Глава пятнадцатая. В которой я попадаю в неловкое положение и прощаюсь с Фуфлыжником

Я почувствовала, как меня ловко подхватывают и куда-то несут. Моя голова коснулась подушки. А сверху обрушилось одеяло.

— Спи, нервотреп, — послышался голос. Прохладная рука убрала с моего лица прядь волос.

Внутри что-то кричало, металось, запертое в оковах сна. «Только не комнату! Не надо!», — просила я. А потом провалилась в сон без снов.

— … и вас это ничуть не смущает? — послышался знакомый голос. Он вывел меня из дремы. И заставил поежиться.

— … у вас в Академии кто-то настойчиво пытается убить студентку, — снова прозвучал голос.

— Я ничего про это не слышал! Но если вы правы — это возмутительно! Думаю, что я для начала должен вам кое-что пояснить. Это не займет много времени! — послышался голос ректора.

При словах «это не займет много времени» я почувствовала ноющую боль, словно у меня разом заболели все зубы!

— Я лично несу ответственность за каждого студента! У меня, между прочим, процент смертности в Академии самый маленький из всех! По статистике министерства и в рейтинге Магических Академий, наша Академия Магии занимает почетное шестое место! Исключительно благодаря железной дисциплине и низким показателям несчастных случаев, — начал ректор.

— Из семи возможных, — уточнил Инквизитор. — Короче!

— … и каждый год двери Академии открываются для новых абитуриентов. Которые с радостью поступают в … нас. Они входят и выходят из нас… А потом снова входят… И это… — сбился ректор.

— Я вас услышал, — ответил знакомый голос. — На девочку покушались уже четыре раза. Первый раз с ифритом. Кто-то стер печать. Я расценил это как случайность. Или хулиганство. Но на заметку взял.

— Не может быть! — возмутился ректор. — Нужно немедленно разобраться! Я сейчас же соберу Академию, и мы будем выяснять!

— Второй раз в столовой. Она, правда, не пришла. И я обратил внимание на ее порцию. Так вот, еда была отравлена. Причем, яд не должен был оставить следов. Третий и четвертый раз в раздевалке. Ее зелье восстановления было подменено. Поэтому я и отстранил преподавателя. В его должностные обязанности входит проверка всех зелий, — донесся до меня голос.

— Да это возмутительно! — слышался голос ректора. — Я не допущу, чтобы кто-то отравил мою будущую невестку! Кстати, я вам говорил, что мой сын твердо решил жениться на ней? И скоро сделает ей предложение? Он уже кольцо купил. Точнее, купил я, а он выбрал.

В этот момент я дернулась, словно ошпаренная. Что? Замуж? Это же… Я не согласна!

— Факт остается фактом. Ее жизнь в опасности. А я не могу допустить, чтобы жизнь ценного свидетеля оказалась под угрозой. Тем более, что она лично сказала мне про то, что знает, у кого находится дракон. И мало того, — Инквизитор взял паузу. — Слышала, кто заказал его. Но пока что она боится за свою жизнь. И отказывается говорить.

— Да не может такого быть! В Академии железная дисциплина! — кричал ректор. — Никто из студентов не пойдет на такое!

— А кто вам сказал, что это был студент? — спросил насмешливый голос. — Вряд ли студент, с вашим уровнем образования, способен был бы на такое.

— Значит… значит это … преподаватель, — ужаснулся ректор. — Но… У меня все кадры «перетрахнутые»! Я… срать не лягу, пока не убедюсь… ой, убежусь… Вы меня запутали! Не буду уверен, что все в порядке! Я немедленно собираю весь педсостав! И мы начинаем разбирательство! Не хватало мне еще покушений на студентку!

Кресло прошуршало по полу.

— Благодарю вас, ваше Сиятельство, за неоценимую помощь Академии. Не хватало нам тут драконов! И откуда же он взялся? Ума не приложу! У нас после нападения, между прочим, сорок учеников перевелось в другую Академию! На которую драконы не нападали! — жаловался ректор. — И трое в процессе! Оформляем документы! Наша репутация и так безнадежно испорчена. А тут еще и покушение!

