Дракон хочет жениться? Баба Тася против! (СИ)

ГЛАВА 8

Как бы я не надеялась, что “дочка” — это общепринятое обращение наставницы к ученицам, увы, это было не так.

Итимельда оказалась многодетной мамочкой. У нее аж трое дочур.

И что еще задорнее — от двух мужей.

Директриса школы фей была уже дважды вдовая.

— С одной стороны, — рассуждала я, — она теперь опять свободная. С другой — вряд ли ее совет одобрит.

— О чем вы? — с любопытством влезла моя соседка по апартаментам, Арсельма.

— Да я тебя умоляю, хватит мне уже “выкать”! — фыркнула я. — Мы в командировке с тобой. Можно в загул уйти, а ты своими экивоками мне всю малину портишь.

— Малину? — не поняла целительница.

— Угу. И вообще любую ягоду. Вот скажи мне, Арсельма, какого рожна все так за девственниц-то уцепились? Опытная-то женщина куда интереснее. Знает, опять же, как крылья в постели правильно сложить, чтоб не мешались и не помялись.

— Добродетельная! — воскликнула Арсельма. — Как вы можете… то есть, как ты можешь? Это же неприлично!

— Мне скоро замуж выходить, если что. Надо ж просвещаться.

Чуток успокоившись, целительница сообщила:

— Такой брак как ваш тем и ценен, что многомудрая невеста при этом чиста и невинна. Храм ее тела не был осквернен никем прежде ее мужа.

— А ты мне вот сейчас интересное решение вопроса подкинула, — осенило меня, — и простое. Если я буду порченная, Брелентер же на мне не женится?

— Конечно, нет! — горячо подтвердила Арсельма и осеклась.

— Это что же, ты хочешь блудодействовать, чтобы свадьбы избежать? — моя соседка аж за сердце схватилась. — Кто ж решится с тобой связаться, зная о скором браке с генералом Брелентером? Жить все хотят!

— Чисто технически, мы с тобой в другом королевстве, — напомнила я.

— Но не выезжали за пределы империи! — подскочила Арсельма. — Могущества твоего жениха хватит, чтобы покарать любого ее жителя.

— И не согрешить теперь без высочайшего соизволения, — расстроилась я, откидываясь на жесткие, туго набитые конским волосом подушки дивана.

Мы с Арсельмой гоняли чаи, ожидая, когда за нами придут старшие дочки Итимельды.

Обе они уже были достаточно взрослыми и работали преподавателями в ее же школе.

Домик внутри небольшой, а планировка бестолковая. Две крохотулечных спаленки без дверей, общая гостиная и один санузел на двоих. Душевая и дырка в полу.

На одну ночь хватит, и ладно. Но в сравнении с Девилерией и моей школой чувствуется понижение уровня. То ли королевство беднее и не такое развитое технически, то ли в затюканой Ителении нехватка ресурсов.

Попивая мятный чай, я всерьез задумалась, не поискать ли тут себе кавалера. И действительно ли это так опасно для него будет?

Мне ведь еще надо, чтобы драконище про это прознал. А что, если сожрет после этого моего полюбовничка, даже если мы с ним просто за ручки подержимся?

Я, так-то, конечно, не распутница какая. У меня мужчин в жизни всего двое и было, те, за кого замуж ходила. И если так посмотреть, уж и сама не помню, с какой стороны к мужику подойти. Нельзя сказать, что я шибко опытнее добродетельной Тейселен.

Правду сказать, к девяноста годкам уже и память отказывала, много чего и не помню. А сейчас в меня внедрялась фея Тейселен в полный рост.

— Дорогие гостьи! — в дверь просунулась голова Эйзелени, старшей дочери директрисы. — Вас уже ждут в зале собраний. Очень не терпится послушать мудрые откровения от великой и добродетельной феи Тейселен!

8.2

— Здрасьте, товарищи феи! — я обвела спокойным взглядом присмиревшую группу крылатых и не очень. Навскидку два десятка жадно внимающих мне феек разного пошиба. Я обратила внимание, что даже средняя дочка директрисы выглядит чуть старше маман. Сколько же лет Итимельде? Наверняка она вдовела, когда мужья помирали от старости.

