересекла холл и пошла вдоль коридора, заглядывая по пути во все комнаты. Наконец остановилась перед дверью, за которой находился кабинет Лукаса. Она вошла, осторожно закрыла за собой дверь и, убедившись, что в комнате никого нет, облегченно вздохнула.

Она отлично понимала, что ведет азартную и очень опасную игру. Сердце ее учащенно билось. Ведь если счастливая вдова уже нашла последнее завещание Лукаса, то все пропало. Но вряд ли она нашла. Ибо Кейра не знала о секретном отделении в верхнем ящике стола, где хранился ключ от нижнего, в котором и должно было лежать завещание.

Онa быстро подошла к столу Лукаса, выдвинула верхний ящик и, нажав на потайную пружинку, о существовании которой знала, открыла секретное отделение и вытащила ключ. Этим ключом надо было отпереть нижний ящик стола, где и должно было храниться завещание. Повернув ключ в замке, она выдвинула нижний ящик…

Он был пуст.

Дженнифер почувствовала, что вот-вот разрыдается. Это означало страшное поражение! Всхлипывания сменились рвавшейся наружу яростью. Она резким движением задвинула ящик, заперла его и быстро положила ключ на место. Меньше всего ей хотелось, чтобы кто-нибудь догадался о ее поисках в столе. Особенно сейчас, когда Фейн стал вести себя в высшей степени странно.

Тихонько приоткрыв дверь и убедившись, что в холле по-прежнему никого нет, она поднялась назад в библиотеку. На всю операцию у нее ушло всего несколько минут, и она с радостью констатировала, что никто не заметил ее отсутствия.

Снова сев рядом с мужем, она посмотрела на Кейру. Та отвела взгляд. Дженнифер еле заметно усмехнулась: видимо, безутешная вдова чувствовала себя в чем-то виноватой. Но ведь она получила наконец все то, чего с таким старанием добивалась!

Если только…

Не в правилах Дженнифер было сразу сдаваться. Она стала потихоньку пробираться к адвокату, для отвода глаз перебросившись несколькими фразами с двумя или тремя деревенскими жителями, сидевшими рядом. И только Патрик, хорошо знавший свою жену, заметил ее напряженный взгляд.

— Колин, — тихо проговорила Дженнифер, добравшись до адвоката, который тут же подпрыгнул на стуле и в ужасе уставился на нее, как кролик на удава.

— Миссис Гоулдер! — произнес он полушепотом, нервно облизывая губы.

— Я хотела бы, чтобы вы спросили сейчас у вдовы, знает ли она, где хранится оригинал завещания ее покойного мужа?

Колин побледнел.

— Вы имеете в виду, что на месте его не оказалось?

Он был уверен, что завещание продолжает лежать там, где его оставил Лукас. И знал, что однажды Дженнифер выкрадет его. Несколько минут назад он единственный заметил, как Дженнифер выскользнула из библиотеки, и тут же понял зачем. Но теперь… Теперь все представало совершенно в ином свете.

— Там его нет, — проговорила Дженнифер сквозь зубы. — Так что подойдите к Кейре и спросите, не она ли взяла документ.

Колин терялся в догадках. Кто еще, кроме Дженнифер, мог выкрасть завещание? Но то, что она здесь ни при чем, было видно по ее сжатым от злости челюстям и бешеному взгляду. Тем не менее дочь Лукаса так затерроризировала несчастного поверенного, что он послушно встал из-за стола и начал пробираться к вдове. Кейра в этот момент сидела у окна и разговаривала со священником. Тот первым увидел направлявшегося к ним адвоката и тактично отошел в сторону. Колин тут же занял его место около хозяйки дома.

— Добрый день, миссис Харвуд, — приветствовал ее Рэттиген, с некоторой фамильярностью пожимая ей руку.

— Вы готовы начать? — с совершенно безразличным видом спросила Кейра.

Колин закашлялся и, пряча глаза, произнес неуверенно:

— Скажите, оригинал последнего завещания Лукаса у вас?

Кейра нахмурилась и отрицательно покачала головой.

— Нет. Я думала, что он мне не понадобится. Наверное, надо поискать где-нибудь в его кабинете. Вы хотите, чтобы я это сделала?