Я слышала, как грозно шуршит его мантия и как звенят ректорские регалии.

— На носу аккредитация всей Академии! А у нас студенты бегут! — жаловался ректор. — И я настоятельно прошу вас снять ограничение на выход из Академии. Отчисленные по собственному желанию студенты не могут покинуть ее! Хотя, уже не числятся!

— Я подумаю. Возможно сниму ее. Надобности в ней больше нет, — послышался ответ.

Дверь скрипнула. И отчетливо закрылась.

Я осторожно спустила ноги на пол. Меня еще качало. Но сон пошел на пользу. Он притупил все переживания. И сделал их подобием удивительного сна.

Меня даже разули. И туфли поставили рядом. Сквозь дырку в носке светился палец.

Сколько же я проспала? Как там мой малыш? Где здесь хоть одни часы?

В зеркале отражалось мятое чудовище в разгар сессии. Волосы всклокочены, все мятое и неизвестно где мой пиджак!

Я вышла из комнаты, одергивая юбку. Пойду, обеспечу себе уголовный срок!

— Вы меня использовали! — бросилась я на Инквизитора едва ли не с кулаками. — Ловить преступника на меня! Как на живца! Дескать, я знаю что-то важное! И ждать, когда настоящий преступник себя проявит! И попытается меня убить! Да кто вам такое позволил! Кто разрешил? Могли бы мне сразу сказать! Предупредить!

— Итого, — улыбнулся Инквизитор, ловя меня. — Неделя. Неделя понадобилась тебе, чтобы догадаться. После этого ты все еще хочешь работать в Инквизиции?

Я чувствовала, как ярость выливается слезами! Еще бы! Я столько пережила, столько перенервничала, а тут оказывается… И мне плевать на руки, которые лежат на моих плечах, пытаясь успокоить.

— Да ни за что! — дрогнул мой голос. — Да ни за какие пряники! С вами работать? Да никогда! Раньше меня дракон сожрет, чем я соглашусь видеть вас каждый день!

Эта невозмутимость, эта улыбка с ямочкой на щеке, это движение бровей — все это казалось мне предательским. Та снисходительность, которая сквозила во взгляде, казалась мне высшей мерой бессердечия!

— Ну все? Выговорилась? — в голосе послышалась улыбка. — А как же любовь?

— Любовь? — ужаснулась я. Сердце сладко екнуло, вспоминая прикосновение губ и сладкое дыхание. — Вы ее недостойны!

— Неужели? — усмехнулся Инквизитор. Его глаза сощурились.

— Кстати, я уже на сколько уголовных дел наговорила? Ничего, сейчас еще добавлю! Это тоже самое, что подарить любовь… — я скрипела зубами, вспоминая что-нибудь отвратительное и бессердечное. На ум шел тот проклятый дракон, с которого все началось. О, как же я его ненавидела!

— Тому дракону, который напал на Академию! — выпалила я, прищурившись в чужие глаза.

От нахлынувших чувств я прокашлялась.

— Можно любить его сколько влезет! А в него влезет много! И ты, и другие студенты! Ему плевать на то, что напугал нас до полусмерти! Даже если бы всей Академией дружно полюбили его, ему было бы плевать! — сжала я кулаки.

Повисла тишина. Я пыталась собрать мысли в кучку.

— Знаете, — сглотнула я. — Если вы любили бы меня… Если бы я вам хоть чуть-чуть нравилась, то вы бы мной не рисковали!

Эти слова прозвучали, словно гром среди ясного неба. И только потом они показались такими правильными.

— Простите, — бросила я, снимая его руку со своего плеча. — Я не хочу играть в ваши игры! Играйте в них с кем хотите! Забудьте все, что я вам сказала.

