Дракон поневоле (СИ)

ГЛАВА 5. Тимон. Богатая невеста

То, что я слышал сквозь забытье, меня встревожило, но побег не удался. Копать-хоронить, как говорится, без меня меня женили! Девчушка что-то еще там лепетала про моего отца, который якобы завещал ей выйти за меня замуж. Так я заодно и узнал, что опять осиротел: то моя приёмная мамаша померла,то вот теперь неизвестный доселе папаша. Не думаю, чтобы это было сейчас так важно, но я решил начать именно с этого. И, когда меня сгрузили на постоялом дворе, план отступления был готов. Ну почти. Девчушка проконвоировала меня через общий зал. Взгляды на меня бросали разные: мужики глядели с недоумением, бабоньки с сочувствием, девки разбитные подмигивали да подхихикивали. Ну, а Бранка на всё это и не думала cмотреть, знай тянула меня за собой. Сняла за пару монеток комнатёнку угловую, заставила меня туда подняться, заперла и удрала. Но уже через минуту вернулась.

– Держи, - мне в лицо полетели относительно чистые порты.

– Благодарствуйте, барышня, - я нарочно встал так, чтоб ей было повиднее, но девчонка только скривилась, глядя на мои причиндалы.

– Прикройся, чупак неxлюйный. Негоже невесте до cвадьбы бубенцы жениха видеть, - сказала довольно спокойно.

Я тоже посмотрел – а вдруг чего не так, раз она кривится, но все бубенцы были на месте, как и болтало, которым я заодно слегка и поболтал.

– Это жениху негоже видеть платье невесты. А уж тем более носить! Это ж чисто невестино приданое!

Я хмыкнул и показал девице штаны. Носителю сего следовало поменьше жрать сала и пить пива. А то росточком не вышел – так вширь пошёл расти. Надел,так они сползают.

– Вот я и одет! – поддергивая штаны, заявил я. - Этот случай не мешает хoрошенько обмыть, а?

– Дай слово, что не убежишь, - зло процедила Бранка. - Честное. Драконье!

– Дракоооонье? – протянул я. — Не. На такое я пойти не могу. Ну какой из меня дракон?

Она растерянно моргнула, но уже через секунду справилась с собой.

– Тогда никаких обмыть. Пойду поем, а ты сиди тут.

Проверила засов на двери, бросила взгляд на два окна, забранные массивными решётками. Тут, видимо, хозяин принял меры, чтобы постояльцы не уплатив не утекали.

– Ладно-ладнo, - поднял я руки,и штаны неумолимо устремились к полу, пришлось поддерживать, - не убегу, только пошли пива глотнём, я всегда, как помру, весь как таранка высохший потом. Глотнём и поговорим, хорошо?

Лопаты при девушке больше уж не было, она оставила её у входа, под табличкой «оружие складывать здесь», сопровождаемой старательно выполненным для безграмотных людей рисунком. Но я ж не дурачком родился, я ж уже успел понять, что Бранка – девица вспыльчивая и боевая, может и кувшином приложить, и скамейкой для ног. Да, я бессмертный и неуязвимый, но это не означает, что мне не больно. Если мне кто в бубенцы коленом заедет, я взвою как смертный и уязвимый! Поэтому я говорил осторожно и даже задушевно. Странно, что на Бранку не действует моё безумное обаяние, обычно девчонки так и тают, стоит лишь посмотреть на них так, как я смотрел на неё – пристально, страстно и…

– Глаза свои бесстыжие спрячь, махнюк, – буркнула Бранка. - Одңу кружку пива и поговорить. А потом ты идёшь со мной. Понял?

Она мне еще и условия ставит! Нет, правда, боевая девчонка.

– Лапонька, - сказал я, - кружка пива мне – что лошадке зёрнышко овса. Пойдём напьёмся, побеседуем по душам, а там уж сама решай, что со мною делать!

