Дракон хочет жениться? Баба Тася против! (СИ)

ГЛАВА 3

Сославшись на физическое недомогание и потрясение, вызванное визитом наглого дракона, я вернулась в свою светелку.

Прежде всего меня, конечно, интересовал альманах Тейселен.

Как оказалось, доступ к нему был только у самой феи. И только она знала, где находится столь ценный труд.

И как мне его теперь искать, спрашивается?

Одна надежда на то, что предшественница оставила для меня подсказки. Или память тела включится и поможет найти такой нужный мне фолиант.

В моем сознании, пусть изрядно перемешанном и взболтанном, сложилась уже картинка понимания стратегии феи Тейселен.

Волшебница, которую тут все называли не иначе как добродетельная, узнала, что ей грозит замужество с хамоватым бруталом. Отказать она ему не могла, поскольку чтит правила и служит всему человечеству. Партия, то есть Верховный совет сказал: “Надо”, Тейселен ответила: “Есть”.

А сама принялась искать обходные пути и тормошить своих высших покровителей, которые, судя по всему, обещали ей райское облачко, но не сейчас, а позже.

Уж не знаю, какие она привела причины ее отпустить именно сейчас, но наверняка очень веские. Потому что теперь ее крылышками рулю я, пенсионерка с Земли.

Чтобы облегчить вхождение в дела своей преемнице, фея оставила подробное руководство.

Только никто не знает, где.

Надеюсь, добродетельная сейчас икает и подпрыгивает на своем седьмом небе.

Такой подставы я от нее не ожидала!

Начинать вторую молодость с замужества?

Замуж я в своей жизни ходила дважды, уже говорила. И оба раза мне там не сильно понравилось.

От первого брака у меня дочь, от второго — сын и дочка. В первый раз выскочила сразу после медицинского училища, за симпатичного врача общей практики. Мы прожили с ним пять лет, прежде чем я узнала, что Федор Силантьевич на своем столе раскладывает не только документы, но и медсестер.

Терпеть я такое безобразие не стала, забрала трехлетнюю дочуру и утопала с ней из нашей малосемейки к родителям. А они меня не приняли. Мать сказала, что все мужики гуляют, следующий будет такой же, так что нечего семью рушить, надо быть мудрой женщиной. Отец супругу поддержал и велел идти мириться.

Во время этой нашей семейной сцены случился парадокс, поскольку мама моя отцовской солидарности возмутилась, сложив два и два. Мол, если ты мне поддакиваешь в том, что все мужики гуляют, значит… значит что?

И от родителей я уходила уже под зарево их скандала. Они, кстати, остались вместе.

А я к мужу не вернулась. Перетопталась у подруги в общежитие, пока не выбила себе комнатку там же.

Тяжело было, но справилась. Родители, когда поняли, что я не передумаю, иногда помогали, брали внучку к себе, чтоб мне на больничном с ее соплями не сидеть.

Во второй раз я решилась связать себя брачными узами спустя пять лет. Не то чтобы сильно рвалась заполучить штаны в доме. Но Аристарх очень уж настаивал. Мужик он был простой, водитель погрузчика. Без таких изысков и заскоков, как мой первый. Зато очень уж видный и справный.

Когда меня замуж звал, соловьем заливался. А стоило с ним расписаться, оказалось, что Аристарх Евгеньич не так уж и прост. Так и норовил в домашние тираны записаться. Но я это расчухала уже на восьмом месяце беременности, когда он мне запретил с подружками встречаться.

И куда с пузом да малолетней дочерью побежишь?

У меня в те времена были целые битвы на домашнем полигоне. Но мозгов они мне не прибавили. Иначе, как бы второй ребенок в этом браке народился, будь у меня голова хорошо работающая? Но недаром говорят: если бы молодость знала, если бы старость могла.

Да кстати сказать, после рождения сына муж вроде как поспокойнее стал.

Но стоило мне забеременеть младшей, как все нутро благоверного вновь всколыхнулось и выплеснулось.

Наполнена душа у муженька была вовсе не фиалками, а куда более дурно пахнущей субстанцией.

От Аристарха я ушла со всем своим выводком, когда младшей дочке было полгода. Последней каплей стало, что он на мою старшую руку поднял. До этого не позволял себе такого, а тут все: “Куда ты с тремя детьми от меня денешься, я тут хозяин и человек, а ты баба. А вас баб учить надо, и чем раньше, тем лучше”.

