Дурманящий запах мяты (СИ)

Глава 8 Дворец легендарного правителя

и странности коронованной персоны.

Большой светлый замок приковал к себе внимание амазонки. В таком месте она была впервые, и теперь тщательно скрывала интерес. Хотя она не столько рассматривала окружающие её колонны, гобелены и прочее, сколько задавалась вопросом: почему маг заставил её одеть такой откровенный наряд. Рядом шёл демон, ухоженный, расчёсанный и, ворчащий по поводу добровольно-принудительного превращения в человекоподобное.

— Как же я вас обоих… — не успокаивался Шисей. Огляделся по сторонам, и более злорадно добавил: — Обеих ненавижу!

— А ты знаешь, что делают взрослые с маленькими и непослушными детками? — заговорщицкий тон амазонки демону не понравился сразу, его глаза окрасились в огненно-красный цвет.

— В угол их ставят! В угол! А тут углов — выбирай любой! — широким жестом Селена позволила выбрать собственноручно место наказания мальчишке-пажу. Ребёнок в прямом смысле слова начал закипать. Когда у него из ушей пошёл пар в перепалку вмешался маг.

— Замолчите оба! У нас с вами здесь очень важное дело! — гаркнул на спутников волшебник, и эти двое переключили всю нерастраченную гневную энергию на него, так что Алактус уже трижды пожалел, что влез в столь интеллектуальный разговор.

— А ты не объяснишь, почему в платье оделся? — ехидно поинтересовалась амазонка. — Соблазнить кого собрался?

— Да, собрался! — честно признался колдун, вспоминая, не напутал ли чего в заклинании перевоплощения, и лишний раз оглянулся на зеркальную поверхность рыцарских щитов, развешанных на стенах.

— Фух, бороды не видно! — успокоившись, вздохнула блондинка, любуясь миленьким личиком юной златовласой девы в отражении.

— Странные у тебя э… фантазии! — рассмеялась амазонка и её издевательский смешок перекинулся на кудрявого мальчишку, в глазах которого снова заполыхало демоническое пламя. Но теперь злорадно весёлое.

— Заткнитесь! — приказала стройная, пышногрудая девица, и снова повернулась к блестящему щиту, поправляя причёску. — А то я заставлю вас молчать!

— Не переживай, Алактина, ты из нас самая красивая… — не унималась амазонка, беспардонно похлопав по плечу красотку.

— И самая женственная! — хихикнул мальчик, одёрнув подол юбки своей хозяйки, открывая на обозрение мужские истрёпанные сапоги здоровенного размера, которые носила красотка.

— Всё! — не выдержал Алактус, угрожающе сложив пальцы для магической манипуляции. — Сейчас вы оба заглохните надолго!

— Дамы? — вмешался в перепалку камердинер, оценивающе оглядев сначала раскрасневшуюся блондинку, показывающую брюнетке какой-то явно неприличный жест, а потом и вторую женщину. — Его Величество готов вас принять! Будьте вежливы и поклонитесь, когда войдёте. Не поднимайтесь и не смотрите на него, пока он сам этого не дозволит! Не заговаривайте, если вас не спросят!

— А если он будет молчать весь день? Мы, что так и будем сидеть на полу? — буркнула амазонка, которой никогда не нравились слишком уж сковывающие правила приличия и весь этикет большого двора.

— Молчи! Говорить буду я! — больно дёрнул её за руку маг, и снова с безмятежной улыбкой повернулся к камердинеру, явно посчитавшему девиц чокнутыми.

— Графиня Алактина Пригожая, и её спутники, — всё же провозгласили за дверью о прибытие гостей, и троица шагнула в огромный зал.

Блондинка шла быстро и, гордо вскинув голову, как самая настоящая леди из богатой семьи, воспитанная в суровых условиях какого-нибудь женского монастыря. Двое её спутников: маленький мальчик-паж и строгая, хмурая статная охранница — не отставали, но держались более скованно, от не привычки. Потому и привлекали внимание перешёптывающихся придворных. Селена чувствовала себя глупо: с оружием сюда не пускали, маг не признался, о чём именно хотел говорить с королём, соответственно выстроить какую-то определённую линию поведения, кроме как позорно стоять в сторонке и хлопать ресничками, женщина не могла. К тому же, она подозревала, что Мойрус задумал авантюру, и она должно болезненно аукнуться или откликнутся по их итак многострадальным мягким местам.

Они шли, в центре всеобщего внимания придворных дам, и Селена отмечала, что именно женщины преобладают в зале над мужским обществом. Она поражалась пышности и красоте их убранств, и при этом думала о чрезмерной вульгарности моды. От этого становилось ещё неприятнее, потому что утром маг заставил амазонку напялить какое-то безумное платье с рюшами и оборочками. Правда, после нескольких грубых слов, описывающих все мысли женщины по поводу наряда, колдун махнул рукой, отстав с уговорами. Селена напялила привычные штаны, рубаху и куртку, но стоило выйти за порог и, как в одном из отражений, опознала то самое платье на себе, которое несколько мгновений назад разорвала в клочья. Алактус сыграл с ней злую шутку и напустил на костюм амазонки чары, превратив его в платье. Успокаивало только то, что наведённый морок должен был развеяться к 12 часам ночи, да и меч скрывал искусно. А по поводу женского общества среди придворных, намного позже, Мойрус объяснил: по мнению короля, дамами легче управлять, поэтому их так много во дворце. Однако с любовницами Добран Златоусый всегда был строг и даже жесток, потому что знал — желание власти со стороны якобы слабого пола гораздо крепче, чем у мужчин, да и пойти они могут на самые отчаянные меры, чтобы добиться своего. Женщины страшны в гневе, и поэтому любовницы короля каждый раз менялись, с периодичностью раз в месяц, если не чаще. Дворец они покидали со знатными подарками.

Среди жителей дворца ходили слухи, будто советники нашли управу на любвеобильного властителя, и понемногу сдерживают его страсти. Селена осматривалась по сторонам, и с трудом верила этим слухам. Ей казалось, что королевскую похоть не усмирить никаким «воспитателям» в лице советников. Вот ремнём по заднице… И глядишь, что-то пойдёт на поправку.

Остановившись перед троном повелителя Южных Врат, Селена не смогла побороть любопытство, и взглянула на вожделенную персону местных барышень. Осмотрев сидящую на высоком кресле личность, амазонка задумалась: «И что в нём только находят все эти женщины?». Ничего особенного в светловолосом, скучающем мужчине она не заметила. Ну, широкоплечий, крепкий, ухоженный, вот только в глазах тоска глубокая. Хотя сие объяснялось достаточно просто. Пресытился мужчинка на казённых харчах. Ведь если кота кормить всё время одной сметаной — он её возненавидит со временем.

