Дракон по обмену

Глава 35. За что боролись…

Светлые, почти прозрачные глаза его величества сердито вспыхнули. Он недовольно поджал губы, однако, никак не отреагировал на такую непочтительность.

Я новыми глазами взглянула на держащего меня на руках дракона – кто ты, Родерик Сторвилл?

Разве с царственными особами можно так разговаривать – почти угрожающим тоном и на «ты»? Причем, в присутствии огромного количества свидетелей.

Хотя, нет: кто-то, или Родерик, или сам король, успел отгородить нас троих защитным, чуть заметно мерцающим куполом, так что обошлось без свидетелей. Защитные контуры и ауры я уже начала видеть, только ничего в них не понимала.

И тем не менее, я хорошо помню, как бедная Делайя разговаривала с белокурой принцессой, гулявшей по академии под ручку с Родериком: исключительно на «вы» и очень почтительно. Значит, тут не принято панибратство с власть имущими.

Вспомнив про ведьмочку, я опять почувствовала нарастающий комок в горле и быстро задышала, чтобы меня не стошнило.

– Тебе плохо, Лиззи? – Родерик тревожно заглянул мне в лицо. Странно, но следом за ним и его величество Дангор сунулся ко мне, и как будто принюхался.

– Чем вы ее поили, Родерик? – спросил король и принялся водить вокруг меня руками.

В ответ на это Родерик аккуратно пересадил меня на пол, сам текучим движением поднялся на ноги, загородив меня от короля, и предупреждающе рыкнул:

– Дангор! Я уже сказал.

Ответ короля звучал спокойно, но у меня мурашки побежали по коже от страха:

– Ты знаешь, что не можешь претендовать на нее единолично.

– Связь. – это слово Родерик произносит так, будто оно все объясняет.

– Связь пока еще можно разорвать. И это будет сделано, Родерик.

Почему у меня ощущение, что эти двое говорят обо мне? Причем не просто говорят, а делят, будто я одна на двоих шапка в лютый мороз.

Родерик взмахнул рукой, и теперь они с королем были отгорожены и от меня – я смотрела на них в профиль, видела шевеление губ, но до меня не долетало ни одного слова.

Зато замечала, что лицо Родерика с каждой секундой все больше и больше мрачнеет, и это меня пугало.

Кое как я села и протянула к защитному куполу руку. Он был плотный и упругий, будто сделан из мягкого пластика. Я размахнулась и с силой ударила по нему рукой.

Не знаю, почему я это сделала, – словно кто-то шепнул мне на ухо поступить так. На месте моего удара тонкая сфера беззвучно лопнула, и я услышала слова короля:

– Ты отдашь ее, Родерик. Сделаешь это во имя государства. Девушка принадлежит всем, и ей нужно будет самой сделать выбор. Или, за нее его сделаю я. Сегодня ее заберут во дворец – единственная в нашем мире красная драконица должна быть под присмотром.

– Нет. – еще раз повторил Родерик.

– Да. – с нажимом ответил король. – Ты сможешь быть рядом с ней на общих условиях. Но только после того, как вашу связь разорвут. И если ты попробуешь воспротивиться, у тебя будут проблемы.

– И вот что, Родерик, девушка тебе доверяет, поэтому сейчас ты ей все объяснишь. Когда я закончу свои дела в академии, она уйдет со мной во дворец.

– У тебя есть один час. – добавил его величество и, не взглянув на меня, повернулся и шагнул за охранный контур.

Родерик остался стоять, глядя королю в спину. Я видела, как напряжена его фигура, яростно сжимаются и разжимаются кулаки, и, чувствовала, что меня только что назначили участницей каких-то интриг государственного масштаба.

В этот момент Родерик повернулся ко мне: на его лице была такая ярость, вперемешку с отчаянием, что мне стало страшно.

Он подхватил меня на руки и под сотнями любопытных взглядов понес прочь из актового зала. Пронес по коридору, толкнул ногой дверь какой-то аудитории, с треском захлопнувшуюся за нашими спинами, и усадил на ближайшую парту.

Сделал несколько пасов: сначала запечатал дверь, после дополнительно очертил непрозрачный купол вокруг нас двоих.

– Лиззи, – проговорил глухим голосом, какого я у него ни разу не слышала, – мне нужно тебе кое-что сказать… Сможешь меня выслушать?

Я, сколько могла, выпрямила спину:

– Говори, Родерик, я в порядке. Что со мной собирается сделать король?