Колин, ожидавший прямо противоположного ответа, уставился на Кейру, как окунь на крючок рыболова. Но в ее широко открытых глазах не было ничего фальшивого или внушающего подозрение… Впрочем, почему она непременно должна лгать? Но если у вдовы нет оригинала документа, а Дженнифер, знавшая, где таковой должен был лежать, его не нашла, то… То куда эта бумага, черт ее побери, могла запропаститься?

— Мистер Рэттиген, что с вами? — участливо спросила Кейра, обеспокоенная его усталым и даже больным видом.

Сидевший у камина и потягивавший из стакана виски Фейн, тем не менее, уловил стальные нотки в голосе Кейры и бросил на нее удивленный взгляд. Колина он не узнал. Однако, заинтересовавшись разговором, также подошел поближе к окну. То же самое сделала Дженнифер, боясь что-нибудь упустить.

— Добрый день, Кейра, — тихо сказал Фейн.

Его голос успокоительным бальзамом вылился на ее натянутые нервы. Она обернулась и сказала со слабой улыбкой:

— Фейн, познакомьтесь, пожалуйста, с мистером Колином Рэттигеном, адвокатом Лукаса.

За спиной Рэттигена Фейн неожиданно увидел свою сестру. Несомненно, она старалась не пропустить ни единого слова из разговора. Фейн взглянул на нее через плечо Колина и недобро усмехнулся. Иллюзий в отношении Дженнифер он не питал. Это была женщина с очень сложным характером, язвительная и темпераментная. Доверять ей Фейн ни за что бы не стал. Он чуть кивнул адвокату и спросил:

— Вы хотите сейчас начать?

— Через пару минут.

Адвокат неловко поклонился Фейну и отошел в глубину комнаты. Дженнифер последовала за ним. Фейн нахмурился и некоторое время смотрел обоим вслед. Потом спросил Кейру:

— Что тут происходит?

Кейра недоуменно повела плечом.

— Сама толком не знаю. Он спросил, нет ли у меня оригинала завещания Лукаса.

Фейн посмотрел на Кейру с нескрываемым удивлением.

— У вас действительно его нет?

— Нет. Равно, как нет ни малейшего представления, где он может быть. Откровенно говоря, я о нем никогда не думала.

Фейн бросил еще один взгляд на адвоката, который теперь что-то горячо обсуждал с его сестрой, и пожал плечами.

— Ну что ж. Не думаю, чтобы это имело уж такое большое значение. Ведь у адвоката, конечно, есть копия.

Но что-то в этом человеке вызывало в Фейне беспокойство. Он был бледен как полотно. И вообще, казался совершенно больным. Время от времени по лицу его пробегал нервный тик. К тому же сам факт, что он так долго и заинтересованно обсуждает что-то с его сестрой, заставил Фейна почувствовать неладное.

Колина же тем временем охватил приступ самой настоящей паники.

— Но я не могу утверждать, что завещание не было подписано! — воскликнул он с ужасом в голосе, в то время как глаза Дженнифер светились торжеством.

Она все еще не могла поверить в свою удачу, после того как услышала, что Кейра не брала завещания. И хотя понимала, что все может рухнуть, если дом по желанию вдовы будет подвергнут самому тщательному обыску и документ найдут, тем не менее решила продолжить игру. Ибо ее отец был очень хитрым человеком. Он мог положить документ в какой-нибудь из незанятых депозитных боксов. Или даже отправить по почте другому адвокату. Так или иначе, но любая проволочка — это палка в колеса Кейре Уэсткомб. И если Дженнифер хочет попортить ей нервы, то имеет для этого все возможности. Которыми и не преминет воспользоваться.

— А почему бы и нет? — спросила она, с вызовом и презрением посмотрев на адвоката. — Ведь никто не видел, как ваши «свидетели» подписывали завещание. Разве не так?

— Видите ли, я думаю, что вы не совсем понимаете, что…

Дженнифер выпрямилась и бросила на Рэттигена предостерегающий взгляд. Тот осекся на полуслове и, оглянувшись, увидел, что к нему подходят Кейра и Фейн.

— Мистер Рэттиген, — громко и твердо сказал Фейн, — думаю, пришло время огласить завещание моего отца.

Очевидно, эти игры надоели молодому Харвуду и он решил положить им конец. Колин бросил на него отчаянный взгляд. Но, прежде чем адвокат успел что-либо сказать, раздался громкий торжествующий голос Дженнифер:

— Я считаю это невозможным. Поскольку оригинал завещания пропал.