Подле трона стояла женщина-очередная любовница. По нынешней фаворитке нельзя было понять одета она или раздета. Совершенно бесстыдно женщина выставляла на обозрение грудь, то и дело, направляя её, как смертельное оружие, в сторону короля. На вошедших, она смотрела, словно на пыль. Или, как злющая голодная псина во дворе зажиточного помещика.

«А фаворитки здесь вместо охранных собак, наверное!» — подумала, осмотрев барышню амазонка, тихо хихикнув, что привлекло внимание скучающего короля, и он соизволил отвлечься от созерцания позолоченных дверей.

Добран I Златоусый, как прозвали его за «сияющий» цвет усов люди, опустил взгляд на склонившихся у его ног женщин и ребёнка. Печально и грустно смотрел он, будто устал от роли ответственного за многих. Селена заметила, что он всё время нежно поглаживал золотой эфес меча, на который опирался.

«Воин, тоскующий в мире! Всё понятно!» — догадалась амазонка.

— Итак, графиня, из вашего письма, я понял, что вы хотите от нас некую услугу! Какую конкретно? — Заговорил Добран, позволяя гостям встать.

— Прошу вас, о политическом убежище! — краснея и опустив глаза долу, пролепетал волшебник, добавив в конце речи: — Мой повелитель!

На Добрана любезность лже-графини не произвела никакого впечатления. А вот на Селену, жеманничество блондинки подействовало. Она старалась не смеяться. И не понимала, как мужчина может так умело притворяться?

— От чего или от кого бежите вы, сударыня? — откровенно зевнув, спросил король, усердно выводя пальцем какой-то рисунок на подлокотнике своего трона.

— Это… — пристыжено и тихо прошептала Алактина Прелестная. — Это очень личный вопрос. Я могу рассказать об этом его величеству только наедине!

И блондинка сделала ход конём… То есть пустила в короля странный и многозначительный взгляд лукавых глаз. Добран резко приосанился, задумался и, впервые на его лице, появилось выражение заинтересованности. Что было встречено его сторожевой фавориткой в штыки. Она надула губы, сжала кулаки и мысленно желала явившейся сопернице провалиться! Но у блондинки даже коленки не дрогнули, и она осталась стоять. Верный демон, пускал в фаворитку огненные взгляды исподтишка.

— Мал ещё! — толкнула в плечо ребёнка амазонка.

— Заткнись, дура! — отозвался тот, и на фаворитку короля больше не смотрел.

— Да? И что же это всё настолько личное? — тем временем продолжался разговор короля и гостьи. Властитель даже поддался немного вперёд, выказывая любопытство.

— Слишком интимна эта история, — буркнула под нос блондинка, и король сорвался с места.

Он подошёл к графине, предложил ей руку, а за одно, и пройтись в сторонку, чтобы поговорить с глазу на глаз. Однако, толпа свирепеющих любовниц затаилась, навострив уши. Графиня Алактина краснела, всё время опускала глаза и говорила. Король внимательно слушал, и даже сам краснел, загадочно улыбаясь, кивал. Тут уже и амазонка поддалась искушению любопытством, невольно делая шаг в их сторону. Все так оживлённо следили за движениями и мимикой короля, что никто не заметил внезапно исказившееся лицо его фаворитки. И то, как её глаза налились кровью, не оставляя в оболочке никакого белого просвета. Женщина медленно, но целенаправленно двигалась к секретничавшим у окна. Её ногти с каждым шагом становились всё длиннее, превращаясь в смертоносное оружие.

— Твою ж мать! — громко выругалась пришедшая с графиней женщина, обращая все взгляды к себе. Она вытащила из-под юбки здоровенный блестящий серебряным светом меч.

— Откуда у неё оружие? — ошарашено пробубнил король, на которого смотрела со злобой гостья, прицеливаясь для броска.

— И сам хотел бы знать! — буркнула рядом блондинка, тут же порадовалась, что никто не услышал её невольного высказывания.

Охранница Алактины Прелестной уже метнула свой длинный меч по воздуху, молниеносно поразив цель. Лезвие пролетело всего в нескольких миллиметрах от плеча взбешённого короля, готового парировать удар, и уже осознавшего, что он не являлся жертвой покушения. Кто-то другой с хрипом плевался кровью позади него. Добран обернулся и с ужасом заметил пригвождённую к стене фаворитку, из груди которой торчало лезвие меча. Пока он не успел опомниться, слуги графини подбежали к жертве, действуя слаженно, но не забывая при этом о чём-то спорить. Женщина схватилась за ручку меча, а мальчик ждал, когда она извлечёт оружие, чтобы подхватить убитую. Но фаворитка, оказалась на редкость живучей. Она распахнула страшные красные глаза и с воплем потянулась когтистыми руками к королю. Он вовсе не замечал, что рядом стояла графиня, и на самом деле именно на неё смотрели налитые кровью очи бывшей любовницы.

— Делай что-то! — тихо прорычала телохранительница ребёнку.

Мальчик едва заметным жестом коснулся бесноватой и та дико завопив, покраснела, словно её облили кипятком, задымилась, а потом обмякла.

— Что это? — пролепетал король.

— Она хотела убить вас! — проговорил рядом женский голос, и Добран снова вспомнил о наполнивших зал людях.

— Кажется, она была чем-то больна! — оценил состояние трупа подоспевший советник, и пугливо шарахнулся в сторону, опасаясь заразиться.

— Не волнуйтесь, не подхватите болячку, — бросила на него презрительный взгляд амазонка. — Но тело лучше сжечь и немедленно!

Советник кивнул и распорядился о трупе любовницы. Мальчишка, обменявшись взглядами с графиней и телохранительницей, удалился вместе с охраной, выносящей тело для сожжения. Он хотел проконтролировать, что всё пройдёт, как должно.

— Я у вас в долгу! — неожиданно для самого себя произнёс король, глядя на охранницу гостьи. Женщина, расплывшись в широкой ухмылке, вальяжно опёрлась на меч. Таких он ещё не видел… не женщин, а — мечей! Король обратил внимание на тонкую работу: никаких излишеств в украшениях, исключительное совершенство сплава серебра. Он словно светился, наполняя таким же светом и свою хозяйку.

— Не за что! — самодовольно отозвалась женщина, абсолютно бесцеремонно уставившись на короля, что его смутило. Он никак не мог отвести от неё глаз.