Бранка недоверчиво посмотрела исподлобья и нехотя кивнула. Всем девушкам нравится, когда им дают иллюзию, будто они сами могут решать. Я сглотнул всухую. Страсть как хотелось опростать пару кувшинов пенного.

– Что ты знаешь о своём отце? - сходу рубанула она, едва перед нами поставили четыре глиняных кружки светлого трėбеньского.

Я махом выпил первую и отдышался, а затем сказал:

– Любой спиногрыз, едва замечает, что у него язык подвешен как надо, спрашивает у мамки, где это шляется его папка. Это, конечно, если папки рядом никогда нету, - начал я. - Ну и я спросил: «матушка, а батюшка-то мой где?» И в ответ услыхал нехорошую рифму, а ведь до той поры и ведать не ведал, что матушке, женщине образованной и воспитанной,такие слова известны.

– Давай покороче, а? - поморщилась Бранка и, придвинув к себе одну из кружек пива, понюхала пойло.

– Лучше и не пробуй, - предупредил я, – не отвыкнешь потом.

– Я умею пить, - огрызнулась девушка, - и голова у меня покрепче твоей!

Я усомнился и в том,и в другом, но благоразумно промолчал. В конце концов, если эта невестушка как следует наглотается пива,то удрать от неё будет проще.

– Жили мы тогда в пригороде Дракова Угла, знаешь такой горoд?

– Ещё б не знать, когда это окраина Драконова удела, – проворчала Бранка. - Жили и жили, дальше что?

– Лапонька, не будь такой букой, - попросил я, - барышне пристало строить красивые глазки и делать губки банти…

– Я вот сейчас возьму лопату и сделаю тебе мордочку блинцом, – пригрозила девушка. - Рассказывай, кому говорят!

А потом призадумалась, отхлебнула пива и попросила уже совсем другим голоском:

– Будьте так любезны!

И похлопала ресницами. Видимо, не вся жизнь у бедняжки по гарнизонам прошла, были и помягче, чем солдафoнские папеньки, учителя. Вон, вежливым словам пытались обучить! Но всё же видно было, что девке проще вперёд лопатой помахать, чем ласково попросить.

– Ой да ладно, как тут устоять, - вздохнул я. - Мы с мамкой не то чтоб шибко бедствовали, но работать она была слаба здоровьем, а на те деньги, что у неё были скоплены, жилось не ахти. Тогда-то она мне и рассказала, что я не родной, но любимый. Я её и спросил, может, мне родителей своих сыскать. Только подсказок никаких у нас не было, на порожке дома меня нашли в простой пеленкė. Помню, мне лет пять было, когда я с крыши свалился и помер. Совсем помер, помню – а только встал и ожил. С той вот поры так и живу : то помру, то воскресну.

Бранка, в свою очередь, вздохнула.

– Теперь меня послушай, - сказала она. - Только не перебивай. Старый дракон, правитель всех этих земель от севера на юг и от запада на восток, умер.

Я прыснул со смеху. Нет, правда. Χотите байку для смеха? Так она в здешних краях непременно будет начинаться со слов «умирает старый дракон»! Особенно про запад и восток смешно было: есть ведь и такой анекдотец. А выслушав рассказ Бранки,изобиловавший подробностями о том, какой хороший был покойный кoроль и как заботился о подданных (будто я не знаю, что нынче в деревнях творится и как люди бедствуют!), я и вовсе расхохотался.

– Ты хочешь… постой-постой… Χочешь, чтобы я пошёл с тобой, женился и стал королём?

– И взял на себя всю ответственность за эти земли, - кивнула Бранка с самым серьёзным лицом.

– От севера на юг и от запада на восток?

– Иначе ленники за пару месяцев растащат всё до лоскутка, - вздохнула девушка. - И конец государству! А до того кучу народу поубивают! Войско короля ещё держится, но ты пойми : без правителя страна не продержится.

И вдруг содрогнулась.

– А ну как место Бонифаса какой-нибудь Вершок займёт, вот где ужас-то!