Нет, однозначно нашему генералу такая пожилая дама не подойдет, хоть невинная, хоть винная.

— Коллеги, — воодушевленно начала я, надеясь на свой житейский опыт и вдохновение, которое меня тут уже не раз выручало, — феи — это ум, честь и совесть магической империи. Да пребудет с нами сила!

Про силу это я в кино слышала, которое моя внучка очень любит. Хорошая фраза, от нее прямо веет чем-то родным, вроде соцсоревнования, какие были в моей молодости.

Феечки, кажется, впечатлились, потому что с энтузиазмом захлопали.

— Мы — душа современного магического общества, — меня несло, — так сказать, гарант его нравственности. И мне прискорбно наблюдать, что в Митерии достойнейших согнали в резервацию, можно сказать.

По залу пошел шепоток, а Итимельда горестно вздохнула. Мои слова разили в цель, можно сказать, в яблочко, доводя его до консистенции пюре.

— Скажите, вы как-то общаетесь с окружающим обществом? — снова пробежалась глазами по залу.

— Мы стараемся поменьше с ними контактировать, — призналась Эйзелени, — нам неприятно такое отношение, вы правильно сказали, добродетельная.

— А совместные праздники тоже не проводите? — я уточнила, вспомнив про наш летний фестиваль, к которому сейчас готовились мои крылатые сестрички.

От этого вопроса бедняжка Итимельда аж заколдобилась.

— О чем вы, Тейселен? — воскликнула она так, будто я ей ведьминский шабаш предложила организовать.

— О праздниках же, — напомнила я, — у нас вот к примеру скоро фестиваль, мои девочки готовятся сплясать для дорогих гостей.

Половина феечек потрясенно приложила ладошки к сердцу, а остальным, кажется, мои слова вполне понравились. Откликнулись, как сейчас модно говорить.

— Мы такое не делаем, — замотала головой Эйзелени.

— А как вы, простите, замуж ходите? — задала я важный для себя вопрос. Надо ж понять, где тут мужичком разжиться для собственного компромата.

— Нас приходят сватать, — спокойно сообщила Итимельда, — раз в десять лет устраивается вечер знакомств. Чаепитие и настольные игры. Об этом есть договоренность с королевским советом. Туда приглашается не более десяти кавалеров, и как правило по итогам образуются от одной до трех пар.

— А где живут образованные семьи? — мне становилось все интереснее.

— Фея выходит замуж и отселяется на третью городскую линию, ближе к выезду из Ителении. Не все мужья соглашаются жить вместе с супругами в нашем селении. Особенно у кого есть хорошая работа в городе людей, или высокое положение. И такие мужчины навещают семью несколько раз на неделе.

— Так что же, у вас смотрины раз в десятилетку? — сложно было в такую дичь поверить. — А потом гостевые браки? Не особо вы тут по-женски счастливы, как я погляжу.

— Нас и это устраивает, — ответила директриса, но судя по лицам ее паствы, довольна она одна была.

— Это ваше дело, конечно, — кивнула я, вспомнив, что тут все долгожительницы, а демографический кризис им не грозит, тут рядом еще есть источник, откуда появляются дети из чистой энергии.

— Но ваша оторванность не сделает лучше. Почему бы не проводить детские экскурсии в городок?

— Детские экскурсии? — удивилась директриса, а остальные затаили дыхание.

— Школьников позвать. Рассказать о том, как живут настоящие сказочные феи, показать ваше рукоделие или другое творчество. Можно и музей феячьей культуры открыть и туда посетителей пускать. За деньги, чтобы интерес вызвать, а еще лучше чтоб билетов было ограниченное количество. И там сделать стенд, посвященный славе императора Антурии и королевскому дому Митерии. Как дань уважения правящим монархам.

— Это гениально! — не выдержала одна из присутствующих, фея с рыжими волосами, в оранжевом платье. Я ее про себя назвала Апельсинкой.

