Два наших взгляда. Книга 1

Глава 12

Словно было мало потрясений, но не прошло и двух месяцев, как нам пришлось столкнуться и с жестокостью кочевых племен юга. Разрозненные, воинственные жители южных земель не были коренным населением с централизованной властью и подобием государственного строя. Население состояло из магов-отщепенцев, не стремившихся задумываться о чем-то более сложном, чем выращивание скота и зерновых культур. Эти племена состояли из тех, кто родился от союзов изгнанных со всех стран континента преступников.

Более семи поколений назад, на общем сборе правителей нашего континента, было принято решение не строить множество тюрем на своих территориях. Для мелких преступников решили устроить исправительные лагеря с регулярной промывкой мозгов. А для отъявленных злодеев выделили место в пустоши, где бы они строили свой быт самостоятельно, раз их не устраивает жизнь в наших городах. Идея изначально была странной, а на деле и вовсе оказалась провальной.

Ведь если собрать в одном месте убийц, насильников и прочих извращенцев, живших собственными желаниями, потакавших себе в любых низменных порывах, то из этого не получится ничего дельного. Жаль, что на осознание этого королям потребовалось целых сто лет.

К тому времени пустошь была освоена «нечистью». Они там обжились и освоились, построили свое подобие городов, больше похожих на поселки. Завели семьи и детей, некоторые семьи преступников имели уже даже несколько поколений. Женщины среди преступников попадались, хоть и не часто. А еще у некоторых бандитов были жены, которые несмотря ни на что решили перебраться к мужьям. Любовь, она бывает и такой. Жестокой. Но это был их собственный выбор, никто их не заставлял, а напротив — даже отговаривали.

Хорошо еще, что оберегая свои границы правители установили купол, который продержался целым более трехсот лет. Даже сейчас он действовал, хоть в его структуре стали образовываться прорехи. Пока еще не критичные. Правда, Ульрос так не считал. Одной из его целей было полное восстановление купола или его повторное возведение.

Может, это было и жестоко по отношению к потомству преступников, которые за это время образовали общины и племена, стали возделывать землю и выращивать зверье. Но на одном месте они не задерживались, предпочитали быть мобильными. Кочевые племена. Так их назвали мы. Жестокие и кровожадные. И это сильно повлияло на желание нашего короля продлить их обособленное существование. Наши разведчики драконы регулярно патрулировали земли над куполом, наблюдая с высоты за их бытом. Ничего хорошего они там не видели.

Когда появились бреши в куполе, бандиты заимели привычку проникать на чужую территорию, грабя поселения и убивая местных жителей. С нашей стороны быстро возвели военный городок, и патрули обходили периметр с собаками или дрессированными котами. На внешний слой купола вешали маячки, которые перекидывались на вышедших за установленный контур. Иначе, ловить тех же ошалевших от чувства свободы драконов приходилось очень долго.

В этой командировке мы сопровождали делегацию магов, которые получили «пинок» от короля и обязаны были разгадать секрет купола, схему которого давно потеряли. Точнее, знаний о ней не было в нашей библиотеке. Возможно, его схемы будут найдены в других странах? Желательно было справиться собственными силами, чтобы не платить никому, а самим стать продавцами секрета.

Все шло гладко до момента, когда прорвавшийся через брешь отряд кочевого племени напал на нас. Двадцать мужчин с горящими ненавистью глазами. Отбивались мы уже профессионально, имея за спиной многолетний опыт. Как результат, несколько мелких ранений и парочка оглушенных заклятиями — вот и все наши потери. А вот со стороны противника только трое смогли сбежать на ту сторону. Остальные остались лежать тут, бездыханные. Кроме одного…

Один сердобольный маг из нашей делегации притащил в лазарет военного городка изрезанного, но дышавшего врага. Я обязана была помочь и не стала отказывать противнику в лечении. Латала ранения, восстанавливала ткани и кровь. После нападения мы решили отложить продолжение осмотра. Лишь по этой причине я смогла с ним возиться столь продолжительное время.

Без малого шесть часов работы у стола не критичны для меня. Потом пару часов контроля его восстановления и в финале — перевод под стражу. Нам этот мальчишка был без надобности. Куда его переправить? В тюрьму? В лагерь для отработки совершенного преступления? В чем смысл? Он не сможет адаптироваться к нашей жизни, о которой мог лишь слышать от старших.