Вот и занялся обучением падчерицы.

Правда, тут же закончил, с переломом двух пальцев и лучезапястного сустава. Долго потом баранку крутить не мог.

И нет, в милицию он на меня за это не заявил. Потому что как такой племенной самец решится заявить, что его баба покалечила?

После развода и раздела имущества я поклялась, что в никакой замуж не пойду больше.

Даже когда детки выросли и на ноги встали, а я еще была женщина молодая и бодрая, давала мужикам от ворот поворот. Хотя желающие у этих ворот появлялись периодически.

И что мне сейчас предлагает жизнь?

Нового самодура для коллекции неудачных браков?

А вот дулю ему в нос.

Таисия Михална Громова дракону не сдастся!

3.2

Эйдан Брелентер

— Император сказал, Тейселен — образец кротости и милосердия, — недовольно пробурчал генерал, отпив из глиняной кружки с такими толстыми стенками, что она больше напоминала бочонок.

Герой войны с Тьмой и кавалер всевозможных орденов, коллекционер медалей и титулов и так далее сидел в дорогом трактире вместе со своими закадычными друзьями.

Компанию ему составляли молодой граф Демиан Берон и единственный сын маркиза Тревона, Рудольф. Демиан принадлежал к гордой драконьей расе, а Рудольф уродился обычным человеком, отчего чувствовал себя в компании друзей слегка уязвленным. И поэтому постоянно хвалился своими успехами. Любыми, даже самыми незначительными.

Послушать Рудольфа — так все в этом мире происходило с его одобрения и благодаря его усилиям. Даже Солнце вряд ли бы само по себе поднялось или село, без воли на то Рудольфа Тревонского.

Что касается Демиана — он выбрал карьеру дипломата, чтобы совершать поездки в различные страны, но при этом не размахивать оружием и не ночевать в чистом поле в военном лагере, как его друг Эйдан.

Все трое обучались в академии одновременно, только на разных факультетах. Но ухитрились там познакомиться.

Рудольф, как следует из вышесказанного, был ровесником молодых драконов, но при этом выглядел старше, просто потому, что ящеры живут гораздо дольше, сохраняя свежий вид. Ко всему прочему, Рудольф уже десять лет как был женат, в то время как его друзья-драконы все еще лениво перебирали невест.

— Кажется, ты рассказывал об этой фее в прошлом году, — заметил Демиан, с удовольствие разрывая зубами отлично прожаренную свиную рульку.

— Жалко нас не позвали на ту вечеринку, — добавил Рудольф.

— Издеваешься? — хмыкнул Эйдан.

— Отнюдь! — горячо запротестовал Рудольф. — Мы бы тогда имели шанс увидеть историческую встречу будущих влюбленных.

Эйдан поперхнулся элем и закашлялся.

Демиан хлопнул друга по спине, дабы помочь ему справиться с напастью, но от этого из горла Эйдана вырвался небольшой огненный шар, тут же подпаливший и без того качественно приготовленное жаркое.

— Вот напасть! — выругался Рудольф, спешно хватая стакан Демиана и выплескивая его содержимое на весело занявшийся огонек.

Но от этого пламя только шибче разгорелось, взметнувшись ввысь веселым костром.

— Что за пойло у тебя, Дем? — завопил Рудольф, пытаясь загасить горящего поросенка новой шляпой Эйдана, попавшейся ему под руку.

— Драконы пьют жидкий огонь! — гордо сообщил Демиан и тут же вдохнул огонь, спасая стол друзей от возможного пожара, а трактир от убытков.

— Все в порядке, господа? — к ним тут же подлетел подавальщик, чьи глаза блестели от предвкушения возможного возмещения ущерба.

— Более чем, — кивнул Эйдан, — мы решили разогреть мясо. На боках этой хрюшки жирок застывал, когда вы ее подали.

И это, кстати, было правдой.

— Просим нас извинить, генерал Брелентер, — залебезил подавальщик, зорко оглядывая стол и к своему огромному сожалению не примечая никаких подпалин или иных разрушений, — в знак извинения за доставленные неудобства сейчас подам вам еще кувшин эля, от заведения.

Когда разочарованный служащий трактира удалился, Эйдан хлопнул ладонью по столу и сказал:

— Про влюбленных ты, Руди, погорячился. Я скорее признаюсь в любви твоей прабабке Гретсель, чем этой крылатой стерве.