— Я надеюсь, за эту услугу, вы позволите нам остаться у вас хотя бы на один день? — мгновенно сориентировалась графиня, настойчиво и требовательно выдёргивая короля из его раздумий. Но под недоумевающим взглядом властителя Южных Врат, она вдруг поняла, что допустила оплошность, так дерзко говоря с ним, и снова вернула себе облик пугливой глупой красотки. Покраснев, опустила глаза.

Король был совершенно растерян. В его голове не укладывалось произошедшее. Много странного он заметил в этих двух женщинах. Одна казалась ранимой и обычной светской дамой, хотя на самом деле скрывала что-то. Вторая же — проста, сильна, привычна к битвам, а не к ношению пышных платьев! Может их послали убить его? Но, зачем тогда спасли? В позорные любовные игры, за которые графиню выгнали из родного замка, Добрану верилось с трудом. Несмотря на многочисленные вопросы, и чувство присутствующей опасности, он всё же позволил девушкам остаться. А пока надо было замять как-то историю с обезумевшей фавориткой.

Главный королевский лекарь распространил слух, что погибшая дама оказалась неизлечимо больной, а название хвори выговорить просто невозможно, но чем-то она напоминает бешенство. Все придворные тут же испуганно бросились на проверку. Затаив дыхание слушали приговор лекарей. Последние, быстро осознав свою выгоду, запугивали придворных, убеждая, что без нового заграничного снадобья им угрожает опасность заразиться. Конечно, таинственное зелье на проверку оказалось самым обычным слабительным, но продавалось оно за бешеные деньги, часть которых естественно шла в казну.

— Вот прохвосты! — смеялась амазонка, прохаживаясь по просторной комнате графини Алактины Прелестной, которая сейчас имела вид слишком мужественный для своих лет. Маг сбросил личину белокурой красотки, и сейчас наслаждался возможностью быть самим собой. — Они и мне хотели всучить эту дрянь! Я что, по их мнению, в травах не разбираюсь?

— Ты лучше скажи мне, как тебе удалось меч пронести! — Мойрус сидел на кровати, подобрав под себя ноги, и угрюмо смотрел на Селену.

— К штанам привязала, а за твоим наведённым на меня мороком никто ничего не заметил! — поделилась тайной амазонка, остановившись у столика с виноградом.

— Дай-ка мне свой меч на секундочку! — потребовал Алактус, надеясь, что всё же рассмотрит «истинным взором» плетение заклятия, окутывающего орудие.

— Я уже говорила, что не дам! — не обращая внимания на мага, она бросила в рот виноградину, и скривилась — слишком кислая.

— Почему ты не можешь просто дать мне посмотреть? — не понимал колдун.

— А кто знает, что у вас магов на уме? — обернулась к нему Селена, вызывая на словесный поединок, и прекрасно зная, что маг терпеть не мог споров.

— А что у вас, у амазонок, в голове творится, сразу ясно? Ты зачем брякнула это твоё «Не за что!»?. Если бы я вовремя не вмешался, мы бы не смогли провернуть задуманное! — укорял её маг, кривляясь как ребёнок.

— По поводу задуманного, можно уточнить, что именно ты задумал? — набросилась на него женщина, не позволяя отвертеться от темы разговора. Но Мойрусу всё равно удалось избежать чёткого ответа.

— Ты случайно не знаешь, куда Шисей пропал? — оглянулся по сторонам тот, будто итак не заметил, что их в комнате всего двое. И тонко намекнул: — Его уже давно не видно! Надо бы найти! Боюсь, как бы он чего не натворил!

Селена зарычала, не на шутку испугав волшебника, который уже приготовился защищаться от собственного телохранителя с помощью магии. Амазонка развернулась и отправилась на поиски блудного демона.

Походив по замку около часа, Селена заблудилась. Рядом не было ни одной живой души, уже стемнело и спросить правильную дорогу оказалось не у кого. Она злилась на тех строителей, которые придумали неправильную конструкцию замка, на косоруких мастеров-строителей, на пауков и осветителей…

— Какой дурак так строит! — выругалась она.

— Архитектор давно отошёл в мир иной. Так что своё негодование ты ему высказать не сможешь! — раздался рядом неожиданный насмешливый голос.

— Привет, ветер! — ухмыльнулась она, встретившись взглядом с богом.

— Помощь нужна?

— Пригодится, — ухмыльнулась амазонка. — Мне бы выход, хотя бы, отсюда найти.

Вей повёл её в обратную сторону. Шёл он молча, что жутко смущало Селену. Вообще-то ветреник обычно болтал без умолку, а тут, вдруг, помалкивает… Женщина рассматривала его исподтишка, надеясь, что он сам начнёт разговор.

— Не удивительно, что демона до сих пор видно не было! — пробубнила себе под нос амазонка, размышляя на тему архитектуры и горемычных строителей. — Заблудился!

И тут она кое-что припомнила. Резко дёрнув бога за рукав, заставила его остановиться. Устремив суровый взгляд на слишком уж холодное божество, обратилась:

— Вопрос назрел к тебе, бог разлюбезный! — Вей приподнял одну бровь, хмыкнул. — Откуда ты знал, что мой спутник мужчина?

— Селена, — вздохнул тяжко Вей. — От ветра может ты и спрячешься, от бога — никогда! И теперь, я хочу спросить. Где ты нашла этого извращенца? В баб переодевается! Это же уму непостижимо!

— А значит богу в женском платье женихов отбивать можно, а магам королей охмурять нельзя? — припомнила с укором Селена.

Вей рассмеялся, снова становясь похожим на привычного Селене повесу. Она и сама улыбнулась, вспомнив дурацкий вид мага, да и ветродув в свадебно-траурном наряде тоже выглядел весьма и весьма забавно.

— Ну, ты бог, сам должен знать! — похлопала его по плечу женщина. — Скажи, лучше, что там слышно среди ваших по поводу этой Тьмы. Я сегодня, знаешь ли, имела свойство уничтожить одну тёмную тварь. Вот только не могу понять, как она умудрилась захватить тело живого нормального человека за считанные секунды, и на виду у всех?

Вей помрачнел.

— Тьма может завладеть каждым, кто откроется ей! Желания выводят к Тьме. Если помыслы человека чисты, он способен различить где добро, а где зло, то Тьма не сможет завладеть им. Вот скажем, твой дружок-маг, пока он не поддаётся на уговоры, помнит, сколько мук причинили посланники Тьмы, она не сможет подчинить его. Но если, он хотя бы задумается на секунду, что приняв её дары, станет сильнее, позволит алчности посеять своё зерно — он пропал. А Тьма… — тут Вей понял одну простую истину, которая лежала у него прямо под носом.

— Тьма получит очень сильного мага, который с лёгкостью сможет переделать этот мир! Так ведь? — закончила вместо него амазонка, встретив пугливый взгляд бога. — Не волнуйся! Алактус не станет прибегать к тёмным штучкам!