— Ну я не знаю, — Итимельда повела плечами, — надо выходить с предложением на представительство короля. А в музей нам много чего можно выставить.

— Так давайте же! — захлопала в ладоши Апельсинка. — Следующее чаепитие через семь лет! Вы вот тоже лишаетесь шанса найти третьего мужа.

— Да полно тебе, — замахала руками на сотрудницу Итимельда, — хорошо, я согласна. Тейселен, вы поможете мне подготовить предложение для королевского совета?

— Да я и отвезти его помогу! По рукам!

Как говорится, не догоню, так хоть согреюсь. Если не найдется прекрасная дама для моего рыцаря, вдруг да себе слухов организую.

8.3

Директриса решила не откладывать в долгий ящик мою идею. Тем же вечером Эйзелени пришла за мной и пригласила проследовать в резиденцию ее матушки.

Подозреваю, перспектива найти нового мужа нашу Итимельду вдохновила. Еще жальче стало, что нельзя ее генералу подсунуть.

Она бы точно не отказала такому импозантному кавалеру.

Я вспомнила Эйдана Брелентера во всей красе.

Военная выправка, гордый разворот широких плеч. Зеленые глаза смотрят так, будто он полмира уже завоевал, а вторую ему вот-вот на блюдечке принесут.

А руки… м-м-м. Я почему-то у мужиков всегда на руки внимание обращаю, верно говорят, что настоящий хозяин рукастый должен быть.

У первого моего супруга мускулатура была как у музейной статуи. Ноги чуть кривоватые, но я ему это легко прощала, потому что еще пальцы удались, длинные, красивые, сильные. Он на гитаре играл как бог. Такой вот Аполлон криволапенький.

Его благородие по всем статьям выигрывал. Его стройные ноги даже постоянная верховая езда ничуть не попортила.

Будь я помоложе, точно влюбилась бы в этого видного мужчину.

Но с высоты двух своих возрастов, собственного и феячьего, я видела его скверный характер, не только внешнюю привлекательность.

Как с таким жить-то? Будет свои порядки навязывать, еще и работать запретит. А вдруг и правда школу закроет?

Так что нечего мне на генерала слюни пускать, хоть порой и тянет им любоваться. Посмотрела и хватит.

— Давай на ты, — предложила я Итимельде, которая с умным видом сидела за зеленым деревянным столом, держа в руке заточенное лебяжье перо.

Ее домик оказался шикарнее, чем у остальных, два треугольника крыша к крыше, внутри просторно, в гостиной можно танцы устраивать. Дискотеки сельские.

Итимельда на мою инициативу легко согласилась, и вскоре мы увлеченно обсуждали, что надо написать чрезмерно беспокойному королю Митерии, дабы его убедить в благонадежности фей как членов общества.

— Начать с того, чтобы сюда люди хаживали, — выкладывала я свои соображения, — не то тамошние безопасники решат, будто вы решили их оборону пробить. А потом, если у них хоть немного этикет работает, они должны будут и вас приглашать начать. Но надо их к себе сперва приучить. Раз в десять лет это очень мало. Люди-то поменьше вашего… то есть нашего, живут. Там уже за это время новое поколение нарастет, с своими тараканами. То бишь, жизненными установками. И оно прежних управленцев будет считать дураками, которые ничего не понимают.

— У людей это так работает? — удивилась Итимельда. — У нас принято почитать старших.

— У них тоже, — просветила я коллегу по фейству и директорству, — но больше на словах. Молодежь всегда считает, что больше соображает и старикам недоступны новые знания. Так что скачки в десять лет это не наш вариант.

Я уже говорила, что в деловой переписке не сильна, это правда полная. Но за свой долгий век младшего медицинского работника мне порой приходилось сталкиваться со всякими общественными активностями. Не старший медицинский состав же заставлять новогодние праздники сочинять. Мы с девочками писали сценарии и даже стишки какие-никакие кропали.