Глаза мужчины мрачно вспыхнули, и он недобро усмехнулся:

– У него большие планы на тебя, Лиззи.

Шагнул ко мне вплотную, заставив меня за спиной опереться руками на парту, и запрокинуть голову.

– Ты так и не рассказала мне в прошлый раз, что с тобой произошло, и как ты стала драконом, Лиззи. Я не стал настаивать, полагая, что у нас с тобой есть время, и мне следует сначала завоевать твое доверие. Но я ошибся. Сегодняшние события привели к тому, что о тебе узнали.

Во рту мгновенно пересохло:

– Что это значит? – я почувствовала, как меня накрывает волна паники, и в голове опять начинает противно звенеть.

– Тс-с. – он поддержал меня, не давая обмякнуть, и слегка тряхнул, приводя в чувство. – Почему ты каждый раз так пугаешься? Откуда ты такая взялась, Лиззи?

Сделав усилие, я отбросила его руки:

– Расскажи сначала ты, Родерик. Чего хочет от меня его величество? И про какого красного дракона шла речь?

Родерик отступил назад. Я увидела, как его челюсти сжались, а цвет глаз из темно-карего сделался янтарно-золотым. Зрачок вытянулся и превратился в вертикальную щель. На висках проступила блестящая антрацитовая чешуя – как же красиво!

Невольно я залюбовалась им, на миг позабыв о своих проблемах.

– Лиззи, выходи за меня замуж. – мягко произнес он, блеснув глазами, и от этих слов во мне полыхнула безумная, дикая радость. И еще волнение и странный жар, окутавший сердце.

Миг, и Родерик уже стоял ко мне вплотную, втиснувшись между моих раздвинутых колен.

Наглые руки обхватили мою спину и толкнули к себе так, что моя щека прижалась к его широченной груди, чувствуя под ней биение сердца. Грудь вдавилась в стальной пресс, а…

А в живот мне уперлось нечто из анатомического строения мужчин, о котором приличные дамы этого мира узнают только после свадьбы. И судя по тому, что я чувствовала, этому «нечто» я очень, очень нравилась.

Возмутиться даже не успела, потому что в следующий миг уже лежала спиной на твердом дереве парты, прижатая сверху восхитительной, нестерпимо привлекательной тяжестью мужского тела.

И губы, уже знакомые, умеющие так упоительно целовать, совсем близко к моим. Почти касаются, трогают пока лишь дыханием, и от его откровенной, жаркой чувственности внизу живота ноет и остро покалывает.

Ну почему, почему, стоит нам остаться наедине, и я сразу оказываюсь в горизонтальном положении!? Что за сила заставляет меня отключать разум и делаться такой слабой и податливой?

– Родерик! – с огромным трудом, призывая силу, а с ней и волю, вынырнула из-под накрывшей с головой сладкой пелены. Принялась уворачиваться от его объятий, отпихивать раскаленное мужское тело и пытаться вернуть себя в адекватное рабочее состояние.

Как хорошо, что я не верю ни в какие глупые чувства, и знаю, как застраховать себя от таких ошибок!

– Родерик, да прекрати же ты! Слезь, – мне и так плохо, а ты еще придавил. Рассказывай, что происходит – от этого моя жизнь зависит, между прочим. – прорычала ему в ухо.

Драконяка поднял голову, попилил мое лицо обезумевшим горящим взглядом и тяжело вздохнул-выдохнул.

Медленно убрался с меня, успев по пути облапать все, что не имел никакого права трогать. Встряхнул головой, будто отогнал видение и снял со своего пальца перстенек с синим камушком.

Цапнул мою ладошку и надел кольцо мне:

– Не вздумай снимать его, Лиззи. Никогда и нигде! – не попросил, а приказал.

– Родерик, да что происходит? – вся томность слетела с меня, словно шелуха с семечки на маслобойке. – Расскажешь наконец или нет!

– Лиззи, в том коридоре, где ты встретилась с иномирной тварью, у тебя начался оборот. Он прекратился, едва начавшись, но красно-золотую чешую успели увидеть многие. – Родерик говорил спокойны голосом, но я явственно ощущала идущее от него напряжение.

– Слух об этом мгновенно разлетелся во все стороны. Ты красная драконица, Лиззи. Теперь за тобой будут охотиться все свободные, да и женатые, драконы королевства. И Дангор собирается распорядиться тобой на самых выгодных для себя условиях.