— Стерве? Точно ли ты говоришь о фее Тейселен Амилейни?

Лицо Демиана вытянулось от изумления.

— Я сам как-то видел ее, на одном из балов при дворце короля Девилерии, — сказал он, — особа очень приятная и привлекательная внешне. Хотя в общении показалась мне скучноватой. Говорила лишь о своей школе и о том, как прекрасен заповедный лес, за который она несет ответственность.

— Из-за этого заповедника мы с ней тогда и поругались, — хмуро кивнул Эйдан, — но поверь, друг, сейчас бы она тебе вряд ли показалась скучной. Эта добродетельная игла в заднице насмехалась надо мной во время сватовства! А под конец не представляете, что от меня потребовала.

Оба друга превратились в слух.

— Заявила, что дескать, я должен за ней ухаживать как за будущей женой, если хочу, чтобы она явилась со мной на помолвку по своей воле!

— Ухаживать? — захохотал Демиан. — А ты такое умеешь? Обычно девицы за тобой сами ходят табуном и прыгают в койку.

— В том и дело, — с легкой гордостью подтвердил генерал, — когда мне ухаживать? Между военными походами?

— Но империя, кажется, надолго намерена завязать с походами, — заметил Рудольф, — в том числе, благодаря твоим бессмертным подвигам, в Антурии наступили мирные дни и годы.

— Так что, Эйд, придется осваивать премудрости светской жизни и спокойного бытия, — хихикнул Демиан, — а завоевать сердце гордой феи тебя научит наш женатик Рудольф.

— У него жена человечка, как и он сам, — с сомнением произнес Эйдан, — будут ли его советы полезны применительно к фее?

— Женщины — всегда женщины! — надулся от важности Рудольф. — С крыльями они или без. Будь уверен, дядя Руди соберет тебя на свидание, как надо!

3.3

Сердце бухало так, что я бы могла пропустить пушечный выстрел. Так в ушах отдавалась моя тахикардия.

До меня только-только стал доходить смысл всего происходящего.

И я, хоть бабушка не робкого десятка, распереживалась.

Какое счастье, что мое новое сердечко не знало инфаркта в анамнезе. Не то я бы сейчас снова отправилась к Петру Петровичу.

Я вспомнила, как начался нынешний странный день. С моего ворчания. Не хотелось поднимать свои старые кости, надевать платье, бывшее модным в прошлом веке и тащиться в ресторан, чтобы пялиться в камеры, улыбаться, показывая искусственные съемные зубы и думать о том, как бы они не улетели, когда я начну задувать этот глупый торт.

И еще на ужин не позвали, а я уже в другом мире после полной пересадки тела.

В моей жизни было множество испытаний. Два неудачных брака. Необходимость во всем себе отказывать, чтобы вытянуть троих несмышленых детей.

Я знала что такое предательство, боль и несправедливость.

И еще помнила свое собственное полуголодное военное и послевоенное детство.

Томительные попытки заснуть, обманув пустой, бурчащий от голода живот. Слезы бессилия при мысли о корочке хлеба с солью, которая казалась самым прекрасным блюдом на свете…

Нет, я сейчас это вспоминаю не чтобы саму себя разжалобить. Это как бы маркер, показывающий, насколько я разбираюсь в сортах житейского дерьма.

Так вот, нынешнее испытание по эмоциональному накалу для меня ничуть не проще, чем голод или безумный муж, выкатывающий в гневе бельмы свои, самогонкой залитые.

Пусть у меня тут крылышки и дракон с красивыми зелеными очами, но черепушке и сердечку принять факт смены мира ох, как непросто!

Но надо унять тахикардию, а то не ровен час, усядусь напротив зеркала и рыдать начну, как плакальщица на деревенских похоронах.

— Где этот несчастный альманах? — произнесла я вслух, возвращая себя к насущным задачам.

Закрыла глаза, вдохнула глубоко и прислушалась к себе. Вдруг да тело подскажет?

А в голове гоняла мысль: “Тейселен, сестренка, покажи, куда спрятала свои мемуары!”

В какой-то момент я поняла, что в теле появилась необычайная легкость, но при этом лопатки наоборот, напряглись.

Я недоумевала, что происходит, пока чем-то больно не прилетело по макушке. Да так, что челюсти лязгнули, ощутимо прикусив язык.