В первое мгновение Кейре показалось, что она ослышалась. Фейн мгновенно перевел взгляд на адвоката, выглядевшего хуже некуда, а затем посмотрел сузившимися глазами на Кейру.

Но та, похоже, сама была в состоянии шока. Прошло несколько секунд, прежде чем она подняла голову и тихо переспросила:

— Извините? Что вы сказали? Или я не так поняла?

Колин мучился, стараясь предугадать очередную выходку Дженнифер. Что таковая последует, он не сомневался. В глазах Фейна он прочел жесткость и неукротимое бешенство. Рэттиген почувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Как бы ему хотелось сейчас быть подальше от этого дома! А еще лучше — подняться на борт первого попавшегося самолета и улететь из этой страны. Неважно куда. Даже по своему внутреннему паспорту. Но главное — бежать отсюда, из этого дома, от этой сумасшедшей семьи! Однако вначале надо было пройти через тягостные испытания…

Колин облизал пересохшие губы и уже в который раз прокашлялся.

— Простите, миссис Харвуд, но вы не ослышались. Боюсь, что сказанное Дженнифер правда.

— Но разве у вас нет копии завещания?

— Похоже, что нет.

— Но ведь всегда практиковалась процедура, при которой после подписания клиентом завещания копия непременно остается у адвоката? — спросил Фейн.

Все четверо говорили очень тихо. Совсем рядом священник продолжал службу перед небольшой группой женщин и мужчин, разместившихся на стульях в углу библиотеки. Бесси молча циркулировала по комнате, разнося напитки. И только четыре человека у окна оставались глухими ко всему окружающему.

— Конечно, обычно так и поступают, — ответил Колин, стараясь выдержать подозрительный взгляд Фейна. — Но ваш отец настаивал, чтобы все экземпляры хранились у него. Я не раз старался его убедить, что это неразумно. Но он продолжал стоять на своем… Думаю, он хотел сделать добавление.

Скосив глаз на Дженнифер, он увидел, что она вот-вот взорвется от ярости.

— Но это не… — хотел что-то сказать Фейн, но Дженнифер его перебила:

— Я бы не удивилась, узнав, что отец даже не подписал это так называемое новое завещание. — Она незаметно толкнула Колина локтем. — В таком случае остается в силе то, которое он подписал ранее.

И Дженнифер со злобной улыбкой посмотрела на Кейру. Та смертельно побледнела. Ведь если так, то земля, которая предназначалась для заповедника, будет навеки потеряна…

— Но мистер Харвуд составил новое завещание! — неожиданно твердо сказал Колин, хотя и почувствовал испепеляющий взгляд Дженнифер. Он решил, что уж слишком опасно продолжать затеянные ею глупые игры.

— А тогда где же оно? — мрачно спросил Фейн.

Кейра поняла, что вопрос относится к ней. Она посмотрела на молодого Харвуда и прочла в его глазах негодование.

— Не знаю, — снова откровенно призналась Кейра. — Лукас не сказал мне, куда он собирается положить оригинал завещания. Может быть, он сообщил об этом вам, Фейн?

— Нет. Мне он ничего не говорил.

И Фейн отрицательно покачал головой. Дженнифер едва сдерживала свое торжество. Все шло даже лучше, чем она ожидала. Ведь если Лукас действительно так спрятал завещание, что его нельзя найти, то она станет богатой!

Фейн пристально смотрел на Кейру, стараясь прочитать ее мысли, разгадать, что скрывается за этим прелестным и невинным личиком.

Ему казалось, что она хочет растерзать его на части. Но на лице у Кейры было лишь выражение удивления и озадаченности, как у всех остальных.

— Я думаю, — сказал Колин, — что нужно тщательно обыскать весь дом. Буквально сантиметр за сантиметром. Может быть, нам и удастся найти завещание.

— Вы хотите, чтобы я обыскала дом? — спросила Кейра.

— Полагаю, что не только вы, но и мы все должны принять в этом участие, — возразил Фейн.

Ему не хотелось даже в мыслях подозревать Кейру, но, с другой стороны, кто еще мог бы додуматься до подобного дьявольского плана?

Кейра была озадачена. Главным образом тем, какими глазами на нее смотрел Фейн. В них был ледяной холод и… ярость одновременно. Но почему? Что такого она сделала?