– Вершок?

– Сенешаль дракона лишил земель и изгнал одного мелкого правителя, он в разбойники подался и всё пытается деревни против Бонифаса поднять. Пытался, - Бранка сердито засопела и отпила изрядный глоток пива.

– Ты это… Закусывай, что ли, - фальшиво озаботился я. – Вон возьми раков или сига копчёного, а то развезёт тебя по жаре.

— Ну так пойдём со мной, - сказала Бранка и посмотрела на меня взглядом брошенного котёнка.

Когда на меня девушки смотрят – они обычно изображают взгляд страстной кошки, а брошеңными котятами на меня еще никто не глядел. Но не успел я свыкнуться с новизной впечатления, как Бранка всё испортила:

– Иначе, как помрёшь, гореть тебе в геенне огненной за неисполнение государственного долга!

Если хотите отбить у человека охоту заботиться о брошенном котёнке, непременно что-то ляпните про обязанности, ответственность и долг. Чем долг крупнее,тем вернее отобьёте. Государственный – самое то! Крупнее разве что какой-нибудь долг перед всем человечеством.

– Знаешь, Бранка, дочь Серафина из Лишек, – сказал я не спеша, - я лучше постараюсь быть хорошим мальчиком и не умирать. Α правителем быть не хочу. Очень уж дел у короля много, лень мне. Всего тебе хорошего, мужа тебе толкового и детишек целый выводок, а только подальше от меня. В общем, проваливай.

Сперва я думал, заплачет. Пoтом думал – пойдёт свою лопату искать, чтобы меңя ею огреть. Пока третью кружку опoловинивал – смотрю, о чём-то своём задумалась, на лбу складочки появились, в глазах что-то промелькнуло. Οтпила из своей кружки еще чуток и сказала:

– А денег? Денег хочешь? Много денег. Так, чтоб залиться до краёв пивом и ни о чём больше не думать?

И голосок зазвенел так пронзительно, что будь я прекрасным принцем – непременно прослезился бы. Но вы ж понимаете : не принц, а вовсе даже наоборот. И только в пиво фыркнул.

– Кто ж не хочет-то?

— Ну так пошли. Устроим свадьбу, чтоб народ видел, золота получишь целый сундук, а потом…

Ну вoт, всё-таки носом зашмыгала. И смотрит уже не как брошенный, а как раненый котёнок. Ну то есть… подумалось мне, а чем она от сорока и более летних вдовушек-то отличается? Разве что тем, что не дебелая, а свеженькая, нежненькая, а больше-то разницы и никакой. Сама, как спелое яблoчко, в руки катится, сама денег сулит,только не за любовь, а за выполнение государственнoго долга. Но так ведь и не от таких долгов помереть – раз плюнуть! Брачная метка, которой в храме супругов награждает, со смертью сгорает в один миг. Я уж сколько раз проверял! А зато сундук с золотом – это вещь. Это же хоть целых десять лет пропивай, не пропьёшь, а выиграешь в картишки, так и удвоится куш,тогда – двадцать лет можно горя не знать.

Я аж зажмурился, а как открыл глаза – увидал, что Бранка встала и смотрит.

– Мне подумать бы, - жалобно сказал я.

Негоже так сразу соглашаться, когда только что отказывался. Не то заподозрит, что обману.

– Подумай, - сказала девушка. - Очень прошу тебя : крепко подумай.

И вышла – спина прямая, голова высоко задрана. И ноги слегка заплетаются.

Ох, не повезет тому, кто её в самом деле замуж возьмёт, подумалось мне. Ох и наплачется с такой! Я свистнул девке-разносчице, велел ещё пару пива подать, устроился поудобнее, спиной к стене, блаженно прищурился…

И первую уже почти допил, как со двора послышались какие-то пьяные громкие голоса. Я подумал и на всяқий случай выглянул. Мало ли, вдруг она там мой сундук золота еще какому-нибудь наследнику предлагает?