— Но он уже не раз делал шаг ей на встречу! — стиснул зубы Вей, приходя в бешенство. А Селена тут же вспомнила последнее «чудо» Мойруса — неудачное переселение демона в тело неповинного ребёнка. Да и вообще, его связь с демоном светлой назвать было сложно.

— Ну, чего ты так кипятишься? — снова попыталась урезонить ветреника амазонка. — Он не хочет попасть в её лапы. Поверь!

Вей схватил женщину за запястье, придвинул ближе и сквозь зубы, тихим, но устрашающим голосом заговорил, надеясь вложить в её разум пару прописных истин.

— Если, он хоть на секунду задумается о том, чтобы принять хоть какую-то часть силы от Тьмы… Я лично убью его до того, как он сделает хоть что-то!

— Я не позволю. Прости! Пока что я — телохранитель этого мага. — Селена стала на пути богов, как камень. Вей отпустил её, мрачнея с каждой секундой, будто в тучу грозовую собирался превратиться, чтобы обрушиться на голову, осмелившейся перечить ему, женщины молниями. — Но, не волнуйся, я буду за ним присматривать!

Пока Вей раздумывал над тем, как вразумить отчаянную амазонку, той в поле зрения попала странная тень. Маленькая фигурка, кралась в мраке длинного коридора, а удостоверившись, что её никто не заметил, шмыгнула в проход на улицу.

— Вот же маленький подлец! — прокомментировала она, оставляя бога одного и пускаясь в погоню за демоном.

Демон огня, предоставленный сам себе, исполнив указание, слонялся по дворцу, ведомый какими-то непонятными инстинктами. Он отыскал кое-что по вкусу, не задумываясь схватил это и, теперь, с краденным в руках, пытался спрятаться. Выскочив в уютный садик, демонический ребёнок затаился в кустах, что-то поедая.

«Лишь бы не человеческие останки!» — думала про себя Селена, подкрадываясь ближе к воришке, и уже борясь с приступом накатившей тошноты.

— Что это ты делаешь? — не выдержала амазонка, окликнув чумазого, перепачканного сажей ребёнка и, подняла его за ухо с земли. Тот завопил, покраснел, нагреваясь, чтобы сжечь покусителя, посмевшего поднять руку на его болезненную часть тела. А потом он увидел, кто его поймал… и визг перешёл в яростное шипение.

Селена с ужасом взирала на огромные щёки стоявшего перед ней ребёнка. Она слышала, что демоны поедают человеческие сердца и сейчас прикидывала, могло ли это создание где-то отыскать сей деликатес и теперь запихнуть его себе в пасть? Мальчуган же, как затравленный хомячок, круглыми глазами уставился на женщину, придумывая, как бы ей отомстить, чтоб побольнее было!

Селена подошла ближе.

— Тебе никто не говорил, что воровать не хорошо?

— Бу… бу… бу — послужило ей ответом, на упрёк.

— А ну, выплюнь то, что украл! — отвесила подзатыльник наглому демону Селена и изо рта того посыпались чёрные камешки. Женщина подняла один, рассмотрела. На внутренности не похоже. — Что это?

— Отдай! — завопил мальчишка, выхватив из рук амазонки своё «богатство», и обратно запихнул его в рот. — Кашмирский уголь!

— Зачем? — совершенно не понимала она, но благодарила всех богов, за то что ей так и не довелось стать свидетелем трапезы демона.

— Я есть хочу! — буркнуло перепачканное чудо.

— А ты не задумался, как ты это всё переваривать будешь, трагладит? — прикрикнула на него женщина, отпустив очередную затрещину. Демон такого стерпеть не мог, попытался вцепиться в надоедливую тётку, — и если не покалечить (рост, возраст и возможности человеческого тела не позволяли), то хотя бы больно укусить, за какое-нибудь особо выпуклое место. Селена сделала шаг в сторону, второй — демон не отказывался вонзить ей в зад свои маленькие зубки. Она поняла, что придётся побегать. Потом амазонке надоело ловить пятками огненные плевки, и резко развернувшись, схватила мальчугана, уложила себе на колени, животом вниз.

— Ты чего собираешься делать? — в миг присмирев, поинтересовался воришка, даже не пытаясь высвободиться, потому что в его голове не укладывалась мысль, что человеческая женщина может позволить себе очень грубую шутку.

— Воспитывать! — спокойно ответила Селена, рассматривая хороший тонкий прут, и съездила им пару раз по заднице мальчугана.

Получив лозиной, ребёнок завопил, слетел с ног женщины и действительно стал похож на демона: глаза его горели огнём, весь он покраснел как помидор, из ноздрей и ушей шёл пар.

— Ну, молись, смертная! — рявкнул он.

— Хорошо! — вскочила на ноги та. — Вей!

Молитва донеслась мгновенно. Подул сильный ветер и бог появился прямо перед взбешённым, (а при таком эффектном явлении потухшем, как огарок) демоне, заслоняя амазонку. Шисей глядел на сурового беловолосого дяденьку перепуганными детскими глазёнками. Не так уж часто доводилось ему сталкиваться нос к носу с богом… точнее нос — к поясу (всё-таки демон пониже ростом был).

— Вы бы меньше тут с ума сходили, а проведали бы своего мага! Кажется у него сейчас… э… мягко говоря… неудобное положение! — тонко намекнул ветреник.

Шисей и Селена забыли о вражде, переключив внимание на действительно стоящий совет. Они-то ведь являлись защитниками мага, который с поразительной лёгкостью находил проблемы, обеспечивая постоянной работой своих телохранителей. Оба бросились на помощь страдающему Мойрусу, хоть пока и не знали подробностей нависшей над ним опасности. Шисей летел по коридорам, как ищейка по следу, на запах своего хозяина. Селена уже достала меч, готовая защитить мага от любой нечисти. Но к тому, что напарники по несчастью увидели в комнате госопдина, не был готов никто…

В слабом огне свечей, на мягкой постели замерли двое. Мужская фигура прижималась к женской, а та, трепыхаясь, с ужасом взирала на припавшего к её губам. Причём мужчина был практически обнажён. Единственная вещь, скрывающая его далеко не стыдные места — это очень короткие узорчатые бриджы — вот и всё, что было на ловеласе.

Тихо давясь смехом, Селена подошла ближе, беззастенчиво похлопав извращенца по заднице лезвием меча.

— Милейший! А чем это вы тут заняты?

— Поди вон, холопка! — отмахнулся от неё тот.