— Хорошо, — сказала она, стараясь не выдать своего смущения, — мы обыщем весь дом.

— Но в первую очередь надо освободиться от лишних свидетелей, — сказал Фейн и, подойдя к священнику, шепнул ему на ухо, что члены семьи намерены сейчас же приступить к чтению завещания, а потому было бы желательно, чтобы остальные покинули помещение библиотеки.

Кейра поблагодарила всех за оказанное внимание к памяти покойного. После чего в библиотеке остались лишь члены семьи и адвокат.

Кейра никак не могла понять, почему Лукас хранил все экземпляры завещания у себя. Не в его правилах была подобная небрежность в обращении с важными документами. Он должен был понимать, что это крайне опасно на случай, скажем, пожара. Да и не только пожара… Как бы там ни было, но если его предыдущее завещание вновь обретет законную силу, это будет означать…

Это будет означать потерю огромной территории для заповедника.

Нет. Прочь подобные мысли! Они найдут новое завещание Лукаса! Должны найти!

Кейра выпрямилась. В ее лице появилась решимость. При этом она не заметила, что Фейн следит за каждым ее взглядом и движением. Отражавшаяся в ее глазах душевная буря лишь подтверждала его самые мрачные подозрения.

Тем временем Дженнифер схватила за локоть Колина, утащила в самый дальний угол библиотеки и прошипела ему прямо в лицо:

— Почему вы, трусливое ничтожество, не сказали, что мой отец, возможно, и не подписывал нового завещания? Ведь в этом случае я получила бы все, что он завещал мне в предыдущем! Нет, вы мне за это заплатите! Я вас просто раздавлю!

Колин собрал всю свою природную силу и храбрость. Ибо теперь ему уже предстояло бороться за свою жизнь.

— Почему вы не сообщили мне о своем плане? — с негодованием ответил он на змеиное шипение Дженнифер, которая сразу же замолчала, ибо никак не ожидала подобной атаки. — Я ведь не фокусник, читающий чужие мысли! Если бы вы сказали мне, что намерены реанимировать старое завещание Лукаса, я бы сразу ответил, что это невозможно!

— Невозможно? Почему? — почти с испугом прошептала Дженнифер.

— Потому что, когда человек женится, это в тот же час перечеркивает любое ранее составленное завещание.

Дженнифер долго молча смотрела на адвоката. Ее глаза были готовы выпрыгнуть из орбит от бешенства. Когда же Кейра и Фейн вышли проводить гостей, она набросилась на Колина как разъяренная тигрица:

— Почему вы не сказали мне этого раньше?!

Она даже не заметила, что рядом в кресле сидит ее муж и вслушивается в каждое слово.

— Потому что я был уверен, что вы это знаете! — уверенно ответил ей Колин. — Мне казалось, что вы задумали что-то совсем другое. Например, просто законно оспорить последнее завещание, что автоматически повлекло бы за собой арест всех банковских счетов Лукаса. Причем не на один год. А за это время многое могло бы произойти… Еще раз повторяю: я не ясновидец!

Рука Дженнифер поднялась, чтобы ударить по этому глупому жалкому лицу, но тут же опустилась. Ибо надо сохранять хладнокровие. Тем более что Фейн и Кейра должны вот-вот вернуться.

— Что же теперь будет? — спросила Дженнифер зловещим тоном.

— Если новое завещание так и не найдется, то в соответствии с законом ваш отец будет считаться умершим вообще без завещания.

— И это будет означать?..

— Это будет означать, что вдова Лукаса получит куда больше, нежели Лукас намеревался ей завещать. Иногда бывает и так, что вдова становится собственницей вообще всего движимого и недвижимого имущества покойного мужа и всех его денежных вкладов.

— Всего?! — взвизгнула Дженнифер, теряя самообладание.

Колин, понимая, что его жизнь все еще находится в руках этой стервы, предостерегающе поднял вверх руку: он услышал за дверью шаги возвращающихся Кейры и Фейна. И быстро прошептал:

— В данном случае, возможно, вдова получит половину всего наследства, а остальное будет разделено между вами и Фейном.

— Половину?! — чуть тише прорычала Дженнифер. — Никогда! Прежде я ее затаскаю по судам!

Увидев входящего в библиотеку брата, она резко отвернулась. Надо думать! Черт побери, надо думать!

— Что ж, — раздался холодный голос Фейна, — давайте распределимся. Бесси, выйдите во двор и позовите сюда, пожалуйста, всех слуг.