От боли вскрикнула и открыла глаза. Конечно же, я взлетела и стукнулась о потолок. К новым конечностям еще привыкать и привыкать. Кстати, надо бы разобраться в тонкостях анатомии. Снимаются ли мои крылья? А если нет, как с ними спать, принимать ванну, выбирать платья?

Но сперва тебе, Тейселен Михайловна, надо бы понять, с чего ты сейчас вознеслась. Просто по глупости, или все же предшественница так намекает, где искать припрятанный подарочек?

Меня мотнуло и я снова ударилась макушкой.

— Вот же пакость! — выругалась, ощупывая голову и явственно ощущая на ней шишку.

Но тут же забыла о своих телесных горестях, услышав скрип над левым ухом. Проследив взглядом, заметила, что тонкая реечка, одна из многих, составляющих затейливый узор потолка, отошла.

От радостного открытия я подпрыгнула, снова долбанувшись черепушкой и ядрено выматерилась. Хорошо, никто не слышал.

Пальцы мои точными, уверенными движениями перебирали реечки, пока от потолка не отделился целый квадрат. Потайной люк!

Сунув руку в открывшееся пространство по локоть, я нащупала полку. А на ней — толстую книжищу.

Альманах Тейселен найден, аллилуйя!

3.4

Удивительно, на внушительного размера фолианте не было пыли. Даже тоненького слоя.

Значит, добродетельная запаковала его в потолок совсем недавно. Перед своим уходом.

Осторожно спускаясь на пол с книгой в руках, я задумалась, как именно уходила Тейселен.

Судя по рассказам феечек, она просто упала в обморок. А потом глаза вместо нее открыла уже я.

А что было скрыто от взглядов окружающих?

Где сейчас эта чистая душа? Для нее, наверное, нет необходимости встречаться с чиновником небесной канцелярии, у добродетельной высокий проходной балл в иные миры.

Я уложила альманах на столик и с некоторым волнением посмотрела на кожаный переплет, украшенный стразами. Сияющими камнями был выложен узор в виде крыльев бабочки. Или феи.

Резко выдохнув, я рванула на себя обложку, будто дверь в новый мир. Хотя, так оно и было.

Внушительный альманах формата А3 открывался, как музыкальная шкатулка.

С глянцевых страниц, испещренных каллиграфическим почерком, срывалась веселенькая мелодия.

Я себя будто на утреннике в детском саду почувствовала.

Угораздило ж попасть в мармеладно-зефирную реальность! Хотя, таковая, вероятнее всего, лишь в этом зачарованном лесу, который я еще для себя даже открывать не начала.

Но прежде чем выйти за порог самой, надо изучить эти… эм-м-м, семьсот пятьдесят четыре страницы!

И все от руки написаны.

Тут я начала сомневаться, что Тейселен ушла, как спланировала, уступив место волонтеру, по своей воле. Скорее можно поверить, что она реально скукожилась на слове “Конец”, как я на восемьдесят седьмой свечке, и Гриня права в природе ее удара.

Довела себя до истощения, вот и весь сказ.

Но стоило так подумать, как прямо на моих глазах на раскрытой передо мной странице с заглавием “Введение в Школу Фей” материализовался конверт из плотной желтоватой бумаги.

И на нем все тем же идеальным почерком было выведено: “Моей преемнице. Скрыто от чужих взглядов”.

Сдается мне, в этом письме — концентрат всего необходимого.

Я жадно схватила адресованное мне (а то кому же еще?) послание.

Вскрыла так поспешно, что порезала палец острым краем конверта и ойкнула, когда серебристо-розовая капля упала на стол.

Сколько мне всего еще узнавать о нынешней волшебной природе!

Сунув палец в рот, как делала это в свою земную бытность, ощутила вкус крови. Солоновато-сладкий. Что-то похожее на соленую карамель. И кажется, ароматизированная.

В голову полезли неприличные, но практичные мысли. Есть ли у фей естественные женские дни? Собственно, раз уж они размножаются, то и это должно быть.

Но не эта проблема у меня сейчас основная.

Заметив, что кровотечение не разошлось, достала письмо.

Расправила пахнущий цветочными духами листок и прочла:

“Приветствую тебя, о, моя преемница! Раз ты оказалась в моем теле и читаешь эти строки моими глазами, поскольку ничьи другие их не различат, значит ты — достойнейшая из достойных! Возможно, твоя добродетель превосходит и мою собственную. Поэтому нет необходимости особым образом вводить тебя в курс нашего с тобой дела. Ты во всем разберешься куда лучше моего. А еще тебе достанет сил противостоять наглому и жестокому генералу Брелентеру. Исчадию тьмы в оболочке привлекательного мужчины”.