– Что значит «распорядиться»? Я что, вещь какая-то, или рабыня? – от возмущения мой голос сорвался и перешел на придушенный писк.

И тут же поднял голову главный страх. Я обхватила себя за плечи и проскрежетала:

– Что такого в красной чешуе? Или меня хотят посадить в тюрьму и казнить?

– Ну что вы, прекрасная дама. Зачем вас казнить – лучше мы выдадим вас замуж за верного нам дракона. – неожиданно от двери раздался голос короля, и его царственная персона вошла в аудиторию.

– Дангор! – бросил Родерик предостерегающе. Король повернулся к нему и похлопал по плечу:

– Спасибо, что снял свою защиту, и мне не пришлось ее взламывать.

– Вряд ли кто-то может это сделать. – холодно бросил Родерик.

Надо все-таки не забыть спросить, кем он приходится королю, что так вольно с величеством обращается. А то вдруг он любимый старший сын и наследник короны, а я с ним так неосторожно: то целуюсь где ни попадя, то по роже наглой стукнуть пытаюсь.

Хотя, какая разница, кто он – если будет и дальше меня бесить, все равно огребет!

– Я буду ухаживать за Елизаветой наравне со всеми. – между тем объявил объект моих размышлений, и предупредил его величество. – Не вздумай мешать мне.

Дангор величественно кивнул:

– Если наравне со всеми, то пожалуйста. Но вашу связь придется разорвать: я тебе уже говорил.

– Простите, ваше величество, не могли бы вы объяснить мне, что происходит? – влезла я в диалог великих мужей.

Величество королевским движением развернулся ко мне и спокойно, будто говорит о покупке булки хлеба, сообщил:

– Скоро вы выйдете замуж, дорогая Елизавета, и я решил дать возможность вам самой выбрать будущего супруга. Под нашим присмотром, разумеется. А с Родериком у вас истинная связь, которую необходимо устранить.

Я скептически глянула на короля – что за чушь несет этот чело… дракон?

Помню, читала, что истинность означает абсолютную любовь, нежность, доверие, невозможность расстаться друг с другом даже ненадолго. Такая пара всегда чувствует и боль, и радость партнера. И жить без друг друга не может.

С Родериком Сторвиллом у меня даже близко нет ничего похожего. Не буду отрицать, физически нас тянет друг к другу. Но это обычные гормоны, и ничего более. А вообще, он меня дико бесит.

Видимо король по моей мимике все понял, потому что быстро глянул на помрачневшего то ли наследника, то ли просто непочтительного нахала, и ничего не сказал.

– Ты моя истинная, Лиззи, но у нас не парная связь. Привязка только с моей стороны. Поэтому ее уничтожат, чтобы на твой выбор ничего не влияло. – пояснил Родерик спокойно.

– А может не надо мне мужа? – поинтересовалась на всякий случай. Хотя в уме уже начали выстраиваться схемы: значит, я смогу сама выбрать муженька из множества кандидатур?

Родерик говорил, что все холостые драконы королевства захотят взять меня в жены. Наверняка, среди них найдется пара-тройка ректоров, и хоть один из них, да будет красивым. Вот это подарок судьбы!

Так и быть, Стенфила Грраниса трогать не будем, пусть остается со своей прорицательницей. В конце концов, Лейла мне спасла жизнь, в благодарность не стану отбирать у нее любимого.

Ну а ты попал, мой славный, пока незнакомый мне ректор, – я уже готова выйти за тебя замуж! Земля, жди, – я скоро буду!

Пока-что, я скорчила трагичную мину, и пытаясь сдержать распирающую меня радость, скорбно возвестила:

– Ну что же, раз для такого важного дела нужно обрезать связь, я возражать не буду.

И торжественно объявила:

– Резать, к чертовой матери! Не дожидаясь перитонитов! (*)

Услышав бессмертную фразу в моем исполнении, Родерик глянул на меня изумленными глазами.

Затем вдруг расслабился, дернул уголком губ в подобии улыбки, и не обращая внимания на хмурящегося короля, прижал меня к груди:

– Лаззи, даже без привязки, ты – только моя. Никому не отдам…

Коснулся моих губ в мимолетном поцелуе, и не оглядываясь вышел, оставив меня сидеть на парте и со странной тоской глядеть на захлопнувшуюся дверь.

––

* Цитата из х/ф "Покровские ворота"