Бесси озадаченно посмотрела на Кейру. Та помолчала несколько мгновений и утвердительно кивнула головой. Посмотрев еще раз на Фейна, экономка вышла.

Фейн по-прежнему внимательно наблюдал за выражением лица Кейры, как кружащий над добычей ястреб. В его глазах светилось негодование. Почему? Конечно, он был глубоко уязвлен и раздражен всем происходящим. Кейра это отлично понимала. Но в чем состоит ее вина? Оба они знают все пункты последнего завещания, которое им показал сам Лукас. Причем детально разъяснив каждый. Сейчас оказалось, что подписанный им оригинал завещания куда-то исчез. Так что же? Разве нельзя восстановить его по памяти? Причем в точности соблюсти волю Лукаса.

Но почему же все-таки Фейн смотрит на нее так, будто хочет убить?

В холле собрались слуги, садовники, приходящие работницы. Всю эту группу возглавляла, естественно, Бесси. Фейн с Кейрой также спустились вниз. Молодой Харвуд, не тратя времени даром, объяснил ситуацию:

— Пропало последнее завещание моего отца. Поэтому мы должны обыскать весь дом сверху донизу и постараться найти этот документ. Я хотел бы, чтобы вы работали парами. Каждая пара берет на себя по комнате и обыскивает ее сантиметр за сантиметром. Завещание представляет собой напечатанный на машинке документ, под которым стоят подписи моего отца и двух свидетелей.

Фейн посмотрел на Кейру, как будто ожидая от нее возражений. Но она взглянула на него грустными усталыми глазами и утвердительно кивнула.

— Хорошо, — сказал Фейн. — Лучше всего начать с чердака и постепенно спускаться вниз.

Домочадцы тут же разбились на пары и поднялись наверх, перешептываясь между собой.

— Вряд ли это благоразумно, — сказал Колин, когда Кейра и Фейн вернулись в библиотеку. — Пойдут разговоры.

— Они так или иначе пойдут. — Фейн пожал плечами, не спуская глаз с Кейры. Он хотел услышать, что она скажет. Что угодно… Но Кейра молчала.

— Я со своей стороны займусь юридическим расследованием, — вновь заговорил Колин. — Видите ли, ваш отец имел дело с некоторыми другими юридическими фирмами. Не исключено, что он мог переслать завещание одной из них.

— И свяжитесь с банками, — приказал Фейн. — Надо все проверить и по этой линии. Отец мог передать документ им на хранение.

Колин кивнул, взглянул на Дженнифер и быстро отвел взгляд. Чем скорее он выберется отсюда, тем лучше! Но он даст задание одному из своих клерков, чтобы тот постоянно был в курсе того, как идут поиски. Они могут продлиться не один день. Ведь Фейн явно принадлежит к категории людей, которые тщательно следят за выполнением своих поручений. Так что он потребует докладывать ему о результатах ежедневно. И будет все досконально проверять. А за это время он, Колин Рэттиген, найдет удобный момент, чтобы улизнуть…

— Хорошо. Тогда я начну действовать немедленно. А вы сообщите мне, если что-нибудь обнаружится.

С этими словами Колин встал из-за стола и вышел. Фейн рассеянно посмотрел ему вслед и вздохнул. Он не ожидал никаких результатов от этих поисков. Потому что был почти уверен, что завещания в доме нет.

Пройдет семь часов. Все действительно будет перевернуто вверх дном. Сдвинута мебель. Поднят каждый ковер. Обследованы все столы, шкафы и буфеты. Но так ничего и не будет найдено. Фейн окажется прав…

Но это выяснится позднее. А пока, проводив глазами Рэттигена, Кейра совершенно измученная и разбитая опустилась в кресло рядом с Патриком.

Патрик посмотрел в лихорадочно блестевшие глаза сидевшей по другую его руку жены и молча встал со стула. Тихо сказав несколько слов на прощание Кейре, он оглядел с головы до ног Дженнифер и твердым голосом произнес:

— Думаю, нам пора идти.

Патрик знал, что Дженнифер сейчас больше всего на свете хочет остаться и узнать результаты поисков. Но с него довольно! На этот раз жена зашла слишком далеко. Более того, он уже не сомневался в том, что она вступила в какой-то преступный сговор с адвокатом.