— Я вот думаю, когда ты догадаешься… — заметил Инквизитор с улыбкой. Он пристально смотрел на меня.

— О чем?!! О том, что вы — бессердечный? Спасибо, уже догадалась, — выпалила я, идя в спальню. Где-то здесь лежал мой пиджак. А, вот и он!

Я взяла его со спинки стула и просунула в него руку. Дверь резко отворилась. Причем, без стука. Аккурат в тот момент, когда я выходила из чужой спальни, одеваясь на ходу.

— Вы просили занести вам все личные дела преподавате… , — у ректора с носа съехали очки. Он выронил какие-то бумаги из рук. И они рассыпались по полу.

Я обернулась назад, глядя на чужую разобранную кровать и сброшенную на пол подушку, посмотрела на себя в зеркало и поняла. Кажется, я сегодня меня бросил парень. Он пока еще не знает, но скоро узнает.

Абсолютно спокойно и решительно я отодвинула ректора и вышла в звенящий голосами коридор. С каждым шагом меня отпускало.

Я чувствовала, что наговорила лишнего. Если бы не случайно подслушанный разговор, то я бы ни за что не догадалась, что меня пытаются убить! И все благодаря ему… Хотя, он и не обязан!

Чтобы успокоиться, я встала возле одинокого окна. Позади меня сновали студенты и преподаватели. Судя по расписанию — последний урок.

Вцепившись руками в подоконник, я смотрела на голубое весеннее небо.

— Ну что ты, моя бессердечная фея? — послышался голос.

Окно растворилось, а я, словно, стояла в пустоте. Чьи-то руки обняли меня.

— Ты все специально подстроил, — выдохнула я едва слышно. — И встречу с ректором… Ты знал, что он зайдет через…

— Разумеется, — послышался голос. А я ощутила поцелуй там, где волосы переходят в шею. — Я же сказал тебе, что я — страшный человек. Я же предупреждал мою маленькую фею…

Я дернулась, а наваждение спало. Позади меня никого не было. Кроме потока студентов, спешащих на последний урок.

«Почему не здороваемся, Блэкмарш?», — послышался позади строгий голос мисс Винс. Она спешила, прижимая к себе кожаный блокнот.

— Последнего урока не будет! — слышался голос целителя. — Самостоятельно прочитать двадцать шестой параграф!

— Ура!!! — слышалось из аудитории. А следом топот счастливых ног. Урока не будет!

Я бросилась в свою башню, растворяясь в портале. Положив руку на дверь, чтобы снять заклинание, я остановилась. Три из четырех печатей были взломаны. Кто-то пытался открыть мою дверь! И сломал три из четырех замков!

Дрожащей рукой я открыла последний замок. И влетела в комнату, закрываясь на все возможные заклинания.

Комната превратилась в ад кромешный. Ни одной целой полки, ни одной целой вещи. Такое чувство, что у меня живет не один дракон, а целое стадо! Стадо маленьких любопытных драконов, решивших познать мир. И уничтожить его заодно!

Разбитая тарелка валялась посреди комнаты. Большая котлета исчезала под кроватью.

— Чав-чав! — послышалось из-под кровати.

— Вкус-с-сно тебе? Да? — заурчала я голодным желудком. С утра я ничего не ела. Поэтому чувствовала себя неважно. Не стоило отказываться от пирожных. Ой, не стоило.

Я подошла к зеркалу и почувствовала, что мне стыдно. Мне казалось, что через два часа на обгоревших руинах Академии ректор будет рапортовать что-то вроде: «Возгорание началось от ушей Ангелизы Дэй. И мы боролись с огнем целый час! Жертвы исчисляются сотнями!».

— Вот кто это сделал? — спросила я у виновника генеральной уборки. — У кого шило в чешуйчатой попе! Так, попу к досмотру!

Я отловила дракончика и стала проверять. Все в порядке. На меня обиженно «пуфнули!», вырвались и полезли обратно за котлетой.