Однако, когда горло полуголого подлеца ласково поцеловало лезвие серебряного меча, он слегка умерил пыл, выпуская жертву из рук. Белокурая графиня, шипя и краснея, села на ложе, с ненавистью уставившись на насильника.

— Стыд и срам! — прокомментировала амазонка, адресовав это хозяйке. — Ты куда мозг переселил? Мы мчались, думали тебя тут…

Селена осеклась, посмотрела на мужчину, и переглянувшись с демоном (оба залившись краской хихикнули), продолжила:

— Ну, в принципе, именно это и произошло!

— А я и не знал, что ты такой извращенец, — подал ехидный голос ребёнок, пряча смешок в кулачок.

— Я вам ещё всем покажу! Заткнитесь оба! — выругалась графиня совсем не подобающим образом. Голос её срывался на грубый мужской бас.

Насильник воспользовался моментом, и пока внимание ворвавшихся в покои слуг, переключилось на госпожу, он выкрутился, выбил из рук амазонки меч и наставил остриё на женщину. Но Селена среагировала прежде, чем лезвие коснулось её кожи — быстрым и сильным ударом, сбила мужчину с ног, повалив на пол и придавила собственным весом.

— Шисей, а поднеси-ка свечу! Сдаётся мне, где-то я его видела! — вслух задумалась она, рассматривая в слабом свете героя-любовника.

— Ага. Утром. Кажись, на нём корона была! — издевался демон, сдерживаясь, чтобы не разразиться громовым смехом.

— Кто вас послал? — рычал мужчина, уставившись на пышные прелести амазонки, вздымавшиеся прямо перед его глазами.

— Нас? — переспросила она. — Никто нас никуда не посылал!

— Так сейчас я пошлю! — предупредил король и выругался так, что изысканные речи разъярённой графини показались присутствующим нежной колыбельной… троллей. Речь Добрана скорее напоминала целый гимн той самой расы. У Селены уши покраснели. Мужчина рывком скинул её с себя, и потеснился к двери, намереваясь позвать охрану. Но графиня сделала какой-то странный жест рукой и король не смог ни двинуться, ни окликнуть помощь.

— Да, Алактус, ну и вкусы у тебя! Совсем одичал за время скитаний! — приходя в себя после королевской трели, отозвалась с пола Селена.

— Дура! — рявкнула обиженная графиня, превращаясь в худощавого мужика с бородой и усами. Увидев такое перевоплощение, глаза короля чуть не взобрались на лоб. Так как говорить он не мог из-за заклятия, то просто отплёвывал в сторону недавний поцелуй. Амазонка расхохоталась, заметив, что маг хотел сделать примерно то же самое, и синхронно с властителем Южных Врат.

— Да позволь ты ему говорить! — попросила Селена, катаясь по полу от смеха. Шисей стоял рядом и тихо хихикал, потешаясь над неудачей хозяина.

— Он охрану позовёт! — отказался маг, сложив руки на груди и надув губы, как приличная обиженная девица. Что сейчас совершенно не вписывалось в его образ!

— Да никого он не позовёт! — успокоила Селена. — Думаешь, он кому-то расскажет о такой оказии?

И король, и маг уставились на неё с удивлением. Только в глазах одного — горело удивление, мол, «Как сам не додумался?», а в глазах другого: «Вот же зараза, сообразительная!». Мойрус взмахнул рукой, отпуская пленника, и зажёг ещё несколько свечей. В комнате стало светлее. Теперь собравшиеся могли нормально друг друга лицезреть. Хотя красная физиономия мага не нуждалась в дополнительном освещении, так как от стыда он просто горел во тьме, будто факел.

— Ладно, — вздохнул волшебник. — Давайте разберёмся.

Он подошёл к королю, поклонился и представился.

— Я — Алактус Мойрус, маг, ваше величество. Простите, что пришлось вас обмануть. Но нам действительно нужна ваша помощь!

Добран Златоусый задумался. Его рука потянулась к подбородку. Почесав бороду, он принял решение: забыть об инциденте и узнать истинную причину появления в его владениях странной троицы. Ведь совершенно понятно, что их не интересовала власть, трон, да и шпионить они не собирались. А хотели бы убить — так с их способностями, давно бы уже сжили его со свету!

— И что именно вам от меня надо?

— Позвольте нам остаться здесь ещё на два дня, и воспользоваться королевской библиотекой. Это всё о чём мы просим! — снова склонился маг.

Вот только Селена почувствовала ложь в его словах. Стоило ли устраивать весь этот маскарад, распространять о себе всякие глупости, чтобы остаться во дворце ради каких-то книжек? Может и было всё это правильно, да есть кое-что сокрытое в словах Мойруса.

Король смотрел на него с таким же нескрываемым подозрением, как и Селена.

— Что именно вас интересует в библиотеке?

— Я хочу найти сведения, касающиеся одного древнего ритуала, который поможет мне победить… врага, — честно, но туманно, ответил колдун.

— Кто является вашим врагом? — прежде, чем давать дозволение, король пытался разобраться в ситуации.

— Мой брат. Им овладела некая сила, которая позволила ему поднять руку на наших родителей и лишить их жизней в угоду Злу.

Добран Златоусый вдруг перевёл взгляд на амазонку, словно она была единственным человеком в комнате, который скажет ему правду. И он не ошибся. Селена утвердительно кивнула, за что получила неодобрительное внимание со стороны мага. Он нахмурил брови, понимая, что хоть она его и защищает, однако врать ради его драгоценной персоны не станет!

— Хорошо! — согласился, наконец, владыка, но тут же поинтересовался, — Что мы будем с этого иметь?

— Наше молчание! — ехидно намекнула амазонка, и король прикусил губу.

Эта ночь была бессонной для всех участников не состоявшего свидания короля и графини. Добран ещё долго размышлял, чем может обернуться договор с магом и его слугами, и отдал приказ, чтобы за графиней Прелестной обязательно присматривали, ну, и докладывали, какие именно книги она брала в библиотеке.

В гостевом крыле до рассвета раздавались странные звуки. И слуги пугливо вскакивали с кроватей, осеняли себя крестами, закрывали потуже засовы и снова ложились спать. Им не ведомо было, что бушевавшая во дворце сила не принадлежала к числу тех, от которых так легко крестом или молитвой отмахнуться… Магов этим не возьмёшь! Мойрус гонял своих спутников по коридорам, грозил проклятьями и кулаком за глупые шутки, а те хихикая и хрюкая, неслись от него прочь, опрокидывая на ходу вазы, подносы и прочее. В общем, так появились слухи, что в замке великого властителя Южных Врат прижились буйные призраки.