Через сутки мы переправили его к своим. Повезло ему, что брешь в куполе теперь затягивалась достаточно долго, от суток до трех дней. Искренне думали, что так будет правильней и милосерднее. А вышло, что мы отправили его на смерть.

На следующий день мы обходили с магами тот участок прозрачного купола, где была брешь. Проверяли, как зарубцевался купол и насколько он плотный в том месте. Еще много вопросов интересовали наших магов. Их воодушевление испарилось, стоило им увидеть его.

Мальчишка, на которого я недавно тратила свой резерв, стараясь убрать все следы с его тела. Тот, кого кормили наши пограничники собственной едой. Он висел на ветке, уже посиневший. Тут и там на его теле были видны следы избиения и ножевых ударов. Повесили его с той стороны купола демонстративно, значит, и убили свои же.

Я, вся такая циничная и привыкшая к крови, разревелась. На глазах у своего отряда и господ воздушных магов. В этот раз я не выдержала накатившей боли за такую несправедливость. Ну почему именно он?! Чем помешал этой «нечисти» свой же собрат?!

— Целительница Эльза… — обескураженно произнес полковник Соринь, затем обратился к остальным. — Идите вперед, мы вас догоним.

Кивнув, наши мужчины повели сопровождаемых дальше.

— Ну чего ты? — спросил у меня Ресталь, взяв за руку и стал уводить за деревья. — Ты же у нас сильная, смелая. Настоящая профессионалка. Ты работала с холодной головой в таких местах, что я бы ошибся и не раз.

— Ты не понимаешь, — замотала я головой. — Ему было едва больше семнадцати. Он полностью здоровый и сильный маг. С огромным резервом. Ему нужно было учиться и жить припеваючи. Но нет!

Всплеснув руками, я повысила голос.

— Его сперва повели сюда через чертову дырку в куполе, потом не стали вытаскивать, а когда я его спасла и вернула им живым и здоровым, повесили. Избили, резали ножом и повесили. Свои же люди! Они, что, так и остались животными!? Племенем преступников, для которых чужая жизнь ничего не значит?

— Вот такие они животные, — кивнул черный дракон, — но что ты могла сделать? Взять его жить к себе? Стать его опекуншей в нашем государстве? Ты же должна понимать, что он был бы твоим питомцем и не более. Без каких-либо прав, без перспектив, вообще без будущего. Ты спасла его жизнь, но если по их законам он не имел право на жизнь, то причем тут ты?

Полковник Соринь провел рукой по моему лицу, стирая слезы. Так нежно и приятно. Словно я была хрупкой фарфоровой куклой. Мое теплое чувство доверия к нему встрепенулось в душе. Сколько я не пыталась его заткнуть, робкие ростки нежности появлялись регулярно. Все из-за его взглядов и улыбок, которые он позволял себе в мою сторону. И хоть он старался относиться ко мне, как и к другим, отличия были заметны мне и окружающим.

— Я знаю, что ты разозлишься на меня, но не отталкивай сразу, — я не успела ничего понять, как черный дракон меня обнял и прижал к себе.

Моя голова прижималась к его могучей груди и я прекрасно слышала необычный ритм его сердца. Оно билось слишком быстро. Словно Ресталь долго бежал, а сейчас остановился, но тело не могло успокоиться так скоро.

От его одежды пахло чем-то древесным, мягким и успокаивающим. Запах обволакивал меня, давая ощущение защищенности. В его объятиях я чувствовала себя уютно и тепло. Как в родном доме.

Мои чувства, которые я так долго держала под контролем, вспенились волной, грозя накрыть меня с головой. Но ведь так нельзя! Очнувшись от наваждения, я громко выдохнула. Неужели он не понимает, как опозорит меня, если сейчас нас увидят? Да я себя перестану уважать, если поддамся этим чувствам, став банальной любовницей собственного начальника.

— Господин полковник, отпустите меня. Я уже пришла в себя и больше мне не требуется ваша поддержка, — собрав волю в кулак, сказала я как можно холоднее.

Фыркнув, он сжал меня сильнее.

— А может, поддержка требуется мне самому? У меня стресс от увиденного. И вообще, устал я что-то в последнее время.

— Прекратите ломать комедию, — я закатила глаза.

С этого ракурса я только и могла, что видеть его подбородок с едва заметной щетиной. Черный дракон был очень привлекательным мужчиной. И не только внешне. Меня привлекала его внутренняя сила, уверенность, спокойствие. Умение всегда быть на шаг впереди. Способность держать любой удар от жизни или же от таких непокорных подчиненных, как я. Чего только стоит наше почти годовое противостояние в моих тренировках. Результат у нас был ого-го! Такой выносливой я не была еще никогда. Как впрочем, и любой другой целитель. Даже со всеми долечиваниями из собственного резерва.