— Что же нам с тобой делать? — прошептала я, присаживаясь на кровать. Со стены упала полка. — Кто-то пытался попасть в комнату во время уроков. Хорошо, что я сделала четыре заклинания! А не стандартные три. Вот как чувствовала!

На меня смотрели жалобные глаза Фуфлыжника, который вскарабкался вместе с котлетой на подушку. Еще бы! Одно дело есть жирную котлету на полу или в тарелке, а совсем другое на мягкой подушечке. Чтобы попе было мя-я-ягенько.

Дракончик пытался всем видом показать, что растерзает любого, кто войдет. Главное завалить, а там — затопчет.

Я рассеянно гладила его по голове. И соображала, как поступить.

Возле двери был целый ряд свеженьких мин. Некоторые из них шелестели фантиками. Готовился держать оборону! Даже трупы кукол выложил. Для устрашения.

— Малыш— малыш, — вздохнула я. — Что же нам делать?

За окном послышался шелест. Я подошла и распахнула окно. Медленно, словно сгорая в воздухе, таяла магическая защита.

— Сейчас или никогда, — прошептала я, чувствуя наконец-то настоящий свежий ветер. — Мне плевать, кто там хочет меня убить. Я даже всех преподавателей не знаю. И если так покрутить, то живой детеныш дракона может быть нужен кому угодно! От экспериментов до зелий!

Я положила Фуфлыжника на кровать, достала из сундука старый плащ и сумку.

— Пойдем, погуляем. Мама разрешит полетать, — прошептала я. Но мой голос дрогнул. Главное — не расплакаться. Так или иначе, дело принимает серьезный оборот. И Фуфлыжнику нельзя здесь оставаться. Может, настоящие мама с папой уже ищут его…

Малыш доедал свою котлету, отвернувшись от меня и грозно урча. Он придерживал ее лапой и ворчал. Если переводить с его языка, то это что-то вроде: «Получай рыцарь! Больше не будешь нападать на мою пещеру! Ом-ном-ном!».

— Пойдем, — прошептала я, видя, как малыш прячет остатки котлеты под подушку. И сыто отрыгивает дымком. — Потом доешь!

Это вылетело машинально! И я стиснула зубы, зная что никакого «потом» не будет.

Пока все преподаватели в сборе, у меня есть шанс вынести Фуфлыжника из Академии. И тем самым спасти ему жизнь. Рано или поздно до нас доберутся!

Я смешалась с группой боевых магов, направляющихся на самостоятельную практику за пределы учебных корпусов. Если что, скажу, что изучала зелья, и мне не хватило ингредиентов. Или решила попрактиковаться перед экзаменом.

Опустив голову и сливаясь плащами, я незаметно миновала наш парадный вход. Боевые маги свернули направо, а я бросилась налево. Через десять минут я была уже достаточно далеко.

— Фух! — привалилась я к отсыревшему дереву. Дальше лес становился мрачнее и гуще.

Осторожно вывалив из сумки Фуфлыжника, я достала из кармана котлету. Она осталась на столе, тем самым спаслась от растерзания.

— Смотри, что у меня есть! — наигранным голосом произнесла я, выкладывая ее на талый снег. — Послушай, малыш… Я…

Я помотала головой, чтобы отогнать подступающие слезы.

— Я не самый сильный маг… И я не смогу тебя защитить… Понимаешь? — прошептала я. Котлета была проигнорирована. А на меня смотрели желтые непонимающие глаза с иголочкой зрачка.

— Прости меня, малыш, — проглотила я ком в горле, гладя маленькие, недавно проклюнувшиеся рожки. — Мама не всесильна… Увы… Но мама очень-очень любит тебя. И будет скучать…

Мне страшно было отпускать его в лес. Но здесь безопасней, чем в Академии. Возможно, он будет звать настоящую маму. Та его услышит и прилетит.

Я не выдержала, схватила Фуфлыжника, обняла его и прижала к груди.

— Пуф! — послышалось удивленное возле уха.