Как ни странно, но на следующий день графиня не показывалась хозяину замка на глаза, чем жутко его радовала. Привкус отвратительного мужчины король до сих пор чувствовал на своих губах. В очередной раз пожурил себя за не сдержанность по отношению к женщинам.

От таких размышлений о превратностях судьбы его оторвали назойливые советники, которых Добран про себя называл «мухами» — ходят всё время жужжат, а как до дела, так к мечу и притронуться бояться, не то, что кровь пустить! Мухи копошились и требовали мухобойки… то есть внимания «его незабвенного мудрого величества на очередном совете по поводу сбора налогов и внешней политики». Жадные интриганы и зажиточные вассалы, конечно, хотели как можно большего оброка. Вот их-то Добран называл «комарами», сосущими кровь его народа. Если бы он мог, то прихлопнул бы упитанных лжецов одной левой. Но понимал, что в этом мире всё должно быть уравновешенно: добро и зло, нищета и богатство, разум и безумие. Поэтому и терпеливо ждал, глядя в окно, когда же кто-то из этих кровососов предложит хоть что-то более менее дельное. А вообще, он мечтал о войне. Тогда бы послал всех этих чурбанов… на поле брани. Врагов веселить. Они бы, завидев такие трясущиеся толстые цели, даже не задумываясь, обстреляли из луков… И проблемой в государстве стало бы меньше.

Скучный «совет» занял большую половину дня. Двое вельмож подёргали друг друга за усы, чубы и бороды, потешая этим зрелищем короля. Он бы и сам встал, да вмазал каждому по роже. Да вот только воспринято такое поведение будет не правильно, слухи поползут, мол «король-то наш, тираном оказался, на кол всех посадить обещал!». Добран сплюнул себе под ноги — не любил он политику!

Златоусый отвлёкся от непосильных простому человеку дел и забот, да и от собственных тяжёлых мыслей. Уже давно он чувствовал себя запертым в клетке. Ему так часто хотелось перевернуть весь мир, поставить его к верху ногами и посмотреть, что из этого получится. Властитель судеб вышел из зала, прибывая в мрачном настроении. Его поглотили мысли отнюдь не из лёгких (ведь уже придумывал где-бы найти такую штуку, чтобы действительно устроить задуманный хаос). Но всё изменилось, когда король остановился у окна. В саду, куда он уже много лет даже не заглядывал, танцевала красивая женщина. Она не любовалась красотой цветов. Плавно двигаясь, будто вода обтекает камни, она размахивала огромным мечом, нанося удары невидимому врагу. До природы вокруг ей не было дела! Но красавица так гармонично вписывалась в атмосферу, словно порхающая бабочка. Блестящее лезвие завладело всем её вниманием. Она смотрела на него с такой любовью — будто это самое прекрасное творение на земле. Казалось, меч отвечал её чувствам и пускал игривых солнечных зайчиков. Женщина кружилась, играя с отблесками солнца, уклоняясь от них. Король заметил на её лице улыбку, тёплую, мягкую, почти детскую. Да и сколько было этой красавице? Девятнадцать? Он восхитился её грацией и только спустя несколько минут, присмотревшись к движениям, понял, кто она. Спутницу того подлого мага-изварщенца… Король поморщился при одном только воспоминании о жуткой вылазке в покои Алактины Прелестной.

Селена не отводила глаз от лезвия меча. Ещё одна рука… Нет! Скорее продолжение души. Точнее вся её сущность, сосредоточенная на острие. Меч был живым, он чувствовал колебания воздуха, согревал ладонь женщины.

Амазонка танцевала, представляя, будто находится под водой, поэтому рассчитывая каждый бросок, каждый шаг. Передвигалась, напрягая мышцы. Её отточенные годами движения, напоминали не просто танец. Они призывали не к запугиванию врага, а к зачаровыванию. Чтобы он наслаждался зрелищем. А потом, когда он расслабится, можно почти незаметно покончить с настырным зрителем.

Шаг назад, резкий поворот и удар… Лезвие попало в ловушку ладоней нежданного гостя. К счастью, не ранив.

— Ваше величество! — убрала оружие Селена и, выровнявшись, поклонилась королю.

— Значит, это и есть знаменитая техника амазонок? — догадался, наслышанный об уннианских воительницах Добран Златоусый. Одарил нахмурившуюся женщину самой светлой улыбкой. — Очень… чарующе! Может быть, вы покажите мне всё, на что способны?

— А как же тогда ваше королевство без правителя будет? — сощурила хитрые глаза амазонка.

Добран только ухмыльнулся в ответ на такое дерзкое предположение, и достал из ножен меч, украшенный камнями и золотом. Оценив лезвие, Селене стало ясно, что жизнь повелителя не так и скучна!

Король принял боевую позицию, готовясь защищаться и предлагая противнице сделать первый ход. Он поманил женщину к себе.

«Что ж! — подумала Селена. — Поиграем!»

Сначала они дрались не в полную силу, прощупывая возможности друг друга, пытаясь догадаться о его или её слабых местах. Пробные атаки сменились более чёткими и просчитанными ударами, сила и интенсивность которых нарастала с каждой минутой. Королевский меч прошёлся по плечу амазонки, оставив кровавый след. Проверка закончилась, теперь бой стал самым настоящим. Селена усмехнулась противнику.

— Я хочу видеть вас этой ночью в своих покоях! — заявил король, позволяя женщине нанести ответный удар.

— Простите ваше величество, но только победивший меня сможет прикоснуться к моему телу! — рассекла рубаху, а заодно и кожу на груди монарха, амазонка.

— Практически разбили мне сердце! — сквозь боль усмехался король, воспользовавшись передышкой. Осмотрел рану на груди. — Но я никогда так просто не сдаюсь! И беру то, что хочу!

Лёгкая тренировочная волна настроя потухла, зато разгорелось пламя настоящей борьбы за гордость и честь. Оба противника были поглощены желанием доказать свою силу. Они взмокли, ранили друг друга и, не обращая внимания на собравшихся вокруг слуг, продолжали упорно наносить удары.

— Господин! — окликнул голос главного советника, но король не сводил глаз с амазонки, продолжая отбиваться. В тот момент он совершенно чётко определил для себя, что хочет заполучить эту непокорную женщину: во чтобы то ни стало!

— Чего тебе? — рявкнул Добран, не собираясь так просто отступаться. Своим рыком он шокировал помощника, резко покрасневшего от злости, но так же мгновенно умерившего пыл.

— Прибыли послы. Все ждут только вас! — холодным, надменным тоном напомнил советник и король опомнился. Ведь совсем потерял ощущение времени, забыв о прибытии гостей. А они ведь должны были прийти с визитом только вечером. Неужели уже так поздно?