Если бы я могла сделать шаг ему на встречу, то сделала бы его. Стала девушкой, готовой ходить на свидания и балы, ждала возможность стать его невестой. Но тут, увы, место было уже занято другой, более ушлой девицей.

— Ресталь… — тяжко вздохнув, я ответила откровенно. — Ты почти женатый мужчина. В этой некрасивой истории я буду осуждаемой разлучницей. Если тебе плевать на меня, то подумай о моей семье. Ее ждет настоящий позор. Хуже, чем было бы твоей, если Элоизь Киль исполнила бы свои угрозы. У меня не будет оправданий моего грехопадения.

Отступив от меня, он растер лицо руками.

— Черт! Ненавижу такие ловушки! Ты мне нравишся, но это злобная девица… она ведь твое имя так замарает, что вашу семью будут полоскать на каждом углу все, кому не лень и не один год!

— Вот и не нужно кидаться в крайности. Разбирайся с девицей. Спасай честь семьи. Служи, в конце концов. А я замуж пока не собираюсь. Я могу подождать твоей свободы. Если, конечно, ты пожелаешь продолжать наши с тобой возможные отношения.

— Не сомневайся, я от тебя не отстану.

— Тогда нам пора догонять наших заумных магов.

Развернувшись, я зашагала назад. Еще раз глянула на висящего мертвого парня, и пообещала, что помолюсь за него, как только вернусь в столицу. Посещу храм, покаюсь в чувствах к чужому жениху, волю которым я боюсь дать. А потом пойду беседовать с мамой. Уж она-то точно сможет воззвать к моему благоразумию.

Ей это всегда удавалось.

Храм встретил меня через две недели. Многотонные каменные двери никогда не закрывались. Черные стены, белые проемы дверей и окон. Белые статуи и алтари. Наполненный контрастом, храм трех рас не делил никого. Он ждал любого, кто желает выговориться и услышать ответ от последователей пути богов.

Маги облазили весь купол с нашей стороны и решили поднимать записи соседей, созывать консилиум и работать всем сообща. Ульрос против коллективной работы не был, но торопил их и поставил жесткие сроки на обновление купола. Он боялся, что случится большой прорыв и нас захлестнет война с кочевыми племенами.

Взяв выходной, которых у меня накопилось приличное количество, я надела скромное закрытое платье, прикрыла волосы шелковым платком и поехала в храм.

В качестве подношений служителям и богам мне собрали объемную корзину. В нее положили фрукты, свежие булочки, сыр, молодое вино и запеченного гуся. Для богов подготовили небольшие бумажные пакеты, где куски всего перечисленного лежали в нарезке. А вино я налью сама.

Первым я посетила духа друидов. Он олицетворял наше прошлое, связанного с природой. Потом поклонилась богу драконов. Повелителю изменений и ветра, и смелому покорителю неба. И последним я подошла к статуе мага. Тому, кто движет наше общество к просвещению и развитию. Каждому я подлила в кубок по одному глотку вина. Огромные хрустальные емкости никогда не пустели. А запах винограда не портился со временем благодаря бытовой магии.

Задержавшись чуть дольше, я попросила помощи с куполом, чтобы больше не приходилось смотреть на мальчишек, висящих в петле только за то, что их пожалели враги.

Чуть в стороне стояли монахи в черных и белых одеждах. Их наряд состоял из рубахи под горло и штанов. Обувь им не полагалась в любое время года. Считалось, что они должны уверенно стоять на земле, касаться ладонями всего, что их окружает и иметь непокрытую голову. Выбирали их, основываясь на собственные предпочтения.

Я подошла к седому старику и склонила голову.

— Выслушайте мою правду, Божий последователь. Не откажите запутавшейся деве. Дайте совет или отчитайте, как вам дозволено.

— Отчего же не выслушать. Пойдемте в беседку.

Он указал рукой вперед, а я передала ему корзину. Ее он не стал передавать или отставлять. Дар не считался его, пока мы не поговорим. Вот и нес он ее сам.

Мы прошли через арку и вышли в сад, расположенный за храмом. Беседок тут стояло несколько десятков, они все были оплетены цветами.