— Знаю, малыш… Я поступаю неправильно. Но … здесь нет правильного решения, и… — я захлебнулась слезами и посмотрела на небо. А вдруг над нами случайно пролетает мама?

— Я люблю тебя,— прошептала я, тяжко вздыхая. — Прощай. Так хоть у одного из нас есть шанс выжить. У тебя, малыш…

Я посадила дракона его возле котлетки. И резко развернулась, чтобы не передумать. Сделав несколько шагов, я услышала крик. Сначала я не поняла. А потом… Потом раздался детский голос: «Мама!!!».

— Что? — обернулась я.

Он назвал меня мамой! У меня даже сердце екнуло.

За мной бежал маленький дракончик. Отчаянно, спотыкаясь об ветки и коряги, он бежал в мою сторону на кривых когтистых лапках.

— Мама! — кричал он, открыв пасть. — Мама!!!

Я стояла, открыв рот. А малыш уже вцепился в мою ногу.

— Мама!!! — кричал он человеческим голосом. Я как стояла, так и присела в сугроб.

— Не уходи! — произнес малыш, забираясь вверх по ноге. — Мамочка, не надо!

Я рыдала так, как не рыдала никогда в жизни. Маленькие коготочки крепко держались за меня. А я обнимала, что есть силы. Мне до сих пор не верилось, что эта маленькая чешуйчатая задница умеет разговаривать!

— Ты умеешь говорить? — сквозь слезы спросила я, глядя на малыша. — Почему ты раньше молчал?!!

— Ты меня понимаешь! — послышался голосок, похожий на голосок трехлетнего ребенка. — Мама меня понимает!

Я не могла понять, что произошло. И с каких самых пор я понимаю дракона. Но больше всего меня смущало то, что они… разумные!

— Мама меня бросила, потому что я плохой? — послышался полный отчаяния голос.

— Как ты это делаешь? Почему я тебя понимаю? — удивилась я, пытаясь поверить собственным глазам и ушам. Все эти рычания и «фуф!» становились словами, которые я понимала.

У драконов есть язык.

Мне казалось, что я сошла с ума. Такого не может быть! Я ни разу не читала, чтобы кому-нибудь удалось поговорить с драконом! У меня в голове не укладывалось.

— Моя мама, — послышался жадный детский голос. А меня обняли крепко-крепко. И я разрыдалась, как маленькая девочка.

— Маленький мой, — прошептала я, тиская малыша изо всех сил. — Ты понимаешь, что в Академии опасно? Что тебя хотят убить? И… и…

— Мама! — плакал голосок, от которого вздрагивало сердце.

Я втянула сопли и поняла. Бросить его одного в лесу я не могу. Пусть это был бы и призрачный шанс на спасение, но…

— Пойдем домой, — улыбнулась я, открывая сумку.

— Не хосю! — выдал гордый победитель носков и испепелитель тапочек.

— Придется! — я старалась проявить строгость. — И ты должен сидеть тихо!

— Не хосю!— заявил мне гордый ребенок. И демонстративно пыхнул в сторону сумки. Он хотел ехать у меня на голове. Широко расставив крылья.

Минут десять я бегала за ним с сумкой. И уговаривала залезть в нее. В итоге я поймала его и засунула поглубже. За это меня попытались обеспечить первым боевое ранение.

— Сиди тихо, — прошептала я, направляясь в сторону Академии.

— У меня попа чешется! — бухтела сумка. — Я ножку отсидел! А еще у меня в носу колется! Я кушать хочу! Я пить хочу! Я хочу «а-а!».

И все это одновременно!

— Тише, — прошептала я, положив руку на сумку. — Не разговаривай!

— Хочу «а-а!», — настойчиво требовал голосок.

Я переживала, что кто-то услышит его. Но боевые маги, с которыми я возвращалась обратно, не обратили никакого внимания. Они обсуждали чью-то оторванную руку. Вот такие суровые у нас ребята!