— Может отложим не на долго? — всё же предложил амазонке передышку король.

Селена шагнула назад, но меч не опустила, пристально глядя на противника. Он тоже пытался отдышаться, но самодовольная ухмылка не сходила с его лица.

— И, пожалуй, вам нужно переодеться! — подметил советник, бросив циничный взгляд на своего монарха, сейчас больше напоминавшего некогда доблестного воина, живущего в скитаниях и нищете: весь всклокоченный, измазанный кровью, шёлк и кожа дорогих одежд изрезаны и напрочь пропитаны потом. При этом корона великого правителя валялась под кустом. Советник воздел глаза к небу, задавая богам вопрос: «Почему королю за столько лет спокойной буржуазной жизни вдруг захотелось проявить себя как последнему дикарю?»

— Да, — вздохнул Добран. — Кажется, я немного испачкался….

Это было сказано с наивным видом малыша. Селена едва сдержала смех, заметив, как вытянулось лицо советника при комментарии короля. Добран весело подмигнул амазонке.

— Мы ещё продолжим! — улыбнулся он и поцеловал ей руку, сжимающую меч. — Скоро продолжим!

Селена отдышалась, сменила одежду и отправилась в покои мага. Тот, нагло развалившись на кровати, поедал виноград и листал какую-то ветхую книжку. Надо заметить, что делал он это без особого интереса, из чего Селена сделала вывод: не слишком ему и нужна была королевская библиотека. Догадки она решила проверить позже, когда маг будет в настроении. Точнее, банально хотела выболтать всю информацию.

Она перевела взгляд на удобно подставленное для пинка мягкое место наглого демонического ребёнка. Жуткое желание вмазать по этой цели отдавалось чесоткой в носке правой ноги. Демон ни на что не реагировал, увлечёно разглядывая что-то за окном. Он практически высунулся, наполовину перегнувшись через подоконник. Бросив взгляд через его плечо, женщина с удивлением заметила дворцовых ребятишек, играющих в садике.

— Ты бы сходил, что ли, прогулялся! — предложила амазонка.

— Ты за кого меня принимаешь? За смертного детёныша? — злобно уставился на неё демон.

Селена осмотрела его с ног до головы и ехидно ухмыльнулась.

— Ах ты! — вспылил ребёнок, намереваясь хотя бы в этот раз вцепиться в её выпуклые места, и оторвать от них солидный кусок. Но демона остановил хозяин.

— Прекратите оба! — рявкнул он, а потом обращаясь к потолку запричитал: — Как же я устал от ваших глупых перепалок.

Селена тоже посмотрела в потолок, но никого там не увидела и снова повернулась к магу.

— О! — воодушевился Шисей, обрадовавшись, что и хозяину тоже надоела эта противная амазонка. — А может мы её подожжём? В воспитательных целях?

— А может мы в тех же целях, отстегаем кое-кого по румяной заднице и поставим в угол? — не выдержала Селена, надвигаясь на паршивца. Они мерились взглядами, уже закатывая рукава. Алактус наблюдал за этой склокой, тихо давясь смехом. Ну, смешно ведь выглядели: женщина и ребёнок, готовые броситься в драку…

— Если это будет твоя задница, я согласен! — подловил её демон, и тут уже не выдержал Мойрус. Громко расхохотавшись, он согнулся пополам.

— Всё! Хватит! — маг вскочил с кровати и двинулся к столику с графином вина. Из потайного кармана его штанов выпал большой красный камень. Он грюкнулся на пол и, описав круг, остановился прямо между спорщиками. Маг нервно сглотнул, понимая, что сейчас разразиться новый скандал. Селена внимательно рассматривала драгоценность, копаясь в памяти в поисках соответствия: где-то она его уже видела. Амазонка потянулась, подняла драгоценность, и с ужасом осознала, что именно держит в руках — часть украшения с трона. Её полный злости взгляд обращённый на мага, показался тому страшнее нападения демонов. Алактус попятился назад, испуганно упираясь в стену спиной. Боялся он почему-то взбешённой женщины, хоть она толком ему ни разу не навредила!

— Ну-ка! — протянула она, угрожающе снимая пояс и скручивая его для предстоящей воспитательно-показательной программы.

— Это не… — попытался оправдаться маг, оглядываясь по сторонам. Он уже знал, что на амазонку магия совершенно не действует и защищаться от неё таким способом просто бессмысленно: либо надаёт по шее, либо придётся бежать пока не заломит, и не скрутит в бараний рог.

— О! Хозяин, кажется, сейчас тебе будет не сладко! — буркнул рядом с ним демон, отчего-то радуясь несчастью колдуна.

Селена размахивая широким кожаным поясом, похлопывала себя по бедру, наступая на Мойруса.

— Вы что оба с ума сошли? Один уголь ворует, второй камни драгоценные! Ни совести, ни чести не осталось? А? — злилась женщина, крепче сжимая орудие воспитания.

— Шисей сделай что-нибудь! — умолял Мойрус, но тот только сложил руки на груди.

— Делаю. — Кивнул ребёнок, не двинувшись с места. — Предупреждаю! У неё рука тяжёлая! Зад долго болеть будет, так что ищи себе подушку, или лучше вообще не садись! — злорадно прокомментировал демон, и пояснил: — А что я могу? Ты меня сам в это тело запихнул. От растраты магических сил, оно слабеет. А с ней ссориться бесполезно! На ней божественная защита!

Маг быстро строил план отступления в сторону балкона.

— Только вот не говори, что это сувенир на память! Ты за этим глазки королю строил? Чтоб стащить у него это прямо из-под носа? — злилась амазонка, не прощающая обмана, как, впрочем, и воровства.

— Да. Да успокойся ты! — Мойрус проскользнул мимо амазонки и запрыгнул с ногами на кровать, дабы не попасть под горячую руку. При этом он исхитрился ловким движением изъять из её рук камень.

— Да, я его украл! Он мне нужен, ясно?! И не только он! Если у меня не будет некоторых вещей, то есть древних артефактов, в которых заключена сила, о которой ты даже понятия не имеешь, я не смогу спасти ни нас, ни твоих богов! — вопил маг, прыгая по кровати и уворачиваясь от свистящего в воздухе над очень важными частями его тела, ремня.

Селена села на край кровати, ошарашенная сказанным. Мойрус перевёл дыхание и примостился рядом с ней. Женщина понимала, что маг прав и радовалась благим мотивам вора. Она смотрела на мага, на камень в его руках, потом перевела взгляд на Шисея. Последний, боясь мести амазонки, оглядывал комнату, надеясь где-нибудь схорониться.

— То есть, ты рассказал ему… — поняла женщина.