— Устраивайся, как тебе будет удобно, милая. Что именно у тебя приключилось? Что тревожит твою душу?

— У меня и печали сердечные, и работа сложная и ответственная, где случается разное. Оно угнетает меня, хоть я стараюсь поступать, как велит мне кодекс целителя. Быть милосердной ко всем, не отказывать в помощи нуждающимся.

— Так вы целитель будете? А работаете где?

- В отряде короля служу. Занимаемся мы разными делами, не всегда они несут добро всем и каждому. Есть те, кому такая милость не улыбается. Видим и творим мы смерть, кровь, убиваем сами.

— Так вам положено. Тут я могу лишь отблагодарить тебя, дитя, за твою непростую работу. Даже мы, монахи, слышим, как вы ради нашей общей безопасности работаете. Страну защищаете. Что тебя так расстраивает?

— На последнем задании я вылечила паренька из кочевого племени. Спасла его жизнь и мы его отпустили обратно за купол. Но свои же его избили и повесили, — выдала я то, что точно не является секретом государственной важности.

Впрочем, именно этот момент меня тревожил куда больше, чем пытки предателей или захват молодняка драконов, которых, кстати, уже всех выкупили. Теперь переговоры идут о возведении лагеря для тренировок. Можно сказать, что Ульрос одержал победу над традициями.

— Да, дела… Но ведь в этом нет вашей вины, — развел руками последователь богов. — Это их уклад жизни и их выбор, по каким законам жить. Вы спасли его и это самое важное! Что случилось с той стороны купола — не ваша вина. Этот грех не коснется вас, а то, что сердце тревожится за посторонних, так это хороший знак. Значит, умеете вы чувствовать и сопереживать окружающим.

— Может и так. Но за годы, что я тружусь в отряде, я видела слишком много смертей. И иногда не оказывала помощи сознательно. Слишком много во мне скопилось гнева и ненависти на тех, кто нарушает законы нашей страны. Может быть, я стала слишком жестокой? Сломалась, как милосердный целитель?

— Протяните мне свою руку, — попросил монах.

Я выполнила его просьбу, и он поднес к моей ладони свою руку. Поводил ей, не прикасаясь к ладони и усмехнулся.

— Не беспокойтесь. Вы очень добрая девушка. Чистая сердцем и душой. И я не понимаю, из чего вы сделали вывод, что вас тревожат печали сердечные?

— Я испытываю чувства к чужому жениху, — созналась я. — Он мой начальник… черный дракон. Он обязан заключить брак с драконицей вместо своего младшего брата. Там все непросто и нет никаких чувств у обоих. Есть только расчет, желание возвыситься и получить титул со стороны девушки. А он спасает честь семьи. Я понимаю, что это недостойно меня. Становиться грязной и позорить собственную семью не хочу, но я доверяю ему, чувствую себя рядом с ним под защитой. Мое сердце с недавнего времени реагирует на него трепетом. Я не могу уйти от соблазна, ведь служу по приказу короля нашего. Мой контракт имеет срок и скоро подойдет к концу. Но вот выдержу ли я… Я уже не уверена в своей силе воли.

— Я часто слушаю исповеди тех, кто поддался соблазну до того, как смог осознать, что это ошибка. А такие, как вы, те кто сдерживается и думает головой — большая редкость. Ваш начальник, он как относится к этой ситуации?

— Говорит, что я ему нравлюсь. Что жениться на ней он не хочет. Что будет искать способы избавиться от ушлой девицы.

Делиться личным с незнакомым служителем было легко. Монахи не предавали и не открывали тайны бесед.

— Таких, как она, наши боги осуждают и не прощают. Тогда как любовь и симпатию они приветствуют. Они благоволят чистым невестам, но и от тех, кто оступился, не отворачиваются. Им важны сами чувства. Все эти условности о невинности и чести придумали в обществе. Нас, последователей богов, радует, когда семья заключается людьми с чистыми душами, вступающими в союз по собственной воле. И никак не по принуждению. Я советую вам держаться и ждать, пока он не окажется свободен от обязательств. Но только если вы поймете, что это ваш мужчина, созданный богами именно для вас. Если так случится, что долг перед семьей окажется важнее ему, чем вы и ваши чувства, то не вступайте с ним в грязные отношения. Не губите себя в угоду ему.

— Я правильно понимаю, что вы не осудите меня, если я буду с ним до нашего брака, но против наших отношений, если он предаст меня?