Это конечно не официальный документ, но тоже ведь придумки для развлечения. А как — то я почти десять лет проработала в старейшем стационаре города, и при нем как раз музей организовывали. На меня и еще троих тогда повесили дополнительную нагрузку, чтоб не нанимать никого со стороны, два раза в неделю там дежурить. И этот опыт я тоже сейчас собиралась использовать. Поскольку знала, что надо учесть, планируя музейный зал.

— Отдельным пунктом надо попросить предоставить какие-то вещи, связанные с правлением королевской семьи, — подсказывала я под руку Итимельде, — чтоб польстить монарху. Напиши там всякого, что это честь для нас и величайшее счастье.

Работали мы до полуночи, если не дольше.

Три раза Итимельда переписывала нашу заявку. Наконец, в чистовике я расписалась, как поручитель.

— Понимаю, тебе очень интересно посмотреть наши уроки, — вздохнула Итимельда, — но я бы хотела с утра посетить управление, так легче получить разрешение на въезд в город. И в представительство короля попасть.

— Да шут с этими уроками, — отмахнулась я, а потом сообразила, что это невежливо, исправилась, — это конечно и впрямь для меня увлекательно, однако хочется помочь сестрам по разуму. Так что выдвигаемся с утреца.

8.4

От усталости я дала храпака не по-фейски, так что с утра крыльев не чувствовала. Затекли не только они, но и шея. А на правой щеке отпечатался узор подушки.

Но бесконечно молодое тело это счастье, потому что уже спустя четверть часа все прошло.

До местной столицы мы с Итимельдой добирались на моей крылатой коляске. Здорово и сердито. Выглядит богато, а времени тратится сущий пустяк, только разогнались, как уже и приземляться.

— Жаль, у нас нет в хозяйстве такого транспорта, — вздохнула директриса, когда мы взмыли в воздух.

— Все будет, подруга, — успокоила я коллегу, — вам надо сейчас поколебать вековую несправедливость. Восстановить права угнетенных и притесняемых фей.

— Как ты верно все говоришь! — расчувствовалась Итимельда.

— А вот скажи мне, Мельда, — закинула я удочку в нужную мне лунку, — есть ли у вас приличные… нет, очень приличные феи. Такие, из каких можно меня вырастить. С происхождением, репутаций и все такое.

— Да что ты! — вздохнула директриса. — Упархивают сразу, как находят работу в других королевствах.

— Опять же надо на вид поставить королю. Утечка мозгов и крыльев за рубежи.

— Правда, — продолжала Итимельда, — есть парочка совсем молоденьких учениц. Они были рождены источником силы пятнадцать лет назад. Но пока в сок войдут…

Да уж, у меня нет времени ждать, пока эти малышки подрастут. Если не избежать бракосочетания с драконом, к тому времени свои могут появиться.

Я замерла при этой мысли.

Впервые подумалось о возможных детях с драконом.

С мужьями мне по жизни не повезло, а вот с детками вполне. Они у меня удались вполне. И выросли достойными людьми. Сейчас вот я за них совершенно не волновалась, знала, что давно уже без меня не пропадут и бренное тело с зажатой в зубах восемьдесят восьмой свечкой проводят достойно. Поплачут положенное время, не без этого. Но такова селяви.

Самым счастливым в моей жизни было материнство.

Трудное, не без этого.

Мои отпрыски-то без крылышек родились. Все у нас было. И капризы, и взбрыки подростковые. Но не жалею ни об одном дне, проведенном с детьми.

И если брак с наглым самодовольным мужиком меня не привлекал, то материнство…

Впрочем, чего это я?

Сама ж недавно говорила, что никаких детей больше не хочу. Уже в этом теле.

Чего-то вы раскисли, Тейселен Михална.

Я постаралась откинуть мысли, какие красивые у нас могут быть дети с его благородием.

Значит, лишний раз подтверждается, что тут фею с родословной не найти.

То есть, план Б остается в силе.

В правительственной резиденции на нас смотрели с подозрением. Косились с неодобрением на наши крылья.

Охрана уточнила, есть ли у нас с собой волшебная пыльца.