На этом месте я прервалась, чтобы выругаться вслух.

Значит, инструкции не будет, поскольку Тейселен уверена в том, что ей на смену послали усовершенствованную версию?

Спасибо, хоть сочла нужным про генерала драконов упомянуть!

3.5

Я вспоминала свою предшественницу тихим, но отнюдь не беззлобным, словом, одновременно пытаясь вчитаться в альманах.

Информации там было много, и на том спасибо.

Но описания преимущественно сухие, словно это воинский устав, а не послание нежной ванильной феи.

Зря Тейселен от генерала сбежала на тот свет, у них бы прекрасный тандем мог со временем получиться.

Создали бы армию фей и выпускали их на врага для разогрева. Сотня разъяренных женщин способна на многое, драконам и не снилось такое.

Кажется, сегодня мне выспаться не удастся, если я хочу выглядеть хоть чуточку адекватной.

Из первой главы альманаха я узнала, что школа фей существует почти триста лет, и добродетельная Тейселен сама является ее выпускницей.

Нынешняя директриса прошла карьерную лестницу снизу доверху.

Сначала была лаборанткой, потом младшим преподавателем. И постепенно добралась до высшей ступени. Возможно, дело не только в дурно воспитанном генерале, просто ей расти уже стало некуда, и добродетельная заскучала.

В школе фей обучаются как девочки-полукровки, в генетике которых затесалось хоть что-то от фей, так и чистые особи.

Я с удивлением прочла в оставленной мимоходом сноске внизу страницы, что высшие феи, такие как Тейселен, не имеют родителей, поскольку рождаются из волшебной энергии. Но сами способны производить потомство. И поскольку феи бывают только женского пола, то неизбежно у них получаются полукровки. Сыновья наследуют расу отца, а девочки появляются на свет бескрылыми. И крылышки пробиваются у них ближе к совершеннолетию или инициации, впрочем одно часто означает другое.

Вот же меня угораздило вселиться в мифическое существо! Спасибо, хоть не кентавр или химера какая-нибудь.

Жалко, что кроме этого скупого абзаца я пока ничего больше о фейской природе не нашла.

Дальше пошел устав школы фей.

И я снова подумала, что Тейселен могла бы и армейскими порядками заведовать.

Девочки обучались в школе фей с тринадцати до восемнадцати лет. Старшие опекали младших.

Право получать образование имели лишь девицы высочайших моральных принципов. Если им не соответствовать — легко можно вылететь. Точнее — после третьего предупреждения.

А нарушением считались очень многие вещи.

Сквернословие, пропуск уроков, склочничество, воровство. И разумеется, аморальное поведение.

Девицам ни в коем случае нельзя себя запятнать ни малейшими подозрениями о связи с мужчинами.

Вредные привычки, разумеется, также жестко порицались.

Вечеринки были под строгим запретом. В школе, по сути, есть комендантский час. После девяти вечера ученицы должны сидеть в своих комнатах и носа на улицу не казать.

Исключение — это некие летний и осенний фестивали, когда по ночам проводятся обряды.

Отдельная статья, за которую можно с треском быть изгнанной из школы, не дожидаясь второго и третьего предупреждения — вредительство в волшебном лесу. Список того, что к нему относится, занял аж три страницы.

Кошечки-рожечки, сдается мне, фея Тейселен такая же душная, как и добродетельная!

Кажется, я дочитаю альманах и позеленею с тоски, как Гринельма.

Наскоро пролистав громоздкий альманах, я с сожалением поняла, что там нет глав о том, как управляться с крыльями.

Вздохнув, я захлопнула книгу и закрыла глаза. Вернусь к чтению чуть позже, пока голова путается.

В дверь постучали.

— Открыто! — возвестила я.

Внутрь комнатки робко просунулась голова Мерципен.

— Госпожа Тейселен, — пропищала юная помощница, — вас ожидают в общей столовой. Для вечерней напутственной речи. Без вас мы не начнем.

Вечерняя напутственная речь?

Серьезно?

Ох, я сейчас должна предстать перед всеми ученицами и преподавателями речи и вещать им что-то высокодуховное?