— А вы сами примете его после предательства? Судя по вашему платью и манере держаться, вы леди. Я надеюсь, что у вас есть понятие гордости. И думаю, вы сможете полюбить ребенка, если он родится от вашей встречи на дороге жизни. И у этого малыша будет любящая мать, раз его отец не столь благороден в некоторых аспектах. Если для него важнее род, а не вы — семья.

— Спасибо вам за ответ.

Я глубоко вздохнула и улыбнулась. Неужели я не смогу обеспечить своему сынишке достойное будущее? Найти фиктивного мужа, который за небольшое, по меркам моей семьи, содержание будет перед всеми клясться мне в любви, признав хоть десять детей. Будет он кутить в столице, пока мы с малышом живем в поместье.

— Я всегда рад помочь сознательным леди, способным отдавать себе отчет и задумываться над возможными последствиями.

Монах проводил меня, а я с чистым сердцем и с улыбкой поспешила в дом мамы. Придется трястись в карете несколько часов, но я хотела поговорить еще и с ней, прежде чем принимать решение.

В красивом саду, мы расположились с мамой за чаем с домашним печеньем. Позади находился наш дом, в котором мы с братом росли. Где рос папа и его отец. Более пяти поколений герцогов видели эти стены прежде. И я надеялась, что этот дом откроет свои двери и для детей брата. Три этажа, четыре десятка комнат, огромный сад с фонтанами, прудом и небольшой хвойной рощицей. Тут всем хватит места.

— Что у тебя случилось? — спросила родительница, стоило прислуге уйти, оставив нас с ней наедине.

— Мам, когда-то давно ты говорила, что раздвигать ноги можно только перед достойным. Но кто он такой? Каким он должен быть на твой взгляд? Подскажи мне, а то я совсем запуталась в собственных чувствах и правилах.

— Твой отец был достойный, — она смотрела на меня в упор. — Честный, правильный до такой степени, что порой я хотела его стукнуть. Как мы ругались!

Губы мамы растянулись в улыбке.

— Его родители много раз призывали нас быть терпимее друг к другу. Пару раз мы даже едва не расстались.

— Ты никогда не говорила мне про это, — удивилась я.

Мама и папа в моих воспоминаниях никогда не ругались и были идеальной семьей.

— О таком сложно сознаваться собственным детям, — отмахнулась мама. На ее щеках проявился румянец.

— А как вы познакомились? Я никак не могу вспомнить, рассказывала ты мне про это или нет. И Ириден не смог вспомнить. Я спрашивала у него.

— О! Это была наша страшная тайна. Всем мы говорили, что нас выбрали друг для друга наши родители, подобрали с учетом наших особенностей. Но на самом деле это была наша вторая встреча. Первая случилась раньше примерно на год. Он и его дружки по академии перепили в одной харчевне в какой-то глухомани. Их привезли в нашу больницу. Они хохмили, приставали, отпускали пошлые шуточки в сторону нас, младшего персонала. Я и не сдержалась. Плевать мне было, кто они такие. Напился — веди себя прилично! Взяла утку использованную и облила всю компанию. Они орать, а я дорогу в неисправный душ показываю и извиняюсь. В том душе год, как горячей воды не было. Он они-то это не знали. Поскакали мыться на перегонки. Разделись и врубили воду, причем все трое залезли разом в кабину. А чего стесняться, все мужики, давно друг друга знают. Орали они тоже дружно и душевно. Пока они там отмывались, я в другой корпус убежала. Вот меня месть важных господ и не задела.

— Ну ты, мама, даешь… — ужаснулась я.

А если вспомнить, что лучшим другом папы был прошлый король…

— Ты не думай, твой отец мне отомстил. Таких веселых свиданий у меня никогда не было. То прогулка по кладбищу, то полет на драконе в облаках. Я горло-то сорвала в тот раз. В общем, мстили мы друг другу долго и со вкусом. Как-то незаметно влюбилась я в него, а он в меня. Крепкий у нас был брак. Но до него мы более года грешили. Твоего брата так и заделали. Как узнали мои родители, что с икринкой я, сразу признали в нем достойного жениха. Через месяц я стала герцогиней, а не графиней, — вновь рассмеялась она и я подхватила ее настрой.

— Знаешь, а я ведь с Ресталем Соринь тоже воевала. Он изводил меня, а я его. А теперь кажется, что-то к нему чувствую. Не знаю, как быть, — я удачно вставила свою проблему в нашу беседу.

— Не упускай его. Слышишь меня?