— Это наш ценный подотчетный ресурс, — строго сказала я, — все флаконы с пыльцой описаны и с бирками стоят на отдельных полочках в хранилище.

Мальчики-охранники захлопали глазенками, торопливо кивая.

Они тут фей боятся, будто вампиров каких.

И при этом драконы для них — идеал во плоти. Странные люди. Такая ящерюга огнем пыхнет и полгорода как нет. А что мы можем? Светящейся пылью посыпать?

Хотя, может, у них тут страна аллергиков и от пыльцы сильные реакции вплоть до отека Квинке.

— Вас примет господин канцлер Ольдбер, — сообщил высокий худой секретарь с лицом богомола.

Городок, в который мы прибыли, разительно отличался от фейского. Дома тут обычные, из кирпича и дерева, в два-три этажа, ничего особенного.

На улицах клумбы и фонтаны. Будто я в российскую глубинку попала.

Здание управления выделялось. Оно насчитывало пять этажей и было построено из серого камня. Канцлер принимал на третьем этаже.

Я ожидала увидеть какого-нибудь чинушу, бюрократа с пером за ухом и пальцами, испачканными чернилами. С зубами как у хомяка.

Но нас встретил привлекательный мужчина лет сорока пяти. Густая черная шевелюра с легкой проседью подчеркивала выразительность серых глаз, с такими темными длинными ресницами, что взгляда оторвать невозможно было, настолько притягательно.

— Разрешите представиться, — он церемонно склонил голову пред нами, — Януш Ольдбер, граф и по совместительству главный канцлер королевского представительства.

— Очень приятно, — я протянула ему руку для пожатия, по старой советской привычке.

Граф принял ее, но не пожал, а легко поцеловал кончики пальцев.

Мы с Итимельдой представились и приступили к делу, а Януш все продолжал смотреть на меня неотрывно, изредка отвлекаясь на нашу заявку.

— Что ж, — сказал он в конце доклада, — мне ваше предложение кажется очень разумным.

— Правда? — недоверчиво спросила Итимельда.

— Да, — он кивнул, — я давно считаю, что сотрудничество с магическими существами может быть нам полезно. Сегодня же напишу сопроводительное письмо к вашей заявке. Мои люди все оформят как надо и отправят на рассмотрение королевского совета.

— Как это чудесно! — крылышки Итимельды затрепетали.

— У меня, конечно, осталось несколько вопросов, которые хотелось бы прояснить до того, как я начну составлять свое письмо, — мягко произнес Януш, — почему бы нам это не обсудить за обедом?

— Ой, — Итимельда искренне огорчилась, — но мне надо вернуться в школу. Я не могу надолго оставлять ее без присмотра.

— Ничего страшного, — подхватила я торопливо, — могу потолковать с господином канцлером и сама. Я же в теме. Только ты за мной потом коляску пришли.

— Ты сделаешь это ради нашего городка фей? — растрогалась Итимельда.

— Именно, — подтвердила я, едва удержавшись от того, чтобы подмигнуть графу, — очень вашей судьбой прониклась. Я ж добродетельная, просто не могу иначе.

8.5

Граф повел меня на деловую беседу в лучшую городскую ресторацию и не скупился на угощения.

— Вы можете называть меня Ян, — щедро позволил он, — а как я могу к вам обращаться по-дружески?

— Тася, — разрешила я.

— Как красиво! — обрадовался граф. — Позвольте порекомендовать вам вот это рикапило из рябчика в винном соусе.

— Позволяю, — смилостивилась я.

Януш оказался приятным и обходительным кавалером. И на самом деле говорил со мной о деле.

— Знаете, Тася, я, как уже и говорил, всегда был только за сотрудничество с волшебными существами. У нас в Митерии не так много магии, надо сказать. Только природная, за счет месторождения кристаллов. А магов почти и нет! Не говоря уже о драконах.

И этот о драконах напомнил! Вот только удалось выбросить его благородие из головы.