— Всем пока! Преподу не говорите! — послышался голос обладателя оторванной руки. Он помахал свой рукой в руке и направился в целительскую.

— Мама я скоро «а-а!», — ныл дракон, намекая, что сумку придется стирать. Делать «а-а!» в сумку он отказывался.

Мама ускорила шаг. Мама спешила, пока сумка не обзавелась ценным ингредиентом. Два раза я наткнулась на студентов. Один раз разбила влюбленную парочку.

— Это плохая примета. Нам лучше расстаться, — послышался голос, когда я исчезала за поворотом.

Портал не работал. Вокруг него собралась целая толпа. Все были возмущены до нехороших слов. И проклинали бедолагу, который застрял в нем.

— Мама! — в голосе было страданий, сколько я не слышала никогда. — А-а!

Ну да, а то мама забыла! Разве тут забудешь? Мама снова свернула за угол и стала взбираться по лестнице.

— Не-не-не туда! — возмутилась я, видя, как лестница меняет направление и ведет меня в другую сторону. В зале Почета набилась экскурсия из любопытных первокурсников. Призрак, обитающий в зале Почета, рассказывал про Академию.

— Мама!!! А-а!!!— требовал дракончик, пока я прикидывала с какой стороны обойти наивную толпу.

— Академия славится вежливостью и … — продолжал призрак. — Да, старшекурсник?

— С дороги! Брысь! — распихивала я непонятливых детишек. — Кыш, малышня! А? Да-да! Мы очень вежливые!

Взлетев по еще одной лестнице, я сбила сразу двоих второкурсниц. Я уже не шла, а бежала. Еще немного!

— МАМА!!! — послышался горестный крик.

Мама перешла на сверхскорости. И долетела до своей двери в два хищных прыжка.

— МАМА!!! — пищал дракончик. — ВСЕ!

— Что все? — удивилась я, наспех снимая заклинания. И обжигая руку об собственную защиту.

— Я перехотел, — обиженно пыхнул в сумке Фуфлыжник.

Я едва не стекла по двери вниз. Перехотел он! Хотелось плакать и …

— Привет, — послышался голос за спиной. Я резко обернулась, глядя на Иона. «Кто там? Кто там?», — зашевелился Фуфлыжник. Я вовремя прижала сумку рукой и заправила ее за спину.

— А… Приветик! — изобразила я улыбку. Всем видом я намекала, что это означает еще и «покакашечки!».

— Решил заглянуть к тебе. Слышал, что тебе стало плохо на допросе, — послышался голос Иона. Он поджал губы. — Знаю, сам сидел на допросе. В Маккаленда он вообще папку швырнул.

— За что? — спросила я. Я попыталась представить, что могло разозлить Инквизитора до такой степени, что он нарушил главное правило! И этический кодекс следователя!

— Да он про тебя что-то наплел. Дескать, ты … ну ты поняла, — смутился Ион. — Короче, перевстречалась со всеми в Академии. Ты знаешь шутки Маккаленда! У него все такие!

Меня прижали к себе, обнимая. Я сложила руки на груди Иона «воробышком» и не обняла.

— Ай! — внезапно послышался голос Иона. — Меня что-то укусило!

Он стоял и смотрел вниз. А потом стал отряхивать штанину на бедре.

— Эм… Мне пора! — занервничала я, видя, как прячется мордочка в сумке. Довольная. «Кусь!», — послышалось довольное из сумки. С чувством хорошо исполненного долга Фуфлыжник требовал продолжения. Я пыталась спрятать его рукой.

— Что у тебя в сумке? — спросил Ион, заглядывая мне за спину с высоты своего роста. — Оно шевелится!

— Совесть! — отмахнулась я, пытаясь спрятать от него сумки. — Шевелится и кусается!

— Погоди! Это же… — красивые глаза Иона расширились. Он тревожно посмотрел на меня. Я бросила взгляд на дырку, откуда торчала драконья мордочка. — Это же… дракон!

Загрузка...