— Он, возможно, станет мужем для драконицы по требованию семьи. А я не хочу позорить вас с братом.

— А ты не думай. Я тебе найду мужа, если пожелаешь. А нет, то отдохнешь в глубинке, пока позор не забудется. А там подумаем, что делать. Свидания и встречи — это не показатель, что вы спите. Даже поцелуи, которые кто-то увидел, это всего лишь ласки. Пусть и неприличные для высшего света.

— Ты советуешь мне спать с чужим женихом? — у меня не укладывалось в голове, что о подобном мне вещает всегда правильная мама.

— Я хочу, чтобы ты хоть иногда расслаблялась, — протянув руку, она провела пальцами по моему лицу. — Я виновата, что тогда испугала тебя. Ты же стала, словно не живая. Я не этого добивалась, девочка моя. Совсем не этого.

— Мама…

Я не знала, что ей ответить. Что я довольна своей жизнью? А так ли это на самом деле?

— Если будет мой внук от любимого тобой мужчины, то я приму его любым. Плохо, конечно, что он дракон, но всегда есть шанс, что наша магическая кровь пересилит. Не будем отчаиваться заранее.

— Думаю, все эти фантазии о твоем внуке и моем ребенке, сами по себе преждевременны! Да он меня только один раз обнял и один раз поцеловал. Причем, весьма скромно, как по моим меркам! — отмахнулась я.

— Не обижайся на свою непутевую маму. Я просто очень давно мечтаю услышать детский смех. Увидеть, как по дорожкам моего сада бегают малыши. Наверное, это и называется старостью. То время, когда ты мечтаешь читать кому-то вновь детские сказки и чувствовать его объятия.

— А может, ты еще раз выйдешь замуж? — попробовала я закинуть удочку.

Мамин траур и так слишком затянулся. Она все еще красивая и яркая женщина. Ей не стоит ставить крест на собственной жизни.

— Не хочу. Вновь придется привыкать к кому-то, подстраиваться под него. Я буду сравнивать нового мужа с любимым. И как ты понимаешь, сравнения не будут в сторону первого.

— А я бы хотела еще одного братика и сестричку. Учила бы их пакостям и объясняла, как важно постоять за себя.

— Ох! Ты должна учить младших танцам и кокетству, — всплеснула руками мама, — ты же леди, Эльза!

— По кокетству у нас спец Ириден. Он его видит с первого же взмаха ресниц. Может предсказать, как приближающаяся к нему леди начнет беседу. И он не промахивается! Попадание не на сто процентов, но восемьдесят точно, — я сдала братика, переводя тему на него.

— Твой брат вырос тем еще ловеласом. Могли бы его женить, давно бы ходил окольцованным. Имел жену, а я бы получила кучу внуков. Так нет же! Он и повода не дает. Ни словом, ни делом. Все по этикету.

— Он еще к Эмилю часто заходит. У него там есть пара девушек, с которыми Ириден спускает напряжение.

— Дети у него от них могли появиться? — мама словно стойку сделала.

И если она желала детей даже от девушки из борделя, то ей точно сильно хотелось малыша.

— Нет. Он не доверяет зельям. Использует моргент.

Так назывался камень для мужчин, предотвращающий зачатие с нелюбимыми. Вещица была очень дорогая, ведь это настоящий продукт алхимии, созданный на собственной крови носителя.

— Еще один умник на мою седеющую голову! И откуда он вообще у него? Кто только надоумил моего мальчика?! — возмутилась мама и совсем не по-женски стукнула кулаком по столу.

— Насколько я знаю, это был папа. Рассказал, как важна любовь и почему без нее нельзя заводить детей. Он же и подсказал, где найти мастера такого уровня. Брат как-то рассказал сам. У нас же нет секретов от друг друга.

— Ох, вы мои разумные малыши. Не радуете вы меня, но при этом заставляете гордиться вами. Вот такая загадочная ситуация вырисовывается.

— Мы очень стараемся и будем стараться впредь, — сгримасничала я, за что получила по шее.

А потом меня повели кормить и секретничать в темноте моей спальни.

Мама хотела знать все. Как мы познакомились? Чем он меня зацепил? Как смотрел на меня тогда и что изменилось сейчас?

Я делилась с ней подробными рассказами и мои принципы потихоньку переставали быть каменными. Я уже не думала, что будет так уж грязно и неправильно быть ближе к тому, кто мне нравится.

Все возможные проблемы я смогу решить, ведь на моей стороне моя семья.