Фейн подошел к сестре и поцеловал ее в щеку.

— Я позвоню тебе попозже. Хорошо?

Он понимал, что подобная неопределенность, возможно, очень мучительна для Дженнифер, придававшей огромное значение деньгам и своему статусу.

Дженнифер мрачно кивнула.

— Ладно.

Но это отнюдь не означало, что она собирается уступить. Кейра проводила их с Патриком до двери и, вернувшись к столу, налила себе рюмку коньяка. Это была уже третья. Но она чувствовала, что коньяк ей необходим.

Просто отчаянно необходим…

Обернувшись и все еще держа рюмку у губ, Кейра поймала на себе пытливый взгляд Фейна.

— Хотите коньяку?

— Нет. Нам с вами надо поговорить наедине. Фейн подошел к ней вплотную, и Кейра почувствовала, что ее сердце начинает биться с сумасшедшей скоростью. Ей стало стыдно. Ведь это был день похорон ее мужа…

— Кейра, вы должны мне сказать всю правду об этом завещании, будь оно проклято! — сказал Фейн, пытаясь взять ее за руку.

Но Кейра тут же отступила на шаг.

— Нет. Не дотрагивайтесь до меня!

Она закусила губу. Фейн отшатнулся и посмотрел на нее сначала удивленно, а затем с мрачным пониманием.

— Я знаю, — сказал он, подойдя к окну и глядя на улицу, где начался сильный дождь. Серый, холодный, промозглый… — Или вы думаете, черт побери, что я не чувствую за собой никакой вины? Я захотел вас с первого взгляда. Еще когда вы стояли в подвенечном платье, выходя замуж за моего отца. Выходя за него из сострадания. Разве не так?

Кейра глубоко вздохнула.

— Мне очень жаль, что все так произошло. Жаль, что Лукас сделал мне предложение, а я ответила согласием. Жаль, что он, будучи тяжело больным, ничего мне об этом не сказал. Жаль, что меня ненавидит Дженнифер. Жаль, что я… что я люблю вас…

Вот это и произошло. Слова были сказаны. Кейра не хотела их произносить. Но теперь не жалела об этом.

Фейн вздрогнул. В его глазах вспыхнуло откровенное недоверие. Но тут же погасло. Его сменила совершенно противоположная мысль: почему его так удивляет, что эта женщина любит его, когда он уже давно знает, что сам любит ее?

Он просто не хотел этого признавать. Но какое это имеет значение теперь? Теперь, когда она срежиссировала пропажу завещания?

— Ничего хорошего нам это не принесет, — ответил Фейн после длительной паузы.

Кейра допила коньяк и горько рассмеялась.

— Я знаю.

Фейн посмотрел на нее долгим взглядом. Как же она прекрасна! Очаровательна! Восхитительна! Но он не мог сейчас об этом думать. Не мог думать об их любви, которая казалась ему столь безнадежной. И столь нежеланной. Это чувство может просто разорвать его на части…

— Но вы ни о чем больше не жалеете? — спросил он.

Кейра с удивлением подняла голову. О чем он говорит? Она смотрела на Фейна, хотела его, нуждалась в нем… Покачав головой, она сказала:

— Нет, почему же? Я жалею о том, что потеряла землю.

— Насколько я понимаю, вы пошли бы на все ради своего столь любимого Национального заповедника?

Кейра вздохнула.

— В заповеднике заключена, возможно, самая важная часть моей жизни, — просто ответила она. Полюби меня. Полюби мои мечты, молила она в душе.

Но Фейн не мог дать волю чувству. Если она думает, что сумела обмануть Лукаса и при этом выйти сухой из воды, то заблуждается. Ее ожидает сюрприз. И его приготовит Кейре он, Фейн Харвуд.

У него просто нет выбора… Пусть это разорвет в клочья его сердце.

Они долго смотрели друг на друга. Наконец Фейн горько и болезненно улыбнулся.

— Итак, в действительности ничего не изменилось?

Наверное, так оно и есть. Кейра с головой увязла во всем этом деле с исчезнувшим завещанием. Причем открыто признает это. Черт бы побрал ее большие глаза! Когда же настанет конец ее предательству?

Кейра пожала плечами.

— Вроде бы ничего не изменилось.

Но оба они отлично понимали, что изменилось все. Кейра и Фейн просто не знали, как теперь быть. Что будут делать в сложившейся ситуации…