— А то бы он сам не догадался, что для тебя этот меч специально выковали и сами боги на него благодать наложили! — буркнул в своё оправдание демон.

— Так что если хочешь помочь, если не мне, так им, сделай вид, что слепая и ничего не видела! — с горечью в голосе попросил маг. В такие игры амазонка влезать вовсе не хотела, но спасти любимую Унну, появившихся за время скитаний друзей, и массу другого очень забавного народца, — считала своим долгом.

— Мог бы сразу просветить, — уже более спокойно проговорила побеждённая женщина, и поддаваясь желанию покинуть обитель мага, поразмышлять о бытие, пошла прочь.

— Селена, я… — крикнул ей вслед Мойрус, тем не менее его сбивчивых извинений никто не слышал.

Она всё шла и думала: если маг приобрёл (не важно, каким путём) драгоценность — артефакт, как он выразился, значит скоро доведётся покинуть дворец и отправиться в обитель магов, и там ему то же нужно что-то украсть. Но хуже всего другое. На сколько Селене было известно, в магическом обществе Мойруса недолюбливали, и даже обещали награду за его голову. Говори, будто он украл какую-то книгу, и попутно обложил матом архимага. Вот и как ей защитить самоубийцу от его же соплеменников, от богов и от Тьмы заодно? Тут никакой чётко просчитанный план не станет в подмогу.

Стоило ей дойти до поворота к тому миленькому садику, который так приглянулся для тренировок, как услышала болтовню встревоженных служанок.

— Помер он! Говорю тебе, дубина! — талдычила своей подружке пышная девица в небрежно скошенном на левую сторону чепце. — Зинка была при лекаре, тот вздыхал печально. Грит, осталось не долго!

— Так, знать, не помер?! Болен просто! — так же упрямо оспаривала сплетню вторая служанка.

— Та небось оте демоны, хай их грець возьмёть, то они с ним шо-то поробыли! — выстраивала догадки баба в чепчике. — Потому что в прошлом году, он их принцессу того…

— Вы, милые дамы, о короле сейчас разговор ведёте? — влезла между сплетницами амазонка. Те хлопая огромными глазами, уставились на её мужской наряд, впечатляющий меч в ножнах, и синхронно закивали.

— А как бы мне повидать его величество? — поинтересовалась Селена.

— Помилуйте, госпожа, так не пускають до него никогошеньки! — заверяла служанка.

— Ясненько, — буркнула амазонка и пошла прямо по коридору. Удостоверившись, что больше никого в округе нет, настойчиво окликнула единственного, кто мог помочь. — Вей!

— Опять проснулось твоё это чувство «помощи страждущим» или просто король приглянулся? — явившись из искорок в воздухе, бог начал с издевательских намёков.

— А может мне очень блондины нравятся! — Так же, в тон ему, ответила амазонка, загадочно улыбаясь златокудрому божеству. — Ну, не могу я смотреть, как такие красавцы страдают.

— А почему, когда мучаюсь я, ты только добить норовишь? — остановился он.

— Тебя добьёшь! — хихикнула Селена. — Ты же бог! Ещё и ветер. В мешок не посадишь, мечом не проткнёшь. Всё знаешь, всё видишь… Ты лучше подскажи мне путь короткий к царским покоям.

Добран Златоусый лежал на постели, корчась в муках. Он понимал, что его скорее всего отравили, и не хотел сдаваться. Но уже видел подле себя Пожинательницу. Она готовилась забрать его душу, и унести прочь от полей побед, в какую-нибудь слишком скучную и тихую пристань, где ему придётся терпеть трели райских соловьёв целую вечность.

— У! Плохи дела! — заговорила Пожинательница вполне по-человечески. Добрану раньше казалось, что она вообще ни с кем не разговаривает, а тут вдруг… Да ещё и с такой знакомой интонацией.

В его плавящийся от постепенного безумия мозг закралось подозрение, что всё-таки не Смерть пришла за ним, а кое-кто покрасивее.

— Будь хорошим мальчиком, выпей-ка вот это! — уговаривала женщина, приподнимая его голову и вливая в рот мерзкую гадость, обжигающую глотку. — Ну, не капризничай! Пей! Умничка…

Она разговаривала с ним, как с маленьким. Что совершенно не понравилось правителю. Король пообещал себе, даже с того света достать эту нахалку, и показать ей, что он мужчина, в самом соку! Но сознание подло дезертировало с места сражения тела с оккупантами — ядами, ну и той мерзостью, попавшей в его желудок пару секунд назад.

Он очнулся будто от страшного сна. Вокруг горели свечи. Видимо не сон то всё был, и любящие и заботливые придворные успели отпеть его душеньку. Вот же!.. У Добрана просто слов не хватало. Зато злости было в избытке.

— Что ж теперь делать? — заговорил кто-то тихо.

Воскресший король оглянулся, отыскивая единственную преданную сиделку. На балконе, спиной к нему стояла женщина, облачённая в мужские одежды. Король сразу догадался, кто его заботливая нянька-врачевательница, и схватив её за талию втащил обратно в покои, бросив на кровать.

— Я вижу, вы пришли в себя! Ну, слава богине! А то отпевали вас тут, понимаете ли! — пытаясь высвободиться, так чтобы не нанести большего вреда властной персоне, говорила амазонка.

— Видишь, мои желания всегда исполняются! Я хотел видеть тебя в своих покоях, и ты здесь! — ухмыляясь заявил король, прижимая женщину к подушкам.

Селена поняла, что без членовредительства не обойдётся и саданула коленкой промеж ног повелителю Южных Врат. Тот откатился в сторону, тихо ругаясь и нежно придерживая «своё сокровище» обеими руками.

— Ну раз уж я здесь, — села амазонка, поправляясь. — Соизвольте объяснить. Это вас отравили, или вы сами, чтобы меня сюда затащить?

— Я что на блаженного похож, чтоб сам себя травить? — злился мужчина.

— Ваши слуги уже определили, чем именно вас сгубить хотели? — внимательно посмотрела на него Селена, и король задумался. Ему никто ничего не говорил, после произошедшего. А из того, что довелось услышать, пока над ним толпились лекари, понял, только одно: вину свалили на послов. Соответственно, — попахивало войной!

— Пойдём более длинным путём, — вздохнула амазонка. — Вы доверяете здесь хоть кому-то?

— Своим воинам… — не задумываясь ответил Добран.

— Ладно, — подобрав под себя ноги, более удобно уселась на кровати она, разговаривая с королём, как со старым знакомым в забегаловке. — Рассказываю, хитрую шутку, которую мы завтра с вами провернём, как только вы воскреснете! То есть прямо с утра!..