— Простите мою откровенность, Тася, — сказал граф вдруг нерешительно, — но я и сам ждал следующего чаепития с феями. Потому что супруга-волшебница это моя мечта. И если удастся продавить вашу инициативу, мне не придется ходить холостым так долго!

И он посмотрел на меня так пристально, так пронзительно, что я чуть было не зарделась. Отвлеклась усилием воли на салат с яйцами перепелки.

— Я ж не местная, — неохотно ответила, рисуя пальчиком по столу цветочек, — так что на меня эти ваши чаепития не распространяются. Да и у меня отягчающее обстоятельство есть. В лице дракона. Но я знаю одну прекрасную фею, которой нужно мужское плечо.

— Кто же она? — граф, кажется, даже не расстроился. Может он вообще ничего такого в виду не имел, а я-то уже губешки раскатала?

— Итимельда, — осторожно подсунула я ему имечко, — как раз та самая, с кем мы документ разработали. Но она дама гордая.

— Признаться, она мне тоже понравилась, — голос Яна звучал неуверенно. Но ничего, баба Тася — старая сводница. Я двух подруг замуж выдала, и их браки оказались удачнее моих.

— Подобраться к ней будет непросто, — я изобразила сомнение, — хоть она по-дружески и говорила, что ей не хватает понимающего и близкого человека рядом, но она вроде как уже не готова страдать от любви. Это сердечко еще надо растопить. Задачка в общем-то не из легких. Для настоящего героя-завоевателя.

Глаза Януша вновь заблестели.

— О, уверен, я смогу найти подход к прекрасной Итимельде! Но если вы замолвите за меня словечко…

— Отчего не помочь чужому счастью, — деловито кивнула я, — но и у меня будет просьба.

— Все, что угодно! — горячо подхватил этот герой-завоеватель.

— Вы драконов боитесь, Ян?

— Д-д-раконов? — он начал заикаться и я слегка расстроилась. Так все хорошо в голове складывалось, а теперь он испугается и пролечу я как фанера над Парижем.

— Мне нужно с ним биться? — граф захлопал ресницами.

— Нет, это скорее мне предстоит, — хихикнула я, — нужно создать прецедент. Видите ли, Ян, у меня есть… хм… кавалер. И я бы хотела, чтоб он узнал о нашей встрече. Будто у нас было свидание. Но этот кавалер живет не в Митерии, разумеется.

— И кто же он?

— Генерал Эйдан Брелентер, — сообщила я, пристально отслеживая реакцию. По правде сказать, не удивилась бы, упади граф под стол с сердечным приступом или кишечной коликой.

— Отважный герой войны с Тьмой! Генерал-победитель!

Кажется, на него мой чешуйчатый ухажер произвел куда больше впечатления, чем мы с Итимельдой вместе взятые.

— Значит, нет, — вздохнула я, — да, понимаю. Это слишком вызывающе. Удел храбрых. Как Эйдан. Поэтому он везде где может внедряет свои правила и чихать хотел на чужое мнение, на других мужиков смотрит как на своих денщиков. Он точно не стал бы ждать чаепития десять лет.

— И я не стану! — Ян возмутился. Слова старой манипуляторши задели его за живое и возможно, за мужское.

— Генерал Брелентер, может быть, и номер один. Но это потому, что нашлось приложение его способностям вояки. Возмутительно, что так низко ценятся интеллект и воспитанность!

— Да! — поддержала я его. — У вас тут есть папарацци?

— Кто? — не понял граф и на всякий случай снова встревожился.

Да, не альфа-самец. Ничего, я постараюсь его спасти от гнева генерала. Мне ж главное градус добродетельности чутка понизить.

— Ну, такие специальные люди, которые создают слухи и распространяют их повсеместно, — пояснила я.

— А, газетчики, — понял Януш, — да, организуем. Ведь мы с вами заключили уникальное соглашение. О нем обязательно надо поведать всему королевству. И уточнить, что граф Януш Ольдбер, главный канцлер королевского представительства, обсудил детали сотрудничества с очаровательной феей Тейселен. В частной беседе.

— Итимельду покорят ваши смелость и изысканность! — обрадовалась я.